Эрик с Татьяной, повинуясь этим указаниям, склонились над древней рукописью, внимательно читая эти слова.
- «Сон наяву»… - пробормотал граф, немного помолчав и, подняв взор, устремил его к младшему брату, затем переводя на Винсента, - Значит, он и в самом деле способен к гипнозу?
- Нет… - ответ, к вящему изумлению всех присутствующих, возможно, даже и кошки, хотя ее мнением никто не интересовался, прозвучал со стороны не хранителя памяти, но девушки. Татьяна медленно подняла голову, отрывая взгляд от строчки, которую изучала дольше, чем Эрик и, обведя им всех присутствующих, слегка покачала головой.
- Нет, это не гипноз. Это сон наяву, такое бывает, я знаю… Альберт делал это со мной.
В гостиной Нормонда повисло тяжелое, напряженное и настороженное молчание. Ни звука не разносилось по ней, ни шороха, ни вздоха. Все замерло, ожидая продолжения слов Татьяны, ожидая объяснения их, которое девушка, разумеется, не собиралась утаивать.
- Когда я была у него… - медленно начала она, - Там, в старом доме Рика… Он говорил, что я должна быть на его стороне, уговаривал меня изо всех сил и в конце концов заявил, что если я останусь при своем мнении, может случиться что-то страшное. И… - она сглотнула, - И показал. Я как будто в самом деле была там, среди развалин замка, я чувствовала холод снега, засыпающего их, я… - она примолкла, но чувствуя необходимость закончить, с усилием продолжила, - Я видела… вас мертвыми. Вас всех… А Ричард погиб у меня на глазах.
Молчание, ненадолго прерванное ее словами, стало еще более гнетущим. Вновь открывшиеся, хотя и бывшие некогда уже упомянуты, факты, вкупе дававшие дополнительное пояснение загадочной фразе из прошлого, поразили собравшихся и теперь, находясь под их гнетом, ни один из них не мог вымолвить ни слова.
- Мне помогла Тио, - Татьяна, видя, какое впечатление ее откровения произвели на обитателей Нормонда, поспешила немного исправить положение, возвращаясь от ужасов прошлого к подозрениям настоящего и слабо улыбаясь, - Она откуда-то взялась в том месте, единственное теплое и живое существо в этом царстве холода и смерти, подошла ко мне и… ударила лапой по щеке, - улыбка девушки стала смущенной, - Когти были выпущены, но боли я не ощутила, только дернулась. А когда пришла в себя, оказалась вновь в той же комнате, а на щеке у отца были царапины. Правда, они быстро прошли, но…
- Но сон наяву он тебе показал, - негромко продолжил Винсент и, в раздумье покусав губу, провел указательным пальцем по пресловутой строке, - И, видимо, Анхель тоже на это способен… - взгляд его при этих словах обратился к Роману. Тот, всем существом чувствуя вопрос, подразумеваемый хранителем памяти, мгновенно ощетинился.
- Мне-то откуда знать? Он со мной как-то не делился подробностями о своих умениях!
- Татьяна помнит это, - Эрик, склонив голову набок и становясь в этот миг невероятно похожим на Людовика, внимательно вгляделся в брата, - Может… ты тоже?
Юноша недовольно всплеснул руками и, всем видом демонстрируя страшную усталость, закатил глаза.
- Да что вы все прицепились? Я не помню, чтобы Анхель мне что-либо демонстрировал, не помню, чтобы он мне снился, я вообще не понимаю, почему считал его другом и зачем он притворялся таковым! – он раздраженно выдохнул и недовольно умолк. Винсент, уже слышавший от молодого интантера приблизительно такие же речи, сам слегка поморщился.
- Чего тут понимать-то, - недовольно буркнул он, снова придвигая к середине стола старинный фолиант, - Он же альбинос, значит, блондин и, соответственно, идиот… О. Прошу прощения, господин граф, - осознание допущенной оплошности заставило мужчину, даже слегка порозовев, бросить виноватый взгляд на хозяина замка. Тот, очаровательно улыбнувшись, изящным движением поправил светлую челку и, вздохнув, небрежно пожал плечами.
- Я бы, конечно, вызвал тебя на дуэль за такое оскорбление, де ля Бош, но не в моих правилах убивать животных, пусть даже и хищных.
- Да и я, хоть и хищник, но не людоед, - парировал экс-лев и, удовлетворенный этим обменом любезностями снова вернулся к насущным делам, чуть слышно буркнув напоследок, - Тем более, в тебе и есть-то нечего.
- Польщен, - холодно отозвался Эрик, без труда расслышавший последние слова приятеля и, демонстрируя издевательскую признательность, аккуратно опустил точеный подбородок.
Татьяна, начиная смутно догадываться, что без срочного вмешательства эта глупая перепалка не прекратиться, решительно придвинула к себе средневековый блокнот.
- Что еще интересного вы здесь нашли?
- Ничего, - легко откликнулся Роман, тоже не желающий долее терпеть, как Эрик и Винсент отбирают у него лавры главного остряка всея Нормонда, - Там непонятно как-то. Вернее, может быть, и понятно, но тут нужен словарь…
- И дешифратор, - подхватил хранитель памяти, не менее решительно, чем девушка, выхватывая у нее из рук сшитые листы бумаги и раскрывая ровно посередине, - Если я что-нибудь в чем-нибудь понимаю, это литовский. Уж больно написание некоторых слов похоже на написание названия вида Анхеля в книге… Но если я понимаю немного больше, тот, кто писал здесь, шифровал свои записи от посторонних глаз. Может, боялся, что какой-нибудь шебутной племянник влезет, прочтет и испугается, - он снова обратил взор к Роману, на сей раз очень красноречивый. Почерк Альберта на обложке, да и на прочих листах средневекового блокнота был узнаваем без труда, посему намек на племянника угадать было не сложно.
Юноша, разумеется, понявший его, справедливо возмутился очередным наездом в свой адрес.
- Почему, как что, так сразу Роман? – негодующе вопросил он и хотел, было, добавить что-то еще, но передумал и произнес явно не то, что планировал, - Я не так добр, как мой брат! Вполне могу вызвать тебя на дуэль.
- Лучше вызови на дуэль Альберта, - отмахнулся Винсент, даже не глядя на потенциального противника, - Блокнот зашифровал он, а я не хочу пачкать зубы в твоей крови.
Роман, совершенно не ожидавший таких заявлений, временно потерял дар речи.
- Так и что же нам делать, пока Роман не вызвал дядю на дуэль? – граф де Нормонд, явно пытаясь вернуть беседу в более серьезное русло, оперся ладонями о стол и немного подался вперед, окидывая всех присутствующих внимательным взглядом, - Как нам поймать бегающего по замку белого паука, который передает ему все наши слова и, быть может, подслушивает и сейчас?
- А может и нет, - девушка, неожиданно для себя подавшая голос, немного выпрямилась, - Может, он уже сбежал, как только понял, что мы его раскусили?
- Все может быть, - без особенного энтузиазма и как-то отвлеченно откликнулся хранитель памяти, не отрывая взгляда от предпоследнего листа блокнота и, вздохнув, покачал головой, повторяя уже в ответ на собственные мысли, - Все возможно…
Роман, очень вовремя вновь обретший дар речи, отметив задумчивость друга, хотел, было, ввернуть какое-нибудь ехидное замечание на этот счет, однако, заметив объект его внимания, только хмыкнул.
- Ты что, нашел еще какие-то знакомые слова?
Винсент медленно покачал головой, затем неспешно поднял взгляд и, обведя им всех присутствующих, весомо произнес, не то отвечая виконту, не то просто извещая о находке:
- Цифры.
Повисло молчание. Некоторое время никто из собеседников хранителя памяти не подавал голоса; все терпеливо ждали пояснения. Но секунды тянулись, сменяясь минутами, а Винсент упрямо молчал, снова принявшись созерцать загадочные цифры и, по-видимому, начисто забыв о слушателях.
Татьяна потеряла терпение первой.
- Какие цифры?
Де ля Бош, видимо, и в самом деле чересчур увлеченный собственными размышлениями, вздрогнул и, вновь заметив, что в гостиной находится не один, заторможено кивнул.
- А… да. Вот, - он развернул средневековый эквивалент блокнота так, чтобы написанное в нем было видно всем и аккуратно положил его на стол, указывая на нижнюю часть одной из страниц, где четким и уверенным почерком человека, аккуратно ведущего рукопись, была выведена дата, очевидно, означающая окончание работы по выбранной теме – 15 октября 1713 года.
Роман закусил губу, немного склоняя голову набок, затем перевел недоумевающий взгляд на брата. Лицо того было серьезно, даже мрачно. Юноша непонимающе моргнул и обратил внимание на стоящую рядом с Эриком девушку. К его вящей радости, лицо той отражало точно такое же недоумение, как и его собственное. Судя по всему, впечатление указанная дата произвела только на двоих из присутствующих.
- Двое на двое, - виконт оживленно тряхнул головой и, легко поднявшись на ноги, подошел к Татьяне, демонстративно обнимая ту за плечи, - Ну, давайте, о, наши мудрые братья, объясните младшему поколению весь ужас этой невнятной даты.
- И желательно поподробнее, - подхватила девушка, полностью поддерживающая в этот момент «шебутного племянника» Альберта, как выразился Винсент.
Эрик с хранителем памяти переглянулись. На лицах обоих отразилось самое искреннее изумление, как можно не понимать столь очевидных вещей.
- Вы что, серьезно? – граф, обернувшись через плечо, недоверчиво перевел взгляд с девушки на брата и обратно. Обнаружив молчаливое согласие с его словами, он на мгновение сжал губы и, вздохнув, уже собирался, было, объяснить происходящее, но Винсент его опередил.
- Ума не приложу, как можно быть столь нерадивым исследователем! Роман!
Юноша, по-прежнему ничего не понимая, демонстративно вытянулся по струнке.
- Дата «смерти» Луи, быстро!
- Тысяча семьсот какой-то, - живо отозвался виконт и очаровательно улыбнулся, - Хочешь сказать, дядя доисследовал Анхеля в тот же год?
- Нет… - Татьяна, которой дата смерти четырнадцатилетнего мальчика, который, как оказалось, до сих пор жив, буквально врезалась в память, решительно высвободилась из рук интантера и, подавшись вперед, вновь глянула на дату, - На два года позже… Но тогда как?.. – она подняла голову и непонимающе перевела взгляд с Винсента на Эрика. Последний снова вздохнул.
- В этом и состоит главная странность, - негромко отозвался он, - Если здесь указана дата на два года позже той, значит, в это время я уже ничего не помнил и сидел в холле. Значит…
- Либо Альберт поставил дату более позднюю, чем действительная, - продолжил Винсент, - Либо свое исследование он продолжал здесь, в замке, даже тогда, когда он был уже, скажем, закрыт для туристов.
- Но Эрик был здесь не один! – Роман, тоже посерьезнев, нахмурился, неприязненно косясь на рукопись, - Я бы заметил дядюшку, уверен. Его здесь не было!
- Или был, - пасмурно откликнулась Татьяна, - После того, что уже произошло, в умениях отца я как-то не сомневаюсь. Да и в способностях Людовика… Кстати! – осененная внезапным воспоминанием, она хлопнула ладонью по столу, вынуждая хранителя памяти почти подпрыгнуть, а кошку под столом возмутиться.
- Чего «кстати»? – недовольно заворчал смущенный собственной реакцией Винсент, - К какой еще такой «тати»?
- Наверное, к той самой, что пугает тебя, нервный кот, - каверзно захихикал виконт и тотчас же принял на себя вид крайней серьезности, старательно прикидываясь непричастным.
Хранитель памяти недовольно махнул в его сторону рукой и, изогнув бровь, с некоторой претензией воззрился на примолкшую Татьяну.
- Итак, что такое важное ты вспомнила, что решила всех напугать?
- Я не испугался, - не преминул откликнуться никем не спрошенный Роман. Девушка же, явно даже не заметив его выступления, потерла переносицу, собираясь с мыслями.
- В общем… нет, это, конечно, может быть совсем неважно, но просто мы вспомнили о Луи, вот я и подумала… в смысле, тоже вспомнила. Нет, наверное, это вовсе не имеет значения, я понимаю…
- Татьяна! – Винсент очаровательно улыбнулся и щелкнул пальцами, привлекая ее внимание, - Не начинай, хорошо? Говори, что ты вспомнила. Коротко и ясно.
Девушка, недовольная тем, как беззастенчиво оборвали поток ее оправданий, поморщилась и, переходя в оборону, уперла руки в бока.
- Между прочим, вы с Эриком тоже это видели. Вернее, не видели. В этот раз, когда мы общались с Людовиком, у него не было того колечка, что он вертел при первой встрече.
Надо сказать, реакции на это известие она ожидала примерно такой, как и в прошлый раз, когда сообщила о сбежавшем по рукаву Альберта пауке, но ожидания ее оказались обмануты. Роман, фыркнув, присел на край стола и сунул руку в карман, насмешливо щурясь.
- Ты об этом колечке? – с этими словами он эффектным жестом бывалого фокусника вытянул из кармана небольшое черное кольцо и, прокрутив его на пальце, легонько сжал. Затем попытался сжать посильнее и, тяжело вздохнув, покрутил еще немного.
- Да… силушка-то у братца по жилушкам кудах-тах-тах…
Эрик, воспринимавший все происходящее достаточно спокойно, можно даже сказать, несколько отстраненно, услышав заявление брата, удивленно нахмурился.
- Ты это о чем?
- Я это об этом, - спокойно отозвался юноша и, вытянув руку немного вперед, изо всех сил стиснул пальцы. Наблюдателям видно было, как напряглись все мускулы под бледной кожей, как сжались губы прилагающего немалые усилия виконта, однако, кольцо осталось к его действиям совершенно равнодушно.
- Мне казалось, он его сгибал, - заметил Винсент, склоняя голову набок, - А он, между тем, не интантер…
- В том-то и дело, - Роман, прекратив бесплодные попытки уговорить резиновый эспандер подчиниться ему, вновь прокрутил его на пальце, - Теоретически, я сильнее его. Но практически он способен сделать то, на что у меня сил не хватает.
- Ему об этом лучше не говорить, - серьезно резюмировал граф де Нормонд, сдвигая брови, - Я не знаю, что Альберт колол ему, но… то, что человек, увы, являющийся его сообщником, сильнее даже тебя…
- А откуда у тебя вообще это колечко? – девушка, честно не вмешивающаяся в беседу старших, наконец не выдержала. Виконт хмыкнул и, подбросив упомянутый предмет в воздух, ловко поймал его.
- По-научному это называется эспандер, Татьяна, - наставительно молвил он, но тотчас же, оставив поучительный тон, невинно улыбнулся, - Он выпал из рук братишки, когда Альберт схватил его за шиворот. Вообще говоря, это верх наглости – какой-то безродный Альберт хватает за шиворот одного из представителей славного и благородного семейства! Нет, я определенно вызову его на дуэль.
- Ну… строго говоря, Альберт не совсем безродный… - Татьяна, скромно улыбнувшись, опустила глазки долу. Быть дочерью кого-то безродного было на порядок менее приятно, нежели быть дочерью представителя какого-то обнищавшего, но некогда не менее благородного рода.
- Боишься потерять дворянский статус? – виконт, мгновенно уловивший подтекст в словах собеседницы, расплылся в коварной улыбке, - Не волнуйся, на худой конец у тебя есть мой брат.
Упомянутый брат, икнув от неожиданности, потряс головой. Наезд был ему неясен, но подспудно ощущался.
- При чем тут я на худой конец?
- Ну, как же, - улыбка Романа стала приторно-сладкой, - Она выйдет за тебя замуж и получит статус графини.
Если юноша, обиженный тем, что слова хранителя памяти некоторое время назад вынудили его лишиться дара речи, хотел расплатиться тем же, то это ему удалось. Винсент, искренне желающий помочь друзьям, не сумел найти слов для достойного ответа; Эрик же с Татьяной, явственно смутившись, и в самом деле просто лишились возможности издавать членораздельные звуки.
- «Сон наяву»… - пробормотал граф, немного помолчав и, подняв взор, устремил его к младшему брату, затем переводя на Винсента, - Значит, он и в самом деле способен к гипнозу?
- Нет… - ответ, к вящему изумлению всех присутствующих, возможно, даже и кошки, хотя ее мнением никто не интересовался, прозвучал со стороны не хранителя памяти, но девушки. Татьяна медленно подняла голову, отрывая взгляд от строчки, которую изучала дольше, чем Эрик и, обведя им всех присутствующих, слегка покачала головой.
- Нет, это не гипноз. Это сон наяву, такое бывает, я знаю… Альберт делал это со мной.
В гостиной Нормонда повисло тяжелое, напряженное и настороженное молчание. Ни звука не разносилось по ней, ни шороха, ни вздоха. Все замерло, ожидая продолжения слов Татьяны, ожидая объяснения их, которое девушка, разумеется, не собиралась утаивать.
- Когда я была у него… - медленно начала она, - Там, в старом доме Рика… Он говорил, что я должна быть на его стороне, уговаривал меня изо всех сил и в конце концов заявил, что если я останусь при своем мнении, может случиться что-то страшное. И… - она сглотнула, - И показал. Я как будто в самом деле была там, среди развалин замка, я чувствовала холод снега, засыпающего их, я… - она примолкла, но чувствуя необходимость закончить, с усилием продолжила, - Я видела… вас мертвыми. Вас всех… А Ричард погиб у меня на глазах.
Молчание, ненадолго прерванное ее словами, стало еще более гнетущим. Вновь открывшиеся, хотя и бывшие некогда уже упомянуты, факты, вкупе дававшие дополнительное пояснение загадочной фразе из прошлого, поразили собравшихся и теперь, находясь под их гнетом, ни один из них не мог вымолвить ни слова.
- Мне помогла Тио, - Татьяна, видя, какое впечатление ее откровения произвели на обитателей Нормонда, поспешила немного исправить положение, возвращаясь от ужасов прошлого к подозрениям настоящего и слабо улыбаясь, - Она откуда-то взялась в том месте, единственное теплое и живое существо в этом царстве холода и смерти, подошла ко мне и… ударила лапой по щеке, - улыбка девушки стала смущенной, - Когти были выпущены, но боли я не ощутила, только дернулась. А когда пришла в себя, оказалась вновь в той же комнате, а на щеке у отца были царапины. Правда, они быстро прошли, но…
- Но сон наяву он тебе показал, - негромко продолжил Винсент и, в раздумье покусав губу, провел указательным пальцем по пресловутой строке, - И, видимо, Анхель тоже на это способен… - взгляд его при этих словах обратился к Роману. Тот, всем существом чувствуя вопрос, подразумеваемый хранителем памяти, мгновенно ощетинился.
- Мне-то откуда знать? Он со мной как-то не делился подробностями о своих умениях!
- Татьяна помнит это, - Эрик, склонив голову набок и становясь в этот миг невероятно похожим на Людовика, внимательно вгляделся в брата, - Может… ты тоже?
Юноша недовольно всплеснул руками и, всем видом демонстрируя страшную усталость, закатил глаза.
- Да что вы все прицепились? Я не помню, чтобы Анхель мне что-либо демонстрировал, не помню, чтобы он мне снился, я вообще не понимаю, почему считал его другом и зачем он притворялся таковым! – он раздраженно выдохнул и недовольно умолк. Винсент, уже слышавший от молодого интантера приблизительно такие же речи, сам слегка поморщился.
- Чего тут понимать-то, - недовольно буркнул он, снова придвигая к середине стола старинный фолиант, - Он же альбинос, значит, блондин и, соответственно, идиот… О. Прошу прощения, господин граф, - осознание допущенной оплошности заставило мужчину, даже слегка порозовев, бросить виноватый взгляд на хозяина замка. Тот, очаровательно улыбнувшись, изящным движением поправил светлую челку и, вздохнув, небрежно пожал плечами.
- Я бы, конечно, вызвал тебя на дуэль за такое оскорбление, де ля Бош, но не в моих правилах убивать животных, пусть даже и хищных.
- Да и я, хоть и хищник, но не людоед, - парировал экс-лев и, удовлетворенный этим обменом любезностями снова вернулся к насущным делам, чуть слышно буркнув напоследок, - Тем более, в тебе и есть-то нечего.
- Польщен, - холодно отозвался Эрик, без труда расслышавший последние слова приятеля и, демонстрируя издевательскую признательность, аккуратно опустил точеный подбородок.
Татьяна, начиная смутно догадываться, что без срочного вмешательства эта глупая перепалка не прекратиться, решительно придвинула к себе средневековый блокнот.
- Что еще интересного вы здесь нашли?
- Ничего, - легко откликнулся Роман, тоже не желающий долее терпеть, как Эрик и Винсент отбирают у него лавры главного остряка всея Нормонда, - Там непонятно как-то. Вернее, может быть, и понятно, но тут нужен словарь…
- И дешифратор, - подхватил хранитель памяти, не менее решительно, чем девушка, выхватывая у нее из рук сшитые листы бумаги и раскрывая ровно посередине, - Если я что-нибудь в чем-нибудь понимаю, это литовский. Уж больно написание некоторых слов похоже на написание названия вида Анхеля в книге… Но если я понимаю немного больше, тот, кто писал здесь, шифровал свои записи от посторонних глаз. Может, боялся, что какой-нибудь шебутной племянник влезет, прочтет и испугается, - он снова обратил взор к Роману, на сей раз очень красноречивый. Почерк Альберта на обложке, да и на прочих листах средневекового блокнота был узнаваем без труда, посему намек на племянника угадать было не сложно.
Юноша, разумеется, понявший его, справедливо возмутился очередным наездом в свой адрес.
- Почему, как что, так сразу Роман? – негодующе вопросил он и хотел, было, добавить что-то еще, но передумал и произнес явно не то, что планировал, - Я не так добр, как мой брат! Вполне могу вызвать тебя на дуэль.
- Лучше вызови на дуэль Альберта, - отмахнулся Винсент, даже не глядя на потенциального противника, - Блокнот зашифровал он, а я не хочу пачкать зубы в твоей крови.
Роман, совершенно не ожидавший таких заявлений, временно потерял дар речи.
- Так и что же нам делать, пока Роман не вызвал дядю на дуэль? – граф де Нормонд, явно пытаясь вернуть беседу в более серьезное русло, оперся ладонями о стол и немного подался вперед, окидывая всех присутствующих внимательным взглядом, - Как нам поймать бегающего по замку белого паука, который передает ему все наши слова и, быть может, подслушивает и сейчас?
- А может и нет, - девушка, неожиданно для себя подавшая голос, немного выпрямилась, - Может, он уже сбежал, как только понял, что мы его раскусили?
- Все может быть, - без особенного энтузиазма и как-то отвлеченно откликнулся хранитель памяти, не отрывая взгляда от предпоследнего листа блокнота и, вздохнув, покачал головой, повторяя уже в ответ на собственные мысли, - Все возможно…
Роман, очень вовремя вновь обретший дар речи, отметив задумчивость друга, хотел, было, ввернуть какое-нибудь ехидное замечание на этот счет, однако, заметив объект его внимания, только хмыкнул.
- Ты что, нашел еще какие-то знакомые слова?
Винсент медленно покачал головой, затем неспешно поднял взгляд и, обведя им всех присутствующих, весомо произнес, не то отвечая виконту, не то просто извещая о находке:
- Цифры.
Повисло молчание. Некоторое время никто из собеседников хранителя памяти не подавал голоса; все терпеливо ждали пояснения. Но секунды тянулись, сменяясь минутами, а Винсент упрямо молчал, снова принявшись созерцать загадочные цифры и, по-видимому, начисто забыв о слушателях.
Татьяна потеряла терпение первой.
- Какие цифры?
Де ля Бош, видимо, и в самом деле чересчур увлеченный собственными размышлениями, вздрогнул и, вновь заметив, что в гостиной находится не один, заторможено кивнул.
- А… да. Вот, - он развернул средневековый эквивалент блокнота так, чтобы написанное в нем было видно всем и аккуратно положил его на стол, указывая на нижнюю часть одной из страниц, где четким и уверенным почерком человека, аккуратно ведущего рукопись, была выведена дата, очевидно, означающая окончание работы по выбранной теме – 15 октября 1713 года.
Роман закусил губу, немного склоняя голову набок, затем перевел недоумевающий взгляд на брата. Лицо того было серьезно, даже мрачно. Юноша непонимающе моргнул и обратил внимание на стоящую рядом с Эриком девушку. К его вящей радости, лицо той отражало точно такое же недоумение, как и его собственное. Судя по всему, впечатление указанная дата произвела только на двоих из присутствующих.
- Двое на двое, - виконт оживленно тряхнул головой и, легко поднявшись на ноги, подошел к Татьяне, демонстративно обнимая ту за плечи, - Ну, давайте, о, наши мудрые братья, объясните младшему поколению весь ужас этой невнятной даты.
- И желательно поподробнее, - подхватила девушка, полностью поддерживающая в этот момент «шебутного племянника» Альберта, как выразился Винсент.
Эрик с хранителем памяти переглянулись. На лицах обоих отразилось самое искреннее изумление, как можно не понимать столь очевидных вещей.
- Вы что, серьезно? – граф, обернувшись через плечо, недоверчиво перевел взгляд с девушки на брата и обратно. Обнаружив молчаливое согласие с его словами, он на мгновение сжал губы и, вздохнув, уже собирался, было, объяснить происходящее, но Винсент его опередил.
- Ума не приложу, как можно быть столь нерадивым исследователем! Роман!
Юноша, по-прежнему ничего не понимая, демонстративно вытянулся по струнке.
- Дата «смерти» Луи, быстро!
- Тысяча семьсот какой-то, - живо отозвался виконт и очаровательно улыбнулся, - Хочешь сказать, дядя доисследовал Анхеля в тот же год?
- Нет… - Татьяна, которой дата смерти четырнадцатилетнего мальчика, который, как оказалось, до сих пор жив, буквально врезалась в память, решительно высвободилась из рук интантера и, подавшись вперед, вновь глянула на дату, - На два года позже… Но тогда как?.. – она подняла голову и непонимающе перевела взгляд с Винсента на Эрика. Последний снова вздохнул.
- В этом и состоит главная странность, - негромко отозвался он, - Если здесь указана дата на два года позже той, значит, в это время я уже ничего не помнил и сидел в холле. Значит…
- Либо Альберт поставил дату более позднюю, чем действительная, - продолжил Винсент, - Либо свое исследование он продолжал здесь, в замке, даже тогда, когда он был уже, скажем, закрыт для туристов.
- Но Эрик был здесь не один! – Роман, тоже посерьезнев, нахмурился, неприязненно косясь на рукопись, - Я бы заметил дядюшку, уверен. Его здесь не было!
- Или был, - пасмурно откликнулась Татьяна, - После того, что уже произошло, в умениях отца я как-то не сомневаюсь. Да и в способностях Людовика… Кстати! – осененная внезапным воспоминанием, она хлопнула ладонью по столу, вынуждая хранителя памяти почти подпрыгнуть, а кошку под столом возмутиться.
- Чего «кстати»? – недовольно заворчал смущенный собственной реакцией Винсент, - К какой еще такой «тати»?
- Наверное, к той самой, что пугает тебя, нервный кот, - каверзно захихикал виконт и тотчас же принял на себя вид крайней серьезности, старательно прикидываясь непричастным.
Хранитель памяти недовольно махнул в его сторону рукой и, изогнув бровь, с некоторой претензией воззрился на примолкшую Татьяну.
- Итак, что такое важное ты вспомнила, что решила всех напугать?
- Я не испугался, - не преминул откликнуться никем не спрошенный Роман. Девушка же, явно даже не заметив его выступления, потерла переносицу, собираясь с мыслями.
- В общем… нет, это, конечно, может быть совсем неважно, но просто мы вспомнили о Луи, вот я и подумала… в смысле, тоже вспомнила. Нет, наверное, это вовсе не имеет значения, я понимаю…
- Татьяна! – Винсент очаровательно улыбнулся и щелкнул пальцами, привлекая ее внимание, - Не начинай, хорошо? Говори, что ты вспомнила. Коротко и ясно.
Девушка, недовольная тем, как беззастенчиво оборвали поток ее оправданий, поморщилась и, переходя в оборону, уперла руки в бока.
- Между прочим, вы с Эриком тоже это видели. Вернее, не видели. В этот раз, когда мы общались с Людовиком, у него не было того колечка, что он вертел при первой встрече.
Надо сказать, реакции на это известие она ожидала примерно такой, как и в прошлый раз, когда сообщила о сбежавшем по рукаву Альберта пауке, но ожидания ее оказались обмануты. Роман, фыркнув, присел на край стола и сунул руку в карман, насмешливо щурясь.
- Ты об этом колечке? – с этими словами он эффектным жестом бывалого фокусника вытянул из кармана небольшое черное кольцо и, прокрутив его на пальце, легонько сжал. Затем попытался сжать посильнее и, тяжело вздохнув, покрутил еще немного.
- Да… силушка-то у братца по жилушкам кудах-тах-тах…
Эрик, воспринимавший все происходящее достаточно спокойно, можно даже сказать, несколько отстраненно, услышав заявление брата, удивленно нахмурился.
- Ты это о чем?
- Я это об этом, - спокойно отозвался юноша и, вытянув руку немного вперед, изо всех сил стиснул пальцы. Наблюдателям видно было, как напряглись все мускулы под бледной кожей, как сжались губы прилагающего немалые усилия виконта, однако, кольцо осталось к его действиям совершенно равнодушно.
- Мне казалось, он его сгибал, - заметил Винсент, склоняя голову набок, - А он, между тем, не интантер…
- В том-то и дело, - Роман, прекратив бесплодные попытки уговорить резиновый эспандер подчиниться ему, вновь прокрутил его на пальце, - Теоретически, я сильнее его. Но практически он способен сделать то, на что у меня сил не хватает.
- Ему об этом лучше не говорить, - серьезно резюмировал граф де Нормонд, сдвигая брови, - Я не знаю, что Альберт колол ему, но… то, что человек, увы, являющийся его сообщником, сильнее даже тебя…
- А откуда у тебя вообще это колечко? – девушка, честно не вмешивающаяся в беседу старших, наконец не выдержала. Виконт хмыкнул и, подбросив упомянутый предмет в воздух, ловко поймал его.
- По-научному это называется эспандер, Татьяна, - наставительно молвил он, но тотчас же, оставив поучительный тон, невинно улыбнулся, - Он выпал из рук братишки, когда Альберт схватил его за шиворот. Вообще говоря, это верх наглости – какой-то безродный Альберт хватает за шиворот одного из представителей славного и благородного семейства! Нет, я определенно вызову его на дуэль.
- Ну… строго говоря, Альберт не совсем безродный… - Татьяна, скромно улыбнувшись, опустила глазки долу. Быть дочерью кого-то безродного было на порядок менее приятно, нежели быть дочерью представителя какого-то обнищавшего, но некогда не менее благородного рода.
- Боишься потерять дворянский статус? – виконт, мгновенно уловивший подтекст в словах собеседницы, расплылся в коварной улыбке, - Не волнуйся, на худой конец у тебя есть мой брат.
Упомянутый брат, икнув от неожиданности, потряс головой. Наезд был ему неясен, но подспудно ощущался.
- При чем тут я на худой конец?
- Ну, как же, - улыбка Романа стала приторно-сладкой, - Она выйдет за тебя замуж и получит статус графини.
Если юноша, обиженный тем, что слова хранителя памяти некоторое время назад вынудили его лишиться дара речи, хотел расплатиться тем же, то это ему удалось. Винсент, искренне желающий помочь друзьям, не сумел найти слов для достойного ответа; Эрик же с Татьяной, явственно смутившись, и в самом деле просто лишились возможности издавать членораздельные звуки.
