Она могла сколько угодно презирать форму, но не могла не уважать содержание.
- Служить тому, кто тебя наделил этой силой, - с трудом вытолкнула Велена. – Умножать магию в Мире. Открывать новые источники энергии. Достичь высот…
- Зачем?
- По-твоему, этого делать не нужно? – снова разозлилась колдунья. – Просто сидеть, сложа руки…
- Я не говорю, что открывать и достигать не нужно, - усмехнулся Мартин. – Я только спрашиваю цель. Зачем?
Сикирийка молча уставилась на толстого харчевника, ожидая пояснений.
- Власть – не цель, а средство, - негромко проронил кристарский маг. – Чем выше круг, тем острее понимаешь бессмысленность силы ради силы, тупого стремления к вершинам. Вот, ты достиг седьмого, рваться уже некуда. Что дальше? Власть не даёт насыщения, не дарит радости, не делает счастливее близких. И если твоя цель – вскарабкаться на самый верх – достигнута, то по непреложному закону ты обязательно покатишься вниз. А если ты полз наверх с целью высшей, нежели животное удовлетворение и самолюбование, то ты никогда не упадёшь. Кто знает? Может, даже летать научишься.
Дед коротко крикнул за их спинами, отчего Велена вздрогнула и нервно оглянулась. Ящер лениво перебирал тяжёлыми лапами по утоптанному снегу, разметая длинным хвостом сугробы вдоль дороги.
- Что же важно, по-твоему? – прикусив губу, хмуро поинтересовалась колдунья. – Какая у тебя цель?
- Уж точно не служить Тёмному, как ты предлагаешь, - усмехнулся Мартин. – Встречал я как-то идейных адептов Братства Ночи... одного – даже очень идейного. Ничем хорошим он не кончил, поверь мне. И сам понял это задолго до конца. Увы, свернуть уже не смог…
- Малодушие, - не подумав, фыркнула Велена.
Взгляд, которым наградил её мастер Мартин, показался ей странным. Что-то среднее между неприязнью, грустью и усталостью.
- Люсьен был человеком сильной воли. Он не сломался после целой жизни служения Тёмному. Грязь, ужас, смерть, кровь… Одно то, что в конце пути он избрал в друзья Сибранда, о многом говорит. Безнадёжные подлецы хороших людей в товарищи не выбирают. Люсьен искал правды. Не там, не с теми, но искал. И, очень надеюсь… хотя бы на пороге… нашёл.
Что-то в голосе мастера Мартина послышалось такое, что Велена больше не задавала вопросов. Толстый маг как будто задумался; впрочем, не прошло и минуты, как он заговорил снова.
- Если уж попался в руки такой инструмент, как магия, то стоит хотя бы использовать его во благо. Да, ты не ослышалась – всего лишь инструмент. Как меч, щит… молоток, в конце концов. – Велена вскинулась, заглядывая в жёсткое, непримиримое лицо кристарского мага. – Имеет свои преимущества, и ничего больше. И да, ты снова не ослышалась. Глубокое понимание тонких материй не должно туманить разум. Всё позволительно, но не всё полезно; всё позволительно, но ничто не должно обладать человеком. Не сотвори из магии идола, Велена. Её ценность сильно преувеличена.
- Что же тогда важно? – снова спросила она. В груди боролось щемящее, противоречивое. Прежние убеждения дали трещину, но выбрасывать белый флаг не спешили. Уважение и недоверие, презрение и интерес – всё переплелось так тесно, что колдунья попросту не знала, что думать.
Мартин поймал кружащуюся в воздухе снежинку, пробормотал что-то, покачивая головой – что-то о погоде, которая непременно испортится – затем перевёл взгляд на спутницу.
- Служить Творцу, людям и своей семье – вот что важно, - отстранённо проговорил Мартин, глядя сквозь неё. – Не совершить подлость – вот что важно. Не обидеть, не предать, не дрогнуть, не отступить, не смалодушничать – вот что важно. А это…
Толстый маг развёл руками, не произнося ни слова – и со всех сторон взметнулись ввысь гигантские стены из льда и снега, отрезая их от внешнего мира; потемнел небосвод, наполняя воздух сухим треском колдовских разрядов. Велена ошарашенно глянула на рослого спутника: харчевник даже в лице не изменился от усилий.
- …только напускная мишура, - закончил фразу он, опуская руки.
Стены рухнули по обе стороны дороги, рассыпаясь сугробами и ледяными глыбами – ни одна не задела, не выкатилась на укатанную санями полосу. Дед за их спинами устало вздохнул: ящеры не очень-то жаловали колдовские фокусы.
Велена усмехнулась, удивляясь себе: злиться не хотелось, как и доказывать свою правоту. В конце концов, как она там говорила? У каждого свой путь. Ей ли судить странного в суждениях, несколько эксцентричного, но всё же несомненно могущественного мага? Обманчив облик толстого харчевника; возможно, что и сейчас она не вполне разглядела настоящего Мартина за ним.
- Но шестой круг возьми, - всё ещё улыбаясь, заметила сикирийка. – Не помешает.
- Это верно, - согласился Мартин, и жёсткие складки на лбу разгладились – словно солнечный луч пробежал по светлому лицу. – Другое дело – цикличность. Есть ли смысл? Я провёл много исследований, прочёл все тома по истории магии…
- О чём ты? – искренне заинтересовалась колдунья.
- Если вас хорошо учат в ошской гильдии, - усмехнулся кристарский маг, и Велена, фыркнув, пихнула его локтём, - то ты, верно, помнишь, что вначале кругов было двенадцать. Тогдашние маги горы переставляли силой мысли, а теперь что же? Да все сосуды в голове лопнут, покуда заставишь эту гору хотя бы треснуть! Спустя тысячелетие кругов стало девять. Через триста лет осталось семь. Счётная наука говорит о простом: циклы сжимаются, теряют по времени. Если закон не врёт, уже сейчас кругов должно быть пять, магов седьмого – считанные единицы. Я провёл некоторые расчёты… скоро магия упадёт до третьего, что её почти обесценит.
- Почему так? – новость встревожила: что-то, а терять свою силу Велене не хотелось. Что уж говорить о тех, кто положил жизнь ради магии? У кого больше ничего нет?
- Ещё не выяснил, - просто ответил напарник. – Читал, что перед спадом наблюдается всплеск. А затем – некий катаклизм и резкая убыль. Если доживём, засвидетельствуем, - подвёл радужные итоги маг-харчевник.
- Твои артефакты-накопители энергии, в таком случае, пригодятся, - задумчиво заметила колдунья. – Ты их… для этого…
- Ну… - неохотно признал Мартин. – Можно и так сказать.
- Но почему же Деметра… Сильнейшая унтерхолдской гильдии… запретила исследования?
- Чтобы просочившиеся к альдам новости не привели их в Империю раньше, чем наши войска будут к этому готовы, - ровно пояснил кристарский маг. – Преимущества не должны засветиться раньше, чем мы сможем их использовать.
Велена едва не поперхнулась воздухом: выходит, запрет Деметры Иннары – показной?! На самом деле научные труды мастера Мартина нашли своё самое непосредственное применение – на благо Объединённой Империи в очередной войне с альдами…
- Мартин, - снова позвала спутника она, - а что ты отдал за пятый круг? Жало в плоть…
О деликатности вопроса Велена вспомнила не сразу. Лишь когда зелёные глаза харчевника потемнели, а губы поджались и медленно растянулись в не слишком искренней улыбке.
- Я толстый, - Мартин сокрушённо развёл крупными руками, - разве этого недостаточно? Вот ты бы хотела стать такой же круглой, как и я?
Велена вздрогнула, но не отступила.
- Мне кажется, это не от метки Великого Духа, - с сомнением произнесла она. – Тебе, похоже, довольно уютно в своём весе…
- Не очень-то, - вздохнул харчевник, - но не стану врать, что сильно уж старался от него избавиться. Вот, пешком хожу – говорят, помогает.
Настаивать на правдивом ответе Велена не стала: тётушка Морин, помнится, упоминала, что женская мудрость должна пересиливать женское любопытство, иначе «и дом разрушишь, и сама поранишься». Правда, речь шла о семейных отношениях, но Велена о таких тонкостях всё равно не задумывалась.
- А тёмный артефакт у Дагборна надо забрать, - вдруг посерьёзнел харчевник. – До сих пор себя казню, что дал нашему товарищу уйти. Сдаётся мне, я не всё разглядел. Какая там руна изображена под рукоятью? Видел только свечение, не разобрал символа.
- Не я рисовала, - нахмурилась Велена. – Но меч заберу, как только увижу. Хоть бы и силой.
- Переживаешь? – понятливо хмыкнул толстый маг. – Дагборн – талантливейший ловец ящеров, один из лучших воинов Ло-Хельма, уважаемый человек…
- Сватаешь? – неприязненно бросила колдунья. – Не старайся. Я заберу артефакт не поэтому.
Мастер Мартин деликатно не спросил о причинах, чему она втайне порадовалась: объяснить неуместную заботу всё равно не сумела бы. Нравился ли ей наглый легионер? Силён, красив – безусловно. Но не умён. И с Райко ни в какое сравнение не годится. Тогда отчего? Что так тревожно билось в груди при мысли о том, что другой человек пострадает вместо Сибранда Белого Орла? Что не давало покоя, когда Велена вспоминала самого иммуна? Видит Тёмный – попадись ей проклятый артефакт в руки, похоронит его на самом дне северного моря. Ни Дагборну, ни Сибранду его больше не отдаст…
- Вечереет, - буркнула колдунья, с неудовольствием оглядывая тёмно-синее небо.
- Лети, - кивнул Мартин. – Я быстрее пойду, а то замаялся за тобой семенить.
Велена снова не сдержалась – фыркнула, отмахнулась от усмехнувшегося спутника и обернулась к Деду. Ящер, кряхтя, стерпел неловкую всадницу, забиравшуюся в седло, и, едва дождавшись приказа, тяжело взмахнул кожистыми крыльями.
В сторожке горел свет – очень кстати, потому что сверху разрушенная крепость выглядела сплошным тёмным пятном на фоне худо-бедно освещённого города. Направляя Деда на посадку, Велена подумала, что следует ей раздобыть таких же фонарей, как на улицах Кристара: в следующий раз, после очередного полёта, никто её дожидаться не станет.
Ящер недовольно фыркал, пока она наполняла кормушку заготовленным мясным варевом, и нетерпеливо притоптывал на месте, то и дело огрызаясь на неловкую всадницу, слишком медленно избавлявшую его от цепей и кожаных ремней седла.
- Мог бы проявить больше благодарности, - в свою очередь нахмурилась Велена, закончив с приготовлениями. – Я, между прочим, раньше так не надрывалась даже ради Райко! А ты куда как омерзительнее, уж прости.
Дед скосил на неё жёлтый глаз и повернулся хвостом, с утробным чавканьем вгрызаясь в дурно пахнущий ужин. Колдунья скривилась, проглотив вставший в горле ком, и поспешно вышла из загона, едва не приплясывая на морозе. Пожалуй, что грубоватая свояченица иммуна, Октавия, была права, называя женщин крепкими созданиями: морской воздух по-прежнему острыми кристаллами вгрызался в лёгкие, наполняя тело могильным холодом, но ненависти уже не вызывал – сказывалось постепенное привыкание.
- А вот и она, - странным, неестественно оживленным тоном поприветствовала хозяйку дома Октавия, поднимаясь с лавки. – Как первый патруль, дочка?
- Лучше, чем ожидалось, - пробормотала Велена, задубеневшими пальцами разматывая завязки на дареной Сибрандом шубе. Быстрого взгляда вглубь натопленной комнаты хватило, чтобы на сердце разлились умиротворение и тихая радость: нежданные помощницы притащили в сторожку найденную в крепости мебель, устлали пол и стены старыми, но ещё вполне годными коврами. Пожалуй, обновлённая обитель пришлась ей по вкусу: в такой и жить приятно, и служить не так невыносимо. – Нила уже ушла?
- Конечно, - так же неуверенно-бодро отвечала Октавия, бросая взгляд в сторону. – Дети дома дожидаются, я быстро её отпустила.
- В крепости успели что-то сделать? – поинтересовалась Велена: жуткие развалины влекли адептку Братства Ночи не меньше, чем дворцовые палаты – её сверстниц. И добавила, удивляясь себе, - не знаю, как и благодарить. Я завтра уже гляну…
Стряхнув с обуви снег, Велена наскоро расправила влажные волосы и шагнула наконец в тепло комнаты, закрывая двери в сени. И замерла на пороге.
- Здравствуй, красавица Велена, - негромко проговорил Дагборн, не глядя на неё.
Ни смешинки в обыкновенно насмешливых глазах, ни развязности в непривычно собранной позе. Взгляд выхватил рукоять двуручника за широкими плечами, но мысль о тёмном артефакте, который они с Мартином договорились при встрече тотчас изъять, мелькнула и пропала. Треснуло полено в печи – и внезапно всё стихло. Словно рухнул на обнажённую шею топор палача, отрезая звуки, запахи, свет – только она и чёрное, страшное, неотвратимое…
В горле тотчас пересохло, так что мучительный вопрос вырвался наружу лишь полузадушенным хрипом:
- Что?..
Скрипнули половицы под шагнувшим к ней Дагборном. Тяжело, прерывисто вздохнула Октавия. Сердце пропустило целую вечность ударов, прежде чем странно искажённый, незнакомый голос произнёс:
- Нападение на крепость, в тот же день. Даже подготовиться не успели. Райко оказался на первой линии, пытался колдовским щитом накрыть легионеров – и засветился. Альды первыми вычисляют магов и офицеров – и метят по ним, набрасываются всем скопом. Прости, красавица Велена…
- Нет!
Колдунья тихо вскрикнула, не узнавая своего голоса, выбросила ладонь вперёд в жалкой попытке остановить страшную весть. Схватилась рукой за подставленный Октавией локоть, чувствуя, как немеют пальцы и слабеют колени.
- Твой брат мёртв.
Тишина стала оглушающей, зазвенела разбитым стеклом в ватной голове. Неправда, это всё неправда, просто дурной сон…
Медленно, не отпуская чужого локтя, Велена опустилась на вовремя подставленный Октавией стул.
- Прости, я не могу взять тебя с собой, - негромко продолжил Дагборн, впервые поднимая на неё глаза. Шагнул к ней, протягивая руку, и остановился, словно наткнувшись на невидимую стену. – Примипил пограничного легиона не велел. Атаку мы отбили, в крепость направлено воинское подкрепление из Рантана. Есть сведения, что нападение на границу – лишь отвлекающий манёвр, порт – следующий. Я здесь не задерживаюсь: сейчас же лечу назад. Приказ кристарским магам: оставаться на месте.
Велена вскочила, не помня себя, так что оба, и Октавия и Дагборн, шатнулись в стороны. Не сразу колдунья поняла, что их задело почти не сдерживаемой, рвущейся наружу колдовской силой, плеснувшей из открытой раны.
- Я. Должна. Его. Увидеть!
Убедиться, что он мёртв, заглянуть в потухшие чёрные глаза, приникнуть ещё один раз к ледяным губам…
- Да там… - Дагборн замялся, снова отвёл взгляд, - только пепел остался...
Велена зажмурилась, прижала ладони к вискам, вцепилась пальцами в волосы, позволяя жестоким словам просочиться в воспалившуюся голову. Дагборн шагнул к ней, несмело коснулся хрупких плеч ладонями.
- Его сбили с ящера, зажали с двух сторон. Один из нападавших оказался магом, круга, видимо, повыше, чем у твоего брата… Зелёное пламя – слышала о таком? Да, верно, и сама используешь… Сжирает человека вместе с доспехами. Стефан, друг ваш, со стены видел, так что сумеет подтвердить. Тоже, кстати, ранен, но не очень серьёзно: решено лечить в крепости, потому как без колдовской защиты оставлять границу нельзя. Когда понадобится твоя помощь, тотчас свистнут, будь наготове…
Велена расхохоталась, отшатнулась от тёплых рук, от которых словно бросало в странный жар. Стефан! Надоедливый поклонник, нелюбимый ухажёр! Лучше бы сгорел он – хоть зелёным, хоть синим пламенем! Райко… Райко, Райко…
- Служить тому, кто тебя наделил этой силой, - с трудом вытолкнула Велена. – Умножать магию в Мире. Открывать новые источники энергии. Достичь высот…
- Зачем?
- По-твоему, этого делать не нужно? – снова разозлилась колдунья. – Просто сидеть, сложа руки…
- Я не говорю, что открывать и достигать не нужно, - усмехнулся Мартин. – Я только спрашиваю цель. Зачем?
Сикирийка молча уставилась на толстого харчевника, ожидая пояснений.
- Власть – не цель, а средство, - негромко проронил кристарский маг. – Чем выше круг, тем острее понимаешь бессмысленность силы ради силы, тупого стремления к вершинам. Вот, ты достиг седьмого, рваться уже некуда. Что дальше? Власть не даёт насыщения, не дарит радости, не делает счастливее близких. И если твоя цель – вскарабкаться на самый верх – достигнута, то по непреложному закону ты обязательно покатишься вниз. А если ты полз наверх с целью высшей, нежели животное удовлетворение и самолюбование, то ты никогда не упадёшь. Кто знает? Может, даже летать научишься.
Дед коротко крикнул за их спинами, отчего Велена вздрогнула и нервно оглянулась. Ящер лениво перебирал тяжёлыми лапами по утоптанному снегу, разметая длинным хвостом сугробы вдоль дороги.
- Что же важно, по-твоему? – прикусив губу, хмуро поинтересовалась колдунья. – Какая у тебя цель?
- Уж точно не служить Тёмному, как ты предлагаешь, - усмехнулся Мартин. – Встречал я как-то идейных адептов Братства Ночи... одного – даже очень идейного. Ничем хорошим он не кончил, поверь мне. И сам понял это задолго до конца. Увы, свернуть уже не смог…
- Малодушие, - не подумав, фыркнула Велена.
Взгляд, которым наградил её мастер Мартин, показался ей странным. Что-то среднее между неприязнью, грустью и усталостью.
- Люсьен был человеком сильной воли. Он не сломался после целой жизни служения Тёмному. Грязь, ужас, смерть, кровь… Одно то, что в конце пути он избрал в друзья Сибранда, о многом говорит. Безнадёжные подлецы хороших людей в товарищи не выбирают. Люсьен искал правды. Не там, не с теми, но искал. И, очень надеюсь… хотя бы на пороге… нашёл.
Что-то в голосе мастера Мартина послышалось такое, что Велена больше не задавала вопросов. Толстый маг как будто задумался; впрочем, не прошло и минуты, как он заговорил снова.
- Если уж попался в руки такой инструмент, как магия, то стоит хотя бы использовать его во благо. Да, ты не ослышалась – всего лишь инструмент. Как меч, щит… молоток, в конце концов. – Велена вскинулась, заглядывая в жёсткое, непримиримое лицо кристарского мага. – Имеет свои преимущества, и ничего больше. И да, ты снова не ослышалась. Глубокое понимание тонких материй не должно туманить разум. Всё позволительно, но не всё полезно; всё позволительно, но ничто не должно обладать человеком. Не сотвори из магии идола, Велена. Её ценность сильно преувеличена.
- Что же тогда важно? – снова спросила она. В груди боролось щемящее, противоречивое. Прежние убеждения дали трещину, но выбрасывать белый флаг не спешили. Уважение и недоверие, презрение и интерес – всё переплелось так тесно, что колдунья попросту не знала, что думать.
Мартин поймал кружащуюся в воздухе снежинку, пробормотал что-то, покачивая головой – что-то о погоде, которая непременно испортится – затем перевёл взгляд на спутницу.
- Служить Творцу, людям и своей семье – вот что важно, - отстранённо проговорил Мартин, глядя сквозь неё. – Не совершить подлость – вот что важно. Не обидеть, не предать, не дрогнуть, не отступить, не смалодушничать – вот что важно. А это…
Толстый маг развёл руками, не произнося ни слова – и со всех сторон взметнулись ввысь гигантские стены из льда и снега, отрезая их от внешнего мира; потемнел небосвод, наполняя воздух сухим треском колдовских разрядов. Велена ошарашенно глянула на рослого спутника: харчевник даже в лице не изменился от усилий.
- …только напускная мишура, - закончил фразу он, опуская руки.
Стены рухнули по обе стороны дороги, рассыпаясь сугробами и ледяными глыбами – ни одна не задела, не выкатилась на укатанную санями полосу. Дед за их спинами устало вздохнул: ящеры не очень-то жаловали колдовские фокусы.
Велена усмехнулась, удивляясь себе: злиться не хотелось, как и доказывать свою правоту. В конце концов, как она там говорила? У каждого свой путь. Ей ли судить странного в суждениях, несколько эксцентричного, но всё же несомненно могущественного мага? Обманчив облик толстого харчевника; возможно, что и сейчас она не вполне разглядела настоящего Мартина за ним.
- Но шестой круг возьми, - всё ещё улыбаясь, заметила сикирийка. – Не помешает.
- Это верно, - согласился Мартин, и жёсткие складки на лбу разгладились – словно солнечный луч пробежал по светлому лицу. – Другое дело – цикличность. Есть ли смысл? Я провёл много исследований, прочёл все тома по истории магии…
- О чём ты? – искренне заинтересовалась колдунья.
- Если вас хорошо учат в ошской гильдии, - усмехнулся кристарский маг, и Велена, фыркнув, пихнула его локтём, - то ты, верно, помнишь, что вначале кругов было двенадцать. Тогдашние маги горы переставляли силой мысли, а теперь что же? Да все сосуды в голове лопнут, покуда заставишь эту гору хотя бы треснуть! Спустя тысячелетие кругов стало девять. Через триста лет осталось семь. Счётная наука говорит о простом: циклы сжимаются, теряют по времени. Если закон не врёт, уже сейчас кругов должно быть пять, магов седьмого – считанные единицы. Я провёл некоторые расчёты… скоро магия упадёт до третьего, что её почти обесценит.
- Почему так? – новость встревожила: что-то, а терять свою силу Велене не хотелось. Что уж говорить о тех, кто положил жизнь ради магии? У кого больше ничего нет?
- Ещё не выяснил, - просто ответил напарник. – Читал, что перед спадом наблюдается всплеск. А затем – некий катаклизм и резкая убыль. Если доживём, засвидетельствуем, - подвёл радужные итоги маг-харчевник.
- Твои артефакты-накопители энергии, в таком случае, пригодятся, - задумчиво заметила колдунья. – Ты их… для этого…
- Ну… - неохотно признал Мартин. – Можно и так сказать.
- Но почему же Деметра… Сильнейшая унтерхолдской гильдии… запретила исследования?
- Чтобы просочившиеся к альдам новости не привели их в Империю раньше, чем наши войска будут к этому готовы, - ровно пояснил кристарский маг. – Преимущества не должны засветиться раньше, чем мы сможем их использовать.
Велена едва не поперхнулась воздухом: выходит, запрет Деметры Иннары – показной?! На самом деле научные труды мастера Мартина нашли своё самое непосредственное применение – на благо Объединённой Империи в очередной войне с альдами…
- Мартин, - снова позвала спутника она, - а что ты отдал за пятый круг? Жало в плоть…
О деликатности вопроса Велена вспомнила не сразу. Лишь когда зелёные глаза харчевника потемнели, а губы поджались и медленно растянулись в не слишком искренней улыбке.
- Я толстый, - Мартин сокрушённо развёл крупными руками, - разве этого недостаточно? Вот ты бы хотела стать такой же круглой, как и я?
Велена вздрогнула, но не отступила.
- Мне кажется, это не от метки Великого Духа, - с сомнением произнесла она. – Тебе, похоже, довольно уютно в своём весе…
- Не очень-то, - вздохнул харчевник, - но не стану врать, что сильно уж старался от него избавиться. Вот, пешком хожу – говорят, помогает.
Настаивать на правдивом ответе Велена не стала: тётушка Морин, помнится, упоминала, что женская мудрость должна пересиливать женское любопытство, иначе «и дом разрушишь, и сама поранишься». Правда, речь шла о семейных отношениях, но Велена о таких тонкостях всё равно не задумывалась.
- А тёмный артефакт у Дагборна надо забрать, - вдруг посерьёзнел харчевник. – До сих пор себя казню, что дал нашему товарищу уйти. Сдаётся мне, я не всё разглядел. Какая там руна изображена под рукоятью? Видел только свечение, не разобрал символа.
- Не я рисовала, - нахмурилась Велена. – Но меч заберу, как только увижу. Хоть бы и силой.
- Переживаешь? – понятливо хмыкнул толстый маг. – Дагборн – талантливейший ловец ящеров, один из лучших воинов Ло-Хельма, уважаемый человек…
- Сватаешь? – неприязненно бросила колдунья. – Не старайся. Я заберу артефакт не поэтому.
Мастер Мартин деликатно не спросил о причинах, чему она втайне порадовалась: объяснить неуместную заботу всё равно не сумела бы. Нравился ли ей наглый легионер? Силён, красив – безусловно. Но не умён. И с Райко ни в какое сравнение не годится. Тогда отчего? Что так тревожно билось в груди при мысли о том, что другой человек пострадает вместо Сибранда Белого Орла? Что не давало покоя, когда Велена вспоминала самого иммуна? Видит Тёмный – попадись ей проклятый артефакт в руки, похоронит его на самом дне северного моря. Ни Дагборну, ни Сибранду его больше не отдаст…
- Вечереет, - буркнула колдунья, с неудовольствием оглядывая тёмно-синее небо.
- Лети, - кивнул Мартин. – Я быстрее пойду, а то замаялся за тобой семенить.
Велена снова не сдержалась – фыркнула, отмахнулась от усмехнувшегося спутника и обернулась к Деду. Ящер, кряхтя, стерпел неловкую всадницу, забиравшуюся в седло, и, едва дождавшись приказа, тяжело взмахнул кожистыми крыльями.
В сторожке горел свет – очень кстати, потому что сверху разрушенная крепость выглядела сплошным тёмным пятном на фоне худо-бедно освещённого города. Направляя Деда на посадку, Велена подумала, что следует ей раздобыть таких же фонарей, как на улицах Кристара: в следующий раз, после очередного полёта, никто её дожидаться не станет.
Ящер недовольно фыркал, пока она наполняла кормушку заготовленным мясным варевом, и нетерпеливо притоптывал на месте, то и дело огрызаясь на неловкую всадницу, слишком медленно избавлявшую его от цепей и кожаных ремней седла.
- Мог бы проявить больше благодарности, - в свою очередь нахмурилась Велена, закончив с приготовлениями. – Я, между прочим, раньше так не надрывалась даже ради Райко! А ты куда как омерзительнее, уж прости.
Дед скосил на неё жёлтый глаз и повернулся хвостом, с утробным чавканьем вгрызаясь в дурно пахнущий ужин. Колдунья скривилась, проглотив вставший в горле ком, и поспешно вышла из загона, едва не приплясывая на морозе. Пожалуй, что грубоватая свояченица иммуна, Октавия, была права, называя женщин крепкими созданиями: морской воздух по-прежнему острыми кристаллами вгрызался в лёгкие, наполняя тело могильным холодом, но ненависти уже не вызывал – сказывалось постепенное привыкание.
- А вот и она, - странным, неестественно оживленным тоном поприветствовала хозяйку дома Октавия, поднимаясь с лавки. – Как первый патруль, дочка?
- Лучше, чем ожидалось, - пробормотала Велена, задубеневшими пальцами разматывая завязки на дареной Сибрандом шубе. Быстрого взгляда вглубь натопленной комнаты хватило, чтобы на сердце разлились умиротворение и тихая радость: нежданные помощницы притащили в сторожку найденную в крепости мебель, устлали пол и стены старыми, но ещё вполне годными коврами. Пожалуй, обновлённая обитель пришлась ей по вкусу: в такой и жить приятно, и служить не так невыносимо. – Нила уже ушла?
- Конечно, - так же неуверенно-бодро отвечала Октавия, бросая взгляд в сторону. – Дети дома дожидаются, я быстро её отпустила.
- В крепости успели что-то сделать? – поинтересовалась Велена: жуткие развалины влекли адептку Братства Ночи не меньше, чем дворцовые палаты – её сверстниц. И добавила, удивляясь себе, - не знаю, как и благодарить. Я завтра уже гляну…
Стряхнув с обуви снег, Велена наскоро расправила влажные волосы и шагнула наконец в тепло комнаты, закрывая двери в сени. И замерла на пороге.
- Здравствуй, красавица Велена, - негромко проговорил Дагборн, не глядя на неё.
Ни смешинки в обыкновенно насмешливых глазах, ни развязности в непривычно собранной позе. Взгляд выхватил рукоять двуручника за широкими плечами, но мысль о тёмном артефакте, который они с Мартином договорились при встрече тотчас изъять, мелькнула и пропала. Треснуло полено в печи – и внезапно всё стихло. Словно рухнул на обнажённую шею топор палача, отрезая звуки, запахи, свет – только она и чёрное, страшное, неотвратимое…
В горле тотчас пересохло, так что мучительный вопрос вырвался наружу лишь полузадушенным хрипом:
- Что?..
Скрипнули половицы под шагнувшим к ней Дагборном. Тяжело, прерывисто вздохнула Октавия. Сердце пропустило целую вечность ударов, прежде чем странно искажённый, незнакомый голос произнёс:
- Нападение на крепость, в тот же день. Даже подготовиться не успели. Райко оказался на первой линии, пытался колдовским щитом накрыть легионеров – и засветился. Альды первыми вычисляют магов и офицеров – и метят по ним, набрасываются всем скопом. Прости, красавица Велена…
- Нет!
Колдунья тихо вскрикнула, не узнавая своего голоса, выбросила ладонь вперёд в жалкой попытке остановить страшную весть. Схватилась рукой за подставленный Октавией локоть, чувствуя, как немеют пальцы и слабеют колени.
- Твой брат мёртв.
Тишина стала оглушающей, зазвенела разбитым стеклом в ватной голове. Неправда, это всё неправда, просто дурной сон…
Медленно, не отпуская чужого локтя, Велена опустилась на вовремя подставленный Октавией стул.
- Прости, я не могу взять тебя с собой, - негромко продолжил Дагборн, впервые поднимая на неё глаза. Шагнул к ней, протягивая руку, и остановился, словно наткнувшись на невидимую стену. – Примипил пограничного легиона не велел. Атаку мы отбили, в крепость направлено воинское подкрепление из Рантана. Есть сведения, что нападение на границу – лишь отвлекающий манёвр, порт – следующий. Я здесь не задерживаюсь: сейчас же лечу назад. Приказ кристарским магам: оставаться на месте.
Велена вскочила, не помня себя, так что оба, и Октавия и Дагборн, шатнулись в стороны. Не сразу колдунья поняла, что их задело почти не сдерживаемой, рвущейся наружу колдовской силой, плеснувшей из открытой раны.
- Я. Должна. Его. Увидеть!
Убедиться, что он мёртв, заглянуть в потухшие чёрные глаза, приникнуть ещё один раз к ледяным губам…
- Да там… - Дагборн замялся, снова отвёл взгляд, - только пепел остался...
Велена зажмурилась, прижала ладони к вискам, вцепилась пальцами в волосы, позволяя жестоким словам просочиться в воспалившуюся голову. Дагборн шагнул к ней, несмело коснулся хрупких плеч ладонями.
- Его сбили с ящера, зажали с двух сторон. Один из нападавших оказался магом, круга, видимо, повыше, чем у твоего брата… Зелёное пламя – слышала о таком? Да, верно, и сама используешь… Сжирает человека вместе с доспехами. Стефан, друг ваш, со стены видел, так что сумеет подтвердить. Тоже, кстати, ранен, но не очень серьёзно: решено лечить в крепости, потому как без колдовской защиты оставлять границу нельзя. Когда понадобится твоя помощь, тотчас свистнут, будь наготове…
Велена расхохоталась, отшатнулась от тёплых рук, от которых словно бросало в странный жар. Стефан! Надоедливый поклонник, нелюбимый ухажёр! Лучше бы сгорел он – хоть зелёным, хоть синим пламенем! Райко… Райко, Райко…
