- Так вот, что это… Неважно. Когда-то я мог драться и с более тяжелыми ранами, а этот парень… - взгляд черных глаз как огнем прожег оставшегося абсолютно равнодушным к этому Луи, - У меня перед ним должок, - и, не слушая более никаких увещеваний, он резко шагнул вперед.
Татьяна, оставшаяся сидеть на земле, в растерянности наблюдала, как оборотень, все еще немного пошатывающийся, кое-как придерживающийся правой рукой за пантеру, уверенно подходит к молодому магу.
- Эй, мелкий.
Хриплый голос его, наконец достигнув ушей юноши, заставил того медленно выпрямиться и, расплывшись в самой сладкой улыбке, неспешно повернуться к новому противнику, повернув на мыске ногу, стоящую на груди у Цепеша.
- Риичард… - протянул он, - Ты решил вернуться в строй, мой бедный маленький песик?
- Да так… - оборотень кривовато ухмыльнулся, - Вспомнил, что у меня перед тобой должок. Никак не рассчитаюсь за сломанный нос.
- Ооо… - Луи покачал головой и, между делом посильнее надавив на грудную клетку Владислава, вздохнул, - Жаль, жаль… Но, боюсь, этот должок тебе вовек не оплатить, как бы не старался.
- Правда? – как-то очень отстраненно отозвался Ричард и, приблизившись еще на несколько шагов, отпустил пантеру, не желая выказывать слабость и держаться за нее. Взгляд его устремился к уже почти прекратившему сопротивляться Владу.
- Отпустил бы мальчишку-то, - оборотень поморщился, не то от вида раздавленного мотоциклиста, не то от боли в ране под лопаткой, - Того и гляди же помрет, не смотря на то, что бессмертный.
- Так в этом же и прелесть! – молодой маг, искренне воодушевленный интересом подошедшего врага к его развлечениям, широко, по-мальчишески улыбнулся, - Представляешь, как интересно – наблюдать смерть человека секунду за секундой, проходить вместе с ним все ее этапы – от агонии до закапывания в землю, а в конце обнаруживать, что человек-то все еще жив! А значит, его можно убить еще раз, и все повторится вновь…
- Скучно, - коротко резюмировал оборотень и, не дожидаясь, пока противник, отвлеченный на свои издевательства над бессмертным, вновь вернется мыслями в настоящее, рывком подался вперед. Рана на его спине отозвалась на резкие действия мужчины острой болью и возобновившимся кровотечением, однако, кулак его это не остановило.
Людовик, отброшенный сильным ударом назад, сделал несколько нетвердых шагов, оставляя Влада в покое и с совершенно недоверчивым, потрясенным видом схватился за собственный нос. По лицу его, пачкая прижатые пальцы, заструилась кровь.
- Ты… - маг ошарашенно моргнул, затем опустил руку, взирая на кровь на ней, осторожно ощупал не сломанный, но полноценно разбитый нос, совсем недавно такой красивый и изящный и, пребывая в абсолютном шоке, поднял взгляд на довольно ухмыляющегося противника, - Как… как ты посмел?..
- Также, как и ты, - последовал безмятежный ответ. Ричард сжал и разжал кулак, с интересом глядя на него. Костяшки пальцев были немного испачканы в крови молодого мерзавца, наконец-то получившего по заслугам.
- И, должен признать, ты был прав, - с ухмылкой продолжил он, - Это чертовски приятно!
Пока Ричард упивался своим триумфом, испытывая самое искреннее наслаждение от чувства оплаченного долга, а Людовик переживал впервые в жизни шок от сильного отпора, какового прежде ему никто, а уж тем более оборотень, не предоставлял, Винсент, оставив вораса на попечение вполне довольной этой игрой кошки, прикидывал, кому он бы мог оказать помощь.
Эрик, уверенно отражающий атаки Альберта, казался не нуждающимся в ней, по крайней мере, на данный момент; неподалеку от Татьяны находились Ричард и Дэйв, да и единственный враг, могущий напасть на нее, был очень занят собственным разбитым носом; Влад кое-как, прижав руку к груди, садился на земле и казался довольно живым, а вот Роман… Роман все еще не приходил в себя.
Лев, уверенно тряхнув лохматой гривой и стараясь, не взирая на собственные габариты, оставаться незамеченным, бесшумно двинулся вперед, мягкой поступью подбираясь к распростертому возле дерева виконту. На его удачу, лежащий без сознания парень в данный момент мало интересовал присутствующих, занятых делами куда как более интересными, и поэтому на всяких подкрадывающихся к нему хищников внимания никто не обращал.
Винсент, добравшись до поверженного друга, тяжело лег рядом с ним и, не зная особенно, как и чем он может помочь, ткнулся носом в его безвольно раскрытую ладонь. Виконт не прореагировал. Лев тяжело вздохнул, поднялся на лапы и мягко толкнул лбом повисшую голову молодого человека, затем аккуратно сжал зубами рукав его рубашки и потянул за нее, после чего еще раз боднул, но уже в плечо.
С губ Романа сорвался слабый стон. Сознание, так спокойно и уверенно погрузившееся во тьму, ища спасения от боли, тревожимое извне, принужденно возвращалось в юное тело, и хранитель памяти, заметив это, обрадовался.
Он негромко рыкнул, вновь ткнулся носом в ладонь парня и, подтолкнув ее, попытался положить себе на спину.
Юноша с трудом шевельнулся. Голова раскалывалась на части, руки слушались плохо, ног он не чувствовал вообще. По пальцам мельком скользнули жесткие волосы львиной гривы, и молодой человек неуверенно сжал их.
Лев, обрадованный этим проявлением возвращающейся жизни, снова толкнул молодого виконта лбом в плечо и, приблизив морду к его уху, рыкнул громче.
- Да, да, Винс, я слышу… - хриплым, полустонущим голосом выдавил тот и, с огромным трудом заставляя себя поднять руку, посильнее вцепился в львиную гриву, кое-как открывая очи. Обнаружив прямо перед собою желтые львиные глаза, он неуверенно моргнул и, постепенно начиная осознавать реальность, пробормотал:
- Надо же, и правда Винс…
Настоящее постепенно возвращалось. Во всем теле, то там, то сям, обнаруживались болезненные ощущения разной степени силы, чувствовалась кровь, запекшаяся где-то на виске или сбоку на лице. Роман глубоко вздохнул и, скользнув ладонью по львиной гриве еще выше, схватился за нее где-то около холки, пытаясь встать на ноги. Лев, которому эти действия юноши доставляли определенно не самые приятные ощущения, тем не менее, мужественно терпел, аккуратно приподнимая голову повыше и старательно поддерживая своего молодого друга.
Наконец, виконт сумел подняться. Цепляясь одной рукой за львиную гриву, а другой придерживаясь за дерево, сослужившее ему давеча такую скверную службу, он замер, слегка пошатываясь и пытаясь более емко оценить картину боя, несколько изменившуюся за время, что он провел в отключке.
Эрик, заметив пришедшего в себя брата, радостно улыбнулся.
- Роман!
Юноша, продолжая держаться одной рукой за дерево, медленно поднял вторую, слабо помахав ей.
- Я в порядке… - в голове загудело и молодой человек, слабо охнув, поменял руки, держась теперь за льва, а ладонь другой прижимая к виску, - Ну, почти. Все лучше, чем те бедолаги, которых загрызли ночью в нашем замке по приказу дядюшки…
Альберт, услышав последние слова, неожиданно остановился и, отразив последнюю атаку графа, отбросив его на несколько шагов, вежливо поднял руку в останавливающем жесте.
- Но я не давал приказа убивать. Мне нужно было лишь ваше обращение, и фальсификация смерти Луи, вот и все.
- Ага, они сами загрызлись, - Роман, говорящий все еще достаточно мрачно, но, тем не менее, не могущий удержаться от колкости, устало вздохнул. Винсент, служащий сейчас его подпоркой, обеспокоенно покосился на молодого виконта, подозревая, что тому сейчас вообще вредны разговоры. Впрочем, удержать Романа от болтовни было бы невозможно в любом случае.
- Я отдал приказ руководить атакой, - спокойно пояснил, между тем, маг, - Если же тот… человек, которого я попросил об этом, немного увлекся – то вина не моя, и дело не моих рук.
- И что же это за человек? – Эрик, ни на миг не теряющий бдительности, подозрительно повернул голову вбок, взирая на дядю искоса. Словам его он не верил.
- Кажется, Татьяна познакомилась с ним на балу, - Альберт мягко улыбнулся, поудобнее перехватывая Романов меч, и мельком глянул на прекрасно слышащую все это дочь.
Татьяна, и в самом деле хорошо воспринявшая весь небольшой разговор, успевшая порадоваться за Романа, потрясенно приоткрыла рот.
- Не может быть… - сорвался с ее губ шепот, - Чесле?р?..
Маг мимолетно кивнул. Лицо его на краткое мгновение приняло странное, насмешливо-знающее выражение, словно бы ему было известно что-то большее, еще что-то недоступное ни племянникам, ни его дочери, однако, эту тайну он удержал при себе. И, предпочитая вернуться к прежнему занятию, неодобрительно покосился на меч в своей руке.
- Отвратительно неудобное оружие. Не удивлен, что ты проиграл с ним, дорогой племянник, - улыбка его стала издевательской. Роман гневно сжал губы, сдерживая себя, ибо в данный миг возможности сделать что-либо ввиду плохого самочувствия был категорически лишен, а Эрик поднял свое деревянное оружие.
- Тогда ты не удивишься, проиграв сам, дядя, - заметил он и, не желая дольше тянуть время, снова погружаясь в болтовню, вновь атаковал.
Тем временем, события в другой стороне арены боевых действий тоже развивались своим чередом. Людовик, чей шок от разбитого носа, да и вообще от оказанного серьезного сопротивления (царапины, оставленные Владом, в расчет абсолютно не принимались), довольно быстро сменился злостью, бешеной яростью, теперь уже сам наступал на противника, абсолютно забыв про свою бессмертную игрушку. Последняя, между тем, кое-как сумев сесть, честно и искренне пыталась отползти с пути мага и, по возможности, приблизиться к Татьяне – место рядом с ней небезосновательно казалось безопасным.
Луи его даже не замечал. Шаг за шагом он медленно наступал на спокойно ожидающего его оборотня, опасный, жестокий, безжалостный и словно обезумевший от собственной злобы.
- Ты посмел ударить меня, - негромко и угрожающе проговорил он, остановившись практически рядом с хладнокровно взирающим на него Ричардом, - Ты! Чертово отродье, пес без роду и племени смел поднять руку на меня!
- На человека, который отказался от своих рода и племени, и предал свою семью? – хладнокровие давалось оборотню с некоторым трудом, рана под лопаткой нещадно болела, да и вообще, признаться, он совсем не ощущал себя в данный момент хорошим бойцом, но отступать намерен не был, - Представь себе, да, мальчик. И с радостью повторю это еще раз! – слова завершил, подтверждая их, новый удар. Казалось бы, Луи не должен выдержать его, исполненный спесивой гордости, не успеет отразить, но маг оказался не столь прост, как представлялось на первый взгляд.
Перехватив руку оборотня, он словно тисками сжал его запястье, взирая на него с такой жгучей ненавистью, что Ричарду на краткое мгновение почудилось, что он вновь лишен возможности двигаться. Только сейчас он вдруг осознал со все возрастающей ясностью, с каким опасным противником был вынужден столкнуться, как мало значили его собственные силы в сравнении с умениями этого мальчишки.
Людовик, разглядев этот невольный, хотя и затаенный, промелькнувший где-то в глубине самого существа оборотня, страх, криво ухмыльнулся.
- Нет, Лэрд, сейчас я не буду лишать тебя возможности шевелиться… - прошипел он, - Не буду мешать тебе удрать, жалкая ты шавка. Я хочу, чтобы ты понял, чтобы ты наконец-то усвоил урок… Хочу в конце концов вдолбить в твою тупую голову одну-единственную мысль – я опасен! – слова эти сопроводил удар, удар, более сильный, чем тот, что нанес или пытался нанести Ричард, удар, едва ли не более сильный, чем тот, что когда-то сломал ему нос. Он пришелся несколько вскользь, задел нижнюю челюсть оборотня и его шею, и отшвырнул его от противника на несколько шагов. Пантера, возмущенная таким невежливым обращением с ее обожаемым хозяином, неприязненно зарычала и, вмиг выскочив вперед, враждебно оскалилась на хладнокровно созерцающего ее де Нормонда.
- Как благородно, - язвительно произнес он, - Наш песик прячется за спину кошечки. Что, Рикки, докатился, да?
- Дэйв, не лезь… - Ричард, чудом удержавшийся на ногах, наконец обрел равновесие и, старательно игнорируя огнем горящую рану, как и ноющую после удара Луи челюсть, решительно двинулся вперед. Пантера покорно отступила, однако же, за хозяином следила с явным беспокойством.
- Сам на рожон лезешь? – Людовик зло улыбнулся, - Всегда знал, что ты идиот, не понимаю, за что тебя так ценил дядя?
Лэрд не ответил. Он подошел вплотную к наглому мальчишке, такому наивному и такому уверенному в своей силе и, окинув его долгим взглядом, криво улыбнулся. А затем – Татьяна и Дэйв, пристально наблюдающие за этой дракой, не поверили собственным глазам, - затем он резко схватил Людовика за волосы и, запрокинув его голову, сжал свободной рукой его горло.
- Говоришь, ты опасен? – оборотень практически шептал на ухо молодому магу, однако, шепот этот разносился по всей арене действий, - Так вот, запомни мои слова, щенок – я еще опаснее!
Момент был хорош. Луи, такой худенький, такой тонкий, казался рядом с крепким, сильным мужчиной настоящим ребенком, беспомощным и слабым, а Ричард производил впечатление могучего воина, сломить которого не под силу никому.
Момент был хорош, но, к сожалению, оказался разрушен чересчур быстро. Людовик извернулся в руках оборотня ужом и, не говоря ни слова, с огромной силой нанес удар ему коленом в солнечное сплетение, непонятно как ухитрившись дотянуться до него. Ричард охнул, рефлекторно разжимая руки и следующим ударом мальчишка заставил его упасть на колени.
Он не был похож на Альберта. Выученный, выращенный им, Людовик Филипп де Нормонд стал куда как более жестоким, чем воспитавший его дядя и, умея ставить на колени силой магической, предпочитал ей физическую, испытывая огромное удовольствие от лицезрения мук противника.
Ричард согнулся, не в состоянии распрямиться. Дыхание, сбитое вероломным ударом Людовика, никак не хотело возвращаться в норму, тело, ослабленное еще действиями Альберта, отказывалось слушаться.
Юноша, окинув его презрительным взглядом, брезгливо скривил губы.
- Чертова шавка… - прошипел он и, резко провернувшись на каблуке, ударил пяткой другой ноги оборотня по шее. Ричард упал, хрипло, надрывно кашляя. Противник оказался ему не по зубам, однако, признавать себя побежденным гордое сердце оборотня все еще не желало.
Пантера, понимающая, что хозяин ее сейчас уже точно нуждается в помощи, мгновенно забыв о его приказе, метнулась вперед. Ричард успел лишь краем глаза заметить стремглав пронесшееся мимо него черное тело, а в следующее мгновение его уже буквально оглушил… хохот.
Луи, сбитый с ног броском зверя, упавший навзничь на землю и придавленный теперь большими лапами, лежал и жизнерадостно хохотал, кажется, даже и не думая сопротивляться.
Оборотень, от изумления даже забывший про боль, медленно, с трудом приподнялся, недоверчиво созерцая заливающегося юношу. Татьяна, обалдело моргнув, перевела взгляд с веселящегося парня на Ричарда, а затем и на Влада, растерянного ничуть не меньше. Некоторое время никто из них не находился, что сказать, не понимал, как реагировать.
- Он сумасшедший… - прошептала, наконец, девушка, потрясенно качая головой. Иначе сказать было бы нельзя – поведение молодого де Нормонда явно не входило в каноны нормальности и скорее подходило пациенту дома умалишенных.
Татьяна, оставшаяся сидеть на земле, в растерянности наблюдала, как оборотень, все еще немного пошатывающийся, кое-как придерживающийся правой рукой за пантеру, уверенно подходит к молодому магу.
- Эй, мелкий.
Хриплый голос его, наконец достигнув ушей юноши, заставил того медленно выпрямиться и, расплывшись в самой сладкой улыбке, неспешно повернуться к новому противнику, повернув на мыске ногу, стоящую на груди у Цепеша.
- Риичард… - протянул он, - Ты решил вернуться в строй, мой бедный маленький песик?
- Да так… - оборотень кривовато ухмыльнулся, - Вспомнил, что у меня перед тобой должок. Никак не рассчитаюсь за сломанный нос.
- Ооо… - Луи покачал головой и, между делом посильнее надавив на грудную клетку Владислава, вздохнул, - Жаль, жаль… Но, боюсь, этот должок тебе вовек не оплатить, как бы не старался.
- Правда? – как-то очень отстраненно отозвался Ричард и, приблизившись еще на несколько шагов, отпустил пантеру, не желая выказывать слабость и держаться за нее. Взгляд его устремился к уже почти прекратившему сопротивляться Владу.
- Отпустил бы мальчишку-то, - оборотень поморщился, не то от вида раздавленного мотоциклиста, не то от боли в ране под лопаткой, - Того и гляди же помрет, не смотря на то, что бессмертный.
- Так в этом же и прелесть! – молодой маг, искренне воодушевленный интересом подошедшего врага к его развлечениям, широко, по-мальчишески улыбнулся, - Представляешь, как интересно – наблюдать смерть человека секунду за секундой, проходить вместе с ним все ее этапы – от агонии до закапывания в землю, а в конце обнаруживать, что человек-то все еще жив! А значит, его можно убить еще раз, и все повторится вновь…
- Скучно, - коротко резюмировал оборотень и, не дожидаясь, пока противник, отвлеченный на свои издевательства над бессмертным, вновь вернется мыслями в настоящее, рывком подался вперед. Рана на его спине отозвалась на резкие действия мужчины острой болью и возобновившимся кровотечением, однако, кулак его это не остановило.
Людовик, отброшенный сильным ударом назад, сделал несколько нетвердых шагов, оставляя Влада в покое и с совершенно недоверчивым, потрясенным видом схватился за собственный нос. По лицу его, пачкая прижатые пальцы, заструилась кровь.
- Ты… - маг ошарашенно моргнул, затем опустил руку, взирая на кровь на ней, осторожно ощупал не сломанный, но полноценно разбитый нос, совсем недавно такой красивый и изящный и, пребывая в абсолютном шоке, поднял взгляд на довольно ухмыляющегося противника, - Как… как ты посмел?..
- Также, как и ты, - последовал безмятежный ответ. Ричард сжал и разжал кулак, с интересом глядя на него. Костяшки пальцев были немного испачканы в крови молодого мерзавца, наконец-то получившего по заслугам.
- И, должен признать, ты был прав, - с ухмылкой продолжил он, - Это чертовски приятно!
Пока Ричард упивался своим триумфом, испытывая самое искреннее наслаждение от чувства оплаченного долга, а Людовик переживал впервые в жизни шок от сильного отпора, какового прежде ему никто, а уж тем более оборотень, не предоставлял, Винсент, оставив вораса на попечение вполне довольной этой игрой кошки, прикидывал, кому он бы мог оказать помощь.
Эрик, уверенно отражающий атаки Альберта, казался не нуждающимся в ней, по крайней мере, на данный момент; неподалеку от Татьяны находились Ричард и Дэйв, да и единственный враг, могущий напасть на нее, был очень занят собственным разбитым носом; Влад кое-как, прижав руку к груди, садился на земле и казался довольно живым, а вот Роман… Роман все еще не приходил в себя.
Лев, уверенно тряхнув лохматой гривой и стараясь, не взирая на собственные габариты, оставаться незамеченным, бесшумно двинулся вперед, мягкой поступью подбираясь к распростертому возле дерева виконту. На его удачу, лежащий без сознания парень в данный момент мало интересовал присутствующих, занятых делами куда как более интересными, и поэтому на всяких подкрадывающихся к нему хищников внимания никто не обращал.
Винсент, добравшись до поверженного друга, тяжело лег рядом с ним и, не зная особенно, как и чем он может помочь, ткнулся носом в его безвольно раскрытую ладонь. Виконт не прореагировал. Лев тяжело вздохнул, поднялся на лапы и мягко толкнул лбом повисшую голову молодого человека, затем аккуратно сжал зубами рукав его рубашки и потянул за нее, после чего еще раз боднул, но уже в плечо.
С губ Романа сорвался слабый стон. Сознание, так спокойно и уверенно погрузившееся во тьму, ища спасения от боли, тревожимое извне, принужденно возвращалось в юное тело, и хранитель памяти, заметив это, обрадовался.
Он негромко рыкнул, вновь ткнулся носом в ладонь парня и, подтолкнув ее, попытался положить себе на спину.
Юноша с трудом шевельнулся. Голова раскалывалась на части, руки слушались плохо, ног он не чувствовал вообще. По пальцам мельком скользнули жесткие волосы львиной гривы, и молодой человек неуверенно сжал их.
Лев, обрадованный этим проявлением возвращающейся жизни, снова толкнул молодого виконта лбом в плечо и, приблизив морду к его уху, рыкнул громче.
- Да, да, Винс, я слышу… - хриплым, полустонущим голосом выдавил тот и, с огромным трудом заставляя себя поднять руку, посильнее вцепился в львиную гриву, кое-как открывая очи. Обнаружив прямо перед собою желтые львиные глаза, он неуверенно моргнул и, постепенно начиная осознавать реальность, пробормотал:
- Надо же, и правда Винс…
Настоящее постепенно возвращалось. Во всем теле, то там, то сям, обнаруживались болезненные ощущения разной степени силы, чувствовалась кровь, запекшаяся где-то на виске или сбоку на лице. Роман глубоко вздохнул и, скользнув ладонью по львиной гриве еще выше, схватился за нее где-то около холки, пытаясь встать на ноги. Лев, которому эти действия юноши доставляли определенно не самые приятные ощущения, тем не менее, мужественно терпел, аккуратно приподнимая голову повыше и старательно поддерживая своего молодого друга.
Наконец, виконт сумел подняться. Цепляясь одной рукой за львиную гриву, а другой придерживаясь за дерево, сослужившее ему давеча такую скверную службу, он замер, слегка пошатываясь и пытаясь более емко оценить картину боя, несколько изменившуюся за время, что он провел в отключке.
Эрик, заметив пришедшего в себя брата, радостно улыбнулся.
- Роман!
Юноша, продолжая держаться одной рукой за дерево, медленно поднял вторую, слабо помахав ей.
- Я в порядке… - в голове загудело и молодой человек, слабо охнув, поменял руки, держась теперь за льва, а ладонь другой прижимая к виску, - Ну, почти. Все лучше, чем те бедолаги, которых загрызли ночью в нашем замке по приказу дядюшки…
Альберт, услышав последние слова, неожиданно остановился и, отразив последнюю атаку графа, отбросив его на несколько шагов, вежливо поднял руку в останавливающем жесте.
- Но я не давал приказа убивать. Мне нужно было лишь ваше обращение, и фальсификация смерти Луи, вот и все.
- Ага, они сами загрызлись, - Роман, говорящий все еще достаточно мрачно, но, тем не менее, не могущий удержаться от колкости, устало вздохнул. Винсент, служащий сейчас его подпоркой, обеспокоенно покосился на молодого виконта, подозревая, что тому сейчас вообще вредны разговоры. Впрочем, удержать Романа от болтовни было бы невозможно в любом случае.
- Я отдал приказ руководить атакой, - спокойно пояснил, между тем, маг, - Если же тот… человек, которого я попросил об этом, немного увлекся – то вина не моя, и дело не моих рук.
- И что же это за человек? – Эрик, ни на миг не теряющий бдительности, подозрительно повернул голову вбок, взирая на дядю искоса. Словам его он не верил.
- Кажется, Татьяна познакомилась с ним на балу, - Альберт мягко улыбнулся, поудобнее перехватывая Романов меч, и мельком глянул на прекрасно слышащую все это дочь.
Татьяна, и в самом деле хорошо воспринявшая весь небольшой разговор, успевшая порадоваться за Романа, потрясенно приоткрыла рот.
- Не может быть… - сорвался с ее губ шепот, - Чесле?р?..
Маг мимолетно кивнул. Лицо его на краткое мгновение приняло странное, насмешливо-знающее выражение, словно бы ему было известно что-то большее, еще что-то недоступное ни племянникам, ни его дочери, однако, эту тайну он удержал при себе. И, предпочитая вернуться к прежнему занятию, неодобрительно покосился на меч в своей руке.
- Отвратительно неудобное оружие. Не удивлен, что ты проиграл с ним, дорогой племянник, - улыбка его стала издевательской. Роман гневно сжал губы, сдерживая себя, ибо в данный миг возможности сделать что-либо ввиду плохого самочувствия был категорически лишен, а Эрик поднял свое деревянное оружие.
- Тогда ты не удивишься, проиграв сам, дядя, - заметил он и, не желая дольше тянуть время, снова погружаясь в болтовню, вновь атаковал.
Тем временем, события в другой стороне арены боевых действий тоже развивались своим чередом. Людовик, чей шок от разбитого носа, да и вообще от оказанного серьезного сопротивления (царапины, оставленные Владом, в расчет абсолютно не принимались), довольно быстро сменился злостью, бешеной яростью, теперь уже сам наступал на противника, абсолютно забыв про свою бессмертную игрушку. Последняя, между тем, кое-как сумев сесть, честно и искренне пыталась отползти с пути мага и, по возможности, приблизиться к Татьяне – место рядом с ней небезосновательно казалось безопасным.
Луи его даже не замечал. Шаг за шагом он медленно наступал на спокойно ожидающего его оборотня, опасный, жестокий, безжалостный и словно обезумевший от собственной злобы.
- Ты посмел ударить меня, - негромко и угрожающе проговорил он, остановившись практически рядом с хладнокровно взирающим на него Ричардом, - Ты! Чертово отродье, пес без роду и племени смел поднять руку на меня!
- На человека, который отказался от своих рода и племени, и предал свою семью? – хладнокровие давалось оборотню с некоторым трудом, рана под лопаткой нещадно болела, да и вообще, признаться, он совсем не ощущал себя в данный момент хорошим бойцом, но отступать намерен не был, - Представь себе, да, мальчик. И с радостью повторю это еще раз! – слова завершил, подтверждая их, новый удар. Казалось бы, Луи не должен выдержать его, исполненный спесивой гордости, не успеет отразить, но маг оказался не столь прост, как представлялось на первый взгляд.
Перехватив руку оборотня, он словно тисками сжал его запястье, взирая на него с такой жгучей ненавистью, что Ричарду на краткое мгновение почудилось, что он вновь лишен возможности двигаться. Только сейчас он вдруг осознал со все возрастающей ясностью, с каким опасным противником был вынужден столкнуться, как мало значили его собственные силы в сравнении с умениями этого мальчишки.
Людовик, разглядев этот невольный, хотя и затаенный, промелькнувший где-то в глубине самого существа оборотня, страх, криво ухмыльнулся.
- Нет, Лэрд, сейчас я не буду лишать тебя возможности шевелиться… - прошипел он, - Не буду мешать тебе удрать, жалкая ты шавка. Я хочу, чтобы ты понял, чтобы ты наконец-то усвоил урок… Хочу в конце концов вдолбить в твою тупую голову одну-единственную мысль – я опасен! – слова эти сопроводил удар, удар, более сильный, чем тот, что нанес или пытался нанести Ричард, удар, едва ли не более сильный, чем тот, что когда-то сломал ему нос. Он пришелся несколько вскользь, задел нижнюю челюсть оборотня и его шею, и отшвырнул его от противника на несколько шагов. Пантера, возмущенная таким невежливым обращением с ее обожаемым хозяином, неприязненно зарычала и, вмиг выскочив вперед, враждебно оскалилась на хладнокровно созерцающего ее де Нормонда.
- Как благородно, - язвительно произнес он, - Наш песик прячется за спину кошечки. Что, Рикки, докатился, да?
- Дэйв, не лезь… - Ричард, чудом удержавшийся на ногах, наконец обрел равновесие и, старательно игнорируя огнем горящую рану, как и ноющую после удара Луи челюсть, решительно двинулся вперед. Пантера покорно отступила, однако же, за хозяином следила с явным беспокойством.
- Сам на рожон лезешь? – Людовик зло улыбнулся, - Всегда знал, что ты идиот, не понимаю, за что тебя так ценил дядя?
Лэрд не ответил. Он подошел вплотную к наглому мальчишке, такому наивному и такому уверенному в своей силе и, окинув его долгим взглядом, криво улыбнулся. А затем – Татьяна и Дэйв, пристально наблюдающие за этой дракой, не поверили собственным глазам, - затем он резко схватил Людовика за волосы и, запрокинув его голову, сжал свободной рукой его горло.
- Говоришь, ты опасен? – оборотень практически шептал на ухо молодому магу, однако, шепот этот разносился по всей арене действий, - Так вот, запомни мои слова, щенок – я еще опаснее!
Момент был хорош. Луи, такой худенький, такой тонкий, казался рядом с крепким, сильным мужчиной настоящим ребенком, беспомощным и слабым, а Ричард производил впечатление могучего воина, сломить которого не под силу никому.
Момент был хорош, но, к сожалению, оказался разрушен чересчур быстро. Людовик извернулся в руках оборотня ужом и, не говоря ни слова, с огромной силой нанес удар ему коленом в солнечное сплетение, непонятно как ухитрившись дотянуться до него. Ричард охнул, рефлекторно разжимая руки и следующим ударом мальчишка заставил его упасть на колени.
Он не был похож на Альберта. Выученный, выращенный им, Людовик Филипп де Нормонд стал куда как более жестоким, чем воспитавший его дядя и, умея ставить на колени силой магической, предпочитал ей физическую, испытывая огромное удовольствие от лицезрения мук противника.
Ричард согнулся, не в состоянии распрямиться. Дыхание, сбитое вероломным ударом Людовика, никак не хотело возвращаться в норму, тело, ослабленное еще действиями Альберта, отказывалось слушаться.
Юноша, окинув его презрительным взглядом, брезгливо скривил губы.
- Чертова шавка… - прошипел он и, резко провернувшись на каблуке, ударил пяткой другой ноги оборотня по шее. Ричард упал, хрипло, надрывно кашляя. Противник оказался ему не по зубам, однако, признавать себя побежденным гордое сердце оборотня все еще не желало.
Пантера, понимающая, что хозяин ее сейчас уже точно нуждается в помощи, мгновенно забыв о его приказе, метнулась вперед. Ричард успел лишь краем глаза заметить стремглав пронесшееся мимо него черное тело, а в следующее мгновение его уже буквально оглушил… хохот.
Луи, сбитый с ног броском зверя, упавший навзничь на землю и придавленный теперь большими лапами, лежал и жизнерадостно хохотал, кажется, даже и не думая сопротивляться.
Оборотень, от изумления даже забывший про боль, медленно, с трудом приподнялся, недоверчиво созерцая заливающегося юношу. Татьяна, обалдело моргнув, перевела взгляд с веселящегося парня на Ричарда, а затем и на Влада, растерянного ничуть не меньше. Некоторое время никто из них не находился, что сказать, не понимал, как реагировать.
- Он сумасшедший… - прошептала, наконец, девушка, потрясенно качая головой. Иначе сказать было бы нельзя – поведение молодого де Нормонда явно не входило в каноны нормальности и скорее подходило пациенту дома умалишенных.
