— Она моя торха, понял?! — прорычал виконт, ударив кулаком по перилам. — И никто, повторяю, никто, кроме меня, пальцем ее не тронет! Даже ты.
— Значит, дуэль? — мрачно переспросил норн. — Хорошо! Здесь и сейчас, до первой крови. Победитель заберет торху на ночь и сделает все, что заблагорассудится.
Сглотнула, представив свою незавидную участь. Шоанез бешенный, на обычное насилие размениваться не станет. Как только хозяин с таким сдружился? Виконт — человек иного склада, более мягкий, спокойный. Наверное, сошлись на войне.
Все, Иалей, не думай! Ты же знаешь, какие араргцы скоты. Да по сравнению с ними волки — добрейшие создания.
Сжала виски и глубоко вздохнула.
Молись Шоану, чтобы виконт победил.
Хозяин, кликнув слугу, велел принести оружие — два трехгранных клинка с рукоятью, похожих на облегченные мечи. Они были тоньше тех, которыми вооружали наших воинов, зато красивее. Глупо, наверное, рассуждать об оружии с точки зрения эстетики, но я, как женщина, могла лишь восхищаться филигранной вязью металла, защищавшей руку от удара. Во всем остальном банально не разбиралась.
Клинки называли «араргским мечом», но от самих араргцев слышала другое название — шпага. Она полагалась только Наездникам и родовитым норнам. К слову, последние умели сражаться на обычных мечах: мне «посчастливилось» видеть, как хозяин снес таким голову. Однако в бою Наезднику удобнее именно шпага.
Норны спустились в холл. Хозяин позвал управляющего и велел все организовать. Тот тут же очистил место для поединка, отметил позиции дуэлянтов, послал служанку за бинтами и аптечкой. Другой слуга поспешил за врачом: мало ли? Условия поединка еще раз озвучили. Меня вытолкали, как приз и показали обоим. Шоанез одарил кривой улыбкой, хозяин, подбадривая, кивнул. На правах владельца он погладил по щеке и легонько шлепнул по спине: иди.
На негнущихся ногах добрела до стены. Сердце сжималось от страха, но я смотрела. Хочу заранее знать свою судьбу.
Зрителей собралось много. Все молчали и напряженно наблюдали за тем, как мужчины встают в исходную позицию. По сигналу управляющего дуэль началась.
Противники сблизились, сократив до минимума разделявшее их пространство. Шпаги порхали в руках, словно бабочки. Норны стремительно перемещались по холлу, делая то шаг вперед, то в сторону, то отпрыгивали назад, влево, вправо, по прямой линии и по дуге, уклоняясь от блестящей стали. Их гибкости могла позавидовать любая девушка. Завораживающий смертоносный танец!
С трепетом следила за тем, как хозяин наносит и парирует удары. Я за него переживала, особенно в свете заключенного договора. Не хотелось попасть в руки Шоанеза, даже на несколько минут, не то, что на целую ночь. Каждый раз, когда кончик шпаги приближался к телу хозяина, задерживала дыхание и молилась Шоану, чтобы он не достиг цели.
Противники оказались примерно равны и щедро одаривали друг друга уколами. Они не повторялись: то в плечо, то в грудь, то прямо, по диагонали, а потом, безо всякой передышки — в бок. Казалось, вот-вот один из ударов достигнет цели. Все так быстро, стремительно! Порой глаз не успевал уловить движение. Против воли признала: араргцы заслужено владели четвертью известного мира, они прирожденные воины.
Шоанез хитрым ударом попытался выбить шпагу хозяина и одновременно попытался подло достать ногой. Мне показалось это нечестным, но никто больше так не считал. Тот же виконт в ответ ударил противника по колену. Шоанез покачнулся и едва успел отвести чужой клинок. Поднырнув под шпагу, он смело боднул противника в живот и тут же нанес снизу вверх колющий удар. Виконт, увы, не устоял на ногах. Показалось, или Шоанез задел хозяина шпагой? Однако бой не остановили — значит, кровь не выступила. Так и есть, просто вспорол рукав рубашки.
Сгруппировавшись, хозяин перекатился, уходя от второго удара, и вскочил на ноги, переходя от обороны к атаке. Он сделал несколько обманных движений, на которые Шоанез не купился. Клинки вновь скрестились. Оба норна старались пригнуть острие шпаги другого к полу, чтобы обезопасить себя и получить возможность нанести укол.
Минута, две, и противники разошлись, не добившись успеха.
Короткая передышка, и поединок продолжился.
Шоанез взял инициативу в свои руки. Озлобившись, он решил во что бы то ни стало выиграть поединок. Но ведь хозяин коннетабль, он должен взять вверх! И тут с ужасом осознала: виконт — Наездник, а, значит, не привык к пешему бою. А Шоанез мог оказаться… Не знаю кем, но профессиональным военным, который убивал людей, как комаров.
В волнении сжимала пальцы, вскрикивая при каждой опасной атаке Шоанеза.
Темп поединка ускорился, значит, скоро прольется кровь.
Шоанез теснил хозяина к лестнице, нанося один удар за другим. Виконт отражал все, но не спешил перейти в контратаку. Или не мог? Сейчас его прижмут к перилам, лишат возможности для маневра, и впору вешаться на гардинном шнуре. Мысленно решила покончить жизнь самоубийством, если выиграет Шоанез. Так и так смерть, но лучше самой, чем от жестоких забав норна.
Улыбающийся Шоанез нанес укол в ногу, но самоуверенность сыграла с ним злую шутку. Норн промахнулся, зато виконт оставил отметину на бедре друга. Не давая передышки, будто у хозяина открылось второе дыхание, он сделал выпад, чтобы нанести укол в правое плечо, но в последний момент изменил решение. Шоанез не успел среагировать, приготовившись парировать первоначальный удар. Рубашка обагрилась кровью. Ругнувшись, норн отбросил шпагу, признавая поражение.
— Ну, доволен, Сашер? — сплюнув, пробормотал он.
— Вполне, — вытерев пот, мрачно ответил виконт. — Пусть станет уроком.
Наклонившись, хозяин положил оружие на ступеньку лестницы и протянул Шоанезу руку. Тот, немного помедлив, пожал ее. Оставив раненого друга на попечение слуг, виконт подошел ко мне. Он тяжело дышал, расстегнутая рубашка насквозь пропиталась потом.
— Переживала? — усмехнулся хозяин и заглянул в глаза. — Думала, он меня убьет? Не посмел бы. А ведь ты действительно переживала, Лей. Хорошая девочка!
Он провел рукой по моей щеке.
— Как видишь, не такая ты бесправная. А теперь иди, приготовь ванну и чистую рубашку. Нет, — передумал хозяин, — сначала принеси рашита.
Видимо, сегодня пригодится масло, которое мне подарили за потерю невинности. Придется надеть ажурное белье из «Атласной розы», распустить волосы и сделать так, чтобы хозяину все понравилось.
С поручением управилась быстро, уже через пару минут принесла в холл поднос со стаканом рашита и закуской — даже мысли не допускала, будто хозяин станет пить просто так. Он и не стал, залпом осушил стакан, проглотил сложенные трубочкой кусочки ветчины и холодно попрощался с Шоанезом.
Потом пришел черед ванной. Воду таскали и грели хыры, я лишь руководила работой. Когда они закончили, растворила ароматическую соль, зажгла благовония и растопила камин.
Сама поцеловала виконта в ванной, когда он наклонился ко мне. Я ведь действительно переживала, даже дышать боялась. Все молилась: лишь бы не Шоанез! Не знала, что делать с руками, в итоге просто положила на плечи. Когда хозяин привычно взял инициативу на себя, испугалась, как бы не захлебнуться. Понимаю, он ожидал другой реакции, но бортики ванной твердые, а синяки — болючие. Словом, оставила благодарность для кровати. Надеюсь, сумею. Увы, вопреки советам Сары и рассказам Фей, ничего толком не получалось. Может, потому, что временами было больно. Нет, виконт ничего такого не делал, но не чувствовала я ни бабочек в животе, ни раскаленного сахарного сиропа — словом, ничего из обещанного опытными наставницами.
Красивое белье осталось в ванной. Кстати, хозяину оно понравилось. Еще больше, разумеется, норну понравилось его снимать.
Когда мы переместились в спальню, вопреки обыкновению мне не велели лечь, а потребовали другого. Некогда хозяин подобным образом наказал за первый серьезный проступок. Только теперь виконт не сидел, а стоял, обнаженный, у камина. Мне же надлежало опуститься на колени.
— Извините, хозяин. — Преисполненная решимости сохранить хоть капельку достоинства покачала головой. — Я не шлюха и не стану этого делать!
— Станешь, Зеленоглазка. — Хозяин подтолкнул к себе и намотал волосы на руку. Тепло камина согревало покрывшуюся пупырышками кожу. — Ну же, не упрямься, однажды ты пробовала. Пора учиться. Ты ведь хочешь поблагодарить меня?
Тяжко вздохнула. Хочу, но не так. До сих пор помню те ощущения.
—Я порядочная девушка, мой норн, давайте лучше в постели, — предприняла отчаянную попытку избежать неприятного занятия.
— Заверяю тебя, — рассмеялся виконт, — многие порядочные девушки ласкают мужчин. Ну же, не испытывай моего терпения, — он потянул за волосы, принуждая наклониться. — За тобой долг, и ты должна его отработать. Может, — лукаво улыбнулся хозяин, — тебе понравится.
Видя, что я упорствую, хозяин придвинулся вплотную и подчинил своей воле. Мне не понравилось. Будто пытаешься проглотить нечто несъедобное. Зато виконт блаженствовал, всячески поощрял и давал указания.
Пытка продолжалась недолго. Хозяин сжалился и перенес на постель. Ощутив вес его тела, закрыла глаза, постаралась выкинуть из головы неприятные воспоминания и расслабилась, насколько смогла. Надеюсь, остался доволен, я сделала все возможное.
Наутро, проснувшись под боком норна, хотела встать, но он не пустил, придавил рукой. Разумеется, на раздачу дневных поручений опоздала, на целых полтора часа. И то прибежала так быстро, как сумела, хотя меня так нежно ласкали в полудреме. А, может, и не меня — хозяину вполне могла присниться любовница. Получила выговор и двойную норму работы, которую, впрочем, отменили, узнав от служанок, где я пропадала. «Постель хозяина — святое!» — хмыкнул управляющий.
К ужину приехала норина Доррана. Она пахла морозной свежестью и морским бризом. Засмотрелась на ее шапочку с фазаньими перьями. Ну, и на норину тоже. Красивая! Она ужинала вместе с хозяином, а я прислуживала. Слушала заливистый смех и таинственный шепот, смотрела, как норина практически касалась губами ушей виконта, а потом и вовсе поцеловала.
На меня обращали не больше внимания, чем на мебель. Правда, любовнице хозяина захотелось во время десерта узнать, пою ли я, пришлось, краснея, вспоминать одну из разученных в школе песен. Голоса у меня не было, слуха тоже, но норине Дорране понравилось. Или она просто ничего не расслышала, увлеченная флиртом с хозяином?
Расстелив им постель и оставив на столике бутылку вина и тарелочку с фруктами, с облегчением удалилась спать. Заснула, правда, не сразу: мешали звуки, доносившиеся из спальни. Я жила ближе всех к господским покоям и все прекрасно слышала.
Назавтра норина Доррана бесстыдно разгуливала по спальне виконта в мужской рубашке. Я столкнулась с ней, когда пришла менять белье. А ведь уже полдень!
— Заходи! — милостиво махнула норина.
Скрестив ноги, она уселась в кресло лакомиться виноградом. Да как! Норина отщипывала ягоду, согревала в пальцах, клала на язык и медленно проглатывала. Получалось жутко чувственно.
— Учись! — подмигнула она, заметив мой интерес. — Танцевать умеешь?
— Немного, моя норина. — Сдернула с кровати грязную простыню и заменила на новую, белоснежную.
— Значит, взять можно, — улыбнулась норина. — А Сашер сомневался. Божку-то своему за него молилась? Золото у тебя, а не хозяин! Воды принеси, пить хочу, — капризно добила гостья. — И одеться поможешь. Только сначала ванну приготовь.
— Простите, моя норина, но я подчиняюсь указаниям хозяина. При всем уважении не могу ничего сделать, пока он…
Чистая правда, между прочим. Вот женится на ней виконт, тогда пожалуйста. Пока же я чужая рабыня.
— Характер показываешь? — прошипела норина Доррана и встала, взметнув полы рубашки. Под ней ничего не оказалось. — Глянь на себя! Рабыня, тебе напомнить, кто я? Или думаешь, будто Сашеру понравится, что ты мне нагрубила?
— Прошу прощения, моя норина, я не грубила. — Ох, играю с огнем, но не могу, взбесила она меня. — Виконт Тиадей не оставлял указаний на ваш счет. Раз так, я не имею права ничего сделать.
— Вот дрянь! — Норина влепила мне пощечину. — Посмотрим, торха, сколько алых полос останется на твоей коже!
Толкнув в спину, она схватила подушку и швырнула в меня. Потом наклонилась и прошептала, вонзив длинные ногти в плечо:
— То, что еще человек, — хорошо, а что глупая — плохо. Мигом налила мне ванну! — Для понятливости норина дала тумака. — В отместку помоешь мне волосы, они у меня дли-иии-нные.
Рассмеявшись, любовница хозяина отпустила и потянулась, прогнувшись, словно кошка. Она уехала после обеда, успев довести до белого каления двух служанок. Разумеется, больше всех досталось мне. Норина Доррана вдоволь поупражнялась в завуалированных оскорблениях. Приходилось молча терпеть: в присутствии хозяина несдержанность грозила серьезным наказанием. Норн и не думал унимать любовницу, лишь однажды заметил, та слишком многого от меня хочет.
Уходя, норина Доррана швырнула крону: «За труды». Выглянув в окно, видела, как она, встав на спину хыру, забирается в седло.
Раб шел впереди нее, освобождая дорогу, а госпожа периодически награждала его ударами плетки. Повод всегда найдется.
* * *
Дни тянулись унылой серой чередой, похожие один на другой. Я усердно старалась и заработала право одной ходить за покупками. Появились карманные деньги. Каждый месяц мне выдавалась небольшая сумма, которую могла тратить по своему усмотрению.
Видя мою страсть к чтению, хозяин разрешил пользоваться библиотекой и выразил желание, чтобы к концу года я сносно говорила на араргском. Ему меня обучала Карен, с которой мы успели подружиться. Иногда норн со скуки сам разучивал какие-то словечки — так я выучила миосский диалект, отличавшийся от простонародного араргского.
Помимо языка активно изучала город, лелея план побега. Но мало выбраться из Гридора, нужно покинуть остров Неро, а это гораздо сложнее. Браслет предельно облегчал задачу охотникам — значит, нужно его испортить, либо сделать так, чтобы мой побег заметили слишком поздно. Эх, хорошо бы узнать, как именно по браслету находят торху! Тогда можно понять, есть ли у него слабые стороны.
Книги растормошили мой разум. Сам того не желая, хозяин подсунул подсказки для побега. Пусть конкретного плана в книгах и не было, зато имелись описания различных местностей с подробными картами, сведения о городах, в том числе, портовых, образе жизни жителей. Оттуда же почерпнула знания об общественном устройстве королевства, даже бегло просмотрела свод законов. Разумеется, меня интересовали только те, которые касались торх.
Одно ясно: пешком далеко не уйдешь, нужен дракон. Пусть боюсь высоты, но иначе одной никак. Допустим, я достану лошадь и доберусь до ближайшего порта — но ведь мое описание выдадут каждому стражнику.
Изменить внешность? Можно, но плыть-то все равно на корабле, а кто меня без документов с рабьим браслетом на борт пустит? Опять-таки хозяин всех на уши поставит, каждого пассажира и матроса проверят. Можно, конечно, направиться не сразу на континент, а на один из островов Восточного архипелага. Виконту наверняка не придет в голову, что я хочу сбежать из Арарга в Арарг. Отсижусь, пережидая погоню, и переберусь на континент под видом… Придумаю что-нибудь.
— Значит, дуэль? — мрачно переспросил норн. — Хорошо! Здесь и сейчас, до первой крови. Победитель заберет торху на ночь и сделает все, что заблагорассудится.
Сглотнула, представив свою незавидную участь. Шоанез бешенный, на обычное насилие размениваться не станет. Как только хозяин с таким сдружился? Виконт — человек иного склада, более мягкий, спокойный. Наверное, сошлись на войне.
Все, Иалей, не думай! Ты же знаешь, какие араргцы скоты. Да по сравнению с ними волки — добрейшие создания.
Сжала виски и глубоко вздохнула.
Молись Шоану, чтобы виконт победил.
Хозяин, кликнув слугу, велел принести оружие — два трехгранных клинка с рукоятью, похожих на облегченные мечи. Они были тоньше тех, которыми вооружали наших воинов, зато красивее. Глупо, наверное, рассуждать об оружии с точки зрения эстетики, но я, как женщина, могла лишь восхищаться филигранной вязью металла, защищавшей руку от удара. Во всем остальном банально не разбиралась.
Клинки называли «араргским мечом», но от самих араргцев слышала другое название — шпага. Она полагалась только Наездникам и родовитым норнам. К слову, последние умели сражаться на обычных мечах: мне «посчастливилось» видеть, как хозяин снес таким голову. Однако в бою Наезднику удобнее именно шпага.
Норны спустились в холл. Хозяин позвал управляющего и велел все организовать. Тот тут же очистил место для поединка, отметил позиции дуэлянтов, послал служанку за бинтами и аптечкой. Другой слуга поспешил за врачом: мало ли? Условия поединка еще раз озвучили. Меня вытолкали, как приз и показали обоим. Шоанез одарил кривой улыбкой, хозяин, подбадривая, кивнул. На правах владельца он погладил по щеке и легонько шлепнул по спине: иди.
На негнущихся ногах добрела до стены. Сердце сжималось от страха, но я смотрела. Хочу заранее знать свою судьбу.
Зрителей собралось много. Все молчали и напряженно наблюдали за тем, как мужчины встают в исходную позицию. По сигналу управляющего дуэль началась.
Противники сблизились, сократив до минимума разделявшее их пространство. Шпаги порхали в руках, словно бабочки. Норны стремительно перемещались по холлу, делая то шаг вперед, то в сторону, то отпрыгивали назад, влево, вправо, по прямой линии и по дуге, уклоняясь от блестящей стали. Их гибкости могла позавидовать любая девушка. Завораживающий смертоносный танец!
С трепетом следила за тем, как хозяин наносит и парирует удары. Я за него переживала, особенно в свете заключенного договора. Не хотелось попасть в руки Шоанеза, даже на несколько минут, не то, что на целую ночь. Каждый раз, когда кончик шпаги приближался к телу хозяина, задерживала дыхание и молилась Шоану, чтобы он не достиг цели.
Противники оказались примерно равны и щедро одаривали друг друга уколами. Они не повторялись: то в плечо, то в грудь, то прямо, по диагонали, а потом, безо всякой передышки — в бок. Казалось, вот-вот один из ударов достигнет цели. Все так быстро, стремительно! Порой глаз не успевал уловить движение. Против воли признала: араргцы заслужено владели четвертью известного мира, они прирожденные воины.
Шоанез хитрым ударом попытался выбить шпагу хозяина и одновременно попытался подло достать ногой. Мне показалось это нечестным, но никто больше так не считал. Тот же виконт в ответ ударил противника по колену. Шоанез покачнулся и едва успел отвести чужой клинок. Поднырнув под шпагу, он смело боднул противника в живот и тут же нанес снизу вверх колющий удар. Виконт, увы, не устоял на ногах. Показалось, или Шоанез задел хозяина шпагой? Однако бой не остановили — значит, кровь не выступила. Так и есть, просто вспорол рукав рубашки.
Сгруппировавшись, хозяин перекатился, уходя от второго удара, и вскочил на ноги, переходя от обороны к атаке. Он сделал несколько обманных движений, на которые Шоанез не купился. Клинки вновь скрестились. Оба норна старались пригнуть острие шпаги другого к полу, чтобы обезопасить себя и получить возможность нанести укол.
Минута, две, и противники разошлись, не добившись успеха.
Короткая передышка, и поединок продолжился.
Шоанез взял инициативу в свои руки. Озлобившись, он решил во что бы то ни стало выиграть поединок. Но ведь хозяин коннетабль, он должен взять вверх! И тут с ужасом осознала: виконт — Наездник, а, значит, не привык к пешему бою. А Шоанез мог оказаться… Не знаю кем, но профессиональным военным, который убивал людей, как комаров.
В волнении сжимала пальцы, вскрикивая при каждой опасной атаке Шоанеза.
Темп поединка ускорился, значит, скоро прольется кровь.
Шоанез теснил хозяина к лестнице, нанося один удар за другим. Виконт отражал все, но не спешил перейти в контратаку. Или не мог? Сейчас его прижмут к перилам, лишат возможности для маневра, и впору вешаться на гардинном шнуре. Мысленно решила покончить жизнь самоубийством, если выиграет Шоанез. Так и так смерть, но лучше самой, чем от жестоких забав норна.
Улыбающийся Шоанез нанес укол в ногу, но самоуверенность сыграла с ним злую шутку. Норн промахнулся, зато виконт оставил отметину на бедре друга. Не давая передышки, будто у хозяина открылось второе дыхание, он сделал выпад, чтобы нанести укол в правое плечо, но в последний момент изменил решение. Шоанез не успел среагировать, приготовившись парировать первоначальный удар. Рубашка обагрилась кровью. Ругнувшись, норн отбросил шпагу, признавая поражение.
— Ну, доволен, Сашер? — сплюнув, пробормотал он.
— Вполне, — вытерев пот, мрачно ответил виконт. — Пусть станет уроком.
Наклонившись, хозяин положил оружие на ступеньку лестницы и протянул Шоанезу руку. Тот, немного помедлив, пожал ее. Оставив раненого друга на попечение слуг, виконт подошел ко мне. Он тяжело дышал, расстегнутая рубашка насквозь пропиталась потом.
— Переживала? — усмехнулся хозяин и заглянул в глаза. — Думала, он меня убьет? Не посмел бы. А ведь ты действительно переживала, Лей. Хорошая девочка!
Он провел рукой по моей щеке.
— Как видишь, не такая ты бесправная. А теперь иди, приготовь ванну и чистую рубашку. Нет, — передумал хозяин, — сначала принеси рашита.
Видимо, сегодня пригодится масло, которое мне подарили за потерю невинности. Придется надеть ажурное белье из «Атласной розы», распустить волосы и сделать так, чтобы хозяину все понравилось.
С поручением управилась быстро, уже через пару минут принесла в холл поднос со стаканом рашита и закуской — даже мысли не допускала, будто хозяин станет пить просто так. Он и не стал, залпом осушил стакан, проглотил сложенные трубочкой кусочки ветчины и холодно попрощался с Шоанезом.
Потом пришел черед ванной. Воду таскали и грели хыры, я лишь руководила работой. Когда они закончили, растворила ароматическую соль, зажгла благовония и растопила камин.
Сама поцеловала виконта в ванной, когда он наклонился ко мне. Я ведь действительно переживала, даже дышать боялась. Все молилась: лишь бы не Шоанез! Не знала, что делать с руками, в итоге просто положила на плечи. Когда хозяин привычно взял инициативу на себя, испугалась, как бы не захлебнуться. Понимаю, он ожидал другой реакции, но бортики ванной твердые, а синяки — болючие. Словом, оставила благодарность для кровати. Надеюсь, сумею. Увы, вопреки советам Сары и рассказам Фей, ничего толком не получалось. Может, потому, что временами было больно. Нет, виконт ничего такого не делал, но не чувствовала я ни бабочек в животе, ни раскаленного сахарного сиропа — словом, ничего из обещанного опытными наставницами.
Красивое белье осталось в ванной. Кстати, хозяину оно понравилось. Еще больше, разумеется, норну понравилось его снимать.
Когда мы переместились в спальню, вопреки обыкновению мне не велели лечь, а потребовали другого. Некогда хозяин подобным образом наказал за первый серьезный проступок. Только теперь виконт не сидел, а стоял, обнаженный, у камина. Мне же надлежало опуститься на колени.
— Извините, хозяин. — Преисполненная решимости сохранить хоть капельку достоинства покачала головой. — Я не шлюха и не стану этого делать!
— Станешь, Зеленоглазка. — Хозяин подтолкнул к себе и намотал волосы на руку. Тепло камина согревало покрывшуюся пупырышками кожу. — Ну же, не упрямься, однажды ты пробовала. Пора учиться. Ты ведь хочешь поблагодарить меня?
Тяжко вздохнула. Хочу, но не так. До сих пор помню те ощущения.
—Я порядочная девушка, мой норн, давайте лучше в постели, — предприняла отчаянную попытку избежать неприятного занятия.
— Заверяю тебя, — рассмеялся виконт, — многие порядочные девушки ласкают мужчин. Ну же, не испытывай моего терпения, — он потянул за волосы, принуждая наклониться. — За тобой долг, и ты должна его отработать. Может, — лукаво улыбнулся хозяин, — тебе понравится.
Видя, что я упорствую, хозяин придвинулся вплотную и подчинил своей воле. Мне не понравилось. Будто пытаешься проглотить нечто несъедобное. Зато виконт блаженствовал, всячески поощрял и давал указания.
Пытка продолжалась недолго. Хозяин сжалился и перенес на постель. Ощутив вес его тела, закрыла глаза, постаралась выкинуть из головы неприятные воспоминания и расслабилась, насколько смогла. Надеюсь, остался доволен, я сделала все возможное.
Наутро, проснувшись под боком норна, хотела встать, но он не пустил, придавил рукой. Разумеется, на раздачу дневных поручений опоздала, на целых полтора часа. И то прибежала так быстро, как сумела, хотя меня так нежно ласкали в полудреме. А, может, и не меня — хозяину вполне могла присниться любовница. Получила выговор и двойную норму работы, которую, впрочем, отменили, узнав от служанок, где я пропадала. «Постель хозяина — святое!» — хмыкнул управляющий.
К ужину приехала норина Доррана. Она пахла морозной свежестью и морским бризом. Засмотрелась на ее шапочку с фазаньими перьями. Ну, и на норину тоже. Красивая! Она ужинала вместе с хозяином, а я прислуживала. Слушала заливистый смех и таинственный шепот, смотрела, как норина практически касалась губами ушей виконта, а потом и вовсе поцеловала.
На меня обращали не больше внимания, чем на мебель. Правда, любовнице хозяина захотелось во время десерта узнать, пою ли я, пришлось, краснея, вспоминать одну из разученных в школе песен. Голоса у меня не было, слуха тоже, но норине Дорране понравилось. Или она просто ничего не расслышала, увлеченная флиртом с хозяином?
Расстелив им постель и оставив на столике бутылку вина и тарелочку с фруктами, с облегчением удалилась спать. Заснула, правда, не сразу: мешали звуки, доносившиеся из спальни. Я жила ближе всех к господским покоям и все прекрасно слышала.
Назавтра норина Доррана бесстыдно разгуливала по спальне виконта в мужской рубашке. Я столкнулась с ней, когда пришла менять белье. А ведь уже полдень!
— Заходи! — милостиво махнула норина.
Скрестив ноги, она уселась в кресло лакомиться виноградом. Да как! Норина отщипывала ягоду, согревала в пальцах, клала на язык и медленно проглатывала. Получалось жутко чувственно.
— Учись! — подмигнула она, заметив мой интерес. — Танцевать умеешь?
— Немного, моя норина. — Сдернула с кровати грязную простыню и заменила на новую, белоснежную.
— Значит, взять можно, — улыбнулась норина. — А Сашер сомневался. Божку-то своему за него молилась? Золото у тебя, а не хозяин! Воды принеси, пить хочу, — капризно добила гостья. — И одеться поможешь. Только сначала ванну приготовь.
— Простите, моя норина, но я подчиняюсь указаниям хозяина. При всем уважении не могу ничего сделать, пока он…
Чистая правда, между прочим. Вот женится на ней виконт, тогда пожалуйста. Пока же я чужая рабыня.
— Характер показываешь? — прошипела норина Доррана и встала, взметнув полы рубашки. Под ней ничего не оказалось. — Глянь на себя! Рабыня, тебе напомнить, кто я? Или думаешь, будто Сашеру понравится, что ты мне нагрубила?
— Прошу прощения, моя норина, я не грубила. — Ох, играю с огнем, но не могу, взбесила она меня. — Виконт Тиадей не оставлял указаний на ваш счет. Раз так, я не имею права ничего сделать.
— Вот дрянь! — Норина влепила мне пощечину. — Посмотрим, торха, сколько алых полос останется на твоей коже!
Толкнув в спину, она схватила подушку и швырнула в меня. Потом наклонилась и прошептала, вонзив длинные ногти в плечо:
— То, что еще человек, — хорошо, а что глупая — плохо. Мигом налила мне ванну! — Для понятливости норина дала тумака. — В отместку помоешь мне волосы, они у меня дли-иии-нные.
Рассмеявшись, любовница хозяина отпустила и потянулась, прогнувшись, словно кошка. Она уехала после обеда, успев довести до белого каления двух служанок. Разумеется, больше всех досталось мне. Норина Доррана вдоволь поупражнялась в завуалированных оскорблениях. Приходилось молча терпеть: в присутствии хозяина несдержанность грозила серьезным наказанием. Норн и не думал унимать любовницу, лишь однажды заметил, та слишком многого от меня хочет.
Уходя, норина Доррана швырнула крону: «За труды». Выглянув в окно, видела, как она, встав на спину хыру, забирается в седло.
Раб шел впереди нее, освобождая дорогу, а госпожа периодически награждала его ударами плетки. Повод всегда найдется.
* * *
Дни тянулись унылой серой чередой, похожие один на другой. Я усердно старалась и заработала право одной ходить за покупками. Появились карманные деньги. Каждый месяц мне выдавалась небольшая сумма, которую могла тратить по своему усмотрению.
Видя мою страсть к чтению, хозяин разрешил пользоваться библиотекой и выразил желание, чтобы к концу года я сносно говорила на араргском. Ему меня обучала Карен, с которой мы успели подружиться. Иногда норн со скуки сам разучивал какие-то словечки — так я выучила миосский диалект, отличавшийся от простонародного араргского.
Помимо языка активно изучала город, лелея план побега. Но мало выбраться из Гридора, нужно покинуть остров Неро, а это гораздо сложнее. Браслет предельно облегчал задачу охотникам — значит, нужно его испортить, либо сделать так, чтобы мой побег заметили слишком поздно. Эх, хорошо бы узнать, как именно по браслету находят торху! Тогда можно понять, есть ли у него слабые стороны.
Книги растормошили мой разум. Сам того не желая, хозяин подсунул подсказки для побега. Пусть конкретного плана в книгах и не было, зато имелись описания различных местностей с подробными картами, сведения о городах, в том числе, портовых, образе жизни жителей. Оттуда же почерпнула знания об общественном устройстве королевства, даже бегло просмотрела свод законов. Разумеется, меня интересовали только те, которые касались торх.
Одно ясно: пешком далеко не уйдешь, нужен дракон. Пусть боюсь высоты, но иначе одной никак. Допустим, я достану лошадь и доберусь до ближайшего порта — но ведь мое описание выдадут каждому стражнику.
Изменить внешность? Можно, но плыть-то все равно на корабле, а кто меня без документов с рабьим браслетом на борт пустит? Опять-таки хозяин всех на уши поставит, каждого пассажира и матроса проверят. Можно, конечно, направиться не сразу на континент, а на один из островов Восточного архипелага. Виконту наверняка не придет в голову, что я хочу сбежать из Арарга в Арарг. Отсижусь, пережидая погоню, и переберусь на континент под видом… Придумаю что-нибудь.
