- Можно попробовать сузить проход. Тогда камней будет меньше, правда, работа пойдёт медленнее, - рассуждал Эливен, поглядывая на темнеющее небо в дыре над собой.
- Пора заканчивать, все устали. Если завтра ничего не решится, то нам придётся вернуться в наше убежище. Еды почти не осталось, как и сил копать дальше, - сказал Косс и обречённо побрёл по тоннелю, бросив свой мешок и махнув рукой. Остальные последовали за ним, еле поднимая ноги.
Утро стало ещё мучительнее для всех, чем вчерашний день. Чтобы встать со шкур, нужно было приложить неимоверные усилия. Если работать в полную силу, как и день назад, то никто из группы не сможет преододлеть путь к убежищу. Недовольные ворчания уставших кодбанов слышались то тут, то там, но Эливен решил первым залезть в проход и продолжить раскопки, чтобы немного разрядить обстановку. Он шёл впереди остальных, чтобы не слушать стоны и упрёки в свой адрес. Косс решил не отставать, догнал Эливена и пошёл рядом с ним.
- Мне кажется, что сегодня работа может стать бесполезной. Стоит ли начинать? – заговорил Косс первым. – Чистка завала, это не всё, ради чего мы сюда пришли. Верёвка всё ещё свисает сверху, а мы ничего не знаем о Стауме, где он и что с ним?
- Боюсь, что ни у кого из нас не осталось сил, чтобы взобраться по верёвке наверх. Эливен! Мешок! Его нет, грумы утащили его, но как они прошли? Они должны были перелезть прямо через нас, - воскликнул Косс.
- Может быть, в тоннеле где-то есть боковое ответвление, которое мы не заметили в темноте?
Тем не менее, Эливен решил залезть в сооружаемый проход и начать работу. Но вдруг странный глухой возглас заставил Косса тоже лезть за Эливеном. В дальнем конце прохода зияла огромная дыра, в которую пробивался дневной свет. Эливен исчез, Косс в недоумении протиснулся в проход и увидел странную картину. На небольшом пятачке, окружённом огромными кучами камней, сидели двое спиной к Коссу. Внезапно один из них повернулся и произнёс, как ни в чём не бывало.
- А, Косс… Так это был твой мешочек? Прости, что я съел твоё мясо, очень хотелось.
- Стаум! Стаум! Как же ты здесь? Откуда? – воскликнул Косс, обхватив огромную фигуру воина, не скрывая слёз радости на лице.
- Хм, что за вопрос, я тут был раньше вас, - смеялся Стаум. – Если я ничего не путаю, то это вы сейчас ввалились в эту дыру ко мне! Кстати, прошу заметить: долго ходите, я пришёл сюда намного раньше вас и успел изрядно замёрзнуть.
Как позже выяснилось, Стаум считал своих друзей погибшими в тот день, когда они вышли за ворота убежища плантаторов. Оказывается, решиться на обратный путь домой не так то и просто, особенно когда ты не сберёг своих попутчиков. Поэтому Стаум, используя всё своё обаяние могучего рыжего громилы и периодически тряся перед лицами испуганных плантаторов высушенной головой карлика, добился желаемого. Каждый день несколько человек приходили в тупик Ручья жизни и рыли проход под чутким наблюдением строгого надзирателя., Вечером, когда Косс и все остальные ушли на ночлег, рабочие на противоположной стороне завала немного припозднились, но когда их заступы провалились в пустоту вместе с кучей камней, крика удивления уже никто, кроме рыжего командира, не услышал. По его мнению и к всеобщему слабо одобряющему согласию, работы решено было продолжить.
- И вот, этот узкий проход перед вами, но что нам стоит его расширить? Теперь мы знаем, что труд был не напрасен.
- Стаум, но как ты понял, что мы выжили? Ведь ты ждал здесь этим утром именно нас, а не кого-то другого?
- Ну кто ещё догадается притащить сюда людей, да ещё и начать копать? Уж не должен же я подумать, что это был трусливый Порхо? Кроме вас об этой стене никто не знал, по крайней мере, по ту её сторону.
Половину дня друзья обсуждали последние события, делились открытиями и планами, не спеша расширяя проход. Кодбаны давно перестали ворчать и отдыхали, присев на камни, удивляясь такому удачному завершению их нелёгкого труда.
- Вы не поверите, когда узнаете, чем питались плантаторы, пока я не отобрал это у них. Они нашли склад собирателей васхры и семирды, выкрали мешки с семенами и поедали их. Пришлось пожертвовать парой скакунов, вы уж простите меня. Тем более, обещание надо выполнять, даже если перед тобой всего лишь Порхо.
Стаум обратил внимание, как улыбка сошла с лица Эливена и он поник головой. Поспешив поправить себя, он добавил.
- Бро и Ско живы и здоровы!
После этих слов разговор вернулся в обычное русло, а Эливен поделился мыслью по поводу онисов и предложил не откладывать их добычу на будущее, а приступить к ней как можно скорее.
- А семена мы пока спрячем, скоро они нам понадобятся, - сказал Эливен.
Приготовления в обратный путь заняли больше времени, чем ожидалось. Сначала Стаум хотел во что бы то ни стало идти с остальными по льду, но вспомнив про скакунов, которых пришлось бы оставить плантаторам, передумал. Взять их с собой на ледяную переправу было невозможно, животные не способны изгибать шею и идти в полуприсяди, а в некоторых местах проходы не давали другой возможности протиснуться через них.
В итоге Стаум решился на самый понятный и доступный для него вариант – ехать через пустыню, но Эливен попробовал убедить воина сделать совершенно неожиданный шаг.
- Почему бы тебе не задержаться у плантаторов? Никто лучше тебя не сможет с ними договориться, к тому же, скакуны останутся под твоим присмотром.
- Да, но как их сохранить? Допустим, плантаторы не посмеют их тронуть, но чем я их буду кормить? – поинтересовался Стаум, поставив Эливена в тупик своим вопросом.
- Онисы, они могли бы спасти положение. Необходимо начать их добычу и предложить их в качестве пищи плантаторам. Если грумы их поедали, то почему бы и нам не попробовать? А взамен этому потребуй у Порхо, пусть позаимствует несколько матрасов, в убежище их найдётся достаточно. Многие из них набиты сеном семирды. Пообещай им, что урожай обязательно будет, получат они назад свои матрасы.
Когда настал момент отправляться в путь, Стаум стоял на зелёной глади ледяной бесконечности и смотрел вслед уходящим. Откуда-то издалека донеслись слова: «Мы вернёмся с первым теплом».
Маленькие точки вдалеке вскоре исчезли из виду, но они не унесли с собой последнюю надежду. Она осталась тут, среди этих бескрайних просторов, под ногами, она витала в этом холодном воздухе и пыталась заглянуть в глаза, зажечь в них искорку. Зима отступала, это неизменно повторялось, будто она лишалась своей могучей силы. Тепло уже ждало своего часа, оно подгоняло ночь, а днём цеплялось за солнце, как за огненную повозку, и каталось вместе с ним по небу, с каждым разом всё увеличивая путь. Иногда эта повозка останавливалась над убежищем, чтобы пощекотать лицо зазевавшемуся плантатору или кодбану сквозь прореху в потолке, и, набирая скорость, мчалась дальше, следуя приказу своего капризного пассажира. Догадывался ли кто-то тогда, что встречи с этой огненной колесницей станут всё реже, а через какое-то время в них отпадёт надобность совсем. Холодный ветер в чёрных тоннелях принесёт едва тёплое дуновение, напоминая о том, что зима ушла, а луч света, пробивающийся в редкие расщелины в потолке, скажет о том, что ночь сменилась днём.
Эливен сдержал своё обещание и отведал онисов, тщательно высушенных на шнурке в тёмном углу. Косс наблюдал за этим процессом, прищурив глаза и ожидая признаков рвотных позывов у своего друга. Но, к своему удивлению, он их так и не дождался, вместо этого активные движения челюстей Эливена так раззадорили его самого, что он не вытерпел и, не дожидаясь отчёта друга, сам оторвал кусок засушенного ониса и запихал себе в рот.
- Я думаю, грумы оказались когда-то в более выгодном положении, чем мы. Это можно есть, и это возможно проглотить без всякой васхры! – воскликнул Косс.
Вскоре основной задачей всех обитателей убежища стала заготовка сушёных онисов, добываемых в глубинных слоях льда. Светящиеся осколки разбивали прямо там, на озере, а блестящие существа складывали в корзину и переносили в убежище.
Эливен не оставлял надежды на то, что грумы позволят приблизиться к себе. Четыре зверя постоянно находились возле ледяной ямы. Они знали, что рано или поздно им что-то перепадёт, а Эливена они уже узнавали по шагам, бежали в его сторону, как только тот показывался в проходе.
Применив небольшую хитрость, ему удалось войти в доверие к двоим из них, как он предполагал, детёнышам. Протягивая приманку, он не кидал её и даже не стремился отдать, когда зверь пытался её выхватить из рук зубами. Он отводил руку в сторону, грум следовал за ней, а Эливен другой рукой прикасался к его шершавой спине. Поначалу зверь отскакивал и долго не приближался к человеку, даже несмотря на заманчивое угощение. Но совсем скоро все четверо грумов уже спокойно поедали пищу, ощущая на своей голове или шее руку Эливена.
Это стало настолько значимым событием для него, что он побежал к комнате Лии, чтобы поделиться впечатлениями, но так и не посмел зайти внутрь. Из-за занавески раздавался смех Нут, которая каждый вечер прибегала к своей наставнице вместе с птенцами морхунов, уже сильно подросших, но ещё без труда перемещавшихся по низким тоннелям.
Когда Нут оставила Лию и убежала к матери, Эливен спросил разрешения войти и получил его. Он осторожно подошёл к лежаку и остановился в нерешительности, забыв о своей радости, которой так спешил поделиться с Лией. Из-под накидки виднелась маленькая белокурая головка, а Эливену стало не по себе от того, что он посмел нарушить этот покой, неприкосновенность единения матери и ребёнка. Он поспешил было выйти вон, но блестящие синие глаза юноши не могли оторваться от созерцания этого блаженства.
- Не уходи, Эливен. Побудь ещё немного, - промолвила Лия, видя смущение и страх Эливена. – Его зовут Кей. Соли говорит, что он похож на меня.
-43-
Когда солнечные лучи становились всё настойчивее и пытались пробиться в каждую щель в убежище, больше не приходилось подсовывать под крыло морхунам мешки со льдом. Скакуны, воспитанием которых, вперемежку с детской шалостью, занималась Нут, были определены в стойло, отчего несколько дней оттуда слышалось непрекращающееся жалобное ворчание и кашель.
Увеличить высоту проходов в убежище не представлялось возможным, идея Косса соорудить ещё одно стойло рядом с ледяным озером тоже пока была невыполнима.
- Это стойло будет пустым, пока не появятся детёныши, но вряд ли это вообще случится когда-нибудь – обречённо говорил Эливен своему другу. – Но у меня есть другая идея, и я хочу узнать твоё мнение об этом.
То место, куда они направились, было уже знакомо воину. С тех пор, как он увидел там свою Соли с занесённой над зверем секирой, он старался проходить этот поворот, никогда не заглядывая внутрь. Но в этот раз надежды, что его ведут куда угодно, только не в это мрачное место, рухнули, когда Эливен повернул именно туда.
- Помнишь, как мы ходили к знахарке? То кресло за спину я сделал в этом месте. Шкура грума, хоть и груба, всё же податлива.
- Да это же… Эливен, ты превзошёл сам себя! Это же повозка, сел в неё и катись по льду. Но кто согласится таскать тебя или меня? Найти желающих выполнять роль скакуна будет непросто.
- А мы всё же попробуем. Поможешь с этим? Нужно утащить повозку к озеру.
Эта задача оказалась не самой лёгкой. Если бы по пути им не попались сменные рабочие, то от изобретения Эливена вряд ли что осталось.
Продолговатый низкий ящик, днище которого спереди закруглялось и плавно переходило в переднюю стенку, выглядел странно и казался чем-то совершенно бесполезным. По бокам эта конструкция для большей жёсткости имела толстые пруты, выполненные из самых длинных пик, которые только удалось найти в убежище. Они были вплетены в верёвку по всей длине, которая, к тому же, часто пронизывала шкуру, отчего создавалось впечатление, что прутья когда-то являлись её неотъемлемой частью. Длинные ремни заканчивались толстыми кожаными хомутами.
- Эливен, а почему их четыре? Неужели ты найдёшь ещё двоих, кто согласится влезть в эти петли, кроме нас двоих?
Но вместо ответа он достал из заплечного мешка несколько онисов и присвистнул.
- А это мы сейчас как раз и проверим. Отойди немного в сторону, они должны будут привыкнуть к тебе.
К огромному удивлению Косса, четыре грума появились вдалеке и побежали к Эливену, царапая когтями лёд. Радостному тявканью не было конца, каждый из них кивал головой так, что Коссу иногда казалось, что она вот-вот отвалится. Пока грумы поедали своё лакомство, Эливен поглаживал их шеи.
- Пододвинь повозку, Косс, только очень осторожно.
Повозка издала шуршание, звери вздрогнули и отскочили на шаг, но Эливен снова прикоснулся к их шеям, после чего они успокоились. Медленно, стараясь ничем не потревожить тонкий слух зверей, он надел хомут на шею каждого из них и подогнал ремни по длине. Явное недовольство грумов выражалось мотанием головой, они уже съели своё угощение и собирались скрыться за ближайшими столбами, но что-то их держало. Их состояние уже доходило до ярости, когда они попытались разбежаться в разные стороны и чуть не разорвали повозку. Но Эливен снова достал из мешка онисов и издал свист, как раньше. Звери тут же успокоились и, забыв про свои шеи, подбежали к человеку, тявкая и кланяясь.
- Косс, попробуй сесть в повозку, я отойду в сторону и заманю их за собой.
Так и сделали. Пока грумы доедали онисов, Эливен отошёл в сторону на приличное расстояние и стал ждать. Звери повторили свою попытку сбежать, но тут же услышали знакомый свист и двинулись в его сторону. Повозка последовала за ними, тихо шурша по гладкому льду. Эливен не мог скрыть восторга, но сдерживался, чтобы не испугать грумов и не испортить достигнутого результата. Отдав последних онисов, которые у него были, он снял хомуты со зверей и положил вместе с ремнями внутрь повозки.
- На сегодня достаточно. Нужно время, чтобы они привыкли. Ну а после – в добрый путь.
- Да, но как ты их заставишь идти в нужном направлении? Они не смогут постоянно ориентироваться на твой свист и просто лопнут от обжорства, на том и завершится вся твоя забота.
- Ничего, этого мы избежим. Придётся, правда, оставить их на несколько дней без угощения, хотя они оставались без еды намного дольше.
- Я не понимаю тебя, Эливен. Что это даст кроме того, что они сдохнут, не так, значит, по-другому.
Эливен сделал довольно умное лицо, прежде чем раскрыть свои планы.
- Они будут преодолевать этот путь без остановки только для того, чтобы получить на другом конце свою награду. Как тебе такое?
Косс пожал плечами, выказывая лёгкое сомнение относительно исполнения таких грандиозных планов, но решил, что делать какие-то выводы рано. Ещё совсем недавно в убежище не было воды, а теперь она есть. Люди дрались за последний лоскут мяса, а сейчас у каждого из них в углу стоит корзина с сушёными онисами, которыми изобилует бескрайнее ледяное озеро. Что уж говорить о грумах, которых почти приручил именно тот, кого они чуть не убили когда-то.
День сменялся ночью, становилось теплее, Эливен с Коссом, не забывая о своём обещании вернуться за Стаумом с первым теплом, готовились в путь. Каждый день Эливен спускался к грумам, подзывал их уже привычным свистом, но при этом не кормил.
- Пора заканчивать, все устали. Если завтра ничего не решится, то нам придётся вернуться в наше убежище. Еды почти не осталось, как и сил копать дальше, - сказал Косс и обречённо побрёл по тоннелю, бросив свой мешок и махнув рукой. Остальные последовали за ним, еле поднимая ноги.
Утро стало ещё мучительнее для всех, чем вчерашний день. Чтобы встать со шкур, нужно было приложить неимоверные усилия. Если работать в полную силу, как и день назад, то никто из группы не сможет преододлеть путь к убежищу. Недовольные ворчания уставших кодбанов слышались то тут, то там, но Эливен решил первым залезть в проход и продолжить раскопки, чтобы немного разрядить обстановку. Он шёл впереди остальных, чтобы не слушать стоны и упрёки в свой адрес. Косс решил не отставать, догнал Эливена и пошёл рядом с ним.
- Мне кажется, что сегодня работа может стать бесполезной. Стоит ли начинать? – заговорил Косс первым. – Чистка завала, это не всё, ради чего мы сюда пришли. Верёвка всё ещё свисает сверху, а мы ничего не знаем о Стауме, где он и что с ним?
- Боюсь, что ни у кого из нас не осталось сил, чтобы взобраться по верёвке наверх. Эливен! Мешок! Его нет, грумы утащили его, но как они прошли? Они должны были перелезть прямо через нас, - воскликнул Косс.
- Может быть, в тоннеле где-то есть боковое ответвление, которое мы не заметили в темноте?
Тем не менее, Эливен решил залезть в сооружаемый проход и начать работу. Но вдруг странный глухой возглас заставил Косса тоже лезть за Эливеном. В дальнем конце прохода зияла огромная дыра, в которую пробивался дневной свет. Эливен исчез, Косс в недоумении протиснулся в проход и увидел странную картину. На небольшом пятачке, окружённом огромными кучами камней, сидели двое спиной к Коссу. Внезапно один из них повернулся и произнёс, как ни в чём не бывало.
- А, Косс… Так это был твой мешочек? Прости, что я съел твоё мясо, очень хотелось.
- Стаум! Стаум! Как же ты здесь? Откуда? – воскликнул Косс, обхватив огромную фигуру воина, не скрывая слёз радости на лице.
- Хм, что за вопрос, я тут был раньше вас, - смеялся Стаум. – Если я ничего не путаю, то это вы сейчас ввалились в эту дыру ко мне! Кстати, прошу заметить: долго ходите, я пришёл сюда намного раньше вас и успел изрядно замёрзнуть.
Как позже выяснилось, Стаум считал своих друзей погибшими в тот день, когда они вышли за ворота убежища плантаторов. Оказывается, решиться на обратный путь домой не так то и просто, особенно когда ты не сберёг своих попутчиков. Поэтому Стаум, используя всё своё обаяние могучего рыжего громилы и периодически тряся перед лицами испуганных плантаторов высушенной головой карлика, добился желаемого. Каждый день несколько человек приходили в тупик Ручья жизни и рыли проход под чутким наблюдением строгого надзирателя., Вечером, когда Косс и все остальные ушли на ночлег, рабочие на противоположной стороне завала немного припозднились, но когда их заступы провалились в пустоту вместе с кучей камней, крика удивления уже никто, кроме рыжего командира, не услышал. По его мнению и к всеобщему слабо одобряющему согласию, работы решено было продолжить.
- И вот, этот узкий проход перед вами, но что нам стоит его расширить? Теперь мы знаем, что труд был не напрасен.
- Стаум, но как ты понял, что мы выжили? Ведь ты ждал здесь этим утром именно нас, а не кого-то другого?
- Ну кто ещё догадается притащить сюда людей, да ещё и начать копать? Уж не должен же я подумать, что это был трусливый Порхо? Кроме вас об этой стене никто не знал, по крайней мере, по ту её сторону.
Половину дня друзья обсуждали последние события, делились открытиями и планами, не спеша расширяя проход. Кодбаны давно перестали ворчать и отдыхали, присев на камни, удивляясь такому удачному завершению их нелёгкого труда.
- Вы не поверите, когда узнаете, чем питались плантаторы, пока я не отобрал это у них. Они нашли склад собирателей васхры и семирды, выкрали мешки с семенами и поедали их. Пришлось пожертвовать парой скакунов, вы уж простите меня. Тем более, обещание надо выполнять, даже если перед тобой всего лишь Порхо.
Стаум обратил внимание, как улыбка сошла с лица Эливена и он поник головой. Поспешив поправить себя, он добавил.
- Бро и Ско живы и здоровы!
После этих слов разговор вернулся в обычное русло, а Эливен поделился мыслью по поводу онисов и предложил не откладывать их добычу на будущее, а приступить к ней как можно скорее.
- А семена мы пока спрячем, скоро они нам понадобятся, - сказал Эливен.
Приготовления в обратный путь заняли больше времени, чем ожидалось. Сначала Стаум хотел во что бы то ни стало идти с остальными по льду, но вспомнив про скакунов, которых пришлось бы оставить плантаторам, передумал. Взять их с собой на ледяную переправу было невозможно, животные не способны изгибать шею и идти в полуприсяди, а в некоторых местах проходы не давали другой возможности протиснуться через них.
В итоге Стаум решился на самый понятный и доступный для него вариант – ехать через пустыню, но Эливен попробовал убедить воина сделать совершенно неожиданный шаг.
- Почему бы тебе не задержаться у плантаторов? Никто лучше тебя не сможет с ними договориться, к тому же, скакуны останутся под твоим присмотром.
- Да, но как их сохранить? Допустим, плантаторы не посмеют их тронуть, но чем я их буду кормить? – поинтересовался Стаум, поставив Эливена в тупик своим вопросом.
- Онисы, они могли бы спасти положение. Необходимо начать их добычу и предложить их в качестве пищи плантаторам. Если грумы их поедали, то почему бы и нам не попробовать? А взамен этому потребуй у Порхо, пусть позаимствует несколько матрасов, в убежище их найдётся достаточно. Многие из них набиты сеном семирды. Пообещай им, что урожай обязательно будет, получат они назад свои матрасы.
Когда настал момент отправляться в путь, Стаум стоял на зелёной глади ледяной бесконечности и смотрел вслед уходящим. Откуда-то издалека донеслись слова: «Мы вернёмся с первым теплом».
Маленькие точки вдалеке вскоре исчезли из виду, но они не унесли с собой последнюю надежду. Она осталась тут, среди этих бескрайних просторов, под ногами, она витала в этом холодном воздухе и пыталась заглянуть в глаза, зажечь в них искорку. Зима отступала, это неизменно повторялось, будто она лишалась своей могучей силы. Тепло уже ждало своего часа, оно подгоняло ночь, а днём цеплялось за солнце, как за огненную повозку, и каталось вместе с ним по небу, с каждым разом всё увеличивая путь. Иногда эта повозка останавливалась над убежищем, чтобы пощекотать лицо зазевавшемуся плантатору или кодбану сквозь прореху в потолке, и, набирая скорость, мчалась дальше, следуя приказу своего капризного пассажира. Догадывался ли кто-то тогда, что встречи с этой огненной колесницей станут всё реже, а через какое-то время в них отпадёт надобность совсем. Холодный ветер в чёрных тоннелях принесёт едва тёплое дуновение, напоминая о том, что зима ушла, а луч света, пробивающийся в редкие расщелины в потолке, скажет о том, что ночь сменилась днём.
Эливен сдержал своё обещание и отведал онисов, тщательно высушенных на шнурке в тёмном углу. Косс наблюдал за этим процессом, прищурив глаза и ожидая признаков рвотных позывов у своего друга. Но, к своему удивлению, он их так и не дождался, вместо этого активные движения челюстей Эливена так раззадорили его самого, что он не вытерпел и, не дожидаясь отчёта друга, сам оторвал кусок засушенного ониса и запихал себе в рот.
- Я думаю, грумы оказались когда-то в более выгодном положении, чем мы. Это можно есть, и это возможно проглотить без всякой васхры! – воскликнул Косс.
Вскоре основной задачей всех обитателей убежища стала заготовка сушёных онисов, добываемых в глубинных слоях льда. Светящиеся осколки разбивали прямо там, на озере, а блестящие существа складывали в корзину и переносили в убежище.
Эливен не оставлял надежды на то, что грумы позволят приблизиться к себе. Четыре зверя постоянно находились возле ледяной ямы. Они знали, что рано или поздно им что-то перепадёт, а Эливена они уже узнавали по шагам, бежали в его сторону, как только тот показывался в проходе.
Применив небольшую хитрость, ему удалось войти в доверие к двоим из них, как он предполагал, детёнышам. Протягивая приманку, он не кидал её и даже не стремился отдать, когда зверь пытался её выхватить из рук зубами. Он отводил руку в сторону, грум следовал за ней, а Эливен другой рукой прикасался к его шершавой спине. Поначалу зверь отскакивал и долго не приближался к человеку, даже несмотря на заманчивое угощение. Но совсем скоро все четверо грумов уже спокойно поедали пищу, ощущая на своей голове или шее руку Эливена.
Это стало настолько значимым событием для него, что он побежал к комнате Лии, чтобы поделиться впечатлениями, но так и не посмел зайти внутрь. Из-за занавески раздавался смех Нут, которая каждый вечер прибегала к своей наставнице вместе с птенцами морхунов, уже сильно подросших, но ещё без труда перемещавшихся по низким тоннелям.
Когда Нут оставила Лию и убежала к матери, Эливен спросил разрешения войти и получил его. Он осторожно подошёл к лежаку и остановился в нерешительности, забыв о своей радости, которой так спешил поделиться с Лией. Из-под накидки виднелась маленькая белокурая головка, а Эливену стало не по себе от того, что он посмел нарушить этот покой, неприкосновенность единения матери и ребёнка. Он поспешил было выйти вон, но блестящие синие глаза юноши не могли оторваться от созерцания этого блаженства.
- Не уходи, Эливен. Побудь ещё немного, - промолвила Лия, видя смущение и страх Эливена. – Его зовут Кей. Соли говорит, что он похож на меня.
-43-
Когда солнечные лучи становились всё настойчивее и пытались пробиться в каждую щель в убежище, больше не приходилось подсовывать под крыло морхунам мешки со льдом. Скакуны, воспитанием которых, вперемежку с детской шалостью, занималась Нут, были определены в стойло, отчего несколько дней оттуда слышалось непрекращающееся жалобное ворчание и кашель.
Увеличить высоту проходов в убежище не представлялось возможным, идея Косса соорудить ещё одно стойло рядом с ледяным озером тоже пока была невыполнима.
- Это стойло будет пустым, пока не появятся детёныши, но вряд ли это вообще случится когда-нибудь – обречённо говорил Эливен своему другу. – Но у меня есть другая идея, и я хочу узнать твоё мнение об этом.
То место, куда они направились, было уже знакомо воину. С тех пор, как он увидел там свою Соли с занесённой над зверем секирой, он старался проходить этот поворот, никогда не заглядывая внутрь. Но в этот раз надежды, что его ведут куда угодно, только не в это мрачное место, рухнули, когда Эливен повернул именно туда.
- Помнишь, как мы ходили к знахарке? То кресло за спину я сделал в этом месте. Шкура грума, хоть и груба, всё же податлива.
- Да это же… Эливен, ты превзошёл сам себя! Это же повозка, сел в неё и катись по льду. Но кто согласится таскать тебя или меня? Найти желающих выполнять роль скакуна будет непросто.
- А мы всё же попробуем. Поможешь с этим? Нужно утащить повозку к озеру.
Эта задача оказалась не самой лёгкой. Если бы по пути им не попались сменные рабочие, то от изобретения Эливена вряд ли что осталось.
Продолговатый низкий ящик, днище которого спереди закруглялось и плавно переходило в переднюю стенку, выглядел странно и казался чем-то совершенно бесполезным. По бокам эта конструкция для большей жёсткости имела толстые пруты, выполненные из самых длинных пик, которые только удалось найти в убежище. Они были вплетены в верёвку по всей длине, которая, к тому же, часто пронизывала шкуру, отчего создавалось впечатление, что прутья когда-то являлись её неотъемлемой частью. Длинные ремни заканчивались толстыми кожаными хомутами.
- Эливен, а почему их четыре? Неужели ты найдёшь ещё двоих, кто согласится влезть в эти петли, кроме нас двоих?
Но вместо ответа он достал из заплечного мешка несколько онисов и присвистнул.
- А это мы сейчас как раз и проверим. Отойди немного в сторону, они должны будут привыкнуть к тебе.
К огромному удивлению Косса, четыре грума появились вдалеке и побежали к Эливену, царапая когтями лёд. Радостному тявканью не было конца, каждый из них кивал головой так, что Коссу иногда казалось, что она вот-вот отвалится. Пока грумы поедали своё лакомство, Эливен поглаживал их шеи.
- Пододвинь повозку, Косс, только очень осторожно.
Повозка издала шуршание, звери вздрогнули и отскочили на шаг, но Эливен снова прикоснулся к их шеям, после чего они успокоились. Медленно, стараясь ничем не потревожить тонкий слух зверей, он надел хомут на шею каждого из них и подогнал ремни по длине. Явное недовольство грумов выражалось мотанием головой, они уже съели своё угощение и собирались скрыться за ближайшими столбами, но что-то их держало. Их состояние уже доходило до ярости, когда они попытались разбежаться в разные стороны и чуть не разорвали повозку. Но Эливен снова достал из мешка онисов и издал свист, как раньше. Звери тут же успокоились и, забыв про свои шеи, подбежали к человеку, тявкая и кланяясь.
- Косс, попробуй сесть в повозку, я отойду в сторону и заманю их за собой.
Так и сделали. Пока грумы доедали онисов, Эливен отошёл в сторону на приличное расстояние и стал ждать. Звери повторили свою попытку сбежать, но тут же услышали знакомый свист и двинулись в его сторону. Повозка последовала за ними, тихо шурша по гладкому льду. Эливен не мог скрыть восторга, но сдерживался, чтобы не испугать грумов и не испортить достигнутого результата. Отдав последних онисов, которые у него были, он снял хомуты со зверей и положил вместе с ремнями внутрь повозки.
- На сегодня достаточно. Нужно время, чтобы они привыкли. Ну а после – в добрый путь.
- Да, но как ты их заставишь идти в нужном направлении? Они не смогут постоянно ориентироваться на твой свист и просто лопнут от обжорства, на том и завершится вся твоя забота.
- Ничего, этого мы избежим. Придётся, правда, оставить их на несколько дней без угощения, хотя они оставались без еды намного дольше.
- Я не понимаю тебя, Эливен. Что это даст кроме того, что они сдохнут, не так, значит, по-другому.
Эливен сделал довольно умное лицо, прежде чем раскрыть свои планы.
- Они будут преодолевать этот путь без остановки только для того, чтобы получить на другом конце свою награду. Как тебе такое?
Косс пожал плечами, выказывая лёгкое сомнение относительно исполнения таких грандиозных планов, но решил, что делать какие-то выводы рано. Ещё совсем недавно в убежище не было воды, а теперь она есть. Люди дрались за последний лоскут мяса, а сейчас у каждого из них в углу стоит корзина с сушёными онисами, которыми изобилует бескрайнее ледяное озеро. Что уж говорить о грумах, которых почти приручил именно тот, кого они чуть не убили когда-то.
День сменялся ночью, становилось теплее, Эливен с Коссом, не забывая о своём обещании вернуться за Стаумом с первым теплом, готовились в путь. Каждый день Эливен спускался к грумам, подзывал их уже привычным свистом, но при этом не кормил.
