ГЛАВА 1
Настоящее. Петербург, середина июня.
Зачем он ей позвонил, и зачем она согласилась с ним встретиться?
Ну, с ним-то все понятно. Позвонил, потому что не мог не позвонить. Потому что у него снесло крышу от желания увидеть ее – хотя бы один раз. А вот что побудило Марину согласиться встретиться с ним, он не понимал. Когда Женя позвонил Марине вчера из Москвы, он не сомневался, что его сразу грубо пошлют. Или пошлют изящно, что больше в стиле Марины. Особенно нынешней – утонченной двадцатидвухлетней красотки, которая скоро будет работать в сфере петербургской культуры.
Но его почему-то не послали. И даже говорили с ним вежливо, хотя и с оттенком презрения. И даже пригласили домой! Потому что в Питере дожди и не хочется выходить на улицу по такому ничтожному поводу, как встреча с бывшим мужем. Так что, если хочет увидеться, пусть приходит к ней завтра, часа в три. Услышав эти слова, Женя быстро собрался и поехал в Питер.
Это было глупо – мчаться в Петербург на машине в эпоху скоростных поездов. Особенно если едешь совсем не с целью туризма. Но с некоторых пор Женя не любил поезда и железнодорожные вокзалы. С ними было связано много воспоминаний. Хороших, счастливых, веселых. И поэтому – слишком мучительных.
Правда, в этот раз он не рисковал растравить себе душу, ибо растравил ее загодя. А в машину уселся по привычке. Проклял все на свете за долгую, муторную дорогу. Бесконечно ругал себя за этот безрассудный порыв.
Сейчас, в настоящий момент, Женя ехал по городу в такси. Был уставшим после бессонной ночи. Он приехал к своему другу Сергею в шесть утра и мог отоспаться за первую половину дня. Но поспал от силы часа три. Сначала Серёга все приставал с разговорами, а потом просто не спалось.
– Мы почти на месте, – таксист притормозил. – Только объезжать надо, в тот двор проедешь по прямой. Видишь, все заставлено. Ну что за народ, а? Не желают по-людски парковаться…
– Подождите, – Женя словно очнулся ото сна. – Не нужно подъезжать к дому, я дойду пешком. Только покажите мне дом, я здесь первый раз.
– Да вон та высотка, – указал в нужном направлении таксист. – Она сразу видна, отличается от других домов. Влепили как бельмо на глазу в приличном старом районе. То-то все жильцы соседних домов были рады, – усмехнулся он.
Расплатившись с таксистом, Женя вышел наружу. Постоял немного на месте, вдыхая ароматы сирени и промытой дождями зелени. Середина июня – любимое время Марины. Июль она не любила из-за жары.
Его снова накрыло воспоминание: одно из самых тяжелых, потому что – самых дорогих. Это было четыре года назад, после того, как он угодил в катастрофу и чудом остался жив…
Такая же пасмурная погода. И сады еще не цвели, потому что это было в апреле. Но сады расцветали у него в душе. А загазованный воздух, вопреки всякой логике, наполняли ароматы моря и сосновых лесов. Тех мест, куда он скоро поедет. Точнее – они вдвоем.
Он мчался на вокзал встречать свою суженую. Да, именно так, пусть это и звучит пафосно. Ведь «суженая» – от слова «судьба». А судьба – это не просто любовь, это нечто большее.
Из-за пробок он слегка задержался. Поезд стоял на платформе, из вагонов выходили люди. Вот, наконец, и Марина. Как положено в такой торжественный день, с мамой и отцом.
Марина не видит его. Вертит во все стороны красивой темной головкой с элегантной стрижкой. Против обыкновения, она почти не накрашена. И поэтому кажется совсем юной девчонкой, хотя позавчера ей исполнилось восемнадцать. Наконец-то, черт побери! Как же долго они этого ждали.
Женя ощутил, как его накрывает вдохновение, желание что-нибудь отчудить. Торопливо расстегнул черную кожаную куртку, под которой была серебристая шелковая рубашка, пригладил светло-русые кудри, зачесанные назад и эффектно падавшие на спину. Расправил плечи, раскинул в стороны руки. И крикнул своим звучным вокалом, перекрывая привокзальный шум:
– Цири!!!
Марина обернулась мгновенно. Глаза вспыхнули и метнули в него такую волну радости, что он задохнулся от избытка эмоций.
– Геральт!!! – закричала она, со всех ног бросаясь к нему.
Он подхватил ее на руки, высоко поднял, закружил. Не переставая смеяться, бережно опустил на перрон. Вспомнил, что ей пришлось пережить, на секунду беспокойно нахмурился.
– Как ты, мой котенок? Сильно волновалась в те дни? Не сказалось это на тебе плохо?
– Ничего, – она беззаботно улыбнулась. – Главное, что ты жив. До сих пор не могу поверить, о господи!
– Это вы спасли меня своими молитвами, – его голос дрогнул. – Ты и твоя мама. И знаешь… Когда есть для кого жить, всегда будешь цепляться за эту чертову жизнь до последнего.
Она крепко прижалась к нему, повиснув на шее. Не размыкая объятий, он поздоровался с ее родителями. Улыбнулся маме, пожал руку отцу.
– Марина, – мать потормошила ее за плечо. – Все, пора идти. Ну что ты повисла на Женечку? Хватит, прекращай!
– Да, пора идти, – Женя мягко отстранил Марину и взял ее за руку. – Нас все-таки ждут, – он прищурился, значительно посмотрев ей в глаза.
Марина боязливо поежилась.
– Мне страшно. Как они меня примут?! Представляю, в каком они шоке оттого, что ты связался со мной.
Женя успокаивающе стиснул ее ладонь.
– Не бойся, все пройдет хорошо. Ты забыла, что вы уже общались? И даже подружились немного.
– Да. Но мы не встречались в реале! Вдруг им что-то не понравится во мне при личном общении?
– Это все не важно. Главное, что мы вместе. И теперь никогда не расстанемся.
Она вскинула на него взгляд, в котором читались целая буря эмоций.
– Никогда? – переспросила она взволнованным шепотом. – Разве это возможно?!
Он с лукавой улыбкой кивнул. Произнес с легкой театральностью:
– Но ведь к этому все и шло за последний год. Только надо было дождаться… Ну, пока ты закончишь эту дурацкую школу, да?
– Да, – повторила она машинально. И бросилась ему на шею с победным, радостным воплем…
– Нечто большее, – тихо произнес Женя. И досадливо сплюнул от презрения к самому себе.
Геральт из романа Анджея Сапковского «Ведьмак». Это ж надо вообразить о себе! Хотя это не он. Это Марина прозвала его так. Это в ее глазах он был Геральтом. А она была Цири – Дитя Предназначения. По сюжету романа возлюбленной главного героя была чародейка Йеннифер. А Цири – приемная дочь. Но на чародейку Марина не тянула из-за своего возраста. На момент знакомства ей едва минуло семнадцать, а ему уже было двадцать девять. Двенадцать лет разницы! А главное, они были из совершенно разных миров. Между ними лежала пропасть…
Но они перескочили ее сразу после знакомства. Женя даже представить не мог, что такое возможно. Однако это случилось. И это была просто фантастика, в которую долго не верилось. Ни ей, ни ему самому. Но после той истории, когда он едва не погиб, они оба поверили. И были безумно счастливы. Пока не случился кошмар.
Один опрометчивый шаг – и все оказалось разрушено и сломано. Их судьбы разошлись навсегда. Потому что есть такие поступки, за которые не прощают. И это, наверное, правильно. Ведь если прощать предательство, то предатели никогда не переведутся. Перестанут цениться верность и порядочность. А так не должно быть.
Марина не простила его. И, конечно, никогда не простит. Нет смысла и молить о прощении, сотрясая воздух. Он и не собирался. Приехал сюда не за этим.
Но зачем она согласилась с ним увидеться? А впрочем, здесь все понятно. Почувствовала желание виртуозно окунуть его мордой в дерьмо. Только почему пригласила домой? Не из-за плохой же погоды, в самом деле. Марина не боялась дождей, холода и ветра. Принадлежала к тем людям, что гуляют в самую мерзкую погодку, да еще и легко одетые, из-за этого у нее когда-то были конфликты с родителями.
Не мелькнула ли у нее идея обвинить его в домогательствах и упрятать в места отдаленные? Или в разгар их беседы в хату ввалится ревнивый амбал, ввергнутый в состояние аффекта…
Но это все не важно. Это не имеет значения. Потому что даже худший расклад уже ничего не изменит к худшему.
Женя посмотрел на часы. Потом достал телефон и решительно позвонил Марине.
– Привет. Я возле подъезда.
– Ну что ж, заходи, – ее голос звучал слегка задорно. – Пообщаемся, раз возникло такое обоюдное желание. Номер квартиры ты, как я понимаю, разнюхал, как и номер моего мобильника?
– Да.
– Угу. Ну, звони в домофон. Этаж мой любимый – седьмой, – она отключилась.
Женя усмехнулся, пряча мобильник в карман. Хорошее начало беседы! Уже ясно, что мочить будут жестко. И, наверное, долго. Что не могло не радовать, потому что ему хотелось подольше побыть с ней вдвоем.
ГЛАВА 2
Войдя в квартиру Марины, Женя на минуту застыл, изумленный идеальным порядком. Если бы он не разнюхал, как выразилась Марина, ее адрес, то решил бы, что она позвала его в какую-то чужую квартиру. Марина была неспособна поддерживать в своем доме порядок, это было не для нее. Как и нежная цветовая гамма интерьера.
Но что он вообще знает об этой женщине? Он не видел ее больше трех лет. А она изменилась, и сильно. Это бросалось в глаза даже с учетом того, что прическа и оттенок волос у нее остались прежними. Внешность – та же самая, но по лицу видно, что человек другой.
Зачем он пришел сюда, черт возьми? Его нежной девочки больше нет. Охота же дураку искать вчерашний день.
– Проходи, не стой у порога, – Марина усмехнулась. – Где будем беседовать? Пошли, наверное, на кухню. Она у меня, как вторая комната. Да и кофе проще делать там.
Кухня и впрямь оказалась большой, словно комната. С диваном и овальным ковром на полу, что было уж совсем дивно. Пахло кофе и чем-то приятным фруктовым. Аромата духов почему-то не ощущалось вообще. Хотя выглядела Марина парадно. Полный макияж и узкое платье средней длины из темно-синего бархата, без рукавов. Неброские украшения из серебра…
Женя ощутил, как руки начинают дрожать. Она так нарочно оделась? Или… просто не изменила стиль, выбранный давно? Ей не все к лицу. Иная одежда может сделать ее даже некрасивой. Она это знает, потому очень тщательно подбирает нужные оттенки и вещи.
На стол перед ним опустилась кофейная чашка. Женя только сейчас заметил вазочки с какой-то едой. Но это не интересовало его. Ясно, что он не съест ни кусочка. Но кофе очень кстати, чтобы в горле не пересыхало.
– Ну, что ты все молчишь? – Марина прислонилась спиной к кухонному столу, держа чашку в руке. – Ты же хотел что-то сказать мне. Кстати, как тебе моя хатка? Нравится?
– Квартира прекрасная, – медленно произнес Женя. – Как и обстановка. Давно здесь живешь?
– Уже почти год. Представь, у меня собственная квартира в Питере! – ее глаза полыхнули детским восторгом, но почти сразу погасли. – Как ты думаешь, откуда она взялась?
– Родители купили?
Марина бесстрастно кивнула.
– Да, они обещали купить мне квартиру здесь. После смерти бабушки, когда можно будет продать ее квартиру. Но бабуля, слава Богу, жива.
Ее лицо изменилось. Исчезли бесстрастность и спокойная, сдержанная улыбка. Нет, улыбка осталась, но она сделалась другой.
«Начинается», – подумал Женя. То самое представление, ради которого с ним и согласились встретиться.
– Квартиру подарил мне любовник, – пояснила Марина таким тоном, будто речь шла о коробке духов. – Влиятельный и щедрый мужчина. Конечно, это всего лишь однушка. Но зато просторная. И находится в хорошем районе, а не на окраине. Метро в пяти минутах от дома. А главное, – ее взгляд заблестел, – я совсем ничего не должна за эту квартиру! Никому и ничего не должна.
– Уже рассчиталась?
Вопрос вырвался непроизвольно, и Женя тотчас проклял себя за него. Но Марина ничуть не обиделась.
– Да, рассчиталась. Хотя это не я развлекала или ублажала кого-то. Напротив – развлекали меня! За один год я побывала и в Лондоне, и в Италии, и в Париже. Путешествовала по югу Франции… Помнишь «Монсегюрский романс» Канцлера Ги?
– Ну еще бы.
– Я была в тех местах. И пела этот романс, стоя у подножья горы, где стояла цитадель катаров. Так пронзительно, что мой любовник заплакал! И по возвращении в Питер решил подарить мне квартиру.
Марина замолчала, выжидающе глядя на Женю. Внезапно он ощутил, что его душит нервный смех, и больно ущипнул себя за руку. Пожалуй, обидится, если он сейчас рассмеется, и вытолкает сходу за дверь. Но что тут можно сказать? Молодец, ловкая девчонка? Наверное, все подружки так и говорят, но в его устах это будет звучать идиотски.
– Ммм… Ну что же, – он встал из-за стола. – Я рад, что у тебя все прекрасно. И это, действительно, здорово – иметь собственную квартиру в городе своей мечты. А сейчас ты чем занимаешься? Если не ошибаюсь, скоро выпускные экзамены?
– Они уже идут. Я не парюсь по этому поводу. Уверена, что все сдам, потому что на хорошем счету в институте.
– Молодец, – он неловко прокашлялся. – Где думаешь работать?
– Ох, молчи, Женя, – Марина закатила глаза. – Голова идет кругом… от обилия заманчивых предложений.
Он не удержался и все-таки прыснул. Взгляд Марины сделался сердитым и колким.
– Ты думаешь, я перед тобой хвастаюсь? Тебе было любопытно узнать, как мои дела, и я отвечаю. Всего лишь! И чего у меня должны идти плохо дела? Ах да. Бывает несчастная любовь, и тогда ничего не радует. Но я-то не идиотка, чтобы снова и снова… вляпываться в это дерьмо!
– То есть… твое сердце закрыто для любви?
Марина презрительно фыркнула.
– Закрыто для любви… Как же тупо и пафосно сказано! Мое сердце закрыто не для любви, а для разных придурков. Которые не заслуживают, чтобы их любили и отдавали им свою душу. Что тут, черт возьми, непонятно?
– Да нет, все понятно...
– И зачем мне кого-то любить? Где здесь моя выгода? Ну, вот объясни мне! Ты – взрослый человек с серьезным жизненным опытом.
Она стукнула чашкой по столу и быстро обошла просторную квадратную кухню.
– Что ты все молчишь? – она посмотрела на него с вызовом. – Отвечай! В чем будет моя выгода, если я кого-нибудь снова полюблю? Только не надо мне впаривать, что не все измеряется деньгами. Слыхали мы эти сказки и даже велись на них. Были очень щедро вознаграждены.
Она рассмеялась, глядя на него весело и как-то совершенно беззлобно. Женя ощутил, как тисками сжимается сердце. Да, это точно конец. У нее нет ненависти к нему. Лишь презрение с оттенком жалости. Как к ничтожеству… Каким он и ощущал себя в эти минуты.
– Я не хочу любить, – философски продолжала Марина. – И даже не хочу, чтобы любили меня. Потому что здесь тоже нет моей выгоды.
– Почему же? – растерялся Женя. – Ведь это как раз то…
– Нет, – она посмотрела на него свысока. – Я вовсе не этого ищу. О, как ты примитивно и банально мыслишь! Поглупел, или я просто не замечала, что ты не очень умен? – она сделала паузу и, не дожидаясь ответа, продолжала: – Мне не нужно любви, мне нужно, чтобы меня ценили. И не создавали проблем в виде ревности, нытья и прочих досадных явлений. Проще говоря, меня привлекает сотрудничество.
– Деловое, что ль?
– Ты зря усмехается, – парировала она, хотя он и не думал усмехаться. – Это лучше любви. И даже интересней.
Женя помолчал, допивая остывающий кофе. Неожиданно в уме всплыла фраза: «учителя хорошие были». Он не мог вспомнить, откуда это, и боялся ненароком вспомнить.
– Ну что ж, все понятно, – проговорил он. – Значит, ты теперь мыслишь так. А по каким критериям выбираешь мужчин?
