- И чего это значит? – осторожно поинтересовался Барри.
Курт нахмурился, разглядывая сверкающий кинжал.
- Полагаю, что мы нашли возможное орудие… если не убийства, то покушения.
О’Салливан нахмурился.
- Там много чего валялось, когда нас вызвали. Кинжал… кажется, лежал в стороне… Может, его кто из оперативной группы и закинул обратно в ножны, - морща лоб, припомнил детектив. – Крови на нём ведь не нашли. Отпечатков тоже.
- Что, если убийца об этом знал? О свойствах кинжала? Или не знал, и ему просто повезло? Но откуда тогда те монстры, которых так боялись погибшие в последние мгновения смерти?
- Дьявольщина какая-то, - сплюнул О’Салливан и резко поднялся на ноги. – И ведь кинжал, я так понял, на экспертизу не отправишь, иначе и нас с вами проклятый дом не выпустит.
- Предмет силы, - согласился Курт. – Лучше не трогать. Но вы можете забрать «кольт». Чтобы не попал в дурные руки.
Детектив не переспрашивал и мигом прибрал пистолет к рукам, хорошенько порывшись и в остальных ящиках стола. Больше оружия под рукой ведьма не держала, да и «кольт», по-видимому, прикупила лишь по оказии, поддавшись минутной слабости.
- Вам не кажется это странным? – поинтересовался О’Салливан, остановившись у окна. – Может, и не чушь это, про чудищ-то? Подумайте сами: будь убийца человеком, разве не пришёл бы с собственным оружием? А если действовал по ситуации, с чего хватать первый подвернувшийся ножик, а не чего поприличнее? Пистолет лежал почти на виду! В ящике стола!
- Под панелью, - педантично уточнил Курт. – Убийца мог действовать наобум.
- То есть, версию с чудовищами вы не рассматриваете, даже несмотря на заверения всех семерых погибших?
Курт помолчал, бинтуя ладонь. На сегодня крови больше не потребуется.
- Простите, мне сложно в такое поверить, - наконец признался он. – То, чего боялись жертвы… этому просто нет объяснения. Я, разумеется, не самый опытный охотник, но типы нечисти знаю наизусть. Ничего подобного ни в трактатах, ни в жизни я не встречал. Разве что на несчастных напала армия бесов? Что, разумеется, тоже маловероятно.
Барри глянул на портрет Морриган Мюррей, огляделся по тёмным углам и нервно поёжился.
- Предлагаю на сегодня закругляться! – решительно заявил детектив. – Мы же выяснили всё, ради чего явились? Чёрный ход нашли, погибших опросили… в каком-то смысле… Даже могилу этого, призрачного, нашли!
- К слову, о Рафаэле, - встрепенулся Курт. – Я же хотел с ним побеседовать. У каждого есть право объясниться…
- Побеседуете в Эшфорде, - отрезал О’Салливан. – Идёмте, Курт, право! Этот дом действует мне на нервы. Потрясёте амулет, или там потрёте, как волшебную лампу, и вылезет ваш призрак, как миленький. Со всеми правами! По правде, не знаю, зачем вы вообще с ним возитесь. Только не говорите, что сочувствуете! Это был его выбор, явиться к ведьме в одиночку, разве нет? Ведь, как вы говорите, из ордена его к тому времени уже пнули. Мог бы с полным правом идти на покой, так нет, сам выбрал смерть…
Тяжёлый графин, стоявший на шкафу, вдруг сорвался вниз, с гулким звоном встретившись с затылком детектива. Барри закатил глаза и рухнул лицом вниз, а Курт подскочил и бросился к напарнику.
- Будь я жив и во плоти, лежал бы твой ирландец со сломанным носом и рассуждал бы о правах и выборе на больничной койке! – процедил Рафаэль, прорисовываясь в воздухе. – Но поскольку я мёртв и немощен, то пусть хотя бы заткнётся и полежит смирно. Оцени, светлячок: я избавил человека от суеверных страхов и погрузил в целебный сон! Что сказать, - притворно вздохнул призрак, опускаясь на освободившийся диван. – У меня доброе сердце.
- У тебя нет сердца, - возразил Курт, с трудом переворачивая грузного О’Салливана и наспех осматривая пострадавший затылок. – Сам говорил: Морриган его вырезала, а у призрачного тебя не только сердца не хватает, но и других запчастей. Вот зачем ты с ним так?
- То есть, его проникновенного монолога только что недостаточно? – возмутился Рафаэль. – Слушай, светлячок, я и при жизни ангельским терпением не отличался, теперь-то уже поздно переучиваться. Твой О’Салливан ещё в саду нарывался, утверждая, что мне и лилий вместо надгробия хватит. Я, конечно, не щепетильный, но не ему решать, чего мне бы там хотелось. Про то, что я заслужил изгнание, это ему тоже с рук спустить? Ну а то, что ирландец тебе по щеке недавно зарядил? Я, конечно, молчу, ты у нас парень смиренный, ещё и вторую бы подставил, но я вообще скромный молчун. Меньше слов, больше дела, ага. Именно поэтому в пару таким, как ты, и ставят таких, как я.
Курт убедился, что шишка на затылке О’Салливана не опасна, притащил уже знакомое одеяло и укрыл напарника прямо на полу. При всём желании у него не получилось бы перетащить Барри ни на диван, ни в кресло. Убедившись, что О’Салливан надолго провалился в беспамятство, Курт со вздохом вернулся к камину и подкинул дров в огонь.
- Каких? – устало поинтересовался он у спокойного Рафаэля.
- Верных, надёжных, самую капельку добрых, метких, преданных!
- Ты в это всё сам хоть веришь? – не удержался от улыбки Курт.
- Во что именно? – ухмыльнулся Рафаэль. – Тебя какой пункт смущает?
- Все, - признался Курт. – Хотя в меткости тебе, пожалуй, не откажешь.
Неподвижный детектив О’Салливан и тяжёлый графин, укатившийся под шкаф, тому свидетели.
- А ты проверь, - предложил призрак. – Раз уж мы теперь напарники.
- Это когда мы успели? – удивился Курт.
- А к тебе что, очередь желающих стоит? – возмутился бывший ведьмолов. – Ты оглянись вокруг, светлячок! Нет, толстый ирландец не в счёт, он у нас извозчиком служит. Я глубоко возмущён тем, как тебя вообще на дело послали! В ведьмино гнездо!
- Ведьма-то мертва, - педантично вставил Курт.
- Но люди-то умирают, - в тон парировал бывший ведьмолов. – Ты начальство не выгораживай, Курт Леманн. Всё так плохо в нашем отделе? В прежние времена на одну цель посылали двух охотников! Всегда и без исключений. Потому что невозможно знать заранее, с чем столкнёшься, а для некоторых видов нечисти требуется сдвоенный удар и парная работа. Ну, как в случае с сильной ведьмой. Я припёрся один – и вот результат. Но пока меня не выпихнули из ордена, я в одиночку никогда не ходил! Что важнее: вернуться героем или вернуться живым? Хотя вопрос, признаю, чутка запоздалый…
Курт нахмурился, разглядывая полупрозрачного охотника на нечисть. Призрак не лгал, попросту не сумел бы. Охотники, те, с кем он познакомился в Ватикане, действительно уходили на задания вдвоём. Даже на собраниях все стояли плечом к плечу с боевыми товарищами, и только он – рядом с наставником. Курт тогда думал, что попросту не дорос до повышения, да и вопросов он традиционно не задавал. Кроме того, отец Иероним упоминал что-то о формальном деле, вроде как и не требующем большого опыта, поэтому и звание ему определили, как одиночке – следователь… Могло ли так случиться, что наставник попросту не счёл нужным посвятить его в детали?
- Так где твоя пара, Курт Леманн? – полюбопытствовал неумолимый Рафаэль. – Я чёт сомневаюсь, что у наших с бюджетом проблема. В чём же дело? Не в ресурсах же? Помню, ты говорил, что и другие охотники остались. Почему тебя, желторотого, отправили сюда одного?
- Отец Иероним сказал, что меня уже ждёт напарник. Я подумал, речь о детективе О’Салливане.
Рафаэль застыл на миг, затем пренебрежительно фыркнул.
- Этот? Даже не ведьмолов! Ну, чего он может?
- Вызвать наряд, проверить улики, сделать запрос, пробить отпечатки…
- Освободить призрака может? – перебил Рафаэль. – А изгнать беса? Обезвредить магическую ловушку? Снять печать? Отпугнуть нежить? Да что я спрашиваю – твой О’Салливан нежить от человека не отличит! – фыркнул бывший ведьмолов. – Но ты не переживай, светлячок. У тебя есть я!
Курт слабо усмехнулся.
- Много ты можешь, в таком виде.
- Зато ты можешь, - обиделся призрак. – Слушай, я не напрашиваюсь, хочешь играться в гордое одиночество – валяй. Поправь меня, если ошибаюсь, вот только дела у тебя пока идут не очень. Тебе точно приятнее сидеть наедине с собой, чем с опытным и полным сил старшим товарищем?
- Прости, - вздохнул Курт. – Ты прав. У меня пока ни одной стройной версии. То, что произошло в этом доме – какая-то нелепость. Никому не выгодны мёртвые наследники Мюррей. Одного врага на всех тоже нет: бедняги прибыли с разных концов мира и, судя по отчётам Барри, прежде не пересекались. Ритуал на крови тоже не помог. Умершие видели каких-то тварей, каким я даже определения не подберу. Таких не бывает, Рафаэль! Я, разумеется, желторотый…
- Не обижайся, - тут же миролюбиво вставил призрак. – Ляпнул, не подумав. Нормальный ты, светлячок. В некоторых вопросах так вообще эксперт.
Курт остро глянул на новоявленного «напарника», но упрямо продолжил мысль:
- …но мне кажется, что магией здесь и не пахнет. Несчастных жестоко убили, а единственная магия, которую я ощутил – это защита дома. Сама по себе она же не смертельна, нет?
- Нет, - подумав, подтвердил бывший ведьмолов. – Для этого у Морриган имелись другие артефакты и орудия убийств. Предвосхищая твой вопрос, два скелета, которые ты обнаружил в саду следом за мной, это грабители. Влезли задолго до меня. Сами неместные, а дурные слухи про особняк тогда ещё не ходили. Морриган молода была, только в силу входила. Хлопнула бедолаг с перепугу, да потом кости зачаровала, чтобы сигнальными огнями ей служили. Ну, это если кто ещё сунется.
- Ты и сунулся, - догадался Курт. – И она тебя уже ждала.
Рафаэль мрачно кивнул.
- Старая тварь потом хвастала, как смотрела на меня глазницами мёртвых, следила за каждым шагом… А ведь я ступал при жизни совсем бесшумно! Не веришь? Да я сейчас громче летаю, чем тогда передвигался! Проклятая старуха… Ну то есть, - тут же нехотя поправил себя призрак, - старой она тогда ещё не была. Одному небу известно, сколько ей там стукнуло, но выглядела Морриган в нашу встречу аккурат вот так, как на портрете. Вот только я её суть сразу разглядел… тьма и тлен… Ты под портрет загляни, - посоветовал вдруг Рафаэль.
Курт удивился, но послушно поднялся и скинул пальто вместе с пиджаком, для удобства. Путь к портрету вёл через спинку кресла и каминную полку, с которой Курт, балансируя над огнём, наконец дотянулся до тяжёлой рамы.
- Вот и я говорю – больная, - прокомментировал Рафаэль, хотя Курт не сказал ни слова. – С другой стороны, кто из нас здоров? Одиночество и не такое с людьми творит.
Курт внимательно рассмотрел стёртую карту Эшфорда, прибитую гвоздями к стене аккурат под портретом, провёл пальцами по уродливым коричневым потёкам.
- "Вы все мои", - прочитал он корявую надпись на латинском. – О ком это она?
- Не упади, светлячок, - предупредил Рафаэль, пока Курт примеривался, чтобы спрыгнуть обратно. – Старуха говорила, не моего ума дело. Я так думаю, что ведьмино гнездо несколько шире, чем старый особняк. Иначе Морриган Мюррей не выползала бы на ежегодную городскую ярмарку. Ведьма всесильна в своём гнезде, но за его пределами буквально задыхается. То же происходит сейчас и с твоей монашкой, м-м?
- Несса страдает! – не выдержал Курт, нависая над невозмутимым призраком. – Ты – опытный ведьмолов, так подскажи! Как ей помочь?
- О-о, неприкрытая лесть пошла, - притворно вздохнул Рафаэль, поднимаясь с дивана. – Не знаю, чему тебя учили в нашем прискорбно измельчавшем отделе, но ведьмоловы обычно не помогают ведьмам. У нас задача как раз обратная.
- Я не допущу, чтобы Несса пострадала.
- Так пусть передаст проклятый дар другой девице, - пожал призрачными плечами Рафаэль. – И мы её хлопнем. Делов-то.
- То есть, ты полагаешь, что другую невинную девушку мне убить легче? – холодно поинтересовался Курт.
Рафаэль легко выдержал его взгляд.
- Другого способа покончить с ведьмой нет, - очень спокойно отозвался бывший ведьмолов. – Это тебе не бесовская одержимость, светлячок. Тут экзорцизм бесполезен – тёмная сила лишь ненадолго покинет тело, чтобы вернуться вновь и терзать несчастную, пока та сама не взмолится о смерти. Огонь, Курт Леманн. Самое действенное средство.
Курт отвернулся, опираясь о каминную полку. Жар от камина неприятно колол перебинтованные ладони, пробирался под тонкую ткань рубашки. Треснуло полено, распадаясь на обугленные головешки.
- Придумай что-нибудь, - глухо попросил Курт.
Спину обдало могильным холодом, когда Рафаэль потрепал его по спине.
- Не многого ли ты требуешь от неупокоенной души, светлячок? – беззвучно вздохнул призрак. – Я говорю, что знаю. Если за время моего вынужденного отсутствия в нашем отделе придумали другой способ обезвредить ведьму, я только за. Или ты думаешь, мне в удовольствие жать на спусковой крючок? Никто не любит убивать, Курт Леманн. Подозреваю, ты это знаешь.
Курт вывернулся из липких ледяных объятий, развернулся лицом к Рафаэлю.
- Делись и другими подозрениями, раз начал, - жёстко велел он.
Бывший ведьмолов невесело усмехнулся, поправил съезжающий арбалет и покачал головой.
- Тебе и без моей наблюдательности тошно. Всякое беззаконие как обоюдоострый меч: ране от него нет исцеления. Ведьмин огонь не сравнится с жаром, терзающим изнутри. Запоздалое раскаяние убивает - мне ли не знать… Вот и кровь на твоих руках жжётся, юный ведьмолов.
Курт отшатнулся, шагнул назад и почти рухнул в кресло: ноги не держали. Прерывисто выдохнул, закрывая лицо ладонями.
Над головой нарочито громко прочистили горло. Звук, с учётом призрачных реалий, получился воющим и заунывным.
- Сказал и повторю, светлячок: именно поэтому в пару таким, как ты, и ставят таких, как я. Для меня это работа, а для тебя – страшный грех. Но ты ошибаешься, Курт Леманн. Ты лучше, чем думаешь. Иначе не находился бы сейчас здесь.
Курт медленно опустил ладони. Рафаэль сидел перед ним на корточках, заглядывая в лицо. Весьма натурально сидел, с учётом, что физическая форма призраку давалась непросто.
- А ещё ты чист, - подметил бывший ведьмолов, сверля его темными провалами глаз. – Небось, даже не целовался в жизни ни разу. Я угадал?
- Причём тут…
- Угадал, - сам себе ответил Рафаэль. – Девственник – это хорошо, светлячок, нечего стесняться. Из таких получаются сильные молитвенники. Ну, знаешь, которые одним словом полчища нечисти изгоняют. Такие напарники в нашем отделе на вес золота… Я ведь сказал: очень уж напоминаешь мне… кое-кого. Мой последний напарник тоже был чист. Ангел во плоти, а не человек…
Курт сморгнул влагу и сложил руки на коленях.
- Как его звали? Ну, того, из-за которого тебя выгнали…
Рафаэль резко поднялся на ноги, зависнув в полуметре над полом. Короткая битва взглядов окончилась ничем: Курт не обвинял, так что призраку не пришлось оправдываться. Помедлив пару секунд, Рафаэль опустился обратно на пол.
- Уже растрезвонили, а? Быстро у вас эти… технологии… работают. Чего ответили-то?
Курт молча достал из пиджака телеграмму и протянул её Рафаэлю. Пальцы призрака уплотнились, когда он принял клочок бумаги из рук Курта, а темные глаза впервые проявили цвет, плеснув глубокой синевой.
Курт нахмурился, разглядывая сверкающий кинжал.
- Полагаю, что мы нашли возможное орудие… если не убийства, то покушения.
О’Салливан нахмурился.
- Там много чего валялось, когда нас вызвали. Кинжал… кажется, лежал в стороне… Может, его кто из оперативной группы и закинул обратно в ножны, - морща лоб, припомнил детектив. – Крови на нём ведь не нашли. Отпечатков тоже.
- Что, если убийца об этом знал? О свойствах кинжала? Или не знал, и ему просто повезло? Но откуда тогда те монстры, которых так боялись погибшие в последние мгновения смерти?
- Дьявольщина какая-то, - сплюнул О’Салливан и резко поднялся на ноги. – И ведь кинжал, я так понял, на экспертизу не отправишь, иначе и нас с вами проклятый дом не выпустит.
- Предмет силы, - согласился Курт. – Лучше не трогать. Но вы можете забрать «кольт». Чтобы не попал в дурные руки.
Детектив не переспрашивал и мигом прибрал пистолет к рукам, хорошенько порывшись и в остальных ящиках стола. Больше оружия под рукой ведьма не держала, да и «кольт», по-видимому, прикупила лишь по оказии, поддавшись минутной слабости.
- Вам не кажется это странным? – поинтересовался О’Салливан, остановившись у окна. – Может, и не чушь это, про чудищ-то? Подумайте сами: будь убийца человеком, разве не пришёл бы с собственным оружием? А если действовал по ситуации, с чего хватать первый подвернувшийся ножик, а не чего поприличнее? Пистолет лежал почти на виду! В ящике стола!
- Под панелью, - педантично уточнил Курт. – Убийца мог действовать наобум.
- То есть, версию с чудовищами вы не рассматриваете, даже несмотря на заверения всех семерых погибших?
Курт помолчал, бинтуя ладонь. На сегодня крови больше не потребуется.
- Простите, мне сложно в такое поверить, - наконец признался он. – То, чего боялись жертвы… этому просто нет объяснения. Я, разумеется, не самый опытный охотник, но типы нечисти знаю наизусть. Ничего подобного ни в трактатах, ни в жизни я не встречал. Разве что на несчастных напала армия бесов? Что, разумеется, тоже маловероятно.
Барри глянул на портрет Морриган Мюррей, огляделся по тёмным углам и нервно поёжился.
- Предлагаю на сегодня закругляться! – решительно заявил детектив. – Мы же выяснили всё, ради чего явились? Чёрный ход нашли, погибших опросили… в каком-то смысле… Даже могилу этого, призрачного, нашли!
- К слову, о Рафаэле, - встрепенулся Курт. – Я же хотел с ним побеседовать. У каждого есть право объясниться…
- Побеседуете в Эшфорде, - отрезал О’Салливан. – Идёмте, Курт, право! Этот дом действует мне на нервы. Потрясёте амулет, или там потрёте, как волшебную лампу, и вылезет ваш призрак, как миленький. Со всеми правами! По правде, не знаю, зачем вы вообще с ним возитесь. Только не говорите, что сочувствуете! Это был его выбор, явиться к ведьме в одиночку, разве нет? Ведь, как вы говорите, из ордена его к тому времени уже пнули. Мог бы с полным правом идти на покой, так нет, сам выбрал смерть…
Тяжёлый графин, стоявший на шкафу, вдруг сорвался вниз, с гулким звоном встретившись с затылком детектива. Барри закатил глаза и рухнул лицом вниз, а Курт подскочил и бросился к напарнику.
- Будь я жив и во плоти, лежал бы твой ирландец со сломанным носом и рассуждал бы о правах и выборе на больничной койке! – процедил Рафаэль, прорисовываясь в воздухе. – Но поскольку я мёртв и немощен, то пусть хотя бы заткнётся и полежит смирно. Оцени, светлячок: я избавил человека от суеверных страхов и погрузил в целебный сон! Что сказать, - притворно вздохнул призрак, опускаясь на освободившийся диван. – У меня доброе сердце.
- У тебя нет сердца, - возразил Курт, с трудом переворачивая грузного О’Салливана и наспех осматривая пострадавший затылок. – Сам говорил: Морриган его вырезала, а у призрачного тебя не только сердца не хватает, но и других запчастей. Вот зачем ты с ним так?
- То есть, его проникновенного монолога только что недостаточно? – возмутился Рафаэль. – Слушай, светлячок, я и при жизни ангельским терпением не отличался, теперь-то уже поздно переучиваться. Твой О’Салливан ещё в саду нарывался, утверждая, что мне и лилий вместо надгробия хватит. Я, конечно, не щепетильный, но не ему решать, чего мне бы там хотелось. Про то, что я заслужил изгнание, это ему тоже с рук спустить? Ну а то, что ирландец тебе по щеке недавно зарядил? Я, конечно, молчу, ты у нас парень смиренный, ещё и вторую бы подставил, но я вообще скромный молчун. Меньше слов, больше дела, ага. Именно поэтому в пару таким, как ты, и ставят таких, как я.
Курт убедился, что шишка на затылке О’Салливана не опасна, притащил уже знакомое одеяло и укрыл напарника прямо на полу. При всём желании у него не получилось бы перетащить Барри ни на диван, ни в кресло. Убедившись, что О’Салливан надолго провалился в беспамятство, Курт со вздохом вернулся к камину и подкинул дров в огонь.
- Каких? – устало поинтересовался он у спокойного Рафаэля.
- Верных, надёжных, самую капельку добрых, метких, преданных!
- Ты в это всё сам хоть веришь? – не удержался от улыбки Курт.
- Во что именно? – ухмыльнулся Рафаэль. – Тебя какой пункт смущает?
- Все, - признался Курт. – Хотя в меткости тебе, пожалуй, не откажешь.
Неподвижный детектив О’Салливан и тяжёлый графин, укатившийся под шкаф, тому свидетели.
- А ты проверь, - предложил призрак. – Раз уж мы теперь напарники.
- Это когда мы успели? – удивился Курт.
- А к тебе что, очередь желающих стоит? – возмутился бывший ведьмолов. – Ты оглянись вокруг, светлячок! Нет, толстый ирландец не в счёт, он у нас извозчиком служит. Я глубоко возмущён тем, как тебя вообще на дело послали! В ведьмино гнездо!
- Ведьма-то мертва, - педантично вставил Курт.
- Но люди-то умирают, - в тон парировал бывший ведьмолов. – Ты начальство не выгораживай, Курт Леманн. Всё так плохо в нашем отделе? В прежние времена на одну цель посылали двух охотников! Всегда и без исключений. Потому что невозможно знать заранее, с чем столкнёшься, а для некоторых видов нечисти требуется сдвоенный удар и парная работа. Ну, как в случае с сильной ведьмой. Я припёрся один – и вот результат. Но пока меня не выпихнули из ордена, я в одиночку никогда не ходил! Что важнее: вернуться героем или вернуться живым? Хотя вопрос, признаю, чутка запоздалый…
Курт нахмурился, разглядывая полупрозрачного охотника на нечисть. Призрак не лгал, попросту не сумел бы. Охотники, те, с кем он познакомился в Ватикане, действительно уходили на задания вдвоём. Даже на собраниях все стояли плечом к плечу с боевыми товарищами, и только он – рядом с наставником. Курт тогда думал, что попросту не дорос до повышения, да и вопросов он традиционно не задавал. Кроме того, отец Иероним упоминал что-то о формальном деле, вроде как и не требующем большого опыта, поэтому и звание ему определили, как одиночке – следователь… Могло ли так случиться, что наставник попросту не счёл нужным посвятить его в детали?
- Так где твоя пара, Курт Леманн? – полюбопытствовал неумолимый Рафаэль. – Я чёт сомневаюсь, что у наших с бюджетом проблема. В чём же дело? Не в ресурсах же? Помню, ты говорил, что и другие охотники остались. Почему тебя, желторотого, отправили сюда одного?
- Отец Иероним сказал, что меня уже ждёт напарник. Я подумал, речь о детективе О’Салливане.
Рафаэль застыл на миг, затем пренебрежительно фыркнул.
- Этот? Даже не ведьмолов! Ну, чего он может?
- Вызвать наряд, проверить улики, сделать запрос, пробить отпечатки…
- Освободить призрака может? – перебил Рафаэль. – А изгнать беса? Обезвредить магическую ловушку? Снять печать? Отпугнуть нежить? Да что я спрашиваю – твой О’Салливан нежить от человека не отличит! – фыркнул бывший ведьмолов. – Но ты не переживай, светлячок. У тебя есть я!
Курт слабо усмехнулся.
- Много ты можешь, в таком виде.
- Зато ты можешь, - обиделся призрак. – Слушай, я не напрашиваюсь, хочешь играться в гордое одиночество – валяй. Поправь меня, если ошибаюсь, вот только дела у тебя пока идут не очень. Тебе точно приятнее сидеть наедине с собой, чем с опытным и полным сил старшим товарищем?
- Прости, - вздохнул Курт. – Ты прав. У меня пока ни одной стройной версии. То, что произошло в этом доме – какая-то нелепость. Никому не выгодны мёртвые наследники Мюррей. Одного врага на всех тоже нет: бедняги прибыли с разных концов мира и, судя по отчётам Барри, прежде не пересекались. Ритуал на крови тоже не помог. Умершие видели каких-то тварей, каким я даже определения не подберу. Таких не бывает, Рафаэль! Я, разумеется, желторотый…
- Не обижайся, - тут же миролюбиво вставил призрак. – Ляпнул, не подумав. Нормальный ты, светлячок. В некоторых вопросах так вообще эксперт.
Курт остро глянул на новоявленного «напарника», но упрямо продолжил мысль:
- …но мне кажется, что магией здесь и не пахнет. Несчастных жестоко убили, а единственная магия, которую я ощутил – это защита дома. Сама по себе она же не смертельна, нет?
- Нет, - подумав, подтвердил бывший ведьмолов. – Для этого у Морриган имелись другие артефакты и орудия убийств. Предвосхищая твой вопрос, два скелета, которые ты обнаружил в саду следом за мной, это грабители. Влезли задолго до меня. Сами неместные, а дурные слухи про особняк тогда ещё не ходили. Морриган молода была, только в силу входила. Хлопнула бедолаг с перепугу, да потом кости зачаровала, чтобы сигнальными огнями ей служили. Ну, это если кто ещё сунется.
- Ты и сунулся, - догадался Курт. – И она тебя уже ждала.
Рафаэль мрачно кивнул.
- Старая тварь потом хвастала, как смотрела на меня глазницами мёртвых, следила за каждым шагом… А ведь я ступал при жизни совсем бесшумно! Не веришь? Да я сейчас громче летаю, чем тогда передвигался! Проклятая старуха… Ну то есть, - тут же нехотя поправил себя призрак, - старой она тогда ещё не была. Одному небу известно, сколько ей там стукнуло, но выглядела Морриган в нашу встречу аккурат вот так, как на портрете. Вот только я её суть сразу разглядел… тьма и тлен… Ты под портрет загляни, - посоветовал вдруг Рафаэль.
Курт удивился, но послушно поднялся и скинул пальто вместе с пиджаком, для удобства. Путь к портрету вёл через спинку кресла и каминную полку, с которой Курт, балансируя над огнём, наконец дотянулся до тяжёлой рамы.
- Вот и я говорю – больная, - прокомментировал Рафаэль, хотя Курт не сказал ни слова. – С другой стороны, кто из нас здоров? Одиночество и не такое с людьми творит.
Курт внимательно рассмотрел стёртую карту Эшфорда, прибитую гвоздями к стене аккурат под портретом, провёл пальцами по уродливым коричневым потёкам.
- "Вы все мои", - прочитал он корявую надпись на латинском. – О ком это она?
- Не упади, светлячок, - предупредил Рафаэль, пока Курт примеривался, чтобы спрыгнуть обратно. – Старуха говорила, не моего ума дело. Я так думаю, что ведьмино гнездо несколько шире, чем старый особняк. Иначе Морриган Мюррей не выползала бы на ежегодную городскую ярмарку. Ведьма всесильна в своём гнезде, но за его пределами буквально задыхается. То же происходит сейчас и с твоей монашкой, м-м?
- Несса страдает! – не выдержал Курт, нависая над невозмутимым призраком. – Ты – опытный ведьмолов, так подскажи! Как ей помочь?
- О-о, неприкрытая лесть пошла, - притворно вздохнул Рафаэль, поднимаясь с дивана. – Не знаю, чему тебя учили в нашем прискорбно измельчавшем отделе, но ведьмоловы обычно не помогают ведьмам. У нас задача как раз обратная.
- Я не допущу, чтобы Несса пострадала.
- Так пусть передаст проклятый дар другой девице, - пожал призрачными плечами Рафаэль. – И мы её хлопнем. Делов-то.
- То есть, ты полагаешь, что другую невинную девушку мне убить легче? – холодно поинтересовался Курт.
Рафаэль легко выдержал его взгляд.
- Другого способа покончить с ведьмой нет, - очень спокойно отозвался бывший ведьмолов. – Это тебе не бесовская одержимость, светлячок. Тут экзорцизм бесполезен – тёмная сила лишь ненадолго покинет тело, чтобы вернуться вновь и терзать несчастную, пока та сама не взмолится о смерти. Огонь, Курт Леманн. Самое действенное средство.
Курт отвернулся, опираясь о каминную полку. Жар от камина неприятно колол перебинтованные ладони, пробирался под тонкую ткань рубашки. Треснуло полено, распадаясь на обугленные головешки.
- Придумай что-нибудь, - глухо попросил Курт.
Спину обдало могильным холодом, когда Рафаэль потрепал его по спине.
- Не многого ли ты требуешь от неупокоенной души, светлячок? – беззвучно вздохнул призрак. – Я говорю, что знаю. Если за время моего вынужденного отсутствия в нашем отделе придумали другой способ обезвредить ведьму, я только за. Или ты думаешь, мне в удовольствие жать на спусковой крючок? Никто не любит убивать, Курт Леманн. Подозреваю, ты это знаешь.
Курт вывернулся из липких ледяных объятий, развернулся лицом к Рафаэлю.
- Делись и другими подозрениями, раз начал, - жёстко велел он.
Бывший ведьмолов невесело усмехнулся, поправил съезжающий арбалет и покачал головой.
- Тебе и без моей наблюдательности тошно. Всякое беззаконие как обоюдоострый меч: ране от него нет исцеления. Ведьмин огонь не сравнится с жаром, терзающим изнутри. Запоздалое раскаяние убивает - мне ли не знать… Вот и кровь на твоих руках жжётся, юный ведьмолов.
Курт отшатнулся, шагнул назад и почти рухнул в кресло: ноги не держали. Прерывисто выдохнул, закрывая лицо ладонями.
Над головой нарочито громко прочистили горло. Звук, с учётом призрачных реалий, получился воющим и заунывным.
- Сказал и повторю, светлячок: именно поэтому в пару таким, как ты, и ставят таких, как я. Для меня это работа, а для тебя – страшный грех. Но ты ошибаешься, Курт Леманн. Ты лучше, чем думаешь. Иначе не находился бы сейчас здесь.
Курт медленно опустил ладони. Рафаэль сидел перед ним на корточках, заглядывая в лицо. Весьма натурально сидел, с учётом, что физическая форма призраку давалась непросто.
- А ещё ты чист, - подметил бывший ведьмолов, сверля его темными провалами глаз. – Небось, даже не целовался в жизни ни разу. Я угадал?
- Причём тут…
- Угадал, - сам себе ответил Рафаэль. – Девственник – это хорошо, светлячок, нечего стесняться. Из таких получаются сильные молитвенники. Ну, знаешь, которые одним словом полчища нечисти изгоняют. Такие напарники в нашем отделе на вес золота… Я ведь сказал: очень уж напоминаешь мне… кое-кого. Мой последний напарник тоже был чист. Ангел во плоти, а не человек…
Курт сморгнул влагу и сложил руки на коленях.
- Как его звали? Ну, того, из-за которого тебя выгнали…
Рафаэль резко поднялся на ноги, зависнув в полуметре над полом. Короткая битва взглядов окончилась ничем: Курт не обвинял, так что призраку не пришлось оправдываться. Помедлив пару секунд, Рафаэль опустился обратно на пол.
- Уже растрезвонили, а? Быстро у вас эти… технологии… работают. Чего ответили-то?
Курт молча достал из пиджака телеграмму и протянул её Рафаэлю. Пальцы призрака уплотнились, когда он принял клочок бумаги из рук Курта, а темные глаза впервые проявили цвет, плеснув глубокой синевой.
