Голова закружилась, сухой жар плыл от стен. Пабло открыл было рот — может, хотел позвать на помощь. Капеллан сделал короткий запрещающий жест — полная тишина. Потом его пальцы начали обратный отсчёт — четыре, три, два. По счёту один капеллан выдал длинную тираду, явно позаимствованную у капрала Роббинс — не матерными в ней были лишь междометия Эрвин и Пабло, поняв, что от них требуется, повторили, как могли. Температура так же резко упала. Капеллан улыбнулся и прошептал — 'замечательно'.
— Замечательно — что? — мозги Эрвина понимать хоть что-то решительно отказывались. Температура в их камере то повышалась, то падала до обжигающего мороза. Воздух исчезал и появлялся опять. Голова плыла, сознание очень хотело уйти отсюда куда подальше. Капеллан молчал, улыбался и отдавал знаками короткие команды — когда молчать, а когда кричать во все горло. 'Неужели чужие надеются понять все это? Эту безумную смесь из святых текстов и флотской матершины даже земляне не поймут.' Сколько времени так прошло — Эрвин не заметил. Понял только, что их оставили в покое на время. Зачем, почему? И капеллан — сидит, смотрит всё с тем же азартом в глазах. Как будто понимает, что происходит.
— Что они творят, падре? — спросил Пабло. Капеллан оглядел стены ещё раз, усмехнулся и бросил что-то совсем непонятное:
— Первый этап, определение сигнальной системы.
— Что?
— Сейчас увидим, — оборвал разговор капеллан. По ушам ударил сильный треск из динамиков. Волна помех почти оглушила Эрвина. Пабло схватился за уши и потянулся к регулятору громкости, но капеллан ударил его по руке. Странный звук пронёсся раз, другой, третий. Капеллан хмыкнул и пробормотал себе под нос что-то вроде: 'торопитесь, коллега'.
Скрежещущий звук опять пробежал по нервам. Потом ещё раз и ещё. Капеллан улыбнулся и сделал какой-то знак рукой.
— Что за хрень?
Эрвин хотел сказать — 'что за хрень опять происходит?', но решительный жест пастора прервал его после третьего слова.
— Надеюсь, что знаю, надеюсь, что знаю, Надеюсь, что знаю. — странно, нараспев ответил тот и ткнул пальцем в сторону Пабло — твоя, мол, очередь.
Так продолжалось ещё сколько-то времени. Скрежет в наушниках — раз, другой, третий. Фразы в ответ — короткие и бессмысленные от ребят и длинные, но такие же бессмысленные — от капеллана. Потом скрежет затихал, чтобы вновь начался. Потом он тоже запульсировал — короткие всплески, потом длинные, опять короткие. В промежутке он с удивлением услышал шёпот капеллана — 'давай Пегги, кошка драная, надеюсь ты мозги ещё не пропила'. Так вот на что капеллан надеется. Только чем может помочь бравый капрал, болтаясь в челноке бог знает, как далеко от этого ада?
А на высокой орбите десантный челнок наматывал круг за кругом над молчащей планетой. Капрал Роббинс — Пегги развалилась в пилотском кресле полулежа, в не предусмотренной уставами позе, закинув на пульт ноги в тяжёлых сапогах. Ее пальцы лениво скользили над приборной панелью, иногда поглаживая клавиши.
"Орлы" — десантники разбрелись кто куда по длинному, освещённому тусклым светом отсеку. Кто, насвистывая, чистил оружие, кто просто спал — в кресле, закинув вверх голову. Спал пока есть возможность. Одна Ирина Строгова не находила себе места. Очнутся она успела, собрать расстроенные мысли в порядок — тоже. Сильно болела ушибленная в падении спина. Со стены в лицо Ирке улыбался мультяшный тигренок. В полосатой лапке зажат пулемет. И подпись внизу, одно слово — "ответишь !"
— Кому ? — проплыла ленивая мысль. Но это могло подожать...
— Капрал. — окликнула она развалившуюся за пультом десантницу. Та лениво обернулась. Как будто не у неё людей из-под носа украли:
— Чего тебе, девка? — 'девку' Ирина проигнорировала. Просто прошла и села в кресло рядом. Командирское кресло, где, до высадки, сидел капеллан. Коротким жестом оправила форменку и спросила.
— Капрал Роббинс, Вы вообще собираетесь что-нибудь делать?
— Делать — что? — Пегги ухмыльнулась, сверкнув на Ирину жёлтыми щербатыми зубами. Потом одним чётким, неуловимым движением закинула в рот зеленую пластину. И мерно задвигала челюстью. Ирину передёрнуло. Пегги выдала ещё одну улыбку во весь рот и продолжила:
— Если по уставу — то обязаны со всех ног лететь назад и докладывать.
— А там? — с замиранием сердца спросила Ирина. Почему-то ей заранее не нравился предписанный уставом вариант.
— А там власти наши высокие— военная, да гражданская будут выяснять, чъя же это операция. Долго выяснять, душевно и с чувством. Лучше бы подрались, да воспитание мешает. Если капитан наш комиссионера переговорит — значит будет много стрельбы, матюгов и даром сожжённой горючки. А толку — мало, чует моё сердце. Если наоборот — стрельбы будет меньше, а толку больше. Намного больше. Но недостаточно. А потом мама — корабль тупо смоется из системы.
— А как же?...
— А никак. Капеллану этим все равно не поможешь — стоит нам с орбиты улететь — ксеносы тут же смоются куда подальше. Я бы на их месте уже делала бы ноги ...
— а может уже сделали, Пегги — спросил кто-то сзади хриплым голосом. Видать, 'Орлам' надоело сидеть молча.
— Нет, в пространстве мы бы их уже нашли. Сканеры у нас что надо. На планете они где-то, на планете. Знать бы где.
— Капрал. — голос у Ирины предательски дрогнул — Пегги, найдите их.
Десантница усмехнулась, и медленно повернулась к ней узким, вытянутым, похожим на клинок лицом. На клинок старого, зазубренного ножа много раз побывавшего в деле.
— А тебе какого, девка? Чёрного али белого?
'Спокойно, она тебя просто провоцирует'. — прошептала себе Ирина и ответила, влив в голос столько металла, сколько смогла.
— Не поняла вопроса?
— Ну не за-ради же капеллана ты, красава, против устава переть собралась. Обеты у него настоящие, я проверяла... — тут Пегги выдала ещё одну щербатую усмешку, — Жаль, единственный нормальный мужик на всем, мать его, флоте. Значит из мальчишек кто. Чернявый или беловосый. Один красавчик, другой, вроде, не дурак. Какого хочешь, такого и достанем. По мне — бери чёрного, он хотя бы богатый. Только не увлекайся, а то вернёшься однажды домой... — Десантница отвернулась, оборвав фразу на полуслове. Пластик пульта обиженно скрипнул под её железными пальцами.
— Капрал Роббинс, начинайте поиски. — сказала Ирина, надеясь, что голос звучит как надо. Чётко и ровно. Если эта безумная почует слабину...
— Чего ради? — грубый голос сзади, из десантного отсека. Кто-то из 'орлов'. Лучше бы они на планете так лихость показывали.
— Операция под контролем гражданской администрации, — спокойствию голосу Ирки сейчас позавидовал бы даже господин комиссионер, — а я тут единственный её представитель.
— Волонтёр флота? Это же смешно... — Почему-то Ирине показалось, что оборачиваться сейчас, на этот хриплый, прокуренный голос будет неправильно.
— Хоукинс, если я встану, то смеяться будет врач. И над тем, что от тебя останется. — внезапно рявкнула на своих Пегги не вставая с места. — Забыли 'Счастье'?
Металлический лязг и шум падения сзади. Что-то уронили. Или, судя по короткому вскрику, кого-то.
— Ты его извини, девка. — все так же лениво ворочая челюстью проговорила Пегги, — Это новенький у нас. Но он больше не будет — правда, Хоукинс?
Прокуренный голос из-за спины подтвердил.
Так из-за кого ты красава, так на гауптвахту рвёшься? Всё-таки устав ...
— Капрал Роббинс, а челнок вы тоже по уставу в розовый красили?
Неожиданно та улыбнулась. Во весь рот. По-человечески, добродушно так улыбнулась. Это было странно, по меньшей мере.
— Уела. Молодец, девка. Вот уж повезло кому — то. Любопытно просто, кому. Все одно — сканеры пашут, мы бездельничаем. Вот и развлекаюсь как могу. Вон красная вся сидишь, злишься. — на этих словах Ирина машинально ощупала щеку — и правда.
— Ищу я их, девка, ищу с самого начала... — и тут на пульте что-то резко пропищало. Пегги повернулась в кресле — рывком скинув ноги с пульта. Её пальцы вихрем пробежали по клавишам.
— И, похоже, нашла — какой-то радиосигнал с поверхности. Очень грубый — три коротких, три длинных, три коротких всплеска. Кто-нибудь знает, что это?
— Древний код. Ещё докосмический. — с замиранием сердца ответила Ирина.
'Ну, падре, ну сукин ты сын, — шептала Пегги, лихорадочно щёлкая кнопками пульта, — я так и знала, что ты вывернешься.'. Потом раздалась короткая команда — 'всем пристегнутся'. Пегги мимоходом откинула бронированными пальцами прядь волос с лица. Ирке вдруг некстати подумалось, что когда-то, невообразимо давно, безумная десантница была очень красивой. Потом челнок сорвался с орбиты вниз, и Ирка опять почувствовала себя кошкой, забытой в стиральной машине.
За обзорными экранами взревело пламя — сереброкрылая птица шла вниз круто, распарывая атмосферу. Потом огненная круговерть на экранах сменилась небом — льдисто — белым вначале, синим, бездонным, с белыми полотнами облаков — потом. Челнок рвался вниз, разметав крыльями тучи. По экрану побежали зелёные холмы и синие, извилистые реки. Прямо по ним бортовой компьютер отрисовывал синими линиями на экране курс и расстояние до цели. Ближе и ближе. Замигал красным тревожный сигнал, далеко в небе сверкнули серые, быстро летящие точки. Ирина, с замиранием сердца, узнала хорошо знакомые тарелкообразные силуэты. Одна, две, три. Идут наперерез. К челноку, раскручиваясь на глазах, устремились серые плети воронок — вроде тех, что были недавно.
Пегги крутанула руль и азартно выкрикнула:
— Как там падре говорил, ребята? Вразумитесь, язычники, ибо с нами бог.
Челнок сорвался в вираж, небо и земля завертелись. Перед глазами Ирины мелькнул серый хобот воронки - рядом, едва не задев им крыло. Близко, чертовски близко. Вспышка под крыльями, толчок - резкий, до лязга зубами. Рвут небо огненные стрелы ракет. И грязно белым комком сминается, сплющивается впереди первая из тарелок. Прокуренный голос сзади азартно выкрикнул:
- Эйхо.
В ответ щелчок гашетки, рев пушек и горячечный шепот от пульта:
- Этому - дала
Серый вихрь хлещет в ответ, близко. Опять. Воронка тянется к челноку, извиваясь оскаленной искрами пастью. Челнок тряхнуло. Вираж, разворот. Такой, что чернеет в глазах и небо сминается и падает вниз грязной тряпкой.Опять рев пушек, гром и клякса в полнеба
- Этому - дала... Последняя из тарелок развернулась, дернулась, попыталась уйти. Пегги довернула челнок, поймала беглеца в прицел, азартно крикнула:
- Эй ты, красивый, куда собрался ? - и вдавила гашетку огня.
Корабельные пушки выдали короткое стакатто... Последняя, разрубленная очередью пополам тарелка, дымясь сизым дымом, ушла к земле. Челнок выровнялся, синева неба и зелень земли заняли свои законные места. Пегги проводила сбитую тварь глазами и довольно хмыкнула:
— А кто не вразумился — не виноватая я...
В долине под ними, укромной, стиснутой с двух сторон покатыми склонами холмов блеснуло серым, матовым блеском нечто большое. Слишком большое для убогих деревень аборигенов. Красный огонёк замигал опять, предупреждая: нечто внизу опознано, как цель. Челнок развернулся, ушёл на вираж, и Ирина смогла рассмотреть ЭТО в подробностях. Большое, размером с иной земной городок. Немного похоже на огромную грибницу — ряд серых, перекрученных башен с наростами наверху — как шляпки на сыроежках. На крышах мигали огни — алым, жёлтым, тревожно — сиреневым цветом. Ирина попыталась приглядеться — и почувствовала, как закружилась голова, а живот скрутило спазмом. Миг, другой — Ирина пыталась понять, что с ней и не могла. И отвести взгляд от этого безумия тоже. Челнок тряхнуло, клубы разрывов веером прошлись по базе. Огни погасли, затянутые дымом и копотью. Морок слетел и Ирина, наконец, оторвалась от экрана. С пилотского кресла Пегги показала ей большой палец и крикнула:
— Вначале стреляй, потом приглядывайся, хорошо?
Ирина смогла только молча кивнуть — это все было диким, неправильным. Безумие. Варварство. Но шок исчез, и ей почему-то хотелось сказать Пегги спасибо.
Раздался глухой удар, заскрипела земля под полозьями — челнок сел. Десант, как совсем недавно, кинулись наружу. Ирина опрометью рванулась за ними, стараясь не потерять из виду громоздкие фигуры в броне. Серые башни встали над её головой, с их крыш в землян полетели ветвистые, яркие молнии.
— When I was a little girl
and so my mather told me... — заорала Пегги, бластер в ее руке выплюнул струю огня, проглотившую одну из башен.
— hey , haul away.
Hey haul away joy ... — подхватил прокуренный голос с другого края цепи, второй выстрел снёс с очередного 'гриба' изломанную 'шляпу'.
Десант шёл цепью, горланя свою дикую песню на ходу. На каждой строке один из бластеров выплёвывал заряд плазмы, снося потоком пламени очередную постройку. Чужие пытались отстреливаться, серые вихри метались, искали людей. Половина базы уже пылала.
У очередного здания Пегги взмахом руки остановила людей, что-то прошептала и, хорошо прицелившись, аккуратно отстрелила край стены.
В проломе что-то мелькнуло. И тут навстречу десанту вылетели две фигуры. Кто-то вскинул ствол. Капральский рык пригвоздил всех к месту. Ирина увидела перепачканную сажей флотский скафандр, чёрные волосы у одного и белый ёжик — у другого.
А за ними на своих двоих вышел капеллан, с остатками обожжённой в плазменном огне бороды.
Отец Игнатий собственной персоной. Живой, ничего с ним не сделалось. Вот только борода обгорела и настроение далеко от благостного:
— Пегги, кошка драная, чего по своим бьёшь? Вон, бороду мне спалила.
А та вдруг скинула шлем и улыбнулась — широко и беззаботно. Странно было видеть такую улыбку на поле боя
— И тебе, падре, тоже привет... — ответила она.
— Спасибо. По радиосигналу нашли?
— Да
— Я так и думал, — этих слов Ирина уже не услышала.
— Я так и думал, — эти слова услышал Эрвин. Услышал и сильно удивился. Передатчики в скафандрах дохлые, до орбиты им не добить. Дальше капеллан понимающе усмехнулся и сказал совсем непонятное: — 'Так и знал. Не надо было так увлекаться, коллега'
'Коллега. Кого он имеет ввиду?' — подумал было Эрвин. Потом навстречу ему кинулась Ирина и посторонние мысли пулей вылетели у парня из головы.
Пегги проводила их взглядом, улыбнулась и обернулась назад, к своим, набирая воздух в грудь для команды 'отходим'
И тут над их отрядом повисла очередная тарелка. Никто не заметил откуда она взялась. Раз — и серый, переливающийся огнями блин закрыл над головами небо. Десяток бластерных стволов синхронно вскинулся вверх. Один залп разнёс бы чертов блин на плазменный дождь. Десантная броня такой дождь, теоретически, должна выдержать.
— Не стрелять — заорала капрал во все горло
— Не стрелять, рассредоточиться, отходим к челноку...
У Ирины, Эрвина, Пабло и капеллана брони не было.
Десяток хриплых голосов проорали подтверждение. Люди повернулись и побежали — быстро, но без лишней суеты. Внезапно Эрвин услышал знакомый капелланов шёпот:
'Надеюсь, вы уцелели, коллега'
'Откуда?' — подумал было он. Капеллан стоял далеко от них — они, вместе с капралом Роббинс, шли последними. Потом вспомнил, что забыл отключить приёмник и связь по-прежнему включена на максимум.
— Замечательно — что? — мозги Эрвина понимать хоть что-то решительно отказывались. Температура в их камере то повышалась, то падала до обжигающего мороза. Воздух исчезал и появлялся опять. Голова плыла, сознание очень хотело уйти отсюда куда подальше. Капеллан молчал, улыбался и отдавал знаками короткие команды — когда молчать, а когда кричать во все горло. 'Неужели чужие надеются понять все это? Эту безумную смесь из святых текстов и флотской матершины даже земляне не поймут.' Сколько времени так прошло — Эрвин не заметил. Понял только, что их оставили в покое на время. Зачем, почему? И капеллан — сидит, смотрит всё с тем же азартом в глазах. Как будто понимает, что происходит.
— Что они творят, падре? — спросил Пабло. Капеллан оглядел стены ещё раз, усмехнулся и бросил что-то совсем непонятное:
— Первый этап, определение сигнальной системы.
— Что?
— Сейчас увидим, — оборвал разговор капеллан. По ушам ударил сильный треск из динамиков. Волна помех почти оглушила Эрвина. Пабло схватился за уши и потянулся к регулятору громкости, но капеллан ударил его по руке. Странный звук пронёсся раз, другой, третий. Капеллан хмыкнул и пробормотал себе под нос что-то вроде: 'торопитесь, коллега'.
Скрежещущий звук опять пробежал по нервам. Потом ещё раз и ещё. Капеллан улыбнулся и сделал какой-то знак рукой.
— Что за хрень?
Эрвин хотел сказать — 'что за хрень опять происходит?', но решительный жест пастора прервал его после третьего слова.
— Надеюсь, что знаю, надеюсь, что знаю, Надеюсь, что знаю. — странно, нараспев ответил тот и ткнул пальцем в сторону Пабло — твоя, мол, очередь.
Так продолжалось ещё сколько-то времени. Скрежет в наушниках — раз, другой, третий. Фразы в ответ — короткие и бессмысленные от ребят и длинные, но такие же бессмысленные — от капеллана. Потом скрежет затихал, чтобы вновь начался. Потом он тоже запульсировал — короткие всплески, потом длинные, опять короткие. В промежутке он с удивлением услышал шёпот капеллана — 'давай Пегги, кошка драная, надеюсь ты мозги ещё не пропила'. Так вот на что капеллан надеется. Только чем может помочь бравый капрал, болтаясь в челноке бог знает, как далеко от этого ада?
*****
А на высокой орбите десантный челнок наматывал круг за кругом над молчащей планетой. Капрал Роббинс — Пегги развалилась в пилотском кресле полулежа, в не предусмотренной уставами позе, закинув на пульт ноги в тяжёлых сапогах. Ее пальцы лениво скользили над приборной панелью, иногда поглаживая клавиши.
"Орлы" — десантники разбрелись кто куда по длинному, освещённому тусклым светом отсеку. Кто, насвистывая, чистил оружие, кто просто спал — в кресле, закинув вверх голову. Спал пока есть возможность. Одна Ирина Строгова не находила себе места. Очнутся она успела, собрать расстроенные мысли в порядок — тоже. Сильно болела ушибленная в падении спина. Со стены в лицо Ирке улыбался мультяшный тигренок. В полосатой лапке зажат пулемет. И подпись внизу, одно слово — "ответишь !"
— Кому ? — проплыла ленивая мысль. Но это могло подожать...
— Капрал. — окликнула она развалившуюся за пультом десантницу. Та лениво обернулась. Как будто не у неё людей из-под носа украли:
— Чего тебе, девка? — 'девку' Ирина проигнорировала. Просто прошла и села в кресло рядом. Командирское кресло, где, до высадки, сидел капеллан. Коротким жестом оправила форменку и спросила.
— Капрал Роббинс, Вы вообще собираетесь что-нибудь делать?
— Делать — что? — Пегги ухмыльнулась, сверкнув на Ирину жёлтыми щербатыми зубами. Потом одним чётким, неуловимым движением закинула в рот зеленую пластину. И мерно задвигала челюстью. Ирину передёрнуло. Пегги выдала ещё одну улыбку во весь рот и продолжила:
— Если по уставу — то обязаны со всех ног лететь назад и докладывать.
— А там? — с замиранием сердца спросила Ирина. Почему-то ей заранее не нравился предписанный уставом вариант.
— А там власти наши высокие— военная, да гражданская будут выяснять, чъя же это операция. Долго выяснять, душевно и с чувством. Лучше бы подрались, да воспитание мешает. Если капитан наш комиссионера переговорит — значит будет много стрельбы, матюгов и даром сожжённой горючки. А толку — мало, чует моё сердце. Если наоборот — стрельбы будет меньше, а толку больше. Намного больше. Но недостаточно. А потом мама — корабль тупо смоется из системы.
— А как же?...
— А никак. Капеллану этим все равно не поможешь — стоит нам с орбиты улететь — ксеносы тут же смоются куда подальше. Я бы на их месте уже делала бы ноги ...
— а может уже сделали, Пегги — спросил кто-то сзади хриплым голосом. Видать, 'Орлам' надоело сидеть молча.
— Нет, в пространстве мы бы их уже нашли. Сканеры у нас что надо. На планете они где-то, на планете. Знать бы где.
— Капрал. — голос у Ирины предательски дрогнул — Пегги, найдите их.
Десантница усмехнулась, и медленно повернулась к ней узким, вытянутым, похожим на клинок лицом. На клинок старого, зазубренного ножа много раз побывавшего в деле.
— А тебе какого, девка? Чёрного али белого?
'Спокойно, она тебя просто провоцирует'. — прошептала себе Ирина и ответила, влив в голос столько металла, сколько смогла.
— Не поняла вопроса?
— Ну не за-ради же капеллана ты, красава, против устава переть собралась. Обеты у него настоящие, я проверяла... — тут Пегги выдала ещё одну щербатую усмешку, — Жаль, единственный нормальный мужик на всем, мать его, флоте. Значит из мальчишек кто. Чернявый или беловосый. Один красавчик, другой, вроде, не дурак. Какого хочешь, такого и достанем. По мне — бери чёрного, он хотя бы богатый. Только не увлекайся, а то вернёшься однажды домой... — Десантница отвернулась, оборвав фразу на полуслове. Пластик пульта обиженно скрипнул под её железными пальцами.
— Капрал Роббинс, начинайте поиски. — сказала Ирина, надеясь, что голос звучит как надо. Чётко и ровно. Если эта безумная почует слабину...
— Чего ради? — грубый голос сзади, из десантного отсека. Кто-то из 'орлов'. Лучше бы они на планете так лихость показывали.
— Операция под контролем гражданской администрации, — спокойствию голосу Ирки сейчас позавидовал бы даже господин комиссионер, — а я тут единственный её представитель.
— Волонтёр флота? Это же смешно... — Почему-то Ирине показалось, что оборачиваться сейчас, на этот хриплый, прокуренный голос будет неправильно.
— Хоукинс, если я встану, то смеяться будет врач. И над тем, что от тебя останется. — внезапно рявкнула на своих Пегги не вставая с места. — Забыли 'Счастье'?
Металлический лязг и шум падения сзади. Что-то уронили. Или, судя по короткому вскрику, кого-то.
— Ты его извини, девка. — все так же лениво ворочая челюстью проговорила Пегги, — Это новенький у нас. Но он больше не будет — правда, Хоукинс?
Прокуренный голос из-за спины подтвердил.
Так из-за кого ты красава, так на гауптвахту рвёшься? Всё-таки устав ...
— Капрал Роббинс, а челнок вы тоже по уставу в розовый красили?
Неожиданно та улыбнулась. Во весь рот. По-человечески, добродушно так улыбнулась. Это было странно, по меньшей мере.
— Уела. Молодец, девка. Вот уж повезло кому — то. Любопытно просто, кому. Все одно — сканеры пашут, мы бездельничаем. Вот и развлекаюсь как могу. Вон красная вся сидишь, злишься. — на этих словах Ирина машинально ощупала щеку — и правда.
— Ищу я их, девка, ищу с самого начала... — и тут на пульте что-то резко пропищало. Пегги повернулась в кресле — рывком скинув ноги с пульта. Её пальцы вихрем пробежали по клавишам.
— И, похоже, нашла — какой-то радиосигнал с поверхности. Очень грубый — три коротких, три длинных, три коротких всплеска. Кто-нибудь знает, что это?
— Древний код. Ещё докосмический. — с замиранием сердца ответила Ирина.
'Ну, падре, ну сукин ты сын, — шептала Пегги, лихорадочно щёлкая кнопками пульта, — я так и знала, что ты вывернешься.'. Потом раздалась короткая команда — 'всем пристегнутся'. Пегги мимоходом откинула бронированными пальцами прядь волос с лица. Ирке вдруг некстати подумалось, что когда-то, невообразимо давно, безумная десантница была очень красивой. Потом челнок сорвался с орбиты вниз, и Ирка опять почувствовала себя кошкой, забытой в стиральной машине.
****
За обзорными экранами взревело пламя — сереброкрылая птица шла вниз круто, распарывая атмосферу. Потом огненная круговерть на экранах сменилась небом — льдисто — белым вначале, синим, бездонным, с белыми полотнами облаков — потом. Челнок рвался вниз, разметав крыльями тучи. По экрану побежали зелёные холмы и синие, извилистые реки. Прямо по ним бортовой компьютер отрисовывал синими линиями на экране курс и расстояние до цели. Ближе и ближе. Замигал красным тревожный сигнал, далеко в небе сверкнули серые, быстро летящие точки. Ирина, с замиранием сердца, узнала хорошо знакомые тарелкообразные силуэты. Одна, две, три. Идут наперерез. К челноку, раскручиваясь на глазах, устремились серые плети воронок — вроде тех, что были недавно.
Пегги крутанула руль и азартно выкрикнула:
— Как там падре говорил, ребята? Вразумитесь, язычники, ибо с нами бог.
Челнок сорвался в вираж, небо и земля завертелись. Перед глазами Ирины мелькнул серый хобот воронки - рядом, едва не задев им крыло. Близко, чертовски близко. Вспышка под крыльями, толчок - резкий, до лязга зубами. Рвут небо огненные стрелы ракет. И грязно белым комком сминается, сплющивается впереди первая из тарелок. Прокуренный голос сзади азартно выкрикнул:
- Эйхо.
В ответ щелчок гашетки, рев пушек и горячечный шепот от пульта:
- Этому - дала
Серый вихрь хлещет в ответ, близко. Опять. Воронка тянется к челноку, извиваясь оскаленной искрами пастью. Челнок тряхнуло. Вираж, разворот. Такой, что чернеет в глазах и небо сминается и падает вниз грязной тряпкой.Опять рев пушек, гром и клякса в полнеба
- Этому - дала... Последняя из тарелок развернулась, дернулась, попыталась уйти. Пегги довернула челнок, поймала беглеца в прицел, азартно крикнула:
- Эй ты, красивый, куда собрался ? - и вдавила гашетку огня.
Корабельные пушки выдали короткое стакатто... Последняя, разрубленная очередью пополам тарелка, дымясь сизым дымом, ушла к земле. Челнок выровнялся, синева неба и зелень земли заняли свои законные места. Пегги проводила сбитую тварь глазами и довольно хмыкнула:
— А кто не вразумился — не виноватая я...
В долине под ними, укромной, стиснутой с двух сторон покатыми склонами холмов блеснуло серым, матовым блеском нечто большое. Слишком большое для убогих деревень аборигенов. Красный огонёк замигал опять, предупреждая: нечто внизу опознано, как цель. Челнок развернулся, ушёл на вираж, и Ирина смогла рассмотреть ЭТО в подробностях. Большое, размером с иной земной городок. Немного похоже на огромную грибницу — ряд серых, перекрученных башен с наростами наверху — как шляпки на сыроежках. На крышах мигали огни — алым, жёлтым, тревожно — сиреневым цветом. Ирина попыталась приглядеться — и почувствовала, как закружилась голова, а живот скрутило спазмом. Миг, другой — Ирина пыталась понять, что с ней и не могла. И отвести взгляд от этого безумия тоже. Челнок тряхнуло, клубы разрывов веером прошлись по базе. Огни погасли, затянутые дымом и копотью. Морок слетел и Ирина, наконец, оторвалась от экрана. С пилотского кресла Пегги показала ей большой палец и крикнула:
— Вначале стреляй, потом приглядывайся, хорошо?
Ирина смогла только молча кивнуть — это все было диким, неправильным. Безумие. Варварство. Но шок исчез, и ей почему-то хотелось сказать Пегги спасибо.
Раздался глухой удар, заскрипела земля под полозьями — челнок сел. Десант, как совсем недавно, кинулись наружу. Ирина опрометью рванулась за ними, стараясь не потерять из виду громоздкие фигуры в броне. Серые башни встали над её головой, с их крыш в землян полетели ветвистые, яркие молнии.
— When I was a little girl
and so my mather told me... — заорала Пегги, бластер в ее руке выплюнул струю огня, проглотившую одну из башен.
— hey , haul away.
Hey haul away joy ... — подхватил прокуренный голос с другого края цепи, второй выстрел снёс с очередного 'гриба' изломанную 'шляпу'.
Десант шёл цепью, горланя свою дикую песню на ходу. На каждой строке один из бластеров выплёвывал заряд плазмы, снося потоком пламени очередную постройку. Чужие пытались отстреливаться, серые вихри метались, искали людей. Половина базы уже пылала.
У очередного здания Пегги взмахом руки остановила людей, что-то прошептала и, хорошо прицелившись, аккуратно отстрелила край стены.
В проломе что-то мелькнуло. И тут навстречу десанту вылетели две фигуры. Кто-то вскинул ствол. Капральский рык пригвоздил всех к месту. Ирина увидела перепачканную сажей флотский скафандр, чёрные волосы у одного и белый ёжик — у другого.
А за ними на своих двоих вышел капеллан, с остатками обожжённой в плазменном огне бороды.
Отец Игнатий собственной персоной. Живой, ничего с ним не сделалось. Вот только борода обгорела и настроение далеко от благостного:
— Пегги, кошка драная, чего по своим бьёшь? Вон, бороду мне спалила.
А та вдруг скинула шлем и улыбнулась — широко и беззаботно. Странно было видеть такую улыбку на поле боя
— И тебе, падре, тоже привет... — ответила она.
— Спасибо. По радиосигналу нашли?
— Да
— Я так и думал, — этих слов Ирина уже не услышала.
***
— Я так и думал, — эти слова услышал Эрвин. Услышал и сильно удивился. Передатчики в скафандрах дохлые, до орбиты им не добить. Дальше капеллан понимающе усмехнулся и сказал совсем непонятное: — 'Так и знал. Не надо было так увлекаться, коллега'
'Коллега. Кого он имеет ввиду?' — подумал было Эрвин. Потом навстречу ему кинулась Ирина и посторонние мысли пулей вылетели у парня из головы.
Пегги проводила их взглядом, улыбнулась и обернулась назад, к своим, набирая воздух в грудь для команды 'отходим'
И тут над их отрядом повисла очередная тарелка. Никто не заметил откуда она взялась. Раз — и серый, переливающийся огнями блин закрыл над головами небо. Десяток бластерных стволов синхронно вскинулся вверх. Один залп разнёс бы чертов блин на плазменный дождь. Десантная броня такой дождь, теоретически, должна выдержать.
— Не стрелять — заорала капрал во все горло
— Не стрелять, рассредоточиться, отходим к челноку...
У Ирины, Эрвина, Пабло и капеллана брони не было.
Десяток хриплых голосов проорали подтверждение. Люди повернулись и побежали — быстро, но без лишней суеты. Внезапно Эрвин услышал знакомый капелланов шёпот:
'Надеюсь, вы уцелели, коллега'
'Откуда?' — подумал было он. Капеллан стоял далеко от них — они, вместе с капралом Роббинс, шли последними. Потом вспомнил, что забыл отключить приёмник и связь по-прежнему включена на максимум.
