– Но…
Эдвард рванул меня за руку внутрь так сильно, что я не удержалась и рухнула на колени. Дверь захлопнулась.
– Свалилась ты мне на голову! – рыкнул мужчина и пошел прочь, пошатываясь и тяжело опираясь о стены.
– Эдвард, – с тревогой спросила я, – что с тобой?
– Ничего. Плохо себя чувствую. Отравился, наверное, – буркнул он и скрылся за поворотом.
Я бросилась за ним, но когда повернула за угол, в проходе никого уже не было.
Все же, Эдвард - дракон или нет? Если дракон, то как он так быстро вернулся в замок? Если нет, почему он так странно себя вел, как будто болен? Просто совпадение? Он действительно отравился в то самое время, когда дракон разбился, спасая меня? Мне нужны были ответы на вопросы, теснившие мою голову, потому что у меня было опасение, что я сойду с ума.
Я уже даже не пыталась задаваться мыслью, откуда в двадцать первом веке взялись драконы, которые - я была в этом уверена - не существовали и в прошлом. Археологи находили скелеты динозавров, но ни одного скелета дракона найдено не было. Ничего не возникает из ниоткуда. Начать размышлять над вопросом появления дракона - значит, признать себя сумасшедшей. Примем как факт - дракон существует. Пусть ученые ломают головы, откуда он взялся. У меня есть задача поважнее - узнать, Эдвард ли он.
Вечером я надела самое красивое платье из найденных мною в одной из комнат и спустилась в кухню, заблудившись всего пару раз.
Эдвард уже был там, сидел в кресле, положив ноги на стул ближе к очагу.
– Отрезать тебе мяса? – тихо и смирно спросила я, боясь, что он меня прогонит.
Он только вяло кивнул.
Я отрезала от туши барана кусок, положила на тарелку и подала Эдварду. Он поставил ее себе на колени и словно забыл про нее.
– Вина?
Кивок.
Я подала ему чарку. Он выпил и протянул мне снова.
Приговорив около двух бутылок, он все же взялся за мясо. Я успокоилась и тоже принялась за еду.
Через некоторое время мне показалось, что Эдвард смотрит на мир уже не таким суровым взглядом, и решила с ним поговорить.
– Как твое отравление? Стало полегче?
– Да.
– Эдвард, можно я тебя спрошу?
– Валяй, все равно же не отстанешь, – вздохнул он.
– Ты дракон?
Эдвард перевел взгляд на меня, но при этом не выглядел удивленным.
– А что, похож? – он вытянул вперед руки, будто демонстрируя свое тело.
– Сейчас ты человек, но, наверное, можешь превращаться в дракона? Я читала легенды о таких случаях. Именно так драконы и оплодотворяли женщин.
– То вообще в драконов не верила, а тут уже и в оборотней веришь, – усмехнулся Эдвард. – С чего ты вдруг взяла, что я могу превращаться в дракона?
– У него глаза такие же, как у тебя.
Эдвард помолчал, а потом буркнул:
– Тебе показалось.
– Нет, не показалось!
– Значит, случайное сходство. Если бы в школе хорошо изучала физику, то знала бы, что обращение невозможно в принципе.
– Причем тут физика? – удивилась я.
– Размеры человека и дракона разные, наверное, заметила? – терпеливо начал Эдвард, разговаривая со мной как с маленьким ребенком.
– Ну?
– В процессе метаморфоз дракон должен сильно потерять в весе, превращаясь в меня. Как думаешь, куда денется остаток? Выделится энергия, и ее будет столько, что испепелит все вокруг… сейчас лень считать, но думаю, что в очень большом радиусе. А, соответственно, где я возьму столько материала, чтобы «вырасти» до размеров дракона, когда мне захочется превратиться в него?
– Но легенды…
– Конец двадцать первого века на дворе. Какие легенды?
– Угу, – хмыкнула я. – Несколько дней назад я тоже так думала. Но я увидела дракона, и он реально существует. Откуда он взялся?
Эдвард несколько десятков секунд буравил меня взглядом, потом махнул рукой.
– Думай, что хочешь.
– Нет, ответь!
– Отвали! – зарычал Эдвард. – Какая же надоедливая стерва, – пробурчал он себе под нос, поднялся и поковылял из кухни.
Нет, пусть он мне что хочет говорит, но он точно обращается в дракона. Не знаю, как, но вот же он еле идет, а, наверное, потому, что сильно расшибся, упав вместе со мной со скалы. Хотя... все же не очень понятно, каким способом он оказался в замке раньше меня? Взлетел в образе дракона, а потом снова стал человеком и встретил меня у входа?
И почему он скрывает это от меня, если уж показался мне в образе дракона? Ведь никто же не заставлял!
"Я просил тебя не подходить к дракону!"
Странно. Он предупреждает меня так, словно боится, что со мной что-то случится, если я буду в непосредственной близости от звероящера. Может... Может, он не может себя контролировать в драконьем теле? Но он спас меня! Он спас меня от смерти, пострадав сам. Или... или все же дракон не он? Вдруг все же Эдвард - обычный человек, а дракон - это действительно дракон. Разумное существо, но не человек. И Эдвард почему-то не хочет, чтобы я общалась с драконом. Почему?
Вопросов было гораздо больше, чем ответов. И ответы взять было негде, кроме как у моего хозяина, но он, судя по всему, их предоставлять мне не собирался.
Я лежала в своей кровати, пялясь в темноту за окном. Будет сегодня дракон вылетать или нет? Время тянулось, но ничего не происходило.
Я вспоминала Эдварда, такого сурового, немногословного, постоянно раздражающегося, но такого внимательного и заботливого. Он мог на меня рычать, но при этом все мои потребности всегда удовлетворялись. Ну, кроме любопытства.
Я тихонько хмыкнула. Вообще, все это на меня совершенно не похоже. С чего это я пасую перед Эдвардом? Он отказывается ответить на мои вопросы, а я и лапки сложила. Рычит на меня? Ну так и что? Не боюсь же я его, в самом деле? Ничего, не переломится, ответит на мои вопросы.
Я вышла из своей комнаты в одной ночной рубашке и двинулась в направлении комнаты Эдварда, надеясь не заблудиться. Удивительно, но его комната оказалась на месте, и это почему-то меня воодушевило. Я подумала, что если бы он не хотел меня видеть, то я просто не нашла бы дорогу к нему.
Свет не пробивался в щель, так что, наверное, Эдвард спал. Я приоткрыла дверь и увидела в неясном свете луны, едва выглядывающей сквозь облака, темный силуэт, лежащий на кровати. Я тихо подошла к нему, сомневаясь, стоит ли его будить. И вдруг услышала далекий рев, от которого снова завибрировала грудная клетка. Повернувшись к окну, я успела увидеть удаляющийся силуэт дракона, сделавшего вираж над замком. Значит, Эдвард все же не дракон? Или в постели не он?
Я обернулась и наткнулась на взгляд мужчины, светящийся в темноте желтым светом.
Или драконов два.
– Ты что-то забыла? – холодно осведомился тот, что лежал в кровати.
Джеймс остался жив. Это было невероятно, но когда его нашли, он хоть и не имел ни одной целой кости, сердце его еще билось. Он был жив, но впал в кому.
Его поместили в самый лучший медицинский центр, благо деньги позволяли. Я приглашала к мужу светил медицины со всего мира, но их вердикт был неутешителен. Маловероятно, что когда-то он придет в сознание. Я не могла отключить его от аппарата жизнеобеспечения. Не могла дать разрешение на это. Мне позволяли деньги держать его в таком состоянии хоть всю жизнь в надежде на то, что за это время медицина разовьется настолько, чтобы суметь ему помочь. Все вокруг говорили мне, что я поступаю неправильно, не желая отпускать Джеймса, что его душа просится на тот свет. Но я знала, что Джеймс не верил во всю эту, как он говорил, галиматью, и откуда мне было знать, чего на самом деле хочет он? Джеймс обладал огромной жаждой жизни, может быть именно это не позволило ему умереть, и, безусловно, я не вправе лишать его жизни своей волей. Я сидела возле его постели, держала его руку и разговаривала с ним, спрашивая, чего бы он хотел, но муж по-прежнему оставался безучастным.
Как-то я поделилась своими сомнениями с друзьями Джеймса, Джейком и Эриком. И последний, немного погодя, сказал, что уверен, что может сделать так, чтобы я могла общаться со своим мужем. Я удивленно воззрилась на него, думая, что он предлагает нечто вроде спиритического сеанса, но он как всегда подошел к делу с научной точки зрения. Он сконструировал какой-то аппарат, от которого тянулись провода с присосками к шлемам. Оба шлема одевались на головы мне и Джеймсу, и … первое время ничего не происходило. Эрик не унывал, постоянно регулируя что-то на аппарате и объясняя, что он хочет подобрать длину волны или что-то в этом роде. Мне было все равно, я старательно лежала часами рядом с Джеймсом, считая своим долгом делать хоть что-то ради него, потому что, в любом случае я не смогла бы с ним расплатиться никогда за то, что он подарил мне. За жизнь.
Но вот однажды в хаос моих ленивых мыслей, когда я практически задремывала, ворвалась картинка моего смеющегося лица. Я выглядела красивой, не такой, какой я обычно видела себя в зеркале. Рыжие волосы взлетали вокруг головы, и я поняла, что качаюсь на качелях. Я визжала от восторга, а потом посмотрела прямо себе в глаза и крикнула во весь голос:
– Ну, так и быть, Джеймс! Я выйду за тебя замуж!
Тогда я испугалась и сорвала с себя шлем, потеряв сознание. Эрик потом долго ругался на меня, объясняя, что нельзя резко разрывать контакт. Именно в тот раз я поняла, что впервые увидела воспоминания мужа. А потом мы научились общаться.
Джеймс не хотел умирать. Он не был уверен, что когда-нибудь его смогут привести в сознание, которое сможет управлять его телом. Но он согласен был жить даже так. Правда, ему было скучно. И он напомнил мне о моем обещании. С тех пор я начала жить за двоих. Я ввязывалась в самые опасные авантюры, но не для удовлетворения собственных желаний. Я делала это только для того, чтобы потом Эрик подключил меня к аппарату, и Джеймс мог увидеть и почувствовать все то, что видела и чувствовала я. Таким способом он жил.
Эдвард сверкал своими змеиными глазами и не шевелился, но в неверном лунном свете я видела его вздымающуюся грудь и чувствовала, что он не так спокоен, как пытается изобразить.
Не знаю, что послужило причиной, то ли таинственность ночи, то ли красота обнаженного мужского тела, то ли моя закрепившаяся в последние годы привычка брать от жизни все, что она предлагает.
Может быть, я подумала, что даже если он дракон, то его человеческое тело – тело мужчины, у которого давно не было женщины.
Может быть, я подумала, что и сама давно не была с мужчиной.
Может быть, я решила, что можно попробовать сыграть на этом и пробить твердую шкуру Эдварда. Может быть…
Возможно, все эти мысли роились у меня в голове. И я не знаю, какая именно послужила толчком. Порой человек и сам не может объяснить, почему он поступил так или иначе. Я подняла подол рубашки и сняла ее через голову. А потом полностью обнаженная скользнула под покрывало к замершему мужчине.
Некоторое время ничего не происходило. Я уже подумала, что сглупила. Может быть, Эдвард не находит меня привлекательной, и даже длительное воздержание не может подтолкнуть его к связи со мной. Стараясь не показать своей растерянности, я произнесла:
– Я знаю, что я некрасивая. Но ты говорил, что драконам не так важна внешность женщины, как обычному мужчине. А мне захотелось переспать с драконом. Так что вот она я – в твоем распоряжении. Если хочешь, конечно. Но смотри, предложение действует один раз. Откажешься сейчас, больше не получишь никогда, – и я подмигнула ему, хотя и не была уверена, что он хорошо видит меня в темноте.
– Что, и даже за секс готова заплатить? – зло усмехнулся он.
Я какое-то время мужественно старалась подавить боль, которая вдруг проткнула грудную клетку и стала выжигать все внутри, распространяясь как цунами, но проиграла битву с ней. Непроизвольно всхлипнув, я выскочила из кровати и бросилась к двери, даже не пытаясь задержаться, чтобы поднять брошенную на пол рубашку. В мозгу билась только одна мысль, одно желание: убежать отсюда на край света и спрятаться, чтобы меня больше никто не видел.
Он перехватил меня у двери. Он налетел на меня как ураган, и я почувствовала его сразу всюду. Его горячее тело, прижимающееся ко мне, его руки, обхватывающие меня, его поцелуи везде, и его голос, сбивающийся на хриплый шепот:
– Нет, нет, не слушай меня. Прости меня. Драконы всегда так: обижают своих маленьких наивных принцесс, потому что просто не умеют любить по человечески. Ты же простишь меня? Потому что я не хочу, чтобы ты ушла. Я не знаю, что я буду делать, если ты оставишь меня. Ты нужна мне.
Он не дал мне ответить. Он подхватил меня на руки и отнес туда, откуда я так позорно бежала минуту назад.
Изобретение Эрика не осталось без внимания. Про него пронюхали журналисты, затем ученые. Многие захотели испытать его на себе.
Проблема была только в одном: прибор работал только, когда к нему был подключен Джеймс. И видения Джеймса передавались только мне, Эрику и Джейку. Больше никому. В чем была причина, никто не мог объяснить. Так продолжалось недолго.
Когда я подключилась к сознанию мужа на очередном сеансе, он вполне определенно и очень жестко выразил свое желание о том, чтобы это прекратилось.
Мы увезли Джеймса и спрятали, а общественность прочитала некролог о его смерти.
Эрик же не оставил своих исследований. Спустя некоторое время он научился подключать Джеймса к компьютеру, и мой муж с тех пор проводил много времени, в прямом смысле находясь внутри мировой сети.
Это Джеймс по обрывкам сведений, витающих в интернете, сделал вывод о разработке беспрецедентной игры «Корпорацией развлечений», недавно появившейся на игровом рынке. Это он узнал, что под страшным секретом набираются люди, желающие поучаствовать в апробации игры. Это он рассказал мне об этой игре, и по его эмоциям я догадалась, что ему захотелось поучаствовать. Этого было достаточно, чтобы я заставила Эрика и Джейка найти возможность для меня попасть в число играющих.
Так получилось, что Джеймс невольно привел меня к Эдварду.
Утром Эдвард разбудил меня. Я проснулась от того, что он весьма бесцеремонно тряс меня за плечо.
– Виктория, вставай!
Ух, ты, он даже помнит, как меня зовут!
– Что случилось? – я лениво приподнялась на кровати.
– Не знаю, как, но твой парень нашел замок.
– Какой парень? – не поняла я, подумав про Джеймса и зная, что он никак не мог быть здесь.
– У тебя их много? – раздраженно осведомился Эдвард. – Тот, который играл с тобой в эту дурацкую игру.
Он снова был тем самым отстраненным и недовольным мужчиной, каким был всегда. Словно не было этой ночи, словно это не он покрывал поцелуями мою кожу и шептал, что никогда не встречал женщины прекраснее. Словно не он стонал, погружаясь в мое тело, и не он благоговейно повторял мое имя.
– Джейкоб?
– Да.
– А, так он мне не парень. Просто друг.
– Вот как? – поднял брови Эдвард. – Ладно, сейчас не до выяснения отношений. Он через два часа доберется до замка. И это совершенно не в моих интересах. И самое странное, я не понимаю, как он мог его найти. Это невозможно. Ты не связывалась ни с кем отсюда?
– Как бы я это сделала? – удивленно воскликнула я. – Тут даже интернета нет.
– Может быть, в тебе есть маячок? Только честно?
Я растерянно покачала головой:
– Во всяком случае, мне ничего об этом неизвестно. Думаешь, «Корпорация»…
Но Эдвард меня уже не слушал.
Эдвард рванул меня за руку внутрь так сильно, что я не удержалась и рухнула на колени. Дверь захлопнулась.
– Свалилась ты мне на голову! – рыкнул мужчина и пошел прочь, пошатываясь и тяжело опираясь о стены.
– Эдвард, – с тревогой спросила я, – что с тобой?
– Ничего. Плохо себя чувствую. Отравился, наверное, – буркнул он и скрылся за поворотом.
Я бросилась за ним, но когда повернула за угол, в проходе никого уже не было.
Все же, Эдвард - дракон или нет? Если дракон, то как он так быстро вернулся в замок? Если нет, почему он так странно себя вел, как будто болен? Просто совпадение? Он действительно отравился в то самое время, когда дракон разбился, спасая меня? Мне нужны были ответы на вопросы, теснившие мою голову, потому что у меня было опасение, что я сойду с ума.
Я уже даже не пыталась задаваться мыслью, откуда в двадцать первом веке взялись драконы, которые - я была в этом уверена - не существовали и в прошлом. Археологи находили скелеты динозавров, но ни одного скелета дракона найдено не было. Ничего не возникает из ниоткуда. Начать размышлять над вопросом появления дракона - значит, признать себя сумасшедшей. Примем как факт - дракон существует. Пусть ученые ломают головы, откуда он взялся. У меня есть задача поважнее - узнать, Эдвард ли он.
Вечером я надела самое красивое платье из найденных мною в одной из комнат и спустилась в кухню, заблудившись всего пару раз.
Эдвард уже был там, сидел в кресле, положив ноги на стул ближе к очагу.
– Отрезать тебе мяса? – тихо и смирно спросила я, боясь, что он меня прогонит.
Он только вяло кивнул.
Я отрезала от туши барана кусок, положила на тарелку и подала Эдварду. Он поставил ее себе на колени и словно забыл про нее.
– Вина?
Кивок.
Я подала ему чарку. Он выпил и протянул мне снова.
Приговорив около двух бутылок, он все же взялся за мясо. Я успокоилась и тоже принялась за еду.
Через некоторое время мне показалось, что Эдвард смотрит на мир уже не таким суровым взглядом, и решила с ним поговорить.
– Как твое отравление? Стало полегче?
– Да.
– Эдвард, можно я тебя спрошу?
– Валяй, все равно же не отстанешь, – вздохнул он.
– Ты дракон?
Эдвард перевел взгляд на меня, но при этом не выглядел удивленным.
– А что, похож? – он вытянул вперед руки, будто демонстрируя свое тело.
– Сейчас ты человек, но, наверное, можешь превращаться в дракона? Я читала легенды о таких случаях. Именно так драконы и оплодотворяли женщин.
– То вообще в драконов не верила, а тут уже и в оборотней веришь, – усмехнулся Эдвард. – С чего ты вдруг взяла, что я могу превращаться в дракона?
– У него глаза такие же, как у тебя.
Эдвард помолчал, а потом буркнул:
– Тебе показалось.
– Нет, не показалось!
– Значит, случайное сходство. Если бы в школе хорошо изучала физику, то знала бы, что обращение невозможно в принципе.
– Причем тут физика? – удивилась я.
– Размеры человека и дракона разные, наверное, заметила? – терпеливо начал Эдвард, разговаривая со мной как с маленьким ребенком.
– Ну?
– В процессе метаморфоз дракон должен сильно потерять в весе, превращаясь в меня. Как думаешь, куда денется остаток? Выделится энергия, и ее будет столько, что испепелит все вокруг… сейчас лень считать, но думаю, что в очень большом радиусе. А, соответственно, где я возьму столько материала, чтобы «вырасти» до размеров дракона, когда мне захочется превратиться в него?
– Но легенды…
– Конец двадцать первого века на дворе. Какие легенды?
– Угу, – хмыкнула я. – Несколько дней назад я тоже так думала. Но я увидела дракона, и он реально существует. Откуда он взялся?
Эдвард несколько десятков секунд буравил меня взглядом, потом махнул рукой.
– Думай, что хочешь.
– Нет, ответь!
– Отвали! – зарычал Эдвард. – Какая же надоедливая стерва, – пробурчал он себе под нос, поднялся и поковылял из кухни.
Нет, пусть он мне что хочет говорит, но он точно обращается в дракона. Не знаю, как, но вот же он еле идет, а, наверное, потому, что сильно расшибся, упав вместе со мной со скалы. Хотя... все же не очень понятно, каким способом он оказался в замке раньше меня? Взлетел в образе дракона, а потом снова стал человеком и встретил меня у входа?
И почему он скрывает это от меня, если уж показался мне в образе дракона? Ведь никто же не заставлял!
"Я просил тебя не подходить к дракону!"
Странно. Он предупреждает меня так, словно боится, что со мной что-то случится, если я буду в непосредственной близости от звероящера. Может... Может, он не может себя контролировать в драконьем теле? Но он спас меня! Он спас меня от смерти, пострадав сам. Или... или все же дракон не он? Вдруг все же Эдвард - обычный человек, а дракон - это действительно дракон. Разумное существо, но не человек. И Эдвард почему-то не хочет, чтобы я общалась с драконом. Почему?
Вопросов было гораздо больше, чем ответов. И ответы взять было негде, кроме как у моего хозяина, но он, судя по всему, их предоставлять мне не собирался.
Я лежала в своей кровати, пялясь в темноту за окном. Будет сегодня дракон вылетать или нет? Время тянулось, но ничего не происходило.
Я вспоминала Эдварда, такого сурового, немногословного, постоянно раздражающегося, но такого внимательного и заботливого. Он мог на меня рычать, но при этом все мои потребности всегда удовлетворялись. Ну, кроме любопытства.
Я тихонько хмыкнула. Вообще, все это на меня совершенно не похоже. С чего это я пасую перед Эдвардом? Он отказывается ответить на мои вопросы, а я и лапки сложила. Рычит на меня? Ну так и что? Не боюсь же я его, в самом деле? Ничего, не переломится, ответит на мои вопросы.
Я вышла из своей комнаты в одной ночной рубашке и двинулась в направлении комнаты Эдварда, надеясь не заблудиться. Удивительно, но его комната оказалась на месте, и это почему-то меня воодушевило. Я подумала, что если бы он не хотел меня видеть, то я просто не нашла бы дорогу к нему.
Свет не пробивался в щель, так что, наверное, Эдвард спал. Я приоткрыла дверь и увидела в неясном свете луны, едва выглядывающей сквозь облака, темный силуэт, лежащий на кровати. Я тихо подошла к нему, сомневаясь, стоит ли его будить. И вдруг услышала далекий рев, от которого снова завибрировала грудная клетка. Повернувшись к окну, я успела увидеть удаляющийся силуэт дракона, сделавшего вираж над замком. Значит, Эдвард все же не дракон? Или в постели не он?
Я обернулась и наткнулась на взгляд мужчины, светящийся в темноте желтым светом.
Или драконов два.
– Ты что-то забыла? – холодно осведомился тот, что лежал в кровати.
***
Джеймс остался жив. Это было невероятно, но когда его нашли, он хоть и не имел ни одной целой кости, сердце его еще билось. Он был жив, но впал в кому.
Его поместили в самый лучший медицинский центр, благо деньги позволяли. Я приглашала к мужу светил медицины со всего мира, но их вердикт был неутешителен. Маловероятно, что когда-то он придет в сознание. Я не могла отключить его от аппарата жизнеобеспечения. Не могла дать разрешение на это. Мне позволяли деньги держать его в таком состоянии хоть всю жизнь в надежде на то, что за это время медицина разовьется настолько, чтобы суметь ему помочь. Все вокруг говорили мне, что я поступаю неправильно, не желая отпускать Джеймса, что его душа просится на тот свет. Но я знала, что Джеймс не верил во всю эту, как он говорил, галиматью, и откуда мне было знать, чего на самом деле хочет он? Джеймс обладал огромной жаждой жизни, может быть именно это не позволило ему умереть, и, безусловно, я не вправе лишать его жизни своей волей. Я сидела возле его постели, держала его руку и разговаривала с ним, спрашивая, чего бы он хотел, но муж по-прежнему оставался безучастным.
Как-то я поделилась своими сомнениями с друзьями Джеймса, Джейком и Эриком. И последний, немного погодя, сказал, что уверен, что может сделать так, чтобы я могла общаться со своим мужем. Я удивленно воззрилась на него, думая, что он предлагает нечто вроде спиритического сеанса, но он как всегда подошел к делу с научной точки зрения. Он сконструировал какой-то аппарат, от которого тянулись провода с присосками к шлемам. Оба шлема одевались на головы мне и Джеймсу, и … первое время ничего не происходило. Эрик не унывал, постоянно регулируя что-то на аппарате и объясняя, что он хочет подобрать длину волны или что-то в этом роде. Мне было все равно, я старательно лежала часами рядом с Джеймсом, считая своим долгом делать хоть что-то ради него, потому что, в любом случае я не смогла бы с ним расплатиться никогда за то, что он подарил мне. За жизнь.
Но вот однажды в хаос моих ленивых мыслей, когда я практически задремывала, ворвалась картинка моего смеющегося лица. Я выглядела красивой, не такой, какой я обычно видела себя в зеркале. Рыжие волосы взлетали вокруг головы, и я поняла, что качаюсь на качелях. Я визжала от восторга, а потом посмотрела прямо себе в глаза и крикнула во весь голос:
– Ну, так и быть, Джеймс! Я выйду за тебя замуж!
Тогда я испугалась и сорвала с себя шлем, потеряв сознание. Эрик потом долго ругался на меня, объясняя, что нельзя резко разрывать контакт. Именно в тот раз я поняла, что впервые увидела воспоминания мужа. А потом мы научились общаться.
Джеймс не хотел умирать. Он не был уверен, что когда-нибудь его смогут привести в сознание, которое сможет управлять его телом. Но он согласен был жить даже так. Правда, ему было скучно. И он напомнил мне о моем обещании. С тех пор я начала жить за двоих. Я ввязывалась в самые опасные авантюры, но не для удовлетворения собственных желаний. Я делала это только для того, чтобы потом Эрик подключил меня к аппарату, и Джеймс мог увидеть и почувствовать все то, что видела и чувствовала я. Таким способом он жил.
***
Эдвард сверкал своими змеиными глазами и не шевелился, но в неверном лунном свете я видела его вздымающуюся грудь и чувствовала, что он не так спокоен, как пытается изобразить.
Не знаю, что послужило причиной, то ли таинственность ночи, то ли красота обнаженного мужского тела, то ли моя закрепившаяся в последние годы привычка брать от жизни все, что она предлагает.
Может быть, я подумала, что даже если он дракон, то его человеческое тело – тело мужчины, у которого давно не было женщины.
Может быть, я подумала, что и сама давно не была с мужчиной.
Может быть, я решила, что можно попробовать сыграть на этом и пробить твердую шкуру Эдварда. Может быть…
Возможно, все эти мысли роились у меня в голове. И я не знаю, какая именно послужила толчком. Порой человек и сам не может объяснить, почему он поступил так или иначе. Я подняла подол рубашки и сняла ее через голову. А потом полностью обнаженная скользнула под покрывало к замершему мужчине.
Некоторое время ничего не происходило. Я уже подумала, что сглупила. Может быть, Эдвард не находит меня привлекательной, и даже длительное воздержание не может подтолкнуть его к связи со мной. Стараясь не показать своей растерянности, я произнесла:
– Я знаю, что я некрасивая. Но ты говорил, что драконам не так важна внешность женщины, как обычному мужчине. А мне захотелось переспать с драконом. Так что вот она я – в твоем распоряжении. Если хочешь, конечно. Но смотри, предложение действует один раз. Откажешься сейчас, больше не получишь никогда, – и я подмигнула ему, хотя и не была уверена, что он хорошо видит меня в темноте.
– Что, и даже за секс готова заплатить? – зло усмехнулся он.
Я какое-то время мужественно старалась подавить боль, которая вдруг проткнула грудную клетку и стала выжигать все внутри, распространяясь как цунами, но проиграла битву с ней. Непроизвольно всхлипнув, я выскочила из кровати и бросилась к двери, даже не пытаясь задержаться, чтобы поднять брошенную на пол рубашку. В мозгу билась только одна мысль, одно желание: убежать отсюда на край света и спрятаться, чтобы меня больше никто не видел.
Он перехватил меня у двери. Он налетел на меня как ураган, и я почувствовала его сразу всюду. Его горячее тело, прижимающееся ко мне, его руки, обхватывающие меня, его поцелуи везде, и его голос, сбивающийся на хриплый шепот:
– Нет, нет, не слушай меня. Прости меня. Драконы всегда так: обижают своих маленьких наивных принцесс, потому что просто не умеют любить по человечески. Ты же простишь меня? Потому что я не хочу, чтобы ты ушла. Я не знаю, что я буду делать, если ты оставишь меня. Ты нужна мне.
Он не дал мне ответить. Он подхватил меня на руки и отнес туда, откуда я так позорно бежала минуту назад.
***
Изобретение Эрика не осталось без внимания. Про него пронюхали журналисты, затем ученые. Многие захотели испытать его на себе.
Проблема была только в одном: прибор работал только, когда к нему был подключен Джеймс. И видения Джеймса передавались только мне, Эрику и Джейку. Больше никому. В чем была причина, никто не мог объяснить. Так продолжалось недолго.
Когда я подключилась к сознанию мужа на очередном сеансе, он вполне определенно и очень жестко выразил свое желание о том, чтобы это прекратилось.
Мы увезли Джеймса и спрятали, а общественность прочитала некролог о его смерти.
Эрик же не оставил своих исследований. Спустя некоторое время он научился подключать Джеймса к компьютеру, и мой муж с тех пор проводил много времени, в прямом смысле находясь внутри мировой сети.
Это Джеймс по обрывкам сведений, витающих в интернете, сделал вывод о разработке беспрецедентной игры «Корпорацией развлечений», недавно появившейся на игровом рынке. Это он узнал, что под страшным секретом набираются люди, желающие поучаствовать в апробации игры. Это он рассказал мне об этой игре, и по его эмоциям я догадалась, что ему захотелось поучаствовать. Этого было достаточно, чтобы я заставила Эрика и Джейка найти возможность для меня попасть в число играющих.
Так получилось, что Джеймс невольно привел меня к Эдварду.
***
Утром Эдвард разбудил меня. Я проснулась от того, что он весьма бесцеремонно тряс меня за плечо.
– Виктория, вставай!
Ух, ты, он даже помнит, как меня зовут!
– Что случилось? – я лениво приподнялась на кровати.
– Не знаю, как, но твой парень нашел замок.
– Какой парень? – не поняла я, подумав про Джеймса и зная, что он никак не мог быть здесь.
– У тебя их много? – раздраженно осведомился Эдвард. – Тот, который играл с тобой в эту дурацкую игру.
Он снова был тем самым отстраненным и недовольным мужчиной, каким был всегда. Словно не было этой ночи, словно это не он покрывал поцелуями мою кожу и шептал, что никогда не встречал женщины прекраснее. Словно не он стонал, погружаясь в мое тело, и не он благоговейно повторял мое имя.
– Джейкоб?
– Да.
– А, так он мне не парень. Просто друг.
– Вот как? – поднял брови Эдвард. – Ладно, сейчас не до выяснения отношений. Он через два часа доберется до замка. И это совершенно не в моих интересах. И самое странное, я не понимаю, как он мог его найти. Это невозможно. Ты не связывалась ни с кем отсюда?
– Как бы я это сделала? – удивленно воскликнула я. – Тут даже интернета нет.
– Может быть, в тебе есть маячок? Только честно?
Я растерянно покачала головой:
– Во всяком случае, мне ничего об этом неизвестно. Думаешь, «Корпорация»…
Но Эдвард меня уже не слушал.
