Подобное безразличие беспокоило лекаря, но что-либо менять в их отношениях, как-то влиять на сына Януш остерегался: боялся навредить.
- Я не знаю, что делать, Бажен, - в отчаянии признавался священнику лекарь. – Я совершенно не думал о том, что меня ждёт… после всего… я так и не сумею… всё зря… кем он вырастет, Бажен?..
Священник слушал и молчал. Янушу требовалась поддержка, которую он оказать не мог – как не мог никто на Островах. Лекарю и его сыну следовало искать помощи в другом месте, но выпускать в мир буйного, неспособного сдерживать тёмную силу внутри себя Велегора – это могло стать ошибкой, которая погубит весь мир.
Бажен знал только один выход. Оставалось лишь дождаться, пока Велегор уснёт, чтобы начать непростой разговор с его отцом.
- …а ещё камень нашли, похожий на ураний, - продолжал щебетать мальчишка, уже уминая приготовленный священником ужин. Погружённый в раздумья Бажен не сразу обратил внимание на незнакомое слово, зато насторожился Януш, откладывая ложку в сторону. – Но потом я присмотрелся: нет, не он, просто похож очень…
- Что за ураний? – заинтересовался лекарь.
- А, ну, металл такой, - отмахнулся Велегор, явно не считая это стоящим внимания, - его старый Трифон так называл. Он мне как-то начал рассказывать про невидимую смерть и её природу… что будто бы даже Хетаг не понимает, а он, Трифон, разгадал секрет… мол, энергия, которую мы используем… ну, магия… её не камень небесный излучает, а металл, который под ним… ну, и вокруг него…
- Трифон назвал его уранием? – невесело усмехнулся Януш. – Интересно.
- Да, Трифон был самым умным в Норе, - гордо кивнул Велегор. – Он все наши заклинания отточил… Хетаг рассказывал, что первые из колдунов, кто пробовал заклинание перемещения, умирали через одного… ну, не получалось у них переместиться полностью, то голова в одном месте, а тело в другом, а то и вовсе в пыль превращались… размазывало в воздухе… Никто не понимал, почему. То заклинание срабатывало отлично, а то нет…
- Перемещение? – уточнил Бажен, с интересом подключившись к разговору: Велегор редко рассказывал о том, что на самом деле происходило в Норе, считая это естественным и всем давно известным.
- Ну да, - нетерпеливо мотнул головой мальчик, - Трифон говорил, что теоре… треорети… в общем, в идеале можно переместиться из любой точки мира в любую другую, но маг, которые читает заклинание, должен вначале сам там побывать, увидеть своими глазами то место, куда хочет попасть, вдохнуть своей грудью тот воздух… хотя бы один раз. Но и это не всё! – победно провозгласил Велегор. – Нужно, чтобы… как бы… ну, чтобы эти места были одинаковыми… ну, похожими… то есть, если ты находишься в дождливом месте, то и перемещаться должен в такое же… если ты высоко в горах, то нельзя перемещаться куда-нибудь под землю… там ведь и воздух другой… если ты на море, то нельзя сразу на сушу…
- То есть, необходимы схожие природные условия, - задумчиво констатировал Януш.
Магия, та её сторона, которую показывал покойный Трифон его сыну, на деле оказалась занятной вещью, достойной внимания любого учёного. Лекарь понимал, что и сам вполне мог бы подпасть под искушение исследовать всё, что способно дать тёмное колдовство – но мысль о том, как закончил свою жизнь подобный ему в своих начинаниях Трифон, отрезвляла.
- Да-да, - подтвердил Велегор, с восторгом глядя на отца. – Видишь, ты сразу понял! А я вот долго думал…
- Просто у меня больше опыта, - улыбнулся Януш, – которого не хватает тебе. Я знаю, каким разным может быть этот мир.
- А мне покажешь? – тут же загорелся Велегор.
Лекарь медленно кивнул.
- Покажу.
Мальчик довольно шмыгнул носом и налёг на ужин, и Бажен с Янушем последовали его примеру. Священник вновь вернулся к нерадостным мыслям. Велегор странным образом уважал Януша – отчасти потому, что тот, в отличие от него, владел «магией света», как назвал отцовский дар исцеления сам Велегор. Как ни старался мальчик, залечить даже простейшую царапину у него не получалось – наоборот, рана начинала кровоточить, а то и вовсе гнить, и Януш после подобной попытки сына помочь ему перестал подпускать того к лечебным процедурам. Но вместе с уважением Велегор испытывал нездоровую привязанность к отцу, относясь к нему порой, как капризный ребёнок относится к любимой игрушке. На первых порах, когда Януш только встал на ноги, Велегор даже запрещал горожанам обращаться к нему, злился, и ни на шаг не отходил от лекаря, ревнуя его ко всему, что приближалось. Во что выльется подобное отношение ребёнка – такого ребёнка – к своему отцу, Бажен боялся даже предположить.
- Вы спать не идёте? – подозрительно спросил Велегор, когда с ужином было покончено.
- Идём, - пообещал Януш, поднимаясь из-за стола. – Только уберёмся вначале.
Сын смерил его долгим взглядом, но подвоха не обнаружил, и поднялся наверх, готовиться ко сну. Бажен дождался, когда стихнут его шаги, и тронул лекаря за рукав, прижимая палец к губам. Януш кивнул: таким образом священник предупреждал, что их ждёт непростой разговор, не предназначенный для ушей Велегора. Мальчишка бы ни за что не ушёл, если бы догадался, что взрослые продолжат вечерние посиделки: любопытство и ревность не дали бы ему спать спокойно.
Бажен начал разговор, когда Велегор уснул: Януш по недавно сложившейся традиции сидел с сыном, рассказывая одну историю за другой, пока у мальчика, обычно очень внимательного слушателя, не начинали слипаться глаза. Даже засыпая, Велегор всегда сонно предупреждал лекаря:
- Никуда не уходи…
- Не уйду, - неизменно обещал Януш, дожидаясь, пока дыхание сына не станет совсем ровным.
В такие моменты лекарь любил рассматривать лицо Велегора – спокойное, умиротворённое, и совершенно не похожее на его собственное. Бледное от жизни под землёй, худое и некрасивое, обрамлённое чёрными, как вороново крыло, волосами... Нет, Януш не замечал видимого сходства между собой и сыном, но когда Велегор смеялся, улыбался или же, напротив, бывал недоволен, его лицо приобретало то знакомое выражение, которое заставляло улыбаться самого Януша: в такие моменты ему казалось, что он смотрел на собственное отражение. Пусть и искажённое, но всё же такое… своё.
- Уснул? – одними губами спросил Бажен, когда Януш спустился вниз.
Лекарь кивнул, присаживаясь напротив священника. Бажен медлить не стал: Велегор порой спал беспокойно, мог в любой момент проснуться и позвать блудного отца наверх, или же его мог разбудить шум оживавшей улицы: если большинство оборотней запирались ночью в своих домах, то вампиры дышали свежим воздухом лишь при свете луны.
- Уезжай с Островов, - без обиняков заявил ему священник. – Забирай Велегора и уходи с первым же кораблём. Одноглазый задержится в гавани на несколько дней из-за шторма, как раз успеешь договориться и завершить все дела.
Януш посмотрел на него вопросительно и тревожно, и Бажен пояснил.
- Тот обряд был почти завершён, верно? Ты говорил, что Велегор впитал в себя всю невидимую смерть и выпил магию из всех присутствующих колдунов… Сам понимаешь, его никто не остановит, если когда-нибудь ему вздумается показать миру, кто он есть на самом деле. И жители Островов пострадают в первую очередь.
- Велегор ведёт себя уже гораздо лучше, чем поначалу, - слабо возразил Януш. – Он слушает меня. Саксу нечего бояться, пока я с ним.
- Точно подметил, - серьёзно кивнул Бажен. – Пока ты с ним. Но ведь ты не вечен, господин Януш. Или думал, я не узнаю? Сам Велегор говорил мне, и не раз… мальчик упоминал какую-то энергию, которая в тебе очень слаба… и был очень этим обеспокоен. Я не понял, но и без него вижу: невидимая смерть, которой ты пропитался насквозь, продолжает убивать тебя даже после того, как весь Парадис, источник заразы, ушёл под воду. Не так быстро, как раньше, но всё же убивает. Или я неправ?
Януш опустил глаза, не сразу ответил.
- Опухоли, - наконец тяжело проронил он. – Иногда они рассасываются сами, но порой… я мало об этом знаю, это сложно вылечить… и я никогда не мог помочь себе. Только другим. Что-то изменилось у меня внутри, что-то… я не могу понять, и тем более не могу вылечить… только… болит время от времени…
- Я заметил, - помрачнел священник. – Ты хватаешься за сердце… когда думаешь, что никто не видит.
- Сердце болит не очень сильно, - негромко сказал Януш. – И крайне редко. Что-то случилось с кровью, и она как будто… повредила всё остальное…
- Откуда про кровь знаешь? – удивился священник. – Ведь красная же она, как и была?
Януш невесело усмехнулся.
- Чувствую. А ещё… вампиры, с которыми я ею поделился… в общем… говорят, горькая очень… с гнилостным привкусом… будто не моя вовсе. Раньше она им помогала, а сейчас…
- Уезжай отсюда, - решительно повторил Бажен. – Здесь тебе никто не поможет. Ты – единственный лекарь на Островах, и это, конечно, прискорбно… но, возможно, ты сумеешь уговорить кого-нибудь из монахов занять твоё место. Да и мне помощь бы не помешала…
- Каких монахов? – удивился Януш.
Бажен вздохнул, складывая руки на столе, подался вперёд.
- В Эдельвире есть монастырь, удалённый от городов и крупных поселений… когда-то я был там послушником. Это самый древний монастырь Единого, который мне известен, и тамошние монахи – самые настоящие сподвижники. Среди них есть те, кто сумеет помочь тебе и Велегору. Тебе нельзя оставаться на Островах, это вредно для вас обоих. Но и выпускать в большой мир неподготовленного к сложной жизни ребёнка, который совершенно не умеет и не желает контролировать свою силу…
- А что, если монахи не пожелают принять нас? – глухо спросил лекарь. – Если они, как ты говоришь, сподвижники, то сразу увидят тьму в Велегоре…
- И именно поэтому примут, - убеждённо сказал Бажен. – Они увидят не только тьму, но и свет… если он есть. Ты не справишься с ним один, Януш. Помощь людей, которые вместе с тобой покажут Велегору другую жизнь… не такую, к которой он привык… У тебя будет время подготовить его к новому миру, миру людей. Ты расскажешь ему всё, что ещё не успел, а дальше…
- Жизнь покажет, - пробормотал Януш, массируя пальцами виски.
Священник кивнул, и лекарь поднял голову, встречаясь с ним взглядом. Пару секунд оба смотрели друг другу в глаза, затем Януш сказал:
- Расскажи, как туда добраться, господин Бажен. Утром я сообщу о своём решении Велегору.
- Он будет рад путешествию, - ободряюще улыбнулся священник.
…Бажен оказался прав. Велегор почти пританцовывал в день их отбытия с Островов. Корабль покачивался на волнах, матросы носились по палубе, и Одноглазый отдавал им последние приказы. Шторм стих к вечеру, и капитан, недовольный задержкой, тотчас начал командовать отправкой: бывший пират не привык попусту терять время. У них оставалось всего несколько минут, и Януш наспех прощался с теми, кто пришёл проводить их на материк.
Вечерело; солнце давно скрылось за облаками, но тьма ещё не укутала замерший на границе дня и ночи Сакс. Помимо Тоолка со Звёздочкой и некоторыми рыбаками, на пристани собрались оборотни, которым было ещё далеко до полуночных терзаний, и вампиры, наконец-то дождавшиеся заката солнца.
- Прощай, господин лекарь, - обратился к нему Мартин, улыбаясь всей своей клыкастой пастью. – Я безумно рад, что когда-то ты в ужасе примчался в мою таверну…
- И что мы оказались рядом, когда Дина дорвалась до твоего горла, - подтвердил Леван.
Дина, прятавшаяся за спиной Люсьена, после этих слов решительно распрямилась, шагнула вперёд, и быстро поцеловала лекаря в щеку, пользуясь тем, что Велегор отвлёкся на разговор со Звёздочкой.
- Прощай, господин Януш, - тихо сказала маленькая вампирша, вновь отступая к брату за спину.
Андрэ и Николас прощались молча: по очереди стиснули лекаря в звериных объятиях и уступили место подошедшему Велизару.
- Ну… - буркнул бывший охотник на нечисть. – Попутного ветра, что ли…
- Велизар, - вдруг вклинился Велегор. – Прости, что я тебя тогда… ну, лбом об дверь бахнул. Папа говорит, тебе больно было. В общем, я зря разозлился…
- Ну, с кем не бывает… - неловко, стараясь скрыть улыбку, сказал Велизар.
- … надо было применить оглушающее заклятие, тогда бы ты ничего не почувствовал!
- …поганец мелкий, - закончил нахмурившийся оборотень.
- Что-то скажешь на прощание, господин Януш? – обратился к нему кто-то из рыбаков, и общий гул мгновенно стих. – Последние наставления, так сказать?
Лекарь обвёл взглядом столпившихся горожан, улыбнулся, привлекая к себе сына.
- Не думаю, что вы в них нуждаетесь, - сказал он. – Мне кажется, вы изменились достаточно, чтобы самим раздавать советы таким, как я.
- Велегор, - позвал вдруг Бажен. – Мы решили сделать тебе подарок… чтобы ты помнил нас. Твой отец рассказал мне… вот. Это тебе. От всех нас.
Велегор с восторгом выхватил из рук священника игрушечного коня, прижал к груди.
- Спасибо, - негромко подсказал Януш, но Велегор его не расслышал.
- Мне? Правда, мне? Я никогда не забуду, Бажен! Никого из вас не забуду, - пообещал Велегор, скользя взглядом по неровным рядам собравшихся на пристани горожан.
Почему-то никто не засомневался: мальчишка и в самом деле никого и ничего не забудет. Ни хорошего, ни плохого…
- Отчаливаем! – рявкнул с палубы капитан.
Они поднялись на борт, и трап за ними тотчас подняли. Корабль медленно выходил из гавани, и Велегор, сияя улыбкой, замахал руками оставшимся на берегу.
- А ведь это ты рассказал Бажену, - не глядя на него, радостно заметил Велегор. – Про коня! Мне кажется, ты самый лучший папа из тех, кого я видел!
- И много ты их видел, Велегор? – улыбнулся Януш, вглядываясь в поредевшие ряды горожан: многие стали расходиться по домам из-за стремительно падавшей темноты. – Кроме того, настанет день, когда ты перестанешь во мне нуждаться, и сам захочешь уйти…
- Ну вот ещё! – Вспыхнул Велегор, поворачиваясь к нему. – Мне с тобой очень хорошо! И интересно! Мне нравится быть с тобой. И я не собираюсь тебя отпускать! Ни за что и никогда! Даже не думай!..
- Ты подрастёшь и поймёшь, о чём я, - мягко сказал лекарь, не желая продолжать разговор.
Однако разбуженное любопытство Велегора оказалось не так-то просто унять.
- Нет, ты скажи, - упёрся сын, и чёрные глаза недобро блеснули. – Ты что же, хочешь уйти от меня?
- Нет, Велегор, - вздохнул лекарь: легче было объясниться. Дёрнул же его Клеветник за язык! – Но когда-нибудь ты вырастешь… может, повстречаешь девушку… и старый отец станет лишним.
- Девушку? – вдруг заинтересовался Велегор. – Это вроде Дины или Звёздочки? Но они же совсем некрасивые… я в Саксе вообще ни одной не видел… А на материке есть красивые девочки, пап?
Януш рассмеялся, взъерошил сыну волосы, притянул к себе.
- Есть, - пообещал он. – И много. Но тебе ещё рано об этом думать, Велегор!
Сын фыркнул и умолк, прижавшись к нему всем телом и обхватив тонкими, худыми руками за талию. Януш смотрел, как растворялись в ночи огни Сакса, отражавшиеся в водах Стилоса, и эта чистая, удивительно прозрачная даже в вечерних сумерках вода была последним, что он запомнил, покидая Туманные Острова.
- Я не знаю, что делать, Бажен, - в отчаянии признавался священнику лекарь. – Я совершенно не думал о том, что меня ждёт… после всего… я так и не сумею… всё зря… кем он вырастет, Бажен?..
Священник слушал и молчал. Янушу требовалась поддержка, которую он оказать не мог – как не мог никто на Островах. Лекарю и его сыну следовало искать помощи в другом месте, но выпускать в мир буйного, неспособного сдерживать тёмную силу внутри себя Велегора – это могло стать ошибкой, которая погубит весь мир.
Бажен знал только один выход. Оставалось лишь дождаться, пока Велегор уснёт, чтобы начать непростой разговор с его отцом.
- …а ещё камень нашли, похожий на ураний, - продолжал щебетать мальчишка, уже уминая приготовленный священником ужин. Погружённый в раздумья Бажен не сразу обратил внимание на незнакомое слово, зато насторожился Януш, откладывая ложку в сторону. – Но потом я присмотрелся: нет, не он, просто похож очень…
- Что за ураний? – заинтересовался лекарь.
- А, ну, металл такой, - отмахнулся Велегор, явно не считая это стоящим внимания, - его старый Трифон так называл. Он мне как-то начал рассказывать про невидимую смерть и её природу… что будто бы даже Хетаг не понимает, а он, Трифон, разгадал секрет… мол, энергия, которую мы используем… ну, магия… её не камень небесный излучает, а металл, который под ним… ну, и вокруг него…
- Трифон назвал его уранием? – невесело усмехнулся Януш. – Интересно.
- Да, Трифон был самым умным в Норе, - гордо кивнул Велегор. – Он все наши заклинания отточил… Хетаг рассказывал, что первые из колдунов, кто пробовал заклинание перемещения, умирали через одного… ну, не получалось у них переместиться полностью, то голова в одном месте, а тело в другом, а то и вовсе в пыль превращались… размазывало в воздухе… Никто не понимал, почему. То заклинание срабатывало отлично, а то нет…
- Перемещение? – уточнил Бажен, с интересом подключившись к разговору: Велегор редко рассказывал о том, что на самом деле происходило в Норе, считая это естественным и всем давно известным.
- Ну да, - нетерпеливо мотнул головой мальчик, - Трифон говорил, что теоре… треорети… в общем, в идеале можно переместиться из любой точки мира в любую другую, но маг, которые читает заклинание, должен вначале сам там побывать, увидеть своими глазами то место, куда хочет попасть, вдохнуть своей грудью тот воздух… хотя бы один раз. Но и это не всё! – победно провозгласил Велегор. – Нужно, чтобы… как бы… ну, чтобы эти места были одинаковыми… ну, похожими… то есть, если ты находишься в дождливом месте, то и перемещаться должен в такое же… если ты высоко в горах, то нельзя перемещаться куда-нибудь под землю… там ведь и воздух другой… если ты на море, то нельзя сразу на сушу…
- То есть, необходимы схожие природные условия, - задумчиво констатировал Януш.
Магия, та её сторона, которую показывал покойный Трифон его сыну, на деле оказалась занятной вещью, достойной внимания любого учёного. Лекарь понимал, что и сам вполне мог бы подпасть под искушение исследовать всё, что способно дать тёмное колдовство – но мысль о том, как закончил свою жизнь подобный ему в своих начинаниях Трифон, отрезвляла.
- Да-да, - подтвердил Велегор, с восторгом глядя на отца. – Видишь, ты сразу понял! А я вот долго думал…
- Просто у меня больше опыта, - улыбнулся Януш, – которого не хватает тебе. Я знаю, каким разным может быть этот мир.
- А мне покажешь? – тут же загорелся Велегор.
Лекарь медленно кивнул.
- Покажу.
Мальчик довольно шмыгнул носом и налёг на ужин, и Бажен с Янушем последовали его примеру. Священник вновь вернулся к нерадостным мыслям. Велегор странным образом уважал Януша – отчасти потому, что тот, в отличие от него, владел «магией света», как назвал отцовский дар исцеления сам Велегор. Как ни старался мальчик, залечить даже простейшую царапину у него не получалось – наоборот, рана начинала кровоточить, а то и вовсе гнить, и Януш после подобной попытки сына помочь ему перестал подпускать того к лечебным процедурам. Но вместе с уважением Велегор испытывал нездоровую привязанность к отцу, относясь к нему порой, как капризный ребёнок относится к любимой игрушке. На первых порах, когда Януш только встал на ноги, Велегор даже запрещал горожанам обращаться к нему, злился, и ни на шаг не отходил от лекаря, ревнуя его ко всему, что приближалось. Во что выльется подобное отношение ребёнка – такого ребёнка – к своему отцу, Бажен боялся даже предположить.
- Вы спать не идёте? – подозрительно спросил Велегор, когда с ужином было покончено.
- Идём, - пообещал Януш, поднимаясь из-за стола. – Только уберёмся вначале.
Сын смерил его долгим взглядом, но подвоха не обнаружил, и поднялся наверх, готовиться ко сну. Бажен дождался, когда стихнут его шаги, и тронул лекаря за рукав, прижимая палец к губам. Януш кивнул: таким образом священник предупреждал, что их ждёт непростой разговор, не предназначенный для ушей Велегора. Мальчишка бы ни за что не ушёл, если бы догадался, что взрослые продолжат вечерние посиделки: любопытство и ревность не дали бы ему спать спокойно.
Бажен начал разговор, когда Велегор уснул: Януш по недавно сложившейся традиции сидел с сыном, рассказывая одну историю за другой, пока у мальчика, обычно очень внимательного слушателя, не начинали слипаться глаза. Даже засыпая, Велегор всегда сонно предупреждал лекаря:
- Никуда не уходи…
- Не уйду, - неизменно обещал Януш, дожидаясь, пока дыхание сына не станет совсем ровным.
В такие моменты лекарь любил рассматривать лицо Велегора – спокойное, умиротворённое, и совершенно не похожее на его собственное. Бледное от жизни под землёй, худое и некрасивое, обрамлённое чёрными, как вороново крыло, волосами... Нет, Януш не замечал видимого сходства между собой и сыном, но когда Велегор смеялся, улыбался или же, напротив, бывал недоволен, его лицо приобретало то знакомое выражение, которое заставляло улыбаться самого Януша: в такие моменты ему казалось, что он смотрел на собственное отражение. Пусть и искажённое, но всё же такое… своё.
- Уснул? – одними губами спросил Бажен, когда Януш спустился вниз.
Лекарь кивнул, присаживаясь напротив священника. Бажен медлить не стал: Велегор порой спал беспокойно, мог в любой момент проснуться и позвать блудного отца наверх, или же его мог разбудить шум оживавшей улицы: если большинство оборотней запирались ночью в своих домах, то вампиры дышали свежим воздухом лишь при свете луны.
- Уезжай с Островов, - без обиняков заявил ему священник. – Забирай Велегора и уходи с первым же кораблём. Одноглазый задержится в гавани на несколько дней из-за шторма, как раз успеешь договориться и завершить все дела.
Януш посмотрел на него вопросительно и тревожно, и Бажен пояснил.
- Тот обряд был почти завершён, верно? Ты говорил, что Велегор впитал в себя всю невидимую смерть и выпил магию из всех присутствующих колдунов… Сам понимаешь, его никто не остановит, если когда-нибудь ему вздумается показать миру, кто он есть на самом деле. И жители Островов пострадают в первую очередь.
- Велегор ведёт себя уже гораздо лучше, чем поначалу, - слабо возразил Януш. – Он слушает меня. Саксу нечего бояться, пока я с ним.
- Точно подметил, - серьёзно кивнул Бажен. – Пока ты с ним. Но ведь ты не вечен, господин Януш. Или думал, я не узнаю? Сам Велегор говорил мне, и не раз… мальчик упоминал какую-то энергию, которая в тебе очень слаба… и был очень этим обеспокоен. Я не понял, но и без него вижу: невидимая смерть, которой ты пропитался насквозь, продолжает убивать тебя даже после того, как весь Парадис, источник заразы, ушёл под воду. Не так быстро, как раньше, но всё же убивает. Или я неправ?
Януш опустил глаза, не сразу ответил.
- Опухоли, - наконец тяжело проронил он. – Иногда они рассасываются сами, но порой… я мало об этом знаю, это сложно вылечить… и я никогда не мог помочь себе. Только другим. Что-то изменилось у меня внутри, что-то… я не могу понять, и тем более не могу вылечить… только… болит время от времени…
- Я заметил, - помрачнел священник. – Ты хватаешься за сердце… когда думаешь, что никто не видит.
- Сердце болит не очень сильно, - негромко сказал Януш. – И крайне редко. Что-то случилось с кровью, и она как будто… повредила всё остальное…
- Откуда про кровь знаешь? – удивился священник. – Ведь красная же она, как и была?
Януш невесело усмехнулся.
- Чувствую. А ещё… вампиры, с которыми я ею поделился… в общем… говорят, горькая очень… с гнилостным привкусом… будто не моя вовсе. Раньше она им помогала, а сейчас…
- Уезжай отсюда, - решительно повторил Бажен. – Здесь тебе никто не поможет. Ты – единственный лекарь на Островах, и это, конечно, прискорбно… но, возможно, ты сумеешь уговорить кого-нибудь из монахов занять твоё место. Да и мне помощь бы не помешала…
- Каких монахов? – удивился Януш.
Бажен вздохнул, складывая руки на столе, подался вперёд.
- В Эдельвире есть монастырь, удалённый от городов и крупных поселений… когда-то я был там послушником. Это самый древний монастырь Единого, который мне известен, и тамошние монахи – самые настоящие сподвижники. Среди них есть те, кто сумеет помочь тебе и Велегору. Тебе нельзя оставаться на Островах, это вредно для вас обоих. Но и выпускать в большой мир неподготовленного к сложной жизни ребёнка, который совершенно не умеет и не желает контролировать свою силу…
- А что, если монахи не пожелают принять нас? – глухо спросил лекарь. – Если они, как ты говоришь, сподвижники, то сразу увидят тьму в Велегоре…
- И именно поэтому примут, - убеждённо сказал Бажен. – Они увидят не только тьму, но и свет… если он есть. Ты не справишься с ним один, Януш. Помощь людей, которые вместе с тобой покажут Велегору другую жизнь… не такую, к которой он привык… У тебя будет время подготовить его к новому миру, миру людей. Ты расскажешь ему всё, что ещё не успел, а дальше…
- Жизнь покажет, - пробормотал Януш, массируя пальцами виски.
Священник кивнул, и лекарь поднял голову, встречаясь с ним взглядом. Пару секунд оба смотрели друг другу в глаза, затем Януш сказал:
- Расскажи, как туда добраться, господин Бажен. Утром я сообщу о своём решении Велегору.
- Он будет рад путешествию, - ободряюще улыбнулся священник.
…Бажен оказался прав. Велегор почти пританцовывал в день их отбытия с Островов. Корабль покачивался на волнах, матросы носились по палубе, и Одноглазый отдавал им последние приказы. Шторм стих к вечеру, и капитан, недовольный задержкой, тотчас начал командовать отправкой: бывший пират не привык попусту терять время. У них оставалось всего несколько минут, и Януш наспех прощался с теми, кто пришёл проводить их на материк.
Вечерело; солнце давно скрылось за облаками, но тьма ещё не укутала замерший на границе дня и ночи Сакс. Помимо Тоолка со Звёздочкой и некоторыми рыбаками, на пристани собрались оборотни, которым было ещё далеко до полуночных терзаний, и вампиры, наконец-то дождавшиеся заката солнца.
- Прощай, господин лекарь, - обратился к нему Мартин, улыбаясь всей своей клыкастой пастью. – Я безумно рад, что когда-то ты в ужасе примчался в мою таверну…
- И что мы оказались рядом, когда Дина дорвалась до твоего горла, - подтвердил Леван.
Дина, прятавшаяся за спиной Люсьена, после этих слов решительно распрямилась, шагнула вперёд, и быстро поцеловала лекаря в щеку, пользуясь тем, что Велегор отвлёкся на разговор со Звёздочкой.
- Прощай, господин Януш, - тихо сказала маленькая вампирша, вновь отступая к брату за спину.
Андрэ и Николас прощались молча: по очереди стиснули лекаря в звериных объятиях и уступили место подошедшему Велизару.
- Ну… - буркнул бывший охотник на нечисть. – Попутного ветра, что ли…
- Велизар, - вдруг вклинился Велегор. – Прости, что я тебя тогда… ну, лбом об дверь бахнул. Папа говорит, тебе больно было. В общем, я зря разозлился…
- Ну, с кем не бывает… - неловко, стараясь скрыть улыбку, сказал Велизар.
- … надо было применить оглушающее заклятие, тогда бы ты ничего не почувствовал!
- …поганец мелкий, - закончил нахмурившийся оборотень.
- Что-то скажешь на прощание, господин Януш? – обратился к нему кто-то из рыбаков, и общий гул мгновенно стих. – Последние наставления, так сказать?
Лекарь обвёл взглядом столпившихся горожан, улыбнулся, привлекая к себе сына.
- Не думаю, что вы в них нуждаетесь, - сказал он. – Мне кажется, вы изменились достаточно, чтобы самим раздавать советы таким, как я.
- Велегор, - позвал вдруг Бажен. – Мы решили сделать тебе подарок… чтобы ты помнил нас. Твой отец рассказал мне… вот. Это тебе. От всех нас.
Велегор с восторгом выхватил из рук священника игрушечного коня, прижал к груди.
- Спасибо, - негромко подсказал Януш, но Велегор его не расслышал.
- Мне? Правда, мне? Я никогда не забуду, Бажен! Никого из вас не забуду, - пообещал Велегор, скользя взглядом по неровным рядам собравшихся на пристани горожан.
Почему-то никто не засомневался: мальчишка и в самом деле никого и ничего не забудет. Ни хорошего, ни плохого…
- Отчаливаем! – рявкнул с палубы капитан.
Они поднялись на борт, и трап за ними тотчас подняли. Корабль медленно выходил из гавани, и Велегор, сияя улыбкой, замахал руками оставшимся на берегу.
- А ведь это ты рассказал Бажену, - не глядя на него, радостно заметил Велегор. – Про коня! Мне кажется, ты самый лучший папа из тех, кого я видел!
- И много ты их видел, Велегор? – улыбнулся Януш, вглядываясь в поредевшие ряды горожан: многие стали расходиться по домам из-за стремительно падавшей темноты. – Кроме того, настанет день, когда ты перестанешь во мне нуждаться, и сам захочешь уйти…
- Ну вот ещё! – Вспыхнул Велегор, поворачиваясь к нему. – Мне с тобой очень хорошо! И интересно! Мне нравится быть с тобой. И я не собираюсь тебя отпускать! Ни за что и никогда! Даже не думай!..
- Ты подрастёшь и поймёшь, о чём я, - мягко сказал лекарь, не желая продолжать разговор.
Однако разбуженное любопытство Велегора оказалось не так-то просто унять.
- Нет, ты скажи, - упёрся сын, и чёрные глаза недобро блеснули. – Ты что же, хочешь уйти от меня?
- Нет, Велегор, - вздохнул лекарь: легче было объясниться. Дёрнул же его Клеветник за язык! – Но когда-нибудь ты вырастешь… может, повстречаешь девушку… и старый отец станет лишним.
- Девушку? – вдруг заинтересовался Велегор. – Это вроде Дины или Звёздочки? Но они же совсем некрасивые… я в Саксе вообще ни одной не видел… А на материке есть красивые девочки, пап?
Януш рассмеялся, взъерошил сыну волосы, притянул к себе.
- Есть, - пообещал он. – И много. Но тебе ещё рано об этом думать, Велегор!
Сын фыркнул и умолк, прижавшись к нему всем телом и обхватив тонкими, худыми руками за талию. Януш смотрел, как растворялись в ночи огни Сакса, отражавшиеся в водах Стилоса, и эта чистая, удивительно прозрачная даже в вечерних сумерках вода была последним, что он запомнил, покидая Туманные Острова.
