Глава 1
Три десятка девушек скользили по залу под прекрасную стремительную мелодию, изящно покачивая хвостами, грациозно изгибаясь, пленяя и очаровывая. Плывущая между ними мадам Лэртис придирчиво оглядывала своих подопечных, время от времени отпуская замечания:
- Мири, голову прямее… так хорошо. Кора! Ты барракуда или морская корова?! Вот, уже лучше, не забываем держать подбородок и улыбаемся, девочки, улыбаемся! Это же самый счастливый день в вашей жизни: вообразите, что вас только что представили королевской семье, пусть каждый в зале почувствует вашу радость. Вы свет, вы сама молодость, вы лучи восторга, не жадничаем, отдаем себя без остатка!
Она с одобрением задержалась возле русалки, танцующей с прикрытыми глазами и легкой полуулыбкой на губах. Лиловое облако волос взметалось и опадало в идеальной гармонии с танцем, отточенные движения радовали взор, а на запястьях девушки при каждом взмахе нежно звенели колокольчики ритуальных браслетов.
Мадам невольно улыбнулась. В такие минуты она чувствовала, что не зря отдала своему ремеслу тридцать лет жизни.
- Все посмотрите на адептку Кристалл, - призвала она. - Сколько чувств она вкладывает в каждый жест! Вот такое выражение лиц я хочу видеть на церемонии открытия состязаний! Вы сама невинность и обольщение, беззащитность и стойкость, кротость и соблазн.
Лили вздрогнула, приходя в себя, и смутилась, увидев, что все взгляды направлены на неё. Только что она была самой счастливой русалкой на свете. Она совершенно не думала о движениях, просто отдалась танцу, доверилась мелодии и своему телу - они гораздо лучше разума знали, как передать переполняющие её эмоции.
Голос мадам выдернул её из грез, вернув обратно на репетицию.
- Мы должны танцевать с блаженными улыбками идиоток? – поинтересовалась Вивиан. – Король решит, что у нас в Академии одни слабоумные.
Мадам неприязненно взглянула на пилу.
- Вероятно, в отношении слабого ума вы делитесь личным опытом. Мне передали, что ваша успеваемость по подводной экономике резко снизилась. Если дело пойдет так и дальше, будет поставлен вопрос о вашем исключении из числа участниц.
Пила побледнела от злости, но снова дерзить не посмела. Только с ненавистью покосилась на хихикнувшую Альку.
Мадам хлопнула в ладоши.
- Всем спасибо, девочки, на сегодня свободны. Жду вас завтра в это же время, я довольна нашим прогрессом. А как вам, господин ректор?
Лили удивленно обернулась и увидела на трибунах ската. Афрон Баязид, как всегда, выглядел очень суровым и неприступным: деловой с иголочки костюм, брови сдвинуты, а выражение лица такое, словно он прямо сейчас опаздывает на ужасно важную встречу.
- Вы творите чудеса, мадам Лэртис, - галантно произнес он, подплывая, и поцеловал руку польщенной даме. – Теперь я спокоен за имидж Академии и знаю, что ваши подопечные не ударят в грязь лицом.
Он метнул взгляд в сторону Лили, и девушка оробела. Ей казалось, ректор видит её насквозь, а у русалки в последнее время появилось слишком много секретов, которыми она не согласилась бы поделиться даже под страхом смерти.
- У этой девочки настоящий талант, - произнесла мадам с гордостью кладоискателя. – Ты где-то обучалась раньше, дорогая?
Лили покачала головой.
- Нет, мадам.
- Если захочешь продолжить обучение, вот моя визитка.
Девушка приняла карточку с названием самой известной школы танцев, от души поблагодарив мадам – не каждый день знаменитая на весь Подводный мир учительница лично приглашает тебя на свое занятие, - но знала, что у неё не хватит денег даже на первый урок.
- Раз вы закончили, попрошу девушек проплыть по очереди в мой кабинет и расписаться в согласии на обработку персональных данных, - произнес ректор.
Ещё до начала соревнований был произведен жесткий отсев: в число будущих участниц попали не все, кто подали заявку, а лишь девушки, подходящие по академической успеваемости и физическим параметрам. В итоге из двухсот пятнадцати заявок одобрили только тридцать пять. Этим адепткам и предстояло побороться за место фрейлины в свите принцессы Мажэль, изумрудную диадему, которая на год вручалась победительнице, а также денежный приз в размере пятисот тысяч золотых раковин.
До соревнований оставалось всего полтора месяца, и каждый день после пар шла усиленная подготовка: конкурсанток натаскивали по танцам, этикету, моде, истории и множеству других дисциплин, которыми обязана была владеть помощница принцессы, ведь фрейлины – это лицо королевства.
Мадам подхватила ридикюль и направилась к выходу, а девушки потянулись в комнату для переодеваний.
- Если решишься, для тебя занятия будут бесплатными, - сообщила она Лили и, прежде чем потерявшая дар речи девушка нашлась с ответом, величественно выплыла из зала.
В раздевалке русалка бережно сложила в именной шкафчик свой наряд из невесомой сиреневой ткани, расшитой традиционными узорами в виде раковин и просвечивающей ровно настолько, насколько дозволялось приличиями, туда же убрала золотые браслеты с колокольчиками и тонкую диадему в виде переплетенных водорослей – костюмы им также выдали под роспись.
В кабинет ректора она вплыла одной из последних.
- Адептка Кристалл, прошу внутрь. Не нужно таких испуганных глаз, я сегодня уже пообедал, поэтому до вечера не намерен есть русалок.
Лили выдавила нервный смешок, взяла протянутое перо, поставила роспись напротив своего имени и внезапно покачнулась, охваченная приступом дурноты.
Ректор мгновенно оказался рядом, успев подхватить девушку.
- Простите, - пролепетала Лили, - голова закружилась…
- Все в порядке, не бойтесь, это одна из возможных реакций на магическую подпись, хотя и довольно редкая. - Мужчина с тревогой заглянул ей в лицо. - Всё ещё кружится?
- Нет, прошло, - соврала Лили.
На самом деле голова по-прежнему кружилась, и в горле стоял ком – наверное, общая усталость наложилась на отдачу от магической подписи, - но девушка горела от смущения в объятиях ската. Вдруг кто-то зайдет в кабинет, и неправильно поймет эту сцену?
Русалка шевельнулась, и ректор неохотно убрал руку, которой придерживал её за талию, но тут же нахмурился и поднял запястье девушки.
- Что это?
Он осторожно погладил воспаленную полоску кожи, и Лили поморщилась. Запястья ей натерли браслеты, но во время танца она не ощущала боли, потому что парила в своих мечтах. Тогда ей хотелось, чтобы музыка, оттененная нежными переливами колокольчиков, никогда не кончалась, ведь пока она танцует, можно не думать об Эрике и клейме внутри неё, подтверждающем, что она больше не свободная русалка.
Но теперь кожа саднила, доставляя дискомфорт. Девушка объяснила причину, и ректор бережно перехватил её запястье.
- Не шевелитесь.
Он мягко погладил раненое место, и Лили приготовилась снова морщиться, но боли не последовало. Наоборот, кожа как будто онемела, по запястью пробежал холодок, как во время обезболивания у зубного, а потом пальцы ската заискрили электрическими разрядами - не грозными, а ласкающими, успокаивающими, и воспаленный участок начал бледнеть, пока не приобрел нормальный оттенок.
Ректор отпустил вылеченное запястье и проделал то же самое со вторым. Девушка восхищенно разглядывала совершенно здоровую кожу, а ведь у неё она такая нежная, что ещё долго заживала бы, тем более что теперь они танцуют в браслетах каждый день.
- Спасибо вам! – от души поблагодарила она.
Мужчина коротко улыбнулся, и Лили подумала, что не такой уж он и страшный, как говорят. Скат все ещё держал её за запястье, хотя оно полностью зажило, поэтому она почувствовала, как он вздрогнул, когда прозвонил её мобильфон.
Сердце похолодело: эту пронзительную мелодию она поставила на Эрика. Эрика, который понятия не имел, что она втайне от него готовится к Отбору.
Ректор отодвинулся, сухо поинтересовавшись:
- Может, все-таки снимете трубку? Долго мои уши это не выдержат.
Лили представила, как развязный голос морского черта разносится из трубки на весь ректорский кабинет, и сглотнула. Да и «Марин» седьмой модели слишком бросался в глаза на фоне остальных её вещей, поэтому она старалась не вытаскивать его лишний раз при посторонних.
- Потом перезвоню, - нервно улыбнулась она, - я могу плыть?
- Вы ещё не все подписали.
Девушка вдруг вспомнила, что после пятого сигнала включается голосовая почта, и чуть снова не покачнулась, вообразив, какое сообщение услышит ректор, если она немедленно не ответит.
- Да? – произнесла она, поспешно принимая звонок и отплывая в угол кабинета, как можно дальше от ректора.
- Почему так долго, малёк? – раздался на другом конце нетерпеливый голос. – Ты же знаешь, что я ненавижу ждать. Или тебе понравилось прошлое наказание? – В голосе прорезались низкие мурлыкающие нотки. - Ты так сладко стонала и умоляла.
Лили опалило с головы до кончика плавника при воспоминании о том, как Эрик заставил её шесть раз подряд самоудовлетворяться у него на глазах, каждый раз останавливая за миг до сладостного взрыва, и как она не выдержала и расплакалась, умоляя позволить ей кончить. И как кричала, когда он позволил…
- Простите, - выдавила русалка, опасаясь сказать лишнего при ректоре, который и так сверлил её мрачным взглядом.
- Попросишь прощения лично. Надень сегодня что-нибудь поприличнее, заеду за тобой в восемь.
Эрик, не прощаясь, отсоединился, и Лили торопливо убрала трубку в сумку, стараясь не выглядеть виноватой.
- Где ещё нужно подписать? – тихо спросила она, избегая смотреть на ректора.
Если он слышал что-то из их разговора, то она сгорит со стыда на месте!
- Думал, вы живете на стипендию, - холодно произнес мужчина.
- Так и есть…
- Приятно знать, что теперь каждый бюджетник в нашей Академии может позволить себе «Марин».
Значит, заметил. Ещё бы такой внимательный к любой мелочи мужчина и не заметил! Лили в очередной раз прокляла мысленно Эрика, который ни на секунду не задумался о её удобстве и репутации, потакая лишь своим прихотям. Мало того, что он превратил её жизнь в ад, так ещё и хочет, чтобы от неё отвернулись все остальные?!
- Его подарили мне бабушка с дедушкой на поступление, - покраснела русалка, прекрасно понимая, что проверка, на которую она только что дала письменное согласие, с легкостью выявит, что её бабушка с дедушкой последние десять лет даже водоскрин обновить не могут, не то что баловать её такими дорогущими игрушками, но ничего другого в голову не пришло.
По лицу мужчины было видно, что он не поверил ни единому слову. Развивать тему дальше ректор не стал, но его обращение с ней неуловимо изменилось, от недавней теплоты и заботы не осталось и следа. Перед Лили снова был гроза Академии, чужой и холодный, как статуя Морского Бога. Он вернулся к столу и положил поверх подписанного ещё один лист.
- Распишитесь и здесь.
Он сложил пальцы щепотью и взмахнул рукой, как будто накидывал на неё невидимую вуаль, и на этот раз Лили не почувствовала никакой слабости и дурноты. Девушка быстро расписалась, поклонилась и покинула ректорский кабинет, чувствуя, как лопатки жжет пристальный мрачный взгляд.
Глава 2
Лили понятия не имела, что для Эрика значит «поприличнее», да и не настолько обширным был её гардероб, чтобы долго мучиться проблемой выбора, поэтому переодевание заняло всего пару минут. Девушка остановилась на мешковатой коричневой юбке и старенькой болотного цвета блузке со стоячим воротом, который ещё и брошкой под самым подбородком сколола. Вниз, на лиф, надела майку на бретелях, чтобы точно ничего не просвечивало.
Потом умыла лицо, хотя и так почти не пользовалась косметикой – лишь чуть-чуть подкрашивала глаза, да наносила блеск на губы, - посмотрелась в зеркало и осталась очень довольна: консервативная одежда, полностью скрывающая фигуру, жуткие цвета и бледное лицо. Завершающим штрихом, чтобы окончательно добить Эрика, добавила к наряду подаренную дальней родственницей нелепую сумочку ядовито-розового цвета, которую давно пора было выкинуть, и улыбнулась своему отражению: она выглядела настолько малопривлекательно, насколько это вообще возможно.
Прошлая их с Эриком поездка закончилась самым большим унижением в её жизни, и от этой Лили тоже ничего хорошего не ждала. Девушка надеялась, что её вид оттолкнет морского черта, щепетильного в плане внешнего вида. Зачем ему такая неказистая замарашка, когда на нем пачками виснут модные большегрудые красотки?
Её расчет оправдался: Эрик брезгливо поморщился.
- Я сказал «надень что-нибудь поприличнее», а не «мы плывем к твоей родне в деревню», малёк. Сними эти лохмотья и переоденься во что-то, не вызывающее рвотные позывы. Даю тебе пять минут.
Сам он одевался всегда с иголочки, но обязательно вносил в идеальный образ элемент хаоса: расстегнутый ворот, небрежно взлохмаченные волосы, форменный пиджак, застегнутый только на одну пуговицу, что, как ни странно, лишь добавляло ему опасной привлекательности в глазах девушек. Вот и сегодня на нем был сюртук от известного дизайнера, небрежно распахнутый на груди и без запонок.
Лили опустила глаза, пряча торжествующий блеск.
- Простите, хозяин, у меня нет ничего приличнее, только академическая форма: к нам в комнату забрался домашний краб соседки по блоку и изрезал всю одежду. Понимаю, что вам не захочется нигде показываться в такой недостойной компании, поэтому готова вернуться к себе в общежитие.
Эрик прищурился, раздумывая.
- Знаешь, а меня начинает заводить этот твой скафандр – так и хочется его с тебя содрать. – Морской черт разве что не облизнулся, окидывая её медленным раздевающим взглядом и явно предвкушая новое унижение, которому подвергнет её.
Сердце Лили сжалось. Она ведь рассчитывала на обратный эффект!
- Прыгай в колесницу, малёк, сегодня планы менять уже не будем, а потом обязательно займемся твоим гардеробом. Вот увидишь, я хорошо забочусь о своих вещах.
Последнее слово он выделил, так что не осталось никаких сомнений, какая «вещь» имелась в виду. Поникшая русалка забралась на сидение рядом, и колесница сорвалась с места. Лили не решилась спросить, куда они едут, подозревая, что ответ, если и будет, ей не понравится, поэтому удивилась, когда Эрик завел её в просторную залу с небольшой сценой и огромными двустворчатыми раковинами, в которых за столиками отдыхали гости заведения. Вдоль стен журчали водопады, отражая свет и напоминая переливающиеся занавески.
Он что… привел её в ресторан? Лили с подозрением покосилась на морского черта и тут же пожалела о своем выборе наряда: остальные гостьи гораздо тщательнее подошли к туалетам. Не на всех были вечерние платья, кто-то сидел в повседневной одежде, но ни одна женщина не была одета так кричаще-безвкусно, как Лили. Но Эрик, казалось, не замечал косых взглядов, вопрошающих: что такой красавчик забыл рядом с этим кошмаром?
Рядом моментально возник официант. Он тоже окинул русалку взглядом, но на профессионально-бесстрастном лице ничего не отразилось.
- Ваш обычный столик, айрэ? – склонился он перед Эриком в уважительном поклоне.
- Да, Себастьян, все, как обычно.
Лили передернуло. Неудивительно, что официант так спокойно отреагировал на неё: какая разница, кого айрэ привел сегодня, если завтра приплывет развлекаться уже с новой подружкой? Мало ли какая блажь напала на морского черта: этим вечером вот потянуло на безвкусную экзотику.
