Светлана встала, достала первую сумку, вытащила постельное белье, затем взяла вторую сумку, вынула вещи и уже с оставшимися прошла на кухню.
– Вот твоя полка, в столе можешь поставить кастрюли и тарелки, а в холодильнике будешь вот сюда всё ставить, – открыв его, старуха указала на нижнюю полку. – Готовить сегодня будешь?
– Нет, завтра, сегодня схожу в магазин и затарюсь.
– Как хочешь, паспорт свой давай, перепишу данные.
Светка сходила в комнату вытащила из сумочки паспорт и принесла бабке.
Та с вниманием открыла его и стала рассматривать фотографию.
– Молодая ты симпатичная была.
У Светки от удивления приподнялись брови, она редко слышала в свой адрес подобные высказывания.
– Чего удивляешься, я человек прямолинейный, – сказав это, бабка переписала все на лист бумаги. Вытащила из халата ключи и передала Светлане. – Вот эти три от входной двери, а этот от парадной. Когда бы ты ни уходила, обязательно закрывай дверь на три замка, поняла?
– Поняла.
Светлана взяла ключи, паспорт положила в карман брюк и стала вытаскивать из сумки кастрюльки и тарелки. Расставила посуду, и к ней почему-то пришло понимание – к прошлому возврата нет, начинается новый этап в её жизни.
Светлана долго привыкала к новой, совсем не знакомой ей жизни. Лежа вечерами в постели, слушала звуки и голоса, доносившиеся из-за стенок, и соседскую визгливую собаку, лающую на любой стук в доме. Кровать была очень неудобной, каждое утро женщина просыпалась с таким чувством, что ее всю ночь били палками. С тоской вспоминала дом, в котором жила, тишину, и даже соседские собаки, лающие по ночам, теперь ей казались, самыми безобидными созданиями на всей земле.
Мужа практически не вспоминала, прошел уже месяц, как их развели в зале суда. Геннадий пришел с группой поддержки, со своей новой пассией. Они все время о чем-то разговаривали, он периодически брал ее руку и целовал. Увидев это представление, Светка очень удивилась и даже ухмыльнулась, что он хотел этим показать? Что так влюблен или что ценит свою новую женщину?
Было гадко и противно, в мыслях Светка все торопила судью быстрей сказать заключительное слово. Наконец, когда все закончилось, вздохнула с облегчением. Она не помнила, как добралась домой, и очнулась только от голоса Софьи Павловны.
– Что, развели?
Светка вздрогнула, непонимающим взглядом смотрела на бабку, той пришлось даже повторить свой вопрос.
– Я спрашиваю, развели или нет?
– А, конечно, развели, – мотнула головой Светка и стала снимать туфли.
– А чего хмурая такая, переживаешь, что ли?
– Я хмурая? Да просто задумалась и проголодалась, – старалась придать голосу бодрые нотки, ответила Светка.
– Я уж было подумала, что расстроилась, не стоят они того, чтобы за ними убиваться и слезы лить.
– Да я и не переживаю, – ответила Светка и пошла на кухню утолять голод, на ходу думая: «Вот привязалась, кошелка старая, тебе-то какое дело, что у меня на душе».
Зайдя на кухню, открыла холодильник, посмотрела на кастрюлю с борщом и чуть не разревелась. Ей уже изрядно надоела жизнь впроголодь. Ограничивать себя приходилось во всем, и сейчас, смотря на кастрюлю, Светка поняла, что не сможет запихнуть в себя ее содержимое. Нужно было съесть что-то вкусненькое, чтобы дать почувствовать себе, что не так в жизни все и плохо. Захлопнув дверцу холодильника, развернулась и столкнулась с Софьей Павловной.
«Надо же, даже не заметила, как она за мной шла. Совсем что-то ты расклеилась, моя голубушка, развод – это ведь не конец света. Это всего лишь маленький эпизод в твоей жизни».
– Я в магазин за сладостями, нужно это дело как-то отметить, – улыбаясь, сказала Светлана, смотря на Софью Павловну. – Вам, что-нибудь купить?
– У меня все есть, если только половинку хлеба, ну того, что ты в прошлый раз покупала, с разными семечками.
– Хорошо, будет сделано, двери тогда за мной закройте.
Светлана быстро обулась и вышла из квартиры, сбежала по ступенькам, открыла парадную дверь и вдохнула всей грудью прохладный воздух. Зная, что бабка сидит и смотрит на нее из окна, не торопясь, зашагала в сторону пяти углов, в магазин «Магнит».
Светка внимательно рассматривала заваленные товаром прилавки, при этом глядела на ценники, выискивая скидки. И чем дольше ходила, тем труднее становился выбор, и она решила купить грамм двести самых дорогих конфет. Кинув в пакет две горсти конфет, прошлась в хлебный отдел, взяла для Софьи Павловны хлеб и по дороге захватила брикет мороженого. Рассчитавшись на кассе, вышла из магазина, развернула упаковку на брикете и надкусила мороженое. Прищурила глаза от удовольствия, всего-то сладкие молочные продукты, а доставляют столько счастья. Нужно баловать себя хотя бы раз в неделю чем-нибудь вкусненьким, иначе от постоянной экономии в депрессию можно впасть. Так размышляя о своей теперь незавидной жизни, не заметила, как пришла домой. Быстро скинув туфли, направилась на кухню и высыпала конфеты в вазу. Софья Павловна встала за ее спиной, вытянув шею, бросила взгляд на стол.
– Дорогущее, небось.
– Ага, ради такого случая можно и раскошелиться, сейчас поставлю чайник и будем пить чай.
Поставив чайник на плиту, Светлана прошла в свою комнату, переоделась и вернулась на кухню. Бабка уже поставила чашки, положила в них пакетики с чаем, притом, Светкины, и сидела, ждала. Чайник надрывисто засвистел, сняв его, старуха разлила кипяток по чашкам. Обе принялись пить чай, понемногу надкусывали конфеты, растягивая удовольствие.
– Вот сейчас чаю попьем, и ты пол помоешь, пыльно очень.
Светка удивленно посмотрела на бабку.
– Так вчера ж мыла.
– Лето, окна открыты, пыль летит, мне дышать тяжело.
– Хорошо, – промолвила Светлана. И без того безрадостное настроение упало на минорный лад. Ей хотелось завалиться на кровать и продолжить чтение недавно взятой в библиотеке интересной фантастической книги. Но, оказывается, живя на съемной квартире, она даже своим временем не могла распоряжаться самостоятельно. Спасала только работа, хоть там могла забыть на время о кошмаре, в котором теперь жила.
Софья Павловна оказалась женщиной капризной и волевой, она без зазрения совести раздавала то одни, то другие поручения, прекрасно понимая, что Светке совершенно некуда деться. Светка злилась, конечно, не на то, что убирается, а на то, что как-то бабка проболталась, что до этого к ней приходили убираться три раза в неделю. И стоило это немалых денег.
«Конечно, что греха таить, там платить надо, а тут бесплатная рабсила. Да еще с глобальной проверкой», – думала Светка, наливая в ведро воды.
Помыв пол, ушла в свою спальню, легла на кровать, взяла в руки книгу, но, как ни старалась погрузиться в чтение, не удавалось ничего. Мысли были хаотичны, все время возвращались в зал суда, картины одна за другой выплывали в памяти.
«Имущество будите делить?» – спросила судья.
Генка, надо отдать ему должное, промолчал, и Светка поспешно ответила:
– Нет.
Может, думал, что она за это время поменяла свою позицию и начнет делить все, а может, как всегда, предоставил решать ей все самой. У одной только его пассии все это время бегали глазки, и что только он в ней нашел? Светке эта женщина была неприятна не потому, что она разбила их семью, просто бывает – неприятен человек, и все.
«Вот наконец ты свободна, – сказала сама себе Светка, – и новая жизнь у тебя должна быть хорошей, нет, не должна, а просто обязана быть лучше и счастливей. Сколько же можно страдать, хочется хотя бы на старости лет узнать, что такое счастье».
Прошло уже четыре месяца Светкиного проживания в чужой квартире, дни, похожие как близнецы, сменяли друг друга. Серые, скучные, лишенные радости, они угнетали и подавляли, казалось, вытягивая последние силы, опустошая внутренний мир.
«Что-то ты совсем приуныла, – говорила сама себе Светка, – нужно найти какое-нибудь занятие, а то крыша съедет от скуки, даже поругаться не с кем, это с моим-то взрывным темпераментом».
Намывая в очередной раз пол, она была полностью погружена в свои мысли и даже не сразу поняла, что Софья Павловна обращается к ней.
– Я что тебе, по два раза повторять должна! Давай домывай, и на кухню приходи, разговор у меня к тебе есть!
«Опять двадцать пять, достала со своими приказами!» – зло отжимая тряпку, думала Светка. Вылив воду с ведра, вымыла не спеша руки раз пять, специально растягивая время, чтобы позлить бабку, и прошла на кухню, поставила чайник на плиту, повернулась.
– О чем вы хотели со мной поговорить?
Бабка окинула Светку надменным взглядом.
– Живешь ты у меня уже четвертый месяц, этого времени мне было достаточно, чтобы понять, что ты за человек. И я приняла решение подарить тебе свою квартиру.
Она внимательно смотрела на выражение лица Светки, а та в свою очередь, пропустила как всегда мимо ушей весь разговор, потому что мыслями была в очередной книге, которую читала.
– Да ты меня совсем не слушаешь! – возмутилась бабка.
Светка встрепенулась.
– Простите, о чем вы говорили?
– Хочу дарственную подписать на тебя.
– Какую дарственную?
До Светки туго доходил смысл услышанного.
– Да дарственную, на свою квартиру!
– А я тут причем?
– Совсем голова пустая, что ли, ничего не понимаешь! Я решила отписать свою квартиру тебе, чтобы мои родственники никаких притязаний на нее не имели!
– А мне она зачем?
Бабка, даже растерялась и замолчала ненадолго, удивленно смотря на Светку.
Закипевший чайник разорвал их зрительный контакт.
Светлана разлила кипяток по чашкам, взяла пирожок и откусила, стала живать, смотря в окно.
– Чего ты жуешь, когда с тобой разговаривают! – заорала бабка и ударила по столу кулаком.
«За-дол-бала!»
Светка смотрела на искаженное злобой лицо бабки.
«И чего тебе от меня надо? Даже поесть уже спокойно не даешь».
– Я, по-моему, вам все ответила, или вас что-то не устраивает? – уже на повышенных тонах ответила она, смотря на искаженное от гнева старческое лицо, отставив чашку с пирожком подальше. Не мигая и не отрывая взгляда, вложив в него все свое презрение и безразличие, она продолжала смотреть на хозяйку квартиры.
«Думала, что хоть на съемной квартире поживу спокойно, но, видать, покой нам только снится. И когда ты только отвяжешься от меня, корова старая?»
Бабка ненадолго растерялась, но быстро взяла себя в руки.
– Первый раз вижу такую дурочку, счастье ей в руки плывет, а она отказывается. Или, может, ты все-таки не поняла, что я тебе предлагаю.
– Софья Павловна, я не глухая, и прекрасно поняла и расслышала, что вы мне предлагаете, но еще раз вам говорю, мне не нужна ваша квартира! Я работаю, откладываю себе на свою, собственную.
– Ага, – зло ухмыльнулась бабка, это сколько лет ты на нее будешь откладывать! Поди, до гробовой доски! А тут двушка, в центре Павловска, да другая бы молилась на меня, а эта посмотрите, нос воротит!
– Я нос не ворочу, просто мне чужого не надо, я хочу свое.
– Да ты не понимаешь, сколько мне осталось жить на белом свете, ну, поухаживаешь за мной, когда стану немощной и совсем старой.
«Ага, и ты меня со свету сживешь еще раньше себя».
– Софья Павловна, большое вам спасибо за проявленную заботу, но мне, честно, ничего чужого не надо, и простите меня, если я вас чем-то обидела. А самое главное, мы с вами не можем знать, кого из нас раньше призовет Господь. Поэтому оставим эту тему раз и навсегда. А на квартиру напишите завещание своим родственникам.
Светлана встала, дав понять, что не собирается продолжать разговор, вылила остывший недопитый чай и помыла кружку, а пирожок выкинула в помойное ведро. Хоть и нехорошо хлеб выкидывать, только после такого разговора еда колом в желудке встанет. Развернулась и пошла в свою комнату, услышав окрик в спину.
– Смотри, какая гордая, да видать, глупая, больше предлагать не буду, много чести!
«И тебе не хворать, – ответила ей мысленно Светка, закрывая дверь, и села у окна, стала смотреть на улицу. – Все настроение и аппетит испортила, карга старая, да если бы не безвыходное положение, я бы уже на второй день от тебя сбежала, только пятки б сверкали. Квартиру она решила мне подарить, добродетельная какая, если у тебя характер такой, то какой тогда характер у твоих родственников, они меня потом по судам затаскают. Ты сейчас надо мной измываешься, а чем дальше, тем только хуже будет. Боженька родненький, за что мне все это, почему столько испытаний выпало? Иногда сил не хватает даже встать с кровати. Чувствую себя брошенной и ненужной. Одна в этом мире. Совершенно одна».
Крупные слезы заструились по щекам, а она их не замечала, смотрела в окно пустым взглядом. Может, вид сущностей выматывал ее так. Одно дело, когда ты живешь обычной жизнью, другое – постоянное напряжение и контроль над собой. У нее разболелась голова, в последнее время часто прыгало давление, стоило только немного понервничать.
Вытерев слезы, Светка достала таблетку из сумочки, насухо проглотила ее, выходить за водой на кухню не хотелось.
Прошел еще один месяц совместного проживания, больше бабка не заводила разговор насчет квартиры, но зато теперь в дело и без дела долбала квартирантку. То пол плохо помыла, то пыль через час найдет при открытой форточке.
Светка решила, что пора искать другое жилье, пока ее в гроб не вогнали раньше времени.
Была пятница, придя с работы и надраив полы, Светка зашла в свою комнату и улеглась на кровать, читать новый детектив. Но не тут-то было, бабке приспичило попить чаю с булочкой, а той, как назло, не оказалось, и она, недолго думая, прервала Светкино чтение и в приказном порядке отправила ее в магазин.
«Как же ты меня достала, – думала Светка, обувая туфли, – ни дня покоя нет. Так и тянет все соки из меня, булочку ей подавай, фигуру бы лучше поберегла, вдруг замуж еще выходить».
Светка заулыбалась, представив Софью Павловну в свадебном платье.
– Чего лыбишься? – недовольно сказала бабка, стоя возле Светки с кошельком в руках.
– Да так, настроение хорошее.
Бабка недовольно фыркнула и достала из кошелька пятьдесят рублей.
– С творогом или с вареньем?
– Любую, да чтобы свежая была.
«Ты и прошлогоднюю проглотишь, и ничего с тобой не будет», – забирая деньги, подумала Светка и вышла из квартиры.
Оказавшись на улице, не спеша пошла по тротуару, чтобы позлить бабку.
«А ты думала, я бегом побегу за твоей булочкой? Нет уж, дорогая Софья Павловна, вечер прекрасный, буду дышать озоном. И поэтому отправлюсь за булочкой на пять углов. И вразвалочку, не спеша, отправлюсь, а вы сидите у окна и ждите, не все же вам надо мной издеваться. Хотя нет, я не мстительная, просто нервы на пределе. Не могу же я послать вас далеко и надолго, вот и приходится держать все в себе. А иногда кажется – еще немного, и вулкан взорвется».
Когда Светка дошла до магазина, на улице стало совсем темно. Взяв корзинку, направилась к хлебному отделу, особого выбора булочек не было, практически все разобрали. Выбор пал на небольшую ватрушку. Бросив ее в корзинку, Светка пошла к молочному отделу, прихватила бутылочку кефира, направилась в сторону кассы. Очередь была небольшой. Встав позади молодой пары, мыслями она ушла в свою жизнь. Наконец подошла ее очередь, и когда Светка уже собиралась выложить свои продукты, ее грубо оттолкнул мужчина со словами:
– Вот твоя полка, в столе можешь поставить кастрюли и тарелки, а в холодильнике будешь вот сюда всё ставить, – открыв его, старуха указала на нижнюю полку. – Готовить сегодня будешь?
– Нет, завтра, сегодня схожу в магазин и затарюсь.
– Как хочешь, паспорт свой давай, перепишу данные.
Светка сходила в комнату вытащила из сумочки паспорт и принесла бабке.
Та с вниманием открыла его и стала рассматривать фотографию.
– Молодая ты симпатичная была.
У Светки от удивления приподнялись брови, она редко слышала в свой адрес подобные высказывания.
– Чего удивляешься, я человек прямолинейный, – сказав это, бабка переписала все на лист бумаги. Вытащила из халата ключи и передала Светлане. – Вот эти три от входной двери, а этот от парадной. Когда бы ты ни уходила, обязательно закрывай дверь на три замка, поняла?
– Поняла.
Светлана взяла ключи, паспорт положила в карман брюк и стала вытаскивать из сумки кастрюльки и тарелки. Расставила посуду, и к ней почему-то пришло понимание – к прошлому возврата нет, начинается новый этап в её жизни.
Глава 3.Новая жизнь.
Светлана долго привыкала к новой, совсем не знакомой ей жизни. Лежа вечерами в постели, слушала звуки и голоса, доносившиеся из-за стенок, и соседскую визгливую собаку, лающую на любой стук в доме. Кровать была очень неудобной, каждое утро женщина просыпалась с таким чувством, что ее всю ночь били палками. С тоской вспоминала дом, в котором жила, тишину, и даже соседские собаки, лающие по ночам, теперь ей казались, самыми безобидными созданиями на всей земле.
Мужа практически не вспоминала, прошел уже месяц, как их развели в зале суда. Геннадий пришел с группой поддержки, со своей новой пассией. Они все время о чем-то разговаривали, он периодически брал ее руку и целовал. Увидев это представление, Светка очень удивилась и даже ухмыльнулась, что он хотел этим показать? Что так влюблен или что ценит свою новую женщину?
Было гадко и противно, в мыслях Светка все торопила судью быстрей сказать заключительное слово. Наконец, когда все закончилось, вздохнула с облегчением. Она не помнила, как добралась домой, и очнулась только от голоса Софьи Павловны.
– Что, развели?
Светка вздрогнула, непонимающим взглядом смотрела на бабку, той пришлось даже повторить свой вопрос.
– Я спрашиваю, развели или нет?
– А, конечно, развели, – мотнула головой Светка и стала снимать туфли.
– А чего хмурая такая, переживаешь, что ли?
– Я хмурая? Да просто задумалась и проголодалась, – старалась придать голосу бодрые нотки, ответила Светка.
– Я уж было подумала, что расстроилась, не стоят они того, чтобы за ними убиваться и слезы лить.
– Да я и не переживаю, – ответила Светка и пошла на кухню утолять голод, на ходу думая: «Вот привязалась, кошелка старая, тебе-то какое дело, что у меня на душе».
Зайдя на кухню, открыла холодильник, посмотрела на кастрюлю с борщом и чуть не разревелась. Ей уже изрядно надоела жизнь впроголодь. Ограничивать себя приходилось во всем, и сейчас, смотря на кастрюлю, Светка поняла, что не сможет запихнуть в себя ее содержимое. Нужно было съесть что-то вкусненькое, чтобы дать почувствовать себе, что не так в жизни все и плохо. Захлопнув дверцу холодильника, развернулась и столкнулась с Софьей Павловной.
«Надо же, даже не заметила, как она за мной шла. Совсем что-то ты расклеилась, моя голубушка, развод – это ведь не конец света. Это всего лишь маленький эпизод в твоей жизни».
– Я в магазин за сладостями, нужно это дело как-то отметить, – улыбаясь, сказала Светлана, смотря на Софью Павловну. – Вам, что-нибудь купить?
– У меня все есть, если только половинку хлеба, ну того, что ты в прошлый раз покупала, с разными семечками.
– Хорошо, будет сделано, двери тогда за мной закройте.
Светлана быстро обулась и вышла из квартиры, сбежала по ступенькам, открыла парадную дверь и вдохнула всей грудью прохладный воздух. Зная, что бабка сидит и смотрит на нее из окна, не торопясь, зашагала в сторону пяти углов, в магазин «Магнит».
Светка внимательно рассматривала заваленные товаром прилавки, при этом глядела на ценники, выискивая скидки. И чем дольше ходила, тем труднее становился выбор, и она решила купить грамм двести самых дорогих конфет. Кинув в пакет две горсти конфет, прошлась в хлебный отдел, взяла для Софьи Павловны хлеб и по дороге захватила брикет мороженого. Рассчитавшись на кассе, вышла из магазина, развернула упаковку на брикете и надкусила мороженое. Прищурила глаза от удовольствия, всего-то сладкие молочные продукты, а доставляют столько счастья. Нужно баловать себя хотя бы раз в неделю чем-нибудь вкусненьким, иначе от постоянной экономии в депрессию можно впасть. Так размышляя о своей теперь незавидной жизни, не заметила, как пришла домой. Быстро скинув туфли, направилась на кухню и высыпала конфеты в вазу. Софья Павловна встала за ее спиной, вытянув шею, бросила взгляд на стол.
– Дорогущее, небось.
– Ага, ради такого случая можно и раскошелиться, сейчас поставлю чайник и будем пить чай.
Поставив чайник на плиту, Светлана прошла в свою комнату, переоделась и вернулась на кухню. Бабка уже поставила чашки, положила в них пакетики с чаем, притом, Светкины, и сидела, ждала. Чайник надрывисто засвистел, сняв его, старуха разлила кипяток по чашкам. Обе принялись пить чай, понемногу надкусывали конфеты, растягивая удовольствие.
– Вот сейчас чаю попьем, и ты пол помоешь, пыльно очень.
Светка удивленно посмотрела на бабку.
– Так вчера ж мыла.
– Лето, окна открыты, пыль летит, мне дышать тяжело.
– Хорошо, – промолвила Светлана. И без того безрадостное настроение упало на минорный лад. Ей хотелось завалиться на кровать и продолжить чтение недавно взятой в библиотеке интересной фантастической книги. Но, оказывается, живя на съемной квартире, она даже своим временем не могла распоряжаться самостоятельно. Спасала только работа, хоть там могла забыть на время о кошмаре, в котором теперь жила.
Софья Павловна оказалась женщиной капризной и волевой, она без зазрения совести раздавала то одни, то другие поручения, прекрасно понимая, что Светке совершенно некуда деться. Светка злилась, конечно, не на то, что убирается, а на то, что как-то бабка проболталась, что до этого к ней приходили убираться три раза в неделю. И стоило это немалых денег.
«Конечно, что греха таить, там платить надо, а тут бесплатная рабсила. Да еще с глобальной проверкой», – думала Светка, наливая в ведро воды.
Помыв пол, ушла в свою спальню, легла на кровать, взяла в руки книгу, но, как ни старалась погрузиться в чтение, не удавалось ничего. Мысли были хаотичны, все время возвращались в зал суда, картины одна за другой выплывали в памяти.
«Имущество будите делить?» – спросила судья.
Генка, надо отдать ему должное, промолчал, и Светка поспешно ответила:
– Нет.
Может, думал, что она за это время поменяла свою позицию и начнет делить все, а может, как всегда, предоставил решать ей все самой. У одной только его пассии все это время бегали глазки, и что только он в ней нашел? Светке эта женщина была неприятна не потому, что она разбила их семью, просто бывает – неприятен человек, и все.
«Вот наконец ты свободна, – сказала сама себе Светка, – и новая жизнь у тебя должна быть хорошей, нет, не должна, а просто обязана быть лучше и счастливей. Сколько же можно страдать, хочется хотя бы на старости лет узнать, что такое счастье».
***
Прошло уже четыре месяца Светкиного проживания в чужой квартире, дни, похожие как близнецы, сменяли друг друга. Серые, скучные, лишенные радости, они угнетали и подавляли, казалось, вытягивая последние силы, опустошая внутренний мир.
«Что-то ты совсем приуныла, – говорила сама себе Светка, – нужно найти какое-нибудь занятие, а то крыша съедет от скуки, даже поругаться не с кем, это с моим-то взрывным темпераментом».
Намывая в очередной раз пол, она была полностью погружена в свои мысли и даже не сразу поняла, что Софья Павловна обращается к ней.
– Я что тебе, по два раза повторять должна! Давай домывай, и на кухню приходи, разговор у меня к тебе есть!
«Опять двадцать пять, достала со своими приказами!» – зло отжимая тряпку, думала Светка. Вылив воду с ведра, вымыла не спеша руки раз пять, специально растягивая время, чтобы позлить бабку, и прошла на кухню, поставила чайник на плиту, повернулась.
– О чем вы хотели со мной поговорить?
Бабка окинула Светку надменным взглядом.
– Живешь ты у меня уже четвертый месяц, этого времени мне было достаточно, чтобы понять, что ты за человек. И я приняла решение подарить тебе свою квартиру.
Она внимательно смотрела на выражение лица Светки, а та в свою очередь, пропустила как всегда мимо ушей весь разговор, потому что мыслями была в очередной книге, которую читала.
– Да ты меня совсем не слушаешь! – возмутилась бабка.
Светка встрепенулась.
– Простите, о чем вы говорили?
– Хочу дарственную подписать на тебя.
– Какую дарственную?
До Светки туго доходил смысл услышанного.
– Да дарственную, на свою квартиру!
– А я тут причем?
– Совсем голова пустая, что ли, ничего не понимаешь! Я решила отписать свою квартиру тебе, чтобы мои родственники никаких притязаний на нее не имели!
– А мне она зачем?
Бабка, даже растерялась и замолчала ненадолго, удивленно смотря на Светку.
Закипевший чайник разорвал их зрительный контакт.
Светлана разлила кипяток по чашкам, взяла пирожок и откусила, стала живать, смотря в окно.
– Чего ты жуешь, когда с тобой разговаривают! – заорала бабка и ударила по столу кулаком.
«За-дол-бала!»
Светка смотрела на искаженное злобой лицо бабки.
«И чего тебе от меня надо? Даже поесть уже спокойно не даешь».
– Я, по-моему, вам все ответила, или вас что-то не устраивает? – уже на повышенных тонах ответила она, смотря на искаженное от гнева старческое лицо, отставив чашку с пирожком подальше. Не мигая и не отрывая взгляда, вложив в него все свое презрение и безразличие, она продолжала смотреть на хозяйку квартиры.
«Думала, что хоть на съемной квартире поживу спокойно, но, видать, покой нам только снится. И когда ты только отвяжешься от меня, корова старая?»
Бабка ненадолго растерялась, но быстро взяла себя в руки.
– Первый раз вижу такую дурочку, счастье ей в руки плывет, а она отказывается. Или, может, ты все-таки не поняла, что я тебе предлагаю.
– Софья Павловна, я не глухая, и прекрасно поняла и расслышала, что вы мне предлагаете, но еще раз вам говорю, мне не нужна ваша квартира! Я работаю, откладываю себе на свою, собственную.
– Ага, – зло ухмыльнулась бабка, это сколько лет ты на нее будешь откладывать! Поди, до гробовой доски! А тут двушка, в центре Павловска, да другая бы молилась на меня, а эта посмотрите, нос воротит!
– Я нос не ворочу, просто мне чужого не надо, я хочу свое.
– Да ты не понимаешь, сколько мне осталось жить на белом свете, ну, поухаживаешь за мной, когда стану немощной и совсем старой.
«Ага, и ты меня со свету сживешь еще раньше себя».
– Софья Павловна, большое вам спасибо за проявленную заботу, но мне, честно, ничего чужого не надо, и простите меня, если я вас чем-то обидела. А самое главное, мы с вами не можем знать, кого из нас раньше призовет Господь. Поэтому оставим эту тему раз и навсегда. А на квартиру напишите завещание своим родственникам.
Светлана встала, дав понять, что не собирается продолжать разговор, вылила остывший недопитый чай и помыла кружку, а пирожок выкинула в помойное ведро. Хоть и нехорошо хлеб выкидывать, только после такого разговора еда колом в желудке встанет. Развернулась и пошла в свою комнату, услышав окрик в спину.
– Смотри, какая гордая, да видать, глупая, больше предлагать не буду, много чести!
«И тебе не хворать, – ответила ей мысленно Светка, закрывая дверь, и села у окна, стала смотреть на улицу. – Все настроение и аппетит испортила, карга старая, да если бы не безвыходное положение, я бы уже на второй день от тебя сбежала, только пятки б сверкали. Квартиру она решила мне подарить, добродетельная какая, если у тебя характер такой, то какой тогда характер у твоих родственников, они меня потом по судам затаскают. Ты сейчас надо мной измываешься, а чем дальше, тем только хуже будет. Боженька родненький, за что мне все это, почему столько испытаний выпало? Иногда сил не хватает даже встать с кровати. Чувствую себя брошенной и ненужной. Одна в этом мире. Совершенно одна».
Крупные слезы заструились по щекам, а она их не замечала, смотрела в окно пустым взглядом. Может, вид сущностей выматывал ее так. Одно дело, когда ты живешь обычной жизнью, другое – постоянное напряжение и контроль над собой. У нее разболелась голова, в последнее время часто прыгало давление, стоило только немного понервничать.
Вытерев слезы, Светка достала таблетку из сумочки, насухо проглотила ее, выходить за водой на кухню не хотелось.
Прошел еще один месяц совместного проживания, больше бабка не заводила разговор насчет квартиры, но зато теперь в дело и без дела долбала квартирантку. То пол плохо помыла, то пыль через час найдет при открытой форточке.
Светка решила, что пора искать другое жилье, пока ее в гроб не вогнали раньше времени.
Глава 4. Вещий сон с двойным дном.
Была пятница, придя с работы и надраив полы, Светка зашла в свою комнату и улеглась на кровать, читать новый детектив. Но не тут-то было, бабке приспичило попить чаю с булочкой, а той, как назло, не оказалось, и она, недолго думая, прервала Светкино чтение и в приказном порядке отправила ее в магазин.
«Как же ты меня достала, – думала Светка, обувая туфли, – ни дня покоя нет. Так и тянет все соки из меня, булочку ей подавай, фигуру бы лучше поберегла, вдруг замуж еще выходить».
Светка заулыбалась, представив Софью Павловну в свадебном платье.
– Чего лыбишься? – недовольно сказала бабка, стоя возле Светки с кошельком в руках.
– Да так, настроение хорошее.
Бабка недовольно фыркнула и достала из кошелька пятьдесят рублей.
– С творогом или с вареньем?
– Любую, да чтобы свежая была.
«Ты и прошлогоднюю проглотишь, и ничего с тобой не будет», – забирая деньги, подумала Светка и вышла из квартиры.
Оказавшись на улице, не спеша пошла по тротуару, чтобы позлить бабку.
«А ты думала, я бегом побегу за твоей булочкой? Нет уж, дорогая Софья Павловна, вечер прекрасный, буду дышать озоном. И поэтому отправлюсь за булочкой на пять углов. И вразвалочку, не спеша, отправлюсь, а вы сидите у окна и ждите, не все же вам надо мной издеваться. Хотя нет, я не мстительная, просто нервы на пределе. Не могу же я послать вас далеко и надолго, вот и приходится держать все в себе. А иногда кажется – еще немного, и вулкан взорвется».
Когда Светка дошла до магазина, на улице стало совсем темно. Взяв корзинку, направилась к хлебному отделу, особого выбора булочек не было, практически все разобрали. Выбор пал на небольшую ватрушку. Бросив ее в корзинку, Светка пошла к молочному отделу, прихватила бутылочку кефира, направилась в сторону кассы. Очередь была небольшой. Встав позади молодой пары, мыслями она ушла в свою жизнь. Наконец подошла ее очередь, и когда Светка уже собиралась выложить свои продукты, ее грубо оттолкнул мужчина со словами:
