Затем неуверенно глянула на Андре, силясь увидеть в нем то существо, о котором говорили оба их союзника-мага, и недоверчиво повела подбородком.
- Но как же… ты же… неужели ты же… не человек?..
Ведьмак, похоже, искренне обрадованный новым направлением беседы, как и новой собеседницей, всем корпусом повернулся к ней, мягко и добродушно улыбаясь.
- Прошу простить, что поучаю вас, дорогая сестрица… - елейным голосом завел он, - Но вынужден известить, что маги – такие же люди, как и все остальные. Об этом тебе может рассказать даже твой дружок-предатель, - взгляд его уперся в гордо приподнявшего подбородок Луи, несколько сбитого с цели забалтывать противника, - Память подсказывает о полученной им на моем борту ране, и о том, как ты боялась, что он истечет кровью… Отец наш – такой же человек, как и его неблагодарный ученик. Ну, а я – такой же человек, как и он, разве что наделен некоторыми… способностями.
- Способности дают тебе склянки, - мрачно буркнул молодой маг, вызывающе скрещивая руки на груди, - Так что не стоит…
Закончить он не успел. Закончить не успел и Винсент, обративший взгляд на пантеру и пытающийся заставить ее изменить свое мнение относительно того, кого следует защищать. Закончить не успел никто из присутствующих здесь – не успели дослушать, досказать, или додумать, не успели вообще ничего.
Внезапный, очень резкий и громкий звук удара чего-то тяжелого о каменную стену, сменившийся грохотом посыпавшихся камней, заставил всех остолбенело повернуться к той самой стене, со стороны которой этот звук донесся, всех, включая даже оборотня в клетке, отчаянно борющегося со сковывающей его цепью. Даже Дэйв, более поглощенный собственными внутренними терзаниями, разрывающийся между силой Винсента и силой Альберта, удивленно повернулся на звук, прижимая уши. Даже кошка, успокоившаяся на плечах у хранителя памяти, вскочила и возмущенно мяукнув, наступила передними лапами ему на голову, разрываясь между страхом и любопытством.
Следующий звук, аналогичный первому, последовал практически без промедлений, на сей раз больше напоминая отзвук глухого выстрела.
Камни посыпались сильнее, загромыхали; мастер приоткрыл рот, не веря самому себе, и внезапно на извечно живущие в полумраке каменного склепа деревья пролился яркий солнечный свет.
Еще один выстрел расширил пробитую дыру сильнее, света стало больше, и несколько утомленные полумраком, хотя и не признающие этого Эрик, Татьяна и их товарищи, почувствовали себя немного увереннее.
Опять громыхнул выстрел. В дыру, сшибая некоторые камни по ее краям, влетело большое черное ядро и, снеся заодно несколько деревьев, наконец упало, покатилось по полу, останавливаясь как раз возле ног Андре.
Парень, хмурясь, наклонился и, явственно подозревая подставу, опасаясь собственных действий, кое-как поднял большой черный шар, недоуменно созерцая его. Несколько долгих мгновений (за которые успел прозвучать еще один выстрел) он ничего не говорил, затем вдруг с омерзением отшвырнул ядро, едва не отдавив отцу ногу.
- «Semper Vivens»… - сорвалось с его губ яростное шипение, и ведьмак, не в силах сдержаться, зло топнул ногой, - Опять этот чертов пират!
Дыра все ширилась. Уже можно было, немного вытянув шею, рассмотреть в нее небо снаружи, блестящую гладь Темзы, протекающей практически рядом со стеной, можно было поймать лицом солнечный луч… И не составляло труда рассмотреть гордо реющий на ветру черный флаг с черепом и скрещенными костями, красующийся на грот-мачте большого фрегата, занимающего невероятно выгодную позицию для обстрела.
Очередной пушечный выстрел, прозвучавший как будто громче всех прочих, заставил всех присутствующих среди заточенного в каменную клетку леса, включая даже Альберта и Андре, непроизвольно пригнуться, не желая быть задетыми ядром. Последнее просвистело над их головами, ломая ветви деревьев и обрушивая их на каменный пол.
- Стреляйте, черти! – знакомый до щемящей боли в груди голос, громыхнувший над фрегатом и коснувшийся слуха так нуждающихся в помощи противников мастера, проник сквозь пробитую дыру и, усиленный эхом, зазвучал среди деревьев, - Разнесите в хлам эту халупу мастера!! Стреляйте, плевать на все! На небеса нам путь давно заказан, не трусьте!! К дьяволу мастера, к дьяволу его дворец!!
- Чарли… - Татьяна, чувствуя, как по губам сама собою расползается улыбка, в порыве счастья обняла руку мужа, прижимаясь к нему. Тот, хмурящийся, вне всякого сомнения, не знающий, радоваться ли появлению пиратского судна, ликовать ли, находясь под обстрелом, непонимающе опустил на нее взгляд.
- Чарли?.. То есть, это… так вы не шутили, говоря, что он стал пиратом?? – он недоверчиво перевел взгляд с Татьяны на Романа, затем на Луи, покосился на Влада и Винсента… Ответ на всех лицах был совершенно ясен и совершенно очевиден – Роман сиял от счастья, Луи довольно ухмылялся, одобрительно кивая; Винсент, широко улыбающийся, принялся мурлыкать себе под нос пиратскую песню и, пожалуй, лишь Цепеш предпочитал держаться несколько вдали от основного поля боя, не испытывая большого желания попасть под обстрел.
- Отец! – вскрик Андре, возглас, исполненный страха и беспокойства, заставил молодого графа отвлечься от собственных мыслей, как и от созерцания собственных друзей, и обратить большее внимание на происходящее.
Ведьмак, очень вовремя успевший повернуться к пробоине, из которой то и дело вылетали ядра, метнулся к родителю и, схватив его за плечи, резко дернул в сторону. Тяжелый черный шар, могший если не оборвать бессмертную жизнь мастера, то, по крайней мере, сильно его покалечить, просвистел совсем близко и, ударившись о прутья клетки оборотня, упал на пол.
Клетка низко загудела, прутья ее завибрировали, сообщая эту вибрацию по все еще уцелевшей цепи и Ричарду. Последний взвыл и, ухватившись за цепь, натянул ее, пытаясь вновь найти в своей душе ту злобу, что дала ему силы в прошлый раз.
Альберт, несколько ошарашенный пронесшейся вблизи угрозой, едва не упавший от сильного рывка сына, медленно, неспешно выпрямился. В темных глазах его засверкали угрожающие молнии; небо снаружи, видное сквозь пробитую в стене дыру, такое ясное и чистое, вдруг потемнело, покрываясь тучами.
Поднялся ветер, пиратский корабль начало сносить ниже по течению. Чарли, мгновенно сориентировавшийся, отдал какую-то команду и, махнув кому-то рукой, одним легким и точным движением перемахнул через борт. Судно стояло вплотную к высокому берегу, поэтому удачно приземлиться на землю пирату ничего не стоило.
Последовал за ним кто-то или же нет – этого заметить молодые люди уже не успели.
Пушки на борту фрегата продолжали стрелять, ядра летели, сыпались вовсю, и теперь уже уклонение от них стало заботой не только мастера и его сына, но и всех, кто находился среди деревьев.
Надо заметить, целились пираты точно. Андре, успевший увернуться сам и выдернувший отца из-под предыдущего ядра, оказался зацеплен новым и, отчаянно цепляясь за воздух, отлетел немного в сторону, ударяясь спиной о ствол большого дерева. К чести его надо заметить, что удар этот парень пережил без особых повреждений и, не успев сползти вдоль ствола на землю, вновь вскочил.
Еще одно ядро разнесло в щепки ближайшее к Альберту дерево. Щепы, отдельные заостренные осколки дерева полетели во все стороны, и мастер внезапно вскрикнул. Длинная тонкая щепа, острая, как бритва, вонзилась ему в руку чуть пониже локтя.
Роман, в последний миг удачно увернувшийся не только от ядра, но и от последствий его встречи с деревом, бросив взгляд на дядю, воодушевленно хлопнул в ладоши.
- У него кровь! – сорвался с губ виконта победоносный клич, и мастер, морщась, поспешил отвернуться, скрывая рану.
Луи, элегантным движением пропустивший мимо себя ядро, жизнерадостно хохотнул.
- А говорил, что ранить можно только, если сам позволит! Зачем обманываешь нас, бедных детей, дядя?
- Должно быть, к дереву у него доверия больше, чем к нам, - Влад, не знающий уже, куда скрыться, где спрятаться от внезапной атаки, тяжело вздохнул и едва ли не упал на землю, уклоняясь от очередного снаряда, - Ему ранить его можно.
Альберт, над которым молодые люди так беззастенчиво насмехались, зарычал и одним движением выдернул из руки острый осколок дерева. Кровь, испачкавшая рукав его рубашки, заструилась сильнее, закапала на землю… и внезапно остановилась, перестала. Рана затянулась буквально на глазах, и мастер легко встряхнул исцеленной рукой. Позволять какому-то дереву вредить себе он все-таки предрасположен не был.
Очередное ядро свистнуло в воздухе, и Альберт, стоящий недалеко от клетки Ричарда, пригнулся. Снаряд пролетел над его головой и, с силой ударившись в крышу клетки… неожиданно снес ее, ломая, разбивая, уничтожая самую решетку, освобождая плененного оборотня.
Ричард победоносно зарычал и, окрыленный дыханием свободы, яростно рванул последнюю удерживающую его цепь. Цепь, уже некоторое время как отчаянно сопротивлявшаяся атакам гнева оборотня, наконец, не выдержала. Звук порвавшихся звеньев слился с еще одним треском очередного уничтоженного ядром дерева, и Лэрд, гордо выпрямившись, ухватился за верхние края решетки, одним сильным, уверенным прыжком перемахивая через нее.
Татьяна, в волнении наблюдавшая за ним, счастливая, радостная тому, что ее друг наконец сумел получить свободу, неожиданно для себя поежилась и невольно попятилась.
Пожалуй, давая Ричарду характеристику как «дикому псу» Альберт не ошибся. Оборотень впечатлял, пугал одним только своим видом, ибо в глазах его полыхало яростное желтое пламя, зубы были немного оскалены, а кандалы, болтающиеся на руках и шее, придавали ему сходства с беглым каторжником, каковым, наверное, некогда был Винсент.
Последний, уловив это сходство в облике освобожденного союзника, не сдержал тяжелого вздоха и на несколько мгновений сжал губы. Вспоминать о том, что было много веков назад, хранителю памяти приятно не было.
Оборотень медленно потянул носом воздух и, коротко рыкнув, рывком повернулся к Альберту. Сейчас он действительно был похож на зверя – ярость застила его разум, гнев лишил рассудка, от баронета Ренарда в этом человеке, в этом существе, казалось, не осталось ничего – им двигали сплошные инстинкты. Он стиснул кулаки и, не раздумывая ни мгновения, рванулся вперед, отшвыривая в сторону постаравшегося заслонить ему дорогу Андре, и пытаясь вцепиться в чертова мастера, очень явственно желая разорвать его на части.
Мужчина почти не прореагировал. К новому противнику он стоял боком, сосредоточенно изучая испачканный в крови рукав, делал вид, будто ничто, кроме чистоты собственной одежды его не интересует и интересовать не может, поэтому оборотень, воодушевленный надеждой побороть врага, ринулся на него с удвоенной силой и скоростью.
Мастер вскинул руку, останавливая бывшего пособника жестом, а вместе с ним – легким толчком силы и, неспешно подняв голову, бросил быстрый взгляд искоса куда-то за спину неприятеля.
- Дэйв… - слетел с его губ тихий, но очень четкий и ясный приказ. Пантера, едва ли не заскулив, выныривая из плена собственных терзаний, одним прыжком преодолела расстояние, отделяющее ее от оборотня и, приземлившись тому на спину, повалила на пол.
Девушка вскрикнула, испуганно прижимая ладонь к губам. Дэйв был сильным противником, доказал это еще в бою с Чеславом, и сейчас, выступающий против своего лучшего друга, против своего хозяина, мог, не желая того, причинить ему сильный вред.
- Дэйв!.. – зарычал Ричард, выворачиваясь из-под лап пантеры и, внезапно дернувшись, буквально швырнул противника в сторону. Пантера, приземлившаяся на четыре лапы, глухо зарычала и, скалясь, вновь пошла в атаку.
- Черт возьми, я даже не могу сосредоточиться! – раздраженное шипение хранителя памяти, внезапно коснувшееся слуха девушки и ее ошарашенного супруга, заставило обоих перевести взгляд на него, - Альберт держит его слишком крепко, не могу вырвать Дэйва из его пут! Дьявол, что же…
- Хэй, сухопутные! – внезапный окрик до боли знакомым голосом, раздавшийся со стороны стены, заставил всех, за исключением, пожалуй что, лишь оборотня и его противника, обратить внимание туда, - Помощь нужна?
Роман, просияв, как луч солнца в хмурый день, воодушевленно кивнул, глядя на вскочившего на развалины стены капитана пиратов. Сообразив же, что кивок его мог и не быть замечен, он радостно замахал рукой, привлекая его внимание и, не удовлетворенный и этим, решил заодно подать голос.
- Не помешает, капитан! Спеши скорее, пока нас злой контрабандист не поубивал всех!
- В прошлый раз не убил его, пришла пора исправить свои ошибки, - легко отозвался Бешенный и, взмахнув тонкой шпагой, красующейся в его руке, легко спрыгнул с полуразрушенных камней, бросаясь на выручку друзьям, - К дьяволу проклятому мастера и его прихвостней!
- Что стало с Чарли… - Эрик ошалело покрутил головой и, как-то рефлекторно отступив назад, вновь пригнулся. Стрелять на фрегате не прекращали и тот факт, что капитан пиратов ринулся в рукопашную, рискуя сам пострадать от ядер своих пушек, говорил о его безусловной смелости, щедро приправленной безрассудством.
- Он стал пиратом, мы же тебе говорили, - Цепеш безрадостно развел руками и, глянув в сторону дыры, спрыгнув из которой скрылся в лесу Чарли, нахмурился, - Эй, там, по-моему, еще кто-то лезет!..
Через пробитую стену и вправду, старательно карабкаясь, пробирался еще один человек. Шпага в его руке посверкивала, ловя редкие лучи солнца, голова была залихватски подвязана, и узнать его покамест было довольно мудрено, тем более, что здесь, куда как ближе, кипел бой.
- Андре! – Альберт, быстро окинув взглядом своих противников, скользнув взором по оборотню и пантере, переведя его в чащу, по которой спешил навстречу своим друзьям Бешенный, внезапно протянул сыну взявшуюся из ниоткуда шпагу, - Задержи пирата, разберись с ним!
Ведьмак, судя по всему, к подобным призывам решительно не готовый, немного попятился.
- Папа, ты рехнулся? Я с девятнадцатого века шпаги в руках не держал, я уже не помню ни черта! Как я могу противостоять…
- Значит, вспоминай! – рыкнул мастер и, уверенно сунув оружие в руки сыну, хлопнул его по плечу, слегка толкая в сторону, с которой должен был спешить пират, - Вперед! Убьешь его – рыдать не буду.
Людовик, вертящий головой как ветряной флюгер, оживленно хлопнул себя по бедрам, едва не уронив еще раз эспандер.
- А нашего полку-то определенно прибывает! Бедный дядюшка вскоре останется один, вот тогда-то мы и повеселимся!
Андре, раздраженно глянув в сторону веселящегося юноши, хотел, было, что-то сделать, но, покосившись на ожидающего его действий отца, поморщился и молча бросился в чащу, скрываясь среди уцелевших и наполовину уничтоженных, измочаленных ударами ядер деревьев.
- Не люблю, когда портят мой лес… - голос Альберта прозвучал на удивление тихо, как-то очень спокойно, до такой степени, что жутко стало даже Татьяне, убежденной, что ей отец вреда не причинит. Маг медленно повернулся и, приподняв голову, окинул своих персональных противников долгим взглядом. В темных глазах его полыхало дьявольское пламя, сверкали молнии, в них царила бездна, такая страшная, такая засасывающая, что даже Людовик, уверенный в том, что сумеет противостоять учителю, на миг испытал сомнения в своей силе.
- Но как же… ты же… неужели ты же… не человек?..
Ведьмак, похоже, искренне обрадованный новым направлением беседы, как и новой собеседницей, всем корпусом повернулся к ней, мягко и добродушно улыбаясь.
- Прошу простить, что поучаю вас, дорогая сестрица… - елейным голосом завел он, - Но вынужден известить, что маги – такие же люди, как и все остальные. Об этом тебе может рассказать даже твой дружок-предатель, - взгляд его уперся в гордо приподнявшего подбородок Луи, несколько сбитого с цели забалтывать противника, - Память подсказывает о полученной им на моем борту ране, и о том, как ты боялась, что он истечет кровью… Отец наш – такой же человек, как и его неблагодарный ученик. Ну, а я – такой же человек, как и он, разве что наделен некоторыми… способностями.
- Способности дают тебе склянки, - мрачно буркнул молодой маг, вызывающе скрещивая руки на груди, - Так что не стоит…
Закончить он не успел. Закончить не успел и Винсент, обративший взгляд на пантеру и пытающийся заставить ее изменить свое мнение относительно того, кого следует защищать. Закончить не успел никто из присутствующих здесь – не успели дослушать, досказать, или додумать, не успели вообще ничего.
Внезапный, очень резкий и громкий звук удара чего-то тяжелого о каменную стену, сменившийся грохотом посыпавшихся камней, заставил всех остолбенело повернуться к той самой стене, со стороны которой этот звук донесся, всех, включая даже оборотня в клетке, отчаянно борющегося со сковывающей его цепью. Даже Дэйв, более поглощенный собственными внутренними терзаниями, разрывающийся между силой Винсента и силой Альберта, удивленно повернулся на звук, прижимая уши. Даже кошка, успокоившаяся на плечах у хранителя памяти, вскочила и возмущенно мяукнув, наступила передними лапами ему на голову, разрываясь между страхом и любопытством.
Следующий звук, аналогичный первому, последовал практически без промедлений, на сей раз больше напоминая отзвук глухого выстрела.
Камни посыпались сильнее, загромыхали; мастер приоткрыл рот, не веря самому себе, и внезапно на извечно живущие в полумраке каменного склепа деревья пролился яркий солнечный свет.
Еще один выстрел расширил пробитую дыру сильнее, света стало больше, и несколько утомленные полумраком, хотя и не признающие этого Эрик, Татьяна и их товарищи, почувствовали себя немного увереннее.
Опять громыхнул выстрел. В дыру, сшибая некоторые камни по ее краям, влетело большое черное ядро и, снеся заодно несколько деревьев, наконец упало, покатилось по полу, останавливаясь как раз возле ног Андре.
Парень, хмурясь, наклонился и, явственно подозревая подставу, опасаясь собственных действий, кое-как поднял большой черный шар, недоуменно созерцая его. Несколько долгих мгновений (за которые успел прозвучать еще один выстрел) он ничего не говорил, затем вдруг с омерзением отшвырнул ядро, едва не отдавив отцу ногу.
- «Semper Vivens»… - сорвалось с его губ яростное шипение, и ведьмак, не в силах сдержаться, зло топнул ногой, - Опять этот чертов пират!
Дыра все ширилась. Уже можно было, немного вытянув шею, рассмотреть в нее небо снаружи, блестящую гладь Темзы, протекающей практически рядом со стеной, можно было поймать лицом солнечный луч… И не составляло труда рассмотреть гордо реющий на ветру черный флаг с черепом и скрещенными костями, красующийся на грот-мачте большого фрегата, занимающего невероятно выгодную позицию для обстрела.
Очередной пушечный выстрел, прозвучавший как будто громче всех прочих, заставил всех присутствующих среди заточенного в каменную клетку леса, включая даже Альберта и Андре, непроизвольно пригнуться, не желая быть задетыми ядром. Последнее просвистело над их головами, ломая ветви деревьев и обрушивая их на каменный пол.
- Стреляйте, черти! – знакомый до щемящей боли в груди голос, громыхнувший над фрегатом и коснувшийся слуха так нуждающихся в помощи противников мастера, проник сквозь пробитую дыру и, усиленный эхом, зазвучал среди деревьев, - Разнесите в хлам эту халупу мастера!! Стреляйте, плевать на все! На небеса нам путь давно заказан, не трусьте!! К дьяволу мастера, к дьяволу его дворец!!
- Чарли… - Татьяна, чувствуя, как по губам сама собою расползается улыбка, в порыве счастья обняла руку мужа, прижимаясь к нему. Тот, хмурящийся, вне всякого сомнения, не знающий, радоваться ли появлению пиратского судна, ликовать ли, находясь под обстрелом, непонимающе опустил на нее взгляд.
- Чарли?.. То есть, это… так вы не шутили, говоря, что он стал пиратом?? – он недоверчиво перевел взгляд с Татьяны на Романа, затем на Луи, покосился на Влада и Винсента… Ответ на всех лицах был совершенно ясен и совершенно очевиден – Роман сиял от счастья, Луи довольно ухмылялся, одобрительно кивая; Винсент, широко улыбающийся, принялся мурлыкать себе под нос пиратскую песню и, пожалуй, лишь Цепеш предпочитал держаться несколько вдали от основного поля боя, не испытывая большого желания попасть под обстрел.
- Отец! – вскрик Андре, возглас, исполненный страха и беспокойства, заставил молодого графа отвлечься от собственных мыслей, как и от созерцания собственных друзей, и обратить большее внимание на происходящее.
Ведьмак, очень вовремя успевший повернуться к пробоине, из которой то и дело вылетали ядра, метнулся к родителю и, схватив его за плечи, резко дернул в сторону. Тяжелый черный шар, могший если не оборвать бессмертную жизнь мастера, то, по крайней мере, сильно его покалечить, просвистел совсем близко и, ударившись о прутья клетки оборотня, упал на пол.
Клетка низко загудела, прутья ее завибрировали, сообщая эту вибрацию по все еще уцелевшей цепи и Ричарду. Последний взвыл и, ухватившись за цепь, натянул ее, пытаясь вновь найти в своей душе ту злобу, что дала ему силы в прошлый раз.
Альберт, несколько ошарашенный пронесшейся вблизи угрозой, едва не упавший от сильного рывка сына, медленно, неспешно выпрямился. В темных глазах его засверкали угрожающие молнии; небо снаружи, видное сквозь пробитую в стене дыру, такое ясное и чистое, вдруг потемнело, покрываясь тучами.
Поднялся ветер, пиратский корабль начало сносить ниже по течению. Чарли, мгновенно сориентировавшийся, отдал какую-то команду и, махнув кому-то рукой, одним легким и точным движением перемахнул через борт. Судно стояло вплотную к высокому берегу, поэтому удачно приземлиться на землю пирату ничего не стоило.
Последовал за ним кто-то или же нет – этого заметить молодые люди уже не успели.
Пушки на борту фрегата продолжали стрелять, ядра летели, сыпались вовсю, и теперь уже уклонение от них стало заботой не только мастера и его сына, но и всех, кто находился среди деревьев.
Надо заметить, целились пираты точно. Андре, успевший увернуться сам и выдернувший отца из-под предыдущего ядра, оказался зацеплен новым и, отчаянно цепляясь за воздух, отлетел немного в сторону, ударяясь спиной о ствол большого дерева. К чести его надо заметить, что удар этот парень пережил без особых повреждений и, не успев сползти вдоль ствола на землю, вновь вскочил.
Еще одно ядро разнесло в щепки ближайшее к Альберту дерево. Щепы, отдельные заостренные осколки дерева полетели во все стороны, и мастер внезапно вскрикнул. Длинная тонкая щепа, острая, как бритва, вонзилась ему в руку чуть пониже локтя.
Роман, в последний миг удачно увернувшийся не только от ядра, но и от последствий его встречи с деревом, бросив взгляд на дядю, воодушевленно хлопнул в ладоши.
- У него кровь! – сорвался с губ виконта победоносный клич, и мастер, морщась, поспешил отвернуться, скрывая рану.
Луи, элегантным движением пропустивший мимо себя ядро, жизнерадостно хохотнул.
- А говорил, что ранить можно только, если сам позволит! Зачем обманываешь нас, бедных детей, дядя?
- Должно быть, к дереву у него доверия больше, чем к нам, - Влад, не знающий уже, куда скрыться, где спрятаться от внезапной атаки, тяжело вздохнул и едва ли не упал на землю, уклоняясь от очередного снаряда, - Ему ранить его можно.
Альберт, над которым молодые люди так беззастенчиво насмехались, зарычал и одним движением выдернул из руки острый осколок дерева. Кровь, испачкавшая рукав его рубашки, заструилась сильнее, закапала на землю… и внезапно остановилась, перестала. Рана затянулась буквально на глазах, и мастер легко встряхнул исцеленной рукой. Позволять какому-то дереву вредить себе он все-таки предрасположен не был.
Очередное ядро свистнуло в воздухе, и Альберт, стоящий недалеко от клетки Ричарда, пригнулся. Снаряд пролетел над его головой и, с силой ударившись в крышу клетки… неожиданно снес ее, ломая, разбивая, уничтожая самую решетку, освобождая плененного оборотня.
Ричард победоносно зарычал и, окрыленный дыханием свободы, яростно рванул последнюю удерживающую его цепь. Цепь, уже некоторое время как отчаянно сопротивлявшаяся атакам гнева оборотня, наконец, не выдержала. Звук порвавшихся звеньев слился с еще одним треском очередного уничтоженного ядром дерева, и Лэрд, гордо выпрямившись, ухватился за верхние края решетки, одним сильным, уверенным прыжком перемахивая через нее.
Татьяна, в волнении наблюдавшая за ним, счастливая, радостная тому, что ее друг наконец сумел получить свободу, неожиданно для себя поежилась и невольно попятилась.
Пожалуй, давая Ричарду характеристику как «дикому псу» Альберт не ошибся. Оборотень впечатлял, пугал одним только своим видом, ибо в глазах его полыхало яростное желтое пламя, зубы были немного оскалены, а кандалы, болтающиеся на руках и шее, придавали ему сходства с беглым каторжником, каковым, наверное, некогда был Винсент.
Последний, уловив это сходство в облике освобожденного союзника, не сдержал тяжелого вздоха и на несколько мгновений сжал губы. Вспоминать о том, что было много веков назад, хранителю памяти приятно не было.
Оборотень медленно потянул носом воздух и, коротко рыкнув, рывком повернулся к Альберту. Сейчас он действительно был похож на зверя – ярость застила его разум, гнев лишил рассудка, от баронета Ренарда в этом человеке, в этом существе, казалось, не осталось ничего – им двигали сплошные инстинкты. Он стиснул кулаки и, не раздумывая ни мгновения, рванулся вперед, отшвыривая в сторону постаравшегося заслонить ему дорогу Андре, и пытаясь вцепиться в чертова мастера, очень явственно желая разорвать его на части.
Мужчина почти не прореагировал. К новому противнику он стоял боком, сосредоточенно изучая испачканный в крови рукав, делал вид, будто ничто, кроме чистоты собственной одежды его не интересует и интересовать не может, поэтому оборотень, воодушевленный надеждой побороть врага, ринулся на него с удвоенной силой и скоростью.
Мастер вскинул руку, останавливая бывшего пособника жестом, а вместе с ним – легким толчком силы и, неспешно подняв голову, бросил быстрый взгляд искоса куда-то за спину неприятеля.
- Дэйв… - слетел с его губ тихий, но очень четкий и ясный приказ. Пантера, едва ли не заскулив, выныривая из плена собственных терзаний, одним прыжком преодолела расстояние, отделяющее ее от оборотня и, приземлившись тому на спину, повалила на пол.
Девушка вскрикнула, испуганно прижимая ладонь к губам. Дэйв был сильным противником, доказал это еще в бою с Чеславом, и сейчас, выступающий против своего лучшего друга, против своего хозяина, мог, не желая того, причинить ему сильный вред.
- Дэйв!.. – зарычал Ричард, выворачиваясь из-под лап пантеры и, внезапно дернувшись, буквально швырнул противника в сторону. Пантера, приземлившаяся на четыре лапы, глухо зарычала и, скалясь, вновь пошла в атаку.
- Черт возьми, я даже не могу сосредоточиться! – раздраженное шипение хранителя памяти, внезапно коснувшееся слуха девушки и ее ошарашенного супруга, заставило обоих перевести взгляд на него, - Альберт держит его слишком крепко, не могу вырвать Дэйва из его пут! Дьявол, что же…
- Хэй, сухопутные! – внезапный окрик до боли знакомым голосом, раздавшийся со стороны стены, заставил всех, за исключением, пожалуй что, лишь оборотня и его противника, обратить внимание туда, - Помощь нужна?
Роман, просияв, как луч солнца в хмурый день, воодушевленно кивнул, глядя на вскочившего на развалины стены капитана пиратов. Сообразив же, что кивок его мог и не быть замечен, он радостно замахал рукой, привлекая его внимание и, не удовлетворенный и этим, решил заодно подать голос.
- Не помешает, капитан! Спеши скорее, пока нас злой контрабандист не поубивал всех!
- В прошлый раз не убил его, пришла пора исправить свои ошибки, - легко отозвался Бешенный и, взмахнув тонкой шпагой, красующейся в его руке, легко спрыгнул с полуразрушенных камней, бросаясь на выручку друзьям, - К дьяволу проклятому мастера и его прихвостней!
- Что стало с Чарли… - Эрик ошалело покрутил головой и, как-то рефлекторно отступив назад, вновь пригнулся. Стрелять на фрегате не прекращали и тот факт, что капитан пиратов ринулся в рукопашную, рискуя сам пострадать от ядер своих пушек, говорил о его безусловной смелости, щедро приправленной безрассудством.
- Он стал пиратом, мы же тебе говорили, - Цепеш безрадостно развел руками и, глянув в сторону дыры, спрыгнув из которой скрылся в лесу Чарли, нахмурился, - Эй, там, по-моему, еще кто-то лезет!..
Через пробитую стену и вправду, старательно карабкаясь, пробирался еще один человек. Шпага в его руке посверкивала, ловя редкие лучи солнца, голова была залихватски подвязана, и узнать его покамест было довольно мудрено, тем более, что здесь, куда как ближе, кипел бой.
- Андре! – Альберт, быстро окинув взглядом своих противников, скользнув взором по оборотню и пантере, переведя его в чащу, по которой спешил навстречу своим друзьям Бешенный, внезапно протянул сыну взявшуюся из ниоткуда шпагу, - Задержи пирата, разберись с ним!
Ведьмак, судя по всему, к подобным призывам решительно не готовый, немного попятился.
- Папа, ты рехнулся? Я с девятнадцатого века шпаги в руках не держал, я уже не помню ни черта! Как я могу противостоять…
- Значит, вспоминай! – рыкнул мастер и, уверенно сунув оружие в руки сыну, хлопнул его по плечу, слегка толкая в сторону, с которой должен был спешить пират, - Вперед! Убьешь его – рыдать не буду.
Людовик, вертящий головой как ветряной флюгер, оживленно хлопнул себя по бедрам, едва не уронив еще раз эспандер.
- А нашего полку-то определенно прибывает! Бедный дядюшка вскоре останется один, вот тогда-то мы и повеселимся!
Андре, раздраженно глянув в сторону веселящегося юноши, хотел, было, что-то сделать, но, покосившись на ожидающего его действий отца, поморщился и молча бросился в чащу, скрываясь среди уцелевших и наполовину уничтоженных, измочаленных ударами ядер деревьев.
- Не люблю, когда портят мой лес… - голос Альберта прозвучал на удивление тихо, как-то очень спокойно, до такой степени, что жутко стало даже Татьяне, убежденной, что ей отец вреда не причинит. Маг медленно повернулся и, приподняв голову, окинул своих персональных противников долгим взглядом. В темных глазах его полыхало дьявольское пламя, сверкали молнии, в них царила бездна, такая страшная, такая засасывающая, что даже Людовик, уверенный в том, что сумеет противостоять учителю, на миг испытал сомнения в своей силе.
