Глава 1
Я умирала уже, наверное, тысячный раз. Привычные, но ненавистные ощущения захватили меня в плен, и не желали отпускать. Хотя, признаться, это была самая необычная смерть на моей памяти. Максимум, что мне приходилось проживать – это несколько часов агонии перед вечной темнотой.
Но в этот раз всё было по-другому.
Не меньше, чем три месяца мучений. Его отпускало на день или два, а затем на несколько часов тело словно погружалось в жидкий огонь. Он тек по венам, разъедал всё внутри и добирался до мозга. Тогда голова взрывалась мириадами разрозненных частиц, в каждой из которых он осознавал, что обречён. Думать было невозможно, смотреть на что-либо -больно. В это время бедняга закрывался на все замки, и выл в подушку.
Но никому ничего не говорил.
Он не показывал лиц, хотя людей вокруг всегда было много. Строгие мужские костюмы, изысканные женские наряды. Много рук, которые он пожимает, целует, снова пожимает. Приглушённый мужской голос что-то говорит ему, но жидкий огонь уже облизывает ступни и сосредоточиться невозможно.
Однажды жидкий огонь ушел. Навсегда. Парень так и умер, ничего никому не сказав.
А я резко очнулась и удивленно уставилась на часы. Я провела в трансе почти час, небывало долгий срок для спирита но, кажется, все еще соображала.
Я проснулась среди ночи от ощущения взгляда и поняла, что в комнате призрак. Успела только зафиксировать время, но не успела увидеть того, кто пришел, и теперь гадала, что же он хотел, если так толком ничего и не показал. Впрочем, кое-что все же было ясно. Я узнала интерьеры помещений из видения. Это была резиденция короля Стефана в Оферхолме. А ещё я не могла отделаться от мысли, что знаю этот голос, но так и не вспомнила, кому он принадлежит.
На часах четыре утра, уснуть уже не смогу. Решив сделать чай с ромашкой, медленно поковыляла на кухню, морщась на каждом шагу. Отголоски непередаваемых ощущений из видения давали о себе знать.
Что же с тобой сделали, парень? От чего ты умер? Отравление? Возможно. Но уж слишком долго продолжались мучения. Для чего?
Взяв кружку с чаем, удобно устроилась на диване в гостиной и включила лампу под абажуром. Мягкий желтый свет рассыпался, освещая лишь меня и маленький чайный столик. Макс по-прежнему использовал магический импульс, чтобы зажечь свет, но, когда я перебралась в его квартиру, провёл здесь и обычное электричество.
Взяв телефон, позвонила ему, чтобы рассказать о видении, но трубку никто не взял.
Вряд ли он спит. Макс уехал, когда на часах ещё не было полуночи, срочный звонок от Криса, и Макс сорвался в ночь, не забыв пожелать мне приятных снов, и просил ни о чём не беспокоиться.
Приятных снов так и не случилось. Вместо них случился призрак.
Сердце кольнуло тревогой. В последнее время у них там неспокойно, две недели назад был убит Энтони Бронт -единственный сын королевского советника Линнета Бронта.
Я знала Энтони постольку-поскольку. На одном из приемов в королевской резиденции, где я, как спутница Максимиллиана обязана была присутствовать, мы с Энтони однажды танцевали и говорили о каких-то пустяках. А после виделись лишь несколько раз.
Ему было двадцать и единственное определение, приходящее в голову при виде него -безобидный. Так что убит он точно не за свои собственные промахи. А в том, что он был убит, я не сомневалась. Болезнь бы заметили и уж точно не оставили умирать сына советника короля.
И у меня зрело нехорошее подозрение, что призрак, посетивший меня этой ночью -призрак именно Энтони Бронта.
Советник и король рвали и метали. А Макс спал по четыре часа в сутки. Покинуть Ингфол он не мог. После того, как чуть больше года назад мы нашли Сферу -артефакт, хранящий в себе всю мировую магию -Макса назначили главой следственного управления Ингфола. Здесь же находится резиденция младшего принца. Здесь же хранится Сфера.
А преступление было совершено в Оферхолме, в резиденции короля. Поэтому Максу приходилось частенько пользоваться порталом, чтобы быстро попасть из одного города в другой.
За год с небольшим из Сферы выпустили лишь малую толику магии. Она разливается в эфире и пока никак не влияет на жизнь в целом, но облегчает таким, как я работу с символами. Я уже не валюсь с ног от усталости после использования трех символов за раз и это несомненно радует.
За размышлениями я не заметила как уснула. Проснулась, когда за окном уже рассвело. Низкое серое небо вот-вот грозило обрушится на город дождём, давило и вселяло неясную тревогу. Осень в Ингфоле не слишком приветлива.
Я снова набрала Макса, но он так и не ответил. Нахмурившись, позвонила Крису, но и там была тишина. Вздохнув и, постаравшись себя успокоить, я набрала номер резиденции. Учтивый секретарь сообщил, что принц, как и глава следственного управления в резиденции отсутствует. В самом управлении мне ответили то же самое.
Что же, в таком случае, мне придется поехать в управление самой. Если не расскажу о призраке в ближайшее время, она снова даст о себе знать.
Я не отказалась от своего дара и Макс принял это. Призраки должны быть мне благодарны, в мире не стало на одного спирита меньше, и о них по-прежнему есть, кому рассказать.
Лейтенант Томас Бейнс, с которым я продолжаю сотрудничать и дружить, благодарен тоже. Иногда.
Уже собравшись и, перекинув сумку через плечо, я услышала стук в дверь. Макс совершенно точно не стал бы стучать в дверь собственной квартиры, а потому открывала я с опаской.
И не зря.
На пороге стояли трое мужчин в форме представителей следственного управления.
Страх скрутился в животе тугим узлом.
-Марисана Амбери? -спросил один из них, тот, что стоял ближе.
Очевидно, он был старше по званию и, приглядевшись к нашивкам на рукавах, я поняла, что права. Лейтенант. А двое за его спиной – сержанты.
С трудом кивнула, понимая, что ничего хорошего сейчас не услышу.
Он показал мне бумагу, похожую на ордер и неожиданно резко сказал:
-Вы арестованы по обвинению в убийстве Энтони Бронта.
Пожалуй, удивиться сильнее, чем я сейчас, уже невозможно.
-Я что? Простите, в чем вы меня обвиняете? - у меня вырвался нервный смешок. - Это что шутка такая?
Большего бреда в жизни не слышала.
Я и так была на взводе и недалека от того, чтобы послать этого шутника куда подальше.
Однако, лейтенант шутить был вовсе не намерен. Шагнул внутрь квартиры и достал наручники. Мне нечего было бояться, но я инстинктивно спрятала руки за спину, и попыталась до него достучаться.
- Лейтенант, здесь какая-то ошибка. Вы знаете, чей это дом? Свяжитесь со своим начальством. Уверена, это недоразумение быстро разрешится.
- Мне приказано арестовать вас и доставить для допроса.
- Кем приказано?
- Не заставляйте меня применять силу, мисс Амбери.
- Свяжитесь с руководством, лейтенант, - твердо повторила я.
Но он словно не слышал меня. Протянул расстёгнутые браслеты наручников и посмотрел в глаза.
- Ваши руки, мисс Амбери. Это последнее предупреждение. Будете сопротивляться, мы применим силу.
Втроём на беззащитную девушку. Интересно, им действительно позволила бы совесть? Проверять я не стала, поняв, что ничего не добьюсь, обреченно протянула руки.
Наручники защёлкнулись на запястьях. И меня на мгновение охватил ужас. Почему-то показалось, что сниму я их ой как не скоро.
Но я попыталась взять себя в руки. Макс, наверняка, скоро узнает об этом и вытащит меня. Возможно, даже сегодня. Надо только продержаться.
Глава 2
По дороге я ещё несколько раз пыталась заговорить с лейтенантом и его парнями. Но это было бесполезно. У них были такие мрачные и решительные лица, что я самой себе не завидовала. Мне даже показалось, что меня сейчас привезут прямиком в следственный изолятор, а оттуда без суда и следствия – в тюрьму. Учитывая, в чьем убийстве меня по какому-то нелепейшему недоразумению обвиняют, я могу быть недалека от истины.
Но остановились мы всё же у здания следственного управления. Впрочем, изолятор был одним из корпусов комплекса зданий, объединённого управлением, и до него, на самом деле, рукой подать. Так что, совсем не факт что меня туда не отправят.
В здание мы вошли, разумеется, не через центральный вход. Для предполагаемых преступников в подвале управления располагались камеры, чтобы не приходилось бегать туда-сюда для допросов. К ним вёл отдельный вход с другой стороны здания. В одну из таких камер меня и проводили.
В управлении я бывала не раз и даже кое-кого знала. Но это были дежурные ребята, что встречали всех на входе и те, кто отчитывался непосредственно Максу. Мы и близко не были закадычными друзьями, но действительно пересекались и они меня знали. Всех остальных я, конечно, не знала, как и охрану. Как и того лейтенанта, что так бесцеремонно притащил меня сюда.
Чёрт возьми, я живу с начальником всей этой богадельни, но ничего, совершенно ничего не могу сделать.
Сумку, кстати, у меня отобрали. И даже не разрешили сделать звонок, который положен по закону, что наводит на очень плохие, просто отвратительные мысли. Но я постаралась задвинуть их подальше, вся эта нелепица рано или поздно должна разрешиться.
Как так получилось, что меня обвинили в убийстве Энтони? Это дело ведёт лично Макс. Крис, как представитель резиденции, его курирует, то есть в курсе всех подробностей. Каким образом под подозрением оказалась я? И почему Макс не сообщил мне об этом лично? Нет, не так. Для того, чтобы обвинить меня и отправить в камеру, у них должны быть очень твердые доказательства, которых быть у них никак не может. Не мог же Макс в самом деле поверить в эту чепуху? Даже если кому-то и пришло такое в голову.
Я обвела взглядом серые стены камеры, села на жесткую, узкую кровать, и прислонилась затылком к холодной, голой стене.
Или мог?
Этим делом занимается не только Макс. К нему подключенны еще несколько следователей. Может ли быть так, что к таким неоднозначным выводам пришел один из них? Вполне. А Макс может быть просто не в курсе, возможно сейчас он вообще находится в Оферхолме и знать не знает, что творят его подчинённые. Нужно только дождаться, когда он вернется.
Так я уговаривала себя уже довольно долго. Часы на запястье -подарок Макса, чёрный циферблат с серебряными стрелками и цвета серебра ремешком – показывали, что день клонится к вечеру. Часы, кстати, не забрали, но похоже, их просто не заметили под длинным рукавом. И обыскивать меня никто не кинулся. Это, конечно, внушает определенный оптимизм, но стрелки на часах вгоняют в уныние. Как и обед, который мне принесли. Я даже не прикоснулась к нему, но, думаю, через пару часов пойму, что зря побрезговала.
Охранник, что приносил и забирал еду, совершенно не был настроен на разговор. Или что скорее всего, ему приказали никак на меня не реагировать. А мне было, что сказать, и вопросов накопилось множество. Отвечать на них никто не спешил. Стрелки часов неумолимо двигались вперед. В коридоре раздались шаги, охранник вошел в камеру, избегая смотреть на меня, хотя я и пыталась поймать его взгляд. Поставил пластиковый поднос с нехитрой едой на грубо сделанный стол и так же молча вышел.
Звук закрываемой двери звучал набатом в ушах. Я покосилась на поднос с едой, и уронила лицо в ладони.
Похоже, мне всё-таки придётся здесь заночевать.
Прода от 26.03.2023, 12:14
Утром мне пришлось буквально соскребать себя с этой жуткой жесткой койки. Мышцы ныли, голова была тяжелая. То ли из-за маленькой жёсткой подушки, то ли из-за той кучи мыслей, что толклись в ней со вчерашнего утра.
Ночью я долго не могла уснуть, ворочалась с боку на бок, пытаясь устроиться поудобнее. Мешал тусклый свет, при всей своей тусклости все равно проникавший под веки. Мешала тишина, размазанная по стенам этой каменной коробки. Не иносказательно. Макс рассказывал, да и я сама сейчас видела как густо усеяна стена символами тишины, я могла бы хоть голос сорвать, меня никто не услышит. И хоть извне звуки проникали, в самой камере тишина была почти осязаема.
В какой-то момент мне даже захотелось, чтобы прямо сейчас передо мной появился призрак. Весьма сомнительное развлечение, конечно, но так я хотя бы могла почувствовать себя… собой. Потому что то, что происходило, не было похоже на мою реальность.
В конце концов, усталость взяла свое, и я забылась беспокойным сном.
Утром, разумеется, я была не способна функционировать и, проклиная все и всех пыталась размять одеревеневшие мышцы.
Получалось плохо, настроение было поганым и именно этот момент выбрал охранник, чтобы принести мне завтрак.
Я снова попыталась поймать его взгляд, а, когда не вышло, раздражённо спросила:
- Долго ещё меня будут здесь держать?
Тон вышел таким злым, и от этой самой злости уверенным, что парень вздрогнул от неожиданности, но промолчал.
- Эй, ответь мне, - позвала я его снова, - не убьют же тебя за это?
Он посмотрел на меня. Кинул быстрый взгляд и снова отвернулся, но на этот раз все-таки заговорил:
- Мне приказано не разговаривать с вами.
- Это я поняла. Кто приказал? И где ваш начальник?
Он покачал головой.
- Я не могу отвечать на ваши вопросы.
И повернулся к выходу. Но, уже подойдя к тяжёлой металлической двери, остановился и тихо проговорил, глядя через плечо:
- Я слышал, за вами скоро придут.
Я откинулась на койку. Отлично! Скоро придут. Интересно, для чего? Похоже, действительно поведут на допрос. Чтобы выпустить меня, сюда уже мчались бы сломя голову.
А это значит, что Макс до сих пор не в курсе.
Только почему, в таком случае, его не поставили в известность? И что же они хотят услышать от меня на допросе? Признание в том, чего я не совершала?
Ответ на этот вопрос я узнала очень скоро. Через час после того как все тот же охранник унес практически нетронутый завтрак, за мной пришли. Уже другой охранник открыл тяжелую дверь и скомандовал:
- На выход.
При этом держал расстегнутые наручники. Мне пришлось протянуть руки и вновь услышать неприятный звук защёлкиваемых браслетов.
Высокий, широкоплечий, абсолютно лысый, совершенно неприятный тип грубо схватил меня за плечо и повел за собой.
Он будет первым, на кого я пожалуюсь, когда выберусь отсюда. Даже пресловутый лейтенант не вызвал во мне такого неприятия.
Да, во мне взыграла мстительность. До этого мне не приходилось пользоваться именем Макса, или знакомством с Крисом. Просто не было необходимости. Да и сейчас кричать об этом на все управление было бы глупо и бессмысленно. Они прекрасно знали, в чей дом пришли меня арестовывать.
Комната для допросов ничем не отличалась от такой же в полицейском участке. Я видела их много раз, правда, всегда была по ту сторону большого зеркала, что было зеркалом лишь внутри. В смежном помещении оно было прозрачным, и там нередко собирались зрители. Интересно за моим допросом тоже будут наблюдать?
Внутри меня уже ждали. Под бдительным оком крепкого немолодого уже мужчины я уселась на жесткий прибитый к полу стул. Мужчина напротив не сводил с меня глаз. И молчал. Я тоже молчала.
- Лейтенант Дэвид Нельсон, - наконец заговорил он.
Я кивнула в знак того, что услышала. Как зовут меня, он и так знает. Он раскрыл перед собой тонкую папку, очевидно, моего дела и принялся внимательно изучать, так, будто видит впервые. Я терпеливо ждала.
