– Помолчи, – резко оборвал его Томаш и вновь обратился к Маришке: – Теперь в ваших руках честь королевской семьи. Ни я, ни мой сын не можем без потери чести нарушить свое слово, от клятвы имеет право освободить только тот, кому эта клятва была дана. Мой друг и союзник, король Роджер, уже умер, вверив моим заботам свою дочь, с которой тоже взял слово выйти замуж за Карела. Теперь никто не может освободить от клятвы ни меня, ни ее. И я обращаюсь к вам: освободите от клятвы Карела. Я прошу вас не как подданную, а как благородную девушку. Поверьте, я готов сделать все, что угодно, чтобы вы не чувствовали себя обиженной. За ту великую услугу, которую вы оказали моему сыну, я хочу удочерить вас. Вы станете законной принцессой Луана и сможете выбрать себе в мужья кого пожелаете.
У Маришки голова закружилась. Как бы она ни верила в сказки, все равно это было слишком невероятно. Может это сон? Но тут руки Карела так больно сжали ее плечи, что она сразу опомнилась. Нет, это не сон, все происходит на самом деле, а значит надо быстро принимать решение. А еще она не может подвести Карела…
Молчание затягивалось, и Маришка понимала, что надо отвечать. Знать бы еще что. Она снова посмотрела на бледного, напряженного короля, потом перевела взгляд на столь же бледного Карела. Решение пришло само собой. Как хорошо, что она много читает!
– Ваше Величество, – смиренно начала она, призвав на помощь красивые слова из сказок и легенд, – я, как верная подданная, не могу допустить, чтобы мой король или его наследник лишились чести. Я готова вернуть принцу его слово, – руки Карела дрогнули, – и не буду напрашиваться к вам в дочки, у меня есть родители, и я их люблю. Но мне всего пятнадцать лет, и до обряда совершеннолетия я не имею права заключать и расторгать сделки.
Карел с облегчением выдохнул и весело сказал:
– Она права, отец! Этот разговор придется отложить на год.
Король проигнорировал его и снова обратился к Маришке:
– Но вы обещаете, что после совершеннолетия вернете принцу его слово?
Девочка серьезно посмотрела ему в глаза и кивнула.
– Обещаю.
Примечания
1 Руал – древняя столица Руаланского королевства. После того, как Стефан Великий присоединил Руалан к Вальденсу и создал империю, он перенес свою столицу в более богатый и стратегически удобнее расположенный Руал.
2 Старовальденский язык с современным вальденским имеет примерно такое же сходство, как норманно-французский диалект с современным английским. Вальденский язык образовался на базе руаланского (относившегося к той же группе языков, что и луанский, имланский и т. д.) с добавлением старовальденского и древнемоградорского.
3 Лукан Среднеморский – древний историк, автор исторических хроник времен расцвета великой Древнемоградорской цивилизации. К нынешнему времени Моргадор – отсталая страна восточнее Имлана, причем живущий там кочевой воинственный народ не имеет никакого отношения к древней великой цивилизации, он пришел на эти земли уже гораздо позже.
4 Древнемоградорский – мертвый язык, из которого в руаланскую группу языков перешли некоторые слова и имена, но в целом они даже не родственные.
5 Лакман – маленькое островное государство в Срединном море, недалеко от побережья Луана. В отличии от Луана он не защищен никакими волшебными законами, поэтому отбивается от пиратов своими силами, с помощью соседних стран – Луана, Имлана и крупного островного государства Такман. С Луаном Лакман издавна связан крепкой дружбой, торговыми отношениями и родством королевских домов.
Король сдержал свое обещание позаботиться о Маришке, и она довольно быстро поняла, что он сделал это действительно из благородства, а вовсе не чтобы держать ее у себя на глазах. Вообще, чем дольше она жила во дворце, тем больше она восхищалась королем Томашом. Все, что говорили им о государе в школе, оказалось правдой, пусть это и звучит совершенно невероятно.
Его Величество лично побеседовал с родителями Маришки, впрочем «побеседовал» – это слишком громко сказано, поскольку говорил только один он: и супруги Ридон, и даже нахальная Каролинка от такой чести потеряли дар речи. Естественно, сопротивления с их стороны не последовало, и Маришка отправилась в столицу. Чтобы соблюсти закон, запрещавший детям до совершеннолетия жить отдельно от родителей или опекунов, ее официально передали под личную опеку короля. И теперь Маришка торжественно звалась госпожой Мариной, королевской воспитанницей.
Правда, никто ее так не называл, да и сама она всегда смущалась, когда слышала это титулование. И еще больше смущалась, когда по настоянию короля называла его «дядей Томашем». Единственное, что ей удалось отстоять, так это то, что такое обращение она будет использовать лишь в семейном кругу, а на людях будет по-прежнему называть его «Ваше Величество». Зато в остальном Маришка очень быстро освоилась, словно всю свою жизнь провела во дворцах в окружение принцев, придворных и слуг. А почему бы ей и не освоиться? Ведь к сказкам она привыкла с детства, и всегда была уверена, что когда-нибудь будет жить во дворце.
А еще, после совершеннолетия Маришка должна была получить поместье, которое король из принципа выделил из личных владений принца и пожаловал своей воспитаннице. Не жизнь, а самая настоящая сказка.
Кстати, насчет сказок! Как оказалось, хорошие рассказчицы ценятся не только в деревне, и скоро небольшой приближенный к королевской семье кружок взял в привычку собираться по вечерам, чтобы послушать очередную историю, а иногда к ним присоединялся и сам Томаш. К изумлению Маришки, которой казалось, что уж во дворце-то должны жить самые счастливые люди на свете, все здесь умирали от скуки и с восторгом встречали каждое новое развлечение.
А еще, одним открытием стало то, что Маришка была не единственной нахлебницей (как она сама себя потихоньку называла) во дворце. В так называемый королевский кружок входили кроме самого Томаша и Карела еще двенадцать человек.
Во-первых, это две королевских кузины тринадцати и десяти лет и двенадцатилетний кузен, все – незаконные дети покойной сестры Томаша, необдуманно сбежавшей из дома с бродячим актером. Они были бастардами, поэтому членами королевской семьи быть не могли и также как Маришка звались королевскими воспитанниками.
Во-вторых, тетка короля, леди Анна, величественная дама средних лет, которую специально пригласили во дворец из ее южного поместья, чтобы было кому присматривать за детьми. Леди Анна не особо радовалась такой чести и все время жаловалась Маришке на здешнюю скуку, плохой климат и всеобщее непонимание, а уж узнав, что она из деревни, обрадовано начала рассказывать ей про урожаи и свою винную фабрику.
Зато королевский кузен, барон Линдон (это в-третьих), не обладал ни либеральными взглядами Томаша ни простотой леди Анны, поэтому к юной выскочке относился настолько высокомерно, насколько мог себе позволить не ссорясь с королем, впрочем, он и бастардов покойной принцессы не больно жаловал. Маришка не понимала, почему король терпит здесь своего надменного кузена, но Карел неохотно пояснил ей, что барон не просто родственник, но и следующий после него наследник престола. Жена барона держалась еще высокомернее мужа и никогда не забывала напоминать, что ее род гораздо древнее королевского.
Ну и в-четвертых, в королевский кружок входили несколько приближенных: это родственница леди Анны, бывшая при ней фрейлиной, старый управляющий королевским двором, которого Маришка запомнила еще на с того памятного дня, когда стала невестой принца, и еще две очень интересные личности, а именно – королевские шуты. Девочка по книжкам знала, что такова традиция в большинстве стран Северного континента – у каждого короля обязательно должен быть шут, но представляла их совершенно по-другому. Старший, шут короля Томаша, девочку слегка пугал, слишком уж он был умным, казалось, что он всегда все обо всех знает. Зато младший, принцев шут, которого звали Михалом, сразу показался Маришке некрасивым, но совершенно очаровательным, а еще он шутил так, что Маришка с Карелом просто падали от смеха. Вообще, они теперь большую часть времени проводили втроем. Кстати, шут был еще и чародеем, правда не очень сильным, и он даже был знаком по школе с Алиской.
В-пятых, была сама Маришка, но на этом список не заканчивался, потому что был кое-кто и в-шестых. А именно – та самая принцесса Альмина, благодаря которой, можно сказать, и произошли такие перемены в Маришкиной жизни. Карел навязываемую отцом невесту терпеть не мог и старался без необходимости с ней не только не разговаривать, но даже не находиться в одной комнате. Принцесса в свою очередь тоже не стремилась завоевать любовь нареченного и держалась с ним вежливо, но слегка отстраненно. Воля покойного отца была, по ее словам, священна, поэтому замуж за принца она собиралась выйти, непонятно только с охотой или без. А что она думала на самом деле, понять было невозможно, потому как величественная красавица Альмина всегда сохраняла поистине царственное спокойствие.
Какое-то мнение о королевских приближенных сложилось у Маришки еще до того, как она приехала в столицу. Она ведь туда не сразу отправилась, сначала надо было уладить кучу формальностей по опекунству, собрать вещи (книги в основном), проститься с родными, что было тяжелее всего, она даже впервые порадовалась приезду Каролинки, все-таки родители остались не одни, а со старшей дочерью и внуком.
Карела же отец сразу отправил в столицу под предлогом того, что наследному принцу надо заниматься делом, а не прохлаждаться здесь без всякого толку. Тот конечно уехал, с королем были шутки плохи, но перед отъездом, когда приходил сказать Маришке «до свидания», еще успел надоесть ей своими жалобами на то, что отец заставляет его отправиться домой потому, что там принцесса Альмина. Девочка с трудом выставила принца, напомнив ему, что до свадьбы в любом случае еще почти год, а если он от нее не отстанет со своими стонами, то может и вовсе не дожить.
Сопровождать Маришку оставили Михала, шута принца. Он правда пытался возражать, дескать дело шута – развлекать принца, а не его многочисленных невест, но Томаш его и слушать не стал, сказал только, что Михалу надо повнимательнее прочитать свод обязанностей шута. Маришка, которой юноша понравился, решила не обижаться на пренебрежение своей особой, и потом полюбопытствовала у него, что это за свод, и в чем на самом деле состоят обязанности королевского шута. Юноша к тому времени уже перестал раздражаться по пустякам и пришел в более-менее хорошее настроение, поэтому довольно охотно пояснил, что шут – это наперсник, помощник, советчик, слушатель, телохранитель, секретарь и так далее и тому подобное. Он долго с гордостью перечислял все функции шутов и закончил тем, что даже пояснил причины монаршего гнева и своего собственного плохого настроения. Оказывается, Михал в соответствии с королевским приказом должен был неотлучно находиться при Кареле, но по приказанию уже самого принца забрал его лошадь и остался ждать на поляне, где на него случайно и наткнулись остальные охотники.
Заодно, кстати, Маришка получила ответ и на другой интересный вопрос – зачем Карел потащился со своими книжками через болото. В речи Михала проскользнуло упоминание о какой-то встрече, на которой принц хотел что-то там узнать. С кем встреча и что именно узнать, шут представления не имел, а может врал, что не знает, но предполагал, что речь как обычно шла о нежелании Карела жениться на принцессе Альмине. Михал даже думал сначала, что принц как раз с Маришкой и шел встретиться, и что спасение и клятва – ни что иное, как ловкая выдумка, чтобы отсрочить свадьбу, поэтому он и не хотел ее сопровождать, чтобы не становиться сообщником. Девочка жутко обиделась, услышав такое, но шут быстренько пояснил, что мол это он подумал сначала, но потом понял, что принц говорит правду.
– И как же ты это понял? – подозрительно поинтересовалась Маришка.
– Ну я же все-таки чародей, как-никак, – блеснул плутовскими черными глазами Михал. – А потом, у Карела фантазии бы не хватило придумать такой план, он на столь хитрую комбинацию в принципе не способен, не тот склад ума. Он вон в шахматы даже детям проигрывает. Нет, наш милый принц не стратег, а игрок, поэтому ему не шахматы подходят, а покер. Толкового плана он в жизни не составит, зато в полевых условиях действует мгновенно, интуитивно, и из сотни вариантов почти всегда выбирает правильный.
– А ты – стратег?
– Пока нет, но стану, – усмехнулся Михал, – шуту положено быть стратегом, без этого и в школу не поступишь.
– Как вообще становятся королевскими шутами? – Маришке впервые пришел в голову этот вопрос. А действительно – как можно стать королевским наперсником, можно сказать самым ближайшим к нему человеком? Это же не просто так.
– Учатся, – коротко ответил Михал. Но, поняв, что девочка не отвяжется, все же пояснил: – Школа есть специальная, для талантливых сирот и бастардов. Там много на кого учат, вот и на шутов тоже.
– Трудно там? – сочувственно спросила девочка, про себя отметив, что бедный Михал – сирота, надо быть с ним поласковее, у него же другой семьи кроме королевской и нет.
Юноша кивнул.
– Очень! А главное – еще то и дело приходилось в школу магии мотаться на контрольные и практику, я же еще должен был на чародея выучиться.
Вот тогда Маришка конечно не удержалась от того, чтобы сообщить об Алиске, Михал оживился и даже вспомнил ее. У него, похоже, была отличная память, во всяком случае он припомнил не только то, что Алиса Ридон на два года младше него, но и сумел в общих чертах ее описать. Правда Маришку больше удивило не это, а возраст Михала.
– Неужели тебе двадцать? – ужаснулась она. Надо же, на пять лет ее старше! – А сколько лет Карелу?
– Столько же, – удивленно пояснил Михал. – Мы с ним ровесники. А что?
– Двадцать лет! – Девочка не знала, что и сказать. Значит, Карел совсем взрослый, а она-то разговаривала с ним как с ровесником. – Ничего, – ответила она шуту, – просто подумала, что король прав – в двадцать лет принцы из сказок как раз женятся.
Да, с Михалом Маришка сразу поладила, но какая удача дружба с ним, поняла только после приезда в столицу. Славный город Луния, встретил ее не очень ласково, придворные явно намеревались игнорировать «мелкую выскочку», а королевская родня, подзуживаемая бароном Линдоном, вообще не хотела с ней разговаривать. Конечно, волю Томаша им приходилось выполнять, но занятый делами король не мог следить за каждым словом своих приближенных, а Карела, как он ни сопротивлялся, отправили с принцессой Альминой на другой конец страны, покупать для той охотничью лошадь. Принц отбивался изо всех сил, возмущался, мол он ничего не смыслит в лошадях, что, кстати, было чистой правдой, но Томаш его и слушать не стал.
Без Карела Маришке бы пришлось совсем плохо, но к счастью принц перед отъездом неожиданно проявил ответственность и поручил свою «невесту» Михалу. Поскольку молодой шут с Маришкой уже подружился, он не стал возражать и напоминать, что должен всюду сопровождать Карела, а с большим энтузиазмом взялся за дело ввода девочки в королевскую семью.
У Маришки голова закружилась. Как бы она ни верила в сказки, все равно это было слишком невероятно. Может это сон? Но тут руки Карела так больно сжали ее плечи, что она сразу опомнилась. Нет, это не сон, все происходит на самом деле, а значит надо быстро принимать решение. А еще она не может подвести Карела…
Молчание затягивалось, и Маришка понимала, что надо отвечать. Знать бы еще что. Она снова посмотрела на бледного, напряженного короля, потом перевела взгляд на столь же бледного Карела. Решение пришло само собой. Как хорошо, что она много читает!
– Ваше Величество, – смиренно начала она, призвав на помощь красивые слова из сказок и легенд, – я, как верная подданная, не могу допустить, чтобы мой король или его наследник лишились чести. Я готова вернуть принцу его слово, – руки Карела дрогнули, – и не буду напрашиваться к вам в дочки, у меня есть родители, и я их люблю. Но мне всего пятнадцать лет, и до обряда совершеннолетия я не имею права заключать и расторгать сделки.
Карел с облегчением выдохнул и весело сказал:
– Она права, отец! Этот разговор придется отложить на год.
Король проигнорировал его и снова обратился к Маришке:
– Но вы обещаете, что после совершеннолетия вернете принцу его слово?
Девочка серьезно посмотрела ему в глаза и кивнула.
– Обещаю.
Примечания
1 Руал – древняя столица Руаланского королевства. После того, как Стефан Великий присоединил Руалан к Вальденсу и создал империю, он перенес свою столицу в более богатый и стратегически удобнее расположенный Руал.
2 Старовальденский язык с современным вальденским имеет примерно такое же сходство, как норманно-французский диалект с современным английским. Вальденский язык образовался на базе руаланского (относившегося к той же группе языков, что и луанский, имланский и т. д.) с добавлением старовальденского и древнемоградорского.
3 Лукан Среднеморский – древний историк, автор исторических хроник времен расцвета великой Древнемоградорской цивилизации. К нынешнему времени Моргадор – отсталая страна восточнее Имлана, причем живущий там кочевой воинственный народ не имеет никакого отношения к древней великой цивилизации, он пришел на эти земли уже гораздо позже.
4 Древнемоградорский – мертвый язык, из которого в руаланскую группу языков перешли некоторые слова и имена, но в целом они даже не родственные.
5 Лакман – маленькое островное государство в Срединном море, недалеко от побережья Луана. В отличии от Луана он не защищен никакими волшебными законами, поэтому отбивается от пиратов своими силами, с помощью соседних стран – Луана, Имлана и крупного островного государства Такман. С Луаном Лакман издавна связан крепкой дружбой, торговыми отношениями и родством королевских домов.
Глава 4. Принцессы, короли и шуты.
Король сдержал свое обещание позаботиться о Маришке, и она довольно быстро поняла, что он сделал это действительно из благородства, а вовсе не чтобы держать ее у себя на глазах. Вообще, чем дольше она жила во дворце, тем больше она восхищалась королем Томашом. Все, что говорили им о государе в школе, оказалось правдой, пусть это и звучит совершенно невероятно.
Его Величество лично побеседовал с родителями Маришки, впрочем «побеседовал» – это слишком громко сказано, поскольку говорил только один он: и супруги Ридон, и даже нахальная Каролинка от такой чести потеряли дар речи. Естественно, сопротивления с их стороны не последовало, и Маришка отправилась в столицу. Чтобы соблюсти закон, запрещавший детям до совершеннолетия жить отдельно от родителей или опекунов, ее официально передали под личную опеку короля. И теперь Маришка торжественно звалась госпожой Мариной, королевской воспитанницей.
Правда, никто ее так не называл, да и сама она всегда смущалась, когда слышала это титулование. И еще больше смущалась, когда по настоянию короля называла его «дядей Томашем». Единственное, что ей удалось отстоять, так это то, что такое обращение она будет использовать лишь в семейном кругу, а на людях будет по-прежнему называть его «Ваше Величество». Зато в остальном Маришка очень быстро освоилась, словно всю свою жизнь провела во дворцах в окружение принцев, придворных и слуг. А почему бы ей и не освоиться? Ведь к сказкам она привыкла с детства, и всегда была уверена, что когда-нибудь будет жить во дворце.
А еще, после совершеннолетия Маришка должна была получить поместье, которое король из принципа выделил из личных владений принца и пожаловал своей воспитаннице. Не жизнь, а самая настоящая сказка.
Кстати, насчет сказок! Как оказалось, хорошие рассказчицы ценятся не только в деревне, и скоро небольшой приближенный к королевской семье кружок взял в привычку собираться по вечерам, чтобы послушать очередную историю, а иногда к ним присоединялся и сам Томаш. К изумлению Маришки, которой казалось, что уж во дворце-то должны жить самые счастливые люди на свете, все здесь умирали от скуки и с восторгом встречали каждое новое развлечение.
А еще, одним открытием стало то, что Маришка была не единственной нахлебницей (как она сама себя потихоньку называла) во дворце. В так называемый королевский кружок входили кроме самого Томаша и Карела еще двенадцать человек.
Во-первых, это две королевских кузины тринадцати и десяти лет и двенадцатилетний кузен, все – незаконные дети покойной сестры Томаша, необдуманно сбежавшей из дома с бродячим актером. Они были бастардами, поэтому членами королевской семьи быть не могли и также как Маришка звались королевскими воспитанниками.
Во-вторых, тетка короля, леди Анна, величественная дама средних лет, которую специально пригласили во дворец из ее южного поместья, чтобы было кому присматривать за детьми. Леди Анна не особо радовалась такой чести и все время жаловалась Маришке на здешнюю скуку, плохой климат и всеобщее непонимание, а уж узнав, что она из деревни, обрадовано начала рассказывать ей про урожаи и свою винную фабрику.
Зато королевский кузен, барон Линдон (это в-третьих), не обладал ни либеральными взглядами Томаша ни простотой леди Анны, поэтому к юной выскочке относился настолько высокомерно, насколько мог себе позволить не ссорясь с королем, впрочем, он и бастардов покойной принцессы не больно жаловал. Маришка не понимала, почему король терпит здесь своего надменного кузена, но Карел неохотно пояснил ей, что барон не просто родственник, но и следующий после него наследник престола. Жена барона держалась еще высокомернее мужа и никогда не забывала напоминать, что ее род гораздо древнее королевского.
Ну и в-четвертых, в королевский кружок входили несколько приближенных: это родственница леди Анны, бывшая при ней фрейлиной, старый управляющий королевским двором, которого Маришка запомнила еще на с того памятного дня, когда стала невестой принца, и еще две очень интересные личности, а именно – королевские шуты. Девочка по книжкам знала, что такова традиция в большинстве стран Северного континента – у каждого короля обязательно должен быть шут, но представляла их совершенно по-другому. Старший, шут короля Томаша, девочку слегка пугал, слишком уж он был умным, казалось, что он всегда все обо всех знает. Зато младший, принцев шут, которого звали Михалом, сразу показался Маришке некрасивым, но совершенно очаровательным, а еще он шутил так, что Маришка с Карелом просто падали от смеха. Вообще, они теперь большую часть времени проводили втроем. Кстати, шут был еще и чародеем, правда не очень сильным, и он даже был знаком по школе с Алиской.
В-пятых, была сама Маришка, но на этом список не заканчивался, потому что был кое-кто и в-шестых. А именно – та самая принцесса Альмина, благодаря которой, можно сказать, и произошли такие перемены в Маришкиной жизни. Карел навязываемую отцом невесту терпеть не мог и старался без необходимости с ней не только не разговаривать, но даже не находиться в одной комнате. Принцесса в свою очередь тоже не стремилась завоевать любовь нареченного и держалась с ним вежливо, но слегка отстраненно. Воля покойного отца была, по ее словам, священна, поэтому замуж за принца она собиралась выйти, непонятно только с охотой или без. А что она думала на самом деле, понять было невозможно, потому как величественная красавица Альмина всегда сохраняла поистине царственное спокойствие.
***
Какое-то мнение о королевских приближенных сложилось у Маришки еще до того, как она приехала в столицу. Она ведь туда не сразу отправилась, сначала надо было уладить кучу формальностей по опекунству, собрать вещи (книги в основном), проститься с родными, что было тяжелее всего, она даже впервые порадовалась приезду Каролинки, все-таки родители остались не одни, а со старшей дочерью и внуком.
Карела же отец сразу отправил в столицу под предлогом того, что наследному принцу надо заниматься делом, а не прохлаждаться здесь без всякого толку. Тот конечно уехал, с королем были шутки плохи, но перед отъездом, когда приходил сказать Маришке «до свидания», еще успел надоесть ей своими жалобами на то, что отец заставляет его отправиться домой потому, что там принцесса Альмина. Девочка с трудом выставила принца, напомнив ему, что до свадьбы в любом случае еще почти год, а если он от нее не отстанет со своими стонами, то может и вовсе не дожить.
Сопровождать Маришку оставили Михала, шута принца. Он правда пытался возражать, дескать дело шута – развлекать принца, а не его многочисленных невест, но Томаш его и слушать не стал, сказал только, что Михалу надо повнимательнее прочитать свод обязанностей шута. Маришка, которой юноша понравился, решила не обижаться на пренебрежение своей особой, и потом полюбопытствовала у него, что это за свод, и в чем на самом деле состоят обязанности королевского шута. Юноша к тому времени уже перестал раздражаться по пустякам и пришел в более-менее хорошее настроение, поэтому довольно охотно пояснил, что шут – это наперсник, помощник, советчик, слушатель, телохранитель, секретарь и так далее и тому подобное. Он долго с гордостью перечислял все функции шутов и закончил тем, что даже пояснил причины монаршего гнева и своего собственного плохого настроения. Оказывается, Михал в соответствии с королевским приказом должен был неотлучно находиться при Кареле, но по приказанию уже самого принца забрал его лошадь и остался ждать на поляне, где на него случайно и наткнулись остальные охотники.
Заодно, кстати, Маришка получила ответ и на другой интересный вопрос – зачем Карел потащился со своими книжками через болото. В речи Михала проскользнуло упоминание о какой-то встрече, на которой принц хотел что-то там узнать. С кем встреча и что именно узнать, шут представления не имел, а может врал, что не знает, но предполагал, что речь как обычно шла о нежелании Карела жениться на принцессе Альмине. Михал даже думал сначала, что принц как раз с Маришкой и шел встретиться, и что спасение и клятва – ни что иное, как ловкая выдумка, чтобы отсрочить свадьбу, поэтому он и не хотел ее сопровождать, чтобы не становиться сообщником. Девочка жутко обиделась, услышав такое, но шут быстренько пояснил, что мол это он подумал сначала, но потом понял, что принц говорит правду.
– И как же ты это понял? – подозрительно поинтересовалась Маришка.
– Ну я же все-таки чародей, как-никак, – блеснул плутовскими черными глазами Михал. – А потом, у Карела фантазии бы не хватило придумать такой план, он на столь хитрую комбинацию в принципе не способен, не тот склад ума. Он вон в шахматы даже детям проигрывает. Нет, наш милый принц не стратег, а игрок, поэтому ему не шахматы подходят, а покер. Толкового плана он в жизни не составит, зато в полевых условиях действует мгновенно, интуитивно, и из сотни вариантов почти всегда выбирает правильный.
– А ты – стратег?
– Пока нет, но стану, – усмехнулся Михал, – шуту положено быть стратегом, без этого и в школу не поступишь.
– Как вообще становятся королевскими шутами? – Маришке впервые пришел в голову этот вопрос. А действительно – как можно стать королевским наперсником, можно сказать самым ближайшим к нему человеком? Это же не просто так.
– Учатся, – коротко ответил Михал. Но, поняв, что девочка не отвяжется, все же пояснил: – Школа есть специальная, для талантливых сирот и бастардов. Там много на кого учат, вот и на шутов тоже.
– Трудно там? – сочувственно спросила девочка, про себя отметив, что бедный Михал – сирота, надо быть с ним поласковее, у него же другой семьи кроме королевской и нет.
Юноша кивнул.
– Очень! А главное – еще то и дело приходилось в школу магии мотаться на контрольные и практику, я же еще должен был на чародея выучиться.
Вот тогда Маришка конечно не удержалась от того, чтобы сообщить об Алиске, Михал оживился и даже вспомнил ее. У него, похоже, была отличная память, во всяком случае он припомнил не только то, что Алиса Ридон на два года младше него, но и сумел в общих чертах ее описать. Правда Маришку больше удивило не это, а возраст Михала.
– Неужели тебе двадцать? – ужаснулась она. Надо же, на пять лет ее старше! – А сколько лет Карелу?
– Столько же, – удивленно пояснил Михал. – Мы с ним ровесники. А что?
– Двадцать лет! – Девочка не знала, что и сказать. Значит, Карел совсем взрослый, а она-то разговаривала с ним как с ровесником. – Ничего, – ответила она шуту, – просто подумала, что король прав – в двадцать лет принцы из сказок как раз женятся.
***
Да, с Михалом Маришка сразу поладила, но какая удача дружба с ним, поняла только после приезда в столицу. Славный город Луния, встретил ее не очень ласково, придворные явно намеревались игнорировать «мелкую выскочку», а королевская родня, подзуживаемая бароном Линдоном, вообще не хотела с ней разговаривать. Конечно, волю Томаша им приходилось выполнять, но занятый делами король не мог следить за каждым словом своих приближенных, а Карела, как он ни сопротивлялся, отправили с принцессой Альминой на другой конец страны, покупать для той охотничью лошадь. Принц отбивался изо всех сил, возмущался, мол он ничего не смыслит в лошадях, что, кстати, было чистой правдой, но Томаш его и слушать не стал.
Без Карела Маришке бы пришлось совсем плохо, но к счастью принц перед отъездом неожиданно проявил ответственность и поручил свою «невесту» Михалу. Поскольку молодой шут с Маришкой уже подружился, он не стал возражать и напоминать, что должен всюду сопровождать Карела, а с большим энтузиазмом взялся за дело ввода девочки в королевскую семью.
