Благо, это оказалось недалеко. Но вид у заведения и правда был самый что ни на есть бандитский. Действительно, последнее время на связи с преступным миром мне определенно везет. Ко всему прочему на двери красовался сияющий знак луны, означающий, что не-вампирам вход сюда запрещен. Впрочем, особого выбора у меня не было.
На улице ярко светило солнце, а в помещении было почти темно, отчего несколько ударов сердца мне потребовалось, чтобы проморгаться. А потом я увидел, что в мою сторону грозно повернулась добрая дюжина хорошо вооруженных вампиров. И прежде чем меня покромсали на салат, я поспешил провозгласить, что ищу Хана.
— Хана — это как раз то, что тебе сейчас будет, остроухий, — прорычал ближайший ко мне головорез, замахиваясь на меня кулаком.
Кулак просвистел мимо, а вампир отправился в полет, сбивая дальний стол. И тут же остальная компания кинулась на меня.
Видимо, зайти сюда все-таки было не такой уж замечательной идеей.
Второй раз я сглупил, когда вместо того, чтобы скрыться за дверью и слинять, я почему-то начал отбиваться. Вероятно, выхода потребовала накопившаяся злость на весь мир. А в особенности на тех, кто убил Аарона. И мысль о том, что он умер из-за меня.
Corali жег грудь и пульсировал в такт биению сердца. Мои движения были как никогда точны. Он мог бы мной гордиться, если бы видел. А может, видит. Я никого не убивал, но и меня убить никто не мог.
— А ну хватит! — гаркнуло вдруг где-то в стороне. Да так властно, что мы все машинально остановились, как вкопанные. — Пшли на свои места, придурки!
Вампиры разбрелись, и предо мной предстал, я так понимаю, хозяин заведения — крепкий коренастый старик. Вампир, конечно, так что на старика он никак не выглядел, по внешности не больше тридцати пяти человеческих лет. Но вот по глазам было видно — старик. Причем много на своем веку повидавший. Он внимательно посмотрел на меня.
— Знай, если бы ты убил хоть одного, я бы не стал их останавливать. И даже подмогнул бы. Что здесь забыл, остроухий?
— Я ищу Хана.
— На кой ляд тебе сдался этот чудила?
— Он обещал мне услугу.
— Дай угадаю, это ты тот эльф, который сначала сдал его страже, а потом помог выбраться?
— Насчет сдал — это не я. А выбраться — верно.
— И какую услугу ты от него ждешь?
— Может быть, мне лучше обсудить это с ним?
— Не доверяешь? Правильно, — вампир скривил одобрительную гримасу. — Идем. А вы, недоросли, забыли, что его тут видели. С одним остроухим не могут толпой справиться, идиоты…
Вампир провел меня в комнатушку, где я с некоторым облегчением обнаружил всю спасенную нами компанию. На удивление, они мне даже обрадовались. Меня живо усадили и пододвинули огромную кружку с пивом.
— Ты по делу или так?
— Мне и еще четверым надо выбраться из города. Срочно.
— Понимаю, — серьезно кивнул главарь. — Что скажешь, па?
Вот это номер, они, оказывается, с этим стариком близкие родственнички. Мне не просто везет на связи с преступным миром, мне просто невероятно везет. Знал бы об этом Велимир. А лучше Совет. Может, меня лишили бы права наследования? Это было бы весьма кстати.
Старик на несколько ударов сердца призадумался, а затем хитро посмотрел на меня.
— Есть у меня одна мыслишка. Утром приходите сюда. Без хвоста, разумеется…
— Йа-а-а-а капуста, — выдал Гил, раскинув руки и ноги, когда перестал валяться на земле, держась за живот от хохота.
Мы все, за исключением по-прежнему незрячей Никтаэль, уставились на него со смесью сострадания к больному рассудку и желания пристукнуть его чем-нибудь тяжелым.
— Какие-то вы скучные, ребята, — вздохнул полуэльф, поднимаясь и отряхиваясь. — Не дадут в роль войти как следует. Ну и где наши маскировочные бочки?
План, который предложили нам господа разбойники, оказался предельно прост: трепетно любимые контрабандистами бочки с двойным дном. Человек (эльф, полуоборотень, демон) забирается в бочку, сверху на него ставится «дно», а на это «дно» наваливается маскировочный товар. Конечно, такие изобретения давно уже не новость, но мы делали ставку на то, что вампиров из города выходит гораздо больше, чем иностранцев, и стража там, измотанная бесконечным осмотром, будет менее бдительна. К тому же, привыкшие во всех будничных делах полагаться на магию, возможно, они не сильно задумаются о том, что спрятаться можно и без нее.
Больше всех подобному обращению не обрадовалась, конечно, Никтаэль. Бедняжку аж перекосило, когда она услышала, что ей, особе багровых кровей, придется путешествовать в грязной и вонючей бочке с капустой, как какой-то преступнице. После того как Кай напомнил ей, что сбежавшие из тюрьмы по сути преступниками и являются, а потом невозмутимо предложил пойти пожаловаться на нас властям, она еще и непреклонно скрестила руки на груди и объявила, что сама туда не полезет. Демон внял, подхватил ее под мышки и, не обращая внимания на возмущенные визги, утрамбовал в бочку и прихлопнул сверху крышкой.
Следом и мы поспешили притвориться овощами.
О том, что происходило дальше, можно было догадываться только по звукам. Нас плотно закупорили и сверху навалили подпорченной квашеной капусты, после чего кортеж двинулся в путь. Послышалась сдавленная ругань Гила и высокохудожественные проклятия малышки Никтаэль, да и я едва удержал в себе парочку крепких эльфийских словечек, когда тяжеловоз тронулся и я пребольно треснулся затылком. «Конвоиры» грозно постучали по крышкам и пообещали в таком виде и сдать нас страже, если издадим еще хоть один недостойный капусты звук.
Спустя где-то четверть вески я снова стукнулся, на этот раз лбом: повозка встала у ворот.
— Кто такие? Что везете?
— Ты что, с норта рухнул, Ренарх? Дядюшку Зора не узнаешь? — отозвался наш старик.
— Как не узнать-то, — почти виновато ответил стражник. — Но по приказу…
— У меня капуста сейчас окончательно скиснет, а ты мне про приказ! Годар, хрисса ему в жены, приволок мне товар с душком, а я, дурак старый, не проверил сразу. Надо его срочно людям отволочь, а то нашим я его уже точно не сбагрю!
— Бочку-то открой, — буркнул другой стражник.
— Да пожалуйста, — судя по тому, что голоса раздались совсем близко, выбор пал на мое убежище. — Вот смотри. Хотя… что смотри, ты понюхай! — кажется, дядюшка Зор в порыве праведного гнева даже настойчиво ткнул стражника физиономией в эту злосчастную капусту, потому что в ответ тот только поспешно прогнусавил, что мы можем проезжать.
В леске неподалеку нас ждал Хан и его банда с нашими лошадьми и вещами. Вчера мы с Саэлом наведались в гостиницу и все оттуда утащили, пришлось, правда, приплатить хозяину, чтобы позволил забрать вещи и лошадей Никтаэль и ее демона… Впрочем, платил я все равно из кошелька Кая. Вот он не обрадуется, когда заметит. Остается лишь надеяться, это произойдет после того, как мы благополучно расстанемся. Но и мы не обошлись без потерь: лошадь Гила конфисковали на воротах как принадлежащую разыскиваемому преступнику.
Вставал вопрос, куда двигаться дальше. Нам с Саэлом не с руки по Гремору разъезжать, но и из Аркхарии теперь надо исчезать по-быстрому. Не бросишь же этого полупьяного полуэльфа, которого скоро будут искать чуть ли не всей страной. Может, к гномам на рудники податься? Или к оборотням… и снова пилить через весь Гремор, что в свете новоявленного указа крайне неразумно. Утешает одно, если оно может утешать: разумностью я никогда не отличался.
Разбойники, жизнерадостно пообещав посильную помощь в любого рода преступных делах, свалили первыми. Повисло неловкое молчание. В свете всех событий как-то подзабылось, что ватага у нас местами подозрительная и малознакомая, а местами знакомая настолько хорошо, что предпочитающая это знакомство скрыть. Я откровенно желал поскорее отделаться от эльфийки и ее сопровождения, опасаясь разоблачения, поэтому первым нарушил тишину, отправив Саэла проверить вещи и подготовить лошадей. Никтаэль старательно ощупывала свою сумку на предмет потерь, а Гил крепко спал в бочке, которую ему даже оставили на память, потому что не смогли вытряхнуть оттуда.
Мы с демоном посмотрели друг на друга и, не сговариваясь, отошли в сторонку.
— Ты тот, кого ищет Никс, — произнес Кай спустя несколько ударов сердца, словно желая окончательно прояснить ситуацию.
Никс? Как это он умудрился выкинуть несколько букв из ее божественного имени и не испепелиться заживо?
— Ага, — беспечно подтвердил я. Если он меня до сих пор не сдал, то, значит, уже и не сдаст. Какой у него в этом интерес, я не знаю… да и знать, в общем-то, не хочу.
— А я ищу свою сестру. Она путешествовала с тобой. Где она сейчас?
Ах, вот оно что… видимо, эта парочка столкнулась, идя по нашим следам. Кай разыскивал Полли, Никтаэль — меня, вот только они в какой-то момент упустили, что демоница осталась в Академии.
— Если Полли не хочет, чтобы ее нашли, значит, я не вправе тебе этого сказать.
Кай одарил меня долгим пронизывающим насквозь взглядом, но взгляды на меня с малых лет уже не действовали.
— Она хотя бы в безопасности?
Эм… настолько, насколько может быть безопасным место, под завязку набитое малолетними магами-недоучками.
— В полной, — уверенно ответил я.
Кай пообещал мне, что присмотрит за мелкой особой багровых кровей, с легкой усмешкой заявив, что она его несказанно веселит. И мы разъехались. Парочка решила, переждав немного, вернуться в Пограничье, чтобы продолжить «поиски», а мы — все-таки проехать немного вдоль аркхарской границы. Даже если нам и предстоит вернуться в Гремор, уж лучше проделать часть пути по вампирской территории, нежели по человеческой. Тут мы еще не успели настолько красочно засветиться. Да и договора о выдаче между Вилеей и Аркхарией нет.
Гил, кстати, так и не проснулся. Мы все-таки выволокли его из бочки, и Саэл мужественно тащил его на лошади, как обморочную даму. Меня этот факт несказанно удивил, полуэльф и раньше мог заснуть при желании где угодно и когда угодно, но чтобы настолько… Но нас он не задерживал, так как спешить было некуда, поэтому мы просто махнули на него рукой.
День прошел без приключений, а вот наутро…
Гил таки проснулся. И когда он выполз из-под одеяла, мы втроем дружно уставились на него, вытаращив глаза.
Его недавняя фраза «йа капуста» оказалась на диво пророческой — радостной зелени его кожи мог позавидовать и молодой кочан.
— Вы чего? — озадачился полуэльф, глядя на наши изумленные рожи.
— Ты знаешь, Гил, не уверен, обрадует тебя это или огорчит, но… ты слегка позеленел.
— Это в каком смысле? — опешил тот.
— В самом что ни на есть прямом, — отозвался Саэл, удивленно изучая полуэльфа взглядом с ног до головы.
Поначалу мы заволновались. Сейчас он позеленел — а через веску копыта откинет? Но судя по тому, что никаких других признаков вероятной скорой кончины не наблюдалось, Гил пил, ел и ржал, как обычно, мы успокоились и стали просто наслаждаться красочными ругательствами, которыми полуэльф награждал вновь приобретенный цвет кожи. Когда он смирился, что теперь, как никогда, ярко выделяется из серой массы разумных существ, мы перебрали кучу вариантов случившегося, начиная от «съел что-нибудь» и заканчивая «передышал испорченной капустой», но ответа так и не нашли.
Особенный колорит придавал ситуации тот факт, что если с кем-то иным мы могли бы предположить, что он словил некий вампирский магический вирус, то с Гилом эта версия мгновенно отметалась. Полуэльф был невосприимчив к магии. Мы с Саэлом об этом узнали, когда нас пытались отловить в одном из городов по дороге в Аркхарию. Стражник кинул в нас магической сетью, та влетела в Гила и исчезла, а маг получил по челюсти отобранной у менестреля лютней. На мое возмущение о том, что мог бы и заранее рассказать о такой способности, Гил пожал плечами и сообщил, что у него столько талантов, что извещать о них каждого первого встречного ему всей жизни не хватит.
Шутки на тему его нового облика постепенно иссякли, мы лишь изредка хихикали, кидая на полуэльфа косые взгляды, но стоило нам на мгновение отвернуться…
Гил посинел.
Наш дружный хохот и последующее бурное обсуждение этого факта, правда, не шли ни в какое сравнение с тем, что я услышал, когда мы проезжали одну деревеньку и решили купить там провизию. Когда я выходил от добросердечной вампирки, продавшей нам курицу и десяток яиц, до меня долетел разговор:
— Олена, видела парни в деревню недалече въехали!
— Что ж там за парни, что ты на них взор-то свой обратила?
— Да трое их, и один из них… голубой.
— Ты когда, мать, такие подробности-то разнюхать успела? — опешила Олена.
— Да тьфу на тебя, испорченная девка! По нему это издалека видно!
Я чуть не разбил к хриссу все купленные яйца, сползая по забору в приступе хохота.
Спустя веску Гил стал желтым, потом угольно-черным. Мы уже начали втихушку заключать пари. И когда полуэльф приобрел ярко-розовый оттенок, я выиграл у Саэла золотой.
— Ублюдки остроухие, прекратите на мне наживаться! — не выдержал друг. — Это не смешно!
— Гил, ты прости, конечно, — я еле проглотил рвущийся наружу смех. — Но это действительно смешно…
Под вечер вид у недооборотня стал настолько несчастный, что нам наконец-то стало стыдно над ним хохотать. Но только до того самого момента, пока он не отошел за кустики по малой нужде…
Потому что спустя несколько ударов сердца кустики вспыхнули и из них, путаясь в штанах, вылетел ярко-оранжевый Гил с дикими глазами.
Мы разрыдались и улеглись спать подальше от него. Мало ли.
Утро принесло временное облегчение и нам, ибо от смеха уже побаливали животы и щеки, и Гилу, сначала не поверившему своим ушам, когда Саэл первым огласил:
— Господин, смотрите, он нормальным стал!
— Не спеши ликовать, он еще до кустов не дошел, — скептично отозвался я.
И оказался прав. Радовался вновь обретенной нормальности Гил только до тех пор, пока не повернулся к нам спиной. Я уже даже не мог смеяться.
— Гил, у тебя… хвост.
Он обернулся, обратив на меня полные вселенской скорби глаза.
— Какого цвета?
— Ну, темный такой, с сердечком на конце...
Тут даже Саэл откинул привычную сдержанность и подошел к полуэльфу, чтобы рассмотреть его приобретение поближе, но Гил схватил хвост, прижал груди и срывающимся голосом заявил:
— А ну руки прочь от интимных частей моего тела!
— А ты управлять им можешь? — из любопытства поинтересовался я.
— Еще одно слово, и не переживай, я тебя придушу — либо этим хвостом, либо — если не получится им управлять — голыми руками! А ну по коням, я мечтаю поскорее свалить из этой хриссовой страны с ее магическими вирусами!
— Гил, ну ты же не надеешься, что это из тебя, как похмелье, выветрится? — удивился я, вспрыгивая на лошадь.
В ответ полуэльф только бросил на меня хмурый взгляд.
В пути выяснилось, что управлять хвостом Гил не может. Он по-прежнему ехал на одной лошади с Саэлом, и в какой-то момент хвост кокетливо обвил ногу эльфа и отказался от нее отлипать, несмотря на ругань, шипение, рычание и даже вежливые просьбы. Теперь о том, что «это не смешно», мне твердили уже два голоса.
Помощь пришла, откуда не ждали. Мы остановились на привал в полувеске езды от границы. Разлепить Саэла и Гила так и не удалось, несмотря на все попытки. Дело начинало принимать серьезный оборот.
На улице ярко светило солнце, а в помещении было почти темно, отчего несколько ударов сердца мне потребовалось, чтобы проморгаться. А потом я увидел, что в мою сторону грозно повернулась добрая дюжина хорошо вооруженных вампиров. И прежде чем меня покромсали на салат, я поспешил провозгласить, что ищу Хана.
— Хана — это как раз то, что тебе сейчас будет, остроухий, — прорычал ближайший ко мне головорез, замахиваясь на меня кулаком.
Кулак просвистел мимо, а вампир отправился в полет, сбивая дальний стол. И тут же остальная компания кинулась на меня.
Видимо, зайти сюда все-таки было не такой уж замечательной идеей.
Второй раз я сглупил, когда вместо того, чтобы скрыться за дверью и слинять, я почему-то начал отбиваться. Вероятно, выхода потребовала накопившаяся злость на весь мир. А в особенности на тех, кто убил Аарона. И мысль о том, что он умер из-за меня.
Corali жег грудь и пульсировал в такт биению сердца. Мои движения были как никогда точны. Он мог бы мной гордиться, если бы видел. А может, видит. Я никого не убивал, но и меня убить никто не мог.
— А ну хватит! — гаркнуло вдруг где-то в стороне. Да так властно, что мы все машинально остановились, как вкопанные. — Пшли на свои места, придурки!
Вампиры разбрелись, и предо мной предстал, я так понимаю, хозяин заведения — крепкий коренастый старик. Вампир, конечно, так что на старика он никак не выглядел, по внешности не больше тридцати пяти человеческих лет. Но вот по глазам было видно — старик. Причем много на своем веку повидавший. Он внимательно посмотрел на меня.
— Знай, если бы ты убил хоть одного, я бы не стал их останавливать. И даже подмогнул бы. Что здесь забыл, остроухий?
— Я ищу Хана.
— На кой ляд тебе сдался этот чудила?
— Он обещал мне услугу.
— Дай угадаю, это ты тот эльф, который сначала сдал его страже, а потом помог выбраться?
— Насчет сдал — это не я. А выбраться — верно.
— И какую услугу ты от него ждешь?
— Может быть, мне лучше обсудить это с ним?
— Не доверяешь? Правильно, — вампир скривил одобрительную гримасу. — Идем. А вы, недоросли, забыли, что его тут видели. С одним остроухим не могут толпой справиться, идиоты…
Вампир провел меня в комнатушку, где я с некоторым облегчением обнаружил всю спасенную нами компанию. На удивление, они мне даже обрадовались. Меня живо усадили и пододвинули огромную кружку с пивом.
— Ты по делу или так?
— Мне и еще четверым надо выбраться из города. Срочно.
— Понимаю, — серьезно кивнул главарь. — Что скажешь, па?
Вот это номер, они, оказывается, с этим стариком близкие родственнички. Мне не просто везет на связи с преступным миром, мне просто невероятно везет. Знал бы об этом Велимир. А лучше Совет. Может, меня лишили бы права наследования? Это было бы весьма кстати.
Старик на несколько ударов сердца призадумался, а затем хитро посмотрел на меня.
— Есть у меня одна мыслишка. Утром приходите сюда. Без хвоста, разумеется…
— Йа-а-а-а капуста, — выдал Гил, раскинув руки и ноги, когда перестал валяться на земле, держась за живот от хохота.
Мы все, за исключением по-прежнему незрячей Никтаэль, уставились на него со смесью сострадания к больному рассудку и желания пристукнуть его чем-нибудь тяжелым.
— Какие-то вы скучные, ребята, — вздохнул полуэльф, поднимаясь и отряхиваясь. — Не дадут в роль войти как следует. Ну и где наши маскировочные бочки?
План, который предложили нам господа разбойники, оказался предельно прост: трепетно любимые контрабандистами бочки с двойным дном. Человек (эльф, полуоборотень, демон) забирается в бочку, сверху на него ставится «дно», а на это «дно» наваливается маскировочный товар. Конечно, такие изобретения давно уже не новость, но мы делали ставку на то, что вампиров из города выходит гораздо больше, чем иностранцев, и стража там, измотанная бесконечным осмотром, будет менее бдительна. К тому же, привыкшие во всех будничных делах полагаться на магию, возможно, они не сильно задумаются о том, что спрятаться можно и без нее.
Больше всех подобному обращению не обрадовалась, конечно, Никтаэль. Бедняжку аж перекосило, когда она услышала, что ей, особе багровых кровей, придется путешествовать в грязной и вонючей бочке с капустой, как какой-то преступнице. После того как Кай напомнил ей, что сбежавшие из тюрьмы по сути преступниками и являются, а потом невозмутимо предложил пойти пожаловаться на нас властям, она еще и непреклонно скрестила руки на груди и объявила, что сама туда не полезет. Демон внял, подхватил ее под мышки и, не обращая внимания на возмущенные визги, утрамбовал в бочку и прихлопнул сверху крышкой.
Следом и мы поспешили притвориться овощами.
О том, что происходило дальше, можно было догадываться только по звукам. Нас плотно закупорили и сверху навалили подпорченной квашеной капусты, после чего кортеж двинулся в путь. Послышалась сдавленная ругань Гила и высокохудожественные проклятия малышки Никтаэль, да и я едва удержал в себе парочку крепких эльфийских словечек, когда тяжеловоз тронулся и я пребольно треснулся затылком. «Конвоиры» грозно постучали по крышкам и пообещали в таком виде и сдать нас страже, если издадим еще хоть один недостойный капусты звук.
Спустя где-то четверть вески я снова стукнулся, на этот раз лбом: повозка встала у ворот.
— Кто такие? Что везете?
— Ты что, с норта рухнул, Ренарх? Дядюшку Зора не узнаешь? — отозвался наш старик.
— Как не узнать-то, — почти виновато ответил стражник. — Но по приказу…
— У меня капуста сейчас окончательно скиснет, а ты мне про приказ! Годар, хрисса ему в жены, приволок мне товар с душком, а я, дурак старый, не проверил сразу. Надо его срочно людям отволочь, а то нашим я его уже точно не сбагрю!
— Бочку-то открой, — буркнул другой стражник.
— Да пожалуйста, — судя по тому, что голоса раздались совсем близко, выбор пал на мое убежище. — Вот смотри. Хотя… что смотри, ты понюхай! — кажется, дядюшка Зор в порыве праведного гнева даже настойчиво ткнул стражника физиономией в эту злосчастную капусту, потому что в ответ тот только поспешно прогнусавил, что мы можем проезжать.
В леске неподалеку нас ждал Хан и его банда с нашими лошадьми и вещами. Вчера мы с Саэлом наведались в гостиницу и все оттуда утащили, пришлось, правда, приплатить хозяину, чтобы позволил забрать вещи и лошадей Никтаэль и ее демона… Впрочем, платил я все равно из кошелька Кая. Вот он не обрадуется, когда заметит. Остается лишь надеяться, это произойдет после того, как мы благополучно расстанемся. Но и мы не обошлись без потерь: лошадь Гила конфисковали на воротах как принадлежащую разыскиваемому преступнику.
Вставал вопрос, куда двигаться дальше. Нам с Саэлом не с руки по Гремору разъезжать, но и из Аркхарии теперь надо исчезать по-быстрому. Не бросишь же этого полупьяного полуэльфа, которого скоро будут искать чуть ли не всей страной. Может, к гномам на рудники податься? Или к оборотням… и снова пилить через весь Гремор, что в свете новоявленного указа крайне неразумно. Утешает одно, если оно может утешать: разумностью я никогда не отличался.
Разбойники, жизнерадостно пообещав посильную помощь в любого рода преступных делах, свалили первыми. Повисло неловкое молчание. В свете всех событий как-то подзабылось, что ватага у нас местами подозрительная и малознакомая, а местами знакомая настолько хорошо, что предпочитающая это знакомство скрыть. Я откровенно желал поскорее отделаться от эльфийки и ее сопровождения, опасаясь разоблачения, поэтому первым нарушил тишину, отправив Саэла проверить вещи и подготовить лошадей. Никтаэль старательно ощупывала свою сумку на предмет потерь, а Гил крепко спал в бочке, которую ему даже оставили на память, потому что не смогли вытряхнуть оттуда.
Мы с демоном посмотрели друг на друга и, не сговариваясь, отошли в сторонку.
— Ты тот, кого ищет Никс, — произнес Кай спустя несколько ударов сердца, словно желая окончательно прояснить ситуацию.
Никс? Как это он умудрился выкинуть несколько букв из ее божественного имени и не испепелиться заживо?
— Ага, — беспечно подтвердил я. Если он меня до сих пор не сдал, то, значит, уже и не сдаст. Какой у него в этом интерес, я не знаю… да и знать, в общем-то, не хочу.
— А я ищу свою сестру. Она путешествовала с тобой. Где она сейчас?
Ах, вот оно что… видимо, эта парочка столкнулась, идя по нашим следам. Кай разыскивал Полли, Никтаэль — меня, вот только они в какой-то момент упустили, что демоница осталась в Академии.
— Если Полли не хочет, чтобы ее нашли, значит, я не вправе тебе этого сказать.
Кай одарил меня долгим пронизывающим насквозь взглядом, но взгляды на меня с малых лет уже не действовали.
— Она хотя бы в безопасности?
Эм… настолько, насколько может быть безопасным место, под завязку набитое малолетними магами-недоучками.
— В полной, — уверенно ответил я.
Кай пообещал мне, что присмотрит за мелкой особой багровых кровей, с легкой усмешкой заявив, что она его несказанно веселит. И мы разъехались. Парочка решила, переждав немного, вернуться в Пограничье, чтобы продолжить «поиски», а мы — все-таки проехать немного вдоль аркхарской границы. Даже если нам и предстоит вернуться в Гремор, уж лучше проделать часть пути по вампирской территории, нежели по человеческой. Тут мы еще не успели настолько красочно засветиться. Да и договора о выдаче между Вилеей и Аркхарией нет.
Гил, кстати, так и не проснулся. Мы все-таки выволокли его из бочки, и Саэл мужественно тащил его на лошади, как обморочную даму. Меня этот факт несказанно удивил, полуэльф и раньше мог заснуть при желании где угодно и когда угодно, но чтобы настолько… Но нас он не задерживал, так как спешить было некуда, поэтому мы просто махнули на него рукой.
День прошел без приключений, а вот наутро…
Гил таки проснулся. И когда он выполз из-под одеяла, мы втроем дружно уставились на него, вытаращив глаза.
Его недавняя фраза «йа капуста» оказалась на диво пророческой — радостной зелени его кожи мог позавидовать и молодой кочан.
— Вы чего? — озадачился полуэльф, глядя на наши изумленные рожи.
— Ты знаешь, Гил, не уверен, обрадует тебя это или огорчит, но… ты слегка позеленел.
— Это в каком смысле? — опешил тот.
— В самом что ни на есть прямом, — отозвался Саэл, удивленно изучая полуэльфа взглядом с ног до головы.
Поначалу мы заволновались. Сейчас он позеленел — а через веску копыта откинет? Но судя по тому, что никаких других признаков вероятной скорой кончины не наблюдалось, Гил пил, ел и ржал, как обычно, мы успокоились и стали просто наслаждаться красочными ругательствами, которыми полуэльф награждал вновь приобретенный цвет кожи. Когда он смирился, что теперь, как никогда, ярко выделяется из серой массы разумных существ, мы перебрали кучу вариантов случившегося, начиная от «съел что-нибудь» и заканчивая «передышал испорченной капустой», но ответа так и не нашли.
Особенный колорит придавал ситуации тот факт, что если с кем-то иным мы могли бы предположить, что он словил некий вампирский магический вирус, то с Гилом эта версия мгновенно отметалась. Полуэльф был невосприимчив к магии. Мы с Саэлом об этом узнали, когда нас пытались отловить в одном из городов по дороге в Аркхарию. Стражник кинул в нас магической сетью, та влетела в Гила и исчезла, а маг получил по челюсти отобранной у менестреля лютней. На мое возмущение о том, что мог бы и заранее рассказать о такой способности, Гил пожал плечами и сообщил, что у него столько талантов, что извещать о них каждого первого встречного ему всей жизни не хватит.
Шутки на тему его нового облика постепенно иссякли, мы лишь изредка хихикали, кидая на полуэльфа косые взгляды, но стоило нам на мгновение отвернуться…
Гил посинел.
Наш дружный хохот и последующее бурное обсуждение этого факта, правда, не шли ни в какое сравнение с тем, что я услышал, когда мы проезжали одну деревеньку и решили купить там провизию. Когда я выходил от добросердечной вампирки, продавшей нам курицу и десяток яиц, до меня долетел разговор:
— Олена, видела парни в деревню недалече въехали!
— Что ж там за парни, что ты на них взор-то свой обратила?
— Да трое их, и один из них… голубой.
— Ты когда, мать, такие подробности-то разнюхать успела? — опешила Олена.
— Да тьфу на тебя, испорченная девка! По нему это издалека видно!
Я чуть не разбил к хриссу все купленные яйца, сползая по забору в приступе хохота.
Спустя веску Гил стал желтым, потом угольно-черным. Мы уже начали втихушку заключать пари. И когда полуэльф приобрел ярко-розовый оттенок, я выиграл у Саэла золотой.
— Ублюдки остроухие, прекратите на мне наживаться! — не выдержал друг. — Это не смешно!
— Гил, ты прости, конечно, — я еле проглотил рвущийся наружу смех. — Но это действительно смешно…
Под вечер вид у недооборотня стал настолько несчастный, что нам наконец-то стало стыдно над ним хохотать. Но только до того самого момента, пока он не отошел за кустики по малой нужде…
Потому что спустя несколько ударов сердца кустики вспыхнули и из них, путаясь в штанах, вылетел ярко-оранжевый Гил с дикими глазами.
Мы разрыдались и улеглись спать подальше от него. Мало ли.
Утро принесло временное облегчение и нам, ибо от смеха уже побаливали животы и щеки, и Гилу, сначала не поверившему своим ушам, когда Саэл первым огласил:
— Господин, смотрите, он нормальным стал!
— Не спеши ликовать, он еще до кустов не дошел, — скептично отозвался я.
И оказался прав. Радовался вновь обретенной нормальности Гил только до тех пор, пока не повернулся к нам спиной. Я уже даже не мог смеяться.
— Гил, у тебя… хвост.
Он обернулся, обратив на меня полные вселенской скорби глаза.
— Какого цвета?
— Ну, темный такой, с сердечком на конце...
Тут даже Саэл откинул привычную сдержанность и подошел к полуэльфу, чтобы рассмотреть его приобретение поближе, но Гил схватил хвост, прижал груди и срывающимся голосом заявил:
— А ну руки прочь от интимных частей моего тела!
— А ты управлять им можешь? — из любопытства поинтересовался я.
— Еще одно слово, и не переживай, я тебя придушу — либо этим хвостом, либо — если не получится им управлять — голыми руками! А ну по коням, я мечтаю поскорее свалить из этой хриссовой страны с ее магическими вирусами!
— Гил, ну ты же не надеешься, что это из тебя, как похмелье, выветрится? — удивился я, вспрыгивая на лошадь.
В ответ полуэльф только бросил на меня хмурый взгляд.
В пути выяснилось, что управлять хвостом Гил не может. Он по-прежнему ехал на одной лошади с Саэлом, и в какой-то момент хвост кокетливо обвил ногу эльфа и отказался от нее отлипать, несмотря на ругань, шипение, рычание и даже вежливые просьбы. Теперь о том, что «это не смешно», мне твердили уже два голоса.
Помощь пришла, откуда не ждали. Мы остановились на привал в полувеске езды от границы. Разлепить Саэла и Гила так и не удалось, несмотря на все попытки. Дело начинало принимать серьезный оборот.
