- Надо же, какие все способные… - проговорила она, все еще улыбаясь, - И что же это вы оба можете, позвольте узнать?
Оборотень и интантер переглянулись. На лицах их явственно отобразилась одна и та же мысль о крайней непонятливости женского пола вообще и данной конкретной его представительницы в частности.
- Сопровождать вас, - выказав удивительное единодушие, вымолвили они в один голос и, переглянувшись еще раз, выжидательно уставились на хозяина замка и его потенциальную невесту. Не вызывало сомнений, что ждут они решения упомянутой пары и выбора в пользу одного из них. Или обоих сразу.
Эрик, взирающий на них не менее внимательно, чем они на него, на этот раз сам не сумел сдержать улыбки.
- А замок охранять мы попросим Альберта, правильно? – очень вежливо, с несомненным закосом в елейность, осведомился он и, демонстрируя свою благовоспитанность, выпрямился в кресле, кладя перед собою на стол сцепленные в замок руки, - С нас довольно и Винсента. Кроме того, мне кажется, вы слишком уж плохого мнения обо мне теперь. Я вполне сумею постоять в случае чего не только за себя, но и за Татьяну.
Роман фыркнул, не пытаясь скрыть обуревающие его эмоции.
- Кажется, эта Альбертовская гадость сказалась и на вашем рассудке, мой глубокоуважаемый глупый брат, - не менее, а то и более вежливо, хотя и с явственно издевательскими нотками, промолвил он и, теряя на глазах остатки благородных манер, с тяжким вздохом уселся на стол, - Я прямо так и вижу эту вашу компашку сирых и убогих, - один только-только очухался и, можно смело сказать, абсолютно слаб, второй тоже не слишком-то давно встал с постели и перестал шататься при ходьбе как чахлая былинка, и, - ну, разумеется! - есть еще наша неподражаемая Татин со своим бронебойным браслетиком, которым пользоваться она не умеет и который использовать весьма не рекомендовано.
- А пессимистом он называет меня… - задумчиво проговорил блондин и, решительно прекращая дискуссию, обратил взгляд к хранителю памяти, - Друг мой, далеко ли до места, куда ты нас хочешь вести?
- Куда вы заставляете меня вести вас, - на редкость безмятежно уточнил Винсент и, не оставляя вопрос экс-хозяина без внимания, неопределенно пошевелил в воздухе пальцами, - Ну, так где-то… Около часа, наверное, или чуть больше с учетом пересеченной местности.
Молодой граф удивленно приподнял брови.
- Совсем близко… А я и не знал, что возле моего замка водятся маги. Впрочем, так даже лучше, - он вновь обратил внимание на брата и слегка склонил голову набок, тем самым внезапно напомнив Татьяне Людовика, - Ты и на такое расстояние от замка мне отойти не позволишь?
- Да будь моя воля, я бы тебя вообще на цепь посадил, - хладнокровно ответствовал ему заботливый и любящий брат и, подумав секунду, прибавил, - И запер бы где-нибудь в дальней комнате. Во избежание.
- В уголок, чтобы никто не уволок, - прокомментировала сие заявление девушка и, тотчас же стремясь откреститься от прозвучавших слов, невинно улыбнулась, опустив очи долу.
- Между прочим, замечательная мысль, - оживился виконт, оставляя попытки хранить хладнокровие, - В уголок и на цепь… - он неожиданно вздохнул, - Жаль, что Анхеля нельзя тут оставить. А как было удобно – мажордом под рукой, если что… - следующий его вздох имел уже явно ностальгический оттенок.
- Кстати, Анхель – еще одна причина, чтобы ты и Рене остались тут, - заметил Эрик и, слегка нахмурившись, серьезно глянул на брата, - И да, Роман, постарайся узнать что-нибудь о… пауках, - последнее слово прозвучало довольно значительно, вероятно, поэтому Роман предпочел не спорить с братом и, кисло улыбнувшись, согласно опустил подбородок.
Он, как уже не единожды замечала Татьяна, вообще был большим поклонником таких незавершенных кивков, задерживая подбородок в нижней точке.
Граф, не желая более выслушивать никаких прений, решительно поднялся на ноги и галантно подал руку девушке, предлагая последовать его примеру. Последняя ничего против абсолютно не имела, посему уже через несколько мгновений молодые люди, держась за руки, уверенно шагали в сторону выхода. Винсент, окинув остающихся взором великомученика, чуть дернул уголком губ и с видимым отсутствием энтузиазма последовал за ними.
Они уже покидали замок, когда Татьяне в голову вдруг пришла неожиданная мысль, которой она тотчас же поспешила поделиться.
- А что, если он и правда подслушивал все наши беседы и сейчас тоже слышал, о чем шла речь?
Молодой человек, к которому, собственно, и был обращен этот вопрос, пожал плечами и, сжав губы, медленно покачал головой.
- Тогда нам тем более нужно знать все о нем, чтобы избавить замок от его общества.
Татьяна ненадолго умолкла, но, пройдя несколько шагов, сочла нужным поделиться еще одним соображением.
- Но я ведь не совсем уверена, что тот паук и этот мажордом – одно лицо… Может, Анхель тут вообще не при чем и мы напрасно его подозреваем?
- Лично я придерживаюсь того мнения, что он еще как при чем, - прореагировал на ее слова как раз нагнавших их Винсент, - Если он даже по какой-то странной случайности вдруг не шпион и не связан с Альбертом, рыльце у него наверняка в пушку. Не могу объяснить, но есть в нем нечто…
- Подозрительное, - подхватил блондин и, немного помрачнев, пробормотал, - Да, везет же Роману с друзьями…
- И не говори, - вздохнула в ответ девушка, вспоминая про Влада.
- Мда, - подвела Татьяна черту относительно недолгому пути, взирая на достигнутую конечную цель, - В самом деле обитель злого колдуна. Избушка, избушка, встань ко мне задом…
- Дошутишься, - предупредил ее хранитель памяти, - Повернется – потом сама искать вход будешь. Впрочем, коль скоро мы все еще питаем надежды, что колдун добрый…
- Избушка вертеться не будет? – предложил логичное завершение фразы молодой граф, изображая почти детскую наивность. Хранитель памяти улыбнулся с некоторой кислинкой и, предпочитая оставить вопрос без ответа, почесал оцарапанный нос.
Дорога до сего места, как и обещал Винсент, заняла немногим больше часа, однако, что у Эрика, что у Татьяны, да даже и у самого хранителя памяти создалось стойкое ощущение, что дошли они, как минимум, до пригородов Парижа. Причиной этого смело можно было назвать путь, точнее – полное его отсутствие. Никто, разумеется, не озаботился прокладыванием ровной и прямой дороги к заброшенному домику мага с неизвестными намерениями, поэтому путешественникам пришлось пробираться сквозь довольно густые заросли дикого леса. Тот факт, что лесной массив, по крайней мере, не представлял собой непроходимые джунгли, безусловно, радовал, однако, препятствий и подстроенных природой ловушек и в нем было предостаточно. Свисающие в самых неожиданных местах ветки, колючки неизвестных растений, густая трава, скрывающая коварные корни, спотыкаясь о которые, Татьяна и прежде очень любила падать, а уж тут просто не могла отказать себе в таком удовольствии; изредка попадающиеся поваленные буйством стихии деревья, закрывающие своей кроной значительный участок леса, где только, было, вознамерились пройти путники, и даже небольшой ручей, о существовании коего в этих местах не знали ни Эрик, ни Винсент, - вот лишь небольшой перечень того, что встретилось им по дороге сюда. Результатом их относительно недолгого, но вполне трудного похода явились многочисленные синяки Татьяны, оцарапанный нос Винсента и мокрая рубашка Эрика, умудрившегося упасть в пресловутый ручей.
Короче говоря, обычно такой приветливый, весело щебечущий птичьими голосами лес, на сей раз встретил их до крайности недружелюбно.
Однако, по счастью, в мире этом все временно и тяжелый путь наконец был завершен. Лесной массив остался позади, и путники, вышедшие на небольшую, но довольно колоритную поляну, стоя на ее краю, с интересом и некоторой опаской созерцали расстилающийся пред ними пейзаж.
Главным украшением этого места, или, по крайней мере, главной его достопримечательностью, без сомнения можно было назвать старый, явно давно покинутый деревянный домик.
Он был не слишком велик, однако, впечатление производил и, надо сказать, впечатление довольно гнетущее. Потемневшая от времени и непогоды крыша нижнего этажа его, поддерживаемая несколькими деревянными столбами, не менее, если не более темными, чем сама крыша, покорная закону тяготения, свисала с них так низко, что казалось, вот-вот медленно стечет на землю. Отбрасываемая ею тень была густа до такой степени, что рассмотреть где-то в ее глубине входную дверь, или хотя бы стену домика, было почти невозможно.
Крыльца или хотя бы какого-то его подобия здесь не наблюдалось, деревянные столбы были вбиты прямо в землю, и это делало древнее здание еще более жутким и заброшенным. Сбоку от него виднелась пристройка, когда-то, вероятно, служившая сараем, а ныне являвшая собою нечто, похожее разве что на деревянный короб из криво сбитых, истерзанных временем и природой темных досок. Когда-то, наверное, короб этот выглядел более прилично, возможно, и доски были сколочены ровнее, но ныне, без должного наблюдения человека, он с помощью всемогущей природы был приведен в весьма плачевное состояние. На самой его крыше росло дерево, достигшее уже едва ли не верхней оконечности крыши второго этажа.
Хотя называть этажом странную надстройку было бы, пожалуй, слишком самонадеянно. Венчающая ее крыша, казалась, конечно, несколько более опрятной, нежели та, что ниже стекала на землю, однако, кривая стена с единственным окошком, стекла в котором не то отсутствовали вовсе, не то были разбиты, навевала ассоциации более с чердаком, нежели с жилым помещением. А с другой стороны, кто знает, какие забавы у старых колдунов? Может быть, сон в скошенном на восток помещении выравнивал его энергетический план или был необходим для каких-то таинственных обрядов.
Над поляной внезапно прокатился крайне неприятный звук, будто чьи-то когти царапнули по старой черепице, и за остатками трубы, торчащими из крыши верхней части дома, мелькнуло черное крыло.
Девушка невольно поежилась. Избушка и сама по себе навевала довольно малоприятные ощущения, пробуждая в душе страх и трепет, навевая одним своим видом воспоминания о всякого рода призраках и прочей нечисти, так что приятные звуки и, тем более, - черные крылья оказались чрезвычайно удачным дополнением сего пейзажа.
- Винсент… - тихонько окликнула Татьяна, не сводя взора с крыши домика, - А нам точно надо туда, а?..
- Сами просили меня привести вас сюда, - последовал невозмутимый ответ и хранитель памяти ухмыльнулся с явственным оттенком коварства, - А что такое? Тебя напугала маленькая и невкусная птичка?
- Я же ее на вкус не пробовала, - сварливо отозвалась девушка и тяжело вздохнув, подняла взгляд к небу. На нос ей капнула маленькая дождинка и Татьяна, совершенно по-кошачьи фыркнув, недовольно тряхнула головой. Небо, не так давно радовавшее глаз чистой голубизной, сейчас было плотно обложено серыми тучами, явно намеревающимися низвергнуть на головы путешественников сильный ливень. Воздух вокруг как-то потяжелел и сгустился, на поляне основательно потемнело, и старый домик, и без того не кажущийся особо привлекательным, стал выглядеть еще более мрачно. Тень над входом теперь казалась не менее, чем филиалом ночи, целиком и полностью скрывая дверь.
- Пойдем? – Эрик, то ли не желающий мокнуть еще больше, то ли просто желающий поучаствовать в общей беседе, вопросительно взглянул на девушку. Однако, судя по всему, состояние последней и ее сильно поубавившаяся страсть к исследованию древней избушки отнюдь не являлись тайной для него, а может, молодой человек и сам неожиданно испытал нечто похожее, поэтому вопрос его так и остался вопросом, не будучи сопровожден действиями.
- Пошли, - решительно ответствовал вместо Татьяны хранитель памяти и, не желая дольше оттягивать неизбежное, уверенно шагнул вперед.
Девушка машинально зажмурилась. Шаг их проводника был до такой степени решителен и, как ей казалось, почти до безрассудства смел, что разверзнись сейчас небеса и порази наглеца, посмевшего нарушить покой этого места, молния, она бы ничуть не удивилась, однако, смотреть на это желания не испытывала. Тем не менее, все было тихо, вокруг царил тот же покой и Татьяна, соблюдая крайнюю осторожность, медленно приоткрыла глаза.
Винсент, спокойно шагающий по полянке к дому, обернулся через плечо и, бросив на своих спутников недовольный взгляд, нахмурился.
- Я не пойму, я что, сюда не вас привел, а исключительно себя? Вы долго там торчать будете?
Молодые люди молча переглянулись и, так и не найдясь, что ответить, не слишком уверенно двинулись вперед. Хранитель памяти, убедившись, что все заинтересованные следуют за ним, опять повернулся к домику и уверенно зашагал вперед, бурча себе под нос что-то о нервных личностях, пугающихся каких-то там птичек.
Поляна, как уже упоминалось, была довольно скромных размеров, посему к домику, выстроенному точно в ее центре, путники добрались буквально за несколько шагов и замерли возле края тени. Татьяна, подняв голову, несколько секунд довольно неприязненно созерцала низко свисающую крышу, пока, наконец, не выдержала.
- А что мы будем делать, если она все-таки шмякнется? – поинтересовалась она, вглядываясь в царящий под крышей полумрак, где смутно угадывалась фигура Винсента, - Хотя бы даже не на голову, а пока мы будем внутри?
- Здесь есть окна и второй этаж, - последовал невозмутимый ответ из тени и в следующее мгновение окрестности огласил жуткий, душераздирающий скрип, сопроводивший решительные действия хранителя памяти, открывающего дверь. Татьяна с Эриком, совершенно не ожидавшие такого, невольно вздрогнули. С крыши, где мостилось неизвестное пернатое, донеслись странные звуки, по которым девушка решила, что невкусная птичка едва не стала вкусной, чуть не свалившись от неожиданности в печную трубу.
- Надо бы было помягче, - медленно проговорил граф, когда отголоски скрипа, разнесшиеся по округе эхом, наконец-то затихли, - Так и слух недолго потерять.
- Вот именно, - поддакнула Татьяна, демонстративно потирая ухо, - Еще и птичку напугал, живодер.
- Ой, да ладно, - хранитель памяти, ненадолго задержавшись на пороге, равнодушно пожал плечами, - Она бы даже не поджарилась, так что не страшно, - завершив тираду, он решительно вошел внутрь домика.
- Это кому как… - слегка вздохнула девушка и, переглянувшись с обнявшим ее за плечи блондином, несколько неуверенно последовала за проводником.
Продолжать обсуждение гастрономических особенностей местных пернатых как-то не хотелось – окружающая обстановка к непринужденной беседе располагала мало.
Крыша, опасно свисающая снаружи, ожидаемо перекрывала и доступ свету, посему в первой же комнате домика царил таинственный и жутковатый сумрак. По сторонам, куда ни глянь, радовали глаз едва различимые в полумраке пыль, разруха и вполне красноречивое запустение. Доски пола, по своему оттенку казавшиеся немного светлее, чем те, что страдали от непогоды снаружи, неприятно поскрипывали при каждом шаге, добавляя в общий угнетающий антураж нотку леденящего ужаса.
- Интересно, тут летучие мыши-вампиры случайно не водятся? – мрачновато поинтересовалась девушка, продолжая изучать взглядом окружающую обстановку.
Оборотень и интантер переглянулись. На лицах их явственно отобразилась одна и та же мысль о крайней непонятливости женского пола вообще и данной конкретной его представительницы в частности.
- Сопровождать вас, - выказав удивительное единодушие, вымолвили они в один голос и, переглянувшись еще раз, выжидательно уставились на хозяина замка и его потенциальную невесту. Не вызывало сомнений, что ждут они решения упомянутой пары и выбора в пользу одного из них. Или обоих сразу.
Эрик, взирающий на них не менее внимательно, чем они на него, на этот раз сам не сумел сдержать улыбки.
- А замок охранять мы попросим Альберта, правильно? – очень вежливо, с несомненным закосом в елейность, осведомился он и, демонстрируя свою благовоспитанность, выпрямился в кресле, кладя перед собою на стол сцепленные в замок руки, - С нас довольно и Винсента. Кроме того, мне кажется, вы слишком уж плохого мнения обо мне теперь. Я вполне сумею постоять в случае чего не только за себя, но и за Татьяну.
Роман фыркнул, не пытаясь скрыть обуревающие его эмоции.
- Кажется, эта Альбертовская гадость сказалась и на вашем рассудке, мой глубокоуважаемый глупый брат, - не менее, а то и более вежливо, хотя и с явственно издевательскими нотками, промолвил он и, теряя на глазах остатки благородных манер, с тяжким вздохом уселся на стол, - Я прямо так и вижу эту вашу компашку сирых и убогих, - один только-только очухался и, можно смело сказать, абсолютно слаб, второй тоже не слишком-то давно встал с постели и перестал шататься при ходьбе как чахлая былинка, и, - ну, разумеется! - есть еще наша неподражаемая Татин со своим бронебойным браслетиком, которым пользоваться она не умеет и который использовать весьма не рекомендовано.
- А пессимистом он называет меня… - задумчиво проговорил блондин и, решительно прекращая дискуссию, обратил взгляд к хранителю памяти, - Друг мой, далеко ли до места, куда ты нас хочешь вести?
- Куда вы заставляете меня вести вас, - на редкость безмятежно уточнил Винсент и, не оставляя вопрос экс-хозяина без внимания, неопределенно пошевелил в воздухе пальцами, - Ну, так где-то… Около часа, наверное, или чуть больше с учетом пересеченной местности.
Молодой граф удивленно приподнял брови.
- Совсем близко… А я и не знал, что возле моего замка водятся маги. Впрочем, так даже лучше, - он вновь обратил внимание на брата и слегка склонил голову набок, тем самым внезапно напомнив Татьяне Людовика, - Ты и на такое расстояние от замка мне отойти не позволишь?
- Да будь моя воля, я бы тебя вообще на цепь посадил, - хладнокровно ответствовал ему заботливый и любящий брат и, подумав секунду, прибавил, - И запер бы где-нибудь в дальней комнате. Во избежание.
- В уголок, чтобы никто не уволок, - прокомментировала сие заявление девушка и, тотчас же стремясь откреститься от прозвучавших слов, невинно улыбнулась, опустив очи долу.
- Между прочим, замечательная мысль, - оживился виконт, оставляя попытки хранить хладнокровие, - В уголок и на цепь… - он неожиданно вздохнул, - Жаль, что Анхеля нельзя тут оставить. А как было удобно – мажордом под рукой, если что… - следующий его вздох имел уже явно ностальгический оттенок.
- Кстати, Анхель – еще одна причина, чтобы ты и Рене остались тут, - заметил Эрик и, слегка нахмурившись, серьезно глянул на брата, - И да, Роман, постарайся узнать что-нибудь о… пауках, - последнее слово прозвучало довольно значительно, вероятно, поэтому Роман предпочел не спорить с братом и, кисло улыбнувшись, согласно опустил подбородок.
Он, как уже не единожды замечала Татьяна, вообще был большим поклонником таких незавершенных кивков, задерживая подбородок в нижней точке.
Граф, не желая более выслушивать никаких прений, решительно поднялся на ноги и галантно подал руку девушке, предлагая последовать его примеру. Последняя ничего против абсолютно не имела, посему уже через несколько мгновений молодые люди, держась за руки, уверенно шагали в сторону выхода. Винсент, окинув остающихся взором великомученика, чуть дернул уголком губ и с видимым отсутствием энтузиазма последовал за ними.
Они уже покидали замок, когда Татьяне в голову вдруг пришла неожиданная мысль, которой она тотчас же поспешила поделиться.
- А что, если он и правда подслушивал все наши беседы и сейчас тоже слышал, о чем шла речь?
Молодой человек, к которому, собственно, и был обращен этот вопрос, пожал плечами и, сжав губы, медленно покачал головой.
- Тогда нам тем более нужно знать все о нем, чтобы избавить замок от его общества.
Татьяна ненадолго умолкла, но, пройдя несколько шагов, сочла нужным поделиться еще одним соображением.
- Но я ведь не совсем уверена, что тот паук и этот мажордом – одно лицо… Может, Анхель тут вообще не при чем и мы напрасно его подозреваем?
- Лично я придерживаюсь того мнения, что он еще как при чем, - прореагировал на ее слова как раз нагнавших их Винсент, - Если он даже по какой-то странной случайности вдруг не шпион и не связан с Альбертом, рыльце у него наверняка в пушку. Не могу объяснить, но есть в нем нечто…
- Подозрительное, - подхватил блондин и, немного помрачнев, пробормотал, - Да, везет же Роману с друзьями…
- И не говори, - вздохнула в ответ девушка, вспоминая про Влада.
***
- Мда, - подвела Татьяна черту относительно недолгому пути, взирая на достигнутую конечную цель, - В самом деле обитель злого колдуна. Избушка, избушка, встань ко мне задом…
- Дошутишься, - предупредил ее хранитель памяти, - Повернется – потом сама искать вход будешь. Впрочем, коль скоро мы все еще питаем надежды, что колдун добрый…
- Избушка вертеться не будет? – предложил логичное завершение фразы молодой граф, изображая почти детскую наивность. Хранитель памяти улыбнулся с некоторой кислинкой и, предпочитая оставить вопрос без ответа, почесал оцарапанный нос.
Дорога до сего места, как и обещал Винсент, заняла немногим больше часа, однако, что у Эрика, что у Татьяны, да даже и у самого хранителя памяти создалось стойкое ощущение, что дошли они, как минимум, до пригородов Парижа. Причиной этого смело можно было назвать путь, точнее – полное его отсутствие. Никто, разумеется, не озаботился прокладыванием ровной и прямой дороги к заброшенному домику мага с неизвестными намерениями, поэтому путешественникам пришлось пробираться сквозь довольно густые заросли дикого леса. Тот факт, что лесной массив, по крайней мере, не представлял собой непроходимые джунгли, безусловно, радовал, однако, препятствий и подстроенных природой ловушек и в нем было предостаточно. Свисающие в самых неожиданных местах ветки, колючки неизвестных растений, густая трава, скрывающая коварные корни, спотыкаясь о которые, Татьяна и прежде очень любила падать, а уж тут просто не могла отказать себе в таком удовольствии; изредка попадающиеся поваленные буйством стихии деревья, закрывающие своей кроной значительный участок леса, где только, было, вознамерились пройти путники, и даже небольшой ручей, о существовании коего в этих местах не знали ни Эрик, ни Винсент, - вот лишь небольшой перечень того, что встретилось им по дороге сюда. Результатом их относительно недолгого, но вполне трудного похода явились многочисленные синяки Татьяны, оцарапанный нос Винсента и мокрая рубашка Эрика, умудрившегося упасть в пресловутый ручей.
Короче говоря, обычно такой приветливый, весело щебечущий птичьими голосами лес, на сей раз встретил их до крайности недружелюбно.
Однако, по счастью, в мире этом все временно и тяжелый путь наконец был завершен. Лесной массив остался позади, и путники, вышедшие на небольшую, но довольно колоритную поляну, стоя на ее краю, с интересом и некоторой опаской созерцали расстилающийся пред ними пейзаж.
Главным украшением этого места, или, по крайней мере, главной его достопримечательностью, без сомнения можно было назвать старый, явно давно покинутый деревянный домик.
Он был не слишком велик, однако, впечатление производил и, надо сказать, впечатление довольно гнетущее. Потемневшая от времени и непогоды крыша нижнего этажа его, поддерживаемая несколькими деревянными столбами, не менее, если не более темными, чем сама крыша, покорная закону тяготения, свисала с них так низко, что казалось, вот-вот медленно стечет на землю. Отбрасываемая ею тень была густа до такой степени, что рассмотреть где-то в ее глубине входную дверь, или хотя бы стену домика, было почти невозможно.
Крыльца или хотя бы какого-то его подобия здесь не наблюдалось, деревянные столбы были вбиты прямо в землю, и это делало древнее здание еще более жутким и заброшенным. Сбоку от него виднелась пристройка, когда-то, вероятно, служившая сараем, а ныне являвшая собою нечто, похожее разве что на деревянный короб из криво сбитых, истерзанных временем и природой темных досок. Когда-то, наверное, короб этот выглядел более прилично, возможно, и доски были сколочены ровнее, но ныне, без должного наблюдения человека, он с помощью всемогущей природы был приведен в весьма плачевное состояние. На самой его крыше росло дерево, достигшее уже едва ли не верхней оконечности крыши второго этажа.
Хотя называть этажом странную надстройку было бы, пожалуй, слишком самонадеянно. Венчающая ее крыша, казалась, конечно, несколько более опрятной, нежели та, что ниже стекала на землю, однако, кривая стена с единственным окошком, стекла в котором не то отсутствовали вовсе, не то были разбиты, навевала ассоциации более с чердаком, нежели с жилым помещением. А с другой стороны, кто знает, какие забавы у старых колдунов? Может быть, сон в скошенном на восток помещении выравнивал его энергетический план или был необходим для каких-то таинственных обрядов.
Над поляной внезапно прокатился крайне неприятный звук, будто чьи-то когти царапнули по старой черепице, и за остатками трубы, торчащими из крыши верхней части дома, мелькнуло черное крыло.
Девушка невольно поежилась. Избушка и сама по себе навевала довольно малоприятные ощущения, пробуждая в душе страх и трепет, навевая одним своим видом воспоминания о всякого рода призраках и прочей нечисти, так что приятные звуки и, тем более, - черные крылья оказались чрезвычайно удачным дополнением сего пейзажа.
- Винсент… - тихонько окликнула Татьяна, не сводя взора с крыши домика, - А нам точно надо туда, а?..
- Сами просили меня привести вас сюда, - последовал невозмутимый ответ и хранитель памяти ухмыльнулся с явственным оттенком коварства, - А что такое? Тебя напугала маленькая и невкусная птичка?
- Я же ее на вкус не пробовала, - сварливо отозвалась девушка и тяжело вздохнув, подняла взгляд к небу. На нос ей капнула маленькая дождинка и Татьяна, совершенно по-кошачьи фыркнув, недовольно тряхнула головой. Небо, не так давно радовавшее глаз чистой голубизной, сейчас было плотно обложено серыми тучами, явно намеревающимися низвергнуть на головы путешественников сильный ливень. Воздух вокруг как-то потяжелел и сгустился, на поляне основательно потемнело, и старый домик, и без того не кажущийся особо привлекательным, стал выглядеть еще более мрачно. Тень над входом теперь казалась не менее, чем филиалом ночи, целиком и полностью скрывая дверь.
- Пойдем? – Эрик, то ли не желающий мокнуть еще больше, то ли просто желающий поучаствовать в общей беседе, вопросительно взглянул на девушку. Однако, судя по всему, состояние последней и ее сильно поубавившаяся страсть к исследованию древней избушки отнюдь не являлись тайной для него, а может, молодой человек и сам неожиданно испытал нечто похожее, поэтому вопрос его так и остался вопросом, не будучи сопровожден действиями.
- Пошли, - решительно ответствовал вместо Татьяны хранитель памяти и, не желая дольше оттягивать неизбежное, уверенно шагнул вперед.
Девушка машинально зажмурилась. Шаг их проводника был до такой степени решителен и, как ей казалось, почти до безрассудства смел, что разверзнись сейчас небеса и порази наглеца, посмевшего нарушить покой этого места, молния, она бы ничуть не удивилась, однако, смотреть на это желания не испытывала. Тем не менее, все было тихо, вокруг царил тот же покой и Татьяна, соблюдая крайнюю осторожность, медленно приоткрыла глаза.
Винсент, спокойно шагающий по полянке к дому, обернулся через плечо и, бросив на своих спутников недовольный взгляд, нахмурился.
- Я не пойму, я что, сюда не вас привел, а исключительно себя? Вы долго там торчать будете?
Молодые люди молча переглянулись и, так и не найдясь, что ответить, не слишком уверенно двинулись вперед. Хранитель памяти, убедившись, что все заинтересованные следуют за ним, опять повернулся к домику и уверенно зашагал вперед, бурча себе под нос что-то о нервных личностях, пугающихся каких-то там птичек.
Поляна, как уже упоминалось, была довольно скромных размеров, посему к домику, выстроенному точно в ее центре, путники добрались буквально за несколько шагов и замерли возле края тени. Татьяна, подняв голову, несколько секунд довольно неприязненно созерцала низко свисающую крышу, пока, наконец, не выдержала.
- А что мы будем делать, если она все-таки шмякнется? – поинтересовалась она, вглядываясь в царящий под крышей полумрак, где смутно угадывалась фигура Винсента, - Хотя бы даже не на голову, а пока мы будем внутри?
- Здесь есть окна и второй этаж, - последовал невозмутимый ответ из тени и в следующее мгновение окрестности огласил жуткий, душераздирающий скрип, сопроводивший решительные действия хранителя памяти, открывающего дверь. Татьяна с Эриком, совершенно не ожидавшие такого, невольно вздрогнули. С крыши, где мостилось неизвестное пернатое, донеслись странные звуки, по которым девушка решила, что невкусная птичка едва не стала вкусной, чуть не свалившись от неожиданности в печную трубу.
- Надо бы было помягче, - медленно проговорил граф, когда отголоски скрипа, разнесшиеся по округе эхом, наконец-то затихли, - Так и слух недолго потерять.
- Вот именно, - поддакнула Татьяна, демонстративно потирая ухо, - Еще и птичку напугал, живодер.
- Ой, да ладно, - хранитель памяти, ненадолго задержавшись на пороге, равнодушно пожал плечами, - Она бы даже не поджарилась, так что не страшно, - завершив тираду, он решительно вошел внутрь домика.
- Это кому как… - слегка вздохнула девушка и, переглянувшись с обнявшим ее за плечи блондином, несколько неуверенно последовала за проводником.
Продолжать обсуждение гастрономических особенностей местных пернатых как-то не хотелось – окружающая обстановка к непринужденной беседе располагала мало.
Крыша, опасно свисающая снаружи, ожидаемо перекрывала и доступ свету, посему в первой же комнате домика царил таинственный и жутковатый сумрак. По сторонам, куда ни глянь, радовали глаз едва различимые в полумраке пыль, разруха и вполне красноречивое запустение. Доски пола, по своему оттенку казавшиеся немного светлее, чем те, что страдали от непогоды снаружи, неприятно поскрипывали при каждом шаге, добавляя в общий угнетающий антураж нотку леденящего ужаса.
- Интересно, тут летучие мыши-вампиры случайно не водятся? – мрачновато поинтересовалась девушка, продолжая изучать взглядом окружающую обстановку.
