«Никто на тебя не смотрит. Ты просто переводчик, а их никто не замечает», - говорила я себе, но помогало мало. Точнее, не помогало нисколько.
На входе Андрей предъявил свой телефон, на котором охрана, видимо, прочитала приглашение, и мы проникли в святая святых.
Распорядитель подошел к нам и заговорщицким тоном сообщил:
- Сегодня вечеринка только для своих. Проходите, чувствуйте себя свободно, - и провел нас в малый зал.
Я заметила, как расцвел Андрей. Ему льстило, что он теперь «один из своих». На меня это произвело гнетущее впечатление. Мне не хотелось быть кем-то «одним из…»
Особенно если эти «свои» для меня совершенно чужие.
В полутемном зале было уже достаточно много народа, но на нас практически не обращали внимания, и это меня слегка успокоило. Зато Андрей, как мне кажется, расстроился.
- Нам надо выпить, - пробормотал он и увлек меня к шведскому столу, где стояли бокалы с напитками и закуски.
В это время на маленькой сцене в дальнем углу заиграла живая музыка.
После пары бокалов я начала взирать на мир более благосклонно. Наверное, я даже смогу что-нибудь съесть. Расслабившись, начала разглядывать зал. Высокие потолки со свисающими с них светильниками делали пространство еще огромнее. Малый зал совершенно условно назывался малым.То там, то здесь стояли какие-то искусственные декоративные сооружения, напоминающие растения, которые некоторым образом делили помещение, создавая уют. Впрочем, света хватало только по центру зала, все углы тонули в темноте.
Мое внимание привлекла компания, которая как раз и находилась в центре. Лица были знакомые, их и вчера, и сегодня я довольно внимательно изучала на съемках. Актеры, актрисы, какие-то другие не менее важные для съемок персонажи. И в этот момент, когда я их разглядывала, к ним подошел парень с девушкой, держащейся за его руку. Парень был самым обычным: среднего роста, средней комплекции, джинсы, футболка, бейсболка. В любом другом случае я вообще не обратила бы на него внимания, но вот эта бейсболка с козырьком, чуть ли не полностью закрывающим лицо, сейчас явно лишняя в полутемном помещении, пробудила воспоминания, и я пристально вгляделась в хозяина кепки. Это желание спрятаться, быть незаметным, слиться с толпой ни с чем не спутаешь. Может быть, я была к этому столь чуткой, потому что это желание было близко и мне.
- Смотри, - прошептала я, обращаясь к Андрею, - дублер Эллингтона.
- Где? – мой сосед осторожно обернулся, словно невзначай оглядывая зал.
- Вон, видишь, компанию, по центру, около колонны.
Андрей помолчал, потом уточнил:
- Вон там, напротив большого зеркала?
- Да, - кивнула я.
- И который из них дублер?
- Парень в белой футболке и черной кепке.
Андрей посмотрел внимательно на меня и еще раз уточнил:
- Тот парень, который стоит вторым слева, лицом к нам, между блондинкой помоложе и блондинкой постарше, это тот самый человек, который представился дублером Эллингтона?
- Да, - ответила я, уже понимая, что ужасно, непоправимо ошиблась, но еще не желая верить в то, что подсказывала интуиция.
- Дина, но ведь это…
Андрей еще не договорил, но я знала, знала, что он скажет.
- … это сам Эллингтон.
- Вот как, - я приподняла брови и бокал вина. – Мило.
Я пыталась состыковать в своем сознании два совершенно разных образа. Даже, наверное, три.
Насмешливый надменный тип с лисьим прищуром, громила с чугунными ботинками и злым взглядом за щитком шлема и худощавый невысокий парень, прячущийся в тени своей кепки.
Образы дрожали, наслаивались, но никак не могли слиться в один. Как будто это были совершенно разные люди.
«Похожий» парень что-то рассказывал своим друзьям, и видимо, это что-то было очень забавным, потому что они все покатывались со смеху, а молодая блондинка, та самая, которая пришла с фальшивым дублером, одной рукой хваталась за свою левую грудь, где, как она предполагала, находилась сердце, а другую норовила положить парню на плечо, словно ставя на нем клеймо «моя собственность».
- Зачем же он представился мне своим дублером? Понизил свой статус.
- Боялся, что ты начнешь его автограф просить или что-нибудь в этом роде, - пожал плечами Андрей.
- Ему не нравится его слава? Вот ты бы не хотел разве, чтобы у тебя просили автографы?
- Ну, не сравнивай. Я все же не настолько популярен и не настолько избалован вниманием. Думаю, ему поначалу тоже нравилось, но теперь уже приелось и осточертело. Давай подойдем поближе.
- Нет, не хочу, чтобы он меня видел, - заупрямилась я. – Иди один.
- Да толку мне идти одному? – нахмурился Андрей. – Я же без тебя не смогу ни с кем пообщаться и ответить не смогу, если кто-то ко мне обратится.
Я чувствовала свою вину, я понимала, что Андрей ждет от меня помощи в общении, но я элементарно не могла себя заставить выползти из темного угла.
- Извини, - пробормотала я и потянулась к еще одному бокалу. Может быть, алкоголь все же подействует и избавит меня от страха.
- Ты думаешь, он тебя вспомнит? – досадливо сказал Андрей. - Да он тут же тебя забыл. Да и вряд ли он разглядит тебя в такой темноте.
- Может, и не разглядит. Но мне неприятно находиться близко от него.
- Да что он тебе такого сделал? – искренне удивился мой «парень».
- Помимо того, что ногу сломал? – уточнила я.
- Ну, не ногу, положим, а всего лишь мизинец, и к тому же, это несчастный случай. Он же не специально. И я тебе говорил, что нужно было обратиться…
- Да-да, - невежливо оборвала его я, так как еще раз выслушивать все это занудство я была не в силах.
К тому же у меня совершенно не было уверенности, что Эллингтон не сделал этого специально. А еще он меня обманул! Конечно, я понимала, что он не обязан был признаваться какой-то актрисе из массовки, кто он такой на самом деле, но разочарование горчило во рту.
В этот момент к их компании подошел фотограф, обратился к Эллингтону, тот кивнул, и повернулся, чтобы попозировать. Девушка, которая до этого цеплялась за его локоть, тут же отстранилась и ускользнула из кадра. Сработала вспышка.
- Почему девушка не захотела с ним фотографироваться? – удивилась я.
- Это не она не захотела, это скорей всего, он не захотел, - поделился Андрей, который тоже внимательно наблюдал за происходящим, цедя очередной бокал.
- Почему?
- Чтобы не вызывать кривотолков и обсуждений у публики. Что ж ему, каждую свою пассию демонстрировать, которую тянет в постель?
- Понятно, - глубокомысленно кивнула я. Каждый новый штрих, который добавлялся к образу, только ухудшал общую картинку. Я рассердилась окончательно, хотя сама не могла понять, на что – какое мне дело до того, что какой-то иностранный актер не соответствует моим идеалам? - и отвернулась, не желая больше на него смотреть.
Музыка продолжала играть, я невольно начала покачиваться под нее.
- Потанцуем? – спросил Андрей, ставя бокал на ближайший столик. – Если, конечно, тебе твоя травма позволит.
- Потанцуем, - легкомысленно кивнула я.
Алкоголь притупил боль, мелодия звала, Андрей чуть провел меня дальше от столика на свободное место, и обнял. Мы начали осторожно двигаться под медленную композицию.
Глаза моего партнера таинственно блестели в полумраке, и на какое-то время я забыла, где нахожусь, забыла, что меня окружает толпа, забыла, что где-то неподалеку существуют неприятные мне люди. Андрей склонился ко мне, прижался щекой к моему виску.
Каким-то сложным ароматом повеяло от него, чем-то древесным, мускусным и почему-то ванильным. Ощущение покоя, умиротворения, уюта окутало меня. Может быть, я действительно зря нервничаю? До меня нет никому никакого дела, как и мне нет дела ни до кого.
Но всему приходит конец. Мелодия закончилась, я открыла глаза, заморгала и увидела, что мы находимся в круге света.
- О боже, - я отстранилась от Андрея и бочком-бочком начала продвигаться в спасительную темноту. – Ты специально, да?
- Дина, ну что ты, в самом деле? – раздосадованно протянул он, схватил бокал с ближайшего столика и протянул мне. – Выпей, расслабься. Никто на тебя не смотрит!
Я машинально взяла бокал, но продолжала двигаться в прежнем направлении.
- Подожди, постой, - ухватил Андрей меня за руку. – Сейчас снова будет медленная композиция, давай еще потанцуем.
- Хватит уже, - я попыталась высвободить руку, неловко отступила, боль пронзила мою ступню, я начала терять равновесие, взмахнула руками и… непременно упала бы, не наткнись на кого-то спиной.
- Черт! – прошипел сзади меня мужской голос на английском языке с британским акцентом.
Я обернулась, хотя очень не хотелось. Обладатель черной кепки отлеплял от своего торса мокрую футболку, еще не так давно бывшую белой.
Обычно я вежливый человек. Но это обычно.
- Это красное пятно добавило ярких красок в ваш скучный наряд, - усмехнулась я.
Эллингтон поднял на меня круглые от удивления глаза, словно не веря такой наглости:
- Мне казалось, обычно люди извиняются в таких ситуациях.
- Не поверите, но вчера днем я подумала абсолютно так же, - кивнула я, скалясь во все тридцать два.
Он прищурился:
- Это вы о чем?
- Дина, не знаю, что ты ему говоришь, но выражение твоего лица мне не нравится, - встрял Андрей. – Прекрати, что бы ты ни делала.
- Все хорошо, - перешла я на русский, даже не повернувшись в его сторону. – Не переживай.
Эллингтон ждал ответа, но сейчас мне уже казалось мелочным жаловаться ему на то, что он оттоптал мне ногу.
- Ладно, не имеет значения, - махнула рукой я и начала отворачиваться, чтобы удалиться в спасительный темный угол, но мокрая от моего вина мужская ладонь ухватила меня за запястье:
- Кажется, мы не договорили.
Теперь была моя очередь ошарашенно пялиться на него.
- Да что вы себе позволя… - я выдернула конечность и снова покачнулась, оступилась, вскрикнула от боли и … снова была подхвачена им же.
- Вы можете стоять ровно? – зашипел он, держа меня за плечи и нависая надо мной. Совершенно не к месту я вдруг подумала, что он очень высокий.
Сработала вспышка. Еще одна. Еще.
Мое затуманенное сознание еще не до конца осознало весь ужас происходящего, но, когда разозленный мужчина, стоящий напротив меня и держащий меня в своих руках, вдруг чертыхнулся, наклонился и резко прижался ртом к моим губам, я поняла, что моя спокойная жизнь закончилась.
Поцелуй… не уверена, что это правильное название для сего действа, но другого в голову не пришло, - прервался так же быстро и неожиданно, как и начался.
- Быстро уходим! – приказал Эллингтон и потянул меня за собой.
- Я не смогу, - пискнула я. Настолько растерялась, что даже не возмутилась.
Недолго думая, он подхватил меня на руки и тут, видимо, вспомнил об Андрее.
- Идем!
Не знаю, понял ли Андрей английский или догадался по смыслу, но только он сразу быстро ретировался из зала вместе с нами. Все же рост и длинные ноги имеют преимущество.
По темному коридору мы почти бегом прошествовали к лифту, и уже там я была спущена на грешную землю. Практически втолкнув меня в лифт, Эллингтон нажал на кнопку этажа, я не успела заметить, какого. Мы все втроем молчали. Не знаю, что там себе думал британец, но я была настолько ошеломлена происходящим, что даже на находила не только слов, но даже мыслей. Возможно, Андрей молчал по тем же причинам.
Когда кабина остановилась, Эллингтон быстро вышел и пошел по коридору, даже не оглядываясь на нас, видимо, будучи уверенным, что мы идем за ним. Достал ключ из кармана джинсов, открыл дверь, и только потом нетерпеливо обернулся к нам.
Мы же замерли возле лифта, не понимая, чего он от нас ждет.
- Заходите. Быстрее!
Мы повиновались, хотя вот сейчас я уже начинала потихоньку закипать, но необычность происходящего меня скорее интриговала, чем злила. Почему мы сбегаем, как будто совершили преступление и спасаемся от полиции?
Эллингтон закрыл за нами дверь, и не обращая на нас никакого внимания (а стоило бы, раз уж мы оказались его гостями), схватился за телефон.
Мы с Андреем переглянулись, но промолчали.
Номер был шикарный. Ну, по меркам нашего города точно шикарный, а уж каким его воспринимал заграничный гость, не знаю. Гостиная, куда мы попали, была просто огромной, и окна от пола до потолка были распахнуты в ночное небо. Мы где-то высоко, возможно в пентхаусе? Я двинулась к окну, чтобы посмотреть, но Эллингтон меня одернул криком:
- Нет!
Я было вспыхнула, но он тут же почти вежливым тоном добавил:
- Пожалуйста, не нужно, - подошел и резко задернул плотные шторы.
В дверь постучали и послышались голоса:
- Тони, это мы.
- Ты что-нибудь понимаешь? - прошептала я Андрею, когда хозяин номера отправился открывать.
- Есть мыслишка, - начал было мой сосед, но в этот момент в номер ввалились обе ранее виденные мною блондинки, и старая, и молодая, а еще какой-то мужчина, немного пониже Эллингтона.
- Ты с ума сошел? – накинулась блондинка постарше на нашего похитителя.
О, оказывается, и его кто-то может поставить на место. Я сразу прониклась к даме симпатией.
- Да ладно, Грейс, я и сам знаю, что налажал. Но это единственное, что мне пришло в голову, когда фотограф начал нас снимать. Ты же представляешь, какой была бы картинка? Злой как черт, облитый вином и орущий на девушку. Заголовки в таблоидах меня бы стерли в порошок.
- Я думаю, ты утрируешь. Тебя здесь любят. Наверняка, придумали бы что-нибудь романтичное: «Влюбленные поссорились», ну или что-нибудь в этом роде.
- Вот, видишь! Все равно, все к этому и вело! – Эллингтон скривился и взъерошил пятерней волосы, сразу начав выглядеть ранимым. Мне даже захотелось ему посочувствовать, пока он не крякнул: - Дернул же черт с ней разговаривать!
«С ней» это, значит, со мной? Ну, знаете ли!
Не успела я вскипеть, как Андрей вдруг взял меня за руку и сказал очень невозмутимо по-русски, наплевав на то, что его никто не понимает:
- Ну, ладно, нам пора. Приятно было пообщаться, - и решительно повел к двери.
Мужчина заступил ему дорогу. Телохранитель, что ли? Маловат ростом что-то.
- Позвольте пройти! – угрожающий тон Андрея не давал возможности для разночтений, даже тем, кто не знал русского языка.
- Попросите вашего друга остаться. Пожалуйста, - обратилась ко мне блондинка в возрасте. – Мы приносим свои извинения за причиненное вам неудобство, но ситуация, к сожалению, требует скорейшего разрешения. Мы непременно компенсируем вам все негативные последствия.
Почему, в конце концов, передо мной извиняются все, кроме того, кто виноват на самом деле?
- Андрей, подожди. Нам хотят сообщить что-то интересное, - остановила я своего защитника.
Он внимательно вгляделся в меня:
- Точно все нормально? У тебя было такое лицо…
Что-то теплое согрело меня изнутри и подобралось к глазам. Я быстро-быстро заморгала, не позволяя влаге пролиться.
- Спасибо, Андрей, - тихо сказала я. – Правда, спасибо!
Он обнял меня:
- Все хорошо. Я здесь. Все будет нормально. Я не дам тебя в обиду.
- Да пока ничего страшного не происходит. Я просто очень разозлилась на… нашего работодателя.
Я вовремя вспомнила, что его фамилия или прозвище одинаково звучат на любом языке.
Работодатель кашлянул за моей спиной. Конечно, он не понимал русского, но как хороший актер, должен был уметь читать язык тела.
- Окей, - я повернулась и прохромала к креслу: - Вы позволите?
