- До ближайшего села отсюда идти часов пять, - сказала бабушка. – Когда силы были, я за четыре часа доходила, а сейчас быстрее пяти не получается. А когда обратно с продуктами возвращаюсь, то все семь часов ползу. Завтра туда схожу, проведаю. Скажу, что соль кончилась, а то я так к ним зимой не прихожу. Тебя не возьму, - продолжила она, когда увидела мой просящий взгляд. – Вдруг похитители в деревне побывали, а староста там жмот прижимистый, что за денежку удавится. И если ему за сведения о тебе заплатили, выдаст и не устыдится. Одна пойду, а ты пока в избушке приберешься, одеяла прохлопаешь по снежку, половички вытрясешь, а то мне уже тяжело.
Я еще не раз за вечер просила взять меня с собой, но Улика была непреклонна и утром рано ушла одна. Мне же пришлось трясти половики и одеяла, хотя я этого никогда не делала. Вот где это видано, чтобы дочь герцога и жена герцога половики от пыли трясли. Да вся эта пыль мне на лицо и осела. Пришлось после генеральной уборки носить снег, воду греть и стирать одежду, а затем мыться самой. Так что к вечеру я так устала, но зато поняла, как устают горничные, когда такую уборку затевают в замке. Уснула, как провалилась в черноту без сновидений.
Разбудило меня шипение кошки, что стояла на столе перед окном, выгнув спину и подняв дыбом шерсть. Там, снаружи, кто-то был. От страха я боялась сначала даже пошевелиться, но любопытство победило, и я тихо ступая по половицам, пробралась к окну, отодвигая кошку, что почти загораживала его. Там, на белом снегу четко были видны два всадника. Они видят избушку?
Но в дверь никто не стучал, в домик никто не ломился, поэтому я и кошка вскоре успокоились, правда, уснуть я больше не могла. Но переживала за бабушку Улику. Вдруг на обратном пути из деревни встретит этих всадников? Вдруг в деревне рассказали о том, что в лесу живет старушка, и похитители ищут эту избушку, но не видят из-за артефакта? А что, если через день они придут с кем-то из деревни, кто конкретно укажет, где стоит домик Улики? От этих мыслей и вопросов я заволновалась вновь. Думала, думала, и решила уйти из этих мест.
…
Мелани, дочь герцога Ордани, проводила свои каникулы после зимнего бала в столичном доме их семьи. Она думала, что все две недели отдыха от академических занятий проведет в веселье столичных балов, посещений театров и модных модисток, но отец неожиданно запретил ей лишний раз высовываться из дома. Правда, он расщедрился и вручил ей увесистый кошелек с золотыми на приобретение нового гардероба. А новые платья ей были просто необходимы! Она так попала в неловкое положение, когда выяснилось, что её шикарное платье, верх и низ которого были отделаны перьями и пухом самых экзотических южных птиц, устарело и не соответствует веяниям последней столичной моды. Сначала она, увидев девушек в нарядах без перьев на платьях и прическах, очень удивилась, решив, что бедные и погрязшие в учении адептки не следят за модой, поэтому их можно только пожалеть. Но когда она увидела в платьях с цветочным эльфийским узором тех, кого нельзя причислить к категории не следящих за модой, да еще и услышала шепотки о своих перьях, поняла, что это она не поинтересовалась, как изменилась мода на платья за стенами академии.
Естественно, настроение Мелани было основательно испорчено, она начала злиться, и даже резко отвечала отказом на приглашения потанцевать. Не хватало еще, чтобы она открыто вышла в своем платье в центр бального зала. Она всё выглядывала Гвендолин Ривок, эту свою невыносимую соседку, но на балу её не было. Видимо, у этой зазнайки и платья для бала нет, хотя тут же у Мелани возникла мысль, что она видела вполне приличные платья в шкафу у Гвендолин.
Так и провела большую часть вечера у стены, а потом вообще ушла, тем более граф Пирани ни разу не посмотрел в её сторону. А утром она отправилась домой, злая на весь мир.
Запрет покидать дом Мелани сначала восприняла как наказание за ссору с девушками, но отец ни разу не упрекнул словами её, не указал на поведение, да и бывал он дома буквально на несколько минут, а потом опять исчезал надолго. Но даже в эти короткие посещения он как будто забывал о дочери, а на её вопросы отвечал, что слишком занят государственными делами.
Первое беспокойство о поведении родителя она ощутила на третий день пребывания дома. Отец приехал домой взбешенный и последними словами ругал и проклинал своего младшего брата. На вопрос Мелани, что случилось с дядей, наорал и на неё, высказав пожелание, чтобы она не лезла в мужские дела. Это был первый раз, когда герцог Ордани поднял голос на свою дочь.
Немного пообижавшись, она решила узнать все сама, и пробралась к кабинету отца, когда тот закрылся там с каким-то мрачным типом почти разбойной наружности. А то, что она подслушала, испугало Мелани так, что она не могла говорить, так от страха перехватило горло. Оказалось, дядя без разрешения герцога похитил какую-то женщину, но она сбежала от него, когда её везли на север. И теперь он, герцог Ордани, из-за дурости и своеволия своего брата под большой опасностью, ведь если эта Бирейская (Бирейская!) доберется до мужа, то на плаху пойдут все! И отец Мелани распорядился послать большой отряд (тайно!) на подмогу этому олуху, чтобы беглянка была поймана, а лучше убита и зарыта так, чтобы её труп никто и никогда не нашел.
Мелани не уважала и не любила братьев отца, как, впрочем, и они её. Герцог назначил дочь своей наследницей, выделив братьям небольшие поместья на границе свободных княжеств, тем самым нарушив основной закон о майорате – переход наследования старшему в роду мужчине. Но братья были намного младше герцога, чуть старше Мелани, поэтому пока беспрекословно подчинялись её отцу и открыто против него и Мелани выступать опасались. И вот сейчас кто-то из них подставил под удар её отца!
Мысль спасти папу от угрозы разоблачения, а значит и казни, ведь украсть леди Бирейскую – это выступить против самого Первого советника, а значит и против короля Димиана, засела в голове девушки. Всю ночь она металась по комнате, не зная, что придумать. В мыслях уже виделись ужасы ареста отца, его казни и заточения её, прекрасной и молодой, в стенах монастыря боги Скорби. Еще недавно она рассуждала, что дочери заговорщиков заслуживают такой участи, а сейчас её саму ждет то же самое, если не повезет найти или убить Бирейскую. Слова отца о том, что надо кого-то убить, не так пугали леди Мелани Ордани.
Два дня она думала, как правильно поступить, и нашла наиболее приемлемый для себя вариант. Она пойдет в департамент службы безопасности и выдаст братьев отца, обвинит их в причастности похищения леди Гвендолин Бирейской, и попросит за отца и себя, ведь они-то ни в чем не виноваты. В эти дни она пыталась поговорить с лордом Ордани, но он только отмахивался от неё и был жутко зол. Видимо, с поимкой леди ничего не получалось, время шло, а уловив несколько слов из разговора отца с очередной мутной личностью, девушка уверилась в правильности своего выбора. Сейчас она была готова даже предать своего отца, а не только его братьев, так как поняла, что он – герцог Ордани – самый главный заговорщик. Это он дает распоряжения и приказы! А еще ни один заговор не удалось осуществить успешно! Все кончали жизнь на плахе! И отец идет к тому же, но еще и тащит за собой её. А она этого не хочет. Жалость к себе затмила даже любовь к отцу. Какое-то время её останавливала совесть, говорящая, что нельзя поступать подло, но желание жить, и жить хорошо, победило.
Утром третьего дня Мелани выскочила из дома через вход для слуг, что выходит на угловую улочку, и быстро пошла в сторону королевского дворца, недалеко от которого располагался департамент безопасности. Она несколько раз оборачивалась и даже пряталась за домами, выглядывая, не преследует ли кто её, но все было тихо, а в утренние часы по центру сновали только слуги, спешащие за продуктами на рынок. Всю дорогу она подбадривала себя и успокаивала тем, что спасает не себя, а леди Гвендолин Бирейскую и самого короля.
…
- Когда в управление с доносом на отца пришла дочь герцога Ордани, мы уже знали из перехваченной нами почты, что он втянут в заговор, - докладывал лорд Бирейский своему королю. – Похититель – один из младших братьев герцога. Как мы и предполагали, действовал импульсивно. Сейчас моя супруга сбежала от похитителей где-то в двух дня пути на север от столицы. Исходя из скорости передвижения на лошадях, мы можем с большой точностью определить район, где надо искать Гвендолин. В ближайший к месту город я уже порталом отправил отряд гвардейцев. И сам полечу.
- Полетишь? – удивленно спросил Димиан.
- Отсюда порталом, а там буду искать. Надеюсь, с такой глуши появление дракона со мной не свяжут.
- Хорошо, - согласился король. – А как относительно связи Ордани с княжествами севера?
- Перехватили и переписку с ними. Сейчас проверяются сведения. Ждем известия от наших агентов из независимых княжеств. Решили разбавить их организованность небольшим переворотом в одном из княжеств. У нас там есть прикормленные из княжеского рода. Мы ставим своего человека на трон, он нам сведения и поддержку, а так же содействие в том, что объединения против королевства не будет, - рассказал Первый советник.
- Не тяни с арестом Ордани, - распорядился монарх. – Заговорщики должны сидеть в тюрьме. Ищи жену, а твои служащие пусть займутся допросами. И перешерсти все герцогство Ордани. Никто не должен остаться без нашего внимания. И еще – подготовишь показательный судебный процесс. И наказание.
- Никак вы дозрели, Ваше Величество, - с долей иронии сказал Энэтуан.
- Дозрел, - согласился Димиан. – Надоела эта бесконечная нервотрепка из-за тех, кто метит на мой трон. А у меня растет сын.
- Ты перестаешь быть Тихим. Смотри, после публичной казни, в народе ты станешь Грозным или Кровавым.
- Зато живым, и без врагов за спиной.
…
Уйти от бабушки я все же не решилась, дождалась её. А Улика вернулась с интересными новостями. Оказывается, в деревне побывало целых три отряда. Первый из двух всадников вел себя странно. Сначала они сказали, что ищут юношу и указали на одного из них, как его дядю. Потом они заявили, что ищут и девушку, правда одежду юноши и девушки указали одну и ту же. За сведения о них заплатили старосте.
Второй отряд был на следующий день после первого. Состоял из десяти всадников, вид имел разбойный, и искали они девушку и тех, кто её ищет. О юноше и не заикались. Старосте тоже денег отвалили.
Третий отряд королевских гвардейцев был перед самым приходом Улики в деревню. Они, конечно, старосте не заплатили, но сказали, что ищут разбойников, похитивших знатную даму, но этой даме удалось от злодеев сбежать как раз где-то недалеко отсюда. Поэтому они старосту предупредили, чтобы он этой даме оказал содействие и от разбойников защитил.
И еще, рассказали крестьянки, что не раз уже пролетал над деревней и лесом черный дракон. Испугал он людей знатно, особенно женщин и девиц. Они теперь из домов выйти боятся, а то, как бы дракон их не утащил. Тем более, что драконы в их местности не живут, а пролетают и того реже. На памяти сейчас живущих здесь людей такого не было.
У меня от радости часто забилось сердце. Меня ищут. И дракон – это же сам «дракон», лорд Энэтуан Бирейский. Так и хотелось побежать скорее навстречу.
- Так что мне делать? – задалась я вопросом.
- Решать тебе, но я бы одна в деревню не пошла. По дороге перехватить могут. Лучше еще переждать. Вот гвардейцы твоих преследователей разгонят или арестуют, тогда спокойнее будет.
- Так это может много времени занять, - ждать ужас как не хотелось, я волновалась за супруга. Представляю себе, что он переживает в неизвестности. Но он уже знает, что я убежала от похитителей.
- А знаешь, что, девонька! Давай сделаем так. Отдохну я денька два, и пойдем в деревню вместе. Амулет отвода глаз на тебя нацепим. Будешь ты для всех невидима. Если гвардейцы в деревне будут, откроешься им. А они уж тебя к мужу доставят.
- А раньше нельзя пойти? – спросила я с нетерпением. – Или, может, я одна пойду, а вы мне дорогу просто укажите?
- Ты к лесу непривычная, заблудишься быстро. А я уж стара, каждый день такие походы совершать. Через два дня пойдем.
Спорить не стала. И так было видно, что бабушка Улика устала. Но из деревни она принесла кусок мяса и вареные яйца. Мы сварили настоящий суп. Довольные легли спать, и мне снился летящий мне навстречу дракон, но когда он приближался достаточно близко, я видела вдруг лицо супруга, глаза которого светились темной нежностью.
Через два дня мы пошли в деревню. Бабушка Улика дала мне жакет на меховой подкладке из кролика, но мех от времени вылезал, поэтому пришлось одеть его наизнанку. Вид имела плачевный. Но зато хоть не замерзну по дороге. И хорошо, что я не отправилась одна. Я совершенно не могла запомнить дороги, которой меня вела старушка. Идти по лесной чащобе пять часов было трудно даже мне, а что говорить о пожилой женщине? К деревне мы, можно сказать, выползли.
Улика повела меня к неприметной избушке на окраине, в ней заговаривали, здоровались, а меня не замечали из-за артефакта. Даже когда постучались и вошли в дом, хозяйка, такая же пожилая женщина, поздоровалась только с одной гостьей:
- Здравствуй, Улика. Что-то ты зачастила ко мне. Или случилось что?
- Здравствуй, Ненила. Что со мной может случиться? Кошка разленилась, мышей развелось столько, что почти всю муку мне попортили. Пришла купить немного новой. Не прогонишь? А я тебе мази на травах и барсучьем сале принесла от болей в суставах.
- За мазь спасибо, но ведь и сама знаешь, что не прогоню. Хоть совсем оставайся. Ты одна, да я одна. Тяжко уж тебе одной в лесу маяться. Присаживайся. Сейчас чай будем пить, булочек я вчера напекла.
Так они разговаривали, а я не знала, как себя вести дальше. Снять амулет, или в нем так невидимкой и быть? А сама продолжала стоять у дверей, навалившись на косяк, так как ноги подкашивались от ходьбы. Вот интересно, сама Улика меня видит, или догадывается, где я стою?
Пока хозяйка отвернулась к печке за чаем и угощением, Улика махнула мне рукой, подзывая к себе и указывая на пустую лавочку у стенки. Я тихонько проскользнула мимо Ненилы и присела так, чтобы проходя мимо, меня не задели.
Пока гостеприимная хозяйка накрывала на стол, бабушка Улика вела разговор, задавая нужные нам вопросы:
- Что нового в деревне? Дракон не прилетал? Никого не утащил?
- Пролетал, да так низко. Просто жуть. А огромный какой! Такой и корову унесет, не надорвется. Сама в окно видела, да пока из дома выбегала, он и улетел.
- Выбегала? Не удивительно, что улетел, пока ты до крыльца доползла, - беззлобно иронизировала Улика. – Так у страха вашего глаза велики, вот и кажется вам дракон огромным.
- Богами клянусь, - серьезно ответила Ненила. – Тенью весь мой огород закрыл, мне почудилось, что ночь настала, так потемнело кругом.
- А что, разбойники, или гвардейцы еще появлялись?
- Разбойники не появлялись, а вот гвардейцы вчера были. Говорят, поймали кого-то из разбойников. Да одного солдатика здесь в деревне оставили. На всякий случай, если девица похищенная объявится. Он сейчас у старосты квартирует.
Я еще не раз за вечер просила взять меня с собой, но Улика была непреклонна и утром рано ушла одна. Мне же пришлось трясти половики и одеяла, хотя я этого никогда не делала. Вот где это видано, чтобы дочь герцога и жена герцога половики от пыли трясли. Да вся эта пыль мне на лицо и осела. Пришлось после генеральной уборки носить снег, воду греть и стирать одежду, а затем мыться самой. Так что к вечеру я так устала, но зато поняла, как устают горничные, когда такую уборку затевают в замке. Уснула, как провалилась в черноту без сновидений.
Разбудило меня шипение кошки, что стояла на столе перед окном, выгнув спину и подняв дыбом шерсть. Там, снаружи, кто-то был. От страха я боялась сначала даже пошевелиться, но любопытство победило, и я тихо ступая по половицам, пробралась к окну, отодвигая кошку, что почти загораживала его. Там, на белом снегу четко были видны два всадника. Они видят избушку?
Но в дверь никто не стучал, в домик никто не ломился, поэтому я и кошка вскоре успокоились, правда, уснуть я больше не могла. Но переживала за бабушку Улику. Вдруг на обратном пути из деревни встретит этих всадников? Вдруг в деревне рассказали о том, что в лесу живет старушка, и похитители ищут эту избушку, но не видят из-за артефакта? А что, если через день они придут с кем-то из деревни, кто конкретно укажет, где стоит домик Улики? От этих мыслей и вопросов я заволновалась вновь. Думала, думала, и решила уйти из этих мест.
…
Мелани, дочь герцога Ордани, проводила свои каникулы после зимнего бала в столичном доме их семьи. Она думала, что все две недели отдыха от академических занятий проведет в веселье столичных балов, посещений театров и модных модисток, но отец неожиданно запретил ей лишний раз высовываться из дома. Правда, он расщедрился и вручил ей увесистый кошелек с золотыми на приобретение нового гардероба. А новые платья ей были просто необходимы! Она так попала в неловкое положение, когда выяснилось, что её шикарное платье, верх и низ которого были отделаны перьями и пухом самых экзотических южных птиц, устарело и не соответствует веяниям последней столичной моды. Сначала она, увидев девушек в нарядах без перьев на платьях и прическах, очень удивилась, решив, что бедные и погрязшие в учении адептки не следят за модой, поэтому их можно только пожалеть. Но когда она увидела в платьях с цветочным эльфийским узором тех, кого нельзя причислить к категории не следящих за модой, да еще и услышала шепотки о своих перьях, поняла, что это она не поинтересовалась, как изменилась мода на платья за стенами академии.
Естественно, настроение Мелани было основательно испорчено, она начала злиться, и даже резко отвечала отказом на приглашения потанцевать. Не хватало еще, чтобы она открыто вышла в своем платье в центр бального зала. Она всё выглядывала Гвендолин Ривок, эту свою невыносимую соседку, но на балу её не было. Видимо, у этой зазнайки и платья для бала нет, хотя тут же у Мелани возникла мысль, что она видела вполне приличные платья в шкафу у Гвендолин.
Так и провела большую часть вечера у стены, а потом вообще ушла, тем более граф Пирани ни разу не посмотрел в её сторону. А утром она отправилась домой, злая на весь мир.
Запрет покидать дом Мелани сначала восприняла как наказание за ссору с девушками, но отец ни разу не упрекнул словами её, не указал на поведение, да и бывал он дома буквально на несколько минут, а потом опять исчезал надолго. Но даже в эти короткие посещения он как будто забывал о дочери, а на её вопросы отвечал, что слишком занят государственными делами.
Первое беспокойство о поведении родителя она ощутила на третий день пребывания дома. Отец приехал домой взбешенный и последними словами ругал и проклинал своего младшего брата. На вопрос Мелани, что случилось с дядей, наорал и на неё, высказав пожелание, чтобы она не лезла в мужские дела. Это был первый раз, когда герцог Ордани поднял голос на свою дочь.
Немного пообижавшись, она решила узнать все сама, и пробралась к кабинету отца, когда тот закрылся там с каким-то мрачным типом почти разбойной наружности. А то, что она подслушала, испугало Мелани так, что она не могла говорить, так от страха перехватило горло. Оказалось, дядя без разрешения герцога похитил какую-то женщину, но она сбежала от него, когда её везли на север. И теперь он, герцог Ордани, из-за дурости и своеволия своего брата под большой опасностью, ведь если эта Бирейская (Бирейская!) доберется до мужа, то на плаху пойдут все! И отец Мелани распорядился послать большой отряд (тайно!) на подмогу этому олуху, чтобы беглянка была поймана, а лучше убита и зарыта так, чтобы её труп никто и никогда не нашел.
Мелани не уважала и не любила братьев отца, как, впрочем, и они её. Герцог назначил дочь своей наследницей, выделив братьям небольшие поместья на границе свободных княжеств, тем самым нарушив основной закон о майорате – переход наследования старшему в роду мужчине. Но братья были намного младше герцога, чуть старше Мелани, поэтому пока беспрекословно подчинялись её отцу и открыто против него и Мелани выступать опасались. И вот сейчас кто-то из них подставил под удар её отца!
Мысль спасти папу от угрозы разоблачения, а значит и казни, ведь украсть леди Бирейскую – это выступить против самого Первого советника, а значит и против короля Димиана, засела в голове девушки. Всю ночь она металась по комнате, не зная, что придумать. В мыслях уже виделись ужасы ареста отца, его казни и заточения её, прекрасной и молодой, в стенах монастыря боги Скорби. Еще недавно она рассуждала, что дочери заговорщиков заслуживают такой участи, а сейчас её саму ждет то же самое, если не повезет найти или убить Бирейскую. Слова отца о том, что надо кого-то убить, не так пугали леди Мелани Ордани.
Два дня она думала, как правильно поступить, и нашла наиболее приемлемый для себя вариант. Она пойдет в департамент службы безопасности и выдаст братьев отца, обвинит их в причастности похищения леди Гвендолин Бирейской, и попросит за отца и себя, ведь они-то ни в чем не виноваты. В эти дни она пыталась поговорить с лордом Ордани, но он только отмахивался от неё и был жутко зол. Видимо, с поимкой леди ничего не получалось, время шло, а уловив несколько слов из разговора отца с очередной мутной личностью, девушка уверилась в правильности своего выбора. Сейчас она была готова даже предать своего отца, а не только его братьев, так как поняла, что он – герцог Ордани – самый главный заговорщик. Это он дает распоряжения и приказы! А еще ни один заговор не удалось осуществить успешно! Все кончали жизнь на плахе! И отец идет к тому же, но еще и тащит за собой её. А она этого не хочет. Жалость к себе затмила даже любовь к отцу. Какое-то время её останавливала совесть, говорящая, что нельзя поступать подло, но желание жить, и жить хорошо, победило.
Утром третьего дня Мелани выскочила из дома через вход для слуг, что выходит на угловую улочку, и быстро пошла в сторону королевского дворца, недалеко от которого располагался департамент безопасности. Она несколько раз оборачивалась и даже пряталась за домами, выглядывая, не преследует ли кто её, но все было тихо, а в утренние часы по центру сновали только слуги, спешащие за продуктами на рынок. Всю дорогу она подбадривала себя и успокаивала тем, что спасает не себя, а леди Гвендолин Бирейскую и самого короля.
…
- Когда в управление с доносом на отца пришла дочь герцога Ордани, мы уже знали из перехваченной нами почты, что он втянут в заговор, - докладывал лорд Бирейский своему королю. – Похититель – один из младших братьев герцога. Как мы и предполагали, действовал импульсивно. Сейчас моя супруга сбежала от похитителей где-то в двух дня пути на север от столицы. Исходя из скорости передвижения на лошадях, мы можем с большой точностью определить район, где надо искать Гвендолин. В ближайший к месту город я уже порталом отправил отряд гвардейцев. И сам полечу.
- Полетишь? – удивленно спросил Димиан.
- Отсюда порталом, а там буду искать. Надеюсь, с такой глуши появление дракона со мной не свяжут.
- Хорошо, - согласился король. – А как относительно связи Ордани с княжествами севера?
- Перехватили и переписку с ними. Сейчас проверяются сведения. Ждем известия от наших агентов из независимых княжеств. Решили разбавить их организованность небольшим переворотом в одном из княжеств. У нас там есть прикормленные из княжеского рода. Мы ставим своего человека на трон, он нам сведения и поддержку, а так же содействие в том, что объединения против королевства не будет, - рассказал Первый советник.
- Не тяни с арестом Ордани, - распорядился монарх. – Заговорщики должны сидеть в тюрьме. Ищи жену, а твои служащие пусть займутся допросами. И перешерсти все герцогство Ордани. Никто не должен остаться без нашего внимания. И еще – подготовишь показательный судебный процесс. И наказание.
- Никак вы дозрели, Ваше Величество, - с долей иронии сказал Энэтуан.
- Дозрел, - согласился Димиан. – Надоела эта бесконечная нервотрепка из-за тех, кто метит на мой трон. А у меня растет сын.
- Ты перестаешь быть Тихим. Смотри, после публичной казни, в народе ты станешь Грозным или Кровавым.
- Зато живым, и без врагов за спиной.
…
Уйти от бабушки я все же не решилась, дождалась её. А Улика вернулась с интересными новостями. Оказывается, в деревне побывало целых три отряда. Первый из двух всадников вел себя странно. Сначала они сказали, что ищут юношу и указали на одного из них, как его дядю. Потом они заявили, что ищут и девушку, правда одежду юноши и девушки указали одну и ту же. За сведения о них заплатили старосте.
Второй отряд был на следующий день после первого. Состоял из десяти всадников, вид имел разбойный, и искали они девушку и тех, кто её ищет. О юноше и не заикались. Старосте тоже денег отвалили.
Третий отряд королевских гвардейцев был перед самым приходом Улики в деревню. Они, конечно, старосте не заплатили, но сказали, что ищут разбойников, похитивших знатную даму, но этой даме удалось от злодеев сбежать как раз где-то недалеко отсюда. Поэтому они старосту предупредили, чтобы он этой даме оказал содействие и от разбойников защитил.
И еще, рассказали крестьянки, что не раз уже пролетал над деревней и лесом черный дракон. Испугал он людей знатно, особенно женщин и девиц. Они теперь из домов выйти боятся, а то, как бы дракон их не утащил. Тем более, что драконы в их местности не живут, а пролетают и того реже. На памяти сейчас живущих здесь людей такого не было.
У меня от радости часто забилось сердце. Меня ищут. И дракон – это же сам «дракон», лорд Энэтуан Бирейский. Так и хотелось побежать скорее навстречу.
- Так что мне делать? – задалась я вопросом.
- Решать тебе, но я бы одна в деревню не пошла. По дороге перехватить могут. Лучше еще переждать. Вот гвардейцы твоих преследователей разгонят или арестуют, тогда спокойнее будет.
- Так это может много времени занять, - ждать ужас как не хотелось, я волновалась за супруга. Представляю себе, что он переживает в неизвестности. Но он уже знает, что я убежала от похитителей.
- А знаешь, что, девонька! Давай сделаем так. Отдохну я денька два, и пойдем в деревню вместе. Амулет отвода глаз на тебя нацепим. Будешь ты для всех невидима. Если гвардейцы в деревне будут, откроешься им. А они уж тебя к мужу доставят.
- А раньше нельзя пойти? – спросила я с нетерпением. – Или, может, я одна пойду, а вы мне дорогу просто укажите?
- Ты к лесу непривычная, заблудишься быстро. А я уж стара, каждый день такие походы совершать. Через два дня пойдем.
Спорить не стала. И так было видно, что бабушка Улика устала. Но из деревни она принесла кусок мяса и вареные яйца. Мы сварили настоящий суп. Довольные легли спать, и мне снился летящий мне навстречу дракон, но когда он приближался достаточно близко, я видела вдруг лицо супруга, глаза которого светились темной нежностью.
Через два дня мы пошли в деревню. Бабушка Улика дала мне жакет на меховой подкладке из кролика, но мех от времени вылезал, поэтому пришлось одеть его наизнанку. Вид имела плачевный. Но зато хоть не замерзну по дороге. И хорошо, что я не отправилась одна. Я совершенно не могла запомнить дороги, которой меня вела старушка. Идти по лесной чащобе пять часов было трудно даже мне, а что говорить о пожилой женщине? К деревне мы, можно сказать, выползли.
Улика повела меня к неприметной избушке на окраине, в ней заговаривали, здоровались, а меня не замечали из-за артефакта. Даже когда постучались и вошли в дом, хозяйка, такая же пожилая женщина, поздоровалась только с одной гостьей:
- Здравствуй, Улика. Что-то ты зачастила ко мне. Или случилось что?
- Здравствуй, Ненила. Что со мной может случиться? Кошка разленилась, мышей развелось столько, что почти всю муку мне попортили. Пришла купить немного новой. Не прогонишь? А я тебе мази на травах и барсучьем сале принесла от болей в суставах.
- За мазь спасибо, но ведь и сама знаешь, что не прогоню. Хоть совсем оставайся. Ты одна, да я одна. Тяжко уж тебе одной в лесу маяться. Присаживайся. Сейчас чай будем пить, булочек я вчера напекла.
Так они разговаривали, а я не знала, как себя вести дальше. Снять амулет, или в нем так невидимкой и быть? А сама продолжала стоять у дверей, навалившись на косяк, так как ноги подкашивались от ходьбы. Вот интересно, сама Улика меня видит, или догадывается, где я стою?
Пока хозяйка отвернулась к печке за чаем и угощением, Улика махнула мне рукой, подзывая к себе и указывая на пустую лавочку у стенки. Я тихонько проскользнула мимо Ненилы и присела так, чтобы проходя мимо, меня не задели.
Пока гостеприимная хозяйка накрывала на стол, бабушка Улика вела разговор, задавая нужные нам вопросы:
- Что нового в деревне? Дракон не прилетал? Никого не утащил?
- Пролетал, да так низко. Просто жуть. А огромный какой! Такой и корову унесет, не надорвется. Сама в окно видела, да пока из дома выбегала, он и улетел.
- Выбегала? Не удивительно, что улетел, пока ты до крыльца доползла, - беззлобно иронизировала Улика. – Так у страха вашего глаза велики, вот и кажется вам дракон огромным.
- Богами клянусь, - серьезно ответила Ненила. – Тенью весь мой огород закрыл, мне почудилось, что ночь настала, так потемнело кругом.
- А что, разбойники, или гвардейцы еще появлялись?
- Разбойники не появлялись, а вот гвардейцы вчера были. Говорят, поймали кого-то из разбойников. Да одного солдатика здесь в деревне оставили. На всякий случай, если девица похищенная объявится. Он сейчас у старосты квартирует.
