— Я раньше не задумывался над некоторыми вещами, — сказал Ференц. — Будь это одно из наших дел на службе, я бы сказал, что проявил преступную халатность. Вы знаете, как нужно проводить процесс ликвидации. Также, некоторые фрагменты ваших заклинаний очень знакомы, но учили меня им не вы и не в Ипсвике. Во всем Ольтене есть только два места, где могут вооружить подобными знаниями: улица Симона и… Мне продолжать?
— Сделайте такое одолжение, Малло, — не меняя спокойного тона, разрешил Марк. Ференц не выдержал.
— Мы больше не в учебной аудитории, профессор Довилас!
Марк переменился в лице:
— Но и не в комнате для допросов, господин капитан внутренней службы Малло!
Ференц коротко вздохнул и стиснул зубы, пытаясь сдержать и эмоции. Когда он снова заговорил, в его голосе прозвучала почти детская обида.
— Ваше недоверие оскорбительно, — отчеканил он, вскакивая на ноги и решительно направляясь в сторону, где уже возились с распакованным оборудованием Карл Джарвис и Мартин Дейтмар.
— Стойте, — ударило в спину. Марк Довилас тоже встал. — Доверие здесь не имеет никакого значения. Форма номер сто сорок шесть-бис-девять. Я просто не имею права. Простите, Ференц, меньше всего мне хотелось бы оскорбить вас.
Несколько секунд бывший преподаватель и бывший студент смотрели друг на друга, словно играя в старую детскую игру — кто первый отведет взгляд — пока обоих не вернул в реальность оклик Джарвиса, желавшего, чтобы племянник ассистировал ему. Марк виновато развел руками, Ференц кивнул и поспешил на зов. Профессор, впрочем, не тешил себя иллюзиями: этот разговор — лишь начало.
Пауль Герент наблюдал за беседой двух магов с живым интересом, не утруждаясь даже попыткой его скрыть. Марк встретился махнул рукой и уселся под то же дерево с другой стороны.
— Вы слышали? — спросил он.
— Это было несложно, — Пауль закрыл книгу. — Правда, понял всего два или три слова, но могу предположить, что сложившиеся обстоятельства вас не радуют. Да и ваш молодой помощник тоже чем-то сильно недоволен. Что вы собираетесь делать?
— Сравнять здесь все с землей. До основания. Чтобы и следа не осталось. А потом — хорошо бы чем-то заместить. Если оставить просто ровное поле, это в конце концов приведет к резонансу потоков.… Простите, — усмехнулся Марк, заметив, как Пауль досадливо поморщился. — Необходим новый объект, чтобы сформировался природный магический узел без аномалий.
— Можно заново отстроить. Близко к городу, земля плодородна…
— Присматриваете место для усадьбы? Не стоит, в Майердоле желательно это исключить. — Марк шлепнул себя по щеке, сгоняя мошку. — Жаль, море далеко.
— Не очень, но провести канал сюда, боюсь, даже мои возможности не позволят… — Пауль замолчал, обдумывая какую-то мысль, а потом щелкнул пальцами: — А озеро вам подойдет?
* * *
Село Красная горка
Едва завидев постояльцев, ночевавших, как она решила, прямо посреди степи, госпожа Агата запричитала, оборвала себя на полуслове и умчалась греть воду. Юлия вздохнула с облегчением: несложное заклинание сработало даже лучше, чем она надеялась, затуманив в памяти хозяйки детали вчерашнего дня. Так как покинула накануне молодая женщина гостеприимный дом в сопровождении постороннего мужчины, а затем еще и провела ночь в неизвестном месте — пищи для пересудов местным кумушкам хватило бы, минимум, до сентября, к счастью, госпожа Агата об этом совершенно забыла. Подмигнув спутникам, коим предстояло снова вкушать суровый деревенский быт, Юлия проследовала за хозяйкой в дом.
Андрэ посмотрел в сторону колодца, где предстояло смывать с себя дорожну пыль, и мысленно ужаснулся. Карел, правильно истолковав его выражение лица, шепотом пообещал немного поколдовать, за что репортер сердечно его поблагодарил и пошел к сараю, где остались их вещи. Перед отъездом Джарвис, невзирая на смешки племянников, установил вокруг сложенных в углу сумок мощную магическую защиту, мол, дополнительная смена белья да пара сапог местных воришек может и не заинтересуют, но рисковать лично он не собирается. Даже не из опасения, а из принципа. Настроенная на «своих» паутинка опала от одного прикосновения, пропуская Андрэ к саквояжу.
Захватив чистую сорочку и бритвенный прибор, он покинул сеновал, с усмешкой отметив уже знакомые отпечатки сапог — таинственного ночного посетителя очень интересовали постояльцы тетушки Агаты, но преодолеть магию старого взломщика ему не удалось.
Встретились молодые люди у колодца, где младший Малло, коего добросердечная хозяйка одарила свежей одеждой, колдовал над здоровенным ведром, полным воды — в буквальном смысле, сосредоточенно вырисовывая левой рукой в воздухе непонятные знаки и что-то шепча под нос. Закончив, он сделал приглашающий жест и Андрэ с опаской опустил пальцы в воду.
— Как хорошо, что вы маг! — воскликнул он секунду спустя.
— Баловство, — усмехнулся тот. — Трюки в самый раз для недоучек вроде меня.
— Зато польза очевидна, — Андрэ поболтал руками в теплой воде. — Я всё хотел спросить вас, почему вы не поступили на специализированный факультет? Ведь у вас есть способности и, как я понимаю, их можно развивать…
— …постепенно повышая уровень, — закончил Карел. — Но когда родной дядя — один из сильнейших магов страны, а старший брат — лучший студент своего потока, собственные средние успехи на этой стезе, скажем так, не слишком вдохновляли.… Я выбрал историю.
— Вы еще можете наверстать упущенное.
— О да, если только после этой истории у меня еще останется здоровье.
Ополоснувшись и переодевшись, молодые люди направились к дому.
Первым, что увидел Андрэ Бенар при входе, были чужие мужские сапоги. Он проверил подошвы. Что и требовалось доказать.
— У хозяйки гости, — сказал он. — И сдается мне, я знаю, кто это.
— Сапоги сказали? И где вы с ними познакомились?
— В тюрьме, — нехорошо сощурившись, ответил Андрэ, достал из кармана револьвер и протянул его Карелу. — Трофейный. Может пригодиться.
— А, гости дорогие, все уже на столе, — сказала хозяйка, пронося мимо молодых людей здоровенное блюдо, прикрытое салфеткой.
— Тетушка Агата, — сказал Андрэ, пошевелив ногой один сапог, — кто тут у вас в доме?
— Племянник мой, он еще третьего дня приехал. В Эрдваце учился.
— А сейчас он где?
— Купаться пошел.
— Тетушка Агата, — репортер приобнял её за плечи, кивая Карелу, чтобы тот взял блюдо, — а не принесете ли вы нам еще ваших замечательных соленых огурчиков?
— Отчего не принести, — просияла хозяйка. — Принесу. Как раз и барышня ваша выйдет к столу.
— Я сейчас умру с голоду, маковой росинки со вчерашнего дня во рту не было, — пожаловался Карел, запуская руку под салфетку и нащупывая там пирожок, когда тетушка Агата вышла из комнаты. Репортер сглотнул слюну, но блюдо у товарища отобрал и поставил на буфет.
— Заприте двери в горницу, чтобы госпожа Малло не вышла оттуда.
— Юлия меня убьет, — пробормотал молодой человек, но подчинился. — Что здесь вообще происходит?
— Я вас прикрою, — шепотом пообещал Андрэ. — У нас сейчас будут гости, — он кивком указал на окно: во двор заходил незнакомый молодой человек, спокойно, как к себе домой. — Знаете какие-нибудь обездвиживающие заклинания?
— Да, одно знаю.
— Хорошо, приготовьте.
Андрэ зловеще усмехнулся и встал у входной двери, так, чтобы гость, войдя в дом, его не заметил. Карел пошевелил пальцами, что-то бурча себе под нос, поднял глаза на репортера. Тот жестом велел ему встать с другой стороны.
— Когда он зайдет — сразу же колдуйте.
Дверь скрипнула, в дом вошел худощавый черноволосый и черноглазый парень лет двадцати на вид.
— Ни с места!
При виде наставленного на него дула гость очень удивился и рванулся, было, к двери в горницу, но Карел опутал его ловчей нитью и свалил на пол.
— Доброе утро, господин Долини, — широко улыбнулся репортер неудавшемуся террористу.
— Что, тот самый знаменитый Долини? — произнес Карел, стоя над поверженным преступником. — А что он натворил, кстати?
— О боже, Карел, вы что, газет не читаете? — удивился репортер.
— Хм… — тот смутился. — Читаю. «Городские ведомости», в основном. Ну и «Вестник Императорской Академии Наук».
— Понятно. Мой вам совет, читайте «День», мы эту историю хорошо освещали. Я даже интервью у него брал, правда, в печать оно не пошло. Этот недостойный господин надумал взорвать Ратушу. У вас веревка есть? Надо бы его связать, пока ваше заклинание не ослабело.
— Не настолько я профан в магии, — обиженно пробурчал Карел, но после секундной заминки вытянул ремень. Ремнем связали ноги, а для рук Бенар пожертвовал свои подтяжки и, после недолгой внутренней борьбы, еще и носовой платок для кляпа.
— Зачем взрывать? — спросил Карел, когда они, закончив с «упаковкой» своего пленника, отошли к столу и присели на табуреты. Долини лежал на полу, слабо извиваясь и прожигая их ненавидящими взглядами.
— Как символ тирании, — пояснил Андрэ. — Учеба в столице, модные идеи, отсутствие жизненного опыта и логического мышления. Закономерный итог.
Карел еще раз посмотрел на террориста. Совсем еще мальчишка. В его возрасте…да, в его возрасте он сам бросил учебу в Ипсвике и уехал в Вендору. А сын хана Менгу даже не дожил до этого возраста, успев, однако, записать на свой счет не одну тысячу покойников…
— Жаль тетушку Агату.
— Мне тоже, — кивнул Андрэ. — Куда его? Может, в погреб?
Карел стоял неподвижно, похоже, обдумывая какие-то свои мысли, пришлось его окликнуть, чтобы привлечь внимание.
— В погреб? — повторил свой вопрос репортер.
— Да, наверное, — младший Малло вынырнул из раздумий. Он присел на корточки рядом с Долини и несколько раз провел ладонями над его лицом. Глаза пленника закрылись, лицо смягчилось, голова с тихим стуком откинулась на пол.
— Пускай поспит до нашего возвращения. Вернемся из Майердола — я его расколдую, — пояснил Карел. — Кстати, господин Бенар, насколько серьезны ваши намерения в отношении моей сестры?
— Серьезнее не бывает.
— Имейте в виду, если вы её обидите, я вас убью.
— Ни секунды в этом не сомневался, — заверил его Андрэ, взваливая на плечо бесчувственного Долини.
В погреб можно было попасть через люк в полу кухни, где как раз хозяйничала госпожа Агата, или же через второй вход с другой стороны дома. Его они и выбрали. Андрэ вынес тело, а Карел нашел кристалл и осветил лестницу. Внизу было темно, прохладно, и пахло сыростью. Репортер сгрузил ношу посреди помещения, а его товарищ отодвинул деревянные ящики с репой и морковью и добрался до мешков с картошкой. Вдвоём они запихнули Долини в мешок, уложили у стены и для верности заставили ящиками.
…Первым, что увидели Андрэ и Карел, вернувшись в горницу, была приветливая улыбка госпожи Малло. Молодая женщина успела принять ванну и переодеться, еще влажные после купания волосы были перехвачены светлой лентой, и выглядела она просто очаровательно. Лишь взгляд карих глаз давал понять, что сейчас кое-кому будут задавать вопросы, и лучше, чтоб ответы были правильными. Юлия отставила чашку и поглаила устроившуюся на коленях кошку.
— Я надеюсь, у вас была очень веская причина меня запереть, — сказала она. Карел сглотнул и посторонился, оставляя на прямой линии огня лишь репортера. И они заговорили одновременно:
— Мы не хотели…
— Мы хотели…
— О, ясно, — улыбнулась женщина. — Я не должна была мешать мужским делам. А кто был тот бедолага, которого вы тайком утащили из дома, позвольте узнать?
— Это Долини, — пояснил Андрэ. Юлия нахмурилась, припоминая.
— Ах, это про него вы мне рассказывали? — уточнила она.
— Именно, — кивнул тот. — Юлия, прошу вас…
— Помочь спрятать труп?
— Он жив и здоров, — Андрэ присел за стол. — Хотя, видит бог, мне очень хотелось бы намять ему бока, но я не привык бить лежачих противников. Сомневаюсь, что госпожа Агата знает, чем знаменит в Аркадии её племянник. Не хочется её расстраивать, но тюрьма уже заждалась этого молодого человека.
Юлия еще раз погладила пушистую шерстку кошки и с легким печальным вздохом взглянула в глаза обоим молодым людям.
— Понимаю, — сказала она. — Вы опасались, что я могу пострадать…случайно. На этот раз я приму ваши извинения, но только, подчеркиваю, на этот раз!
Карел поцеловал сестру в щеку, уселся за стол и потянулся к блюду с пирожками.
Хозяйка собрала им в дорогу полную корзину еды, справедливо сочтя, что любое дело спорится после трапезы. От души поблагодарив тетушку Агату и промолчав на сей раз о Долини, хотя понимание неизбежности разговора заметно отравляло настроение, они покинули дом. Юлия задержалась и нагнала Карела с Андрэ уже у самых ворот, где ожидали лошади.
— Едем? — это прозвучало скорее утвердительно, чем вопросительно.
— Юлия, это неразумно, — вздохнул брат. — Лучше тебе оставаться здесь, в Майердоле может быть опасно.
— Милый Карел, об опасностях этого поместья мне известно лучше тебя, — отрезала женщина. — Но я не намерена пропускать финальный аккорд.
— Нет, — младший Малло решительно скрестил руки на груди.
— Выпорю, — вкрадчивым тоном пообещала Юлия по-ольтенски.
— Ты не осмелишься при господине Бенаре, — напомнил брат, также переходя на родной язык.
— Да, ты прав, — со вздохом кивнула Юлия, обрачиваясь к репортеру. — Андрэ, оставьте нас с братом наедине, пожалуйста.
— Не вздумайте! — завопил Карел.
Бенар только махнул рукой — спорили брат и сестра не в первый раз и, невзирая на предыдущий счет в их поединках, этот раунд явно должен оставался за Юлией. Через полминуты Карел торжественно признал полную и безоговорочную капитуляцию.
— Тогда переоденься, — велел он.
— Не вижу резона, — пожала плечами Юлия. — Вчера я прекрасно обошлась. Если ты переживаешь из-за болот, заверяю, что туда не стремлюсь. Посмотрю со стороны.
Юлия устроилась в седле и расправила складки юбки, Андрэ тоже вскочил на свою лошадь, Карел, пристроив корзину с провизией у задней луки седла, присоединился к сестре и репортеру. Три всадника направились в сторону Майердола.
Майердол
— Возвращайтесь в город. Доложитесь Тобиасу Штайну и ждите его дальнейших распоряжений. Это все.
— Господин Герент…
— Выполнять.
Четверо: трое бойцов и один маг. Все люди надежные, проверенные и не попавшие под зловещее влияние Майердола. Им нет смысла оставаться у поместья и рисковать без нужды. Они еще смогут быть полезны в будущем, если удастся пережить этот день.
Прислонившись спиной к стволу дерева, Пауль вдохнул степной воздух. Раскидистая крона давала густую тень, надежно защищавшую от солнца, воздух слегка дрожал от жары. Одуряюще пахли цветы, в голубом небе почти недвижно застыла хищная птица, высматривая добычу своим невообразимо острым зрением. Почти пикник на лоне природы, особенно если отвернуться от поместья и постараться не обращать внимания на жужжание и щелканье магических приборов, из которых Джарвис уже соорудил причудливую конструкцию непонятного назначения.
Странно: голова не болит, дрожи в конечностях нет, свет в глазах не меркнет — но на самой дальней грани между сознанием и инстинктами копошится крошечный червячок, от движений которого чуть меняется ритм сердца. Пауль Герент прошел долгий путь, и смерть сопровождала его с самой ранней юности, то наблюдая издали, то неторопливо следуя по пятам, то с приветливой улыбкой дожидаясь, пока он сам с ней не поравняется.
— Сделайте такое одолжение, Малло, — не меняя спокойного тона, разрешил Марк. Ференц не выдержал.
— Мы больше не в учебной аудитории, профессор Довилас!
Марк переменился в лице:
— Но и не в комнате для допросов, господин капитан внутренней службы Малло!
Ференц коротко вздохнул и стиснул зубы, пытаясь сдержать и эмоции. Когда он снова заговорил, в его голосе прозвучала почти детская обида.
— Ваше недоверие оскорбительно, — отчеканил он, вскакивая на ноги и решительно направляясь в сторону, где уже возились с распакованным оборудованием Карл Джарвис и Мартин Дейтмар.
— Стойте, — ударило в спину. Марк Довилас тоже встал. — Доверие здесь не имеет никакого значения. Форма номер сто сорок шесть-бис-девять. Я просто не имею права. Простите, Ференц, меньше всего мне хотелось бы оскорбить вас.
Несколько секунд бывший преподаватель и бывший студент смотрели друг на друга, словно играя в старую детскую игру — кто первый отведет взгляд — пока обоих не вернул в реальность оклик Джарвиса, желавшего, чтобы племянник ассистировал ему. Марк виновато развел руками, Ференц кивнул и поспешил на зов. Профессор, впрочем, не тешил себя иллюзиями: этот разговор — лишь начало.
Пауль Герент наблюдал за беседой двух магов с живым интересом, не утруждаясь даже попыткой его скрыть. Марк встретился махнул рукой и уселся под то же дерево с другой стороны.
— Вы слышали? — спросил он.
— Это было несложно, — Пауль закрыл книгу. — Правда, понял всего два или три слова, но могу предположить, что сложившиеся обстоятельства вас не радуют. Да и ваш молодой помощник тоже чем-то сильно недоволен. Что вы собираетесь делать?
— Сравнять здесь все с землей. До основания. Чтобы и следа не осталось. А потом — хорошо бы чем-то заместить. Если оставить просто ровное поле, это в конце концов приведет к резонансу потоков.… Простите, — усмехнулся Марк, заметив, как Пауль досадливо поморщился. — Необходим новый объект, чтобы сформировался природный магический узел без аномалий.
— Можно заново отстроить. Близко к городу, земля плодородна…
— Присматриваете место для усадьбы? Не стоит, в Майердоле желательно это исключить. — Марк шлепнул себя по щеке, сгоняя мошку. — Жаль, море далеко.
— Не очень, но провести канал сюда, боюсь, даже мои возможности не позволят… — Пауль замолчал, обдумывая какую-то мысль, а потом щелкнул пальцами: — А озеро вам подойдет?
* * *
Село Красная горка
Едва завидев постояльцев, ночевавших, как она решила, прямо посреди степи, госпожа Агата запричитала, оборвала себя на полуслове и умчалась греть воду. Юлия вздохнула с облегчением: несложное заклинание сработало даже лучше, чем она надеялась, затуманив в памяти хозяйки детали вчерашнего дня. Так как покинула накануне молодая женщина гостеприимный дом в сопровождении постороннего мужчины, а затем еще и провела ночь в неизвестном месте — пищи для пересудов местным кумушкам хватило бы, минимум, до сентября, к счастью, госпожа Агата об этом совершенно забыла. Подмигнув спутникам, коим предстояло снова вкушать суровый деревенский быт, Юлия проследовала за хозяйкой в дом.
Андрэ посмотрел в сторону колодца, где предстояло смывать с себя дорожну пыль, и мысленно ужаснулся. Карел, правильно истолковав его выражение лица, шепотом пообещал немного поколдовать, за что репортер сердечно его поблагодарил и пошел к сараю, где остались их вещи. Перед отъездом Джарвис, невзирая на смешки племянников, установил вокруг сложенных в углу сумок мощную магическую защиту, мол, дополнительная смена белья да пара сапог местных воришек может и не заинтересуют, но рисковать лично он не собирается. Даже не из опасения, а из принципа. Настроенная на «своих» паутинка опала от одного прикосновения, пропуская Андрэ к саквояжу.
Захватив чистую сорочку и бритвенный прибор, он покинул сеновал, с усмешкой отметив уже знакомые отпечатки сапог — таинственного ночного посетителя очень интересовали постояльцы тетушки Агаты, но преодолеть магию старого взломщика ему не удалось.
Встретились молодые люди у колодца, где младший Малло, коего добросердечная хозяйка одарила свежей одеждой, колдовал над здоровенным ведром, полным воды — в буквальном смысле, сосредоточенно вырисовывая левой рукой в воздухе непонятные знаки и что-то шепча под нос. Закончив, он сделал приглашающий жест и Андрэ с опаской опустил пальцы в воду.
— Как хорошо, что вы маг! — воскликнул он секунду спустя.
— Баловство, — усмехнулся тот. — Трюки в самый раз для недоучек вроде меня.
— Зато польза очевидна, — Андрэ поболтал руками в теплой воде. — Я всё хотел спросить вас, почему вы не поступили на специализированный факультет? Ведь у вас есть способности и, как я понимаю, их можно развивать…
— …постепенно повышая уровень, — закончил Карел. — Но когда родной дядя — один из сильнейших магов страны, а старший брат — лучший студент своего потока, собственные средние успехи на этой стезе, скажем так, не слишком вдохновляли.… Я выбрал историю.
— Вы еще можете наверстать упущенное.
— О да, если только после этой истории у меня еще останется здоровье.
Ополоснувшись и переодевшись, молодые люди направились к дому.
Первым, что увидел Андрэ Бенар при входе, были чужие мужские сапоги. Он проверил подошвы. Что и требовалось доказать.
— У хозяйки гости, — сказал он. — И сдается мне, я знаю, кто это.
— Сапоги сказали? И где вы с ними познакомились?
— В тюрьме, — нехорошо сощурившись, ответил Андрэ, достал из кармана револьвер и протянул его Карелу. — Трофейный. Может пригодиться.
— А, гости дорогие, все уже на столе, — сказала хозяйка, пронося мимо молодых людей здоровенное блюдо, прикрытое салфеткой.
— Тетушка Агата, — сказал Андрэ, пошевелив ногой один сапог, — кто тут у вас в доме?
— Племянник мой, он еще третьего дня приехал. В Эрдваце учился.
— А сейчас он где?
— Купаться пошел.
— Тетушка Агата, — репортер приобнял её за плечи, кивая Карелу, чтобы тот взял блюдо, — а не принесете ли вы нам еще ваших замечательных соленых огурчиков?
— Отчего не принести, — просияла хозяйка. — Принесу. Как раз и барышня ваша выйдет к столу.
— Я сейчас умру с голоду, маковой росинки со вчерашнего дня во рту не было, — пожаловался Карел, запуская руку под салфетку и нащупывая там пирожок, когда тетушка Агата вышла из комнаты. Репортер сглотнул слюну, но блюдо у товарища отобрал и поставил на буфет.
— Заприте двери в горницу, чтобы госпожа Малло не вышла оттуда.
— Юлия меня убьет, — пробормотал молодой человек, но подчинился. — Что здесь вообще происходит?
— Я вас прикрою, — шепотом пообещал Андрэ. — У нас сейчас будут гости, — он кивком указал на окно: во двор заходил незнакомый молодой человек, спокойно, как к себе домой. — Знаете какие-нибудь обездвиживающие заклинания?
— Да, одно знаю.
— Хорошо, приготовьте.
Андрэ зловеще усмехнулся и встал у входной двери, так, чтобы гость, войдя в дом, его не заметил. Карел пошевелил пальцами, что-то бурча себе под нос, поднял глаза на репортера. Тот жестом велел ему встать с другой стороны.
— Когда он зайдет — сразу же колдуйте.
Дверь скрипнула, в дом вошел худощавый черноволосый и черноглазый парень лет двадцати на вид.
— Ни с места!
При виде наставленного на него дула гость очень удивился и рванулся, было, к двери в горницу, но Карел опутал его ловчей нитью и свалил на пол.
— Доброе утро, господин Долини, — широко улыбнулся репортер неудавшемуся террористу.
— Что, тот самый знаменитый Долини? — произнес Карел, стоя над поверженным преступником. — А что он натворил, кстати?
— О боже, Карел, вы что, газет не читаете? — удивился репортер.
— Хм… — тот смутился. — Читаю. «Городские ведомости», в основном. Ну и «Вестник Императорской Академии Наук».
— Понятно. Мой вам совет, читайте «День», мы эту историю хорошо освещали. Я даже интервью у него брал, правда, в печать оно не пошло. Этот недостойный господин надумал взорвать Ратушу. У вас веревка есть? Надо бы его связать, пока ваше заклинание не ослабело.
— Не настолько я профан в магии, — обиженно пробурчал Карел, но после секундной заминки вытянул ремень. Ремнем связали ноги, а для рук Бенар пожертвовал свои подтяжки и, после недолгой внутренней борьбы, еще и носовой платок для кляпа.
— Зачем взрывать? — спросил Карел, когда они, закончив с «упаковкой» своего пленника, отошли к столу и присели на табуреты. Долини лежал на полу, слабо извиваясь и прожигая их ненавидящими взглядами.
— Как символ тирании, — пояснил Андрэ. — Учеба в столице, модные идеи, отсутствие жизненного опыта и логического мышления. Закономерный итог.
Карел еще раз посмотрел на террориста. Совсем еще мальчишка. В его возрасте…да, в его возрасте он сам бросил учебу в Ипсвике и уехал в Вендору. А сын хана Менгу даже не дожил до этого возраста, успев, однако, записать на свой счет не одну тысячу покойников…
— Жаль тетушку Агату.
— Мне тоже, — кивнул Андрэ. — Куда его? Может, в погреб?
Карел стоял неподвижно, похоже, обдумывая какие-то свои мысли, пришлось его окликнуть, чтобы привлечь внимание.
— В погреб? — повторил свой вопрос репортер.
— Да, наверное, — младший Малло вынырнул из раздумий. Он присел на корточки рядом с Долини и несколько раз провел ладонями над его лицом. Глаза пленника закрылись, лицо смягчилось, голова с тихим стуком откинулась на пол.
— Пускай поспит до нашего возвращения. Вернемся из Майердола — я его расколдую, — пояснил Карел. — Кстати, господин Бенар, насколько серьезны ваши намерения в отношении моей сестры?
— Серьезнее не бывает.
— Имейте в виду, если вы её обидите, я вас убью.
— Ни секунды в этом не сомневался, — заверил его Андрэ, взваливая на плечо бесчувственного Долини.
В погреб можно было попасть через люк в полу кухни, где как раз хозяйничала госпожа Агата, или же через второй вход с другой стороны дома. Его они и выбрали. Андрэ вынес тело, а Карел нашел кристалл и осветил лестницу. Внизу было темно, прохладно, и пахло сыростью. Репортер сгрузил ношу посреди помещения, а его товарищ отодвинул деревянные ящики с репой и морковью и добрался до мешков с картошкой. Вдвоём они запихнули Долини в мешок, уложили у стены и для верности заставили ящиками.
…Первым, что увидели Андрэ и Карел, вернувшись в горницу, была приветливая улыбка госпожи Малло. Молодая женщина успела принять ванну и переодеться, еще влажные после купания волосы были перехвачены светлой лентой, и выглядела она просто очаровательно. Лишь взгляд карих глаз давал понять, что сейчас кое-кому будут задавать вопросы, и лучше, чтоб ответы были правильными. Юлия отставила чашку и поглаила устроившуюся на коленях кошку.
— Я надеюсь, у вас была очень веская причина меня запереть, — сказала она. Карел сглотнул и посторонился, оставляя на прямой линии огня лишь репортера. И они заговорили одновременно:
— Мы не хотели…
— Мы хотели…
— О, ясно, — улыбнулась женщина. — Я не должна была мешать мужским делам. А кто был тот бедолага, которого вы тайком утащили из дома, позвольте узнать?
— Это Долини, — пояснил Андрэ. Юлия нахмурилась, припоминая.
— Ах, это про него вы мне рассказывали? — уточнила она.
— Именно, — кивнул тот. — Юлия, прошу вас…
— Помочь спрятать труп?
— Он жив и здоров, — Андрэ присел за стол. — Хотя, видит бог, мне очень хотелось бы намять ему бока, но я не привык бить лежачих противников. Сомневаюсь, что госпожа Агата знает, чем знаменит в Аркадии её племянник. Не хочется её расстраивать, но тюрьма уже заждалась этого молодого человека.
Юлия еще раз погладила пушистую шерстку кошки и с легким печальным вздохом взглянула в глаза обоим молодым людям.
— Понимаю, — сказала она. — Вы опасались, что я могу пострадать…случайно. На этот раз я приму ваши извинения, но только, подчеркиваю, на этот раз!
Карел поцеловал сестру в щеку, уселся за стол и потянулся к блюду с пирожками.
Хозяйка собрала им в дорогу полную корзину еды, справедливо сочтя, что любое дело спорится после трапезы. От души поблагодарив тетушку Агату и промолчав на сей раз о Долини, хотя понимание неизбежности разговора заметно отравляло настроение, они покинули дом. Юлия задержалась и нагнала Карела с Андрэ уже у самых ворот, где ожидали лошади.
— Едем? — это прозвучало скорее утвердительно, чем вопросительно.
— Юлия, это неразумно, — вздохнул брат. — Лучше тебе оставаться здесь, в Майердоле может быть опасно.
— Милый Карел, об опасностях этого поместья мне известно лучше тебя, — отрезала женщина. — Но я не намерена пропускать финальный аккорд.
— Нет, — младший Малло решительно скрестил руки на груди.
— Выпорю, — вкрадчивым тоном пообещала Юлия по-ольтенски.
— Ты не осмелишься при господине Бенаре, — напомнил брат, также переходя на родной язык.
— Да, ты прав, — со вздохом кивнула Юлия, обрачиваясь к репортеру. — Андрэ, оставьте нас с братом наедине, пожалуйста.
— Не вздумайте! — завопил Карел.
Бенар только махнул рукой — спорили брат и сестра не в первый раз и, невзирая на предыдущий счет в их поединках, этот раунд явно должен оставался за Юлией. Через полминуты Карел торжественно признал полную и безоговорочную капитуляцию.
— Тогда переоденься, — велел он.
— Не вижу резона, — пожала плечами Юлия. — Вчера я прекрасно обошлась. Если ты переживаешь из-за болот, заверяю, что туда не стремлюсь. Посмотрю со стороны.
Юлия устроилась в седле и расправила складки юбки, Андрэ тоже вскочил на свою лошадь, Карел, пристроив корзину с провизией у задней луки седла, присоединился к сестре и репортеру. Три всадника направились в сторону Майердола.
Глава 10
Майердол
— Возвращайтесь в город. Доложитесь Тобиасу Штайну и ждите его дальнейших распоряжений. Это все.
— Господин Герент…
— Выполнять.
Четверо: трое бойцов и один маг. Все люди надежные, проверенные и не попавшие под зловещее влияние Майердола. Им нет смысла оставаться у поместья и рисковать без нужды. Они еще смогут быть полезны в будущем, если удастся пережить этот день.
Прислонившись спиной к стволу дерева, Пауль вдохнул степной воздух. Раскидистая крона давала густую тень, надежно защищавшую от солнца, воздух слегка дрожал от жары. Одуряюще пахли цветы, в голубом небе почти недвижно застыла хищная птица, высматривая добычу своим невообразимо острым зрением. Почти пикник на лоне природы, особенно если отвернуться от поместья и постараться не обращать внимания на жужжание и щелканье магических приборов, из которых Джарвис уже соорудил причудливую конструкцию непонятного назначения.
Странно: голова не болит, дрожи в конечностях нет, свет в глазах не меркнет — но на самой дальней грани между сознанием и инстинктами копошится крошечный червячок, от движений которого чуть меняется ритм сердца. Пауль Герент прошел долгий путь, и смерть сопровождала его с самой ранней юности, то наблюдая издали, то неторопливо следуя по пятам, то с приветливой улыбкой дожидаясь, пока он сам с ней не поравняется.
