Он молчал, обдумывая услышанное, и лёгкое подёргивание пальцев выдавало его нервозность. Повезло, что дорога в это время ещё не была перегружена, и ехали они плавно, изредка останавливаясь на светофорах.
— После лже-гибели Лоры, — внезапно заговорил Джеймс, — я уехал в Англию к деду, чтобы отучиться на юриста там же, где когда-то учился мой отец. Денег на отдых и кутёж не хватало, как того требовала душа, и я начал подрабатывать моделью, в основном для магазинов одежды. Однажды съёмку проводил довольно известный журнал, и фотограф погиб при трагических обстоятельствах. Арве Фолк занялся этим делом, защищая подозреваемого невиновного журналиста. В общем, я разгадал, кто и как убил нашего фотографа: происшествие было трагичной случайностью.
— Разгадал? — уточнил Матс, смотря на дорогу. – Тогда уж раскрыл дело!
— Пусть будет так, — ответил Джеймс. — Я решил анонимно продать своё открытие Фолку, а заодно и советы, как ему верно «отмазать» клиента. И представь, как быстро он вычислил, кто же этот дерзкий аноним? За два часа! Через два часа он с парой дуболомов поджидал меня у общежития, и я мысленно считал переломанные кости. Но мы поговорили, и Арве меня заинтриговал. Он пообещал помочь с практикой, взять меня стажёром, если я буду так же прытко находить решения сложных задач, но была у работы и вторая сторона.
— Инсценировка убийств, — догадался Матс.
— Именно. Представь, ты взял кредит, но хочешь избежать возврата долга. Обратись к Арве, и твой обгорелый труп найдут в машине, а сам ты будешь жить у берегов Франции. Любую инсценировку легко раскрыть! Я же составлял сложные, но реалистичные схемы, учитывал нюансы и приносил Фолку огромные деньги! Знаешь, сколько люди готовы отдать за свой побег? И так вышло, что Арве стал для меня семьёй. Я жил так десять лет, мы работали по всей Европе. И раз теперь Арве решил осесть в Осло... я остался с ним. И теперь сам не знаю, как сбежать.
— Арве представляет для тебя реальную угрозу?
— Кто знает, потом увидим. А ты с чего вдруг полиции?
— Я же не просто полковник, забыл? — улыбнулся Матс. — Карл Юхансен рекомендовал меня одному инспектору. Ведь я специализировался на раскрытии военных преступлений, у меня большой опыт.
— И много свободного времени.
— Уйма.
Джеймс внезапно улыбнулся, впервые за последнее время. Он сильнее закутался в пальто и в очередной раз закашлялся. Его лицо было бледнее, чем обычно, под глазами синяки, и выглядел он плохо. Матс остановился у небольшого ларька и взял для Джеймса стаканчик горячего безалкогольного глинтвейна.
Через двадцать минут они уже были в спальном районе Осло перед небольшим светлым домиком, окружённым полицейскими машинами и людьми в форме. Джеймс тихо присвистнул, смотря на эту суету, и, кажется, решил попытаться слиться с креслом. Матс усмехнулся, вышел из машины и поманил Джеймса за собой. Тот тяжко вздохнул и вышел следом. Они прошли мимо конвоя, Матс представился помощнику инспектора и показал удостоверение личности. Тот скрылся в доме, чтобы найти инспектора и уведомить его.
Матс осмотрелся: вокруг уже собирались зеваки. Небо было чистым, солнце ослепляло, но не грело – на улице по-прежнему было морозно. Люди, которых от дома и участка вокруг него отделяла полиция, шептались, спрашивали друг у друга о случившемся и снимали полицейских на телефоны. Матс поморщился, молчаливо выражая своё отношение к такому любопытству.
— Не знаешь, что произошло? — прищурившись на ярком солнце, спросил Джеймс и засунул руки в карманы пальто.
— Понятия не имею, — честно ответил Матс. — Но на банальные грабежи меня обычно не вызывают, как ты можешь догадаться.
Джеймс понимающе кивнул. Матс осмотрелся, холодно глянул на любопытных соседей, а те стали перешёптываться с ещё большим энтузиазмом. Подобное любопытство, построенное на костях и крови, Матс ненавидел больше всего другого. Услышав кашель, он посмотрел на бледного Джеймса и пожалел, что сегодня вытащил его на улицу.
Послышались голоса, и из дома в сопровождении коллег вышел уже знакомый им двоим инспектор Карл Юхансен. Матс изумлённо вскинул брови и успел перехватить за руку Джеймса, когда тот дёрнулся, чтобы незаметно улизнуть. Увидев Матса, Карл грустно улыбнулся, но тут же сделался мрачным, заметив за его спиной Джеймса Эндрюса.
— Какого чёрта? — резко спросил он, и его лицо приобрело привычный уставший вид. — Мне говорили только о тебе, Матс.
Карл Юхансен не изменился за этот год: всё такой же сутулый и худой, он посматривал на всех колючим и холодным взглядом. Усы над его верхней губой забавно шевельнулись, словно жили отдельной жизнью. В выборе одежды он оставался все так же неприхотлив: тёмное пальто было немного потёртым.
— Я взял Джеймса впервые, — ответил Матс, пожав руку инспектора. — Хочу направить его таланты в нужное русло.
— Таланты... — мрачно повторил Карл, сверля Джеймса взглядом. — Это после дела Солти?
— Именно, — ответил Матс. — А вы тут какими судьбами, инспектор Юхансен?
— Старший инспектор, — поправил Карл. — Мне предложили перевод в Осло после заслуг в Тромсё, и я согласился. Решил переехать подальше от семьи Эндрюс, а тут вот оно что!
Джеймс тихо хмыкнул и отвернулся, так же не радуясь встрече. Он догадывался, что Карл Юхансен с радостью засадил бы и его, на пару со старшим Эндрюсом. Матс даже готов был этому способствовать, если Джеймс продолжит, как и прежде, губить людей.
— Давайте займёмся делом, — предложил Матс, избегая возможного конфликта из-за внезапной встречи. — Можно пройти в дом?
Карл кивнул. Всё же с момента их прощания в Тромсё он немного изменился: набрал в весе, отрастил бороду и стал вести себя спокойнее, сдержаннее.
— Идём, — он мотнул головой. — Тело обнаружили ночью родители жертвы.
Матс поманил Джеймса и прошёл в дом следом за инспектором. Пока одни эксперты снимали отпечатки пальцев, другие щелкали затворами фотоаппаратов, фиксируя разгром в некогда аккуратной гостиной. На светлом ковре уродливо выделялись небольшие тёмные пятна крови, мебель была перевёрнута, вазы и фоторамки разбиты. Матс нахмурился, а Джеймса передёрнуло то ли от этого зрелища, то ли от холода из-за настежь открытой двери.
В стороне плакала женщина; её, с мрачным задумчивым выражением лица, осторожно приобнимал мужчина. Матс кивнул им, отмечая про себя, что это, вероятно, была самая обычная семья: супруги прилично одеты, хорошо выглядят, мебель до погрома была новой и чистой, гостиная светлой. Если бы не устроенный взломщиком бардак и свежие следы крови.
— Нэнси Андерсон была обнаружена мёртвой в два часа ночи, — пояснил инспектор Юхансен. — Её родители уехали в десять вечера, оставив дочь одну. По предварительному заключению убийство произошло примерно в это же самое время, Нэнси перестала отвечать на звонки и сообщения спустя полчаса после отъезда родителей. Ни взлома дверей, ни окон, никаких следов чужого проникновения. Всё было плотно и надёжно закрыто, сигнализация включена. Андерсоны запаниковали после молчания Нэнси, развернулись и по возвращению обнаружили весь этот погром и тело дочери.
— Как лежало тело? — спросил Матс, и Карл позвал помощника, прося его принести фотографии. — И куда уезжали Андерсоны? Кто-то знал об их отъезде?
— В том то и дело, что знал едва ли не весь район. У них годовщина свадьбы, и они в этот день каждый год традиционно уезжают за город, где отдыхают в ресторане и снимают домик. Бассейн, прогулки по лесу, волейбол на закрытом корте — неплохой запланированный отдых на пару дней.
Джеймс вытянулся, чтобы тоже рассмотреть фотографии, которые вручили Матсу. Молодая девушка, одетая в домашние футболку и штаны, лежала на ковре лицом вниз, словно она внезапно споткнулась и упала. Кровь запеклась на виске, с правой стороны головы. Выражение лица жертвы было пугающе спокойным, как будто Нэнси просто спит. Волосы не растрёпаны, на лице ни синяков, ни ссадин.
— Изнасилования не было? — спросил Джеймс. — Она одета.
— Предварительно ни побоев, ни следов изнасилования, — согласился Карл. — И нет, это не грабёж. Все ценности на месте. Словно кто-то просочился сквозь стену, толкнул девочку и так же просочился обратно. Кровь мы обнаружили на углу той тумбочки.
— Словно она споткнулась, начала падать и неловко ударилась? — спросил Матс, смотря на отброшенную в сторону тумбу. — А есть фотографии того, как всё было обставлено раньше?
— Да, есть, сейчас покажу. Если бы не этот погром, я бы решил, что она споткнулась о ковёр, — сказал инспектор и достал фотографии из папки.
— Если на мебели нет отпечатков, значит, убийца готовился, — заметил Матс.
— Именно, — ответил Карл. — У меня вопрос лишь в том, как он вошёл. Выйти не такая уж и проблема. А вот войти... Если Нэнси впустила его сама, или Андерсоны темнят, то дело труба.
— Не спеши обвинять родителей, — попросил Матс, рассматривая фотографии аккуратной гостиной. — Или у них есть причины?
— Девочка приёмная, они не особо ладили. Переходный возраст, понимаешь? Я рассматриваю все варианты.
— Слежка? Предположения? — спросил Джеймс, подходя к окну и внимательно изучая его. Достав платок, он перехватил им ручку и подёргал: рама не поддалась.
— Окна невозможно взломать незаметно, — пояснил Карл. — Они были закрыты, Андерсоны проверяли. Предположений у них нет, слежки не замечали, как и подозрительных друзей или знакомых. Личным нетбуком Нэнси займутся эксперты.
— Как странно... — произнёс Джеймс. — Полковник, дайте фотографии тела.
— Она шла со стороны коридора, — сказал Матс, протягивая ему снимки. — От двери? Только закрыла за родителями? Или спускалась, чтобы впустить кого-то ещё?
— Одно из двух, — кивнул Карл. — Возможно, именно тогда этот кто-то её и ударил.
— Получается, он пришел сразу после ухода Андерсонов?
— Или в течение получаса, как раз, когда родители не смогли дозвониться дочери.
— Почему они не вернулись сразу?
— С половины одиннадцатого до одиннадцати они пытались вызвонить дочь. Потом повернули обратно, но заплутали в ночи. Их телефоны мы конечно же отследим и проверим эту информацию.
— Я не думаю, что это случайное убийство, — предположил Матс. — Чтобы найти случайную жертву, проще ворваться в менее защищённый дом или пойти выжидать в парке. Нет, целью была именно эта девочка.
— А раз она была целью, то ее знали, — согласился Карл. — Как знали и то, что ее родители уедут, если это традиция. Ублюдок дождался и проник в дом, хотя, вероятно, Нэнси сама его впустила.
— Я бы на месте убийцы даже не стал утруждать себя проникновением в дом, — внезапно сказал Джеймс и добавил: — вот что его выдало, — он указал на окно, неподалеку от которого лежало тело.
— В смысле? — уточнил Карл.
— Я вижу этот дом и понимаю, что пробраться сюда сложно, если я не профессиональный взломщик, — пояснил Джеймс, осматривая гостиную. — Могла ли Нэнси впустить убийцу сама? Могла, но его могли увидеть. И если я убийца, и я знаю, что скоро будет самый подходящий день для нападения, я... лично я стал бы ждать в доме.
Миссис Андерсон тихо охнула и сжала руку на груди. Она побледнела, напуганная и потрясённая такими словами, а её супруг смерил Джеймса хмурым взглядом. Вероятно, он, как и многие полицейские, узнали скандального адвоката, и его персона не внушала им ни капли доверия.
Матс и Карл с удивлением переглянулись. На лице инспектора Юхансена отразилось презрение с примесью скепсиса, а вот полковник Ларсен, напротив, весь обратился во внимание, готовый выслушать Джеймса.
— Что там? — увлечённо спросил Джеймс и указал на дверь под лестницей.
— Подвал, и он закрыт на ключ, — раздражённо ответил инспектор.
— Но на замке царапины, словно ключом попали не с первого раза. Царапины свежие, они блестят. А еще, — Джеймс присел на корточки, внимательно осматривая ручку подвальной двери. — Это же пятнышко крови, которое случайно не вытерли? Так вот, я бы воспользовался тем моментом, когда кто-то из Андерсонов ещё был дома. Зашел бы позвонить или что-то спросить, отвлек хозяина или хозяйку, а лучше просто проник бы, пока они заняты и те же окна открыты, и спрятался, например, в подвале. Выжидал бы до самого вечера, сверял часы, и ближе к часу икс поднялся. Если стоять наверху лестницы, то точно услышишь, как открылась и закрылась входная дверь, перегородка тонкая. Половицы в зале скрипят, вы же заметили это при входе? Этот скрип мог выдать тот момент, когда Нэнси вернулась из коридора в гостиную. Она осталась одна, и я бы на его месте не терял времени. Вышел бы, прокрался за ней...
— И она увидела его отражение в окне, ведь на улице было уже темно, — догадался Матс, оборачиваясь к тому самому окну, на которое обратил внимание Джеймс. — Она его увидела.
— Нэнси могла закричать и броситься бежать. Представьте: вы хотите заполучить своё. Возможно, вы — отвергнутый одноклассник или друг из сети, возможно, педофил, который не выдержал того, что девочка превратилась в красавицу с развитыми формами. Он выжидал, планировал, готовился к прыжку, а она начала кричать! Тогда он нагнал её, — Джеймс в два шага преодолел нужное расстояние, поманил к себе девушку-сержанта и развернул её к себе спиной, — схватил за шею, — пальцы Джеймса с силой сжали шею инспектора, — и отбрасил в сторону, чтобы дезориентировать! — он резко дернул рукой, мотнув девушку, и та даже вскрикнула, испугавшись, что её бросят, как марионетку. Но Джеймс тут же отпустил её и добавил: — и она, ударившись об угол, умерла моментально.
— Думаешь, он не хотел ее убивать? — уточнил Матс.
— Не сразу, по крайней мере, - ответил Джеймс.
— А это... — полковник указал на погром.
— Он взбесился, — пожал плечами Джеймс. — Он своими руками убил ту девушку, которую преследовал, которую так и не смог заполучить, и он просто взбесился и выместил гнев на мебели. Потом немного успокоился и закрыл дверь в подвал, но руки дрожали, вот он и оставил царапины от ключа. Даже чужую кровь стёр не до конца. Она для него так и осталась отобранным недоеденным бутербродом. Не удивлюсь, если он уже пытался...
Договорить Джеймсу не удалось. Мистер Андерсон кинулся на него, схватил за шиворот и буквально выкинул из дома. Оскорбления сыпались вместе с обвинениями, Андерсон требовал, чтобы о его дочери не смела говорить так «продажная офисная крыса», а последующие обвинения были ещё более острыми и неприятными. Андерсона оттащили, и Матс отвёл потрясённого Джеймса в сторону, сжимая его трясущиеся плечи.
— Иди в машину, — распорядился он, а сам вернулся в дом и, игнорируя крики Андерсона, обратился к Карлу: — В словах Джеймса есть доля истины. Если убийца прятался в доме, то это объясняет, как он «незаметно проник» и как вышел. Ему достаточно было отключить сигнализацию, выйти и закрыть дверь. Сигнализация тут же активировалась обратно.
— Значит искать надо кого-то, кто имел доступ к ключам от подвала, кто хорошо знал семью Андерсон и был к ним близок, и кто даже мог подсмотреть код от сигнализации, — согласился инспектор. — Он мог даже что-то взять.
— Как память или трофей, — согласно кивнул Матс. — Похоже на правду. Надо искать того, кто соответствует всем критериям.
— После лже-гибели Лоры, — внезапно заговорил Джеймс, — я уехал в Англию к деду, чтобы отучиться на юриста там же, где когда-то учился мой отец. Денег на отдых и кутёж не хватало, как того требовала душа, и я начал подрабатывать моделью, в основном для магазинов одежды. Однажды съёмку проводил довольно известный журнал, и фотограф погиб при трагических обстоятельствах. Арве Фолк занялся этим делом, защищая подозреваемого невиновного журналиста. В общем, я разгадал, кто и как убил нашего фотографа: происшествие было трагичной случайностью.
— Разгадал? — уточнил Матс, смотря на дорогу. – Тогда уж раскрыл дело!
— Пусть будет так, — ответил Джеймс. — Я решил анонимно продать своё открытие Фолку, а заодно и советы, как ему верно «отмазать» клиента. И представь, как быстро он вычислил, кто же этот дерзкий аноним? За два часа! Через два часа он с парой дуболомов поджидал меня у общежития, и я мысленно считал переломанные кости. Но мы поговорили, и Арве меня заинтриговал. Он пообещал помочь с практикой, взять меня стажёром, если я буду так же прытко находить решения сложных задач, но была у работы и вторая сторона.
— Инсценировка убийств, — догадался Матс.
— Именно. Представь, ты взял кредит, но хочешь избежать возврата долга. Обратись к Арве, и твой обгорелый труп найдут в машине, а сам ты будешь жить у берегов Франции. Любую инсценировку легко раскрыть! Я же составлял сложные, но реалистичные схемы, учитывал нюансы и приносил Фолку огромные деньги! Знаешь, сколько люди готовы отдать за свой побег? И так вышло, что Арве стал для меня семьёй. Я жил так десять лет, мы работали по всей Европе. И раз теперь Арве решил осесть в Осло... я остался с ним. И теперь сам не знаю, как сбежать.
— Арве представляет для тебя реальную угрозу?
— Кто знает, потом увидим. А ты с чего вдруг полиции?
— Я же не просто полковник, забыл? — улыбнулся Матс. — Карл Юхансен рекомендовал меня одному инспектору. Ведь я специализировался на раскрытии военных преступлений, у меня большой опыт.
— И много свободного времени.
— Уйма.
Джеймс внезапно улыбнулся, впервые за последнее время. Он сильнее закутался в пальто и в очередной раз закашлялся. Его лицо было бледнее, чем обычно, под глазами синяки, и выглядел он плохо. Матс остановился у небольшого ларька и взял для Джеймса стаканчик горячего безалкогольного глинтвейна.
Через двадцать минут они уже были в спальном районе Осло перед небольшим светлым домиком, окружённым полицейскими машинами и людьми в форме. Джеймс тихо присвистнул, смотря на эту суету, и, кажется, решил попытаться слиться с креслом. Матс усмехнулся, вышел из машины и поманил Джеймса за собой. Тот тяжко вздохнул и вышел следом. Они прошли мимо конвоя, Матс представился помощнику инспектора и показал удостоверение личности. Тот скрылся в доме, чтобы найти инспектора и уведомить его.
Матс осмотрелся: вокруг уже собирались зеваки. Небо было чистым, солнце ослепляло, но не грело – на улице по-прежнему было морозно. Люди, которых от дома и участка вокруг него отделяла полиция, шептались, спрашивали друг у друга о случившемся и снимали полицейских на телефоны. Матс поморщился, молчаливо выражая своё отношение к такому любопытству.
— Не знаешь, что произошло? — прищурившись на ярком солнце, спросил Джеймс и засунул руки в карманы пальто.
— Понятия не имею, — честно ответил Матс. — Но на банальные грабежи меня обычно не вызывают, как ты можешь догадаться.
Джеймс понимающе кивнул. Матс осмотрелся, холодно глянул на любопытных соседей, а те стали перешёптываться с ещё большим энтузиазмом. Подобное любопытство, построенное на костях и крови, Матс ненавидел больше всего другого. Услышав кашель, он посмотрел на бледного Джеймса и пожалел, что сегодня вытащил его на улицу.
Послышались голоса, и из дома в сопровождении коллег вышел уже знакомый им двоим инспектор Карл Юхансен. Матс изумлённо вскинул брови и успел перехватить за руку Джеймса, когда тот дёрнулся, чтобы незаметно улизнуть. Увидев Матса, Карл грустно улыбнулся, но тут же сделался мрачным, заметив за его спиной Джеймса Эндрюса.
— Какого чёрта? — резко спросил он, и его лицо приобрело привычный уставший вид. — Мне говорили только о тебе, Матс.
Карл Юхансен не изменился за этот год: всё такой же сутулый и худой, он посматривал на всех колючим и холодным взглядом. Усы над его верхней губой забавно шевельнулись, словно жили отдельной жизнью. В выборе одежды он оставался все так же неприхотлив: тёмное пальто было немного потёртым.
— Я взял Джеймса впервые, — ответил Матс, пожав руку инспектора. — Хочу направить его таланты в нужное русло.
— Таланты... — мрачно повторил Карл, сверля Джеймса взглядом. — Это после дела Солти?
— Именно, — ответил Матс. — А вы тут какими судьбами, инспектор Юхансен?
— Старший инспектор, — поправил Карл. — Мне предложили перевод в Осло после заслуг в Тромсё, и я согласился. Решил переехать подальше от семьи Эндрюс, а тут вот оно что!
Джеймс тихо хмыкнул и отвернулся, так же не радуясь встрече. Он догадывался, что Карл Юхансен с радостью засадил бы и его, на пару со старшим Эндрюсом. Матс даже готов был этому способствовать, если Джеймс продолжит, как и прежде, губить людей.
— Давайте займёмся делом, — предложил Матс, избегая возможного конфликта из-за внезапной встречи. — Можно пройти в дом?
Карл кивнул. Всё же с момента их прощания в Тромсё он немного изменился: набрал в весе, отрастил бороду и стал вести себя спокойнее, сдержаннее.
— Идём, — он мотнул головой. — Тело обнаружили ночью родители жертвы.
Матс поманил Джеймса и прошёл в дом следом за инспектором. Пока одни эксперты снимали отпечатки пальцев, другие щелкали затворами фотоаппаратов, фиксируя разгром в некогда аккуратной гостиной. На светлом ковре уродливо выделялись небольшие тёмные пятна крови, мебель была перевёрнута, вазы и фоторамки разбиты. Матс нахмурился, а Джеймса передёрнуло то ли от этого зрелища, то ли от холода из-за настежь открытой двери.
В стороне плакала женщина; её, с мрачным задумчивым выражением лица, осторожно приобнимал мужчина. Матс кивнул им, отмечая про себя, что это, вероятно, была самая обычная семья: супруги прилично одеты, хорошо выглядят, мебель до погрома была новой и чистой, гостиная светлой. Если бы не устроенный взломщиком бардак и свежие следы крови.
— Нэнси Андерсон была обнаружена мёртвой в два часа ночи, — пояснил инспектор Юхансен. — Её родители уехали в десять вечера, оставив дочь одну. По предварительному заключению убийство произошло примерно в это же самое время, Нэнси перестала отвечать на звонки и сообщения спустя полчаса после отъезда родителей. Ни взлома дверей, ни окон, никаких следов чужого проникновения. Всё было плотно и надёжно закрыто, сигнализация включена. Андерсоны запаниковали после молчания Нэнси, развернулись и по возвращению обнаружили весь этот погром и тело дочери.
— Как лежало тело? — спросил Матс, и Карл позвал помощника, прося его принести фотографии. — И куда уезжали Андерсоны? Кто-то знал об их отъезде?
— В том то и дело, что знал едва ли не весь район. У них годовщина свадьбы, и они в этот день каждый год традиционно уезжают за город, где отдыхают в ресторане и снимают домик. Бассейн, прогулки по лесу, волейбол на закрытом корте — неплохой запланированный отдых на пару дней.
Джеймс вытянулся, чтобы тоже рассмотреть фотографии, которые вручили Матсу. Молодая девушка, одетая в домашние футболку и штаны, лежала на ковре лицом вниз, словно она внезапно споткнулась и упала. Кровь запеклась на виске, с правой стороны головы. Выражение лица жертвы было пугающе спокойным, как будто Нэнси просто спит. Волосы не растрёпаны, на лице ни синяков, ни ссадин.
— Изнасилования не было? — спросил Джеймс. — Она одета.
— Предварительно ни побоев, ни следов изнасилования, — согласился Карл. — И нет, это не грабёж. Все ценности на месте. Словно кто-то просочился сквозь стену, толкнул девочку и так же просочился обратно. Кровь мы обнаружили на углу той тумбочки.
— Словно она споткнулась, начала падать и неловко ударилась? — спросил Матс, смотря на отброшенную в сторону тумбу. — А есть фотографии того, как всё было обставлено раньше?
— Да, есть, сейчас покажу. Если бы не этот погром, я бы решил, что она споткнулась о ковёр, — сказал инспектор и достал фотографии из папки.
— Если на мебели нет отпечатков, значит, убийца готовился, — заметил Матс.
— Именно, — ответил Карл. — У меня вопрос лишь в том, как он вошёл. Выйти не такая уж и проблема. А вот войти... Если Нэнси впустила его сама, или Андерсоны темнят, то дело труба.
— Не спеши обвинять родителей, — попросил Матс, рассматривая фотографии аккуратной гостиной. — Или у них есть причины?
— Девочка приёмная, они не особо ладили. Переходный возраст, понимаешь? Я рассматриваю все варианты.
— Слежка? Предположения? — спросил Джеймс, подходя к окну и внимательно изучая его. Достав платок, он перехватил им ручку и подёргал: рама не поддалась.
— Окна невозможно взломать незаметно, — пояснил Карл. — Они были закрыты, Андерсоны проверяли. Предположений у них нет, слежки не замечали, как и подозрительных друзей или знакомых. Личным нетбуком Нэнси займутся эксперты.
— Как странно... — произнёс Джеймс. — Полковник, дайте фотографии тела.
— Она шла со стороны коридора, — сказал Матс, протягивая ему снимки. — От двери? Только закрыла за родителями? Или спускалась, чтобы впустить кого-то ещё?
— Одно из двух, — кивнул Карл. — Возможно, именно тогда этот кто-то её и ударил.
— Получается, он пришел сразу после ухода Андерсонов?
— Или в течение получаса, как раз, когда родители не смогли дозвониться дочери.
— Почему они не вернулись сразу?
— С половины одиннадцатого до одиннадцати они пытались вызвонить дочь. Потом повернули обратно, но заплутали в ночи. Их телефоны мы конечно же отследим и проверим эту информацию.
— Я не думаю, что это случайное убийство, — предположил Матс. — Чтобы найти случайную жертву, проще ворваться в менее защищённый дом или пойти выжидать в парке. Нет, целью была именно эта девочка.
— А раз она была целью, то ее знали, — согласился Карл. — Как знали и то, что ее родители уедут, если это традиция. Ублюдок дождался и проник в дом, хотя, вероятно, Нэнси сама его впустила.
— Я бы на месте убийцы даже не стал утруждать себя проникновением в дом, — внезапно сказал Джеймс и добавил: — вот что его выдало, — он указал на окно, неподалеку от которого лежало тело.
— В смысле? — уточнил Карл.
— Я вижу этот дом и понимаю, что пробраться сюда сложно, если я не профессиональный взломщик, — пояснил Джеймс, осматривая гостиную. — Могла ли Нэнси впустить убийцу сама? Могла, но его могли увидеть. И если я убийца, и я знаю, что скоро будет самый подходящий день для нападения, я... лично я стал бы ждать в доме.
Миссис Андерсон тихо охнула и сжала руку на груди. Она побледнела, напуганная и потрясённая такими словами, а её супруг смерил Джеймса хмурым взглядом. Вероятно, он, как и многие полицейские, узнали скандального адвоката, и его персона не внушала им ни капли доверия.
Матс и Карл с удивлением переглянулись. На лице инспектора Юхансена отразилось презрение с примесью скепсиса, а вот полковник Ларсен, напротив, весь обратился во внимание, готовый выслушать Джеймса.
— Что там? — увлечённо спросил Джеймс и указал на дверь под лестницей.
— Подвал, и он закрыт на ключ, — раздражённо ответил инспектор.
— Но на замке царапины, словно ключом попали не с первого раза. Царапины свежие, они блестят. А еще, — Джеймс присел на корточки, внимательно осматривая ручку подвальной двери. — Это же пятнышко крови, которое случайно не вытерли? Так вот, я бы воспользовался тем моментом, когда кто-то из Андерсонов ещё был дома. Зашел бы позвонить или что-то спросить, отвлек хозяина или хозяйку, а лучше просто проник бы, пока они заняты и те же окна открыты, и спрятался, например, в подвале. Выжидал бы до самого вечера, сверял часы, и ближе к часу икс поднялся. Если стоять наверху лестницы, то точно услышишь, как открылась и закрылась входная дверь, перегородка тонкая. Половицы в зале скрипят, вы же заметили это при входе? Этот скрип мог выдать тот момент, когда Нэнси вернулась из коридора в гостиную. Она осталась одна, и я бы на его месте не терял времени. Вышел бы, прокрался за ней...
— И она увидела его отражение в окне, ведь на улице было уже темно, — догадался Матс, оборачиваясь к тому самому окну, на которое обратил внимание Джеймс. — Она его увидела.
— Нэнси могла закричать и броситься бежать. Представьте: вы хотите заполучить своё. Возможно, вы — отвергнутый одноклассник или друг из сети, возможно, педофил, который не выдержал того, что девочка превратилась в красавицу с развитыми формами. Он выжидал, планировал, готовился к прыжку, а она начала кричать! Тогда он нагнал её, — Джеймс в два шага преодолел нужное расстояние, поманил к себе девушку-сержанта и развернул её к себе спиной, — схватил за шею, — пальцы Джеймса с силой сжали шею инспектора, — и отбрасил в сторону, чтобы дезориентировать! — он резко дернул рукой, мотнув девушку, и та даже вскрикнула, испугавшись, что её бросят, как марионетку. Но Джеймс тут же отпустил её и добавил: — и она, ударившись об угол, умерла моментально.
— Думаешь, он не хотел ее убивать? — уточнил Матс.
— Не сразу, по крайней мере, - ответил Джеймс.
— А это... — полковник указал на погром.
— Он взбесился, — пожал плечами Джеймс. — Он своими руками убил ту девушку, которую преследовал, которую так и не смог заполучить, и он просто взбесился и выместил гнев на мебели. Потом немного успокоился и закрыл дверь в подвал, но руки дрожали, вот он и оставил царапины от ключа. Даже чужую кровь стёр не до конца. Она для него так и осталась отобранным недоеденным бутербродом. Не удивлюсь, если он уже пытался...
Договорить Джеймсу не удалось. Мистер Андерсон кинулся на него, схватил за шиворот и буквально выкинул из дома. Оскорбления сыпались вместе с обвинениями, Андерсон требовал, чтобы о его дочери не смела говорить так «продажная офисная крыса», а последующие обвинения были ещё более острыми и неприятными. Андерсона оттащили, и Матс отвёл потрясённого Джеймса в сторону, сжимая его трясущиеся плечи.
— Иди в машину, — распорядился он, а сам вернулся в дом и, игнорируя крики Андерсона, обратился к Карлу: — В словах Джеймса есть доля истины. Если убийца прятался в доме, то это объясняет, как он «незаметно проник» и как вышел. Ему достаточно было отключить сигнализацию, выйти и закрыть дверь. Сигнализация тут же активировалась обратно.
— Значит искать надо кого-то, кто имел доступ к ключам от подвала, кто хорошо знал семью Андерсон и был к ним близок, и кто даже мог подсмотреть код от сигнализации, — согласился инспектор. — Он мог даже что-то взять.
— Как память или трофей, — согласно кивнул Матс. — Похоже на правду. Надо искать того, кто соответствует всем критериям.
