Только после этих слов с Альки сошло наваждение, и она, наконец, обратила внимание на змей. От их вида содрогнулась в испуге, но затем посмотрела на руку и её глаза расширились от удивления. Она постояла некоторое время, потом недоумённо перевела взгляд на незнакомца. Увидев, как по его лицу прошлись чёрные нити, закачала головой, как бы отрицая то, что видит. В её груди разрастались боль и жалость. Поняв, в конце концов, что эти змеи появились из её кольца, она закачала головой, и всё внутри у неё закричало: «Нет! Нет! Нет!»
Змеи дёрнулись, уловив приказ хозяйки. И вытащив клыки из тела незнакомца, быстро скрылись под бинтами, вернувшись в кольцо.
Молодой человек слегка качнулся, его лицо чуть побелело, и даже цвет глаз поменялся, став темно-серым. Алька совсем растерялась. «Значит, всё, что мне рассказывала мама – правда. Про змей и Аргадзон». Сердце в груди пылало огнём от жалости к незнакомцу. Комок боли подступил к горлу, в носу защипало, и на глазах выступили слёзы. Они закапали, как весенний первый дождь. Алька стала разматывать бинт с руки и когда убрала его полностью, стала снимать теперь уже ненавистное ей кольцо с пальца. Она нервничала, пальцы слегка подрагивали, и в них совершенно не было силы. Ей всё никак не удавалось стянуть кольцо со слегка опухшего пальца. Наконец у неё всё же получилось – и не раздумывая она кинула его в сумочку.
Алька подняла лицо на незнакомца, а по её щекам все ещё текли слёзы.
– Вам больно? – едва проговорила она.
Он удивлённо посмотрел на неё.
– Я не стою ваших слёз. Жизнь не вечна, и если мне суждено умереть, то я умру, унося с собой ваш образ. Не каждому смертному дано любоваться красотой одной из жриц Аргадзона. – Он вытащил из кармана рубашки носовой платок. – Позвольте, – и, не дождавшись разрешения, стал вытирать с её щёк слезы.
В его глазах читалось, что он считает её совсем ещё ребёнком, но прекрасным ребёнком.
– Прошу, вас не плачьте. Вот, возьмите, – протянул он ей платок, и Алька взяла его, и уголки её губ слегка приподнялись.
Слёзы сразу прекратились, и она успокоилась. Посмотрев по сторонам, Алька поняла, что не понимает, в какую сторону ей идти.
– Вы мне не подскажите, как мне до улицы Крутицкой дойти?
Брови незнакомца слегка приподнялись в изумлении, он немного постоял в замешательстве, обдумывая её вопрос, а затем указал рукой вперёд.
– Прошу!
Мысли в голове у Альки крутились роем. «Это я во всём виновата! Я! И амулет Славке не купила. И змеи укусили парня. Хотя, может, всё-таки они не настоящие? Ведь просвечивались насквозь. И мамы нет, чтобы расспросить».
Алька тяжко вздохнула, вспомнив могилу матери. Терзающие мысли прервал незнакомец.
– А вот и улица, которой вы интересовались.
Он стоял и смотрел на Альку.
Она в замешательстве остановилась. Арка, через которую она прошла, отсутствовала.
«Как же так? Я ведь хорошо помню злую собаку… и старую кладку арки».
Ей даже сейчас казалась, что руки помнят прохладу кирпича. Она повернулась и посмотрела растерянно на незнакомца.
– Ничего не понимаю, а арка где?
Незнакомец замер.
– Простите, вы уверены, что вам нужно в первую грань мира?
Алька не совсем поняла его вопрос, но чтобы не показаться совсем дурочкой, произнесла:
– Конечно, я немного заблудилась, мне на улицу Крутицкой нужно, там ещё постройки древние.
Парень, казалось, был в замешательстве и молча смотрел на жрицу, явно недоумевая, зачем жрице Аргадзона первая грань мира? Но, кажется, решил не расспрашивать её.
– Разрешите вашу руку.
Алька взглянула в серые глаза незнакомца и положила свою ладонь в его руку. И тут же они оказались в ярком голубом потоке. Буквально через несколько секунд свечение исчезло, и они стояли возле арки. У входа лежала мёртвая собака, это можно было понять по её вытянутому телу, по ползающим и жужжащим над ней большим зелёным мухам. Алька попятилась в испуге и натолкнулась на незнакомца.
Он нежно слегка обнял её за плечи.
– Не бойтесь.
Она чувствовала своей спиной его сильное тело, его руки дарили тепло и покой. Её окутала сила незнакомца, Аля на миг закрыла глаз от блаженства и непонятного томления. Она никогда не испытывала ничего подобного. Повернувшись, она посмотрела на незнакомца и улыбнулась.
– Спасибо, мне пора.
Незнакомец залюбовался её улыбкой и красотой.
– Никого прекраснее в мире я не видел.
Поддавшись внутреннему порыву, он взял её руку и поднёс к своим губам. Алька не отрывала своих глаз от больших губ незнакомца, его прикосновения оказались очень волнующими. Ей так хотелось продлить минуты общения, но незнакомец отпустил её руку и вытащил из заднего кармана брюк знакомый ей амулет солнца.
– Разрешите исправить то недоразумение, которое произошло в моей лавке, и преподнести вам подарок. Вы ведь хотели приобрести именно эту вещь?
– Да – хотела, – едва проговорила Алька. Она протянула руку и взяла амулет. Рассматривая, покрутила, улыбнулась и приложила его к сердцу. Подняла светящиеся от счастья глаза на незнакомца. – Спасибо.
Альке очень не хотелось уходить, но как себя дальше вести с незнакомцем, она не знала, поругав себя за излишнюю скромность, развернулась и пошла.
Незнакомец стоял до тех пор, пока она не скрылась за поворотом. Кинув взор на мёртвую собаку, уловил остатки чёрной магии, но резкая боль, что прошла через всё тело, отвлекла, и он поспешил под арку. Развернувшись, сделал несколько шагов назад, встав к стене, закрыл глаза. Открыв их, оказался в своём мире.
Молодой человек не спеша зашагал по белому камню, и мысли его были одна мрачней другой. Необходимо срочно встретиться с адвокатом и написать завещание. Ещё никто не спасался от яда призрачных змей Аргадзона – никто. И он не питал иллюзий на свой счёт. Он не знал, сколько у него осталось времени, на этот вопрос ему не ответил бы никто из живущих в двенадцати гранях мира живых существ.
Белый маг Леон Кранд Даунг решил не терять времени и отправился к себе в особняк. Адвоката можно вызвать и туда, а пока нужно заняться ядами и попытаться поискать противоядие. Хотя внутренний голос ему шептал: «Не тешь себя напрасными мечтами. Ты просто отстрочишь время своей смерти».
«Пусть! – отвечал маг. – Я хочу бороться за себя!»
«Борись – если хватит сил».
Но почему-то вот этих самых сил становилось всё меньше и меньше.
У Альки всю дорогу перед глазами стояло бледное лицо незнакомца, и её мучили тревоги. Анализируя, что случилось на улице Крутицкой, девушка всё больше приходила к мнению, что слишком нереальным было то, что она видела.
«Я ведь несколько раз обошла улицу вдоль и поперёк, пока искала ту самую лавку. И собака эта страшная... Только странная она какая-то была, особенно взгляд. И если бы я не закрыла глаза от страха и не попятилась, то наверняка не очутилась бы в том странном месте. Сколько «если»! Да и было такое ощущение, что я попала в совершенно другой город. Город в городе, противоестественно это как-то. Ой, я ведь совсем забыла о змеях, появившихся из маминого кольца».
Алька открыла сумочку, порылась в ней и нашла кольцо. Она покрутила его в руках, что же рассказывала мама о кольце и змеях-призраках?
«Мама говорила, что змеи закусали мужчину до смерти, когда он хотел причинить ей вред. И сейчас вон как клыки свои в парня вонзили. Ой! – Алька вспомнила, как по лицу незнакомца скользили чёрные извивающиеся нити. – Мамочки, что же я натворила?! Он умрёт! И я больше никогда не увижу его серых глаз. Я его вообще больше никогда не увижу!»
В носу защипало, из глаз вновь посыпались слёзы как горошины. Прислонившись к стеклу в автобусе, она оплакивала незнакомца и свою несчастливую жизнь. Когда подъехала к деревне, платок, который он дал, был насквозь мокрым. Не спеша девушка побрела к дому, и когда открывала калитку, уже почти успокоилась. И только опухшие красные веки да натёртый нос, которым она иногда шмыгала, выдавали недавние переживания.
Алька поднялась по ступенькам, открыв двери, вошла в дом. Её обдало ароматом свежей выпечки и теплом. Это была не раскалённая уличная жара, а тепло самого дома. Любовь живших здесь когда-то людей осталась в нём и теперь окутывала и согревала девушек, которые здесь поселились. Альке стало хорошо, печаль и боль отступили. Она сняла кроссовки и услышала крик Славки:
– Алька, это ты?!
Не успела она открыть рот, как Славка выбежала из спальни:
– Алюшка, моя хорошая! – Славка подбежала к ней и обняла. – Бедненькая, и глазки красненькие, и носик весь распух, – приподняв передник, вытерла им Алькин нос, – вот и ладненько, ну эти слёзы подальше, а я такой пирог испекла, сейчас поужинаем, и легче станет. Правда?
Славка заглядывала в глаза сестрёнки, пытаясь уловить её настроение. Алька улыбнулась, смотреть на Зариславу было одно удовольствие. Она всегда находила нужные слова, чтобы поддержать, всегда была рядом в самые тяжёлые и трудные моменты.
– Всё, хватит мокроту разводить, садимся за стол, у меня уже внутри свело от голода! – Алька улыбнулась Славке, прошла к раковине, вымыла руки и подсела к столу.
Слава быстро доставала из закромов всё съестное.
Алька даже рассмеялась:
– Слава, успокойся, иначе мы съедим месячный запас.
– Да и фиг с ним, зато сытыми будем.
– Мы будем сытыми от одного твоего пирога. Да, кстати, с чем он?
– С клубникой. У баб Клавы насобирала. Она нам её с сахаром перетрёт – на зиму. Будет зашибись. – Она закрыла глаза, на ее лице засияла мечтательная улыбка.
Девчонки поужинали, убрали со стола и пошли в комнату.
– Ты в курсе, по просьбам народа игру «Призрачные миры» перенесли на три часа пораньше? Так что раздеваемся и смотрим пятый сезон, – выдала Славка и прыгнула на диван. Взяв пульт, включила плазму, подбила подушку и легла, довольная.
Алька тоже подбила подушку и прилегла. Наконец, после продолжительной рекламы, заиграла музыка и раздался голос ведущего.
– Да-а-а-мы и гос-с-пода! Леди и джен-н-тель-мены! – нараспев говорил ведущий, – приглашаю вас бросить все свои дела и окунуться в «Призрачный мир» с нашими игроками. Сегодня в пятом сезоне игры будет сражаться всем вам известный по второму сезону знаменитый игрок Викинг.
Появился светящийся разными цветами круг, и из него вышел мужчина под два метра ростом. Черные волосы были коротко подстрижены под ёжик, торс, оголённый до пояса, бугрился от мышц. Брюки плотно облегали тело и подчёркивали крепкие, натренированные мышцы ног. Кроме того, на мужчине были инертные мокасины. Они сохраняли температуру тела в любых погодных условиях, и к тому же были совершенно непромокаемы.
Камера показала арены и взревевших зрителей и вновь переключилась на ведущего.
– А сейчас представляю вам другого игрока из Австралии…
– Какой он лапочка, – не выдержала Славка, осоловевшими глазами глядя на ведущего. – Аль, скажи, что он просто супер! – Она посмотрела на Альку, та молча лежала и смотрела в потолок. – Аль, ты чего? О маме всё думаешь? – Славка встала и подошла к Альке. – Ты не переживай так сильно. Маму уже не вернёшь… – прилегла она рядом с Алькой, погладила подругу по белоснежным волосам, сочувствуя.
– Я не переживаю, Слав, просто грустно. Я сегодня где только ни была... Сначала на кладбище, а потом в таком месте, что теперь не понимаю, существует ли то, что я видела, на самом деле? Хотя если у меня остался платок, то тогда, наверное, существует.
– Не поняла, что за платок?! – Славка приподнялась и вопросительно посмотрела на лежащую рядом сестру.
– Не знаю, – мечтательно пропела та, – это платок одного незнакомца.
– Ого! – Брови Славки взметнулись в изумлении. – А ну, колись! Лежит тут, мечтает, а я и ни сном ни духом ни о чём! – Славка чуть ущипнула Альку за бок. От нетерпения её уже начинало бесить отрешённое состояние сестры.
Алька вскрикнула, потирая бок, и зашипела сквозь зубы:
– Ты чего, больно ведь.
– Больно ей! Тебя же по-другому из твоего сонного состояния никак не вывести! Да я тебя сейчас всю щипать начну, чтоб неповадно было! Я же вижу, втюрилась! И лежит, молчит! Ой, не могу больше! – Славка вскочила и заходила по комнате, воображение подкидывало ей всевозможные образы и распаляло любопытство всё сильнее.
Алька села и медленно произнесла:
– Я только сейчас поняла, что и правда влюбилась. А разве такое бывает?
– Всё, не могу больше! Я тебя сейчас не ущипну, а просто придушу!
– Тогда ты ничего не узнаешь! – Смех распирал Альку, и она, не выдержав, расхохоталась.
– Посмотрите на неё, она ещё и ржёт как лошадь! – Славка села, сложив руки на груди, и надула губы. Нахмурив брови, исподлобья посмотрела на Альку.
Алька села рядом со Славой.
– Не сердись. Я больше его всё равно никогда не увижу. У меня такое чувство, что он из другого мира.
Брови у Славки снова приподнялись, она подобрала ноги, уселась удобнее на диване, помолчала немного. С трудом проглотила подступивший к горлу комок страха.
– И где ты его повстречала, на кладбище, что ли?
– Причём здесь кладбище! Там такое место необычное было… И он… – Алька тяжко вздохнула. – Он такой… – Она вновь замолчала, подбирая слова. – Очень красивый.
– Во описание! Зашибись! – Славка опустила ноги на пол и по привычке стала монотонно трясти правой ногой в быстром темпе. Нервы её были уже на пределе, она даже успела сгрызть ноготь на одном из пальцев. Неизвестность доводила её до бешенства. Не выдержав, вскочила и стала ходить по комнате взад-вперед, сильно стуча пятками по деревянному полу.
Алька мечтательно погрузилась в воспоминания, глаза её застыли.
– Высокий, пепельные длинные волосы заплетены в косу…
Славка остановилась, у неё медленно стала отвисать челюсть, повернувшись к Альке, она так и замерла с широко распахнутыми от удивления глазами и чуть открытым ртом.
– Белая рубашка идеально подчёркивала его широкие плечи, белые брюки, по-моему, из очень тонкой кожи, плотно облегали его крепкие натренированные ноги…
– Всё, пипец, я больше не могу! – Славка упала на диван, раскинув руки в разные стороны. Затем, вспомнив что-то, вскочила. – А лет-то ему сколько?
– Не знаю. Мне показалось, что он намного старше меня.
– Вот, блин, ничего ты никогда не знаешь! Полночи выпытывала у тебя про чувака, а ты толком ничего не можешь объяснить!
– Так чего объяснять, по-моему, ему за тридцатник.
– Ну, это ещё не совсем старый. Завтра же поедем, и ты мне его покажешь! Хочу хорошенько рассмотреть его кожаные брюки, и во всех ли местах они его хорошо облегают.
– Да ну тебя! Дурочка!
Алька засмеялась и повалила сестру на диван. Они поборолись, играючи и хохоча, а затем разбрелись по своим диванам. Славка выключила плазму.
– Ты и смотреть не будешь? – удивилась Алька.
– Какая игра, у меня сестрёнка влюбилась первый раз в жизни! Вот завтра посмотрю на него…
– Чего? – Глаза у Альки полезли на лоб и рот приоткрылся.
Она представила, как Славка с головы до ног осматривает незнакомца въедливым взглядом, и от одних только этих мыслей уши и щёки у Альки стали напоминать варёного рака.
– Завтра? – прошептала она. – Ой, я ведь совсем забыла, мне завтра на собеседование нужно.
– Не поняла, какое собеседование? – Славка вновь приподнялась, облокотившись на руку.
– Я тебе не говорила, но я хочу стать врачом. Ты ведь знаешь, я так боюсь крови. Поэтому и решила этот год поработать санитаркой в больнице. А уж на следующий год буду поступать в медицинский.
Змеи дёрнулись, уловив приказ хозяйки. И вытащив клыки из тела незнакомца, быстро скрылись под бинтами, вернувшись в кольцо.
Молодой человек слегка качнулся, его лицо чуть побелело, и даже цвет глаз поменялся, став темно-серым. Алька совсем растерялась. «Значит, всё, что мне рассказывала мама – правда. Про змей и Аргадзон». Сердце в груди пылало огнём от жалости к незнакомцу. Комок боли подступил к горлу, в носу защипало, и на глазах выступили слёзы. Они закапали, как весенний первый дождь. Алька стала разматывать бинт с руки и когда убрала его полностью, стала снимать теперь уже ненавистное ей кольцо с пальца. Она нервничала, пальцы слегка подрагивали, и в них совершенно не было силы. Ей всё никак не удавалось стянуть кольцо со слегка опухшего пальца. Наконец у неё всё же получилось – и не раздумывая она кинула его в сумочку.
Алька подняла лицо на незнакомца, а по её щекам все ещё текли слёзы.
– Вам больно? – едва проговорила она.
Он удивлённо посмотрел на неё.
– Я не стою ваших слёз. Жизнь не вечна, и если мне суждено умереть, то я умру, унося с собой ваш образ. Не каждому смертному дано любоваться красотой одной из жриц Аргадзона. – Он вытащил из кармана рубашки носовой платок. – Позвольте, – и, не дождавшись разрешения, стал вытирать с её щёк слезы.
В его глазах читалось, что он считает её совсем ещё ребёнком, но прекрасным ребёнком.
– Прошу, вас не плачьте. Вот, возьмите, – протянул он ей платок, и Алька взяла его, и уголки её губ слегка приподнялись.
Слёзы сразу прекратились, и она успокоилась. Посмотрев по сторонам, Алька поняла, что не понимает, в какую сторону ей идти.
– Вы мне не подскажите, как мне до улицы Крутицкой дойти?
Брови незнакомца слегка приподнялись в изумлении, он немного постоял в замешательстве, обдумывая её вопрос, а затем указал рукой вперёд.
– Прошу!
Мысли в голове у Альки крутились роем. «Это я во всём виновата! Я! И амулет Славке не купила. И змеи укусили парня. Хотя, может, всё-таки они не настоящие? Ведь просвечивались насквозь. И мамы нет, чтобы расспросить».
Алька тяжко вздохнула, вспомнив могилу матери. Терзающие мысли прервал незнакомец.
– А вот и улица, которой вы интересовались.
Он стоял и смотрел на Альку.
Она в замешательстве остановилась. Арка, через которую она прошла, отсутствовала.
«Как же так? Я ведь хорошо помню злую собаку… и старую кладку арки».
Ей даже сейчас казалась, что руки помнят прохладу кирпича. Она повернулась и посмотрела растерянно на незнакомца.
– Ничего не понимаю, а арка где?
Незнакомец замер.
– Простите, вы уверены, что вам нужно в первую грань мира?
Алька не совсем поняла его вопрос, но чтобы не показаться совсем дурочкой, произнесла:
– Конечно, я немного заблудилась, мне на улицу Крутицкой нужно, там ещё постройки древние.
Парень, казалось, был в замешательстве и молча смотрел на жрицу, явно недоумевая, зачем жрице Аргадзона первая грань мира? Но, кажется, решил не расспрашивать её.
– Разрешите вашу руку.
Алька взглянула в серые глаза незнакомца и положила свою ладонь в его руку. И тут же они оказались в ярком голубом потоке. Буквально через несколько секунд свечение исчезло, и они стояли возле арки. У входа лежала мёртвая собака, это можно было понять по её вытянутому телу, по ползающим и жужжащим над ней большим зелёным мухам. Алька попятилась в испуге и натолкнулась на незнакомца.
Он нежно слегка обнял её за плечи.
– Не бойтесь.
Она чувствовала своей спиной его сильное тело, его руки дарили тепло и покой. Её окутала сила незнакомца, Аля на миг закрыла глаз от блаженства и непонятного томления. Она никогда не испытывала ничего подобного. Повернувшись, она посмотрела на незнакомца и улыбнулась.
– Спасибо, мне пора.
Незнакомец залюбовался её улыбкой и красотой.
– Никого прекраснее в мире я не видел.
Поддавшись внутреннему порыву, он взял её руку и поднёс к своим губам. Алька не отрывала своих глаз от больших губ незнакомца, его прикосновения оказались очень волнующими. Ей так хотелось продлить минуты общения, но незнакомец отпустил её руку и вытащил из заднего кармана брюк знакомый ей амулет солнца.
– Разрешите исправить то недоразумение, которое произошло в моей лавке, и преподнести вам подарок. Вы ведь хотели приобрести именно эту вещь?
– Да – хотела, – едва проговорила Алька. Она протянула руку и взяла амулет. Рассматривая, покрутила, улыбнулась и приложила его к сердцу. Подняла светящиеся от счастья глаза на незнакомца. – Спасибо.
Альке очень не хотелось уходить, но как себя дальше вести с незнакомцем, она не знала, поругав себя за излишнюю скромность, развернулась и пошла.
Незнакомец стоял до тех пор, пока она не скрылась за поворотом. Кинув взор на мёртвую собаку, уловил остатки чёрной магии, но резкая боль, что прошла через всё тело, отвлекла, и он поспешил под арку. Развернувшись, сделал несколько шагов назад, встав к стене, закрыл глаза. Открыв их, оказался в своём мире.
Молодой человек не спеша зашагал по белому камню, и мысли его были одна мрачней другой. Необходимо срочно встретиться с адвокатом и написать завещание. Ещё никто не спасался от яда призрачных змей Аргадзона – никто. И он не питал иллюзий на свой счёт. Он не знал, сколько у него осталось времени, на этот вопрос ему не ответил бы никто из живущих в двенадцати гранях мира живых существ.
Белый маг Леон Кранд Даунг решил не терять времени и отправился к себе в особняк. Адвоката можно вызвать и туда, а пока нужно заняться ядами и попытаться поискать противоядие. Хотя внутренний голос ему шептал: «Не тешь себя напрасными мечтами. Ты просто отстрочишь время своей смерти».
«Пусть! – отвечал маг. – Я хочу бороться за себя!»
«Борись – если хватит сил».
Но почему-то вот этих самых сил становилось всё меньше и меньше.
Глава 8.5
У Альки всю дорогу перед глазами стояло бледное лицо незнакомца, и её мучили тревоги. Анализируя, что случилось на улице Крутицкой, девушка всё больше приходила к мнению, что слишком нереальным было то, что она видела.
«Я ведь несколько раз обошла улицу вдоль и поперёк, пока искала ту самую лавку. И собака эта страшная... Только странная она какая-то была, особенно взгляд. И если бы я не закрыла глаза от страха и не попятилась, то наверняка не очутилась бы в том странном месте. Сколько «если»! Да и было такое ощущение, что я попала в совершенно другой город. Город в городе, противоестественно это как-то. Ой, я ведь совсем забыла о змеях, появившихся из маминого кольца».
Алька открыла сумочку, порылась в ней и нашла кольцо. Она покрутила его в руках, что же рассказывала мама о кольце и змеях-призраках?
«Мама говорила, что змеи закусали мужчину до смерти, когда он хотел причинить ей вред. И сейчас вон как клыки свои в парня вонзили. Ой! – Алька вспомнила, как по лицу незнакомца скользили чёрные извивающиеся нити. – Мамочки, что же я натворила?! Он умрёт! И я больше никогда не увижу его серых глаз. Я его вообще больше никогда не увижу!»
В носу защипало, из глаз вновь посыпались слёзы как горошины. Прислонившись к стеклу в автобусе, она оплакивала незнакомца и свою несчастливую жизнь. Когда подъехала к деревне, платок, который он дал, был насквозь мокрым. Не спеша девушка побрела к дому, и когда открывала калитку, уже почти успокоилась. И только опухшие красные веки да натёртый нос, которым она иногда шмыгала, выдавали недавние переживания.
Алька поднялась по ступенькам, открыв двери, вошла в дом. Её обдало ароматом свежей выпечки и теплом. Это была не раскалённая уличная жара, а тепло самого дома. Любовь живших здесь когда-то людей осталась в нём и теперь окутывала и согревала девушек, которые здесь поселились. Альке стало хорошо, печаль и боль отступили. Она сняла кроссовки и услышала крик Славки:
– Алька, это ты?!
Не успела она открыть рот, как Славка выбежала из спальни:
– Алюшка, моя хорошая! – Славка подбежала к ней и обняла. – Бедненькая, и глазки красненькие, и носик весь распух, – приподняв передник, вытерла им Алькин нос, – вот и ладненько, ну эти слёзы подальше, а я такой пирог испекла, сейчас поужинаем, и легче станет. Правда?
Славка заглядывала в глаза сестрёнки, пытаясь уловить её настроение. Алька улыбнулась, смотреть на Зариславу было одно удовольствие. Она всегда находила нужные слова, чтобы поддержать, всегда была рядом в самые тяжёлые и трудные моменты.
– Всё, хватит мокроту разводить, садимся за стол, у меня уже внутри свело от голода! – Алька улыбнулась Славке, прошла к раковине, вымыла руки и подсела к столу.
Слава быстро доставала из закромов всё съестное.
Алька даже рассмеялась:
– Слава, успокойся, иначе мы съедим месячный запас.
– Да и фиг с ним, зато сытыми будем.
– Мы будем сытыми от одного твоего пирога. Да, кстати, с чем он?
– С клубникой. У баб Клавы насобирала. Она нам её с сахаром перетрёт – на зиму. Будет зашибись. – Она закрыла глаза, на ее лице засияла мечтательная улыбка.
Девчонки поужинали, убрали со стола и пошли в комнату.
– Ты в курсе, по просьбам народа игру «Призрачные миры» перенесли на три часа пораньше? Так что раздеваемся и смотрим пятый сезон, – выдала Славка и прыгнула на диван. Взяв пульт, включила плазму, подбила подушку и легла, довольная.
Алька тоже подбила подушку и прилегла. Наконец, после продолжительной рекламы, заиграла музыка и раздался голос ведущего.
– Да-а-а-мы и гос-с-пода! Леди и джен-н-тель-мены! – нараспев говорил ведущий, – приглашаю вас бросить все свои дела и окунуться в «Призрачный мир» с нашими игроками. Сегодня в пятом сезоне игры будет сражаться всем вам известный по второму сезону знаменитый игрок Викинг.
Появился светящийся разными цветами круг, и из него вышел мужчина под два метра ростом. Черные волосы были коротко подстрижены под ёжик, торс, оголённый до пояса, бугрился от мышц. Брюки плотно облегали тело и подчёркивали крепкие, натренированные мышцы ног. Кроме того, на мужчине были инертные мокасины. Они сохраняли температуру тела в любых погодных условиях, и к тому же были совершенно непромокаемы.
Камера показала арены и взревевших зрителей и вновь переключилась на ведущего.
– А сейчас представляю вам другого игрока из Австралии…
– Какой он лапочка, – не выдержала Славка, осоловевшими глазами глядя на ведущего. – Аль, скажи, что он просто супер! – Она посмотрела на Альку, та молча лежала и смотрела в потолок. – Аль, ты чего? О маме всё думаешь? – Славка встала и подошла к Альке. – Ты не переживай так сильно. Маму уже не вернёшь… – прилегла она рядом с Алькой, погладила подругу по белоснежным волосам, сочувствуя.
– Я не переживаю, Слав, просто грустно. Я сегодня где только ни была... Сначала на кладбище, а потом в таком месте, что теперь не понимаю, существует ли то, что я видела, на самом деле? Хотя если у меня остался платок, то тогда, наверное, существует.
– Не поняла, что за платок?! – Славка приподнялась и вопросительно посмотрела на лежащую рядом сестру.
– Не знаю, – мечтательно пропела та, – это платок одного незнакомца.
– Ого! – Брови Славки взметнулись в изумлении. – А ну, колись! Лежит тут, мечтает, а я и ни сном ни духом ни о чём! – Славка чуть ущипнула Альку за бок. От нетерпения её уже начинало бесить отрешённое состояние сестры.
Алька вскрикнула, потирая бок, и зашипела сквозь зубы:
– Ты чего, больно ведь.
– Больно ей! Тебя же по-другому из твоего сонного состояния никак не вывести! Да я тебя сейчас всю щипать начну, чтоб неповадно было! Я же вижу, втюрилась! И лежит, молчит! Ой, не могу больше! – Славка вскочила и заходила по комнате, воображение подкидывало ей всевозможные образы и распаляло любопытство всё сильнее.
Алька села и медленно произнесла:
– Я только сейчас поняла, что и правда влюбилась. А разве такое бывает?
– Всё, не могу больше! Я тебя сейчас не ущипну, а просто придушу!
– Тогда ты ничего не узнаешь! – Смех распирал Альку, и она, не выдержав, расхохоталась.
– Посмотрите на неё, она ещё и ржёт как лошадь! – Славка села, сложив руки на груди, и надула губы. Нахмурив брови, исподлобья посмотрела на Альку.
Алька села рядом со Славой.
– Не сердись. Я больше его всё равно никогда не увижу. У меня такое чувство, что он из другого мира.
Брови у Славки снова приподнялись, она подобрала ноги, уселась удобнее на диване, помолчала немного. С трудом проглотила подступивший к горлу комок страха.
– И где ты его повстречала, на кладбище, что ли?
– Причём здесь кладбище! Там такое место необычное было… И он… – Алька тяжко вздохнула. – Он такой… – Она вновь замолчала, подбирая слова. – Очень красивый.
– Во описание! Зашибись! – Славка опустила ноги на пол и по привычке стала монотонно трясти правой ногой в быстром темпе. Нервы её были уже на пределе, она даже успела сгрызть ноготь на одном из пальцев. Неизвестность доводила её до бешенства. Не выдержав, вскочила и стала ходить по комнате взад-вперед, сильно стуча пятками по деревянному полу.
Алька мечтательно погрузилась в воспоминания, глаза её застыли.
– Высокий, пепельные длинные волосы заплетены в косу…
Славка остановилась, у неё медленно стала отвисать челюсть, повернувшись к Альке, она так и замерла с широко распахнутыми от удивления глазами и чуть открытым ртом.
– Белая рубашка идеально подчёркивала его широкие плечи, белые брюки, по-моему, из очень тонкой кожи, плотно облегали его крепкие натренированные ноги…
– Всё, пипец, я больше не могу! – Славка упала на диван, раскинув руки в разные стороны. Затем, вспомнив что-то, вскочила. – А лет-то ему сколько?
– Не знаю. Мне показалось, что он намного старше меня.
– Вот, блин, ничего ты никогда не знаешь! Полночи выпытывала у тебя про чувака, а ты толком ничего не можешь объяснить!
– Так чего объяснять, по-моему, ему за тридцатник.
– Ну, это ещё не совсем старый. Завтра же поедем, и ты мне его покажешь! Хочу хорошенько рассмотреть его кожаные брюки, и во всех ли местах они его хорошо облегают.
– Да ну тебя! Дурочка!
Алька засмеялась и повалила сестру на диван. Они поборолись, играючи и хохоча, а затем разбрелись по своим диванам. Славка выключила плазму.
– Ты и смотреть не будешь? – удивилась Алька.
– Какая игра, у меня сестрёнка влюбилась первый раз в жизни! Вот завтра посмотрю на него…
– Чего? – Глаза у Альки полезли на лоб и рот приоткрылся.
Она представила, как Славка с головы до ног осматривает незнакомца въедливым взглядом, и от одних только этих мыслей уши и щёки у Альки стали напоминать варёного рака.
– Завтра? – прошептала она. – Ой, я ведь совсем забыла, мне завтра на собеседование нужно.
– Не поняла, какое собеседование? – Славка вновь приподнялась, облокотившись на руку.
– Я тебе не говорила, но я хочу стать врачом. Ты ведь знаешь, я так боюсь крови. Поэтому и решила этот год поработать санитаркой в больнице. А уж на следующий год буду поступать в медицинский.
