Глава 1. Весна в новом доме.
- Милая, вернись в дом, там же холодно, - услышала Лаура голос Джордана, доносящийся из комнаты. Она сидела на крошечном балконе, кутаясь в теплую накидку. – Нагуляешься еще.
По лицу девушки скользнула улыбка: счастливая и немножко снисходительная. Так улыбаются, радуясь трогательной заботе о себе, может быть, совсем лишней в данный момент, но при этом такой приятной, искренней и теплой. Лаура мечтательно закрыла глаза и несколько секунд еще сидела, вдыхая аромат весны и подставляя свежее личико лучам ласкового апрельского солнца. Затем она без сожаления поднялась и шагнула в квартиру.
- Там тепло, и на меня светит солнышко, - сказала она Джордану, сидящему за столом. Мастер-вор, развернув на столе кожаную скрутку с множеством кармашков, сосредоточенно перебирал свою коллекцию отмычек. – А ведь я лесной житель и привыкла к зимним холодам.
Девушка подошла к вору и, обвив сзади руками его плечи, уткнулась лицом в распущенные темные волосы. Джордан блаженно закрыл глаза и отложил инструменты. В комнате, казалось, замерло время и звуки, только два сердца негромко стучали в унисон. Надышавшись травяным ароматом чистых волос, Лаура обошла стол и села напротив вора, с нежностью смотря на него. Он улыбнулся, глядя в милое светлое лицо, обрамленное тонкими белокурыми прядями.
- Я знаю, что ты не боишься даже ненастья и холодов, - проговорил Джордан, - но, милая…
- Ты опасаешься, что меня кто-то заметит? – закончила за него лесная ведьма. Вор медленно кивнул. Он знал, что они с Лаурой в безопасности, и никто не обратит внимание на девушку, сидящую на маленьком балкончике, к тому же их окна загораживали пышные ветви старой липы, уже начинавшие покрываться яркой зеленой листвой. Но Джордан все равно пока еще тревожился и никак не мог побороть это чувство.
Они с Лаурой перебрались в это жилище совсем недавно. Новая квартира находилась на третьем этаже и была очень светлая и просторная, и – о чудо! – им повезло: одно из окон выходило на узкий балкон, на котором едва мог находиться один человек. Но даже такие балконы в городских домах были редкостью и почти роскошью.
Всю зиму Джордан с Лаурой прожили в старой квартире вора. Поначалу они сильно таились, и девушка долго никуда не выходила, проводя все время в четырех стенах. Но успокоилась стража, расслабился Город, и был позабыт инцидент с поисками лесной ведьмы, для которых на улицы когда-то выпустили даже машины. Когда вор убедился, что Лауру уже точно никто не собирается искать, они стали выбираться на прогулки: сначала на короткие, недалеко от дома, затем все дальше и дальше. Наконец они в своих путешествиях добрались до ближайшего леса, и теперь это стало любимым развлечением ведьмы.
Над Городом уже воцарилась зима, но снег в этом году снова не выпал, на радость Лауре: язычница усердно собирала опавшие листья, чтобы сделать из них разные снадобья. Пока она кружила между деревьями, то и дело нагибаясь за нужным ей растением, Джордан, прислонившись по обыкновению к какому-нибудь широкому стволу дерева, с нежностью и легкой грустью наблюдал за ее тонкой подвижной фигуркой в пестром наряде. После тех страшных событий девушка наконец послушалась и согласилась носить городскую одежду, чтобы не привлекать к себе праздного внимания своим домотканым платьем с искусной вышивкой. Она сшила себе теплую куртку, похожую на ту, что носила Эбигейл, только не из кожаных лоскутов, а из разноцветных меховых обрезков, которые принес ей Джордан. Девушка надевала ее поверх платья с длинной расклешенной юбкой, какие принято было здесь носить, и теперь стала даже похожа на городскую модницу, хотя покрасоваться ей было не перед кем. Когда Джордан вел ее по улицам города, их облик тут же стирался из памяти встречных прохожих. Их не замечали и не запоминали, благодаря таинственному дару Ночной тени. В одиночку девушке Джордан выходить пока не разрешал, но она не сердилась, а всегда терпеливо ждала его дома.
Скромное холостяцкое жилище, где раньше коротал вор свои одинокие дни, теперь принадлежало им двоим, но каким бы уютным оно ни казалось, Джордан очень хотел, чтобы его возлюбленной жилось с ним еще лучше. Его квартира была темная и мрачная, и кроме кровати да грубого стола с примусом в ней ничего не было. К весне мастер-вор нашел новую квартиру: светлую, просторную, с балконом, перегнувшись через перила которого можно было дотянуться до листьев старой липы.
* * *
Лаура никогда не заикалась, что ей неудобно или неуютно жить у Джордана. За той ночью, о которой она сама попросила его, чтобы спастись от пугающего и такого нежеланного брака с Шаманом их лесного племени, последовало множество других, привязавших ее и душой и телом к влюбленному вору. Сильные руки, оградившие ее от опасности и чужих притязаний, дотронулись до сердца и приручили его, и, оглядываясь назад, девушка с ужасом думала о том, что когда-то готова была отправиться за Леобеном в Квартал механистов. Она отгоняла эти воспоминания, но они все возвращались, пугая ее воображение жуткими картинами, от которых сжималось сердце. Картинами, в которых она где-то в чуждом месте с неблизким ей человеком, хотя всей душой ее тянуло к Джордану. Лесная ведьма пугалась того, что могло бы произойти, сделай она неправильный выбор, и несмотря на то, что сейчас она находилась рядом с любимым, ей вдруг становилось нестерпимо больно. Словно невидимые силы снова и снова пытались напомнить, как ей повезло, ведь она чуть не сделала непоправимую ошибку.
Эти мысли чаще всего заставали Лауру ночами, когда она лежала в постели, уложив светлую голову на горячее плечо спящего возлюбленного. Они не давали ей уснуть, и, прижимаясь к нему каждой клеточкой своего тела, ведьма снова и снова думала о том, что могла потерять его. Точнее, не получить. Отказаться самой. Не испытать всех тех чувств, что дарил ей любящий мужчина, который хранил ее жизнь в своих крепких руках, как жемчужину в самой твердой на свете раковине. В эти моменты Лауре хотелось просочиться внутрь него, слиться, раствориться в нем полностью, и, зная, что сейчас он совсем близко, заключенный в ее хрупкие объятия, она ощущала, как захлестывает ее необычайное счастье и облегчение, что все эти глупые мысли – только лишь мысли. Она не ушла в кошмарный железный город за Леобеном. Ее больше не разыскивает стража. Ей уже не грозит свадьба со старым шаманом. Она тихонько всхлипывала и засыпала на груди Джордана под стук его сердца, а он, пробормотав что-то в полусне, машинально гладил ее белокурую головку и снова проваливался в глубокий сон.
* * *
На новом месте у Джордана с Лаурой было целых две комнаты, крошечный закуток, где можно было готовить пищу, и ванная. Высокие окна пропускали много света, и квартира казалась просторной. В большой комнате стояла широкая кровать, шкаф для одежды и массивный стол. Вторую комнату, поменьше, Джордан полностью предоставил Лауре: здесь она возилась со своими травами.
За зиму они натаскали из лесу опавших кленовых, дубовых, липовых листьев, принесли еловых шишек и хвои, коры и сосновой смолы. Еще в старом жилище юная ведьма часами трудилась над снадобьями, похожими на то, что когда-то продала Леобену, после чего и закрутилась череда неприятных событий. Казалось, она совершенно не уставала, перебирая и сортируя листья, готовя отвары, смешивая и разливая лечебные настои. На рынок, чтобы продавать свои зелья, Лаура больше не ходила, но Джордан потихоньку помогал ей. Поначалу он сбывал лекарства в лавке знакомого торговца - того самого, что во времена усиления стражи, продолжал снабжать вора продуктами. Обычные листья и травы в руках Лауры словно приобретали чудодейственные свойства и помогали при многих недугах, поэтому об этих средствах быстро распространился слух среди небогатых горожан. Они не могли позволить себе дорогие лекарства, но свои травы ведьма готова была отпускать за бесценок или даже раздавать даром. Она делала все это не ради денег. Девушке хотелось помочь людям, доказать, что лес не приносит болезни, а забирает их, и жители дальнего леса настроены дружелюбно.
Покупатели, что обращались в лавку, догадывались, что это не простые лекарства, а дело рук искусной травницы, но раз они могут излечить, то какая разница? Находились, конечно, и те, кто боялся этих средств и отчаянно отговаривал остальных прибегать к подобной помощи.
- Вы еще увидите, эти ядовитые зелья потом дадут свои плоды! Сейчас вы избавитесь от кашля, или быстрее заживет рана, зато потом вы заболеете в три раза сильнее, и уже ничего не сможет вас излечить! – пугали они, но их мало кто слушал. Снадобья Лауры расходились хорошо, и люди были благодарны, хотя и не знали, кому именно они обязаны своим здоровьем.
* * *
- Милый, ты обещал подумать над моей просьбой, - робко сказала Лаура, с надеждой поглядывая на Джордана, который, аккуратно разложив свои воровские приспособления по кармашкам, сворачивал кожаную скрутку в рулет. Джордан вздохнул и задумался. Однажды в их разговоре промелькнула мысль, как было бы здорово самим продавать снадобья. Девушке иногда очень хотелось, чтобы люди знали, кто она такая, чтобы через отношение к ней они изменили и свое неприятие других жителей леса.
Джордан знал из проверенных источников, что стража совершенно уверена, что ведьма, если она вообще была, давно сбежала в свой поганый лес, и искать ее больше никто собирался. У него были связи по всему городу, в том числе и в самом Управлении стражи. Всегда можно было найти кого-то, кому очень требовалась услуга талантливого вора. Джордан часто не брал платы за свою помощь, и у него оставались должники. Он мог никогда и не потребовать от них возврата долга, и люди это ценили и готовы были оказать поддержку вору, если она ему вдруг потребуется. К одному из таких товарищей, стражнику по имени Зиро, служившему сейчас в Квартале механистов, он и отправил Леобена, который так упорно старался достичь поставленной цели.
Однако, он не мог отделаться от беспокойства за любимую ведьму и боялся рисковать. Однако идея, о которой они говорили, засела и в его голове.
- Ты опять про свою аптеку? – по-доброму усмехнувшись, спросил Джордан. Лаура заулыбалась в ответ и кивнула.
- Если ты продолжишь меня и дальше прятать от всех, я не буду возражать, - сказала она, и в глазах ее запрыгали озорные искорки. – Но тогда тебе придется самому стоять за прилавком и продавать мой товар.
- Я – аптекарь? – Эта мысль вызвала у вора смех. Он представил себя, снующего мимо полок со всевозможными склянками и свертками, в небольшой аптеке, где стоял густой пряный запах различных трав, сливавшихся в один неповторимый и дурманящий аромат. – А моим ремеслом кто займется? Может быть, ты?
- А почему бы и нет? – подхватила шутку Лаура. – Я приготовлю дурман-зелье, и пока все будут в мороке, стану обчищать их карманы.
- Отлично, давай просто поменяемся ролями!
Девушка протянула к нему руки через широкий стол, почти налегая на него корпусом, и Джордан накрыл своими ее маленькие нежные ладони. А почему бы и нет, в конце концов? Идея с аптекой была очень заманчивой. Может, действительно люди хотя бы немного прозреют. Чудесные снадобья Лауры так быстро залечивали порезы, снимали опухоли на ушибах и лечили кашель. У больных, что принимали травяные настойки и отвары из листьев, созданные руками лесной ведьмы, отступала лихорадка, проходила боль в суставах. Люди делились между собой, передавали через лавочника благодарность неизвестному целителю. Почему же не охватить еще больший круг людей, которым нужна помощь?
Правда, это должно было не понравиться аптекарям, что продавали лекарства, которые производили в Квартале механистов, - производство всего, чем снабжался весь Город, в основном, находилось там. Изредка лишь аптекари пытались изобрести какие-то свои средства, но все это было шарлатанством, и их снадобья в подметки не годились Лауриным. Впрочем, вор действительно не собирался выпускать девушку к прилавку. Пока люди в основной своей массе еще не привыкли к мысли, что дары леса несут в себе пользу и добро, им не нужно видеть ту, что за этим всем стоит. Придется ему поработать в качестве посредника. Все равно на промысел свой он выходит лишь поздним вечером или ночью.
- Если ты не будешь настаивать, чтобы лично продавать свои травки, то я соглашусь, - объявил Джордан повеселевшей девушке, которая слушала его с широко раскрытыми глазами. Она даже не сразу поверила в слова, потому что уже заранее приготовилась если не к отказу, то к тому, что вор начнет вилять и заговаривать ей зубы. Но кажется, он не отшучивался, а был совершенно искренен. У них будет аптека! – Мне только нужно будет испросить разрешение на нее, но я думаю, с моими связями в этом не будет проблем.
- Спасибо, спасибо тебе, милый! – Лаура легко подскочила с места и бросилась к Джордану. Он встал ей навстречу и подхватил на руки худенькую фигурку. Девушка обняла любимого за шею и щекотно и горячо зашептала что-то хорошее ему в ухо, он даже не смог разобрать что, просто стоял, держа свое сокровище на руках, и счастливо улыбался. А между тем в голове вор уже перебирал знакомых чиновников и стражей из Управления, которые могли бы помочь ему выхлопотать разрешение на открытие аптеки.
Глава 2. Новые реалии.
- Эй, подруга! Ты почему до сих пор дома?! – заколотила в железную дверь смуглая темноволосая девушка лет двадцати с озорными ямочками на щеках. Правда, она особо не надеялась на успех: всепоглощающий шум и грохот проглотил и ее крик, и ее стук по металлу. Тогда девчонка в сердцах выругалась, не беспокоясь, что ее кто-то услышит, потянулась на цыпочки и дернула за рычажок, находившийся под самым потолком приквартирного мостка. Затем она прильнула ухом к двери, тщетно пытаясь разобрать, что происходит в квартире.
Буквально через минуту внутри железной двери что-то заскрипело, металл едва заметно завибрировал, и дверь распахнулась. На пороге возникла заспанная Эби, с усердием трущая глаза.
- Лорки?
- Ты еще спишь? Ты с ума сошла! Важная примерка! – воскликнула девушка, которую Эби назвала Лорки. Прищуренные со сна глаза Эбигейл распахнулись и наполнились ужасом.
- А сколько времени? Я проспала?
- Да! – крикнула Лорки. За спиной грохотало и лязгало так, что приходилось перекрикивать шум. Девушка стояла на узеньком мостке с перилами, тянущемся по всему периметру вдоль множества квартир сорок второго этажа, на котором сейчас жила Эби.
С квартирой ей повезло: помимо обычных вертикальных кабинок, без остановки снующих вверх-вниз и перевозящих жителей дома, почти прямо от ее двери можно было сесть на двухместное кресло фуникулера, следующего к соседнему зданию. Далеко не на всех этажах были подобные конструкции. Где-то ходили вместительные вагончики, которые отъезжали от дома только, если набиралось определенное количество человек. На некоторых уровнях ездили небольшие кабинки, которые тоже не задерживались для остановки. Но фуникулер, наверное, был самым удобным средством передвижения. В силу того, что кресла были легкими, они были расположены по всей ленте фуникулера довольно часто, и свободных мест почти всегда хватало. Беда только была в том, что Эбигейл почти панически боялась ездить на этих креслах.
