Отца Фрейя побаивалась, да Луис и не пытался проявить отеческих чувств. Он злился на нее из-за собственной неудачи. Целители чётко сказали: второго ребенка ваша жена не выносит. А значит, о сыне-наследнике он мог забыть.
Едва Фрейе исполнилось семь, ее отправили в закрытый пансион для девочек, где домой разрешали приезжать только на время каникул. Но теперь каким-то образом Луис договорился, чтобы дочь отпустили на побывку. С ума сойти!
– Я слышал, на центральной площади открыли кафе, – продолжил Луис, ободренный ее молчанием. – Дети любят сладкое, уверен, Фрейе понравится. Проведем день вместе, мы давно никуда не выбирались втроем. Или можем посетить театр…
Последняя раза помогла Кайле собрать мысли в кучу.
– Ты серьезно предлагаешь сводить Фрейю к твоей любовнице? – опещила она.
– Черт, Кайла, я просто пытаюсь быть вежливым! – не сдержался Луис, и улыбка сошла с его лица. – Да, у нас были разногласия. Я не святой, не спорю. Но и ты тоже. Или думаешь, я не замечал, как смотрит на тебя этот мальчишка, Эмиль? А доктор Гарт? Вы постоянно вместе. Не будь он таким уродом, я бы заревновал.
– Он не урод.
– Да брось, Кайла! Ты всегда была слишком доброй. От него собаки шарахаются, – скривился Луис, но, заметив, как помрачнела жена, решил не развивать тему. – Речь не о нем, а о нас. Я хочу попробовать сначала. Если не ради меня, то ради нашей дочери.
Минта обожала дочь и, чтобы сделать ее счастливой, согласилась бы с чем угодно. Луису не повезло в одном – Кайла, в отличие от сестры, ему не верила.
– Не примешивай Фрейю. Она прекрасно знает, в каких мы отношениях. Я благодарна, что ты позволишь нам увидеться, но не более.
Она чуть не забыла про запасные очки, но, к счастью, вторая пара лежала на столике, прямо под носом, и Кайла нацепила их, прежде чем снова посмотреть на Луиса.
– А ты изменилась.
– Я уже говорила – горы меняют людей.
– Не в этом дело. Я думал, ты растеряла весь свой задор, стала мягкой, податливой. Раньше ты не спорила со мной. Но сейчас…
Нет-нет-нет! Кайла поняла, куда он клонит, и точно не хотела этого слышать!
– Хватит! – прервала она Луиса.
Она не собиралась чувствовать себя виноватой перед сестрой только потому, что понравилась ее мужу. Но Луис не остановился. Шагнул к ней, навис. От него пахло крепким мужским одеколоном, остро и неприятно.
– Так странно: мне пришлось потерять тебя, прежде чем вернуть. Я всё ждал, когда ты станешь прежней. Сможешь смотреть на меня вот так, не пряча взгляд. Доказывать свою правоту. Ты чертовски красивая, когда споришь!
Он потянулся к ней, намереваясь коснуться щеки, но Кайла резко оттолкнула его руку тыльной стороной ладони.
– Я сказала: хватит! – удар вышел не болезненным, скорее, обидным. Особенно для Луиса, который не привык получать отказы. – Я была сегодня на кладбище. В склепе. И знаешь что? Черт с ней, с химерой! Там даже цветов не было! Ты вообще заходил туда после похорон?
Кайла не играла: голос дрожал от обиды. Было жаль сестру, ведь ее ни во что не ставил человек, который должен был быть самым близким! Она не знала, чего ждать после упоминания склепа. Страха, если Луис связан с контрабандой? Гнева? Стыда, что он ни разу не вспомнил о погибшей жене? Но Луис лишь испытующе смотрел на нее, будто видел впервые, а затем отступил.
– Отдыхай. Завтра в полдень я зайду за тобой, поедем встречать Фрейю, – произнес он задумчиво и вышел из комнаты.
Кайла со злостью ударила ладонью по столу, заставив Кроу, пристроившегося на торшере, с недовольным карканьем взлететь с места.
– Прости, Кроу! Просто… Вот же гад!
Она помнила первую встречу с Луисом, хоть тогда Кайла не особо интересовалась парнями. Магия казалась ей куда интереснее. И попытки обуздать собственную силу, и рассуждения о ней, вылившиеся в долгую жаркую дискуссию с молодым Луисом. Минта в спор не вступала, больше слушала и изредка смущенно посматривала на гостя, теребя кончик рыжей косы. Кажется, именно после того случая Абель пришло предложение о помолвке…
Кайла уставилась на фотокарточку с сестрой, чувствуя настоящую опустошенность. Луис мог ждать сколько угодно. Но той жены, которую он хотел, у него никогда не было.
О приезде следователя Рейн услышал от прислуги. Он как раз спустился поужинать, а в кухне гудело бурное обсуждение нежданного визита. Подробностей никто не знал, но вроде как Фертан лично хотел убедиться, что тело хозяйки отеля еще не прикопано под кустом и потребовал с ней встречи. Луис негодовал, что его на эту встречу не позвали, а Рюдигер каркал, как старый ворон, что Кайла действует со стражами заодно и скоро их всех вышвырнут на улицу. Вот-вот, попомните его слова!
Вопреки опасениям Рюдигера, выгонять никого не стали. Рейн встретил Фертана в холле, когда тот закончил с делами и уже собирался уезжать.
– Тьен Гарт, удачно, что мы пересеклись. Не составите мне компанию? – позвал его следователь, доставая пачку сигарет.
Не то чтобы Рейн был завзятым курильщиком, но иногда хотелось выкурить сигарету-другую. К тому же от таких предложений отказываться точно не стоило.
Курить в холле запрещалось: правил в отеле было немного, но про курение Эмиль повторил трижды. В отеле было слишком много деревянных легко воспламеняемых предметов, один интерьер леса с птицами чего стоил. Два года назад из-за забывчивости постояльца случился пожар и выгорела вся западная часть дома – теперь туда не пускали, попеременно делая ремонт. Во дворике же установили небольшую беседку для таких случаев с видом на горы, прямо у обрыва. И свежий воздух на пользу, прочистит мозги.
Рейн облокотился на перила беседки. Горы окрашивались в алый вместе с плавно заходящим солнцем. Лес терялся в тени – или вырастал из нее, новый, черный, изломанный. Настоящий заколдованный лес, как в старой сказке. Злой сказке, если вспомнить количество обитающих на этой земле монстров. Но главное, чтобы со счастливым концом.
Пока Рейн наслаждался видом, Фертан затянулся сам и передал ему полупустую пачку. Сигареты были из дорогих. Уж если травить себя, то со вкусом.
– Кортальо? Неплохо, – узнал Рейн марку – Квон в дни особенно тяжких раздумий пользовался такими же. Вытащил сигарету и, прикурив магическим огоньком, с наслаждением затянулся.
– Знаете, почему я вас позвал?
Рейн пожал плечами. Скорее всего, из-за вмешательства Вистона – столичных тут не любили. Хотя было бы неплохо, найди следователь виновного в покушении.
– Сегодня ночью кто-то сжег тело Эрни Семь Монет. – Фертан больше не курил, крутил в пальцах сигарету. – А разрешение на визит в Пустошь я получил только утром, – не дождавшись другой реакции, добавил он, разглядывая панораму.
Многозначительная пауза подразумевала, что Рейн должен что-то сказать, но доктор затянулся в очередной раз, скрывая удивление за невозмутимостью. Вот и визит вежливости… Ничего удивительного, что Фертан примчался сюда на всех парах: Рейн и Кайла провели в Пустоши куда больше времени и могли поделиться деталями. Кайла наверняка уже поделилась, раз его следователь расспрашивать не спешил.
Рейн понимал обиду Фертана: угробить кучу сил, чтобы получить разрешение на визит в Пустошь, а утром найти дверь в морг взломанной, а тело сожжённым в печи крематория. Теперь в Пустошь идти было не за кем. В другом случае следователь, может, и прикрыл бы дело, но покушением заинтересовались из столицы, и одним отсутствием улик с расследования было не съехать. Он даже не мог подшить к делу прочитанную в воспоминаниях записку, потому что прочитал ее до получения разрешения. Проклятая бюрократия!
Рейн не сомневался, что «кем-то заинтересованным из столицы» был комиссар Вистон и, судя по кислому выражению лица, прижал он местную стражу крепко. Также он прекрасно понимал, что раз кто-то смог пробраться в морг к страже и не просто уничтожить улику, а сжечь тело, то связи у него были. Как минимум в кругах теневого братства, никто другой на подобную аферу не решился бы.
– Братство спросили? – поинтересовался Рейн, выпуская дымок.
– Заказчик пожелал остаться инкогнито. Заплатил полсотни кровентов – от таких денег братство не отказывается. Но они очень извинялись, что помешали расследованию.
Фертан не скрывал злую иронию. Братство редко извинялось искренне, и чаще всего это выражалось в поступках, а не словах. Так, например, в столице появилась школа для сирот, обучение в которой оплачивалось из их кармана. А чего стоило воздвижение тюрьмы, построенной после побега из старых казематов одного из основателей братства?.. Из нее сбежать тоже пытались, но пока безуспешно. Братство постаралось на совесть, поставив магические замки и щиты вокруг камер.
Поэтому здесь извинение перед стражей было равносильно издевке. Столичное братство такого не позволяло, а тут… Не похоже, чтобы местная стража внушала им уважение.
Додумать мысль Рейн не успел.
– Зачем вы приехали сюда, тьен Гарт? Я не верю в ваш отпуск, – хмуро спросил его Фертан. Похоже, следователь решил, что столичный доктор копает под него.
– Я теперь тоже, – вырвалось у Рейна. Всё больше создавалось ощущение, что Вистон использовал его, чтобы прищучить местных, а вместе с ними организованную преступность Ансельма.
– Ну так и валили бы обратно в столицу! – не сдержался Фертан, и в его голосе прозвучала настоящая тоска. – У нас маленький городок, мы всегда сможем между собой договориться. Поверьте, здесь никому не нужны лишние проблемы.
– А убийство?
– Если переживаете о тьенне Абель, мои парни обо всем позаботятся. Надо будет, усилим охрану, тут и комар не пролетит.
Рейн вспомнил о заснувшем на посту страже, о птицелюде и позволил себе усомниться. Комара-то они, может, и поймают, а вот кого покрупнее – сомнительно. Впрочем, опасался доктор не крылатого приятеля Кайлы, а ее дражайших родственников. Им и прятаться не надо, чтобы подсыпать яд или испортить тормоза в паромобиле.
– Вы ведь не уедете. У вас обостренное чувство справедливости, так? – правильно истолковал его непроницаемое лицо следователь и ёмко выругался: – Дерьмо. Тогда хоть расскажите, что видели в Пустоши. Всё равно расследовать придется по старинке.
Долгий разговор со следователем не пошел на пользу горлу – Рейн понял, что осип. Обычно получалось ограничиваться короткими предложениями, а то и вовсе жестами, но не сегодня: не иначе как в отместку за его упрямство Фертан потребовал подробностей. Что видел в Пустоши, как и о чем говорил Эрни, с кем встречался…
Рейн вымотался, как после настоящего допроса. Дохромал до комнаты, с каждым шагом всё сильнее опираясь на трость. Денек выдался тот еще! Это при Кайле он старался выглядеть героем – самому смешно, храбрился как мальчишка! – а на деле ощущал себя глубоким стариком, которого заставили пробежать марафон, и он свалился на первой же миле.
Мелкий черный флакон нашелся в саквояже. Лекарство, горькое настолько, что целителям пришлось придумать добавки, чтобы смягчить его вкус. Рейн глотнул его как есть и несколько секунд не дышал, смиряясь с ощущением желчи во рту.
Зато горло перестало болеть и чесаться. Рейн скинул обувь и забрался на кровать, взяв с собой очки и очередной детектив Окфорда Ривернейна. Никаких птицелюдов, химер, погонь, которым не время и не место в отпуске – идеально, чтобы отдохнуть.
Увы, это вчера Рейн планировал заняться чтением, даже магазин посетил. А сейчас, стоило прочитать страницу, как все мысли возвращались к склепу, аварии и найденной контрабанде. Промучив главу, но так ничего и не запомнив, Рейн отправил недочитанные приключения Окфорда Ривернейна на прикроватный столик, а сам откинулся на подушки, разглядывая старый деревянный потолок.
Хоть он и обещал Кайле ничего не сообщать страже, контрабанда спеллума – не то, на что он мог закрыть глаза. Выбирая схрон для контрабанды, преступник знал, что склеп посещают нечасто. И место нашел соответствующее: нишу под захоронением. Чисто, никакого запаха тлена. А главное, кто без причины туда полезет?
Под подозрение попадали владельцы отеля: кто лучше них мог знать устройство склепа? Луис или Рюдигер? Или оба сразу? Но это ведь доказать надо! И при этом не навредить Кайле.
Вряд ли контрабандисты действовали в одиночку. Определенно, стоило встретиться с местным братством, хотя бы для того, чтобы убедиться – они в курсе, какие аферы проворачивают у них под носом. Эта братия конкурентов не любила и могла разобраться с дельцами сама, не дожидаясь стражи. Будь Рейн в столице, он вышел бы на них сам – к мелким услугам от угрюмого доктора теневые братья привыкли и готовы были отплатить тем же. Увы, в Ансельме его никто не знал.
С другой стороны, ничто не мешало обратиться к братству столицы с маленькой просьбой о помощи. Не напрямую, конечно, но в столице оставалось двое детективов, на которых Рейн мог положиться…
Квон отозвался не сразу. Доктор уже собирался убрать кристалл и не будить друга, когда артефакт прерывисто мигнул, включаясь, и сонный мужской голос поинтересовался, что случилось. На фоне был слышен протяжный женский вздох, и Рейн, покосившись на часы, сообразил причину – из-за разницы во времени в столице стояла глубокая ночь.
Ну, в любом случае он их уже разбудил. Затолкав поглубже чувство вины, Рейн кратко рассказал, что случилось. Можно было не сомневаться, что никому другому содержимое их разговора известно не станет.
– Говоришь, контрабанда спеллума? И много нашли?
Скрипнула кровать. Квон проснулся окончательно и больше не слушал жалобы друга вполуха.
– Тридцать унций.
С той стороны наступило продолжительное молчание, Рейн подумал, не оборвалась ли связь, но детектив наконец ответил:
– Они что, решили повторить покушение на принца? Куда им столько?
Вопрос был риторическим. Объем впечатлял – обычно щепотки порошка хватало, чтобы лишить мага способностей на сутки. Последний раз такие масштабы полученного из спеллума нейтрализатора использовались год назад, в покушении во время королевского чаепития.
– Меня другое беспокоит, – продолжил Квон, размышляя вслух. Это тоже было старой привычкой – детектив выговаривался ему, а Рейн смотрел со стороны и поправлял, если замечал несоответствия. – Тридцать унций – это чертовски много. Тут если не мировой заговор, то местечковый – вполне. И при этом никаких новостей о контрабанде, братство молчит.
– В доле?
– С высокой вероятностью. Или стража их прикрывает, вспомни того же Форца! Вот что, я поспрашиваю, не появлялось ли крупных привозов в столице последнее время. Заодно узнаю, к кому из братства можно обратиться в Ансельме, – пообещал Квон. – Но ты уверен, что стоит лезть в это дело? Передавай местной страже, и пусть сами разбираются. Если ты не забыл, у тебя отпуск!
Отпуск был сомнительным, с учетом, что за несколько дней Рейна дважды пытались убить. В центральном управлении рабочие будни протекали куда спокойнее: со смертью доктор каждый день был на «ты», но все-таки с чужой.
– Очень советую отдохнуть. Потому что к тебе отправили двух практикантов с последнего курса Академии. А они – настоящая головная боль! – в голосе Квона прозвучала откровенная усталость, а Рейн подавился воздухом на вдохе.
– Мне? – не поверил он.
Наверное, ему показалось. Не мог Вистон так его подставить. Доктор и со своими был немногословен, а чужих в морге признавал только на разделочных столах.
Едва Фрейе исполнилось семь, ее отправили в закрытый пансион для девочек, где домой разрешали приезжать только на время каникул. Но теперь каким-то образом Луис договорился, чтобы дочь отпустили на побывку. С ума сойти!
– Я слышал, на центральной площади открыли кафе, – продолжил Луис, ободренный ее молчанием. – Дети любят сладкое, уверен, Фрейе понравится. Проведем день вместе, мы давно никуда не выбирались втроем. Или можем посетить театр…
Последняя раза помогла Кайле собрать мысли в кучу.
– Ты серьезно предлагаешь сводить Фрейю к твоей любовнице? – опещила она.
– Черт, Кайла, я просто пытаюсь быть вежливым! – не сдержался Луис, и улыбка сошла с его лица. – Да, у нас были разногласия. Я не святой, не спорю. Но и ты тоже. Или думаешь, я не замечал, как смотрит на тебя этот мальчишка, Эмиль? А доктор Гарт? Вы постоянно вместе. Не будь он таким уродом, я бы заревновал.
– Он не урод.
– Да брось, Кайла! Ты всегда была слишком доброй. От него собаки шарахаются, – скривился Луис, но, заметив, как помрачнела жена, решил не развивать тему. – Речь не о нем, а о нас. Я хочу попробовать сначала. Если не ради меня, то ради нашей дочери.
Минта обожала дочь и, чтобы сделать ее счастливой, согласилась бы с чем угодно. Луису не повезло в одном – Кайла, в отличие от сестры, ему не верила.
– Не примешивай Фрейю. Она прекрасно знает, в каких мы отношениях. Я благодарна, что ты позволишь нам увидеться, но не более.
Она чуть не забыла про запасные очки, но, к счастью, вторая пара лежала на столике, прямо под носом, и Кайла нацепила их, прежде чем снова посмотреть на Луиса.
– А ты изменилась.
– Я уже говорила – горы меняют людей.
– Не в этом дело. Я думал, ты растеряла весь свой задор, стала мягкой, податливой. Раньше ты не спорила со мной. Но сейчас…
Нет-нет-нет! Кайла поняла, куда он клонит, и точно не хотела этого слышать!
– Хватит! – прервала она Луиса.
Она не собиралась чувствовать себя виноватой перед сестрой только потому, что понравилась ее мужу. Но Луис не остановился. Шагнул к ней, навис. От него пахло крепким мужским одеколоном, остро и неприятно.
– Так странно: мне пришлось потерять тебя, прежде чем вернуть. Я всё ждал, когда ты станешь прежней. Сможешь смотреть на меня вот так, не пряча взгляд. Доказывать свою правоту. Ты чертовски красивая, когда споришь!
Он потянулся к ней, намереваясь коснуться щеки, но Кайла резко оттолкнула его руку тыльной стороной ладони.
– Я сказала: хватит! – удар вышел не болезненным, скорее, обидным. Особенно для Луиса, который не привык получать отказы. – Я была сегодня на кладбище. В склепе. И знаешь что? Черт с ней, с химерой! Там даже цветов не было! Ты вообще заходил туда после похорон?
Кайла не играла: голос дрожал от обиды. Было жаль сестру, ведь ее ни во что не ставил человек, который должен был быть самым близким! Она не знала, чего ждать после упоминания склепа. Страха, если Луис связан с контрабандой? Гнева? Стыда, что он ни разу не вспомнил о погибшей жене? Но Луис лишь испытующе смотрел на нее, будто видел впервые, а затем отступил.
– Отдыхай. Завтра в полдень я зайду за тобой, поедем встречать Фрейю, – произнес он задумчиво и вышел из комнаты.
Кайла со злостью ударила ладонью по столу, заставив Кроу, пристроившегося на торшере, с недовольным карканьем взлететь с места.
– Прости, Кроу! Просто… Вот же гад!
Она помнила первую встречу с Луисом, хоть тогда Кайла не особо интересовалась парнями. Магия казалась ей куда интереснее. И попытки обуздать собственную силу, и рассуждения о ней, вылившиеся в долгую жаркую дискуссию с молодым Луисом. Минта в спор не вступала, больше слушала и изредка смущенно посматривала на гостя, теребя кончик рыжей косы. Кажется, именно после того случая Абель пришло предложение о помолвке…
Кайла уставилась на фотокарточку с сестрой, чувствуя настоящую опустошенность. Луис мог ждать сколько угодно. Но той жены, которую он хотел, у него никогда не было.
ГЛАВА 7
О приезде следователя Рейн услышал от прислуги. Он как раз спустился поужинать, а в кухне гудело бурное обсуждение нежданного визита. Подробностей никто не знал, но вроде как Фертан лично хотел убедиться, что тело хозяйки отеля еще не прикопано под кустом и потребовал с ней встречи. Луис негодовал, что его на эту встречу не позвали, а Рюдигер каркал, как старый ворон, что Кайла действует со стражами заодно и скоро их всех вышвырнут на улицу. Вот-вот, попомните его слова!
Вопреки опасениям Рюдигера, выгонять никого не стали. Рейн встретил Фертана в холле, когда тот закончил с делами и уже собирался уезжать.
– Тьен Гарт, удачно, что мы пересеклись. Не составите мне компанию? – позвал его следователь, доставая пачку сигарет.
Не то чтобы Рейн был завзятым курильщиком, но иногда хотелось выкурить сигарету-другую. К тому же от таких предложений отказываться точно не стоило.
Курить в холле запрещалось: правил в отеле было немного, но про курение Эмиль повторил трижды. В отеле было слишком много деревянных легко воспламеняемых предметов, один интерьер леса с птицами чего стоил. Два года назад из-за забывчивости постояльца случился пожар и выгорела вся западная часть дома – теперь туда не пускали, попеременно делая ремонт. Во дворике же установили небольшую беседку для таких случаев с видом на горы, прямо у обрыва. И свежий воздух на пользу, прочистит мозги.
Рейн облокотился на перила беседки. Горы окрашивались в алый вместе с плавно заходящим солнцем. Лес терялся в тени – или вырастал из нее, новый, черный, изломанный. Настоящий заколдованный лес, как в старой сказке. Злой сказке, если вспомнить количество обитающих на этой земле монстров. Но главное, чтобы со счастливым концом.
Пока Рейн наслаждался видом, Фертан затянулся сам и передал ему полупустую пачку. Сигареты были из дорогих. Уж если травить себя, то со вкусом.
– Кортальо? Неплохо, – узнал Рейн марку – Квон в дни особенно тяжких раздумий пользовался такими же. Вытащил сигарету и, прикурив магическим огоньком, с наслаждением затянулся.
– Знаете, почему я вас позвал?
Рейн пожал плечами. Скорее всего, из-за вмешательства Вистона – столичных тут не любили. Хотя было бы неплохо, найди следователь виновного в покушении.
– Сегодня ночью кто-то сжег тело Эрни Семь Монет. – Фертан больше не курил, крутил в пальцах сигарету. – А разрешение на визит в Пустошь я получил только утром, – не дождавшись другой реакции, добавил он, разглядывая панораму.
Многозначительная пауза подразумевала, что Рейн должен что-то сказать, но доктор затянулся в очередной раз, скрывая удивление за невозмутимостью. Вот и визит вежливости… Ничего удивительного, что Фертан примчался сюда на всех парах: Рейн и Кайла провели в Пустоши куда больше времени и могли поделиться деталями. Кайла наверняка уже поделилась, раз его следователь расспрашивать не спешил.
Рейн понимал обиду Фертана: угробить кучу сил, чтобы получить разрешение на визит в Пустошь, а утром найти дверь в морг взломанной, а тело сожжённым в печи крематория. Теперь в Пустошь идти было не за кем. В другом случае следователь, может, и прикрыл бы дело, но покушением заинтересовались из столицы, и одним отсутствием улик с расследования было не съехать. Он даже не мог подшить к делу прочитанную в воспоминаниях записку, потому что прочитал ее до получения разрешения. Проклятая бюрократия!
Рейн не сомневался, что «кем-то заинтересованным из столицы» был комиссар Вистон и, судя по кислому выражению лица, прижал он местную стражу крепко. Также он прекрасно понимал, что раз кто-то смог пробраться в морг к страже и не просто уничтожить улику, а сжечь тело, то связи у него были. Как минимум в кругах теневого братства, никто другой на подобную аферу не решился бы.
– Братство спросили? – поинтересовался Рейн, выпуская дымок.
– Заказчик пожелал остаться инкогнито. Заплатил полсотни кровентов – от таких денег братство не отказывается. Но они очень извинялись, что помешали расследованию.
Фертан не скрывал злую иронию. Братство редко извинялось искренне, и чаще всего это выражалось в поступках, а не словах. Так, например, в столице появилась школа для сирот, обучение в которой оплачивалось из их кармана. А чего стоило воздвижение тюрьмы, построенной после побега из старых казематов одного из основателей братства?.. Из нее сбежать тоже пытались, но пока безуспешно. Братство постаралось на совесть, поставив магические замки и щиты вокруг камер.
Поэтому здесь извинение перед стражей было равносильно издевке. Столичное братство такого не позволяло, а тут… Не похоже, чтобы местная стража внушала им уважение.
Додумать мысль Рейн не успел.
– Зачем вы приехали сюда, тьен Гарт? Я не верю в ваш отпуск, – хмуро спросил его Фертан. Похоже, следователь решил, что столичный доктор копает под него.
– Я теперь тоже, – вырвалось у Рейна. Всё больше создавалось ощущение, что Вистон использовал его, чтобы прищучить местных, а вместе с ними организованную преступность Ансельма.
– Ну так и валили бы обратно в столицу! – не сдержался Фертан, и в его голосе прозвучала настоящая тоска. – У нас маленький городок, мы всегда сможем между собой договориться. Поверьте, здесь никому не нужны лишние проблемы.
– А убийство?
– Если переживаете о тьенне Абель, мои парни обо всем позаботятся. Надо будет, усилим охрану, тут и комар не пролетит.
Рейн вспомнил о заснувшем на посту страже, о птицелюде и позволил себе усомниться. Комара-то они, может, и поймают, а вот кого покрупнее – сомнительно. Впрочем, опасался доктор не крылатого приятеля Кайлы, а ее дражайших родственников. Им и прятаться не надо, чтобы подсыпать яд или испортить тормоза в паромобиле.
– Вы ведь не уедете. У вас обостренное чувство справедливости, так? – правильно истолковал его непроницаемое лицо следователь и ёмко выругался: – Дерьмо. Тогда хоть расскажите, что видели в Пустоши. Всё равно расследовать придется по старинке.
***
Долгий разговор со следователем не пошел на пользу горлу – Рейн понял, что осип. Обычно получалось ограничиваться короткими предложениями, а то и вовсе жестами, но не сегодня: не иначе как в отместку за его упрямство Фертан потребовал подробностей. Что видел в Пустоши, как и о чем говорил Эрни, с кем встречался…
Рейн вымотался, как после настоящего допроса. Дохромал до комнаты, с каждым шагом всё сильнее опираясь на трость. Денек выдался тот еще! Это при Кайле он старался выглядеть героем – самому смешно, храбрился как мальчишка! – а на деле ощущал себя глубоким стариком, которого заставили пробежать марафон, и он свалился на первой же миле.
Мелкий черный флакон нашелся в саквояже. Лекарство, горькое настолько, что целителям пришлось придумать добавки, чтобы смягчить его вкус. Рейн глотнул его как есть и несколько секунд не дышал, смиряясь с ощущением желчи во рту.
Зато горло перестало болеть и чесаться. Рейн скинул обувь и забрался на кровать, взяв с собой очки и очередной детектив Окфорда Ривернейна. Никаких птицелюдов, химер, погонь, которым не время и не место в отпуске – идеально, чтобы отдохнуть.
Увы, это вчера Рейн планировал заняться чтением, даже магазин посетил. А сейчас, стоило прочитать страницу, как все мысли возвращались к склепу, аварии и найденной контрабанде. Промучив главу, но так ничего и не запомнив, Рейн отправил недочитанные приключения Окфорда Ривернейна на прикроватный столик, а сам откинулся на подушки, разглядывая старый деревянный потолок.
Хоть он и обещал Кайле ничего не сообщать страже, контрабанда спеллума – не то, на что он мог закрыть глаза. Выбирая схрон для контрабанды, преступник знал, что склеп посещают нечасто. И место нашел соответствующее: нишу под захоронением. Чисто, никакого запаха тлена. А главное, кто без причины туда полезет?
Под подозрение попадали владельцы отеля: кто лучше них мог знать устройство склепа? Луис или Рюдигер? Или оба сразу? Но это ведь доказать надо! И при этом не навредить Кайле.
Вряд ли контрабандисты действовали в одиночку. Определенно, стоило встретиться с местным братством, хотя бы для того, чтобы убедиться – они в курсе, какие аферы проворачивают у них под носом. Эта братия конкурентов не любила и могла разобраться с дельцами сама, не дожидаясь стражи. Будь Рейн в столице, он вышел бы на них сам – к мелким услугам от угрюмого доктора теневые братья привыкли и готовы были отплатить тем же. Увы, в Ансельме его никто не знал.
С другой стороны, ничто не мешало обратиться к братству столицы с маленькой просьбой о помощи. Не напрямую, конечно, но в столице оставалось двое детективов, на которых Рейн мог положиться…
Квон отозвался не сразу. Доктор уже собирался убрать кристалл и не будить друга, когда артефакт прерывисто мигнул, включаясь, и сонный мужской голос поинтересовался, что случилось. На фоне был слышен протяжный женский вздох, и Рейн, покосившись на часы, сообразил причину – из-за разницы во времени в столице стояла глубокая ночь.
Ну, в любом случае он их уже разбудил. Затолкав поглубже чувство вины, Рейн кратко рассказал, что случилось. Можно было не сомневаться, что никому другому содержимое их разговора известно не станет.
– Говоришь, контрабанда спеллума? И много нашли?
Скрипнула кровать. Квон проснулся окончательно и больше не слушал жалобы друга вполуха.
– Тридцать унций.
С той стороны наступило продолжительное молчание, Рейн подумал, не оборвалась ли связь, но детектив наконец ответил:
– Они что, решили повторить покушение на принца? Куда им столько?
Вопрос был риторическим. Объем впечатлял – обычно щепотки порошка хватало, чтобы лишить мага способностей на сутки. Последний раз такие масштабы полученного из спеллума нейтрализатора использовались год назад, в покушении во время королевского чаепития.
– Меня другое беспокоит, – продолжил Квон, размышляя вслух. Это тоже было старой привычкой – детектив выговаривался ему, а Рейн смотрел со стороны и поправлял, если замечал несоответствия. – Тридцать унций – это чертовски много. Тут если не мировой заговор, то местечковый – вполне. И при этом никаких новостей о контрабанде, братство молчит.
– В доле?
– С высокой вероятностью. Или стража их прикрывает, вспомни того же Форца! Вот что, я поспрашиваю, не появлялось ли крупных привозов в столице последнее время. Заодно узнаю, к кому из братства можно обратиться в Ансельме, – пообещал Квон. – Но ты уверен, что стоит лезть в это дело? Передавай местной страже, и пусть сами разбираются. Если ты не забыл, у тебя отпуск!
Отпуск был сомнительным, с учетом, что за несколько дней Рейна дважды пытались убить. В центральном управлении рабочие будни протекали куда спокойнее: со смертью доктор каждый день был на «ты», но все-таки с чужой.
– Очень советую отдохнуть. Потому что к тебе отправили двух практикантов с последнего курса Академии. А они – настоящая головная боль! – в голосе Квона прозвучала откровенная усталость, а Рейн подавился воздухом на вдохе.
– Мне? – не поверил он.
Наверное, ему показалось. Не мог Вистон так его подставить. Доктор и со своими был немногословен, а чужих в морге признавал только на разделочных столах.
