Нет, о других пострадавших сообщений по городу не наблюдалось. Да, дела по каждому в отдельности заведены. Да, есть подозрения, что первым подвергся проклятию именно Аллен, поскольку стадия полного помешательства наступает далеко не сразу, начинаясь с мелочей.
То есть, под действием проклятия он довольно долгое время спокойно ходил на работу и выполнял привычные обязанности, а не свихнулся в один день? И либо время пришло, либо что-то послужило крайне сильным катализатором… А что могло? Да что угодно с нашей-то работой и его искренней уверенностью в том, что мы все делаем неправильно и идем наперекор природе.
На фоне этого мне с легкой ноткой парадоксальности показалось, что с моим «несчастьем» мне очень даже повезло.
Сиала с Дервиком остались еще для составления заявления, дав нам отмашку, что доберутся до Департамента сами без проблем. Мы предлагали все же дождаться и подбросить их на машине, все равно ведь в одно место едем, но не уговорили. Впрочем, это их дело – может быть, они хотели зайти куда-нибудь пообедать, а тут мы?
- Признаться, восхищен, - после продолжительного молчания изрек Ран.
- Чем, позволь узнать? – насторожилась я.
- Твоей выдержкой, моя леди. Ты, оказывается, у нас сдетонировать можешь в любой день, а сохраняешь удивительное спокойствие.
- Я не в силах повлиять ни на ситуацию в целом, ни на расследование, ибо это не моя компетенция, - холодно отозвалась я. Было опасение, что если напарник сейчас начнет перечислять, какая я отважная перед лицом безысходности, я очень быстро перестану быть такой отважной.
- В общем, ты добровольно себя связала и положила в багажник летящей с обрыва машину?
- Всегда есть надежда, что прилетит какой-нибудь Супермен и поймает ее на лету, - пожала плечами я.
- Действительно. Обнадеживает, - фыркнул Ран. – Не хочу повторяться, но все же будь добра хоть немного держать меня в курсе того, что у тебя происходит.
- Ты хочешь поскандалить? – подозрительно прищурилась я.
- Хотел. Пару часов назад. Сейчас уже нет – видишь? Само блистательное воплощение спокойствия и доброжелательности.
- Главное, яд успевать сцеживать – и вообще все хорошо будет, - усмехнулась я.
- Не без этого, - кивнул напарник.
- Не обещаю, что буду отчитываться перед тобой обо всем. Но как-нибудь, может быть, попробую.
- Да уж будь любезна. А то я тебе тоже не скажу, что после работы к отцу поеду.
- Ты не посмеешь! – наигранно прижала руку к груди я, изображая театральный испуг.
- Еще как посмею. Я молод, дерзок и горяч!
- И жесток. Неописуемо жесток.
- Каков мир, моя леди, каков мир… От тебя привет передать?
- Обязательно. Как же он без моего привета. Единственное… Узнай что-нибудь о Темной Коллекции. Где она хранится, в полном ли она составе. Если честно, как бы мне не был неприятен твой папашка, я бы крайне не хотела, чтобы он был хоть как-то причастен к этой истории.
- Я бы тоже, - вполне беспечно отозвался Ран.
И машина с ревом сорвалась с места.
- Ты где?
- Паркуюсь у отцовского дома.
- Так и думала. А ты скоро вернешься?
- Ну смотри. Полчаса мы будем ходить вокруг да около, потом я буду думать, что делать с телом, потом позвоню тебе, попрошу мне помочь…
- Ран! Я серьезно.
- Арис! – передразнил меня поганец. – Если серьезно – то перестань мне звонить как ревнивая жена, которая пытается поймать супруга на измене.
- Я не…
- Ты - да. Ты второй раз звонишь с тех пор, как я уехал. Волнуешься, что ли? – Я так и видела, как самодовольно он осклабился, и очень пожалела, что через телефон не могу отвесить ему подзатыльник.
- Контролирую – доедешь или свернешь домой от греха подальше, - фыркнула я как можно более недовольно.
- Или дуешься, что я не взял тебя с собой, и решила замучить звонками из вредности.
- Позвони, как поговорите. – Трубка шлепнулась на диван рядом со мной.
Чип вскинул голову. Дейл, что по-барски занял и половину дивана, и часть меня, вопросительно поднял взгляд.
- Бесит меня ваш хозяин, вот что, - ответила я на неозвученный, но явно читаемый в глазах псов вопрос.
Прошли полчаса. Значит, хождение вокруг да около у них уже закончилось и, возможно, наступила стадия сыно-отцовских разборок. Хотя… это же Ран. Он точно не станет расшаркиваться. Выдаст все с порога в лоб, а потом либо получит такую же отдачу, либо разнесет там все.
Не надо было его одного отпускать.
Могла бы и в машине посидеть, подождать. И если что…
Хотя какое там «если что»? Они отец и сын. Это не криминальные разборки. Это даже не буйные души. Отец его, само собой, не тронет. Он ведь им недоволен, но при этом до сих пор ни разу не пытался вернуть силой. Собак подарил вон для безопасности. А ведь с тем же успехом мог нанять пару горилл, чтобы сопровождали сынулю на каждом шагу. Представляю это действо – после работы садимся в машину Ран, я и два здоровых детины еле втискивающихся на заднее сидение. Носят нам продукты, таскают рабочие папки…
Чем дольше я думала, тем больше мне нравилась эта идея. Ну уж нет.
Из минусов воображение мне продемонстрировало злющую меня с утра-пораньше, стоящую перед дверью ванной и не имеющую даже возможности постучаться, поскольку два амбала замерли у двери и слушать меня не желают, поскольку я ими командовать не имею права.
Потом представила, что они решат меня держать от него подальше на всякий случай и будут утрамбовывать вместе с собой на заднее сидение, где вдвоем-то еле помещаются. И как мне придется между ними ютиться – точно кошке, не успевшей перебежать дорогу при лобовом столкновении двух асфальтоукладчиков.
Всю романтику задумки сдуло.
Ну и где там Ран? Почему не звонит?
Телевизор раздражал. Интернет не радовал. Книжки с полок казались неинтересными и слишком знакомыми.
Зазвонил телефон. Я вздрогнула. Дейл тоже – морда, покоящаяся у меня на коленях, была явно недовольна таким беспределом.
Я потрепала бойца за ухо, подняла аппарат и – разочаровалась.
Звонил Лиам.
- Свет моих очей еще не спит?
- А как-нибудь менее пафосно можно? – вздохнула я.
- Прости. Ран просто часто так… А. Ладно. Я соскучился на самом деле, вот и решил позвонить.
Соскучился. Он, кажется, уже выстроил график процветания нашего семейства, и я не знала, как на это правильно реагировать. Сама упрекала Рана за отношения с Карой, а в итоге… Веду себя ничуть не лучше. А может, даже хуже.
- Сейчас правда не время, - с трудом изрекла я, подбирая слова. – У меня некоторые проблемы, и мы с тобой завтра об этом обязательно поговорим. Хорошо?
- Что-то важное? – встрепенулся стажер.
- Да.
- Ты переживаешь из-за этого?
- Слушай, это не игра в «Данетки», - выпалила я и осеклась, смягчив тон. – Лучше я тебе завтра объясню. Не по телефону.
«Не по телефону. Завтра объясню». Я, кажется, обрекла Лиама на бессонную ночь, за что резко себя возненавидела. Я терпеть не могла подобные фразы. Начинаешь анализировать, думать, беспокоиться, волноваться, что ты сделал не так, чем обидел, как обидел, за что извиняться…
Ни за что. Все так. И ты, Лиам, молодец, не теряешься. Ты мягкий, отзывчивый, в чем-то романтичный. Но не с той.
«Не лги ему. Ты любить не умеешь».
Время ползло улиткой. Оставляло слизь свою на пути секундной стрелки, мешая ей двигаться в привычном ритме.
Я сжевала бутерброд. Посмотрела неинтересную передачу по одному из каналов о магах, что активно проводят эксперименты со своими способностями и как они стараются внедрить их в обычную жизнь.
Ран не позвонил.
Он просто вернулся – улыбчиво-мрачный. Сбил стойку с зонтами на пороге, чертыхнулся, и, выдохнув, словно перед употреблением чистого спирта, влил в себя залпом апельсиновый сок. Еще бы рукавом занюхал для полноты картины.
- Он, походу, реально не виноват.
- В смысле? – подскочила я, начисто забыв, с чем отправила его к отцу вместо привета.
- Его Коллекция на месте. На самом убогом месте, но вот. – И Ран сунул мне под нос телефон, на котором светился снимок. Да, правда. Вот она, Темная Коллекция. Двадцать одна фигурка. - Так что, как видишь, в прямом, - выдохнул он, упав рядом и почесав Дейла вдоль позвоночника. – И знаешь… После тех аргументов, что он мне привел – ты мне еще больше нравишься.
- Из вредности?
- Само собой, из вредности, - фыркнул Ран.
- А я решила завтра серьезно поговорить с Лиамом, - нехотя произнесла я. Без уверенности, нужна ли эта информация Рану, но хотя бы понимая, зачем. Я ведь пообещала, что буду учиться рассказывать ему, что у меня происходит. Поэтому с чего-то надо начать.
Хотя больше всего хотелось сейчас стрясти с него подробности беседы с Нуаром-старшим, а холодный ум подсказывал, что силой мне все равно ничего не добиться, зато откровенностью на откровенность вытащить можно попытаться.
- Хочешь предложить ему стать твоим поручителем в банке? – хмыкнул Ран. – А что? Вдруг ты решила не тянуть с ремонтом у себя дома, а повесить кредит на стажера и зажить припеваючи?
- Ну что ты, если кого и толкать в эту долговую кабалу, то только тебя. Лиам-то мне пока особо ничего плохого не сделал, - усмехнулась я.
- А я, значит, сделал? - скрестил руки на груди напарник.
- Еще как. Я ведь вынуждена твои шутки и подколы выслушивать круглосуточно, - спокойно отмахнулась я. – Нет, на самом деле я ему хочу объяснить, что он зря иллюзии строит насчет каких-то там отношений.
- Да парень-то он неплохой. Но зеле-еный… - протянул Ран. – Мне со стороны вдвойне веселее за этим наблюдать. Такое ощущение, что он вообще не представляет, что люди в отношениях делают и как их в принципе начинают. То бишь, тычется носом в стену с мыслями «Так, мы сходили в кино – можно считать, что мы встречаемся?», «Так, сегодня она мне улыбнулась, когда можно знакомить с мамой?», «О, она мне разрешила принести ей чай, первого сына мы назовем Эпахдурсаурасом, а дочку Ами!»
- Эпахдур… что?
- Не заставляй меня это повторять, - хохотнул Ран.
- Где-то, кажется, портал в преисподнюю открылся от твоего заклинания.
- Угу. И из него выбрались десятки влюбленных в тебя Лиамов.
- Но ты же назвал его «хорошим мальчиком».
- Так у меня и к преисподней особых претензий нет. А так крохе действительно стоит объяснить, где проходят границы дозволенного.
И в этот момент мне на плечо легла его рука.
- Да, похоже, это надо не только «крохе» пояснять, - фыркнула я, но сбрасывать руку в этот раз не стала. Пусть лежит, не мешает же.
- В общем, я не понимаю и половины из того, что несет отец. Его волнуют какие-то там последствия наших отношений, потому что ты – это ты. Предположительно, ты – это девушка, а значит большая проблема, которая все в жизни портит. С тем, что ты проблема я радостно согласился, отец этой радости почему-то не оценил. Кстати, Дейла он не тронет. И тебя пока что тоже. Про деньги можешь забыть.
- Так просто?
- Можешь забыть как-нибудь сложно, например, заработав амнезию, но рекомендую все же «просто забыть». Один минус – он все же упертый, как баран, поэтому не обещаю, что он совсем исчезнет с наших горизонтов. Но ключ от моей квартиры он мне вернул, а значит, если решит заявиться без приглашения, то придется ему посидеть под дверью. Я сказал, что верну, если будет себя хорошо вести.
- В общем, в роли папашки сегодня был ты, - усмехнулась я. Ран явно же не договаривает. Но всякие детали в духе того, что диалог этот происходил с прижатым к стене за горло отцом, например, он бы, пожалуй, озвучивать и не стал. А заодно наверняка умолчал бы обо всех произнесенных в мой адрес нелестных фразах.
- Да, мой актерский талант перешел на новую веху развития. Вопросы есть?
- Должны были быть, - призналась я. – Если честно, твое спокойствие меня слегка обескуражило.
- А ты надеялась на драку? Или что я войду и буду крушить квартиру с порога? – усмехнулся напарник.
- Ну да, что-то в этом духе, если честно.
- Черт, я разочаровал тебя, моя леди… Нужно срочно исправляться. - И Ран показательно отбросил в сторону декоративную диванную подушку. – Ах он нехороший челове-ек… Как он мо-ог… - Следом полетела подушка вторая. – Я в таком бешенстве, что если кто-нибудь сейчас мне не принесет успокоительного молока с печеньем, я вообще тут все пораскидаю. Где третья подушка? Арис, подай третью, пожалуйста. Она под твоей левой ягодицей. Ага, спасибо. О боже мо-ой, я отдал этому человеку лучшие годы своей жизни, а о-он…
Эта подушка уже приземлилась перед носом Чипа. Пес лишь вздохнул. Он тут, кажется, единственный здравомыслящий остался.
- Тебя что-то в другой сюжет вынесло, - усмехнулась я.
- Я актер, я так чувствую, - «обиделся» Ран.
В свою очередь очень хотелось съязвить что-нибудь касательно «научись рассказывать мне о том, что у тебя происходит», но желчи не хватило, а потому я молча направилась к кухонному шкафчику.
За печеньем. С молоком, да.
Ран лениво косой вспахивал клумбу у дома нашей очередной мутной души. Больше всего действо это ассоциировалось с дитём в песочнице, которому дали цветную лопатку в первый раз в жизни, и оно, не понимая, что с ней делать, просто ритмично тюкало песок.
- Ты как-то неправильно сидишь в засаде.
- Я сижу в ней полулежа, что не так? – пожал плечами напарник и показательно распластался по траве.
- А теперь вообще лежа.
- Моя засада! Как хочу, так и лежу… тьфу. Сижу.
- Тогда хозяйские ромашки в покое оставь. Ты и так уже под бедолагами всю почву изрыл.
- Мне скучно.
- Потерпи, скоро на тренировку, там будет весело и… Ран! – прорычала я полушепотом. – Когда ты начинаешь вести себя как дите, я невольно превращаюсь в заботливую мамашу. А я для этого еще слишком молода.
- Вот не льсти себе.
- Ты на что намекаешь? – от души возмутилась я.
- На твой почтенный возраст, конечно же.
- В душе мне навечно восемнадцать!
- Девятнадцать.
- Что?!..
- Сорок восемь, - «исправился» Ран. – Не приуменьшай давай свои заслуги.
- Ничего мне не сорок восемь, - пробурчала я.
- Ладно, сто пятнадцать.
- Ран!
Возглас мой одновременно был и возгласом возмущения и предупреждения. Поскольку все произошло слишком быстро.
Рана, словно нашкодившего котенка, выдернули из кустов за капюшон толстовки, он даже не сразу успел принять другую позу, поэтому несколько секунд так, поджав «лапки», и висел. Зато быстро сориентировался, махнул косой, ударив ее основанием по схватившей его руке тем самым вынудив себя отпустить. После чего кубарем вернулся в природнившиеся кусты и, собрав собой несколько цветков и репейников, выкатился по ту сторону клумбы на дорогу.
- А что, здороваться-то не учили? – насмешливо поинтересовался он у мужчины, стоящего на крыльце дома, у которого мы притаились.
- Я знаю, зачем вы здесь. Я не хочу уходить с вами.
- Сударь, как бы вам намекнуть… По сути, вы уже ушли. Большей частью. Наша задача вас лишь воссоединить с той частью, что со своей участью смирилась.
- Нет. Так правильнее. Так нужнее.
Пока Ран заговаривал оболочку, я тихо кралась сзади, стягивая перчатку. Вздрогнула, когда тело резко повернулось ко мне, и впечатала со всего маху ладонь ему в грудь.
Легко отделилась от оболочки душа, прильнула к моим пальцам… Вся.
- Ран…
- Она прицепилась? – Напарник едва не разбив колени, рухнул рядом и ухватил меня за руку.
То есть, под действием проклятия он довольно долгое время спокойно ходил на работу и выполнял привычные обязанности, а не свихнулся в один день? И либо время пришло, либо что-то послужило крайне сильным катализатором… А что могло? Да что угодно с нашей-то работой и его искренней уверенностью в том, что мы все делаем неправильно и идем наперекор природе.
На фоне этого мне с легкой ноткой парадоксальности показалось, что с моим «несчастьем» мне очень даже повезло.
Сиала с Дервиком остались еще для составления заявления, дав нам отмашку, что доберутся до Департамента сами без проблем. Мы предлагали все же дождаться и подбросить их на машине, все равно ведь в одно место едем, но не уговорили. Впрочем, это их дело – может быть, они хотели зайти куда-нибудь пообедать, а тут мы?
- Признаться, восхищен, - после продолжительного молчания изрек Ран.
- Чем, позволь узнать? – насторожилась я.
- Твоей выдержкой, моя леди. Ты, оказывается, у нас сдетонировать можешь в любой день, а сохраняешь удивительное спокойствие.
- Я не в силах повлиять ни на ситуацию в целом, ни на расследование, ибо это не моя компетенция, - холодно отозвалась я. Было опасение, что если напарник сейчас начнет перечислять, какая я отважная перед лицом безысходности, я очень быстро перестану быть такой отважной.
- В общем, ты добровольно себя связала и положила в багажник летящей с обрыва машину?
- Всегда есть надежда, что прилетит какой-нибудь Супермен и поймает ее на лету, - пожала плечами я.
- Действительно. Обнадеживает, - фыркнул Ран. – Не хочу повторяться, но все же будь добра хоть немного держать меня в курсе того, что у тебя происходит.
- Ты хочешь поскандалить? – подозрительно прищурилась я.
- Хотел. Пару часов назад. Сейчас уже нет – видишь? Само блистательное воплощение спокойствия и доброжелательности.
- Главное, яд успевать сцеживать – и вообще все хорошо будет, - усмехнулась я.
- Не без этого, - кивнул напарник.
- Не обещаю, что буду отчитываться перед тобой обо всем. Но как-нибудь, может быть, попробую.
- Да уж будь любезна. А то я тебе тоже не скажу, что после работы к отцу поеду.
- Ты не посмеешь! – наигранно прижала руку к груди я, изображая театральный испуг.
- Еще как посмею. Я молод, дерзок и горяч!
- И жесток. Неописуемо жесток.
- Каков мир, моя леди, каков мир… От тебя привет передать?
- Обязательно. Как же он без моего привета. Единственное… Узнай что-нибудь о Темной Коллекции. Где она хранится, в полном ли она составе. Если честно, как бы мне не был неприятен твой папашка, я бы крайне не хотела, чтобы он был хоть как-то причастен к этой истории.
- Я бы тоже, - вполне беспечно отозвался Ран.
И машина с ревом сорвалась с места.
- Ты где?
- Паркуюсь у отцовского дома.
- Так и думала. А ты скоро вернешься?
- Ну смотри. Полчаса мы будем ходить вокруг да около, потом я буду думать, что делать с телом, потом позвоню тебе, попрошу мне помочь…
- Ран! Я серьезно.
- Арис! – передразнил меня поганец. – Если серьезно – то перестань мне звонить как ревнивая жена, которая пытается поймать супруга на измене.
- Я не…
- Ты - да. Ты второй раз звонишь с тех пор, как я уехал. Волнуешься, что ли? – Я так и видела, как самодовольно он осклабился, и очень пожалела, что через телефон не могу отвесить ему подзатыльник.
- Контролирую – доедешь или свернешь домой от греха подальше, - фыркнула я как можно более недовольно.
- Или дуешься, что я не взял тебя с собой, и решила замучить звонками из вредности.
- Позвони, как поговорите. – Трубка шлепнулась на диван рядом со мной.
Чип вскинул голову. Дейл, что по-барски занял и половину дивана, и часть меня, вопросительно поднял взгляд.
- Бесит меня ваш хозяин, вот что, - ответила я на неозвученный, но явно читаемый в глазах псов вопрос.
Прошли полчаса. Значит, хождение вокруг да около у них уже закончилось и, возможно, наступила стадия сыно-отцовских разборок. Хотя… это же Ран. Он точно не станет расшаркиваться. Выдаст все с порога в лоб, а потом либо получит такую же отдачу, либо разнесет там все.
Не надо было его одного отпускать.
Могла бы и в машине посидеть, подождать. И если что…
Хотя какое там «если что»? Они отец и сын. Это не криминальные разборки. Это даже не буйные души. Отец его, само собой, не тронет. Он ведь им недоволен, но при этом до сих пор ни разу не пытался вернуть силой. Собак подарил вон для безопасности. А ведь с тем же успехом мог нанять пару горилл, чтобы сопровождали сынулю на каждом шагу. Представляю это действо – после работы садимся в машину Ран, я и два здоровых детины еле втискивающихся на заднее сидение. Носят нам продукты, таскают рабочие папки…
Чем дольше я думала, тем больше мне нравилась эта идея. Ну уж нет.
Из минусов воображение мне продемонстрировало злющую меня с утра-пораньше, стоящую перед дверью ванной и не имеющую даже возможности постучаться, поскольку два амбала замерли у двери и слушать меня не желают, поскольку я ими командовать не имею права.
Потом представила, что они решат меня держать от него подальше на всякий случай и будут утрамбовывать вместе с собой на заднее сидение, где вдвоем-то еле помещаются. И как мне придется между ними ютиться – точно кошке, не успевшей перебежать дорогу при лобовом столкновении двух асфальтоукладчиков.
Всю романтику задумки сдуло.
Ну и где там Ран? Почему не звонит?
Телевизор раздражал. Интернет не радовал. Книжки с полок казались неинтересными и слишком знакомыми.
Зазвонил телефон. Я вздрогнула. Дейл тоже – морда, покоящаяся у меня на коленях, была явно недовольна таким беспределом.
Я потрепала бойца за ухо, подняла аппарат и – разочаровалась.
Звонил Лиам.
- Свет моих очей еще не спит?
- А как-нибудь менее пафосно можно? – вздохнула я.
- Прости. Ран просто часто так… А. Ладно. Я соскучился на самом деле, вот и решил позвонить.
Соскучился. Он, кажется, уже выстроил график процветания нашего семейства, и я не знала, как на это правильно реагировать. Сама упрекала Рана за отношения с Карой, а в итоге… Веду себя ничуть не лучше. А может, даже хуже.
- Сейчас правда не время, - с трудом изрекла я, подбирая слова. – У меня некоторые проблемы, и мы с тобой завтра об этом обязательно поговорим. Хорошо?
- Что-то важное? – встрепенулся стажер.
- Да.
- Ты переживаешь из-за этого?
- Слушай, это не игра в «Данетки», - выпалила я и осеклась, смягчив тон. – Лучше я тебе завтра объясню. Не по телефону.
«Не по телефону. Завтра объясню». Я, кажется, обрекла Лиама на бессонную ночь, за что резко себя возненавидела. Я терпеть не могла подобные фразы. Начинаешь анализировать, думать, беспокоиться, волноваться, что ты сделал не так, чем обидел, как обидел, за что извиняться…
Ни за что. Все так. И ты, Лиам, молодец, не теряешься. Ты мягкий, отзывчивый, в чем-то романтичный. Но не с той.
«Не лги ему. Ты любить не умеешь».
Время ползло улиткой. Оставляло слизь свою на пути секундной стрелки, мешая ей двигаться в привычном ритме.
Я сжевала бутерброд. Посмотрела неинтересную передачу по одному из каналов о магах, что активно проводят эксперименты со своими способностями и как они стараются внедрить их в обычную жизнь.
Ран не позвонил.
Он просто вернулся – улыбчиво-мрачный. Сбил стойку с зонтами на пороге, чертыхнулся, и, выдохнув, словно перед употреблением чистого спирта, влил в себя залпом апельсиновый сок. Еще бы рукавом занюхал для полноты картины.
- Он, походу, реально не виноват.
- В смысле? – подскочила я, начисто забыв, с чем отправила его к отцу вместо привета.
- Его Коллекция на месте. На самом убогом месте, но вот. – И Ран сунул мне под нос телефон, на котором светился снимок. Да, правда. Вот она, Темная Коллекция. Двадцать одна фигурка. - Так что, как видишь, в прямом, - выдохнул он, упав рядом и почесав Дейла вдоль позвоночника. – И знаешь… После тех аргументов, что он мне привел – ты мне еще больше нравишься.
- Из вредности?
- Само собой, из вредности, - фыркнул Ран.
- А я решила завтра серьезно поговорить с Лиамом, - нехотя произнесла я. Без уверенности, нужна ли эта информация Рану, но хотя бы понимая, зачем. Я ведь пообещала, что буду учиться рассказывать ему, что у меня происходит. Поэтому с чего-то надо начать.
Хотя больше всего хотелось сейчас стрясти с него подробности беседы с Нуаром-старшим, а холодный ум подсказывал, что силой мне все равно ничего не добиться, зато откровенностью на откровенность вытащить можно попытаться.
- Хочешь предложить ему стать твоим поручителем в банке? – хмыкнул Ран. – А что? Вдруг ты решила не тянуть с ремонтом у себя дома, а повесить кредит на стажера и зажить припеваючи?
- Ну что ты, если кого и толкать в эту долговую кабалу, то только тебя. Лиам-то мне пока особо ничего плохого не сделал, - усмехнулась я.
- А я, значит, сделал? - скрестил руки на груди напарник.
- Еще как. Я ведь вынуждена твои шутки и подколы выслушивать круглосуточно, - спокойно отмахнулась я. – Нет, на самом деле я ему хочу объяснить, что он зря иллюзии строит насчет каких-то там отношений.
- Да парень-то он неплохой. Но зеле-еный… - протянул Ран. – Мне со стороны вдвойне веселее за этим наблюдать. Такое ощущение, что он вообще не представляет, что люди в отношениях делают и как их в принципе начинают. То бишь, тычется носом в стену с мыслями «Так, мы сходили в кино – можно считать, что мы встречаемся?», «Так, сегодня она мне улыбнулась, когда можно знакомить с мамой?», «О, она мне разрешила принести ей чай, первого сына мы назовем Эпахдурсаурасом, а дочку Ами!»
- Эпахдур… что?
- Не заставляй меня это повторять, - хохотнул Ран.
- Где-то, кажется, портал в преисподнюю открылся от твоего заклинания.
- Угу. И из него выбрались десятки влюбленных в тебя Лиамов.
- Но ты же назвал его «хорошим мальчиком».
- Так у меня и к преисподней особых претензий нет. А так крохе действительно стоит объяснить, где проходят границы дозволенного.
И в этот момент мне на плечо легла его рука.
- Да, похоже, это надо не только «крохе» пояснять, - фыркнула я, но сбрасывать руку в этот раз не стала. Пусть лежит, не мешает же.
- В общем, я не понимаю и половины из того, что несет отец. Его волнуют какие-то там последствия наших отношений, потому что ты – это ты. Предположительно, ты – это девушка, а значит большая проблема, которая все в жизни портит. С тем, что ты проблема я радостно согласился, отец этой радости почему-то не оценил. Кстати, Дейла он не тронет. И тебя пока что тоже. Про деньги можешь забыть.
- Так просто?
- Можешь забыть как-нибудь сложно, например, заработав амнезию, но рекомендую все же «просто забыть». Один минус – он все же упертый, как баран, поэтому не обещаю, что он совсем исчезнет с наших горизонтов. Но ключ от моей квартиры он мне вернул, а значит, если решит заявиться без приглашения, то придется ему посидеть под дверью. Я сказал, что верну, если будет себя хорошо вести.
- В общем, в роли папашки сегодня был ты, - усмехнулась я. Ран явно же не договаривает. Но всякие детали в духе того, что диалог этот происходил с прижатым к стене за горло отцом, например, он бы, пожалуй, озвучивать и не стал. А заодно наверняка умолчал бы обо всех произнесенных в мой адрес нелестных фразах.
- Да, мой актерский талант перешел на новую веху развития. Вопросы есть?
- Должны были быть, - призналась я. – Если честно, твое спокойствие меня слегка обескуражило.
- А ты надеялась на драку? Или что я войду и буду крушить квартиру с порога? – усмехнулся напарник.
- Ну да, что-то в этом духе, если честно.
- Черт, я разочаровал тебя, моя леди… Нужно срочно исправляться. - И Ран показательно отбросил в сторону декоративную диванную подушку. – Ах он нехороший челове-ек… Как он мо-ог… - Следом полетела подушка вторая. – Я в таком бешенстве, что если кто-нибудь сейчас мне не принесет успокоительного молока с печеньем, я вообще тут все пораскидаю. Где третья подушка? Арис, подай третью, пожалуйста. Она под твоей левой ягодицей. Ага, спасибо. О боже мо-ой, я отдал этому человеку лучшие годы своей жизни, а о-он…
Эта подушка уже приземлилась перед носом Чипа. Пес лишь вздохнул. Он тут, кажется, единственный здравомыслящий остался.
- Тебя что-то в другой сюжет вынесло, - усмехнулась я.
- Я актер, я так чувствую, - «обиделся» Ран.
В свою очередь очень хотелось съязвить что-нибудь касательно «научись рассказывать мне о том, что у тебя происходит», но желчи не хватило, а потому я молча направилась к кухонному шкафчику.
За печеньем. С молоком, да.
Ран лениво косой вспахивал клумбу у дома нашей очередной мутной души. Больше всего действо это ассоциировалось с дитём в песочнице, которому дали цветную лопатку в первый раз в жизни, и оно, не понимая, что с ней делать, просто ритмично тюкало песок.
- Ты как-то неправильно сидишь в засаде.
- Я сижу в ней полулежа, что не так? – пожал плечами напарник и показательно распластался по траве.
- А теперь вообще лежа.
- Моя засада! Как хочу, так и лежу… тьфу. Сижу.
- Тогда хозяйские ромашки в покое оставь. Ты и так уже под бедолагами всю почву изрыл.
- Мне скучно.
- Потерпи, скоро на тренировку, там будет весело и… Ран! – прорычала я полушепотом. – Когда ты начинаешь вести себя как дите, я невольно превращаюсь в заботливую мамашу. А я для этого еще слишком молода.
- Вот не льсти себе.
- Ты на что намекаешь? – от души возмутилась я.
- На твой почтенный возраст, конечно же.
- В душе мне навечно восемнадцать!
- Девятнадцать.
- Что?!..
- Сорок восемь, - «исправился» Ран. – Не приуменьшай давай свои заслуги.
- Ничего мне не сорок восемь, - пробурчала я.
- Ладно, сто пятнадцать.
- Ран!
Возглас мой одновременно был и возгласом возмущения и предупреждения. Поскольку все произошло слишком быстро.
Рана, словно нашкодившего котенка, выдернули из кустов за капюшон толстовки, он даже не сразу успел принять другую позу, поэтому несколько секунд так, поджав «лапки», и висел. Зато быстро сориентировался, махнул косой, ударив ее основанием по схватившей его руке тем самым вынудив себя отпустить. После чего кубарем вернулся в природнившиеся кусты и, собрав собой несколько цветков и репейников, выкатился по ту сторону клумбы на дорогу.
- А что, здороваться-то не учили? – насмешливо поинтересовался он у мужчины, стоящего на крыльце дома, у которого мы притаились.
- Я знаю, зачем вы здесь. Я не хочу уходить с вами.
- Сударь, как бы вам намекнуть… По сути, вы уже ушли. Большей частью. Наша задача вас лишь воссоединить с той частью, что со своей участью смирилась.
- Нет. Так правильнее. Так нужнее.
Пока Ран заговаривал оболочку, я тихо кралась сзади, стягивая перчатку. Вздрогнула, когда тело резко повернулось ко мне, и впечатала со всего маху ладонь ему в грудь.
Легко отделилась от оболочки душа, прильнула к моим пальцам… Вся.
- Ран…
- Она прицепилась? – Напарник едва не разбив колени, рухнул рядом и ухватил меня за руку.
