Все повернули головы к секретарю, молодому парню, что сидел за столом сбоку и что-то писал. Сначала он покраснел, потом побледнел, а под тяжелым взглядом начальника начал лепетать:
- Леди попросили, хотели узнать, с кем живут рядом. Я и показал.
- Ладно, с тобой я потом разберусь, - махнул на него ректор. – Значит, оскорбляли.
Теперь ректор внимательно смотрел на девушек, как будто считывал их мысли. И тут вперед вышел магистр Альмор Воздушный.
- Разрешите мне сказать, уважаемый лорд Илаиз, - обратился он к ректору. – Не вижу в действиях леди Малины нападения. В дракона она не оборачивалась, огнем не жгла, просто поставила на место зарвавшихся малолетних нахалок.
- Попрошу без оскорблений! – с места поскакали уже родители девушек. – Я маркиз, друг самого короля, а моя дочь только сказала то, что есть на самом деле, и этой девице, Малине, надо было проявить уважение и склониться перед знатностью нашего рода.
- Вот как? – лорд Альмор приподнял бровь. – Род леди Малины Огненной не менее знатен. Она принята в род, хоть и рождена обычной женщиной, которая была связана с драконом ритуалом единения душ. А её дед является Повелителем клана огненных драконов. Это вам надо просить прощение за оскорбление высокородной леди. Вы воспитали неучтивых и глупых дочерей.
Знатные господа краснели и пыжились возражать, но их останавливала поднятая в жесте рука ректора.
- Что же, мы узнали все обстоятельства этого происшествия, - ректор сел в кресло, так и дав слова представителям девушек. – За недостойное поведение все будут наказаны. Я сказал «Все!».
Лорд Илаиз посмотрел на меня и перевел взгляд на тех, кто жаловался.
- Все будут отрабатывать наказание! Без магии! Руками! Неделю! Раз не хотят думать головой. Кураторы групп распределят по рабочим местам. Расходитесь. А отцов студентов я попрошу остаться.
Я выскочила из кабинета первой, переводя дыхание. Но задержалась, чтобы поблагодарить лорда Альмора за заступничество, а он только махнул рукой и произнес:
- Не стоит благодарности. Дракон всегда поймет другого дракона, но все же в академии не демонстрируйте свои клыки и когти, достаточно только нашего взгляда, - мужчина посмотрел на меня изменившимися зрачками, вытянувшимися в щелочку, и подмигнул.
- У меня так специально не получается, только когда злюсь, - пожаловалась я.
- Тренируйтесь, Малина, пригодиться, - и ушел, посвистывая какую-то веселую мелодию. Вот ведь, дракон!
Куратор отправил меня отрабатывать в библиотеку, а вот девушкам пришлось мыть посуду на кухне. Проходя мимо меня, они шипели, как змеи, а еще через неделю одной из них не стало – отец все же забрал её из академии и выдал замуж.
Я совсем не замечала, что на курсе устраивались вечеринки, совместные походы по городу, да и с сокурсниками обеих факультетов, на которых числилась, я не нашла друзей. Прибегала на лекцию, слушала, а после убегала. Вот Наля, Атон и Яр делились впечатлениями от общения с новыми приятелями, и меня пытались встряхнуть, вытащить из скорлупы. А я, наконец, поняла, что нагоняет на меня уныние – тоска по Алькору. Он снился мне почти каждую ночь, разговаривал со мной, но я понимала, что это не по-настоящему, это всего лишь моё желание побыть с этим драконом рядом, дотянуться до него мыслью. Но зато в этих снах между нами не было препятствий, я запускала свои руки в его снежные волосы, прикасалась пальцами к тонким губам, ловила его морозное дыхание своим ртом, а он.. он тоже обнимал меня страстно и отвечал на мои поцелуи. Просыпалась я от таких снов в еще большей тоске, так как понимала, что в действительности ничего этого нет!
Затяжная осень в этих краях, наконец-то, сменилась мягкой зимой. Снежок падал мягкими хлопьями, но таял от постоянных оттепелей, оставляя на мостовых лужицы, по утрам становившиеся хрупким льдом. Выданными теплыми плащами и сапогами студенты пользовались только за пределами академии, а добежать от общежития до учебного корпуса старались без лишнего утепления.
Так прошло время до первых экзаменов, почти половину которых я получила заочно. Яр, как и я, не волновался, а вот Наля и Атон начали стучать зубами при одном слове «экзамен». Пришлось провести у них опрос, доказывая, что они смогут ответить на вопросы преподавателей, раз отвечают мне.
- Скоро полетим домой, сестренка, - мечтательно сказал Яр, когда до окончания экзаменов оставались считанные дни. Он нисколько не сомневался, что я полечу с ним.
- Я еще не решила куда полечу, - ответила брату. – У меня, вообще-то, есть мама, по которой я скучаю.
По маме, Алькору и деду Есею я очень скучала, но и в клан полететь хотелось.
- Да, а я уже деду обещал, что прилечу с тобой, - Яр не на шутку расстроился. – Он там бал готовит, чтобы тебя всем драконам представить, а бабуля такое платье заказала!!! Говорит, что все просто упадут от твоей красоты.
- Знаешь, моя мама переживает. За все время я получила от неё только одно письмо, так как магической почты там нет. Так что мне надо слетать туда, а зимние каникулы всего две недели, из них одна уйдет на дорогу.
- Тогда я лечу с тобой! – твердо сказал Яр. – А то дед меня прибьет из-за того, что я тебя не привезу.
- Тебе точно достанется из-за меня? – я встревожилась, ведь не знаю, как там у них в клане наказывают за невыполнения порученного задания. Может, за уши оттаскают, а может сладкого лишат.
- Дед, конечно, пошумит, но простит, только под горячую руку не попадаться, - и Яр непроизвольно потер затылок, а я прыснула от смеха. – Смешно? А знаешь как больно.
- Знаю, мне тоже попадало.
- Тебя, что, мать била? – удивился брат.
- Нет, что ты! – заступилась я за маму. – Я с детства в работниках была, мама очень болела. Вот меня за провинности и били.
- Не думал, что тебе так тяжко жилось, ты никогда не рассказывала.
- Я не привыкла жаловаться. Маму жалела, не хотела расстраивать, а больше некому было. Нас ведь проклятыми считали в деревне. Сторонились, камнями в спину кидали, - по мере того, как я это говорила, глаза Яра раскрывались от удивления.
- Расскажи, - твердо попросил брат, и отговорок его просьба не предусматривала.
До этого про свою деревенскую жизнь я говорила и дяде и деду, но поверхностно, коротко – жила с мамой, и все. Я впервые поведала брату о нелегком труде, о родственниках мамы, которые не приняли нас после смерти отца, и о «проклятии», под которым жили все эти годы. Рассказ растеребил душу.
- Только Алькор изменил мою жизнь. Стал учить, помогать, избавил от каждодневных побоев. И маме помог, только благодаря ему она жива и счастлива.
Яр некоторое время молчал, а потом сказал:
- Летим на каникулы к тебе, а деду я всё объясню.
После последнего экзамена сборы оказались быстрыми, и уже к вечеру мы вылетели из столицы в сторону нашего севера. Братец удивлялся, почему я настаиваю, что нам придется лететь ночью, но я только рассмеялась:
- Яр, это же такой глухой край, что о драконах там только сказки рассказывают. Я и сама долго не могла поверить, что моим отцом был крылатый ящер, и я такой же стану. И никто этих драконов в глаза не видел. Скажи, что будет, если мы вдвоем там появимся?
- Камнями закидают? – усмехнулся Яр.
- Могут и чего похуже придумать, - и я уже не смеялась. – Так что, там мы будем просто людьми. Тем более, моя мама там останется жить и дальше, и я не хочу, чтобы опять пошли слухи.
- Хорошо, - согласился Яр. – А как ты представишь меня.
- Скажу правду. Ты – мой брат по отцовской линии, с которым я встретилась в академии. Маме, конечно, откроемся, а остальным – необязательно знать.
...
Маршрут я помнила, да и по карте еще уточнили перед вылетом, так что добрались к вечеру второго дня. Самым волнительным моментом было, когда подлетали к Проклятому лесу. Я рвалась мыслями к своему монстру. Сердце билось быстро, отсчитывая мгновения, когда я дотянусь сознанием до того, по кому ужасно скучала все эти месяцы. Было и одновременно страшно – а вдруг он забыл, а вдруг с ним что-нибудь случилось! Казалось, я сейчас сама полечу в гущу этого леса, вслед за своим ментальным зовом. Яр что-то почуял, понял, стал летать вокруг кругами, но я попросила его лететь рядом и не мельтешить передо мной.
И вот до меня дошли волны чужого, но такого родного отклика с радостной, ликующей ноткой близкой встречи.
- Я прилетела к тебе, мой дракон, - я не скрывала своих эмоций.
- Ждал тебя, моя радость, - так же ответил Алькор.
Над лесом, вдоль которого мы пролетали, поднялась стена снежной вьюги и двинулась в нашу сторону. Яр рванул вперед, закрывая меня, как от опасности, но я успокоила его, что это меня приветствует друг и мой учитель. Брат, хотя и знал об Алькоре, не мог предположить такого. А вот мой монстр вдруг замолчал, как будто закрылся этой вьюгой от меня, вызвав беспокойство и тревогу.
- Кто с тобой? – спросил бесцветный голос.
- Мой брат из Огненного клана. Я познакомлю вас. Оказалось, у меня много драконьей родни.
- Брат? – переспросил Алькор, и из метели к нам вырвался снежный призрачный дракон и замер на кромке леса. Зато я ринулась к нему, поставив свои огненные щиты. Так и замерли друг перед другом, учащенно двигая крыльями, чтобы не рухнуть на острые вершины сосен. Два дракона – один иссиня-белый в клубах снежной пыли, а другой красный в сполохах пламени. Глядели глаза в глаза, вновь признаваясь в любви, а потом закружили в небесном танце. Его снег охлаждал мою горячую чешую, а мой жар заставлял снежинки превращаться в капельки воды, которые падали на землю ледяными шариками.
Потом Алькор проводил нас до границы, где кончался его лес. Мы договорились, что сейчас я погощу несколько дней у мамы, а по ночам буду прилетать к лесу. Потом напрошусь в гости к деду Есею, чтобы быть поближе к нему.
- Хорошо, моя малышка, буду ждать, - пророкотал напоследок голос монстра и стих, когда мы пролетели почти до деревни, где жила мама.
В сумерках спустились за околицей, подхватили поклажу с подарками и тихо стали прокрадываться огородами к дому. Собаки, начинающие полаивать, быстро угомонились, только снег поскрипывал под ногами, так что из людей нам никто не попался.
В доме матушки горел свет, освещая дорожку. Странно, ведь в других избах давно и крепко спали. Я тревожно переглянулась с Яром и постучала тихо с окно. Занавеска дрогнула, сначала показалось лицо Трифа, а затем и мамы, которая, охнув, тут же скрылась. Через минуту загремел засов, и на крыльцо выскочила мама, даже не одевшая полушубок и валенки.
- Доченька, - прошептала она и обняла, крепко прижимая к себе.
Триф, вышедший следом, ухватил нас обеих и втолкнул в дом, проворчав, что мы застудимся на морозе.
- Я как чувствовала, что гости будут, - причитала мама, не выпуская меня. – Пироги пекла, спать не ложилась. Будто кто шептал – прилетит моя дочка.
- У нас каникулы начались, - пропищала я, высвобождаясь из крепкой хватки мамы, и тут заметила, что Яра в комнате нет. Где? Рванула опять на улицу. Брат стоял в пени амбара.
- Думал, совсем обо мне забыла, оставила в снегу голодного и холодного, - ворчливо причитал он, хотя было видно, что он растроган моей встречей с матерью.
- Пойдем, - махнула рукой, указывая на дом, а когда вошли, представила его маме и Трифу, которые раньше еще одного гостя не заметили. – Знакомьтесь - Яровитар Огненный, мой брат из клана Огненных с Высоких гор. Мы познакомились в академии и уже успели слетать к папиным родственникам.
Мама и её супруг очень удивились, но тут же проявили гостеприимство, накормили, приготовили нам постели, но я уснуть не могла. Остаток ночи просидели с мамой у окна на кузне у печи и разговаривали. Мне надо было многое рассказать. И о встрече с Яром, экзаменах, моей жизни в академии, полете в Высокие горы, родителях брата и о бабушке с дедом. Даже о том, что меня ждали драконы, но я не могла не прилететь к ней, моей мамочке, по которой безмерно скучала.
- Ты стала совсем взрослой, доченька, - выслушав мой рассказ, сказала мама. – Я рада, что у тебя все хорошо складывается и что ты не забыла меня. А об учителе своем помнишь?
- Помню, мама. Да и как забыть, если каждый день вспоминаю его заботу о себе. Всеми хорошими оценками, бытом в академии я обязана только ему, тем знаниям, которые он мне дал. Поэтому, я погощу у вас несколько дней, а потом переберусь к деду Есею. Надеюсь, он жив и здоров?
- Как ты улетела, я только раз бывала в деревне, проведывала наш старый дом и к деду заходила. Тогда он на здоровье не жаловался. Он рад тебе будет, все о тебе расспрашивал, тоже скучает.
Я зевнула. Потянуло в сон, но хотелось и маму об её жизни расспросить, но матушка покачала головой и указала мне на печь, где постелила мне.
- Отдохни, потом еще поговорим, будет время. А то уже скоро утро, корову надо идти подоить.
Проснулась я уже, когда в комнате вкусно пахло свежей выпечкой, слышалось скворчание чего-то жаренного на сковороде, а за окном был белый день. Белый не только от света, но и от пролетавших снежинок, что хлопьями спускались на землю, покрывая её новым слоем радужных искорок.
Никого в избе не было. Я полежала еще немного, но поняла, что жар от печи скоро и меня сварит, и соскочила. Оделась, умылась и выглянула в окно. Яр деревянной лопатой чистил снег от крыльца к калитке, Триф скалывал наледь топором со стенок колодца, а мама выходила из курятника, неся в плошке белые яйца. Деревенская идиллия! Так стало спокойно, так хорошо! Спало какое-то напряжение, что не покидало меня с тех пор, как я полетела в столицу. Эти края у Проклятого леса навсегда останутся моим родным домом!
Натянула полушубок и выскочила во двор. Мама, улыбаясь, сказала, что сейчас будем завтракать. Я же слепила снежок и запустила в спину Яра, который как раз заканчивал огребать снег у ворот. Развернувшись, увидел меня, засмеялся и пригрозил пальцем, а я запустила в него очередной снежок. Поняла, что сейчас получу в ответ, и пустилась к крыльцу.
- Куда! – взревел братец, а затем мне в спину прилетел снежный заряд. Завязался бой. Я умудрялась прятаться то за спиной Трифа, который бурчал, что мы разыгравшиеся дети, то увертывалась, приседая, а то и падая в сугроб. Через пять минут мы оба были все в снегу.
Завтрак уплетали как будто не если несколько дней, хотя ужинали поздно. Мама смотрела на нас со счастливой улыбкой. За эти месяцы, что я её не видела, она совсем оправилась от болезни.
Только теперь я вспомнила, что в моей сумке лежат подарки из столицы. Главным был мешочек изюма. Мама развязала тесемки и перебирала в руках горстку золотистых, почти прозрачных ягод.
- Когда я жила в столице, то очень любила булочки с изюмом, мне покупал их твой отец. А здесь их было не купить, да и на ярмарке они стоять в разы дороже, чем в столице, и считаются роскошью, - вспомнила мама. – Я испеку пирожки.
Еще я привезла матушке теплый пуховый платок. Его мне посоветовал купить Яр, сказав, что такие вяжут из шерсти тонкорунных коз, которых пасут на склонах Высоких гор. Они столь тонки, что могут пройти через кольцо, хотя смотрятся толстым из-за пушистости. Когда я накинула этот платок маме на плечи, из её глаз брызнули слезы. Мы опять обнялись, а Триф заворчал, что мы опять решили развести сырость и утопить всех, в его словах слышалась забота о маме.
- Леди попросили, хотели узнать, с кем живут рядом. Я и показал.
- Ладно, с тобой я потом разберусь, - махнул на него ректор. – Значит, оскорбляли.
Теперь ректор внимательно смотрел на девушек, как будто считывал их мысли. И тут вперед вышел магистр Альмор Воздушный.
- Разрешите мне сказать, уважаемый лорд Илаиз, - обратился он к ректору. – Не вижу в действиях леди Малины нападения. В дракона она не оборачивалась, огнем не жгла, просто поставила на место зарвавшихся малолетних нахалок.
- Попрошу без оскорблений! – с места поскакали уже родители девушек. – Я маркиз, друг самого короля, а моя дочь только сказала то, что есть на самом деле, и этой девице, Малине, надо было проявить уважение и склониться перед знатностью нашего рода.
- Вот как? – лорд Альмор приподнял бровь. – Род леди Малины Огненной не менее знатен. Она принята в род, хоть и рождена обычной женщиной, которая была связана с драконом ритуалом единения душ. А её дед является Повелителем клана огненных драконов. Это вам надо просить прощение за оскорбление высокородной леди. Вы воспитали неучтивых и глупых дочерей.
Знатные господа краснели и пыжились возражать, но их останавливала поднятая в жесте рука ректора.
- Что же, мы узнали все обстоятельства этого происшествия, - ректор сел в кресло, так и дав слова представителям девушек. – За недостойное поведение все будут наказаны. Я сказал «Все!».
Лорд Илаиз посмотрел на меня и перевел взгляд на тех, кто жаловался.
- Все будут отрабатывать наказание! Без магии! Руками! Неделю! Раз не хотят думать головой. Кураторы групп распределят по рабочим местам. Расходитесь. А отцов студентов я попрошу остаться.
Я выскочила из кабинета первой, переводя дыхание. Но задержалась, чтобы поблагодарить лорда Альмора за заступничество, а он только махнул рукой и произнес:
- Не стоит благодарности. Дракон всегда поймет другого дракона, но все же в академии не демонстрируйте свои клыки и когти, достаточно только нашего взгляда, - мужчина посмотрел на меня изменившимися зрачками, вытянувшимися в щелочку, и подмигнул.
- У меня так специально не получается, только когда злюсь, - пожаловалась я.
- Тренируйтесь, Малина, пригодиться, - и ушел, посвистывая какую-то веселую мелодию. Вот ведь, дракон!
Куратор отправил меня отрабатывать в библиотеку, а вот девушкам пришлось мыть посуду на кухне. Проходя мимо меня, они шипели, как змеи, а еще через неделю одной из них не стало – отец все же забрал её из академии и выдал замуж.
Я совсем не замечала, что на курсе устраивались вечеринки, совместные походы по городу, да и с сокурсниками обеих факультетов, на которых числилась, я не нашла друзей. Прибегала на лекцию, слушала, а после убегала. Вот Наля, Атон и Яр делились впечатлениями от общения с новыми приятелями, и меня пытались встряхнуть, вытащить из скорлупы. А я, наконец, поняла, что нагоняет на меня уныние – тоска по Алькору. Он снился мне почти каждую ночь, разговаривал со мной, но я понимала, что это не по-настоящему, это всего лишь моё желание побыть с этим драконом рядом, дотянуться до него мыслью. Но зато в этих снах между нами не было препятствий, я запускала свои руки в его снежные волосы, прикасалась пальцами к тонким губам, ловила его морозное дыхание своим ртом, а он.. он тоже обнимал меня страстно и отвечал на мои поцелуи. Просыпалась я от таких снов в еще большей тоске, так как понимала, что в действительности ничего этого нет!
Затяжная осень в этих краях, наконец-то, сменилась мягкой зимой. Снежок падал мягкими хлопьями, но таял от постоянных оттепелей, оставляя на мостовых лужицы, по утрам становившиеся хрупким льдом. Выданными теплыми плащами и сапогами студенты пользовались только за пределами академии, а добежать от общежития до учебного корпуса старались без лишнего утепления.
Так прошло время до первых экзаменов, почти половину которых я получила заочно. Яр, как и я, не волновался, а вот Наля и Атон начали стучать зубами при одном слове «экзамен». Пришлось провести у них опрос, доказывая, что они смогут ответить на вопросы преподавателей, раз отвечают мне.
- Скоро полетим домой, сестренка, - мечтательно сказал Яр, когда до окончания экзаменов оставались считанные дни. Он нисколько не сомневался, что я полечу с ним.
- Я еще не решила куда полечу, - ответила брату. – У меня, вообще-то, есть мама, по которой я скучаю.
По маме, Алькору и деду Есею я очень скучала, но и в клан полететь хотелось.
- Да, а я уже деду обещал, что прилечу с тобой, - Яр не на шутку расстроился. – Он там бал готовит, чтобы тебя всем драконам представить, а бабуля такое платье заказала!!! Говорит, что все просто упадут от твоей красоты.
- Знаешь, моя мама переживает. За все время я получила от неё только одно письмо, так как магической почты там нет. Так что мне надо слетать туда, а зимние каникулы всего две недели, из них одна уйдет на дорогу.
- Тогда я лечу с тобой! – твердо сказал Яр. – А то дед меня прибьет из-за того, что я тебя не привезу.
- Тебе точно достанется из-за меня? – я встревожилась, ведь не знаю, как там у них в клане наказывают за невыполнения порученного задания. Может, за уши оттаскают, а может сладкого лишат.
- Дед, конечно, пошумит, но простит, только под горячую руку не попадаться, - и Яр непроизвольно потер затылок, а я прыснула от смеха. – Смешно? А знаешь как больно.
- Знаю, мне тоже попадало.
- Тебя, что, мать била? – удивился брат.
- Нет, что ты! – заступилась я за маму. – Я с детства в работниках была, мама очень болела. Вот меня за провинности и били.
- Не думал, что тебе так тяжко жилось, ты никогда не рассказывала.
- Я не привыкла жаловаться. Маму жалела, не хотела расстраивать, а больше некому было. Нас ведь проклятыми считали в деревне. Сторонились, камнями в спину кидали, - по мере того, как я это говорила, глаза Яра раскрывались от удивления.
- Расскажи, - твердо попросил брат, и отговорок его просьба не предусматривала.
До этого про свою деревенскую жизнь я говорила и дяде и деду, но поверхностно, коротко – жила с мамой, и все. Я впервые поведала брату о нелегком труде, о родственниках мамы, которые не приняли нас после смерти отца, и о «проклятии», под которым жили все эти годы. Рассказ растеребил душу.
- Только Алькор изменил мою жизнь. Стал учить, помогать, избавил от каждодневных побоев. И маме помог, только благодаря ему она жива и счастлива.
Яр некоторое время молчал, а потом сказал:
- Летим на каникулы к тебе, а деду я всё объясню.
После последнего экзамена сборы оказались быстрыми, и уже к вечеру мы вылетели из столицы в сторону нашего севера. Братец удивлялся, почему я настаиваю, что нам придется лететь ночью, но я только рассмеялась:
- Яр, это же такой глухой край, что о драконах там только сказки рассказывают. Я и сама долго не могла поверить, что моим отцом был крылатый ящер, и я такой же стану. И никто этих драконов в глаза не видел. Скажи, что будет, если мы вдвоем там появимся?
- Камнями закидают? – усмехнулся Яр.
- Могут и чего похуже придумать, - и я уже не смеялась. – Так что, там мы будем просто людьми. Тем более, моя мама там останется жить и дальше, и я не хочу, чтобы опять пошли слухи.
- Хорошо, - согласился Яр. – А как ты представишь меня.
- Скажу правду. Ты – мой брат по отцовской линии, с которым я встретилась в академии. Маме, конечно, откроемся, а остальным – необязательно знать.
...
Маршрут я помнила, да и по карте еще уточнили перед вылетом, так что добрались к вечеру второго дня. Самым волнительным моментом было, когда подлетали к Проклятому лесу. Я рвалась мыслями к своему монстру. Сердце билось быстро, отсчитывая мгновения, когда я дотянусь сознанием до того, по кому ужасно скучала все эти месяцы. Было и одновременно страшно – а вдруг он забыл, а вдруг с ним что-нибудь случилось! Казалось, я сейчас сама полечу в гущу этого леса, вслед за своим ментальным зовом. Яр что-то почуял, понял, стал летать вокруг кругами, но я попросила его лететь рядом и не мельтешить передо мной.
И вот до меня дошли волны чужого, но такого родного отклика с радостной, ликующей ноткой близкой встречи.
- Я прилетела к тебе, мой дракон, - я не скрывала своих эмоций.
- Ждал тебя, моя радость, - так же ответил Алькор.
Над лесом, вдоль которого мы пролетали, поднялась стена снежной вьюги и двинулась в нашу сторону. Яр рванул вперед, закрывая меня, как от опасности, но я успокоила его, что это меня приветствует друг и мой учитель. Брат, хотя и знал об Алькоре, не мог предположить такого. А вот мой монстр вдруг замолчал, как будто закрылся этой вьюгой от меня, вызвав беспокойство и тревогу.
- Кто с тобой? – спросил бесцветный голос.
- Мой брат из Огненного клана. Я познакомлю вас. Оказалось, у меня много драконьей родни.
- Брат? – переспросил Алькор, и из метели к нам вырвался снежный призрачный дракон и замер на кромке леса. Зато я ринулась к нему, поставив свои огненные щиты. Так и замерли друг перед другом, учащенно двигая крыльями, чтобы не рухнуть на острые вершины сосен. Два дракона – один иссиня-белый в клубах снежной пыли, а другой красный в сполохах пламени. Глядели глаза в глаза, вновь признаваясь в любви, а потом закружили в небесном танце. Его снег охлаждал мою горячую чешую, а мой жар заставлял снежинки превращаться в капельки воды, которые падали на землю ледяными шариками.
Потом Алькор проводил нас до границы, где кончался его лес. Мы договорились, что сейчас я погощу несколько дней у мамы, а по ночам буду прилетать к лесу. Потом напрошусь в гости к деду Есею, чтобы быть поближе к нему.
- Хорошо, моя малышка, буду ждать, - пророкотал напоследок голос монстра и стих, когда мы пролетели почти до деревни, где жила мама.
В сумерках спустились за околицей, подхватили поклажу с подарками и тихо стали прокрадываться огородами к дому. Собаки, начинающие полаивать, быстро угомонились, только снег поскрипывал под ногами, так что из людей нам никто не попался.
В доме матушки горел свет, освещая дорожку. Странно, ведь в других избах давно и крепко спали. Я тревожно переглянулась с Яром и постучала тихо с окно. Занавеска дрогнула, сначала показалось лицо Трифа, а затем и мамы, которая, охнув, тут же скрылась. Через минуту загремел засов, и на крыльцо выскочила мама, даже не одевшая полушубок и валенки.
- Доченька, - прошептала она и обняла, крепко прижимая к себе.
Триф, вышедший следом, ухватил нас обеих и втолкнул в дом, проворчав, что мы застудимся на морозе.
- Я как чувствовала, что гости будут, - причитала мама, не выпуская меня. – Пироги пекла, спать не ложилась. Будто кто шептал – прилетит моя дочка.
- У нас каникулы начались, - пропищала я, высвобождаясь из крепкой хватки мамы, и тут заметила, что Яра в комнате нет. Где? Рванула опять на улицу. Брат стоял в пени амбара.
- Думал, совсем обо мне забыла, оставила в снегу голодного и холодного, - ворчливо причитал он, хотя было видно, что он растроган моей встречей с матерью.
- Пойдем, - махнула рукой, указывая на дом, а когда вошли, представила его маме и Трифу, которые раньше еще одного гостя не заметили. – Знакомьтесь - Яровитар Огненный, мой брат из клана Огненных с Высоких гор. Мы познакомились в академии и уже успели слетать к папиным родственникам.
Мама и её супруг очень удивились, но тут же проявили гостеприимство, накормили, приготовили нам постели, но я уснуть не могла. Остаток ночи просидели с мамой у окна на кузне у печи и разговаривали. Мне надо было многое рассказать. И о встрече с Яром, экзаменах, моей жизни в академии, полете в Высокие горы, родителях брата и о бабушке с дедом. Даже о том, что меня ждали драконы, но я не могла не прилететь к ней, моей мамочке, по которой безмерно скучала.
- Ты стала совсем взрослой, доченька, - выслушав мой рассказ, сказала мама. – Я рада, что у тебя все хорошо складывается и что ты не забыла меня. А об учителе своем помнишь?
- Помню, мама. Да и как забыть, если каждый день вспоминаю его заботу о себе. Всеми хорошими оценками, бытом в академии я обязана только ему, тем знаниям, которые он мне дал. Поэтому, я погощу у вас несколько дней, а потом переберусь к деду Есею. Надеюсь, он жив и здоров?
- Как ты улетела, я только раз бывала в деревне, проведывала наш старый дом и к деду заходила. Тогда он на здоровье не жаловался. Он рад тебе будет, все о тебе расспрашивал, тоже скучает.
Я зевнула. Потянуло в сон, но хотелось и маму об её жизни расспросить, но матушка покачала головой и указала мне на печь, где постелила мне.
- Отдохни, потом еще поговорим, будет время. А то уже скоро утро, корову надо идти подоить.
Проснулась я уже, когда в комнате вкусно пахло свежей выпечкой, слышалось скворчание чего-то жаренного на сковороде, а за окном был белый день. Белый не только от света, но и от пролетавших снежинок, что хлопьями спускались на землю, покрывая её новым слоем радужных искорок.
Никого в избе не было. Я полежала еще немного, но поняла, что жар от печи скоро и меня сварит, и соскочила. Оделась, умылась и выглянула в окно. Яр деревянной лопатой чистил снег от крыльца к калитке, Триф скалывал наледь топором со стенок колодца, а мама выходила из курятника, неся в плошке белые яйца. Деревенская идиллия! Так стало спокойно, так хорошо! Спало какое-то напряжение, что не покидало меня с тех пор, как я полетела в столицу. Эти края у Проклятого леса навсегда останутся моим родным домом!
Натянула полушубок и выскочила во двор. Мама, улыбаясь, сказала, что сейчас будем завтракать. Я же слепила снежок и запустила в спину Яра, который как раз заканчивал огребать снег у ворот. Развернувшись, увидел меня, засмеялся и пригрозил пальцем, а я запустила в него очередной снежок. Поняла, что сейчас получу в ответ, и пустилась к крыльцу.
- Куда! – взревел братец, а затем мне в спину прилетел снежный заряд. Завязался бой. Я умудрялась прятаться то за спиной Трифа, который бурчал, что мы разыгравшиеся дети, то увертывалась, приседая, а то и падая в сугроб. Через пять минут мы оба были все в снегу.
Завтрак уплетали как будто не если несколько дней, хотя ужинали поздно. Мама смотрела на нас со счастливой улыбкой. За эти месяцы, что я её не видела, она совсем оправилась от болезни.
Только теперь я вспомнила, что в моей сумке лежат подарки из столицы. Главным был мешочек изюма. Мама развязала тесемки и перебирала в руках горстку золотистых, почти прозрачных ягод.
- Когда я жила в столице, то очень любила булочки с изюмом, мне покупал их твой отец. А здесь их было не купить, да и на ярмарке они стоять в разы дороже, чем в столице, и считаются роскошью, - вспомнила мама. – Я испеку пирожки.
Еще я привезла матушке теплый пуховый платок. Его мне посоветовал купить Яр, сказав, что такие вяжут из шерсти тонкорунных коз, которых пасут на склонах Высоких гор. Они столь тонки, что могут пройти через кольцо, хотя смотрятся толстым из-за пушистости. Когда я накинула этот платок маме на плечи, из её глаз брызнули слезы. Мы опять обнялись, а Триф заворчал, что мы опять решили развести сырость и утопить всех, в его словах слышалась забота о маме.
