- Эрик! - прорычал мужчина со сцены и тряхнул головой, отчего волосы колыхнулись, обнажив… подпиленные рога. Но тут же взял себя в руки и чарующе улыбнулся дону Валерио и ректору. - Простите моего сына. Порой мне кажется, что его стоит отправить на следующий Отбор, чтобы учил вместе с конкурсантками этикет.
В зале раздались сдавленные смешки, но Лили было совсем не до смеха. В этот момент она в полной мере прочувствовала смысл выражения «между молотом и наковальней», потому что на сцене рядом с доном Валерио был сейчас директор Единого Подводного банка и по совместительству отец Эрика, который, наверняка, тоже обладает ментальным даром, из чего следует…
Захотелось лишиться чувств. Просто закрыть глаза, и чтобы этого зала с направленными на неё взглядами и ждущими выражениями на лицах, не стало.
Чудовищным усилием воли Лили заставила себя повернуться и вздрогнула, увидев Эрика так близко. Несмотря на насмешливый голос, зрачки у морского черта были расширены, а дыхание все ещё не успокоилось. Он тоже явно не отошел от их близости и был не прочь повторить.
- Королеве Академии, - произнес он с кривой улыбкой и махнул цветком, который держал в руках.
Странно… обычно фрейлинам в этот день дарили морские орхидеи, а он предлагал какой-то незнакомый белоснежный цветок, удивительно красивый, но с узкими хищными листьями…
- Спасибо, - пробормотала Лили, протянув к нему руку, но Эрик внезапно отодвинул свою, словно сомневаясь в чем-то. Посмотрел на цветок, на Лили и спросил так тихо, что русалке показалось, будто голос звучит только в её голове. Возможно, так оно и было.
- Последний шанс, малёк. Будешь моей?
Лили охватила ярость: за свой недавний страх, за слабый голос, с которым никак не удавалось совладать, за самодовольство Эрика, считающего, что ему все позволено.
- Никогда! - выдохнула она, глядя ему прямо в глаза.
Морской черт оскалил зубы и протянул ей растение со словами:
- Ты сама выбрала. Я пытался по-хорошему.
Лили не стала тратить время, стараясь разгадать смысл его странных слов, и схватила цветок, но тут же ойкнула: под длинными с серебристым налетом листьями прятались шипы. Несколько капель её крови упали на стебель. Лили почти с обидой посмотрела на яркие рубиновые крапинки.
- Ты не умеешь по-хорошему, Эрик, - печально произнесла она и, кинув цветок на сидение, поплыла на сцену для произнесения речи.
Запретив себе думать об Эрике и о том, что сейчас произошло, Лили бубнила со сцены заученные слова, но мысли её витали далеко. Нет-нет, она, конечно, не бубнила, а произносила заготовленную речь с выражением, делая паузы в нужных местах и не забывая одаривать слушателей чарующими улыбками, только слова эти казались какими-то пустыми, шли не от сердца.
За последние полгода её глаза открылись на многое. И то, что раньше по водоскрину казалось настоящей сказкой, теперь повернулось своей изнанкой. Те, кем она прежде восхищалась, оказались не такими, как русалка воображала в своих розовых мечтах. Неужели при слишком близком рассмотрении все становится безобразным?
Кажется, ей хлопали, и бурно, а потом на сцену выплыла Алька. Вот её пламенная речь отличалось чувством и искренностью. Подруга действительно, как ребенок, радовалась изменениям, которые пришли в их жизнь. Официанты тем временем начали обносить присутствующих бокалами с розовым водорослевым шампанским, начав, конечно, с именитых гостей.
Лили спустилась со сцены и поскорее выплыла в коридор.
- Лилиана Кристалл!
Лили обернулась и похолодела, увидев лощёного директора Единого Подводного банка. Издалека он был так похож на Эрика, что становилось не по себе. Но когда мужчина подплыл, стало видно, что белокурые пряди у него чередуются с серебряными – видимо, он все-таки гораздо старше, чем выглядит, - да и лишен вальяжности её бывшего хозяина. В облике сквозила собранная деловитость и уверенность сильного мира сего, на мизинце поблескивал перстень с рубиновой ракушкой.
- Сальварес Дэвлин, - представился он, быстро и довольно пренебрежительно оглядев её от макушки до плавника.
- Для меня честь знакомство с вами, айрэ, - вежливо поклонилась Лили, стараясь ничем не выдать волнение.
- Честь? – насмешливо протянул морской черт и вдруг снова стал до ужаса похож на Эрика. Но сходство мелькнуло и опять спряталось за маской самообладания. Очевидно, Дэвлин-старший умел контролировать себя не в пример лучше сына. – Приятно, что нынешние юные девы все ещё помнят, что это такое.
Лили вспыхнула, но не от смущения, а от гнева.
- Кстати, о юных… - он выдержал намеренную паузу, - девах. До меня дошли слухи, что мой сын увлекся одной из них. Подчеркиваю: одной. Продолжай он интересоваться десятками, как раньше, меня бы это мало заботило. И заинтересовался настолько, что она даже жила у него дома…
Ярость Лили росла с каждой секундой, но она сдерживалась изо всех сил. Директор главного банка королевства и представитель могущественнейшей магической фамилии – это не какой-нибудь адепт, которого можно осадить и высказать в лицо, что думаешь. Поэтому приходилось терпеть. Глотать и терпеть.
- Девица оказалась хитрой и сумела усидеть на двух стульях: проникнуть в самые высокие круги, несмотря на плебейское происхождение, и при этом удержать его внимание. Видимо, посчитала полезным придержать, пока ищет во дворце более выгодные варианты. В общем, как говорится, произошла из канавы, но сумела далеко заплыть. Высокопоставленный любовник открывает множество перспектив, как вы знаете.
- Нет, не знаю, - ответила Лили дрожащим от гнева голосом. – А теперь, с вашего позволения, мне нужно плыть.
Она отвернулась, взмахнув хвостом.
- Стоять, - раздалось позади.
Сальварес Дэвлин произнес это негромко, но таким тоном, что Лили примерзла к месту, безо всякой магии, и медленно вернулась обратно.
Она не понимала, что ему от неё нужно. Пусть оставит её в покое! Она хочет забыть и о нем, и об Эрике, и о всей расе морских чертей вместе взятой!
- Так вот, Эрик порой может быть слишком импульсивен и совершать необдуманные поступки, не понимая, что любое яркое проявление эмоций – это слабость, которой не преминут воспользоваться другие, - продолжил её собеседник как ни в чем не бывало.
- При чем здесь я? – сдержанно спросила Лили.
- Ты и есть яркое проявление эмоций.
- Я этого не хотела, айрэ. И понимаю, какая пропасть лежит между… той девой и вашим сыном. Более того, не имею ни малейшего желания её преодолевать.
Сальварес Дэвлин склонил голову набок, снова бесцеремонно оглядев её, но на этот раз внимательнее, словно бы вглядывался во что-то не лежащее на поверхности.
- Я же говорил: хитрая, - резюмировал он. – Ту, что сразу уступила бы, Эрик забыл бы на следующий день. И красивая. У моего сына хороший вкус, это радует. Сколько?
- Что «сколько»?
- Сколько стоят твои услуги?
Лили не сразу поняла смысл вопроса, а когда поняла задохнулась от возмущения:
- Вы… вы… - нужные слова никак не находились. Её душили слезы и обида. Недавнее напряжение, помноженное на нынешнее оскорбление, вырывались дрожью во всем теле.
А Сальварес Дэвлин тем временем обогнул её кругом, словно выбирал морского конька на ярмарке, и снова остановился лицом к лицу. Взял за подбородок, не давая отвернуться.
- Сколько ты стоишь? – медленно повторил он. – Ты и сама понимаешь, что, как покровитель, я многое могу предложить. А вот переплывать мне дорогу не стоит.
Лили смотрела в породистое холёное лицо и четко понимала, что не привлекает Дэвлина-старшего. Вернее, может, и привлекает, но как и любая другая смазливая девушка. И это мерзкое предложение он ей сделал только для того, чтобы отвратить от неё Эрика. Тот не осмелится пойти против отца или же побрезгует ею после него…
Пытаться просто откупиться от неё Сальварес не стал - видимо, решил, что Лили может обмануть и свалить все потом на настойчивость Эрика. Или же хорошо зная своего сына. А так она гарантированно оказывалась недосягаемой для Эрика, оставаясь при этом у него под носом. Идеальный план. И отвратительный.
Вновь нахлынуло тоскливое ощущение полной беспомощности. Словно в ответ на её отчаянную мысленную мольбу, из дверей показались телохранители. Но не успела Лили испытать облегчение, как Сальварес Дэвлин вскинул ладонь, не оборачиваясь.
- Ждите снаружи. – И те покорно поплыли к выходу из Академии…
Стало жутко. Действительно жутко, потому что переплывать дорогу этому мужчине с холодными глазами, походя отдающему приказы королевским слугам, действительно было опасно. Для жизни. Но согласиться на его предложение и стать любовницей… ни за что на свете! Хотя тогда она бы точно избавилась от Эрика, как и мечтала, мелькнула в голове горькая усмешка.
- Мне не нужен покровитель.
- Конечно, нужен, - фыркнул айрэ. – Для чего ещё тогда устраивают эти пляски с Отбором, а девки готовы глотки друг другу разорвать за победу и шанс попасть во дворец и привлечь внимание кого побогаче да повлиятельней?
А ведь правду говорит… Большинство разговоров у конкурсанток крутилось именно вокруг выгодного замужества. Вот только Лили участвовала в состязании ради свободы и своей семьи.
- Хотя твоя пляска на открытии Отбора мне понравилась, – бесстрастно произнес он. - Ты во всем такая же темпераментная?
Рука морского черта вдруг соскользнула с её подбородка, легла на грудь и больно сжала сквозь ткань. Лили содрогнулась от отвращения. Как бы ни были похожи отец и сын, на Эрика её тело, пусть и против воли, всегда реагировало ответным желанием, а вот прикосновение Сальвареса было противно.
Она отшатнулась, и в этот момент двери зала снова распахнулись. Оттуда выплыл официант с подносом, на котором осталось всего два бокала с розовым шампанским.
- Айрэ, - поклонился он, почтительно протягивая один морскому черту, и тут почувствовал витающую в воде напряженность и обеспокоенно уточнил: – Я помешал?
- Отнюдь. – Морской черт взял бокал и, не отводя глаз от Лили, пригубил. – Мы как раз заключали сделку, так что самое время скрепить её шампанским.
Лили покачала головой, когда официант предложил ей второй бокал с содержимым более насыщенного, как ей показалось, оттенка. Никаких сделок она с морским чертом не заключала и скреплять ничего не собирается!
- Нет, спасибо.
- Это традиционный напиток, мисса, - настаивал официант.
- Простите, но у меня болит голова.
За дверью внезапно поднялся шум, означавший, что официальная часть подошла к концу, и сейчас в этот коридор хлынет толпа адептов.
Официант, видимо, от неожиданности, дернулся, бокал, качнувшись, не устоял на подносе, и шампанское выплеснулось на Лили.
- Простите, мисса! Я такой неуклюжий! – Он бросился отирать её салфетками в попытках спасти безнадежно испорченный наряд.
- Ничего страшного. - Это была одна из её самых любимых кофточек, но Лили даже обрадовалась предлогу покинуть морского черта. – С вашего позволения, мне нужно привести себя в порядок. Айрэ, - поклонилась напоследок она.
Морской черт с легкой усмешкой наблюдал за суетой.
- Плывите, Лилиана. Приведите в порядок и себя, и мысли, чтобы понять: это не та сделка, от которой можно отказаться.
Зал начали покидать адепты, и первым выплыл…
Эрик. Он нахмурился, переводя взгляд с отца на Лили и обратно.
- Что здесь происходит?
- Плывите, Лилиана, - спокойно повторил Сальварес и отвернулся к сыну. – Ничего, сейчас у нас с тобой встреча с доном Валерио у ректора.
- В морскую бездну этого старого хрена! Я хочу знать, о чем вы только что говорили! – прорычал тот, не обращая внимания на любопытные взгляды других адептов.
Дальше Лили уже слушала, унося оттуда плавник так быстро, как только могла. И только оказавшись снаружи, спряталась возле фонтана и дала волю слезам.
- Что с тобой, Лили? Тебя… кто-то обидел?
Русалка подняла глаза и без особого удивления увидела рядом Рона. Она вообще как-то разучилась чему-либо удивляться.
Акула тут же отодвинулся, словно она была прокаженной, и, сам осознав это, смутился. Лили промокнула глаза и невесело улыбнулась.
- Нет, Рональд Шарп, у меня все замечательно. Я популярна, богата, живу во дворце. Чего ещё можно желать?
- Тогда почему ты плачешь?
- От счастья, Рон! Ну, конечно же, от счастья!
Он с сомнением посмотрел на неё, но ничего не ответил. Мялся рядом… и не уплывал.
- Что-то ещё? – уточнила русалка.
Ей в тягость было его присутствие. Присутствие того, кто знал, что в её жизни имели место постыдные вещи, знал и отвернулся от неё в тот самый момент, когда она раскрыла ему сердце, когда больше всего нуждалась в поддержке. И вот фактически их первый разговор после тяжкого объяснения и разрыва на вечере в честь церемонии закрытия Отбора. Лили не думала, что Рон ещё когда-нибудь с ней заговорит.
Акула качнул головой. И снова последовала неловкая пауза. Лили слишком устала для разбирательств и недомолвок, поэтому поднялась, чтобы найти свою колесницу и вернуться во дворец.
Голова внезапно закружилась, а в глазах начало двоиться. Секунда, и все прошло.
- Что с тобой? – Рон машинально потянулся поддержать её, но Лили уже справилась с недомоганием и отодвинулась от его руки.
- Все в порядке, - ещё одна пустая ничего не значащая улыбка.
Она же счастлива. А счастливые девушки улыбаются. Так ведь?
- Тебе… плохо, да? – тихо спросил акула, и русалка поняла, что на этот раз он спрашивает не о физическом состоянии.
Наверное, прежняя Лили расплакалась бы или попыталась уладить все с Роном, но нынешняя Лили научилась лучше владеть своими эмоциями.
- Ты потерял право спрашивать об этом, Рон, когда бросил меня.
- Лили…
- Нет, ничего не говори. И радуйся: той девушки, что разбила тебе сердце, больше нет.
Она отвернулась и, не оборачиваясь, поплыла к колеснице.
Эрик злился. Нет, не так: он, Морской дьявол дери, был вне себя от ярости!!! Старикан так и не признался, о чем они там шушукались с мальком, юлил, уводил разговор в сторону, как он это умеет. Эрик вспомнил испуганное лицо Лили в тот момент, когда выплыл из зала. Испугалась, потому что отец угрожал? Или потому что Эрик их застукал? А о чем говорили? Да о чем ещё, грызи их пираньи, могли договариваться старый баснословно богатый кобель и смазливая девка?!
Эрик от души хлестнул коньков, и те, жалобно заржав, попытались прибавить скорости, хотя и так мчались на максимальной. Ещё несколько таких же, от души, ударов, и полегчало. Ненадолго. Потом ярость снова вернулась, кипя где-то возле сердца. А беспомощность во взгляде настоящая или притворная? Шлюшка, тварь, паскудина!!! Почему он не может перестать думать о ней?! Как чары какие-то наложила... Может, и правда наложила? Стоит провериться у семейного мага. Кстати, о чарах. Когда заработают? Ведьма сказала, что начали действовать сразу… так когда ждать эффекта? И какого? Конечный-то результат он знал, но как именно это случится? Да не все ли равно, как…
В памяти, словно наяву, встали огромные колдовские глаза и упрямо сжатые губы. Никогда не будет она его, значит? Это мы ещё посмотрим! На коленях приползет, будет умолять трахнуть её… или хотя бы сделать ему минет.
Отсюда мысли перекинулись к недавнему сексу, и член встал, как каменный. Эрик едва не застонал, пытаясь справиться с возбуждением.
В зале раздались сдавленные смешки, но Лили было совсем не до смеха. В этот момент она в полной мере прочувствовала смысл выражения «между молотом и наковальней», потому что на сцене рядом с доном Валерио был сейчас директор Единого Подводного банка и по совместительству отец Эрика, который, наверняка, тоже обладает ментальным даром, из чего следует…
Захотелось лишиться чувств. Просто закрыть глаза, и чтобы этого зала с направленными на неё взглядами и ждущими выражениями на лицах, не стало.
Чудовищным усилием воли Лили заставила себя повернуться и вздрогнула, увидев Эрика так близко. Несмотря на насмешливый голос, зрачки у морского черта были расширены, а дыхание все ещё не успокоилось. Он тоже явно не отошел от их близости и был не прочь повторить.
- Королеве Академии, - произнес он с кривой улыбкой и махнул цветком, который держал в руках.
Странно… обычно фрейлинам в этот день дарили морские орхидеи, а он предлагал какой-то незнакомый белоснежный цветок, удивительно красивый, но с узкими хищными листьями…
- Спасибо, - пробормотала Лили, протянув к нему руку, но Эрик внезапно отодвинул свою, словно сомневаясь в чем-то. Посмотрел на цветок, на Лили и спросил так тихо, что русалке показалось, будто голос звучит только в её голове. Возможно, так оно и было.
- Последний шанс, малёк. Будешь моей?
Лили охватила ярость: за свой недавний страх, за слабый голос, с которым никак не удавалось совладать, за самодовольство Эрика, считающего, что ему все позволено.
- Никогда! - выдохнула она, глядя ему прямо в глаза.
Морской черт оскалил зубы и протянул ей растение со словами:
- Ты сама выбрала. Я пытался по-хорошему.
Лили не стала тратить время, стараясь разгадать смысл его странных слов, и схватила цветок, но тут же ойкнула: под длинными с серебристым налетом листьями прятались шипы. Несколько капель её крови упали на стебель. Лили почти с обидой посмотрела на яркие рубиновые крапинки.
- Ты не умеешь по-хорошему, Эрик, - печально произнесла она и, кинув цветок на сидение, поплыла на сцену для произнесения речи.
ГЛАВА 5
Запретив себе думать об Эрике и о том, что сейчас произошло, Лили бубнила со сцены заученные слова, но мысли её витали далеко. Нет-нет, она, конечно, не бубнила, а произносила заготовленную речь с выражением, делая паузы в нужных местах и не забывая одаривать слушателей чарующими улыбками, только слова эти казались какими-то пустыми, шли не от сердца.
За последние полгода её глаза открылись на многое. И то, что раньше по водоскрину казалось настоящей сказкой, теперь повернулось своей изнанкой. Те, кем она прежде восхищалась, оказались не такими, как русалка воображала в своих розовых мечтах. Неужели при слишком близком рассмотрении все становится безобразным?
Кажется, ей хлопали, и бурно, а потом на сцену выплыла Алька. Вот её пламенная речь отличалось чувством и искренностью. Подруга действительно, как ребенок, радовалась изменениям, которые пришли в их жизнь. Официанты тем временем начали обносить присутствующих бокалами с розовым водорослевым шампанским, начав, конечно, с именитых гостей.
Лили спустилась со сцены и поскорее выплыла в коридор.
- Лилиана Кристалл!
Лили обернулась и похолодела, увидев лощёного директора Единого Подводного банка. Издалека он был так похож на Эрика, что становилось не по себе. Но когда мужчина подплыл, стало видно, что белокурые пряди у него чередуются с серебряными – видимо, он все-таки гораздо старше, чем выглядит, - да и лишен вальяжности её бывшего хозяина. В облике сквозила собранная деловитость и уверенность сильного мира сего, на мизинце поблескивал перстень с рубиновой ракушкой.
- Сальварес Дэвлин, - представился он, быстро и довольно пренебрежительно оглядев её от макушки до плавника.
- Для меня честь знакомство с вами, айрэ, - вежливо поклонилась Лили, стараясь ничем не выдать волнение.
- Честь? – насмешливо протянул морской черт и вдруг снова стал до ужаса похож на Эрика. Но сходство мелькнуло и опять спряталось за маской самообладания. Очевидно, Дэвлин-старший умел контролировать себя не в пример лучше сына. – Приятно, что нынешние юные девы все ещё помнят, что это такое.
Лили вспыхнула, но не от смущения, а от гнева.
- Кстати, о юных… - он выдержал намеренную паузу, - девах. До меня дошли слухи, что мой сын увлекся одной из них. Подчеркиваю: одной. Продолжай он интересоваться десятками, как раньше, меня бы это мало заботило. И заинтересовался настолько, что она даже жила у него дома…
Ярость Лили росла с каждой секундой, но она сдерживалась изо всех сил. Директор главного банка королевства и представитель могущественнейшей магической фамилии – это не какой-нибудь адепт, которого можно осадить и высказать в лицо, что думаешь. Поэтому приходилось терпеть. Глотать и терпеть.
- Девица оказалась хитрой и сумела усидеть на двух стульях: проникнуть в самые высокие круги, несмотря на плебейское происхождение, и при этом удержать его внимание. Видимо, посчитала полезным придержать, пока ищет во дворце более выгодные варианты. В общем, как говорится, произошла из канавы, но сумела далеко заплыть. Высокопоставленный любовник открывает множество перспектив, как вы знаете.
- Нет, не знаю, - ответила Лили дрожащим от гнева голосом. – А теперь, с вашего позволения, мне нужно плыть.
Она отвернулась, взмахнув хвостом.
- Стоять, - раздалось позади.
Сальварес Дэвлин произнес это негромко, но таким тоном, что Лили примерзла к месту, безо всякой магии, и медленно вернулась обратно.
Она не понимала, что ему от неё нужно. Пусть оставит её в покое! Она хочет забыть и о нем, и об Эрике, и о всей расе морских чертей вместе взятой!
- Так вот, Эрик порой может быть слишком импульсивен и совершать необдуманные поступки, не понимая, что любое яркое проявление эмоций – это слабость, которой не преминут воспользоваться другие, - продолжил её собеседник как ни в чем не бывало.
- При чем здесь я? – сдержанно спросила Лили.
- Ты и есть яркое проявление эмоций.
- Я этого не хотела, айрэ. И понимаю, какая пропасть лежит между… той девой и вашим сыном. Более того, не имею ни малейшего желания её преодолевать.
Сальварес Дэвлин склонил голову набок, снова бесцеремонно оглядев её, но на этот раз внимательнее, словно бы вглядывался во что-то не лежащее на поверхности.
- Я же говорил: хитрая, - резюмировал он. – Ту, что сразу уступила бы, Эрик забыл бы на следующий день. И красивая. У моего сына хороший вкус, это радует. Сколько?
- Что «сколько»?
- Сколько стоят твои услуги?
Лили не сразу поняла смысл вопроса, а когда поняла задохнулась от возмущения:
- Вы… вы… - нужные слова никак не находились. Её душили слезы и обида. Недавнее напряжение, помноженное на нынешнее оскорбление, вырывались дрожью во всем теле.
А Сальварес Дэвлин тем временем обогнул её кругом, словно выбирал морского конька на ярмарке, и снова остановился лицом к лицу. Взял за подбородок, не давая отвернуться.
- Сколько ты стоишь? – медленно повторил он. – Ты и сама понимаешь, что, как покровитель, я многое могу предложить. А вот переплывать мне дорогу не стоит.
Лили смотрела в породистое холёное лицо и четко понимала, что не привлекает Дэвлина-старшего. Вернее, может, и привлекает, но как и любая другая смазливая девушка. И это мерзкое предложение он ей сделал только для того, чтобы отвратить от неё Эрика. Тот не осмелится пойти против отца или же побрезгует ею после него…
Пытаться просто откупиться от неё Сальварес не стал - видимо, решил, что Лили может обмануть и свалить все потом на настойчивость Эрика. Или же хорошо зная своего сына. А так она гарантированно оказывалась недосягаемой для Эрика, оставаясь при этом у него под носом. Идеальный план. И отвратительный.
Вновь нахлынуло тоскливое ощущение полной беспомощности. Словно в ответ на её отчаянную мысленную мольбу, из дверей показались телохранители. Но не успела Лили испытать облегчение, как Сальварес Дэвлин вскинул ладонь, не оборачиваясь.
- Ждите снаружи. – И те покорно поплыли к выходу из Академии…
Стало жутко. Действительно жутко, потому что переплывать дорогу этому мужчине с холодными глазами, походя отдающему приказы королевским слугам, действительно было опасно. Для жизни. Но согласиться на его предложение и стать любовницей… ни за что на свете! Хотя тогда она бы точно избавилась от Эрика, как и мечтала, мелькнула в голове горькая усмешка.
- Мне не нужен покровитель.
- Конечно, нужен, - фыркнул айрэ. – Для чего ещё тогда устраивают эти пляски с Отбором, а девки готовы глотки друг другу разорвать за победу и шанс попасть во дворец и привлечь внимание кого побогаче да повлиятельней?
А ведь правду говорит… Большинство разговоров у конкурсанток крутилось именно вокруг выгодного замужества. Вот только Лили участвовала в состязании ради свободы и своей семьи.
- Хотя твоя пляска на открытии Отбора мне понравилась, – бесстрастно произнес он. - Ты во всем такая же темпераментная?
Рука морского черта вдруг соскользнула с её подбородка, легла на грудь и больно сжала сквозь ткань. Лили содрогнулась от отвращения. Как бы ни были похожи отец и сын, на Эрика её тело, пусть и против воли, всегда реагировало ответным желанием, а вот прикосновение Сальвареса было противно.
Она отшатнулась, и в этот момент двери зала снова распахнулись. Оттуда выплыл официант с подносом, на котором осталось всего два бокала с розовым шампанским.
- Айрэ, - поклонился он, почтительно протягивая один морскому черту, и тут почувствовал витающую в воде напряженность и обеспокоенно уточнил: – Я помешал?
- Отнюдь. – Морской черт взял бокал и, не отводя глаз от Лили, пригубил. – Мы как раз заключали сделку, так что самое время скрепить её шампанским.
Лили покачала головой, когда официант предложил ей второй бокал с содержимым более насыщенного, как ей показалось, оттенка. Никаких сделок она с морским чертом не заключала и скреплять ничего не собирается!
- Нет, спасибо.
- Это традиционный напиток, мисса, - настаивал официант.
- Простите, но у меня болит голова.
За дверью внезапно поднялся шум, означавший, что официальная часть подошла к концу, и сейчас в этот коридор хлынет толпа адептов.
Официант, видимо, от неожиданности, дернулся, бокал, качнувшись, не устоял на подносе, и шампанское выплеснулось на Лили.
- Простите, мисса! Я такой неуклюжий! – Он бросился отирать её салфетками в попытках спасти безнадежно испорченный наряд.
- Ничего страшного. - Это была одна из её самых любимых кофточек, но Лили даже обрадовалась предлогу покинуть морского черта. – С вашего позволения, мне нужно привести себя в порядок. Айрэ, - поклонилась напоследок она.
Морской черт с легкой усмешкой наблюдал за суетой.
- Плывите, Лилиана. Приведите в порядок и себя, и мысли, чтобы понять: это не та сделка, от которой можно отказаться.
Зал начали покидать адепты, и первым выплыл…
Эрик. Он нахмурился, переводя взгляд с отца на Лили и обратно.
- Что здесь происходит?
- Плывите, Лилиана, - спокойно повторил Сальварес и отвернулся к сыну. – Ничего, сейчас у нас с тобой встреча с доном Валерио у ректора.
- В морскую бездну этого старого хрена! Я хочу знать, о чем вы только что говорили! – прорычал тот, не обращая внимания на любопытные взгляды других адептов.
Дальше Лили уже слушала, унося оттуда плавник так быстро, как только могла. И только оказавшись снаружи, спряталась возле фонтана и дала волю слезам.
***
- Что с тобой, Лили? Тебя… кто-то обидел?
Русалка подняла глаза и без особого удивления увидела рядом Рона. Она вообще как-то разучилась чему-либо удивляться.
Акула тут же отодвинулся, словно она была прокаженной, и, сам осознав это, смутился. Лили промокнула глаза и невесело улыбнулась.
- Нет, Рональд Шарп, у меня все замечательно. Я популярна, богата, живу во дворце. Чего ещё можно желать?
- Тогда почему ты плачешь?
- От счастья, Рон! Ну, конечно же, от счастья!
Он с сомнением посмотрел на неё, но ничего не ответил. Мялся рядом… и не уплывал.
- Что-то ещё? – уточнила русалка.
Ей в тягость было его присутствие. Присутствие того, кто знал, что в её жизни имели место постыдные вещи, знал и отвернулся от неё в тот самый момент, когда она раскрыла ему сердце, когда больше всего нуждалась в поддержке. И вот фактически их первый разговор после тяжкого объяснения и разрыва на вечере в честь церемонии закрытия Отбора. Лили не думала, что Рон ещё когда-нибудь с ней заговорит.
Акула качнул головой. И снова последовала неловкая пауза. Лили слишком устала для разбирательств и недомолвок, поэтому поднялась, чтобы найти свою колесницу и вернуться во дворец.
Голова внезапно закружилась, а в глазах начало двоиться. Секунда, и все прошло.
- Что с тобой? – Рон машинально потянулся поддержать её, но Лили уже справилась с недомоганием и отодвинулась от его руки.
- Все в порядке, - ещё одна пустая ничего не значащая улыбка.
Она же счастлива. А счастливые девушки улыбаются. Так ведь?
- Тебе… плохо, да? – тихо спросил акула, и русалка поняла, что на этот раз он спрашивает не о физическом состоянии.
Наверное, прежняя Лили расплакалась бы или попыталась уладить все с Роном, но нынешняя Лили научилась лучше владеть своими эмоциями.
- Ты потерял право спрашивать об этом, Рон, когда бросил меня.
- Лили…
- Нет, ничего не говори. И радуйся: той девушки, что разбила тебе сердце, больше нет.
Она отвернулась и, не оборачиваясь, поплыла к колеснице.
***
Эрик злился. Нет, не так: он, Морской дьявол дери, был вне себя от ярости!!! Старикан так и не признался, о чем они там шушукались с мальком, юлил, уводил разговор в сторону, как он это умеет. Эрик вспомнил испуганное лицо Лили в тот момент, когда выплыл из зала. Испугалась, потому что отец угрожал? Или потому что Эрик их застукал? А о чем говорили? Да о чем ещё, грызи их пираньи, могли договариваться старый баснословно богатый кобель и смазливая девка?!
Эрик от души хлестнул коньков, и те, жалобно заржав, попытались прибавить скорости, хотя и так мчались на максимальной. Ещё несколько таких же, от души, ударов, и полегчало. Ненадолго. Потом ярость снова вернулась, кипя где-то возле сердца. А беспомощность во взгляде настоящая или притворная? Шлюшка, тварь, паскудина!!! Почему он не может перестать думать о ней?! Как чары какие-то наложила... Может, и правда наложила? Стоит провериться у семейного мага. Кстати, о чарах. Когда заработают? Ведьма сказала, что начали действовать сразу… так когда ждать эффекта? И какого? Конечный-то результат он знал, но как именно это случится? Да не все ли равно, как…
В памяти, словно наяву, встали огромные колдовские глаза и упрямо сжатые губы. Никогда не будет она его, значит? Это мы ещё посмотрим! На коленях приползет, будет умолять трахнуть её… или хотя бы сделать ему минет.
Отсюда мысли перекинулись к недавнему сексу, и член встал, как каменный. Эрик едва не застонал, пытаясь справиться с возбуждением.
