Часть Первая
ПРОСНИСЬ И ПЕЙ
Утром Лёху поднял с кровати не будильник, который он заводил на привычное время, а писклявый голос соседки, что жила на одной с ним площадке, поднималась всегда в пять утра и будила половину подъезда своими каверами на знаменитые хиты восьмидесятых, девяностых и тысячных.
Сегодня из-за двери слышалось: "Проснись и пей, проснись и пей, глотни из рюмки хоть раз...", и Лёха в очередной раз удивился вдохновению соседки, нацеленному, почему-то, всегда на алкогольные возлияния. Медленно он сел в постели, нащупал под ногами оказавшиеся холодными тапочки и пошаркал в сторону ванной комнаты. Бурча что-то под нос, умылся и почистил зубы. Нацепил очки на слегка вздёрнутый крупный нос, вгляделся в своё хмурое отражение.
— Да уж, неделя в запое кого угодно из красавца в страшилище превратит, — пробормотал Лёха, ощупывая обвисшую кожу под глазами и у подбородка. — Наверно, это не странно, что я себя не узнаю.
Действительно, из зеркала на него смотрел незнакомец. Вместо коротко стриженных волос цвета пшеницы сейчас голова была покрыта длинными серыми патлами, торчащими в разные стороны. Словно он за эту неделю успел состариться лет на тридцать.
Глаза из ярко-голубых тоже растеряли всю яркость и теперь тускло поблескивали из-за очков. Лёха даже пару раз снял очки и приблизился к зеркалу, думая, что стекло в оправе даёт такой странный оттенок. Но нет, цвет и вправду изменился.
— Да, пора завязывать с беленькой, — хмуро заявил своему отражению Лёха, и ему показалось, что зазеркальный он согласно кивнул. Пожалуй, если он не остановится, Белочка к нему в гости точно заявится.
Решив, что нужно смыть все остатки возлияний, Лёха снова снял очки, забрался в ванну и долго стоял под едва тёплыми струями воды. В голову упорно лезла соседкина песня, и он сам не заметил, как под водный аккомпанемент запел злополучные "Проснись и пей". А когда заметил, замотал головой так, что мозги в черепушке затряслись.
— Нет-нет, никаких больше "пей", — громко крикнул он и пару раз дёрнул себя за длинную серую прядь, — Смотри, до чего ты за неделю докатился.
Выбравшись из ванны и чувствуя себя совсем другим человеком, Лёха прошествовал на кухню и заварил себе крепкого чая с бергамотом. Бергамот он особенно любил, и теперь сидел перед кружкой, блаженно вдыхая островатый, тонкий аромат, и сердце его гулко билось о ребра, но на удивление это было приятно и совсем не страшно.
Обнаруженные в шкафу пряники и чай сделали своё дело, и Лёха, съев целых три штуки и выпив две чашки, бодро поднялся со стула.
— Ну что, пора и за работу браться? — спросил он в никуда, и ответом была звонкая тишина. Только за окном что-то зашуршало, зашевелились ветви деревьев. — Лес ждать не любит.
Расчесав непослушные волосы, Лёха надел любимую футболку и джинсы, натянул на ноги стоптанные кроссовки и, распахнув входную дверь, гордо прошествовал мимо дворничихи, что раз в неделю убиралась в их подъезде.
— Доброго утречка, — у женщины после его приветствия слегка порозовели щёки.
— И вам не хворать, любезный, — едва слышно пробормотала она в ответ, но он потонул в шуме улицы, встретившем Лёху, едва тот открыл дверь подъезда.
Казалось бы, раннее утро, а природа уже была наполнена всевозможными звуками. Дом стоял на окраине их небольшого городка, и чуть ли не в двух шагах располагались лес и озеро, в котором дети летом устраивали соревнования по заплывам. Как ни ругался местный участковый, что опасно купаться в озере, ведь туда скидывали мусор и отходы, детвора упорно посещала злополучный водоём. Рыба в нём не водилась, а в особо жаркую погоду шёл такой удушливый запах, что хотелось надеть противогаз, если бы он имелся.
Лёха вздохнул, чувствуя, как оживает тело, как мышцы, закостеневшие после недельной пьянки, наливаются прежней силой. Лес шумел, приветствуя нового хозяина. Он прислушался, различая в шелесте листвы отдельные слова, наполненные радостью и предвкушением.
Город с горячим асфальтом, разноцветными витринами магазинов и шумными соседями остался позади, забытый и ненужный. А впереди был лес, нехожие тропы, тонкие ручейки и невиданная свобода.
Лёха позволил себе раствориться в природе. Он чувствовал, как руки удлиняются, пальцы превращаются в тонкие гибкие ветви. Скинув с ног кроссовки, он прошелся по тёплой листве, ощущая под стопами влагу от утренней росы.
— Значит, всё-таки принял наследство от деда? — прошептал зелеными кронами лес, и Лёха кивнул.
— Принял, — он словно пил лесной воздух, и кругом шла голова, а сердце по-прежнему гулко билось о рёбра. И казалось, что нет ничего чудесней этого момента.
Лес замер на секунду. По траве пробежала лёгкая рябь, поднялись в воздух сухие веточки и листочки. И природа вновь ожила и запела.
Часть Вторая
НОЧЬ. УЛИЦА. ФОНАРЬ. А ГДЕ АПТЕКА?
Боль билась в голову тяжёлым молотом. Нина носилась по квартире в поисках обезболивающего, но аптечка была пуста, а в ящиках шкафа и стола лежали только таблетки активированного угля.
– Видимо, засоры у меня случаются чаще, – бормотала Нина, в очередной раз скрючившись от удара "молота".
Звонок в дверь раскроил череп на две половинки, и Нина сжала голову руками, чтобы не растерять остатки разума.
– Кто там?– едва слышно прохрипела она, прислонившись лбом к лакированной поверхности двери.
– Ниночка, – пропели из-за той, и Нина заскрипела зубами. Ленка, с которой они собирались сегодня за грибами, как назло, пришла к назначенному времени, хотя обычно опаздывала на все встречи. – Ты живая там? Открывай.
Нина с трудом провернула ключ в замочной скважине, и в квартиру ворвалась, буквально влетела её подруга, неся за собой запахи осеннего утра и ароматного кофе. Она грохнула плетеной корзинкой по столу, отчего у Нины снова молотом ударило по хрупкой черепушке, и уставилась на страдалицу.
– Ой, у тебя голова болит? – злорадно прошипела она, – А я тебе говорила, не засиживайся ты за своими книжками допоздна. Вот, дочиталась.
Нина хотела было возразить, но поняла, что Ленка права. Ведь она почти всю ночь провела за чтением новой книги любимого автора, повествующей о ужасах, поджидающих наивных путников на тропинках леса. И ведь, главное, как вовремя она нашла эту книгу – как раз перед их походом за грибами. Теперь есть чем пугать Ленку, которую иногда хотелось прибить за постоянную болтовню. Вот как сейчас, когда казалось, что голова вот-вот взорвётся.
– Лен, ты извини, но кажется, поход отменяется. Я с трудом до двери дошла. Всё болит, а что помогает, куда-то пропало.
Ленка задумалась. С одной стороны, подругу жалко. А с другой, сама дурёха виновата. Договаривались же, что Ленка к четырём утра придёт, и она пришла. Специально такси вызывала, а эти с шашечками сейчас ой-ой как не дёшево стоят. И всё только ради грибов. Ну и ещё Вадика Шустина, который вызвался их сопровождать.
Ленка давно и безнадёжно была в Вадика влюблена. Она пыталась пару раз к нему подкатить, но он её подкаты всегда разворачивал, заявляя, что они совершенно разные, и такие девушки, как Ленка, ему не нравятся.
– Значит, понравятся, – шипела она ему вслед, когда он в последний раз её отшил.
Тогда она решила идти окольными тропами, раз напролом не получалось. Через Нину, которая Вадика знала с детского сада, она выяснила, что тот жуть как грибы любит. И тут же придумала план, о котором сообщила подруге. Та только плечами пожала – не верила в удачу этого предприятия, – но отказываться не стала, так как ходить по грибы было и её давней страстью.
По просьбе подруги она позвонила Вадику и попросила сходить с ними в лес. Заявила, что не очень хорошо знает, где самые грибные места, а он в этом деле мастер, поможет и проводит. Да и сам грибов наберёт. На том и порешили.
И теперь, наблюдая, как стонет Нина от малейшего звука, Ленка просто не могла себе позволить пожалеть подругу. А как же быть с её планом? Нет, даже если придётся её на спине тащить, она это сделает. Лишь бы Вадик понял, что они просто созданы друг для друга.
Покопавшись в небольшом рюкзачке, с которым Ленка не расставалась, она нашла таблетки "Анальгин" и протянула Нине. Та с благодарностью в глазах схватила блистер, выцарапала две таблетки сразу и проглотила, запив водой из крана.
– Фу, и ведь травануться хлоркой не боишься, – скорчила рожицу Ленка, наблюдая за действиями подруги.
– За девятнадцать лет же не траванулась, – со слабой улыбкой ответила Нина. Румянец потихоньку возвращался к её щекам. – Спасибо, Лен, ты мой спаситель.
– Собирайся уже, – махнула на неё Ленка, скрывая довольную улыбку.
Через пятнадцать минут уже вполне бодрая Нина стояла у порога, завязывая шнурки на кроссовках. Где–то в глубине головы боль затаилась, и Нина понимала, что та в любую минуту может вернуться. Так что нужно обязательно найти аптеку. Круглосуточную.
Вадик встречал их у подъезда. Он довольно хмыкнул, оглядев обеих с ног до головы, и Ленка внутренне возликовала.
"Смотри же, какой я могу быть. И не говори больше, что мы слишком разные", – думала она, наблюдая, как его взгляд задержался на пару секунд на её лице и потеплел. Она специально не красилась сегодня, лишь нанесла крем. Так что выглядела сейчас особенно юной и беззащитной.
Осторожный кашель Нины нарушил волшебство мгновенья. Вадик отвёл взгляд, начал рассказывать истории о лесе, вспоминать, как ходил туда с отцом. И всё это было на удивление интересно и весело. Ленка смеялась искренне, от всего сердца. И так хорошо и радостно было на душе, словно они не по грибы идут, а на свидание.
Город ещё спал, даже фонари не горели, хотя было ещё темно. Ребята шли почти на ощупь. Если бы не телефон Вадика, на котором он включил фонарик, давно бы в лужах искупались – их после вчерашнего дождя полно было.
Нужная аптека нашлась на удивление быстро. Рядом с ней стоял единственный рабочий фонарь. Ленка пропела:
– Ночь, улица, фонарь, аптека...
И Вадик рассмеялся. И Нина улыбнулась, хотя злополучная боль подкрадывалась к голове.
Фармацевт, странного вида пожилая женщина, раскладывала что-то на полупустых полках. Казалось, на спине её рос огромный горб, а волосы грязными патлами высовывались из косынки, но стоило окликнуть женщину, как видение исчезло, и перед ними стояла обычная старушка. И косынки на ней не было. Чудеса.
– За чем пожаловали? – обратилась фармацевт к Нине.
Та попросила несколько препаратов, которые всегда безотказно ей помогали, но в ответ женщина покачала головой и выложила на прилавок коробочки со странными названиями.
– "Злабынет" помогает при головной и других видах боли, – профессионально отчеканила фармацевт, – "Недурмин" снимает усталость и помогает прояснить мысли. А "Бесогонт" – общеукрепляющий препарат. Но его в крайних случаях принимать надо. Просто так – баловство. Обратный эффект вызвать может.
Нина купила лекарства, поблагодарила аптекаршу и вышла к друзьям. Вадик протянул ей термос с тёплым чаем, и она сунула таблетку "Злабынет" в рот. Поразилась мгновенному эффекту – сразу ушла куда-то боль, а вместе с ней и беспокойство. Нина улыбнулась друзьям и бодро зашагала в сторону леса.
– Надо бы запомнить название аптеки, – она обернулась, чтобы прочитать вывеску и вдруг дернулась. На месте аптеки чернели заросли чего-то колючего, а фонаря и в помине не было. – А где аптека-то?
Некоторое время ребята искали здание, но, так ничего и не найдя, ушли, перешептываясь и то и дело оборачиваясь.
Из зарослей того самого колючего послышался треск, и на пустую улицу выскочили двое – старушка с огромным горбом на спине и грязными седыми волосами, торчащими во все стороны из косынки, и большой чёрный кот с яркими зелёными глазами.
– Ты зачем девчонке эти "лекарства" дала? – человеческим голосом спросил кот. Старушка хмуро наблюдала за удаляющимися спинами.
– Вижу, понадобится ей это. С такой подружкой осторожность не помешает.
Кот понимающе кивнул и неожиданно улыбнулся, напомнив товарища из "Алисы в стране чудес".
– Ягуш, какая же ты добрая всё-таки.
И они растворились в воздухе.
Часть Третья
ЛЮБОПЫТНОЙ ВАРВАРЕ НЕ ТОЛЬКО НОС ОТОРВАЛИ
Лес встретил грибников тёмными силуэтами деревьев и ароматом влаги и земли. Ребята дружно поёжились, рассмеялись этой слаженности и, расправив плечи, ступили на мягкий мох и траву.
Шум ночного города сразу как-то стих, словно деревья надёжно охраняли обитателей леса своими мощными стволами и кронами. Воздух полнился самыми разными ароматами – пахло травой, мокрыми листьями, какой-то ягодой и грибами.
– Ах! – одновременно выдохнули Ленка с Вадиком и переглянулись.
Нина, заметив это, не стала смущать друзей и прошла немного вперёд, вдыхая полной грудью и радуясь тому, что наконец выбралась на природу. Как давно она не была в лесу! Почти забыто это необычайное состояние спокойствия и безмятежности, что окутывают её в этом месте. Словно она домой вернулась.
Нина знала, что многих людей этот лес пугал. Рассказывали, что Леший в этих местах шалит часто, заводит путников в самую чашу, а потом стращает всяческими видениями. Только Нине бабушка всегда говорила, что за просто так Леший никогда ничего не сделает. Он природу бережёт да животных, что населяют чащу. А если кто решит сам в лесу пошалить или с неуважением к Хозяину подойдёт, то уж тут ждать беды.
Нина бабушкины истории очень любила, а уж про Лешего и подавно. Он казался ей охранником, защитником леса. Таинственным, но добрым существом, что не даёт в обиду животных, а потерявшихся грибников из чащи выводит. Сколько раз ей об этом не только бабушка, но и отец рассказывал.
— Знаешь, Нинуль, — начинал он, когда девочка устраивалась на его коленях, — Лес наш необычный. Он живой, очень старый и немного одинокий. А потому ему ох как нужен друг. И если ты становишься лесу другом, то и все существа в нём будут твоими друзьями.
— А почему Васька из соседнего подъезда врал, что его Леший в самую чащу завёл, и если бы не отец, там бы он и сгинул? — Нина смотрела на папу большими серыми глазами.
— Васька этот паршивец! — зло рыкнул отец, и глаза его сверкнули от гнева. — Постоянно пытается лес подпалить. Или животных мучает. Вот и вернулись ему его злодеяния. Лес добрый, а вот Леший наказывать умеет. Думаю, Васька многого ещё не рассказал. Видно, Леший запретил.
На том разговор и закончился. А Нина запомнила его, и теперь он всплыл в памяти, разбуженный воображением и звуками, что дарила природа.
Ленка, которой надоело, что Вадим только смотрит на неё, но никаких действий не предпринимает, подошла к подруге и помахала рукой перед её лицом.
— Ты спишь, что ли?
— А? — встрепенулась Нина и смущённо улыбнулась. — Нет, просто задумалась. Знаешь, здесь так хорошо, что невольно всякие мысли в голову лезут.
— Это да, — вздохнула Ленка, поглядывая тайком на объект своего обожания. — Только дальше размышлений и не идёт.
— Ты о чём это? — Нина перевела взгляд с Ленки на Вадика и обратно, — А ты уверена, что это тебе нужно?
Ленка печально вздохнула и резко села на ствол дерева, покрытый ярко-зелёным мхом.
— Уверена, — новый вздох, и Нине даже показалось, что подруга всхлипнула, — Ничего поделать не могу. Только он в голове. И в сердце словно иголками колет. Пока не заполучу его, успокоиться не смогу.
