А завтра утром представлю тебя наставникам, пусть оценят твой уровень и составят расписание.
— И последний вопрос, — я улыбнулась, вспоминая первый день в доме Райнера. — Как мне к вам обращаться?
— Называй Главой, как все. У нас имена существуют только внутри семьи и в кругу близких друзей, для всех остальных — прозвища или обозначения ранга. Ты пока будешь Пришлой. Возможно, со временем определится какая-нибудь яркая черта, и тебя назовут иначе.
Пришлая. Нельзя сказать, чтобы это звучало приятно — будто бы меня сразу выделили как чужачку. Но... с этим, похоже, придется смириться...
День пролетел незаметно. Сначала Глава показал мне все, что посчитал нужным, потом я сама бродила по окрестностям, благо никто не ограничивал мои передвижения.
Спать я легла рано, но заснуть долго не могла, заново переживая события последних дней. До сих пор у меня не было ни времени, ни сил на раздумья, а теперь я заново провожала в последний путь старика Райнера, пыталась осознать всё то, что привело к перемещению в клан Теней.
По всему выходило, что я спаслась бы от пожара в любом случае — так или иначе сообразила бы перейти в теневую форму, чтобы обезопасить свое тело от огня. Но может, если бы не жалась изо всех сил в угол, где еще оставался клочок тени, не смогла бы совершить этот таинственный переход. Жалко, что я тогда была не в состоянии понять, как это происходило, чтобы теперь суметь повторить при желании тот же фокус. Судя по всему, именно он позволил мне преодолеть закрытую границу, а значит, был очень полезным умением. И это, пожалуй, главное, что я хотела бы освоить. Не считая проявления.
… Утро было не по-осеннему ясным. Впрочем, климат здесь, в долине, сильно отличался от того, к которому я привыкла в Таунале: ночами подмораживало, листва потрясала буйством красок, а небо сияло ослепительной голубизной. И никакой промозглой сырости.
Комната в школьном общежитии не шла ни в какое сравнение с просторной гостевой в доме Райнера, но мне, признаться, не было нужды в большом пространстве, так даже уютнее. Главное, эту комнату ни с кем не надо было делить. Теперь, по прошествии более чем полугода, я вспоминала свое житье за занавеской в опочивальне принцессы с содроганием. Особенно тот период, когда в эту опочивальню по ночам начал шастать один небезызвестный маг. Тогда я старалась отключаться от происходящего и убеждать саму себя, что мне все равно, а теперь, стоило в мыслях воскресить свои тогдашние переживания, всплывало чувство неловкости и... обиды. Да-да, именно обиды — на то, что мое присутствие не принимают во внимание, словно бы я и не человек вовсе.
Но это все в прошлом. А нынче утром меня ждут наставники. Какими они будут? Жесткими, как мастер Оли? Или снисходительными? Хотя, если они готовят детей своего клана к выживанию во внешнем мире, то снисходительности ожидать не стоит. Я вздохнула: быть мне сегодня битой.
Предчувствия меня не обманули.
Наставник — высокий мужчина с жестким лицом и не менее жестким взглядом — носил в ухе серьгу с крупным синим камнем и такого же цвета ленту в иссиня-черной косе. И представился он как мастер Синий. Ну да у них же тут прозвища в ходу. Интересно, его так прозвали за серьгу и ленту, или наоборот: эти атрибуты — дань имени? И если да, то откуда оно взялось?
Много времени на праздные размышления о связи имен с внешними признаками мастер мне не оставил. Даже разогреться толком не позволил, а сразу потащил выбирать оружие.
Меч по руке я выбрала легко — всему, что касалось оружия, мастер Оли обучил меня на славу. И Синий одобрительно хмыкнул, наблюдая, как я взвешиваю в руке клинок и делаю несколько пробных выпадов, но комментировать не стал, только скомандовал:
— На выход!
Вышли мы на тренировочную площадку, и мастер атаковал меня практически сразу, без предупреждения. Нет, я успела поймать угловым зрением промельк стали и своевременно встретила удар, но мне это все равно не помогло, долго я против Синего не продержалась и спустя всего несколько минут уже сидела на песке, баюкая раненую руку. Ничего опасного, рана неглубокая и быстро зажила бы сама по себе, даже шрама не оставив, но но меня приучили сразу залечивать повреждения, если есть такая возможность.
Так что я отделила часть сознания, чтобы без помех заняться самолечением и одновременно не терять из виду окружающую действительность. Действительность присутствовала в виде мастера Синего, который, усадив меня отдыхать, продолжил разминку с клинком. Он летал по площадке, и его коса с синей лентой летала вместе с ним и в то же время отдельно, будто жила собственной жизнью. И ведь не мешает же ему!
— Завидуешь? — рядом со мной на песок опустилась женщина.
— Ага, — призналась я, — косе.
Женщина хихикнула — видимо другого ответа ожидала. Но тему приняла:
— И кто ж тебя так обкорнал?
— Сама.
— Зачем?!
— Мастер, который меня учил в детстве, отрезал мне косу и сказал, что это лишнее. С тех пор я стараюсь не позволять волосам отрастать.
— Некрасиво же!
Я наконец закончила самолечение и смогла полностью сосредоточиться на собеседнице. Женщина, несомненно, была бойцом: ладная фигура, крепкие, но не перекачанные мышцы, четкие движения рук — даже теперь, когда это всего лишь скупые жесты, придающие дополнительную эмоциональную нагрузку словам. И — ясные глаза, пухлые губы, покрашенные неяркой помадой, длинные волосы, убранные в компактную прическу. Я оценила: в таком виде коса точно не помешает. И видно было, что женщина красоту свою не считает чем-то лишним и не собирается приносить ее в жертву каким-то практическим соображениям. Я вздохнула.
Моя собеседница улыбнулась:
— Я смотрела твой бой с мастером Синим. У тебя неплохая подготовка, но ты явно давно не тренировалась.
— Ну да, полгода назад совсем забросила тренировки, а до этого два года только с фантомами.
— С фантомами? — женщина в удивлении приподняла бровь.
— Сейчас покажу, — я поднялась, взяла меч и активировала один из камней браслета.
Этот противник был самым простым для меня, я потому и выбрала его сегодня, что с любым другим опасалась не справиться. Но даже он быстро начал меня теснить, и я почти сразу ушла в глухую оборону.
Мастер Синий, отвлекшийся от тренировки, оценил ситуацию со своей точки зрения и попытался прийти мне на помощь. Разумеется, фантом его потуг вовсе «не заметил», и удар клинка, который должен был бы уложить живого воина, оставил без внимания, чтобы в следующее мгновение нанести мне свой, «смертельный», и исчезнуть беззвучно.
Ошалевший Синий выругался сквозь зубы, моя недавняя собеседница нервно хихикнула, а я... вздохнула и принялась объяснять. Хотя с объяснений, по-хорошему, следовало как раз начинать.
Ну да, есть у меня такой артефакт. Настроен только на меня и потому никому другому в обучении не поможет. Фантомы могут реально ранить, но только легко — это в них заложено. При касании, которое может обернуться опасным ранением, включается встроенная защита, и фантом утрачивает материальность. Вот, собственно, и всё.
— М-да, интересно, — подытожил мои пояснения мастер. — А сейчас позволь представить тебе твою персональную наставницу мастера Лису.
Я еще раз глянула на женщину. И впрямь лиса: волосы с рыжиной и взгляд с хитринкой.
— Вот и прекрасно! — тут же заявила Лиса. — И я даже знаю, чем мы займемся прямо сейчас.
Новая наставница приобняла меня за плечи и повлекла за собой.
— Постой, Лиса! — окликнул ее Синий. — У меня есть еще пара вопросов к девочке.
— Потом задашь, — отмахнулась та.
Наставница вела меня, как выяснилось, в собственные покои, а там усадила на табуретку перед зеркалом.
— Сейчас будем приводить в порядок твою голову.
Я даже вякнуть ничего не успела — ножницы уже порхали вокруг моей головы, ровняя криво обкромсанные волосы. По крайней мере, я так предполагала: разместив меня напротив зеркала, мастер Лиса, похоже, не учла, что я не могу увидеть собственного отражения.
— Ну вот, теперь совсем другое дело! И запомни: женщина, боец она или кто угодно, должна выглядеть так, чтобы нравиться самой себе.
— Я все равно саму себя не вижу.
— Когда-нибудь увидишь. И лучше быть готовой к этому часу, — хихикнула Лиса.
— Глава не уверен, что я смогу проявляться.
— Ах да, — помрачнела мастер, — пришлая... Но в таком случае Глава должен был бы дать более определенный ответ, а не так... Знаешь, я поговорю с ним. Не сейчас, а чуть позже, когда ты вольешься в здешнюю жизнь.
Видно было, что мастер Лиса сейчас темнит не меньше, чем глава клана, но что-то подсказывало мне, что зла она мне не желает. Просто ей не нравится ситуация, и женщина строит планы, как эту ситуацию... нет, не разрешить, но смягчить. И я решила не забивать себе пока голову. Вместо этого задала насущный вопрос:
— Как и чем мы будем заниматься?
— Мы с тобой — искусством боя, а заодно я считаюсь теперь твоим куратором, так что ты можешь обращаться ко мне со всеми проблемами. Общие дисциплины будешь, наверно, осваивать с остальными ребятами — после обеда тебя ждет экзамен по всем предметам. Когда мы с тобой восстановим твои боевые навыки, придет черед тенехождения, тут твоим персональным наставником будет сам Глава. Гордись!
Да уж, было бы чем гордиться: Глава наверняка хочет держать чужачку под личным контролем. Ну и удовлетворять собственное любопытство заодно.
Видимо, заметив скепсис на моей физиономии, Лиса рассмеялась:
— Да ладно! Да, ему интересно. И не только ему — у нас таких, как ты, еще не было. Так что к тебе будут приглядываться и вопросы порой станут задавать неудобные, а то и неприятные. Кстати, я знаю, о чем хотел спросить Синий. И мне, честно говоря, тоже любопытно: почему твоя рана за считанные минуты зажила практически бесследно?
— Меня учили исцелять себя, — ответила я и поежилась: а ну как экспериментировать начнут, насколько искусна эта Тень в самоисцелении?
— Ты владеешь магией? — изумилась Лиса.
— Это не магия. Точнее, не совсем магия. Как правило, маги не могут лечить сами себя — за редким исключением. Я же наоборот — могу вылечить только себя: исцелить рану, если она не настолько тяжелая, что я сознание потеряю, или вывести яд из организма, при условии, что этот яд мне знаком и я уже умею с ним справляться.
— М-да, — протянула мастер, — ты полна сюрпризов. Представляю, что скажет Глава, когда узнает об этом.
Угу, он тут же начнет строить планы, как меня оставить при клане.
— Все равно я едва ли смогу научить этому кого-нибудь еще, — я решила оставить себе лазейку.
— Если сама умеешь, то и научить сможешь. Пообщаешься с нашими наставниками, вместе разработаете методику.
Я вздохнула. Лиса рассмеялась.
— Ладно тебе пугаться раньше времени!
Эх, все-то она понимает... Не наставница — золото! Жалко, что я не могу рассчитывать, на ее поддержку в случае разногласий с Главой. Потому что клан есть клан, а я, даже если стану любимой ученицей, все равно останусь чужачкой...
Обедали мы в этот раз в общей столовой. Ученики еще не вернулись, и я сидела за столом в компании наставников. Кроме Синего и Лисы присутствовали еще двое мужчин, которых мне не представили. Они о чем-то переговаривались между собой, и я время от времени ловила на себе их взгляды. Было немножко некомфортно — я не привыкла к таким многолюдным застольям, да еще чтобы все присутствующие меня видели, но... надо привыкать: когда приедут ученики, мне придется куда труднее.
Как выяснилось, эти двое незнакомых сотрапезников и собирались меня экзаменовать, один — по истории и общественному устройству, другой — по математике. Следующие два часа превратились для меня в нескончаемую пытку. Нет, сначала я не тревожилась ни о чем, в знаниях своих была уверена, отвечала подробно, приводя примеры, но вопросы все сыпались и сыпались, вперемешку по разным предметам, словно меня хотели сбить с толку, а улыбки учителей все больше напоминали мне оскалы голодных хищников, завидевших добычу. Мой доброжелательный настрой тоже быстро улетучился, и в какой-то момент я, совершенно уже ошалевшая, не выдержала:
— И долго это еще будет продолжаться? По-моему, за это время уже можно было бы определить уровень моих знаний.
Мне показалось, что наставники только моего протеста и ждали, чтобы прекратить мучения. Во всяком случае, они одновременно, как по команде, приняли расслабленные позы и заулыбались удовлетворенно.
Массивный мужчина с блестящей лысиной, который минуту назад выжимал из меня соки, буквально лучился счастьем:
— Честно говоря, не ожидал, не ожидал... Ты буквально поразила меня не только знаниями, но и пониманием многих политических тонкостей и своим подходом к решению вопросов. Я наставник по общественным наукам, мастер Сила. Должен признать, на обычных уроках в классах тебе делать нечего. Но я предложил бы тебе принимать участие в семинарах, на которых мы разбираем как современные политические ситуации, так и исторические примеры, и ищем альтернативные варианты решения. Ты согласна?
Долго я не раздумывала:
— Да, это было бы интересно.
Я постаралась ответить сдержанно, но внутри ликовала — не потому, что мои знания оценены по достоинству, просто идея таких занятий действительно показалась мне очень привлекательной.
Тут в разговор включился второй экзаменатор:
— Я мастер Игла, ведаю в школе точными науками. Со своей стороны добавлю, что математика ваша соответствует законченной средней ступени нашей школы. Мало кто из учеников продолжает заниматься математикой на высшей ступени, поскольку для этого требуется настоящая увлеченность моим предметом, в то время как в жизни знания такого уровня едва ли могут пригодиться. Подозреваю, что и ты не захочешь продолжить изучение математики, однако я рекомендовал бы тебе дополнительные занятия, но не по общей программе, а в разновозрастной группе, где мы решаем задачки, требующие логики и нестандартного подхода. Уверен, тебе это тоже будет интересно.
В отличие от мастера Иглы, я в этом совсем не была уверена, но сходу разочаровывать наставника — не лучшая идея, так что я вынуждена была согласиться.
— Нам хотелось бы узнать, чему ты еще училась, — вновь заговорил мастер Сила.
— Гм... Я учила языки разных стран.
— Интересно. Какие языки ты знаешь и насколько хорошо?
— Таунальский, уствейский, — на этом месте я позволила себя ухмыльнуться, — илмайский, ругалденский, нимтиорийский. Свободно говорю, понимаю, читаю.
— Это чуде-эсно! — протянул Сила. — А еще?
— Еще я изучала теоретическую магию и основы алхимии, а на практике — травоведение. Танцы, полагаю, не стоит к числу высоких наук относить?
На мой пассаж о танцах наставники, кажется, никак не отреагировали, они многозначительно переглядывались, и мне стало здорово не по себе: кажется, своей необдуманной откровенностью я только что обеспечила себе кучу дополнительных сложностей.
— Пришлая, — напомнил о себе до сих пор молчавший Синий, — а твое умение исцелять раны... Это ведь явно не теоретическая магия, — он сделал акцент на слове «теоретическая».
— Это вообще не магия. То есть не совсем... — и я во второй раз за день пустилась в объяснения, на этот раз более подробные.
Пока я говорила, к нашему обществу присоединился еще один человек. Сначала я не обратила на него внимания — не до того было.
— И последний вопрос, — я улыбнулась, вспоминая первый день в доме Райнера. — Как мне к вам обращаться?
— Называй Главой, как все. У нас имена существуют только внутри семьи и в кругу близких друзей, для всех остальных — прозвища или обозначения ранга. Ты пока будешь Пришлой. Возможно, со временем определится какая-нибудь яркая черта, и тебя назовут иначе.
Пришлая. Нельзя сказать, чтобы это звучало приятно — будто бы меня сразу выделили как чужачку. Но... с этим, похоже, придется смириться...
День пролетел незаметно. Сначала Глава показал мне все, что посчитал нужным, потом я сама бродила по окрестностям, благо никто не ограничивал мои передвижения.
Спать я легла рано, но заснуть долго не могла, заново переживая события последних дней. До сих пор у меня не было ни времени, ни сил на раздумья, а теперь я заново провожала в последний путь старика Райнера, пыталась осознать всё то, что привело к перемещению в клан Теней.
По всему выходило, что я спаслась бы от пожара в любом случае — так или иначе сообразила бы перейти в теневую форму, чтобы обезопасить свое тело от огня. Но может, если бы не жалась изо всех сил в угол, где еще оставался клочок тени, не смогла бы совершить этот таинственный переход. Жалко, что я тогда была не в состоянии понять, как это происходило, чтобы теперь суметь повторить при желании тот же фокус. Судя по всему, именно он позволил мне преодолеть закрытую границу, а значит, был очень полезным умением. И это, пожалуй, главное, что я хотела бы освоить. Не считая проявления.
… Утро было не по-осеннему ясным. Впрочем, климат здесь, в долине, сильно отличался от того, к которому я привыкла в Таунале: ночами подмораживало, листва потрясала буйством красок, а небо сияло ослепительной голубизной. И никакой промозглой сырости.
Комната в школьном общежитии не шла ни в какое сравнение с просторной гостевой в доме Райнера, но мне, признаться, не было нужды в большом пространстве, так даже уютнее. Главное, эту комнату ни с кем не надо было делить. Теперь, по прошествии более чем полугода, я вспоминала свое житье за занавеской в опочивальне принцессы с содроганием. Особенно тот период, когда в эту опочивальню по ночам начал шастать один небезызвестный маг. Тогда я старалась отключаться от происходящего и убеждать саму себя, что мне все равно, а теперь, стоило в мыслях воскресить свои тогдашние переживания, всплывало чувство неловкости и... обиды. Да-да, именно обиды — на то, что мое присутствие не принимают во внимание, словно бы я и не человек вовсе.
Но это все в прошлом. А нынче утром меня ждут наставники. Какими они будут? Жесткими, как мастер Оли? Или снисходительными? Хотя, если они готовят детей своего клана к выживанию во внешнем мире, то снисходительности ожидать не стоит. Я вздохнула: быть мне сегодня битой.
Предчувствия меня не обманули.
Наставник — высокий мужчина с жестким лицом и не менее жестким взглядом — носил в ухе серьгу с крупным синим камнем и такого же цвета ленту в иссиня-черной косе. И представился он как мастер Синий. Ну да у них же тут прозвища в ходу. Интересно, его так прозвали за серьгу и ленту, или наоборот: эти атрибуты — дань имени? И если да, то откуда оно взялось?
Много времени на праздные размышления о связи имен с внешними признаками мастер мне не оставил. Даже разогреться толком не позволил, а сразу потащил выбирать оружие.
Меч по руке я выбрала легко — всему, что касалось оружия, мастер Оли обучил меня на славу. И Синий одобрительно хмыкнул, наблюдая, как я взвешиваю в руке клинок и делаю несколько пробных выпадов, но комментировать не стал, только скомандовал:
— На выход!
Вышли мы на тренировочную площадку, и мастер атаковал меня практически сразу, без предупреждения. Нет, я успела поймать угловым зрением промельк стали и своевременно встретила удар, но мне это все равно не помогло, долго я против Синего не продержалась и спустя всего несколько минут уже сидела на песке, баюкая раненую руку. Ничего опасного, рана неглубокая и быстро зажила бы сама по себе, даже шрама не оставив, но но меня приучили сразу залечивать повреждения, если есть такая возможность.
Так что я отделила часть сознания, чтобы без помех заняться самолечением и одновременно не терять из виду окружающую действительность. Действительность присутствовала в виде мастера Синего, который, усадив меня отдыхать, продолжил разминку с клинком. Он летал по площадке, и его коса с синей лентой летала вместе с ним и в то же время отдельно, будто жила собственной жизнью. И ведь не мешает же ему!
— Завидуешь? — рядом со мной на песок опустилась женщина.
— Ага, — призналась я, — косе.
Женщина хихикнула — видимо другого ответа ожидала. Но тему приняла:
— И кто ж тебя так обкорнал?
— Сама.
— Зачем?!
— Мастер, который меня учил в детстве, отрезал мне косу и сказал, что это лишнее. С тех пор я стараюсь не позволять волосам отрастать.
— Некрасиво же!
Я наконец закончила самолечение и смогла полностью сосредоточиться на собеседнице. Женщина, несомненно, была бойцом: ладная фигура, крепкие, но не перекачанные мышцы, четкие движения рук — даже теперь, когда это всего лишь скупые жесты, придающие дополнительную эмоциональную нагрузку словам. И — ясные глаза, пухлые губы, покрашенные неяркой помадой, длинные волосы, убранные в компактную прическу. Я оценила: в таком виде коса точно не помешает. И видно было, что женщина красоту свою не считает чем-то лишним и не собирается приносить ее в жертву каким-то практическим соображениям. Я вздохнула.
Моя собеседница улыбнулась:
— Я смотрела твой бой с мастером Синим. У тебя неплохая подготовка, но ты явно давно не тренировалась.
— Ну да, полгода назад совсем забросила тренировки, а до этого два года только с фантомами.
— С фантомами? — женщина в удивлении приподняла бровь.
— Сейчас покажу, — я поднялась, взяла меч и активировала один из камней браслета.
Этот противник был самым простым для меня, я потому и выбрала его сегодня, что с любым другим опасалась не справиться. Но даже он быстро начал меня теснить, и я почти сразу ушла в глухую оборону.
Мастер Синий, отвлекшийся от тренировки, оценил ситуацию со своей точки зрения и попытался прийти мне на помощь. Разумеется, фантом его потуг вовсе «не заметил», и удар клинка, который должен был бы уложить живого воина, оставил без внимания, чтобы в следующее мгновение нанести мне свой, «смертельный», и исчезнуть беззвучно.
Ошалевший Синий выругался сквозь зубы, моя недавняя собеседница нервно хихикнула, а я... вздохнула и принялась объяснять. Хотя с объяснений, по-хорошему, следовало как раз начинать.
Ну да, есть у меня такой артефакт. Настроен только на меня и потому никому другому в обучении не поможет. Фантомы могут реально ранить, но только легко — это в них заложено. При касании, которое может обернуться опасным ранением, включается встроенная защита, и фантом утрачивает материальность. Вот, собственно, и всё.
— М-да, интересно, — подытожил мои пояснения мастер. — А сейчас позволь представить тебе твою персональную наставницу мастера Лису.
Я еще раз глянула на женщину. И впрямь лиса: волосы с рыжиной и взгляд с хитринкой.
— Вот и прекрасно! — тут же заявила Лиса. — И я даже знаю, чем мы займемся прямо сейчас.
Новая наставница приобняла меня за плечи и повлекла за собой.
— Постой, Лиса! — окликнул ее Синий. — У меня есть еще пара вопросов к девочке.
— Потом задашь, — отмахнулась та.
Наставница вела меня, как выяснилось, в собственные покои, а там усадила на табуретку перед зеркалом.
— Сейчас будем приводить в порядок твою голову.
Я даже вякнуть ничего не успела — ножницы уже порхали вокруг моей головы, ровняя криво обкромсанные волосы. По крайней мере, я так предполагала: разместив меня напротив зеркала, мастер Лиса, похоже, не учла, что я не могу увидеть собственного отражения.
— Ну вот, теперь совсем другое дело! И запомни: женщина, боец она или кто угодно, должна выглядеть так, чтобы нравиться самой себе.
— Я все равно саму себя не вижу.
— Когда-нибудь увидишь. И лучше быть готовой к этому часу, — хихикнула Лиса.
— Глава не уверен, что я смогу проявляться.
— Ах да, — помрачнела мастер, — пришлая... Но в таком случае Глава должен был бы дать более определенный ответ, а не так... Знаешь, я поговорю с ним. Не сейчас, а чуть позже, когда ты вольешься в здешнюю жизнь.
Видно было, что мастер Лиса сейчас темнит не меньше, чем глава клана, но что-то подсказывало мне, что зла она мне не желает. Просто ей не нравится ситуация, и женщина строит планы, как эту ситуацию... нет, не разрешить, но смягчить. И я решила не забивать себе пока голову. Вместо этого задала насущный вопрос:
— Как и чем мы будем заниматься?
— Мы с тобой — искусством боя, а заодно я считаюсь теперь твоим куратором, так что ты можешь обращаться ко мне со всеми проблемами. Общие дисциплины будешь, наверно, осваивать с остальными ребятами — после обеда тебя ждет экзамен по всем предметам. Когда мы с тобой восстановим твои боевые навыки, придет черед тенехождения, тут твоим персональным наставником будет сам Глава. Гордись!
Да уж, было бы чем гордиться: Глава наверняка хочет держать чужачку под личным контролем. Ну и удовлетворять собственное любопытство заодно.
Видимо, заметив скепсис на моей физиономии, Лиса рассмеялась:
— Да ладно! Да, ему интересно. И не только ему — у нас таких, как ты, еще не было. Так что к тебе будут приглядываться и вопросы порой станут задавать неудобные, а то и неприятные. Кстати, я знаю, о чем хотел спросить Синий. И мне, честно говоря, тоже любопытно: почему твоя рана за считанные минуты зажила практически бесследно?
— Меня учили исцелять себя, — ответила я и поежилась: а ну как экспериментировать начнут, насколько искусна эта Тень в самоисцелении?
— Ты владеешь магией? — изумилась Лиса.
— Это не магия. Точнее, не совсем магия. Как правило, маги не могут лечить сами себя — за редким исключением. Я же наоборот — могу вылечить только себя: исцелить рану, если она не настолько тяжелая, что я сознание потеряю, или вывести яд из организма, при условии, что этот яд мне знаком и я уже умею с ним справляться.
— М-да, — протянула мастер, — ты полна сюрпризов. Представляю, что скажет Глава, когда узнает об этом.
Угу, он тут же начнет строить планы, как меня оставить при клане.
— Все равно я едва ли смогу научить этому кого-нибудь еще, — я решила оставить себе лазейку.
— Если сама умеешь, то и научить сможешь. Пообщаешься с нашими наставниками, вместе разработаете методику.
Я вздохнула. Лиса рассмеялась.
— Ладно тебе пугаться раньше времени!
Эх, все-то она понимает... Не наставница — золото! Жалко, что я не могу рассчитывать, на ее поддержку в случае разногласий с Главой. Потому что клан есть клан, а я, даже если стану любимой ученицей, все равно останусь чужачкой...
Обедали мы в этот раз в общей столовой. Ученики еще не вернулись, и я сидела за столом в компании наставников. Кроме Синего и Лисы присутствовали еще двое мужчин, которых мне не представили. Они о чем-то переговаривались между собой, и я время от времени ловила на себе их взгляды. Было немножко некомфортно — я не привыкла к таким многолюдным застольям, да еще чтобы все присутствующие меня видели, но... надо привыкать: когда приедут ученики, мне придется куда труднее.
Как выяснилось, эти двое незнакомых сотрапезников и собирались меня экзаменовать, один — по истории и общественному устройству, другой — по математике. Следующие два часа превратились для меня в нескончаемую пытку. Нет, сначала я не тревожилась ни о чем, в знаниях своих была уверена, отвечала подробно, приводя примеры, но вопросы все сыпались и сыпались, вперемешку по разным предметам, словно меня хотели сбить с толку, а улыбки учителей все больше напоминали мне оскалы голодных хищников, завидевших добычу. Мой доброжелательный настрой тоже быстро улетучился, и в какой-то момент я, совершенно уже ошалевшая, не выдержала:
— И долго это еще будет продолжаться? По-моему, за это время уже можно было бы определить уровень моих знаний.
Мне показалось, что наставники только моего протеста и ждали, чтобы прекратить мучения. Во всяком случае, они одновременно, как по команде, приняли расслабленные позы и заулыбались удовлетворенно.
Массивный мужчина с блестящей лысиной, который минуту назад выжимал из меня соки, буквально лучился счастьем:
— Честно говоря, не ожидал, не ожидал... Ты буквально поразила меня не только знаниями, но и пониманием многих политических тонкостей и своим подходом к решению вопросов. Я наставник по общественным наукам, мастер Сила. Должен признать, на обычных уроках в классах тебе делать нечего. Но я предложил бы тебе принимать участие в семинарах, на которых мы разбираем как современные политические ситуации, так и исторические примеры, и ищем альтернативные варианты решения. Ты согласна?
Долго я не раздумывала:
— Да, это было бы интересно.
Я постаралась ответить сдержанно, но внутри ликовала — не потому, что мои знания оценены по достоинству, просто идея таких занятий действительно показалась мне очень привлекательной.
Тут в разговор включился второй экзаменатор:
— Я мастер Игла, ведаю в школе точными науками. Со своей стороны добавлю, что математика ваша соответствует законченной средней ступени нашей школы. Мало кто из учеников продолжает заниматься математикой на высшей ступени, поскольку для этого требуется настоящая увлеченность моим предметом, в то время как в жизни знания такого уровня едва ли могут пригодиться. Подозреваю, что и ты не захочешь продолжить изучение математики, однако я рекомендовал бы тебе дополнительные занятия, но не по общей программе, а в разновозрастной группе, где мы решаем задачки, требующие логики и нестандартного подхода. Уверен, тебе это тоже будет интересно.
В отличие от мастера Иглы, я в этом совсем не была уверена, но сходу разочаровывать наставника — не лучшая идея, так что я вынуждена была согласиться.
— Нам хотелось бы узнать, чему ты еще училась, — вновь заговорил мастер Сила.
— Гм... Я учила языки разных стран.
— Интересно. Какие языки ты знаешь и насколько хорошо?
— Таунальский, уствейский, — на этом месте я позволила себя ухмыльнуться, — илмайский, ругалденский, нимтиорийский. Свободно говорю, понимаю, читаю.
— Это чуде-эсно! — протянул Сила. — А еще?
— Еще я изучала теоретическую магию и основы алхимии, а на практике — травоведение. Танцы, полагаю, не стоит к числу высоких наук относить?
На мой пассаж о танцах наставники, кажется, никак не отреагировали, они многозначительно переглядывались, и мне стало здорово не по себе: кажется, своей необдуманной откровенностью я только что обеспечила себе кучу дополнительных сложностей.
— Пришлая, — напомнил о себе до сих пор молчавший Синий, — а твое умение исцелять раны... Это ведь явно не теоретическая магия, — он сделал акцент на слове «теоретическая».
— Это вообще не магия. То есть не совсем... — и я во второй раз за день пустилась в объяснения, на этот раз более подробные.
Пока я говорила, к нашему обществу присоединился еще один человек. Сначала я не обратила на него внимания — не до того было.
