Разумеется, ему я о своих размышлениях и симпатии говорить ничего не собиралась, но вот задать вопрос относительно оплаты определенно стоило. Еще меня немного смущало, что в начале нашего знакомства он несколько раз говорил о свидании и, как только я попросила его о помощи, благополучно об этом забыл. Как будто именно этого и добивался.
Следующие несколько дней прошли для меня относительно спокойно, если не считать легкой нервозности. Новые факты из жизни моего отца несколько пошатнули привычную картину мира.
Макс не звонил. И я поймала себя на мысли, что меня это беспокоит не только потому, что нет вестей, касаемо расследования. Мне просто хотелось его услышать. Когда я это осознала, то разозлилась на себя. А потом поняла, что злиться могу бесконечно, но это уже ничего не изменит. Макс меня зацепил. И что с этим делать, я не представляла.
Дождавшись выходных, я намеревалась хорошенько выспаться, все эти переживания меня порядком утомили. Но, проснувшись утром и взглянув на часы, не сдержала разочарованного вздоха. Восемь утра. Из упрямства закрыла глаза, перевернулась на другой бок и попыталась уснуть. Но сон уже ускользнул, и я, с тяжелым вздохом, откинула одеяло и села. Привычным движением взъерошила волосы на затылке и пошла в ванну. Теплый душ примирил меня с ранним пробуждением, а крепкий ароматный кофе сделал утро даже приятным.
Погода за окном радовала, весна вступала в свои права, солнце грело сильнее и светило, кажется, ярче. Я делала глоток за глотком, и наблюдала за прохожими, стоя у окна. А потом решилась и распахнула его, впуская свежий весенний воздух. Вдохнула полной грудью и широко улыбнулась. Запах весны. Его ни с чем не спутаешь. Пьянящий, кружащий голову, запах надежды и веры в лучшее. Делаешь вдох и точно знаешь, что все будет хорошо. Жаль только, что эффект кратковременный. Работает, пока глубоко вдыхаешь и наслаждаешься.
Держать окно открытым было еще прохладно и, закрыв его, я тут же погрузилась в свои мысли.
От Макса не было вестей уже долго, и я почти решилась позвонить ему сама. Но почему-то оттягивала этот момент, неторопливо помыв посуду, и одевшись, хотя не собиралась сегодня никуда идти. И не знаю, чем бы еще я себя заняла, если бы он не позвонил сам. Увидев на экране телефона знакомый номер, я одновременно обрадовалась и напряглась. Странное сочетание эмоций вызвало недоумение, и я поспешила принять вызов.
– Привет, не разбудил?
– Привет, нет, я уже давно проснулась, – постаралась ответить как можно спокойнее.
Но проницательный господин сыщик все же уловил в моем голосе волнение, и обеспокоенно спросил:
– Что-то случилось? – я даже представила, как он в этот момент нахмурил брови, и не сдержала улыбки.
– Почему ты спрашиваешь?
– У тебя голос как будто дрожит.
– Все в порядке. У тебя новости?
– Да. Есть кое-какая информация, но сегодня я должен быть дома, поэтому, если не хочешь ждать до вечера, можешь приехать ко мне.
– Оригинальный ты выбрал способ, чтобы пригласить меня к себе, – протянула, не успев даже подумать.
Он усмехнулся:
– Если тебя это смущает, в моей квартире есть кабинет, где иногда я принимаю клиентов, так что можешь считать, что едешь в мой офис.
В любом случае, любопытство взяло верх.
– Диктуй адрес.
Поскольку я была полностью собрана, то уже через минуту уверенно шагала к ближайшей остановке общественного транспорта.
Дом, в котором жил Макс, располагался в одном из богатых районов Ингфола. Что не очень меня удивило. Квартира его находилась на восьмом этаже высотного здания и, поднимаясь наверх в новом сверкающем лифте, я совершенно не понимала, с кем же меня угораздило связаться. Ну не может простой сыщик, пусть и очень хорошо зарабатывающий, жить в таком шикарном месте. И ведь совсем не боится неудобных вопросов. Или так уверен, что я не стану их задавать? Прислушавшись к себе, поняла, что и правда не стану. Во всяком случае, пока не он не выполнит свое обещание, и я не узнаю все, что действительно для меня важно.
Макс открыл дверь почти сразу, и выглядел он далеко не по-домашнему – темно-серые брюки и бледно-голубая рубашка выглядели вполне по-деловому и невероятно ему шли.
– Ты быстро, – сказал он, посторонившись и пропуская меня в квартиру, – это хорошо, пойдем за мной.
Квартира оказалась большой и в истинно мужском стиле – минимум мебели и максимум пространства. Стены и пол выдержаны в светлых тонах, а мебель и немногочисленные предметы интерьера – в темных.
Конечно, я не имела возможности осмотреть всю квартиру, мы прошли через гостиную, и вышли в коридор с несколькими дверями, одна из которых и вела в кабинет. Который, кстати, отличался от того, что я только что видела. Это был вполне классический кабинет с большим дубовым столом, книжными шкафами со стеклянными дверцами и парой картин, за одной из которых, наверняка, прятался сейф. Здесь все было выдержано в темно-коричневых и зеленых тонах. У стола стояли два небольших и с виду очень удобных кресла. В одно из них я и села, не дожидаясь приглашения. Макс сел за стол и я, чтобы как-то разбавить неожиданную атмосферу официоза, спросила:
– Почему ты сегодня должен быть дома?
–Мне должны доставить посылку, не хочу пропустить курьера.
– Ясно, – кивнула я, – так что ты узнал?
– У меня снова две новости, не знаю, какая из них хорошая, а какая плохая, я просто озвучу все, что удалось узнать. Во-первых, я, как и обещал, проверил связи твоей мамы. В ее окружении есть, – он на секунду замялся, – мужчины, с которыми она общается, помимо коллег и соседей.
– Мужчины? Общается? – переспросила я. – То есть информацию о любовниках ты мне не предоставишь?
Не то, чтобы мне была сильно интересна эта сторона маминой жизни, но все же я предпочла бы видеть полную картину.
– А почему ты думаешь, что у нее их несколько? Или что они вообще есть?
– Я не думаю, а ты не спешишь меня просвещать.
– Я полагаю, тебе будет достаточно знать, что среди них нет никого в длинном сером плаще. Разумеется, его можно было сменить, а в их гардероб я не заглядывал. Описать его подробнее ты не можешь, а следить за каждым, у меня пока не было времени.
Я заметила, что его последние слова не были категоричны, и уточнила:
– Но ты допускаешь такую возможность?
– Если произойдет еще что-то и можно будет с уверенностью сказать, что это имеет отношение к смерти твоего отца – да, – уверенно ответил он, – сейчас же я думаю, что эта история – часть личной жизни твоей матери, и к нашему делу она не относится.
Понимая, что больше он ничего по этому поводу не скажет, я кивнула и подтолкнула его к дальнейшему рассказу:
– А во-вторых?
– А во-вторых, я узнал, кого вы с Томасом нашли тогда в парке.
Я нетерпеливо подалась вперед, и Макс не стал испытывать мое терпение.
– Его зовут Мартин Бэррис, он работал в лаборатории при королевской резиденции в Оферхолме. Лаборатория не секретная, но закрытого типа, последние десять лет в ней изучают возможности увеличения магического резерва и, как следствие магических способностей.
Я нахмурилась. Информация и правда не была секретной, о чем-то таком газеты писали уже несколько лет. Но при чем здесь папа?
– И откуда мой отец знал этого Бэрриса? – недоуменно спросила я, вообще переставая что-либо понимать.
– Не знаю, но, по крайней мере, это объясняет, откуда он знал кронпринца. Ведь именно он курирует эту лабораторию и все исследования, которые в ней проводятся. К слову, месяц назад Бэррис уволился и исчез в неизвестном направлении. Ты его нашла, а причинами увольнения и исчезновения сейчас занимается Следственное Управление.
Я откинулась на спинку кресла и помассировала виски. Мысли в голове скакали, как бешеные и мне никак не удавалось упорядочить их.
– Подожди, – с мучительным стоном попросила я, – я совсем запуталась. Какое отношение мой отец имеет к этой лаборатории?
Макс помолчал несколько мгновений, а затем медленно проговорил:
– А вот это я предлагаю узнать вместе.
– То есть? – не поняла я.
– Я предлагаю поехать в Оферхолм и попытаться на месте во всем разобраться. Поговорим с сотрудниками лаборатории, выясним, бывал ли там твой отец и, если да, то в качестве кого. Заодно посетим университет и узнаем, действительно ли его вызывало начальство или это была официальная причина поездок.
Макс говорил, глядя на меня в упор. Его слова были очень заманчивы, вряд ли там мы узнаем, как именно умер отец, но кое-что из его жизни может проясниться. В последнее время мне стало казаться, что восемнадцать лет я называла папой совсем другого человека, и сейчас мне крайне важно было узнать, что же он скрывал и чем жил на самом деле. И для этого я готова была поехать куда угодно, но все равно спросила:
– Для чего тебе я? Разве ты не можешь выяснить все сам? – я прищурилась в ожидании ответа.
– Могу, – он улыбнулся одной стороной губ и, подавшись вперед, по-ученически сложил руки на столе, – но мне показалось, ты захочешь все узнать из первых рук. Меня не будет несколько дней, ты уверена, что сможешь столько ждать?
Он знал, на что давить. Я почему-то засомневалась, что предложение это продиктовано только лишь заботой обо мне. В конце концов, что ему мешает рассказать обо всем по приезде? Меня снова царапнула мысль, что что-то здесь не так, но такая возможность могла больше и не выпасть, поэтому я согласилась.
– Когда ты планируешь выехать?
– Мы поедем на машине, поэтому от расписания поездов не зависим. Выезжаем завтра утром, ехать почти шесть часов, к вечеру будем там. Тебе хватит времени решить вопрос с работой? Твой начальник отпустит тебя? Если хочешь, я могу поговорить с ним.
Он предложил как бы между делом, но это все равно заставило меня подозрительно посмотреть на него.
– Нет, спасибо, я сама с ним поговорю. Думаю, он не откажет.
Макс не стал скрывать довольной улыбки и, кажется, собирался закончить разговор, но мне хотелось выяснить еще один момент.
– Я хотела обсудить кое-что еще.
– Что? – с готовностью отозвался он.
– Оплату твоих услуг. Ты так и не сказал, сколько я должна буду за них заплатить.
Он явно не ожидал вопроса, что крайне странно для сыщика. На секунду растерялся, а потом как будто помрачнел. Несколько мгновений смотрел на меня, а потом с тихим вздохом потянулся за бумагой. Черканул что-то ручкой на листке и подвинул его ко мне. Я взяла его в руки и посмотрела на сумму, написанную там. Мне удалось сохранить спокойное выражение лица, хотя цифра, признаться, была несколько больше той, что я предполагала. Только губы сжались в тонкую линию, и это не укрылось от Макса.
– Что-то не так? – спросил он. – Для тебя это слишком много?
– Нет, – я поспешно ответила, вскинув голову и твердо посмотрев на него, – все в порядке, я заплачу.
Если он написал сумму с учетом моих финансовых возможностей, боюсь представить, во сколько он обходился богатым клиентам. А, судя по всему, только на таких он и работает, если, конечно, вообще является сыщиком.
– Хорошо, – он кивнул и продолжил, – но оплату я приму только после того, как отвечу на главные вопросы: как именно умер твой отец и, если его убили, то кто.
– Ты уверен, что сможешь? – спросила я, приятно удивленная его решимостью.
– Я всегда иду до конца.
Как я и думала, Сэм легко отпустил меня. Он знал мою историю и понимал, что если не разрешит мне поехать, работать нормально я все равно не смогу. Фрэнк без проблем согласился поработать эту неделю один. Ему, как и мне, особенно нечем заняться – кроме сестры, у него никого нет. И в личной жизни, чаще всего, полная тишина. Нет, Фрэнк не скромный домашний мальчик, но и не гуляка. У него были девушки, но сумасшедший спирит в семье мало кого привлекает. Впрочем, он не сильно расстраивается – довольно привлекательная внешность и умение обращаться с девушками помогают ему иногда приятно проводить вечера и ночи, а большего, как он говорит, ему пока и не надо. Наверное, он просто еще не встретил ту самую девушку. Ту, которая по-настоящему его полюбит, не будут смущать никакие странности.
Вечером я собрала все необходимое и уже на следующее утро мы выехали в Оферхолм.
Поезд в столицу едет совсем по другой дороге, делает большой крюк, останавливаясь несколько раз, так что дорога занимает почти девять часов. Сейчас же мы поехали напрямую и, уже через пару часов, я с любопытством смотрела по сторонам. А посмотреть было на что. Несмотря на то, что весна только-только вступает в свои права, здесь уже давно наступило лето. Изумрудная трава мягким ковром покрывала множество холмов и холмиков, то тут, то там встречались яркие пятна каких-то незнакомых цветов, где-то в стороне от дороги серебрилась лента небольшого ручья. На небе не было ни единого облачка, и яркий солнечный свет щедро заливал всю эту красоту. Я с восторгом разглядывала это буйство красок.
Во времена, когда мир еще полнился магией, здесь, под землей проходила крупная энергетическая жила. В этих местах было много источников природной магии. Магия исчезла, жила высохла, но источники продолжают функционировать. Человек свой резерв от них пополнить не может, но они дают этой земле энергию, поэтому даже в холода трава здесь продолжает расти. Подобных мест на планете немало и некоторые из них поражают своей красотой. Такие источники сохранились и в Северном городском парке, некоторые деревья там не сбрасывают листву круглый год, так и стоят зеленые, в снегу. Это своего рода заповедники, которые тщательно оберегаются и охраняются.
Очень скоро этот участок закончился и до самого Оферхолма пейзаж ничем не отличался от привычного ранней весной.
Когда мы въехали в город, было около четырех часов дня. Какое-то время ушло на то, чтобы заселиться в гостиницу и перекусить с дороги. Меня интересовали наши дальнейшие действия, о чем я и сообщила Максу. На что он сказал, что ему нужно ненадолго отлучиться, а мне пока предложил прогуляться по городу. Все равно рабочий день подходит к концу, и сегодня мы уже ничего не успеем. Сначала я хотела возмутиться, но потом подумала и поняла, что он прав. Какой смысл торопиться, у нас есть несколько дней. Лаборатория никуда не денется, время и правда, уже много, сейчас мы там никого не застанем, а я действительно была бы не прочь прогуляться по Оферхолму. Здесь есть места, где я любила бывать. Например, площадь перед собором святого Геллара.
Святой Геллар – покровитель семейных уз. Поскольку Оферхолм – город достаточно строгих нравов, то и почитают этого святого здесь больше, чем в любом другом городе Эрдейла. И собор ему воздвигли соответствующий – большой и безумно красивый. Белоснежные стены, большие витражные окна с соответствующими сюжетами.
Моя семья никогда не была образцово-показательной. Может, казалась таковой, но не была. И сейчас я понимала это как никогда. Когда был жив отец, я думала, что семья моя ничем не отличается от множества таких же семей и самой большой моей проблемой был дар спирита, с которым меня угораздило родиться. Его странная смерть все изменила. Нет, мой дар не перестал быть большой проблемой, но отношения с мамой, которые и так не были идеальными, вдруг стали еще прохладнее и мысли о том, что смерть эта не была случайной, отравляли мне жизнь.
Глава 10
Следующие несколько дней прошли для меня относительно спокойно, если не считать легкой нервозности. Новые факты из жизни моего отца несколько пошатнули привычную картину мира.
Макс не звонил. И я поймала себя на мысли, что меня это беспокоит не только потому, что нет вестей, касаемо расследования. Мне просто хотелось его услышать. Когда я это осознала, то разозлилась на себя. А потом поняла, что злиться могу бесконечно, но это уже ничего не изменит. Макс меня зацепил. И что с этим делать, я не представляла.
Дождавшись выходных, я намеревалась хорошенько выспаться, все эти переживания меня порядком утомили. Но, проснувшись утром и взглянув на часы, не сдержала разочарованного вздоха. Восемь утра. Из упрямства закрыла глаза, перевернулась на другой бок и попыталась уснуть. Но сон уже ускользнул, и я, с тяжелым вздохом, откинула одеяло и села. Привычным движением взъерошила волосы на затылке и пошла в ванну. Теплый душ примирил меня с ранним пробуждением, а крепкий ароматный кофе сделал утро даже приятным.
Погода за окном радовала, весна вступала в свои права, солнце грело сильнее и светило, кажется, ярче. Я делала глоток за глотком, и наблюдала за прохожими, стоя у окна. А потом решилась и распахнула его, впуская свежий весенний воздух. Вдохнула полной грудью и широко улыбнулась. Запах весны. Его ни с чем не спутаешь. Пьянящий, кружащий голову, запах надежды и веры в лучшее. Делаешь вдох и точно знаешь, что все будет хорошо. Жаль только, что эффект кратковременный. Работает, пока глубоко вдыхаешь и наслаждаешься.
Держать окно открытым было еще прохладно и, закрыв его, я тут же погрузилась в свои мысли.
От Макса не было вестей уже долго, и я почти решилась позвонить ему сама. Но почему-то оттягивала этот момент, неторопливо помыв посуду, и одевшись, хотя не собиралась сегодня никуда идти. И не знаю, чем бы еще я себя заняла, если бы он не позвонил сам. Увидев на экране телефона знакомый номер, я одновременно обрадовалась и напряглась. Странное сочетание эмоций вызвало недоумение, и я поспешила принять вызов.
– Привет, не разбудил?
– Привет, нет, я уже давно проснулась, – постаралась ответить как можно спокойнее.
Но проницательный господин сыщик все же уловил в моем голосе волнение, и обеспокоенно спросил:
– Что-то случилось? – я даже представила, как он в этот момент нахмурил брови, и не сдержала улыбки.
– Почему ты спрашиваешь?
– У тебя голос как будто дрожит.
– Все в порядке. У тебя новости?
– Да. Есть кое-какая информация, но сегодня я должен быть дома, поэтому, если не хочешь ждать до вечера, можешь приехать ко мне.
– Оригинальный ты выбрал способ, чтобы пригласить меня к себе, – протянула, не успев даже подумать.
Он усмехнулся:
– Если тебя это смущает, в моей квартире есть кабинет, где иногда я принимаю клиентов, так что можешь считать, что едешь в мой офис.
В любом случае, любопытство взяло верх.
– Диктуй адрес.
Поскольку я была полностью собрана, то уже через минуту уверенно шагала к ближайшей остановке общественного транспорта.
Дом, в котором жил Макс, располагался в одном из богатых районов Ингфола. Что не очень меня удивило. Квартира его находилась на восьмом этаже высотного здания и, поднимаясь наверх в новом сверкающем лифте, я совершенно не понимала, с кем же меня угораздило связаться. Ну не может простой сыщик, пусть и очень хорошо зарабатывающий, жить в таком шикарном месте. И ведь совсем не боится неудобных вопросов. Или так уверен, что я не стану их задавать? Прислушавшись к себе, поняла, что и правда не стану. Во всяком случае, пока не он не выполнит свое обещание, и я не узнаю все, что действительно для меня важно.
Макс открыл дверь почти сразу, и выглядел он далеко не по-домашнему – темно-серые брюки и бледно-голубая рубашка выглядели вполне по-деловому и невероятно ему шли.
– Ты быстро, – сказал он, посторонившись и пропуская меня в квартиру, – это хорошо, пойдем за мной.
Квартира оказалась большой и в истинно мужском стиле – минимум мебели и максимум пространства. Стены и пол выдержаны в светлых тонах, а мебель и немногочисленные предметы интерьера – в темных.
Конечно, я не имела возможности осмотреть всю квартиру, мы прошли через гостиную, и вышли в коридор с несколькими дверями, одна из которых и вела в кабинет. Который, кстати, отличался от того, что я только что видела. Это был вполне классический кабинет с большим дубовым столом, книжными шкафами со стеклянными дверцами и парой картин, за одной из которых, наверняка, прятался сейф. Здесь все было выдержано в темно-коричневых и зеленых тонах. У стола стояли два небольших и с виду очень удобных кресла. В одно из них я и села, не дожидаясь приглашения. Макс сел за стол и я, чтобы как-то разбавить неожиданную атмосферу официоза, спросила:
– Почему ты сегодня должен быть дома?
–Мне должны доставить посылку, не хочу пропустить курьера.
– Ясно, – кивнула я, – так что ты узнал?
– У меня снова две новости, не знаю, какая из них хорошая, а какая плохая, я просто озвучу все, что удалось узнать. Во-первых, я, как и обещал, проверил связи твоей мамы. В ее окружении есть, – он на секунду замялся, – мужчины, с которыми она общается, помимо коллег и соседей.
– Мужчины? Общается? – переспросила я. – То есть информацию о любовниках ты мне не предоставишь?
Не то, чтобы мне была сильно интересна эта сторона маминой жизни, но все же я предпочла бы видеть полную картину.
– А почему ты думаешь, что у нее их несколько? Или что они вообще есть?
– Я не думаю, а ты не спешишь меня просвещать.
– Я полагаю, тебе будет достаточно знать, что среди них нет никого в длинном сером плаще. Разумеется, его можно было сменить, а в их гардероб я не заглядывал. Описать его подробнее ты не можешь, а следить за каждым, у меня пока не было времени.
Я заметила, что его последние слова не были категоричны, и уточнила:
– Но ты допускаешь такую возможность?
– Если произойдет еще что-то и можно будет с уверенностью сказать, что это имеет отношение к смерти твоего отца – да, – уверенно ответил он, – сейчас же я думаю, что эта история – часть личной жизни твоей матери, и к нашему делу она не относится.
Понимая, что больше он ничего по этому поводу не скажет, я кивнула и подтолкнула его к дальнейшему рассказу:
– А во-вторых?
– А во-вторых, я узнал, кого вы с Томасом нашли тогда в парке.
Я нетерпеливо подалась вперед, и Макс не стал испытывать мое терпение.
– Его зовут Мартин Бэррис, он работал в лаборатории при королевской резиденции в Оферхолме. Лаборатория не секретная, но закрытого типа, последние десять лет в ней изучают возможности увеличения магического резерва и, как следствие магических способностей.
Я нахмурилась. Информация и правда не была секретной, о чем-то таком газеты писали уже несколько лет. Но при чем здесь папа?
– И откуда мой отец знал этого Бэрриса? – недоуменно спросила я, вообще переставая что-либо понимать.
– Не знаю, но, по крайней мере, это объясняет, откуда он знал кронпринца. Ведь именно он курирует эту лабораторию и все исследования, которые в ней проводятся. К слову, месяц назад Бэррис уволился и исчез в неизвестном направлении. Ты его нашла, а причинами увольнения и исчезновения сейчас занимается Следственное Управление.
Я откинулась на спинку кресла и помассировала виски. Мысли в голове скакали, как бешеные и мне никак не удавалось упорядочить их.
– Подожди, – с мучительным стоном попросила я, – я совсем запуталась. Какое отношение мой отец имеет к этой лаборатории?
Макс помолчал несколько мгновений, а затем медленно проговорил:
– А вот это я предлагаю узнать вместе.
– То есть? – не поняла я.
– Я предлагаю поехать в Оферхолм и попытаться на месте во всем разобраться. Поговорим с сотрудниками лаборатории, выясним, бывал ли там твой отец и, если да, то в качестве кого. Заодно посетим университет и узнаем, действительно ли его вызывало начальство или это была официальная причина поездок.
Макс говорил, глядя на меня в упор. Его слова были очень заманчивы, вряд ли там мы узнаем, как именно умер отец, но кое-что из его жизни может проясниться. В последнее время мне стало казаться, что восемнадцать лет я называла папой совсем другого человека, и сейчас мне крайне важно было узнать, что же он скрывал и чем жил на самом деле. И для этого я готова была поехать куда угодно, но все равно спросила:
– Для чего тебе я? Разве ты не можешь выяснить все сам? – я прищурилась в ожидании ответа.
– Могу, – он улыбнулся одной стороной губ и, подавшись вперед, по-ученически сложил руки на столе, – но мне показалось, ты захочешь все узнать из первых рук. Меня не будет несколько дней, ты уверена, что сможешь столько ждать?
Он знал, на что давить. Я почему-то засомневалась, что предложение это продиктовано только лишь заботой обо мне. В конце концов, что ему мешает рассказать обо всем по приезде? Меня снова царапнула мысль, что что-то здесь не так, но такая возможность могла больше и не выпасть, поэтому я согласилась.
– Когда ты планируешь выехать?
– Мы поедем на машине, поэтому от расписания поездов не зависим. Выезжаем завтра утром, ехать почти шесть часов, к вечеру будем там. Тебе хватит времени решить вопрос с работой? Твой начальник отпустит тебя? Если хочешь, я могу поговорить с ним.
Он предложил как бы между делом, но это все равно заставило меня подозрительно посмотреть на него.
– Нет, спасибо, я сама с ним поговорю. Думаю, он не откажет.
Макс не стал скрывать довольной улыбки и, кажется, собирался закончить разговор, но мне хотелось выяснить еще один момент.
– Я хотела обсудить кое-что еще.
– Что? – с готовностью отозвался он.
– Оплату твоих услуг. Ты так и не сказал, сколько я должна буду за них заплатить.
Он явно не ожидал вопроса, что крайне странно для сыщика. На секунду растерялся, а потом как будто помрачнел. Несколько мгновений смотрел на меня, а потом с тихим вздохом потянулся за бумагой. Черканул что-то ручкой на листке и подвинул его ко мне. Я взяла его в руки и посмотрела на сумму, написанную там. Мне удалось сохранить спокойное выражение лица, хотя цифра, признаться, была несколько больше той, что я предполагала. Только губы сжались в тонкую линию, и это не укрылось от Макса.
– Что-то не так? – спросил он. – Для тебя это слишком много?
– Нет, – я поспешно ответила, вскинув голову и твердо посмотрев на него, – все в порядке, я заплачу.
Если он написал сумму с учетом моих финансовых возможностей, боюсь представить, во сколько он обходился богатым клиентам. А, судя по всему, только на таких он и работает, если, конечно, вообще является сыщиком.
– Хорошо, – он кивнул и продолжил, – но оплату я приму только после того, как отвечу на главные вопросы: как именно умер твой отец и, если его убили, то кто.
– Ты уверен, что сможешь? – спросила я, приятно удивленная его решимостью.
– Я всегда иду до конца.
Как я и думала, Сэм легко отпустил меня. Он знал мою историю и понимал, что если не разрешит мне поехать, работать нормально я все равно не смогу. Фрэнк без проблем согласился поработать эту неделю один. Ему, как и мне, особенно нечем заняться – кроме сестры, у него никого нет. И в личной жизни, чаще всего, полная тишина. Нет, Фрэнк не скромный домашний мальчик, но и не гуляка. У него были девушки, но сумасшедший спирит в семье мало кого привлекает. Впрочем, он не сильно расстраивается – довольно привлекательная внешность и умение обращаться с девушками помогают ему иногда приятно проводить вечера и ночи, а большего, как он говорит, ему пока и не надо. Наверное, он просто еще не встретил ту самую девушку. Ту, которая по-настоящему его полюбит, не будут смущать никакие странности.
Вечером я собрала все необходимое и уже на следующее утро мы выехали в Оферхолм.
Поезд в столицу едет совсем по другой дороге, делает большой крюк, останавливаясь несколько раз, так что дорога занимает почти девять часов. Сейчас же мы поехали напрямую и, уже через пару часов, я с любопытством смотрела по сторонам. А посмотреть было на что. Несмотря на то, что весна только-только вступает в свои права, здесь уже давно наступило лето. Изумрудная трава мягким ковром покрывала множество холмов и холмиков, то тут, то там встречались яркие пятна каких-то незнакомых цветов, где-то в стороне от дороги серебрилась лента небольшого ручья. На небе не было ни единого облачка, и яркий солнечный свет щедро заливал всю эту красоту. Я с восторгом разглядывала это буйство красок.
Во времена, когда мир еще полнился магией, здесь, под землей проходила крупная энергетическая жила. В этих местах было много источников природной магии. Магия исчезла, жила высохла, но источники продолжают функционировать. Человек свой резерв от них пополнить не может, но они дают этой земле энергию, поэтому даже в холода трава здесь продолжает расти. Подобных мест на планете немало и некоторые из них поражают своей красотой. Такие источники сохранились и в Северном городском парке, некоторые деревья там не сбрасывают листву круглый год, так и стоят зеленые, в снегу. Это своего рода заповедники, которые тщательно оберегаются и охраняются.
Очень скоро этот участок закончился и до самого Оферхолма пейзаж ничем не отличался от привычного ранней весной.
Когда мы въехали в город, было около четырех часов дня. Какое-то время ушло на то, чтобы заселиться в гостиницу и перекусить с дороги. Меня интересовали наши дальнейшие действия, о чем я и сообщила Максу. На что он сказал, что ему нужно ненадолго отлучиться, а мне пока предложил прогуляться по городу. Все равно рабочий день подходит к концу, и сегодня мы уже ничего не успеем. Сначала я хотела возмутиться, но потом подумала и поняла, что он прав. Какой смысл торопиться, у нас есть несколько дней. Лаборатория никуда не денется, время и правда, уже много, сейчас мы там никого не застанем, а я действительно была бы не прочь прогуляться по Оферхолму. Здесь есть места, где я любила бывать. Например, площадь перед собором святого Геллара.
Святой Геллар – покровитель семейных уз. Поскольку Оферхолм – город достаточно строгих нравов, то и почитают этого святого здесь больше, чем в любом другом городе Эрдейла. И собор ему воздвигли соответствующий – большой и безумно красивый. Белоснежные стены, большие витражные окна с соответствующими сюжетами.
Моя семья никогда не была образцово-показательной. Может, казалась таковой, но не была. И сейчас я понимала это как никогда. Когда был жив отец, я думала, что семья моя ничем не отличается от множества таких же семей и самой большой моей проблемой был дар спирита, с которым меня угораздило родиться. Его странная смерть все изменила. Нет, мой дар не перестал быть большой проблемой, но отношения с мамой, которые и так не были идеальными, вдруг стали еще прохладнее и мысли о том, что смерть эта не была случайной, отравляли мне жизнь.
