Она вдруг шевельнулась, вздохнула и подняла голову.
— Это вы, Андрэ? — тихо спросила она. — Что-то случилось?
— Нет-нет, что вы. Я разбудил вас, простите.
Юлия села, натянув на плечи куртку, поправила выбившийся из косы локон.
— Не стойте в дверях, — тихо сказала она. — Войдите. Вам снова не спится?
— Увы, — кивнул Андрэ, принимая приглашение. — Решил вот поработать немного. Вернусь в Аркадию — напишу огромную статью, наверное, придется печатать в двух или трех выпусках. Ложитесь, до рассвета еще есть время.
— Боюсь, я тоже не усну. Признаться, меня не оставляют дурные предчувствия.
— Не думайте о грустном. Лучше представьте, что через несколько дней уже будете на пути домой.
— Простите меня, Андрэ, — произнесла вдруг Юлия. — Мы нехорошо поговорили вечером.
— Это все моя вина. Я придумал сказку, в которую сам и поверил. Конечно же, я вам не пара.
— Дело совсем не в этом, — ответила она и снова замолчала, собираясь с мыслями. — Знаете, говорят, что время лечит. Это правда. Только воспоминания до сих пор болезненны. Но я хочу положить конец недомолвкам.
Андрэ присел рядом с ней на диван. Снова вспомнился парк Акром.…Он хотел что-то сказать, но Юлия покачала головой — и он молча кивнул, соглашаясь.
— Мне едва исполнилось восемнадцать, — начала она свой рассказ, — и я была влюблена. Блестящий офицер в алом мундире, с усами и шпагой! Мы были помолвлены, я была счастливей всех на свете. Но внезапно скончался мой отец, а мама, которая его очень любила, ушла за ним, угаснув за три месяца. Я осталась одна с двумя несовершеннолетними братьями. Ференцу через год предстояло держать вступительные экзамены в Ипсвик, а Карел еще учился в школе. И все мы вдруг оказались богатыми наследниками.
Бенар представил себе Юлию — какой она была тогда — представил горе утраты, её растерянность, одиночество…
— У отца не осталось близкой родни, а со стороны мамы — только дядя Карл. Я не очень хорошо разбиралась в жизни, Андрэ, но знала, что он не самый законопослушный гражданин Ольтена. И попыталась представить, что ждет меня и братьев, если он станет их опекуном…
— Подумай о Ференце, дядя, — сказала она, комкая платок. Похудевшая, бледная, в траурном платье она выглядела старше своих лет. — На что мы его обрекаем? Какую карьеру может сделать маг, чей опекун имеет практику на улице Симона? Разве его возьмут на государственную службу? Или к Этвешам?
— Девочка, — недовольно проворчал Джарвис, — ты единственная, перед кем я оправдываюсь.
— Я люблю тебя, дядя, но я запрещаю тебе брать на себя опеку, — твердо сказала племянница. — Я не отказываю тебе от дома! Теперь больше, чем когда-либо, мы с мальчиками нуждаемся в тебе. Будь с нами — и будь нам дядей, но не опекуном!
— Уж не хочешь ли ты предать обязанности своему будущему мужу? — Джарвис поцеловал Юлию в мокрую от слез щеку и усадил перед собой.
— Нет. До тех пор, пока Ференц не станет главой семьи, я сама буду опекать братьев.
— Он не знал, я никогда не рассказывала ни ему, ни Ференцу, — её голос звучал тихо и устало, Андрэ скорее угадывал, чем слышал её слова, — ни Карелу. Карел сам узнал как-то. Мой жених... Я разорвала помолвку и проплакала несколько дней.
Андрэ не стал спрашивать, отчего так вышло. Угадать несложно: богатая наследница, опека над двумя мальчишками. Есть от чего закружиться голове. Каким ударом это, видимо, оказалось, если Юлия до сих пор не может забыть это предательство.
— Вот и вся история. С тех пор в каждом мужчине я привыкла видеть угрозу своей семье. И, к сожалению, небеспочвенно. Прошло почти двенадцать лет, и вы ошибетесь, предположив, что я ни разу больше не позволяла себе увлечься. Недавно я сказала вам, что привыкла быть одна. Знаете, я ведь не погрешила против истины. Скорее, несколько преуменьшила. — Юлия прямо взглянула на Андрэ. — Статус старой девы, знаете ли, позволяет больше, чем дозволено замужним дамам. В первую очередь — принимать решения самой.
— Я понимаю, — кивнул репортер. — Вам точно понравилось бы жить в Аркадии, свобода — это сама суть нашего города, воздух, которым мы дышим… — Он мечтательно улыбнулся и встретил взгляд Юлии. — Скажите, мне вы доверяете?
— Пожалуй, да, — она вздохнула. — И надеюсь, что наша фамильная интуиция меня не обманет.
— Тогда выслушайте меня, прошу вас, я буду честен с вами. Я мог бы сказать, что брошу к вашим ногам весь мир, но я не владею миром, да и вряд ли он согласится на подобную выходку. Я не достану вам звезду с неба, потому что учитель накрепко вбил мне в голову на уроках астрономии, что звезды недосягаемо далеко от нас. — Юлия засмеялась, Андрэ тоже улыбнулся, но тут же снова посерьезнел. — Сейчас мне нечего вам предложить, мои руки пусты, у меня даже нет дома, в который я могу ввести вас хозяйкой. В оправдание могу лишь сказать, что до вас я не встречал женщины, ради которой стоило строить планы на будущее. Но если вы дадите мне шанс, я докажу, что мои намерения серьёзны. А вы решите, скажете ли «да», или окончательное «нет».
— Это если мы выживем, — напомнила она.
— Выживем, — уверенно сказал репортер, беря её за руку.
На мгновение ему показалось, что она снова отстранится, и внутренне сжался, ожидая приговора. И даже не понял, как её губы вдруг оказались невозможно близко.
— Я люблю вас, — прошептал Андрэ, целуя её.
Майердол
Кучер наотрез отказался ехать дальше даже за двойную плату. Оставив коробки, ящики и крайне недовольного пассажира на обочине, он щелкнул кнутом и очень быстро скрылся из виду.
Профессор Мартин Дейтмар почесал за ухом, пытаясь представить, как в одиночку будет тащить на себе все лабораторное оборудование, но воображение ему отказало. Прислонившись к столбу с приколоченными к нему указателями на Майердол, Аркадию и Жанси, он достал портсигар.
Широкая дорога, по которой спокойно могли ехать рядом три кареты, сворачивала направо, огибая небольшую рощицу. Слева тянулся луг, заросший васильками. Шагах в пятидесяти от дороги, полускрытая полынью и крапивой в человеческий рост, стояла маленькая часовенка. Погасив окурок, ученый примял крапиву и перетащил груз под защиту святого Жануария, покровителя путешественников, после чего сверил направление указателя с собственными ощущениями, остался доволен и, закурив вторую сигарету, свернул налево.
То, что он, вынеся из Гернгольца практически нелегально дорогое и ценное оборудование, повезет его в Майердол, даже не подвергалось сомнению. Единственное, что портило настроение — возмездие. Связей Дейтмара, его авторитета и положения в обществе могло не хватить, чтобы оградить себя и коллег от полиции, которой только дай повод, а уж статья уголовного кодекса найдется. А тут и искать не надо, целый букет параграфов, выбирай — не хочу. Но какой аркадиец упустит возможность выступить по другую сторону закона? Кроме того, Дейтмар прикинул энергетический выброс, неизбежный при уровне колдовства, какое затевал Довилас, и его должно было хватить с избытком, чтобы классифицировать случившееся как природный катаклизм.
Луг внезапно закончился обрывом. Перед Дейтмаром раскинулся Майердол. Профессор поежился от внезапно пробравшего до костей холода — от поместья тянуло смертью. Осторожно, бочком, он принялся спускаться.
И попал прямо в дружеские объятия вооруженных револьверами людей.
Полагая, что бессмысленно что-либо спрашивать у бесцеремонно обыскивающего его сурового мужчины, Дейтмар призвал на помощь Святого Жануария и всю кротость его.
— Профессор Дейтмар? — услышал он знакомый голос и невольно опустил руки, о чем ему напомнили, ткнув в плечо револьвером.
— Рене Блант! — воскликнул маг, заметив бывшего студента за спинами охранников. — Вы тоже из этой шай…компании?
— В стороны, — твердо велел Блант, коснувшись плеча ближайшего человека. — В стороны, я сказал. Как вы здесь оказались, профессор?
— Вот мне тоже интересно, — процедил сквозь зубы старший из охраны Герента, мрачно наблюдая, как его помощник растирает занемевшую руку. — На увеселительную прогулку не похоже.
— Полагаю, вы тоже не ботаникой увлечены, — в тон ему ответил Дейтмар. Старший сплюнул под ноги. — Похоже, юноша, — покачал головой Дейтмар, обращаясь к Рене, — вы не усвоили мои уроки. — Тот скривился. — Я наслышан о ваших успехах в избранной вами сфере деятельности, — продолжил Дейтмар, словно не заметив. — Впечатлен и удручен.
— Хватит, — прервал его старший. — Я так понимаю, вы маг?
— На лице у меня это написано, что ли, — вздохнул Дейтмар и тут же успокаивающе добавил: — Маг, маг. Профессор Мартин Дейтмар. Не говорю «к вашим услугам», для этого у вас имеется господин Блант…
Еще несколько фраз в том же духе — и от профессора Дейтмара мало бы что осталось. На его счастье двери поместья распахнулись, и на пороге возник Пауль Герент. Он обернулся и что-то сказал стоявшему за его плечом Марку Довиласу. Оба негромко рассмеялись.
— Доброе утро, Дейтмар! — окликнул коллегу Марк. — Вы удивительно кстати!
— А уж вы как кстати, — в тон ему отозвался коллега. — Постойте-ка, вы что, ночевали тут?
Он окинул Довиласа внимательным взглядом, потом прищурился, намереваясь посмотреть полиморфическую оболочку, но Марк отмахнулся и спросил.
— Оборудование привезли?
— Господа, есть два варианта, — несколько повысив голос, чтобы услышали все, вмешался в беседу ученых Пауль. — Мы можем поехать в село и привести себя в порядок, а потом вернуться сюда. Ведь я полагаю, Майердол в покое вы не оставите? Или же мои люди могут привезти из — как местные его называют? Красная горка? Мои люди могут привезти оттуда все необходимое, пока мы подождем здесь.
— Не хотелось бы возвращаться в село, — покачал головой Марк. — Потеряем много времени. Дейтмар, сколько вам надо человек, чтобы перенести приборы сюда?
— Троих достаточно, — отозвался профессор.
— Может быть, в село поедут Карел с Ференцем? — предложила Юлия. — И господин Бенар. А люди господина Герента… — она не договорила. И так было понятно, что к тетушке Агате вооруженной охране лучше не соваться.
Пауль кивнул, соглашаясь, и отдал приказ.
После недолгого совещания решено было отправить за провизией вместо Ференца Юлию. Для осуществления задач, поставленных Марком, каждый маг был на счету. Особенно такой сильный и умелый, как Ференц Малло.
— Если у вас ничего не выйдет, — спросил Пауль, пристраиваясь под деревом с книжкой на коленях, — сколько у меня будет времени, чтобы привести дела в порядок?
— Дня три-четыре, — сказал Джарвис. — Если не разнесет по степи выбросом.
— Я тебя, Карл, и на том свете достану, — пообещал Пауль и погрузился в чтение.
Марк Довилас отошел в сторону, просматривая накрывающий поместье кокон. Невозможное шаткое равновесие, созданное отчаянным сопротивлением самой природы в попытке удержать тлеющую ткань. Место, полное магии, место без защиты, лакомый кусочек для мага-экспериментатора, решившего украсть чужую силу для своих черных дел. Ну и мразь же ты, Виктор! Сколько времени прошло бы, прежде чем Майердол окончательно переродится? Год? Месяц? Неделя? А может, несколько дней?
— Вам лучше остаться в селе, госпожа Малло, — произнес он, не оборачиваясь.
Юлия вздохнула и оставила попытки подойти незаметно.
— Если я не ошибаюсь, — сказала она, — поместье всё равно уже оставило мне свою метку.
— К сожалению, если мы достигнем успеха в нейтрализации очага, это не гарантирует, что мы уцелеем, — покачал головой профессор.
— Я обдумаю это, — пообещала молодая женщина и повернулась, чтобы уйти, но Марк удержал её и всмотрелся в полиморфическую оболочку — смертоносная чернота расплывалась в ней густыми потеками, как выплеснутые в стакан с чистой водой чернила. Юлия только дернула плечом, когда магическое пламя сожгло их.
— Если нам удастся, при любом исходе для нас… — Марк говорил медленно и спокойно, — это воздействие больше вас не побеспокоит.
— В таком случае, профессор, — Юлия сумела произнести это так же спокойно и даже с легкой иронией, — постарайтесь победить.
Андрэ и Карел уже оседлали своих лошадей, репортер держал под уздцы лошадь Юлии. Их оболочки были чисты — она сразу же узнала манеру старшего брата. Андрэ помог ей сесть в седло.
Бросив через плечо последний взгляд на оставшихся в поместье родственников, Юлия легко тронула свою гнедую, направляя её в сторону Красной горки.
Силуэты трех всадников постепенно уменьшались, пока, наконец, не исчезли вдали. Однако почти одновременно с ними с другой стороны появились люди Пауля Герента. Дейтмар, войдя в роль предводителя, время от времени начальственно порыкивал, зорко наблюдая, бережно ли те обращаются с ценным оборудованием. Бандиты чувствовали себя явно неуютно, но бунтовать не решались — шеф приказал слушаться мага во всем, а его приказы, как всем было известно, не обсуждаются, а выполняются. Рене Бланта в этой команде не было, он предпочитал держаться от бывшего преподавателя подальше.
Сгрузив доставленные приборы, помощники Пауля поспешили к нему за дальнейшими указаниями, но тот, ненадолго оторвавшись от книги, небрежно махнул рукой — «свободны», и те, здраво рассудив, что свою часть работы выполнили, охотно уступили поле деятельности магам.
— Возьмите, — Марк достал из кармана несколько сложенных листов бумаги и протянул Джарвису.
Ветеран развернул их, всмотрелся, удивленно округлил единственный глаз и совершенно по-мальчишечьи восхищенно присвистнув, передал записи племяннику. Реакция Ференца была намного более сдержанной — он только покачал головой, и легкая тень промелькнула по лицу.
Довилас опять отошел и опустился на траву. Солнце стояло уже высоко, немилосердно поливая людей жаром, хотелось закрыть глаза и лечь где-нибудь в тени, вдыхая степные запахи и прислушиваясь к стрекотанию насекомых. Так тихо и спокойно... если бы не враждебная магия. Из зарослей травы вынырнул тоненький рыжеватый зверек с острой мордочкой и пронесся молнией через тропинку, исчезая в траве с другой стороны — ласка, самый маленький местный хищник, воплощенное изящество и смертоносность.
— Не возражаете, если я присяду? — спросил Ференц.
— Пожалуйста, — Марк пожал плечами и чуть сдвинулся в сторону, освобождая место бывшему студенту. — Джарвис уже все изучил?
— Изучают вместе с профессором Дейтмаром, — Малло рассматривал что-то у самой линии горизонта, — спорят. Надеюсь, дело не перейдет в перепалку. Дядя ухватился за идею.
— Замечательно, — вздохнул профессор, поправляя шляпу, чтобы лучше прикрыть лицо от солнца. — Его знания и опыт в работе с приборами нам очень пригодятся…
— Несомненно, — без тени эмоций поддакнул Ференц. — Особенно при наличии столь четких указаний. Когда вы успели, профессор?
— Вчера. Еще до визита господина Герента. Выпало несколько свободных минут, решил кое-что набросать…
— Такие сложные расчеты и несколько готовых схем. Неплохо для наброска. Вы ведь сразу поняли, с чем имеете дело, да? — голос дрогнул, но молодой маг сразу же овладел собой. — В первый же день. А потом уехали на станцию, точно зная, какое нам потребуется оборудование. Как вы тогда сказали в прошлом году в Опере, обнаружить можно, лишь если знаешь, что и где искать? Так?
— К чему вы клоните, Малло?
— Это вы, Андрэ? — тихо спросила она. — Что-то случилось?
— Нет-нет, что вы. Я разбудил вас, простите.
Юлия села, натянув на плечи куртку, поправила выбившийся из косы локон.
— Не стойте в дверях, — тихо сказала она. — Войдите. Вам снова не спится?
— Увы, — кивнул Андрэ, принимая приглашение. — Решил вот поработать немного. Вернусь в Аркадию — напишу огромную статью, наверное, придется печатать в двух или трех выпусках. Ложитесь, до рассвета еще есть время.
— Боюсь, я тоже не усну. Признаться, меня не оставляют дурные предчувствия.
— Не думайте о грустном. Лучше представьте, что через несколько дней уже будете на пути домой.
— Простите меня, Андрэ, — произнесла вдруг Юлия. — Мы нехорошо поговорили вечером.
— Это все моя вина. Я придумал сказку, в которую сам и поверил. Конечно же, я вам не пара.
— Дело совсем не в этом, — ответила она и снова замолчала, собираясь с мыслями. — Знаете, говорят, что время лечит. Это правда. Только воспоминания до сих пор болезненны. Но я хочу положить конец недомолвкам.
Андрэ присел рядом с ней на диван. Снова вспомнился парк Акром.…Он хотел что-то сказать, но Юлия покачала головой — и он молча кивнул, соглашаясь.
— Мне едва исполнилось восемнадцать, — начала она свой рассказ, — и я была влюблена. Блестящий офицер в алом мундире, с усами и шпагой! Мы были помолвлены, я была счастливей всех на свете. Но внезапно скончался мой отец, а мама, которая его очень любила, ушла за ним, угаснув за три месяца. Я осталась одна с двумя несовершеннолетними братьями. Ференцу через год предстояло держать вступительные экзамены в Ипсвик, а Карел еще учился в школе. И все мы вдруг оказались богатыми наследниками.
Бенар представил себе Юлию — какой она была тогда — представил горе утраты, её растерянность, одиночество…
— У отца не осталось близкой родни, а со стороны мамы — только дядя Карл. Я не очень хорошо разбиралась в жизни, Андрэ, но знала, что он не самый законопослушный гражданин Ольтена. И попыталась представить, что ждет меня и братьев, если он станет их опекуном…
— Подумай о Ференце, дядя, — сказала она, комкая платок. Похудевшая, бледная, в траурном платье она выглядела старше своих лет. — На что мы его обрекаем? Какую карьеру может сделать маг, чей опекун имеет практику на улице Симона? Разве его возьмут на государственную службу? Или к Этвешам?
— Девочка, — недовольно проворчал Джарвис, — ты единственная, перед кем я оправдываюсь.
— Я люблю тебя, дядя, но я запрещаю тебе брать на себя опеку, — твердо сказала племянница. — Я не отказываю тебе от дома! Теперь больше, чем когда-либо, мы с мальчиками нуждаемся в тебе. Будь с нами — и будь нам дядей, но не опекуном!
— Уж не хочешь ли ты предать обязанности своему будущему мужу? — Джарвис поцеловал Юлию в мокрую от слез щеку и усадил перед собой.
— Нет. До тех пор, пока Ференц не станет главой семьи, я сама буду опекать братьев.
— Он не знал, я никогда не рассказывала ни ему, ни Ференцу, — её голос звучал тихо и устало, Андрэ скорее угадывал, чем слышал её слова, — ни Карелу. Карел сам узнал как-то. Мой жених... Я разорвала помолвку и проплакала несколько дней.
Андрэ не стал спрашивать, отчего так вышло. Угадать несложно: богатая наследница, опека над двумя мальчишками. Есть от чего закружиться голове. Каким ударом это, видимо, оказалось, если Юлия до сих пор не может забыть это предательство.
— Вот и вся история. С тех пор в каждом мужчине я привыкла видеть угрозу своей семье. И, к сожалению, небеспочвенно. Прошло почти двенадцать лет, и вы ошибетесь, предположив, что я ни разу больше не позволяла себе увлечься. Недавно я сказала вам, что привыкла быть одна. Знаете, я ведь не погрешила против истины. Скорее, несколько преуменьшила. — Юлия прямо взглянула на Андрэ. — Статус старой девы, знаете ли, позволяет больше, чем дозволено замужним дамам. В первую очередь — принимать решения самой.
— Я понимаю, — кивнул репортер. — Вам точно понравилось бы жить в Аркадии, свобода — это сама суть нашего города, воздух, которым мы дышим… — Он мечтательно улыбнулся и встретил взгляд Юлии. — Скажите, мне вы доверяете?
— Пожалуй, да, — она вздохнула. — И надеюсь, что наша фамильная интуиция меня не обманет.
— Тогда выслушайте меня, прошу вас, я буду честен с вами. Я мог бы сказать, что брошу к вашим ногам весь мир, но я не владею миром, да и вряд ли он согласится на подобную выходку. Я не достану вам звезду с неба, потому что учитель накрепко вбил мне в голову на уроках астрономии, что звезды недосягаемо далеко от нас. — Юлия засмеялась, Андрэ тоже улыбнулся, но тут же снова посерьезнел. — Сейчас мне нечего вам предложить, мои руки пусты, у меня даже нет дома, в который я могу ввести вас хозяйкой. В оправдание могу лишь сказать, что до вас я не встречал женщины, ради которой стоило строить планы на будущее. Но если вы дадите мне шанс, я докажу, что мои намерения серьёзны. А вы решите, скажете ли «да», или окончательное «нет».
— Это если мы выживем, — напомнила она.
— Выживем, — уверенно сказал репортер, беря её за руку.
На мгновение ему показалось, что она снова отстранится, и внутренне сжался, ожидая приговора. И даже не понял, как её губы вдруг оказались невозможно близко.
— Я люблю вас, — прошептал Андрэ, целуя её.
Глава 9
Майердол
Кучер наотрез отказался ехать дальше даже за двойную плату. Оставив коробки, ящики и крайне недовольного пассажира на обочине, он щелкнул кнутом и очень быстро скрылся из виду.
Профессор Мартин Дейтмар почесал за ухом, пытаясь представить, как в одиночку будет тащить на себе все лабораторное оборудование, но воображение ему отказало. Прислонившись к столбу с приколоченными к нему указателями на Майердол, Аркадию и Жанси, он достал портсигар.
Широкая дорога, по которой спокойно могли ехать рядом три кареты, сворачивала направо, огибая небольшую рощицу. Слева тянулся луг, заросший васильками. Шагах в пятидесяти от дороги, полускрытая полынью и крапивой в человеческий рост, стояла маленькая часовенка. Погасив окурок, ученый примял крапиву и перетащил груз под защиту святого Жануария, покровителя путешественников, после чего сверил направление указателя с собственными ощущениями, остался доволен и, закурив вторую сигарету, свернул налево.
То, что он, вынеся из Гернгольца практически нелегально дорогое и ценное оборудование, повезет его в Майердол, даже не подвергалось сомнению. Единственное, что портило настроение — возмездие. Связей Дейтмара, его авторитета и положения в обществе могло не хватить, чтобы оградить себя и коллег от полиции, которой только дай повод, а уж статья уголовного кодекса найдется. А тут и искать не надо, целый букет параграфов, выбирай — не хочу. Но какой аркадиец упустит возможность выступить по другую сторону закона? Кроме того, Дейтмар прикинул энергетический выброс, неизбежный при уровне колдовства, какое затевал Довилас, и его должно было хватить с избытком, чтобы классифицировать случившееся как природный катаклизм.
Луг внезапно закончился обрывом. Перед Дейтмаром раскинулся Майердол. Профессор поежился от внезапно пробравшего до костей холода — от поместья тянуло смертью. Осторожно, бочком, он принялся спускаться.
И попал прямо в дружеские объятия вооруженных револьверами людей.
Полагая, что бессмысленно что-либо спрашивать у бесцеремонно обыскивающего его сурового мужчины, Дейтмар призвал на помощь Святого Жануария и всю кротость его.
— Профессор Дейтмар? — услышал он знакомый голос и невольно опустил руки, о чем ему напомнили, ткнув в плечо револьвером.
— Рене Блант! — воскликнул маг, заметив бывшего студента за спинами охранников. — Вы тоже из этой шай…компании?
— В стороны, — твердо велел Блант, коснувшись плеча ближайшего человека. — В стороны, я сказал. Как вы здесь оказались, профессор?
— Вот мне тоже интересно, — процедил сквозь зубы старший из охраны Герента, мрачно наблюдая, как его помощник растирает занемевшую руку. — На увеселительную прогулку не похоже.
— Полагаю, вы тоже не ботаникой увлечены, — в тон ему ответил Дейтмар. Старший сплюнул под ноги. — Похоже, юноша, — покачал головой Дейтмар, обращаясь к Рене, — вы не усвоили мои уроки. — Тот скривился. — Я наслышан о ваших успехах в избранной вами сфере деятельности, — продолжил Дейтмар, словно не заметив. — Впечатлен и удручен.
— Хватит, — прервал его старший. — Я так понимаю, вы маг?
— На лице у меня это написано, что ли, — вздохнул Дейтмар и тут же успокаивающе добавил: — Маг, маг. Профессор Мартин Дейтмар. Не говорю «к вашим услугам», для этого у вас имеется господин Блант…
Еще несколько фраз в том же духе — и от профессора Дейтмара мало бы что осталось. На его счастье двери поместья распахнулись, и на пороге возник Пауль Герент. Он обернулся и что-то сказал стоявшему за его плечом Марку Довиласу. Оба негромко рассмеялись.
— Доброе утро, Дейтмар! — окликнул коллегу Марк. — Вы удивительно кстати!
— А уж вы как кстати, — в тон ему отозвался коллега. — Постойте-ка, вы что, ночевали тут?
Он окинул Довиласа внимательным взглядом, потом прищурился, намереваясь посмотреть полиморфическую оболочку, но Марк отмахнулся и спросил.
— Оборудование привезли?
— Господа, есть два варианта, — несколько повысив голос, чтобы услышали все, вмешался в беседу ученых Пауль. — Мы можем поехать в село и привести себя в порядок, а потом вернуться сюда. Ведь я полагаю, Майердол в покое вы не оставите? Или же мои люди могут привезти из — как местные его называют? Красная горка? Мои люди могут привезти оттуда все необходимое, пока мы подождем здесь.
— Не хотелось бы возвращаться в село, — покачал головой Марк. — Потеряем много времени. Дейтмар, сколько вам надо человек, чтобы перенести приборы сюда?
— Троих достаточно, — отозвался профессор.
— Может быть, в село поедут Карел с Ференцем? — предложила Юлия. — И господин Бенар. А люди господина Герента… — она не договорила. И так было понятно, что к тетушке Агате вооруженной охране лучше не соваться.
Пауль кивнул, соглашаясь, и отдал приказ.
После недолгого совещания решено было отправить за провизией вместо Ференца Юлию. Для осуществления задач, поставленных Марком, каждый маг был на счету. Особенно такой сильный и умелый, как Ференц Малло.
— Если у вас ничего не выйдет, — спросил Пауль, пристраиваясь под деревом с книжкой на коленях, — сколько у меня будет времени, чтобы привести дела в порядок?
— Дня три-четыре, — сказал Джарвис. — Если не разнесет по степи выбросом.
— Я тебя, Карл, и на том свете достану, — пообещал Пауль и погрузился в чтение.
Марк Довилас отошел в сторону, просматривая накрывающий поместье кокон. Невозможное шаткое равновесие, созданное отчаянным сопротивлением самой природы в попытке удержать тлеющую ткань. Место, полное магии, место без защиты, лакомый кусочек для мага-экспериментатора, решившего украсть чужую силу для своих черных дел. Ну и мразь же ты, Виктор! Сколько времени прошло бы, прежде чем Майердол окончательно переродится? Год? Месяц? Неделя? А может, несколько дней?
— Вам лучше остаться в селе, госпожа Малло, — произнес он, не оборачиваясь.
Юлия вздохнула и оставила попытки подойти незаметно.
— Если я не ошибаюсь, — сказала она, — поместье всё равно уже оставило мне свою метку.
— К сожалению, если мы достигнем успеха в нейтрализации очага, это не гарантирует, что мы уцелеем, — покачал головой профессор.
— Я обдумаю это, — пообещала молодая женщина и повернулась, чтобы уйти, но Марк удержал её и всмотрелся в полиморфическую оболочку — смертоносная чернота расплывалась в ней густыми потеками, как выплеснутые в стакан с чистой водой чернила. Юлия только дернула плечом, когда магическое пламя сожгло их.
— Если нам удастся, при любом исходе для нас… — Марк говорил медленно и спокойно, — это воздействие больше вас не побеспокоит.
— В таком случае, профессор, — Юлия сумела произнести это так же спокойно и даже с легкой иронией, — постарайтесь победить.
Андрэ и Карел уже оседлали своих лошадей, репортер держал под уздцы лошадь Юлии. Их оболочки были чисты — она сразу же узнала манеру старшего брата. Андрэ помог ей сесть в седло.
Бросив через плечо последний взгляд на оставшихся в поместье родственников, Юлия легко тронула свою гнедую, направляя её в сторону Красной горки.
Силуэты трех всадников постепенно уменьшались, пока, наконец, не исчезли вдали. Однако почти одновременно с ними с другой стороны появились люди Пауля Герента. Дейтмар, войдя в роль предводителя, время от времени начальственно порыкивал, зорко наблюдая, бережно ли те обращаются с ценным оборудованием. Бандиты чувствовали себя явно неуютно, но бунтовать не решались — шеф приказал слушаться мага во всем, а его приказы, как всем было известно, не обсуждаются, а выполняются. Рене Бланта в этой команде не было, он предпочитал держаться от бывшего преподавателя подальше.
Сгрузив доставленные приборы, помощники Пауля поспешили к нему за дальнейшими указаниями, но тот, ненадолго оторвавшись от книги, небрежно махнул рукой — «свободны», и те, здраво рассудив, что свою часть работы выполнили, охотно уступили поле деятельности магам.
— Возьмите, — Марк достал из кармана несколько сложенных листов бумаги и протянул Джарвису.
Ветеран развернул их, всмотрелся, удивленно округлил единственный глаз и совершенно по-мальчишечьи восхищенно присвистнув, передал записи племяннику. Реакция Ференца была намного более сдержанной — он только покачал головой, и легкая тень промелькнула по лицу.
Довилас опять отошел и опустился на траву. Солнце стояло уже высоко, немилосердно поливая людей жаром, хотелось закрыть глаза и лечь где-нибудь в тени, вдыхая степные запахи и прислушиваясь к стрекотанию насекомых. Так тихо и спокойно... если бы не враждебная магия. Из зарослей травы вынырнул тоненький рыжеватый зверек с острой мордочкой и пронесся молнией через тропинку, исчезая в траве с другой стороны — ласка, самый маленький местный хищник, воплощенное изящество и смертоносность.
— Не возражаете, если я присяду? — спросил Ференц.
— Пожалуйста, — Марк пожал плечами и чуть сдвинулся в сторону, освобождая место бывшему студенту. — Джарвис уже все изучил?
— Изучают вместе с профессором Дейтмаром, — Малло рассматривал что-то у самой линии горизонта, — спорят. Надеюсь, дело не перейдет в перепалку. Дядя ухватился за идею.
— Замечательно, — вздохнул профессор, поправляя шляпу, чтобы лучше прикрыть лицо от солнца. — Его знания и опыт в работе с приборами нам очень пригодятся…
— Несомненно, — без тени эмоций поддакнул Ференц. — Особенно при наличии столь четких указаний. Когда вы успели, профессор?
— Вчера. Еще до визита господина Герента. Выпало несколько свободных минут, решил кое-что набросать…
— Такие сложные расчеты и несколько готовых схем. Неплохо для наброска. Вы ведь сразу поняли, с чем имеете дело, да? — голос дрогнул, но молодой маг сразу же овладел собой. — В первый же день. А потом уехали на станцию, точно зная, какое нам потребуется оборудование. Как вы тогда сказали в прошлом году в Опере, обнаружить можно, лишь если знаешь, что и где искать? Так?
— К чему вы клоните, Малло?
