Когда все это рассказала Ненила, Улика открылась:
- Ты подруга, не удивляйся, но я ведь не одна к тебе пришла. Привела я ту похищенную с собой. На избушку она мою вышла израненная. А теперь можно её гвардейцам сдать.
- Так чего же ты её на улице держишь? Из ума, что ли выжила? – удивилась хозяйка. – Зови в дом, а то простудится.
- Да здесь она, - Улика повернулась в мою сторону и махнула рукой. – Сними амулет, Гвендолин.
Я отстегнула бляшку от жакета и услышала, как Ненила охнула.
- Вот всегда знала, что ты затейница из затейниц, подруга, - сказала хозяйка. – А вы, леди, тоже к столу присаживайтесь, я сейчас еще кружку достану.
Потом мы молча угощались булочками и отдыхали, а Ненила искоса рассматривала меня.
- Хозяюшка, - обратилась к подруге Улика. – Ты бы сходила за гвардейцем, пока не стемнело, да только так, что бы никто не слышал, зачем зовешь.
Ненила быстро накинула тулуп и вышла из дома, а мы остались ждать, вот только как-то тревожно было на душе. Вроде, сейчас должны окончиться мои мытарства, а радости не было. Словно поняв мои мысли, бабушка посоветовала мне нацепить снова амулет, а в случае опасности, бежать к лесу.
Когда скрипнула дверь, и в дом, выпрямляясь после низенькой двери, вошел здоровенный военный, беспокойство только усилилось. Он обвел комнату взглядом, и не увидел меня.
- Так где та девка, что из лесу пришла? – спросил он громоподобным голосом.
- Так здесь была, когда я за вами пошла, - ответила Ненила, а потом спросила Улику. – А где девушка, то?
- Так ушла. Сидела, сидела, а потом сказала, что ждать её невмоготу, и сама пошла к старосте. Я ей и дорогу указала и приметы его дома. Неужели, не встретили, когда сюда шли?
- Никто навстречу не шел, - прогремел гвардеец. – Ладно, далеко не уйдет, поймаем.
Последнее он проговорил, уже выходя из дома. Когда за ним закрылась дверь, Ненила вопросительно посмотрела на подругу, а та спросила:
- Ты этого гвардейца раньше видела? Когда его у старосты оставили?
- Нет. Только слышала, что у старосты гвардеец будет квартировать. А что не так?
- Не нравится он мне. Если он ищет леди, то никогда не назовет её девкой, зная, что она в этом доме.
- Неужели, разбойник переодетый! Но ведь целый отряд был, многие слышали, как их начальник сказал, что гвардейца оставляет.
- Многое могло случиться. Например, убили того гвардейца, а форму его разбойник одел.
- Уходить тебе надо, догоняй девушку, и идите к себе. Вдруг этот изверг вернется, - посоветовала хозяйка, и быстро начала складывать оставшиеся булочки в котомку Улики.
Мы выскочили из дома, но пошли не на улицу, а огородом. Оказались у кромки леса. Я опять схватила какую-то сухую ветку и начала её заметать за нами следы, хотя бы в начале. Уже зайдя за первые сосны, оглянулась, чтобы увидеть, как к дому опять идет тот высокий гвардеец, его голова в форменном головном уборе возвышалась над забором.
- Бабушка Улика, а артефакт только на одну меня сейчас действует? А если вы вплотную встанете, то он от вас тоже глаза отведет? – спросила я.
- Должен отвести. Артефакт тогда как один объект нас распознавать будет. Это ты хорошо придумала, - оценила она направление моих мыслей. – Если нагонять будут, спрячемся где-нибудь под кустами, сядем обнявшись. Вот только поздно уже, день к вечеру, а мы в лесу.
- И что? – удивилась я. – В темноте нам удобнее будет и от погони уйти, и спрятаться.
- А в темноте хищники на охоту выходят. Тут в глухих местах волки, рыси водятся. А сейчас еще и зима. Время для зверья голодное. Могут и на нас позариться.
Я невольно подумала, что это удачно я в ночь побега никакого хищника в лесу не встретила. Или мои преследователи все зверье распугали? Стало жутко. Сразу тени вокруг стали превращаться в животных, а неясные звуки походить на дыхание кого-то постороннего рядом. Я схватила бабушку за руку, как будто искала у неё защиты.
- Да, ты не бойся. Мы сейчас не к нашей избушке пойдем. Туда опасно. Староста по доброй воле или под угрозами, расскажет о ней. Мы к землянке одной пойдем. Всего час ходу отсюда. Я её много лет назад нашла случайно, никому о находке не говорила. Там спрячемся. За много лет туда никто не заглядывал. Я приметы оставляла, чтоб проверить.
И мы пошли в противоположную сторону той, откуда вышли к деревне. Я так и продолжала заметать следы за нами. Идти было труднее, так как вскоре пришлось подниматься в горку. Потом на пути стали попадаться камни, но лес все так же оставался густым. Постепенно становилось темнее и … страшнее.
Я первая уловила злобный собачий лай, несшийся нам в спины. Прислушалась и Улика, когда я остановила её.
- Вот ведь! – воскликнула она. – От собак нам не уйти. Хотя, - она хитро прищурилась. – Сейчас они идут по моему запаху. На тебе же амулет отвода глаз, и запах он скрывает тоже. Ты иди прямо в гору до трех больших камней, на кулаки похожих. Их увидишь, так как на горке открытое место. Там, между ними, лаз есть. Он кустами закрыт. Ты их раздвинь и внутри спрячься. А обо мне не беспокойся. Ну, что они со старухи возьмут?! Я покружусь тут, да пойду им навстречу. Скажу, что тебя искала, да след потеряла.
- Бабушка, а как же я? Ты за мной вернешься? – взмолилась я, так как остаться одной в лесу мне показалось страшней, чем оказаться в руках похитителей.
- Ты вглубь землянки пройди, там вход тесноват, но потом просторнее будет. Я обустроила и топчан, и тулуп там старый есть. Не замерзнешь. А я за тобой вернусь. Но если, что, дня через три сама выбирайся.
Но я потянула старушку за собой. «Вместе спрячемся!» - заявила я ей. Лай собак приближался, а бабушка ворчала, что я неугомонная дуреха.
Мы не дошли до места буквально немного, когда за спиной раздался хруст ломаемых веток, и с рыком на нас выскочил большой пес. Увидев бабушку, он громко заливисто залаял, заявляя, что нашел ту, по следу которой шел. Но пока, кроме этой зверюги, рядом никого не было.
Я быстро обняла Улику, наблюдая за реакцией собаки. Пес как-то сразу замолчал, уткнувшись в землю почти у наших ног, а потом жалобно заскулил. Потерял!
- Теперь тихонько отходим дальше, куда нам надо. Вот только следы на земле все равно останутся, - горестно сказала старая женщина. – Зря ты меня не послушалась.
Мы сделали еще несколько шагов, когда к нам выскочил еще один пёс. Его лай тоже перешел в скулеж. И тут бабушка оттолкнула меня от себя, грозно рыкнув: «Беги».
Я не устояла на ногах, упала, отлетев от неё, а собачий лай опять огласил полянку. Я отползала почти на спине, отталкиваясь ногами, и смотрела, как собаки закружили вокруг Улики, но не нападали, а она пробовала отойти от меня подальше, навстречу преследователям, хотела увести от моих следов на снегу.
- Беги, - еще раз сказала бабушка, делая несколько шагов от меня. Собаки уже неистово рычали и скалили зубы, а из-за деревьев вышли несколько мужиков. Среди них формой гвардейца выделялся самый высокий из них.
А я не могла уйти, бросить беззащитную женщину на произвол этим разбойника. Что же делать? И вот, когда я уже была готова сорвать с себя амулет и сдаться, лишь бы они не трогали Улику, звездное небо закрыла темная тень. Всего на несколько секунд, но я поняла, кто это! Над нами пролетел дракон! Видел ли он нас? Вряд ли, ведь из-за деревьев трудно рассмотреть, что происходит на земле. Тогда я побежала вверх по склону, а выскочив на открытую площадку, взобралась на камень и закричала вслед уже далеко улетевшему дракону. Это его силуэт начинал теряться на фоне темного неба в песчинках звезд-светлячков. Услышал или нет? Я продолжала кричать, срывая голос. Мне казалось, что он перекрывает лай собак и разносится далеко-далеко, и обязательно долетит и до дракона. Я почему-то была уверена, что это мой «дракон».
Но вот, когда надежды на дракона начали таять, меня кто-то дернул за ноги, рывком стаскивая с камня. Уже с земли я увидела над собой наклонившиеся лица моего похитителя и «гвардейца». Руки мужчины, укравшего меня, начали шарить по моей одежде и вскоре замерли на амулете, а потом резко дернули за него, срывая.
- Добегалась, - зло сказал он, и пнул меня в бок ногой. – Я разделаюсь с тобой, сука! Из-за твоего побега я лишился брата! Над всей моей семье позор! И все из-за тебя!
И я получила еще пинок, внутри что-то хрустнуло, и я почувствовала, что горло заполняется солоноватой кровью, стало трудно дышать. Кашель стал душить меня, и вместе с ним, я выплевывала на снег кровавые сгустки. Сквозь звон в ушах я услышала, как закричала бабушка, как громче залаяли собаки, как выругались мужчины.
А потом меня схватили поперек тела так, что ноги и руки повисли в воздухе, и я понеслась куда-то вверх. Распахнула глаза, чтобы увидеть звездное небо, но надо мной было что-то густо-черное, похожее на чешую, а сама я была зажата в лапе. Лапе дракона. Я ухватилась за когтистый палец. В груди было больно, и последней моей мыслью была: «Умру на руках мужа». Но было спокойно.
…
Герцог Ордани потерял свою дочь. Сначала он думал, что эта своевольная девчонка вернулась в академию, но на вестники не отвечала. «Обиделась» - решил отец, ведь он почти не общался с Мелани, отмахивался от неё, как от надоедливой мухи. А все из-за своих дел. Руководство разросшейся сети тех, кого привлекал он и его братья, постоянное ведение переписки с многочисленными агентами занимало почти все его время. А ведь приходилось делать все самому, мало надеяться на кого-то. Одна выходка младшего брата чего стоит! Украл жену Первого советника, да еще с королевского бала!
Конечно, свалить лорда Бирейского и занять его место около трона, заветная мечта герцога Ордани, но не последняя и не единственная. Он, подмявший под своё влияние весь север королевства, распространял свои далеко идущие планы на всю страну. Да и подкупленные независимые княжества пляшут под его дудку и в нужный момент будут рычагом давления на короля. Он будет правой рукой Димиана, будет руководить страной, а там легко подвести к тому, что и король не будет нужен. Единственно, чего хотел лорд Ордани, так это власти, большой и безграничной. Уж он бы показал себя, а сейчас приходится пресмыкаться.
Все усилия последние дни были связаны с ситуацией, возникшей по вине его брата. Вот жалостливый он слишком, пожалел эту Бирейскую, а надо было избавиться от неё тут же, когда увидел лежащую без сознания на полу. А эта дрянь сбежала! А этот его олух-братец не может её поймать! Дни идут, в любой момент она может выйти к людям и все рассказать. Слава богам, брат не сказал ей своего имени. Хоть на это мозгов хватило.
А сейчас он с нетерпением ждал хороших известий из отряда, что отправил на помощь этому недотепе братцу. Но донесения не радовали. Эта Бирейская как в воду канула, и следов никаких нет. Район поисков увеличивается, прочесываются все деревни и дороги. Успокаивает только то, что, может, её уже нет в живых. Заблудилась в лесу и замерзла, например, или звери напали.
Думал о хорошем, но нервы стали сдавать. Вот и сейчас где-то в доме хлопнула дверь, а он вздрогнул. Когда же он спал последний раз? Весь его отдых в последнее время, как он перебрался в столицу и ему приходится руководить севером отсюда, сводился к часовой дреме то в кресле кабинета, то в карете по дороге куда-то по делам. Но не стоит переживать! Если даже Бирейскую найдут не они, то связать своё похищение с именем Ордани она не сможет. А браться надо будет отправить подальше, например, в независимое княжество, да самое дальнее, да еще и надолго, чтобы не мешался под ногами со своими инициативами «помощи». От этой помощи одна головная боль.
И дочь! Вот тоже характерец, вся в него! Дуется и не отвечает на письма.
Герцог сидел в мягком кресле и проигрывал возможные варианты событий при изменившейся ситуации, но пока ничего опасного для себя не видел. Кажется, он даже уснул, так как сразу не понял, почему его несколько рук сразу поднимают на ноги, а руки ощутили холод железа арестантских браслетов. Он и отпор должный дать не успел, только удивленно осматривался и слушал, когда гвардейский лейтенант зачитал постановление на его арест и досмотр в доме, как в столице, так и в родовом замке. А обвинялся он в подготовке заговора против короны и похищении герцогини Бирейской. Чем дольше гвардеец зачитывал пункты обвинения, тем понятнее становилось, что король узнал всё! Но как?! Ведь он действовал осторожно, переписку вел через надежные защищенные почтовые линии, руководил через многочисленных посредников, которые его и в глаза не видели. И чего успел добиться, истратив столько сил и средств, годами недосыпая и забывая о радости жизни? Ничего! Он даже не свалил своего главного соперника – лорда Бирейского. А вот Бирейский не сплоховал! Ловко он, почти играючи, раскрыл его планы. Вот если бы этот «дракон» был на его стороне! О, сколько бы они смогли сделать. Что там одно королевство, весь мир бы у наших ног!
Когда лейтенант зачитал полностью весь свиток, герцог Ордани сидел, опустив низко голову, так как понял, что его ждет плаха, а не власть над миром.
А в это время Мелани Ордани была под охраной и её не отпустили домой. Только сказали, что она сможет вернуться в академию, когда будет безопасно. Когда она пришла в службу безопасности и рассказала про дядю, который похитил Гвендолин, выяснилось, что это уже не секрет, а дальше её начали спрашивать об отце. Стало понятно, что и о делах герцога Ордани здесь тоже знают. И девушке стало страшно, что она сама пришла в департамент, которым руководит Бирейский, и отсюда она не выйдет. Отец заговорщик, его ждет казнь, а её – пожизненное заточение в монастыре богини Скорби. Поэтому, когда прозвучали слова об академии, она так обрадовалась, что участь родных больше не волновала её, как и вопросы о землях и деньгах, принадлежащих семье. Еще бы избавиться от фамилии, и будет замечательно! И срочно! Её сейчас не возьмет замуж ни один знатный лорд, ведь её имя будет ассоциироваться с заговорщиками.
…
Очнулась я вроде в тепле и мягкой постели, но на меня смотрели пристально чужие серые глаза, и надо мной нависало лицо чужого человека. Из горла чуть не вырвался вскрик ужаса, что меня все же поймали, но закричать я не могла, горло не слушалось, а память подарила воспоминания о чешуе черного дракона и его когтистой лапе. Сразу стало спокойнее. Увидев моё беспокойство, мужчина улыбнулся и заговорил:
- Доброе утро, миледи. Рад, что вы так быстро пришли в себя. Говорить вы пока не сможете, это побочный эффект от лечения. Пришлось онемением обезболить вас, чтобы срастить поломанные ребра и восстановить легкое. Сейчас регенерация сработает быстро, но онемение еще не прошло полностью. Часа через два сможете двигаться и говорить, а пока отдыхайте. Я доложу вашему супругу, что вы пришли в себя.
Энэтуан здесь, рядом! От этой мысли стало хорошо и спокойно. Сейчас он придет, и она расскажет…нет, пусть он расскажет, как нашел её и спас. А как там Улика и похитители?
Но глаза, почему-то, стали закрываться, хотя я силилась бороться с наваливающейся на меня сонливостью. И уже погрузившись в сон, я почувствовала, что мою руку нежно поглаживают, а еще тихо шепчут прямо в ухо «Любимая моя». От этой ласки стало спокойно, и я просто уснула.
- Ты подруга, не удивляйся, но я ведь не одна к тебе пришла. Привела я ту похищенную с собой. На избушку она мою вышла израненная. А теперь можно её гвардейцам сдать.
- Так чего же ты её на улице держишь? Из ума, что ли выжила? – удивилась хозяйка. – Зови в дом, а то простудится.
- Да здесь она, - Улика повернулась в мою сторону и махнула рукой. – Сними амулет, Гвендолин.
Я отстегнула бляшку от жакета и услышала, как Ненила охнула.
- Вот всегда знала, что ты затейница из затейниц, подруга, - сказала хозяйка. – А вы, леди, тоже к столу присаживайтесь, я сейчас еще кружку достану.
Потом мы молча угощались булочками и отдыхали, а Ненила искоса рассматривала меня.
- Хозяюшка, - обратилась к подруге Улика. – Ты бы сходила за гвардейцем, пока не стемнело, да только так, что бы никто не слышал, зачем зовешь.
Ненила быстро накинула тулуп и вышла из дома, а мы остались ждать, вот только как-то тревожно было на душе. Вроде, сейчас должны окончиться мои мытарства, а радости не было. Словно поняв мои мысли, бабушка посоветовала мне нацепить снова амулет, а в случае опасности, бежать к лесу.
Когда скрипнула дверь, и в дом, выпрямляясь после низенькой двери, вошел здоровенный военный, беспокойство только усилилось. Он обвел комнату взглядом, и не увидел меня.
- Так где та девка, что из лесу пришла? – спросил он громоподобным голосом.
- Так здесь была, когда я за вами пошла, - ответила Ненила, а потом спросила Улику. – А где девушка, то?
- Так ушла. Сидела, сидела, а потом сказала, что ждать её невмоготу, и сама пошла к старосте. Я ей и дорогу указала и приметы его дома. Неужели, не встретили, когда сюда шли?
- Никто навстречу не шел, - прогремел гвардеец. – Ладно, далеко не уйдет, поймаем.
Последнее он проговорил, уже выходя из дома. Когда за ним закрылась дверь, Ненила вопросительно посмотрела на подругу, а та спросила:
- Ты этого гвардейца раньше видела? Когда его у старосты оставили?
- Нет. Только слышала, что у старосты гвардеец будет квартировать. А что не так?
- Не нравится он мне. Если он ищет леди, то никогда не назовет её девкой, зная, что она в этом доме.
- Неужели, разбойник переодетый! Но ведь целый отряд был, многие слышали, как их начальник сказал, что гвардейца оставляет.
- Многое могло случиться. Например, убили того гвардейца, а форму его разбойник одел.
- Уходить тебе надо, догоняй девушку, и идите к себе. Вдруг этот изверг вернется, - посоветовала хозяйка, и быстро начала складывать оставшиеся булочки в котомку Улики.
Мы выскочили из дома, но пошли не на улицу, а огородом. Оказались у кромки леса. Я опять схватила какую-то сухую ветку и начала её заметать за нами следы, хотя бы в начале. Уже зайдя за первые сосны, оглянулась, чтобы увидеть, как к дому опять идет тот высокий гвардеец, его голова в форменном головном уборе возвышалась над забором.
- Бабушка Улика, а артефакт только на одну меня сейчас действует? А если вы вплотную встанете, то он от вас тоже глаза отведет? – спросила я.
- Должен отвести. Артефакт тогда как один объект нас распознавать будет. Это ты хорошо придумала, - оценила она направление моих мыслей. – Если нагонять будут, спрячемся где-нибудь под кустами, сядем обнявшись. Вот только поздно уже, день к вечеру, а мы в лесу.
- И что? – удивилась я. – В темноте нам удобнее будет и от погони уйти, и спрятаться.
- А в темноте хищники на охоту выходят. Тут в глухих местах волки, рыси водятся. А сейчас еще и зима. Время для зверья голодное. Могут и на нас позариться.
Я невольно подумала, что это удачно я в ночь побега никакого хищника в лесу не встретила. Или мои преследователи все зверье распугали? Стало жутко. Сразу тени вокруг стали превращаться в животных, а неясные звуки походить на дыхание кого-то постороннего рядом. Я схватила бабушку за руку, как будто искала у неё защиты.
- Да, ты не бойся. Мы сейчас не к нашей избушке пойдем. Туда опасно. Староста по доброй воле или под угрозами, расскажет о ней. Мы к землянке одной пойдем. Всего час ходу отсюда. Я её много лет назад нашла случайно, никому о находке не говорила. Там спрячемся. За много лет туда никто не заглядывал. Я приметы оставляла, чтоб проверить.
И мы пошли в противоположную сторону той, откуда вышли к деревне. Я так и продолжала заметать следы за нами. Идти было труднее, так как вскоре пришлось подниматься в горку. Потом на пути стали попадаться камни, но лес все так же оставался густым. Постепенно становилось темнее и … страшнее.
Я первая уловила злобный собачий лай, несшийся нам в спины. Прислушалась и Улика, когда я остановила её.
- Вот ведь! – воскликнула она. – От собак нам не уйти. Хотя, - она хитро прищурилась. – Сейчас они идут по моему запаху. На тебе же амулет отвода глаз, и запах он скрывает тоже. Ты иди прямо в гору до трех больших камней, на кулаки похожих. Их увидишь, так как на горке открытое место. Там, между ними, лаз есть. Он кустами закрыт. Ты их раздвинь и внутри спрячься. А обо мне не беспокойся. Ну, что они со старухи возьмут?! Я покружусь тут, да пойду им навстречу. Скажу, что тебя искала, да след потеряла.
- Бабушка, а как же я? Ты за мной вернешься? – взмолилась я, так как остаться одной в лесу мне показалось страшней, чем оказаться в руках похитителей.
- Ты вглубь землянки пройди, там вход тесноват, но потом просторнее будет. Я обустроила и топчан, и тулуп там старый есть. Не замерзнешь. А я за тобой вернусь. Но если, что, дня через три сама выбирайся.
Но я потянула старушку за собой. «Вместе спрячемся!» - заявила я ей. Лай собак приближался, а бабушка ворчала, что я неугомонная дуреха.
Мы не дошли до места буквально немного, когда за спиной раздался хруст ломаемых веток, и с рыком на нас выскочил большой пес. Увидев бабушку, он громко заливисто залаял, заявляя, что нашел ту, по следу которой шел. Но пока, кроме этой зверюги, рядом никого не было.
Я быстро обняла Улику, наблюдая за реакцией собаки. Пес как-то сразу замолчал, уткнувшись в землю почти у наших ног, а потом жалобно заскулил. Потерял!
- Теперь тихонько отходим дальше, куда нам надо. Вот только следы на земле все равно останутся, - горестно сказала старая женщина. – Зря ты меня не послушалась.
Мы сделали еще несколько шагов, когда к нам выскочил еще один пёс. Его лай тоже перешел в скулеж. И тут бабушка оттолкнула меня от себя, грозно рыкнув: «Беги».
Я не устояла на ногах, упала, отлетев от неё, а собачий лай опять огласил полянку. Я отползала почти на спине, отталкиваясь ногами, и смотрела, как собаки закружили вокруг Улики, но не нападали, а она пробовала отойти от меня подальше, навстречу преследователям, хотела увести от моих следов на снегу.
- Беги, - еще раз сказала бабушка, делая несколько шагов от меня. Собаки уже неистово рычали и скалили зубы, а из-за деревьев вышли несколько мужиков. Среди них формой гвардейца выделялся самый высокий из них.
А я не могла уйти, бросить беззащитную женщину на произвол этим разбойника. Что же делать? И вот, когда я уже была готова сорвать с себя амулет и сдаться, лишь бы они не трогали Улику, звездное небо закрыла темная тень. Всего на несколько секунд, но я поняла, кто это! Над нами пролетел дракон! Видел ли он нас? Вряд ли, ведь из-за деревьев трудно рассмотреть, что происходит на земле. Тогда я побежала вверх по склону, а выскочив на открытую площадку, взобралась на камень и закричала вслед уже далеко улетевшему дракону. Это его силуэт начинал теряться на фоне темного неба в песчинках звезд-светлячков. Услышал или нет? Я продолжала кричать, срывая голос. Мне казалось, что он перекрывает лай собак и разносится далеко-далеко, и обязательно долетит и до дракона. Я почему-то была уверена, что это мой «дракон».
Но вот, когда надежды на дракона начали таять, меня кто-то дернул за ноги, рывком стаскивая с камня. Уже с земли я увидела над собой наклонившиеся лица моего похитителя и «гвардейца». Руки мужчины, укравшего меня, начали шарить по моей одежде и вскоре замерли на амулете, а потом резко дернули за него, срывая.
- Добегалась, - зло сказал он, и пнул меня в бок ногой. – Я разделаюсь с тобой, сука! Из-за твоего побега я лишился брата! Над всей моей семье позор! И все из-за тебя!
И я получила еще пинок, внутри что-то хрустнуло, и я почувствовала, что горло заполняется солоноватой кровью, стало трудно дышать. Кашель стал душить меня, и вместе с ним, я выплевывала на снег кровавые сгустки. Сквозь звон в ушах я услышала, как закричала бабушка, как громче залаяли собаки, как выругались мужчины.
А потом меня схватили поперек тела так, что ноги и руки повисли в воздухе, и я понеслась куда-то вверх. Распахнула глаза, чтобы увидеть звездное небо, но надо мной было что-то густо-черное, похожее на чешую, а сама я была зажата в лапе. Лапе дракона. Я ухватилась за когтистый палец. В груди было больно, и последней моей мыслью была: «Умру на руках мужа». Но было спокойно.
…
Герцог Ордани потерял свою дочь. Сначала он думал, что эта своевольная девчонка вернулась в академию, но на вестники не отвечала. «Обиделась» - решил отец, ведь он почти не общался с Мелани, отмахивался от неё, как от надоедливой мухи. А все из-за своих дел. Руководство разросшейся сети тех, кого привлекал он и его братья, постоянное ведение переписки с многочисленными агентами занимало почти все его время. А ведь приходилось делать все самому, мало надеяться на кого-то. Одна выходка младшего брата чего стоит! Украл жену Первого советника, да еще с королевского бала!
Конечно, свалить лорда Бирейского и занять его место около трона, заветная мечта герцога Ордани, но не последняя и не единственная. Он, подмявший под своё влияние весь север королевства, распространял свои далеко идущие планы на всю страну. Да и подкупленные независимые княжества пляшут под его дудку и в нужный момент будут рычагом давления на короля. Он будет правой рукой Димиана, будет руководить страной, а там легко подвести к тому, что и король не будет нужен. Единственно, чего хотел лорд Ордани, так это власти, большой и безграничной. Уж он бы показал себя, а сейчас приходится пресмыкаться.
Все усилия последние дни были связаны с ситуацией, возникшей по вине его брата. Вот жалостливый он слишком, пожалел эту Бирейскую, а надо было избавиться от неё тут же, когда увидел лежащую без сознания на полу. А эта дрянь сбежала! А этот его олух-братец не может её поймать! Дни идут, в любой момент она может выйти к людям и все рассказать. Слава богам, брат не сказал ей своего имени. Хоть на это мозгов хватило.
А сейчас он с нетерпением ждал хороших известий из отряда, что отправил на помощь этому недотепе братцу. Но донесения не радовали. Эта Бирейская как в воду канула, и следов никаких нет. Район поисков увеличивается, прочесываются все деревни и дороги. Успокаивает только то, что, может, её уже нет в живых. Заблудилась в лесу и замерзла, например, или звери напали.
Думал о хорошем, но нервы стали сдавать. Вот и сейчас где-то в доме хлопнула дверь, а он вздрогнул. Когда же он спал последний раз? Весь его отдых в последнее время, как он перебрался в столицу и ему приходится руководить севером отсюда, сводился к часовой дреме то в кресле кабинета, то в карете по дороге куда-то по делам. Но не стоит переживать! Если даже Бирейскую найдут не они, то связать своё похищение с именем Ордани она не сможет. А браться надо будет отправить подальше, например, в независимое княжество, да самое дальнее, да еще и надолго, чтобы не мешался под ногами со своими инициативами «помощи». От этой помощи одна головная боль.
И дочь! Вот тоже характерец, вся в него! Дуется и не отвечает на письма.
Герцог сидел в мягком кресле и проигрывал возможные варианты событий при изменившейся ситуации, но пока ничего опасного для себя не видел. Кажется, он даже уснул, так как сразу не понял, почему его несколько рук сразу поднимают на ноги, а руки ощутили холод железа арестантских браслетов. Он и отпор должный дать не успел, только удивленно осматривался и слушал, когда гвардейский лейтенант зачитал постановление на его арест и досмотр в доме, как в столице, так и в родовом замке. А обвинялся он в подготовке заговора против короны и похищении герцогини Бирейской. Чем дольше гвардеец зачитывал пункты обвинения, тем понятнее становилось, что король узнал всё! Но как?! Ведь он действовал осторожно, переписку вел через надежные защищенные почтовые линии, руководил через многочисленных посредников, которые его и в глаза не видели. И чего успел добиться, истратив столько сил и средств, годами недосыпая и забывая о радости жизни? Ничего! Он даже не свалил своего главного соперника – лорда Бирейского. А вот Бирейский не сплоховал! Ловко он, почти играючи, раскрыл его планы. Вот если бы этот «дракон» был на его стороне! О, сколько бы они смогли сделать. Что там одно королевство, весь мир бы у наших ног!
Когда лейтенант зачитал полностью весь свиток, герцог Ордани сидел, опустив низко голову, так как понял, что его ждет плаха, а не власть над миром.
А в это время Мелани Ордани была под охраной и её не отпустили домой. Только сказали, что она сможет вернуться в академию, когда будет безопасно. Когда она пришла в службу безопасности и рассказала про дядю, который похитил Гвендолин, выяснилось, что это уже не секрет, а дальше её начали спрашивать об отце. Стало понятно, что и о делах герцога Ордани здесь тоже знают. И девушке стало страшно, что она сама пришла в департамент, которым руководит Бирейский, и отсюда она не выйдет. Отец заговорщик, его ждет казнь, а её – пожизненное заточение в монастыре богини Скорби. Поэтому, когда прозвучали слова об академии, она так обрадовалась, что участь родных больше не волновала её, как и вопросы о землях и деньгах, принадлежащих семье. Еще бы избавиться от фамилии, и будет замечательно! И срочно! Её сейчас не возьмет замуж ни один знатный лорд, ведь её имя будет ассоциироваться с заговорщиками.
…
Очнулась я вроде в тепле и мягкой постели, но на меня смотрели пристально чужие серые глаза, и надо мной нависало лицо чужого человека. Из горла чуть не вырвался вскрик ужаса, что меня все же поймали, но закричать я не могла, горло не слушалось, а память подарила воспоминания о чешуе черного дракона и его когтистой лапе. Сразу стало спокойнее. Увидев моё беспокойство, мужчина улыбнулся и заговорил:
- Доброе утро, миледи. Рад, что вы так быстро пришли в себя. Говорить вы пока не сможете, это побочный эффект от лечения. Пришлось онемением обезболить вас, чтобы срастить поломанные ребра и восстановить легкое. Сейчас регенерация сработает быстро, но онемение еще не прошло полностью. Часа через два сможете двигаться и говорить, а пока отдыхайте. Я доложу вашему супругу, что вы пришли в себя.
Энэтуан здесь, рядом! От этой мысли стало хорошо и спокойно. Сейчас он придет, и она расскажет…нет, пусть он расскажет, как нашел её и спас. А как там Улика и похитители?
Но глаза, почему-то, стали закрываться, хотя я силилась бороться с наваливающейся на меня сонливостью. И уже погрузившись в сон, я почувствовала, что мою руку нежно поглаживают, а еще тихо шепчут прямо в ухо «Любимая моя». От этой ласки стало спокойно, и я просто уснула.
