- И где теперь упомянутый рэ-Марис? – мрачно вопросил рэ-Виж. Для него в этом деле всё уже было ясно, оставалось лишь открыть глаза государю, наивно верящему всем своим друзьям...
Мартьен не мог сказать ничего конкретного, и рэ-Виж сам ответил на свой вопрос:
- Он исчез в ту же ночь, что и предатель. Я уже расспросил своих солдат. Не думаю, что это простое совпадение…
Мартьен в ярости треснул кулаком по столу:
- Но почему, рэ-Виж? Зачем Кордиану было это делать?!
- После гибели своего отца и братьев он остался единственным наследником имения и денег рэ-Марисов, - терпеливо, как ребенку, объяснил ему старый вояка. – Корилад конфисковал их владения, но младший рэ-Марис, очевидно, рассчитывал вернуть семейные богатства путем измены…
- Но это абсурд! Почти весь запад фактически в моих руках, и я никогда не стал бы лишать Кордиана земель, которые принадлежат ему по праву…
Рэ-Виж лишь пожал плечами:
- Кто может знать ход мыслей изменника, мой государь?
- Алиена, вчера я сказала тебе, что после моего возвращения ты сможешь просить у меня всё, что угодно, - голос Лэйсы звучал негромко и печально, однако, даже пребывая в меланхоличном настроении, императрица не забывала своих обещаний.
Сейчас, дождливым летним вечером, когда Алиена расчесывала светлые волосы своей госпожи, готовя её ко сну, они, наконец, остались вдвоем. Обеих женщин связывали с дворцом в Лилании тревожные воспоминания, и хотя покои Лэйсе в этом году отвели в другом крыле, обе они невольно возвращались мыслями к сблизившим их событиям прошлой весны.
- Кстати, я ведь так и не наградила тебя за то, что ты спасла меня тогда, Алиена, - задумчиво произнесла императрица. - А теперь еще и прошлая ночь… Хотя я могу поклясться тебе, что не запятнала свою честь изменой супругу, - криво усмехнулась Лэйса.
- Лучшая награда для меня – ваше расположение, - осторожно произнесла фрейлина, тактично не обратив внимания на последние слова своей госпожи.
Императрица дождалась, когда Алиена заплетет ей косу, которая была уже не многим короче, чем у иной девицы, и равнодушно отвернулась от зеркала, кивком указав фрейлине место напротив.
- Присядь, Алиена, и подумай хорошенько, что бы ты хотела получить. Я могу подарить тебе золото или драгоценности…
Негромкий стук в дверь прервал их разговор, возвестив о приходе кормилицы с малышкой Тиарджес на руках. По обыкновению, женщина приносила императрице ребенка каждый вечер перед сном, чтобы мать могла пожелать дочери спокойной ночи. Так случилось и на этот раз. Сегодня девочка раскапризничалась, но едва только императрица взяла дочь на руки, малышка сразу перестала плакать и радостно засмеялась, показав два растущих зубика.
- Бедное дитя, чувствует, должно быть, что скоро расстанется с мамочкой, - вздохнув, произнесла кормилица, вытирая уголок глаза своим передником.
- Что ты имеешь в виду? – строго спросила Лэйса, которая еще ни с кем, кроме своего мужа, не обсуждала дальнейшую судьбу ребенка. Малышка почувствовала изменение в настроении матери и скривила мордашку, собираясь вновь заплакать, однако Алиена отвлекла внимание ребенка, скорчив забавную рожицу.
- Да как же, все ведь знают, что вы порешили отдать её древним, как бывало встарь, - простодушно отозвалась кормилица. – Может, оно и к добру, у нас-то бедняжке с её кривой ножкой тяжело будет, пусть она и принцесса…
- Тебя не должны интересовать наши намерения в отношении ребенка! - ледяным голосом оборвала ее причитания императрица. – Не смей обсуждать это, если не хочешь потерять свое место…
- Простите меня, добрая госпожа, - испуганно поклонилась женщина. – Да ведь только мне и так недолго осталось её нянчить. Ваш благородный супруг сегодня приходил в детскую, так он и поведал, что еще до конца недели Тиа отвезут в старый лес у реки. Я-то с ней туда не поеду, вы уж извините…
Императрица дёрнулась, как от удара, судорожным движением прижав к себе дочь. На глазах её выступили непрошеные слёзы. О, Единый, как рано… да еще узнать об этом через кормилицу…
Заметив состояние своей госпожи, Алиена подбежала к ней, ласково обняла за плечи и принялась гладить по голове. Единственная из всех фрейлин, она порой позволяла себе импульсивные поступки, не соответствующие придворному этикету, но сейчас Лэйсе тоже было наплевать на правила. По-прежнему не выпуская из рук девочку, молодая женщина уткнулась лбом в плечо своей фрейлины и тихо заплакала, скуля, как маленький щенок. Ей вторила испуганная Тиарджес.
Кивком головы указав кормилице на дверь, Алиена опустилась на пол у ног своей госпожи.
- Ваше Величество, вы пугаете ребёнка, - негромко, но твёрдо произнесла она.
Лэйса обратила к ней залитое слезами лицо, затем перевела взгляд на дочь:
- Прости меня, малышка, - прошептала она, прерывисто вздохнув, и попыталась улыбнуться. – Так должно случиться, так будет лучше для тебя…
Тиарджес быстро перестала плакать, переключив свое внимание на завязочки материнской рубашки.
Некоторое время обе женщины с нежностью смотрели на игру младенца. Потом Лэйса опять перевела взгляд на Алиену.
- Он захочет, чтобы солдаты отнесли Тиарджес в лес и оставили её там одну, - прошептала она, глотая слёзы. – Представляешь, как ей будет страшно и одиноко? А потом… ей придётся жить среди этих странных существ, в которых уже не осталось почти ничего человеческого?
Алиена не ответила, задумчиво глядя на девочку. Она, так и не познавшая счастья материнства, сразу привязалась к дочери своей госпожи. Тиарджес была для нее настоящей маленькой принцессой, любимой и прекрасной, даже несмотря на её искривленную ножку. Сейчас, глядя на ребенка, она понимала, что сделала неправильный выбор, добровольно отказавшись от возможности стать матерью. А может быть, она совершила ошибку еще раньше, когда согласилась разделить ложе с Кориладом... Связь с императором, равнодушным и жестоким, больше не приносила ей радости. Конечно, иногда он баловал её деньгами и подарками, её отец получил вожделенные земли и начал смотреть на соседей по имению свысока, но она сама сейчас с радостью променяла бы все это на счастье держать в руках смеющегося младенца… которого, как она чувствовала, ей уже не суждено было родить.
- Я прошу вас разрешить мне сопровождать Тиарджес в лес, - подняв глаза, обратилась она к императрице. – Я устала от суеты мира, и хочу уйти к мэллинам вместе с ней. Это будет для меня лучшей наградой, моя госпожа!
Спустя два дня Лэйса, с распухшими от слёз глазами, наблюдала из дворцового окна за отъездом своей дочери. Как она и ожидала, Корилад не разрешил ей сопровождать дочь к месту прошлогодней встречи с древними, опасаясь какого-нибудь очередного их коварства.
«Ты носишь моего наследника, жена, - ворчливо заявил он ей. – А нам известно, что мэллины могут сглазить ребенка. Тебе не стоит рисковать».
По сложившейся у них традиции, Лэйса молча приняла решение супруга, и сейчас, стоя у окна, кусала губы, глядя, как одетая в белое Алиена садится в карету с императорскими вензелями на дверцах и молча принимает ребенка из рук кормилицы. Кухарка с поклоном передала девушке небольшую корзинку с припасами в дорогу, и дверцы кареты захлопнулись. Человек в мундире императора занял место на козлах, другой вскочил на запятки, и маленькая принцесса тронулась в путь. Четверо конных гвардейцев составляли её почетный эскорт.
Лэйса знала, что подобрать людей, согласных сопровождать уходящих от мира во владения мэллинов, было непросто. Люди, смелые в бою, робели при мысли о встрече обитавшими в лесу таинственными существами, о которых ходили разные легенды. Но в конце концов обещанная награда сыграла свою роль, и Тиарджес с Алиеной отправились в путь с достойной охраной. Эскорт должен был оставить принцессу и ее спутницу в том месте, где год назад Алиена потеряла свою госпожу из вида, а дальше девушке придется углубиться в чащу одной, идя по тропинке пешком с ребенком на руках.
Накануне они долго беседовали с Алиеной, гадая, что может ждать её и Тиа во владениях премудрого народа. В «Житии и деяниях Алиены-Провидицы», книге, которую они обе так любили читать, вскользь рассказывалось, что будущую императрицу, умирающую от какой-то детской хвори, отвезли в лес в трехлетнем возрасте вместе с её двоюродным братом Альтеном – слабым, едва умевшим говорить мальчиком. Двенадцатью годами спустя Альтен вернулся в Лиланию здоровым и сильным мужем. Мэллины распознали в нем дар убеждать и вести за собой людей, и в хрониках Альтена Альдийского называли Владеющим Словом. В те далекие дни в Альдэ тоже шла борьба за власть, которая грозила королевству гибелью, так как с юга уже наступали полчища тэров. Понимая, что стране нужна законная наследница, спустя краткое время Альтен привез из владений мэллинов и Алиену - взращенную древними дочь почившего короля Ульды IV, оказавшуюся его единственным выжившим ребенком. За её провидческий дар и умение исцелять наложением рук современники называли девушку Владеющей Силой. Вторжение тэров закончилось поражением для альдийцев, однако мудрая Алиена сумела спасти страну от гибели и сделать её в итоге еще более сильной, чем прежде.
Из книги следовало, что всего лишь двести лет назад никто не удивлялся, что сразу два ребенка из правящей династии были отправлены на милость древнего народа в лесные чащобы. Также в хрониках нередко упоминались благородные дамы, уходившие в лес после смерти мужей или в случае неспособности продолжить род. Иногда оставляли мирскую жизнь и мужчины. Сейчас такие поступки вызывали у знати скорее удивление, чем уважение, однако Лэйса припомнила историю с женой Кровопийцы, приходившейся родственницей покойной императрице Зинзии, которая несколько лет назад также приняла решение уйти к мэллинам.
«Мэллины никогда не отвергают тех, кто желает служить им», - заключила императрица.
Затем Лэйса рассказала своей фрейлине все, что могла вспомнить о прошлогодней встрече с древними в лесу и их загадочных речах.
Алиена пребывала в переменчивом настроении, то оживлённо говоря о новой жизни и знаниях, которые сможет получить у древних, то впадая в естественное беспокойство. С нервным смешком девушка поведала своей госпоже, что император лишь хмыкнул, узнав о её желании оставить мир.
«И какая тебе в этом выгода? - недоуменно вопросил он. – Знания? Зачем они тебе нужны, если некуда будет их применить?»
Впрочем, Корилад, с его практичным складом ума, редко обременял себя обдумыванием мотивов других людей, и его мозг сразу начал искать выгоды, которые можно было извлечь из её решения.
«Ну что ж, будет очень хорошо, если к мэллинам прибудет не только глупый младенец, но и разумный человек, который сможет объяснить этим ушедшим от мирской суеты мудрецам, сколько пользы им принесет дружба со мной! – деловито обратился к любовнице император. – Скажи им, например, что я могу дать их народу земли… богатые лесные угодья, в нашей стране их много, особенно на востоке. Итак, леса… ещё можно предложить им право беспрепятственной рыбной ловли в протекающих рядом реках – интересно, мэллины занимаются рыбной ловлей?.. Если древние хотят, чтобы восстановили их храмы, я это сделаю. Если им нужны люди – они тоже их получат. А взамен я прошу немногого. Во-первых, подтверждения моей власти. Если мэллины поддержат меня, простые люди не посмеют их ослушаться и не станут больше идти за самозванцем… А может быть, эти премудрые старцы сумеют устроить смерть молодого рэ-Кора? Уверен, для них это не сложнее, чем щелкнуть пальцами! Или, если же они не захотят марать руки и вмешиваться в людские дела, пусть пришлют мне чертежи какого-нибудь древнего оружия, которое позволит смести с лица земли Уэйли со всеми его обитателями. Этого мне будет вполне достаточно…»
Пересказывая слова императора, девушка вдруг умолкла на полуслове и отвернулась к окну. Корилад ни одним словом не выразил сожаления о разлуке с нею, как будто она была для него не более чем игрушкой. Это было обидно - но теперь уже не имело значения. Наутро для нее должна была начаться новую жизнь, и Лэйса крепко обняла подругу, искренне желая ей обрести счастье, если это только возможно.
И вот карета увезла её дочь и Алиену в неизвестность, и Лэйса сомневалась, что когда-нибудь увидит их вновь. Мэллины не отпускали обратно тех, кто приходил в их владения – лишь легендарные правители древности были исключением…
Корилад велел объявить народу о великой жертве, на которую он пошел, дабы почтить древних хозяев всех окрестных земель. Лэйса знала, что все простые люди, которые когда-либо относили на лесную опушку свое дитя, родившееся слабым или умиравшее от болезни, будут ей сочувствовать, но это мало утешало.
Молодая женщина положила руку себе на живот. Там, незаметная пока чужому глазу, зарождалась новая жизнь. Её хотелось верить, что это дитя родится здоровым и сможет принести мир в страну. А еще в её сердце теплилась робкая надежда, что Мартьен, который не желает признавать над собой власти Корилада, когда-нибудь склонится перед её ребенком – ведь маленький принц будет сыном женщины, перед которой он в долгу…
Их встреча произошла случайно, в паре лиг от ворот Лилании. В человеке, едущем на телеге лесоруба, Джейвен вдруг узнал старика, жестоко подшутившего над ним у моста через Лю - и в первый миг не смог поверить своей удаче.
…Когда нищий побирушка, запахнув свои лохмотья, поспешил уйти от моста, оставив за спиной эр-Лэйва и его солдат, агент Корилада пребывал в полной уверенности, что этот старикан – лишь случайный человек, использованный многомудрым Альтеном, дабы направить по ложному следу погоню и передать свое оскорбительное письмо. Осознание того, что хитроумный старец обманул его дважды, пришло гораздо позже. Вечером того же дня, ворочаясь на жесткой постели в придорожной гостинице, Джейви собрал факты воедино - и вдруг ясно понял, что нищий старик и был самим Альтеном!
Старец сумел предугадать, что во время ареста его сразу обыщут, и заранее подготовил письмо, которое послужило ему охранной грамотой. Конечно, существовал риск, что разозлённый преследователь велит тут же повесить глупого крестьянина – но, как видно, старик успел достаточно хорошо изучить привычки своего врага, ибо не сомневался в том, что подателя письма отпустят живым и здоровым.
Но хитрость не могла спасти его на этот раз. Осадив свою лошадь рядом с медленно едущей телегой, Джейвен громким криком велел вознице остановиться. Мгновенно соскочивший с бревен старик сделал попытку сбежать в лес, но эр-Лэйв, быстро спешившись, почти сразу настиг его и свалил с ног, после чего привычными движениями скрутил предателю руки за спиной.
Это была победа. И пусть главное задание так и осталось невыполненным – Джейвен слышал, что Мартьен по-прежнему был жив - однако эр-Лэйв чувствовал, что не останется без награды, если привезет императору столь желанный трофей, как этот старик.
Лесоруб на своей телеге только хлопал глазами, наблюдая, как неизвестный парень вяжет его добродушного спутника. Старик же, выплюнув попавшую в рот землю, постарался использовать свой шанс, пронзительно заорав:
- На помощь, люди добрые! Мой сын-негодяй собирается меня же убить, лишь бы завладеть родовою усадьбой!
Мартьен не мог сказать ничего конкретного, и рэ-Виж сам ответил на свой вопрос:
- Он исчез в ту же ночь, что и предатель. Я уже расспросил своих солдат. Не думаю, что это простое совпадение…
Мартьен в ярости треснул кулаком по столу:
- Но почему, рэ-Виж? Зачем Кордиану было это делать?!
- После гибели своего отца и братьев он остался единственным наследником имения и денег рэ-Марисов, - терпеливо, как ребенку, объяснил ему старый вояка. – Корилад конфисковал их владения, но младший рэ-Марис, очевидно, рассчитывал вернуть семейные богатства путем измены…
- Но это абсурд! Почти весь запад фактически в моих руках, и я никогда не стал бы лишать Кордиана земель, которые принадлежат ему по праву…
Рэ-Виж лишь пожал плечами:
- Кто может знать ход мыслей изменника, мой государь?
Глава 46. Прощание
- Алиена, вчера я сказала тебе, что после моего возвращения ты сможешь просить у меня всё, что угодно, - голос Лэйсы звучал негромко и печально, однако, даже пребывая в меланхоличном настроении, императрица не забывала своих обещаний.
Сейчас, дождливым летним вечером, когда Алиена расчесывала светлые волосы своей госпожи, готовя её ко сну, они, наконец, остались вдвоем. Обеих женщин связывали с дворцом в Лилании тревожные воспоминания, и хотя покои Лэйсе в этом году отвели в другом крыле, обе они невольно возвращались мыслями к сблизившим их событиям прошлой весны.
- Кстати, я ведь так и не наградила тебя за то, что ты спасла меня тогда, Алиена, - задумчиво произнесла императрица. - А теперь еще и прошлая ночь… Хотя я могу поклясться тебе, что не запятнала свою честь изменой супругу, - криво усмехнулась Лэйса.
- Лучшая награда для меня – ваше расположение, - осторожно произнесла фрейлина, тактично не обратив внимания на последние слова своей госпожи.
Императрица дождалась, когда Алиена заплетет ей косу, которая была уже не многим короче, чем у иной девицы, и равнодушно отвернулась от зеркала, кивком указав фрейлине место напротив.
- Присядь, Алиена, и подумай хорошенько, что бы ты хотела получить. Я могу подарить тебе золото или драгоценности…
Негромкий стук в дверь прервал их разговор, возвестив о приходе кормилицы с малышкой Тиарджес на руках. По обыкновению, женщина приносила императрице ребенка каждый вечер перед сном, чтобы мать могла пожелать дочери спокойной ночи. Так случилось и на этот раз. Сегодня девочка раскапризничалась, но едва только императрица взяла дочь на руки, малышка сразу перестала плакать и радостно засмеялась, показав два растущих зубика.
- Бедное дитя, чувствует, должно быть, что скоро расстанется с мамочкой, - вздохнув, произнесла кормилица, вытирая уголок глаза своим передником.
- Что ты имеешь в виду? – строго спросила Лэйса, которая еще ни с кем, кроме своего мужа, не обсуждала дальнейшую судьбу ребенка. Малышка почувствовала изменение в настроении матери и скривила мордашку, собираясь вновь заплакать, однако Алиена отвлекла внимание ребенка, скорчив забавную рожицу.
- Да как же, все ведь знают, что вы порешили отдать её древним, как бывало встарь, - простодушно отозвалась кормилица. – Может, оно и к добру, у нас-то бедняжке с её кривой ножкой тяжело будет, пусть она и принцесса…
- Тебя не должны интересовать наши намерения в отношении ребенка! - ледяным голосом оборвала ее причитания императрица. – Не смей обсуждать это, если не хочешь потерять свое место…
- Простите меня, добрая госпожа, - испуганно поклонилась женщина. – Да ведь только мне и так недолго осталось её нянчить. Ваш благородный супруг сегодня приходил в детскую, так он и поведал, что еще до конца недели Тиа отвезут в старый лес у реки. Я-то с ней туда не поеду, вы уж извините…
Императрица дёрнулась, как от удара, судорожным движением прижав к себе дочь. На глазах её выступили непрошеные слёзы. О, Единый, как рано… да еще узнать об этом через кормилицу…
Заметив состояние своей госпожи, Алиена подбежала к ней, ласково обняла за плечи и принялась гладить по голове. Единственная из всех фрейлин, она порой позволяла себе импульсивные поступки, не соответствующие придворному этикету, но сейчас Лэйсе тоже было наплевать на правила. По-прежнему не выпуская из рук девочку, молодая женщина уткнулась лбом в плечо своей фрейлины и тихо заплакала, скуля, как маленький щенок. Ей вторила испуганная Тиарджес.
Кивком головы указав кормилице на дверь, Алиена опустилась на пол у ног своей госпожи.
- Ваше Величество, вы пугаете ребёнка, - негромко, но твёрдо произнесла она.
Лэйса обратила к ней залитое слезами лицо, затем перевела взгляд на дочь:
- Прости меня, малышка, - прошептала она, прерывисто вздохнув, и попыталась улыбнуться. – Так должно случиться, так будет лучше для тебя…
Тиарджес быстро перестала плакать, переключив свое внимание на завязочки материнской рубашки.
Некоторое время обе женщины с нежностью смотрели на игру младенца. Потом Лэйса опять перевела взгляд на Алиену.
- Он захочет, чтобы солдаты отнесли Тиарджес в лес и оставили её там одну, - прошептала она, глотая слёзы. – Представляешь, как ей будет страшно и одиноко? А потом… ей придётся жить среди этих странных существ, в которых уже не осталось почти ничего человеческого?
Алиена не ответила, задумчиво глядя на девочку. Она, так и не познавшая счастья материнства, сразу привязалась к дочери своей госпожи. Тиарджес была для нее настоящей маленькой принцессой, любимой и прекрасной, даже несмотря на её искривленную ножку. Сейчас, глядя на ребенка, она понимала, что сделала неправильный выбор, добровольно отказавшись от возможности стать матерью. А может быть, она совершила ошибку еще раньше, когда согласилась разделить ложе с Кориладом... Связь с императором, равнодушным и жестоким, больше не приносила ей радости. Конечно, иногда он баловал её деньгами и подарками, её отец получил вожделенные земли и начал смотреть на соседей по имению свысока, но она сама сейчас с радостью променяла бы все это на счастье держать в руках смеющегося младенца… которого, как она чувствовала, ей уже не суждено было родить.
- Я прошу вас разрешить мне сопровождать Тиарджес в лес, - подняв глаза, обратилась она к императрице. – Я устала от суеты мира, и хочу уйти к мэллинам вместе с ней. Это будет для меня лучшей наградой, моя госпожа!
***
Спустя два дня Лэйса, с распухшими от слёз глазами, наблюдала из дворцового окна за отъездом своей дочери. Как она и ожидала, Корилад не разрешил ей сопровождать дочь к месту прошлогодней встречи с древними, опасаясь какого-нибудь очередного их коварства.
«Ты носишь моего наследника, жена, - ворчливо заявил он ей. – А нам известно, что мэллины могут сглазить ребенка. Тебе не стоит рисковать».
По сложившейся у них традиции, Лэйса молча приняла решение супруга, и сейчас, стоя у окна, кусала губы, глядя, как одетая в белое Алиена садится в карету с императорскими вензелями на дверцах и молча принимает ребенка из рук кормилицы. Кухарка с поклоном передала девушке небольшую корзинку с припасами в дорогу, и дверцы кареты захлопнулись. Человек в мундире императора занял место на козлах, другой вскочил на запятки, и маленькая принцесса тронулась в путь. Четверо конных гвардейцев составляли её почетный эскорт.
Лэйса знала, что подобрать людей, согласных сопровождать уходящих от мира во владения мэллинов, было непросто. Люди, смелые в бою, робели при мысли о встрече обитавшими в лесу таинственными существами, о которых ходили разные легенды. Но в конце концов обещанная награда сыграла свою роль, и Тиарджес с Алиеной отправились в путь с достойной охраной. Эскорт должен был оставить принцессу и ее спутницу в том месте, где год назад Алиена потеряла свою госпожу из вида, а дальше девушке придется углубиться в чащу одной, идя по тропинке пешком с ребенком на руках.
Накануне они долго беседовали с Алиеной, гадая, что может ждать её и Тиа во владениях премудрого народа. В «Житии и деяниях Алиены-Провидицы», книге, которую они обе так любили читать, вскользь рассказывалось, что будущую императрицу, умирающую от какой-то детской хвори, отвезли в лес в трехлетнем возрасте вместе с её двоюродным братом Альтеном – слабым, едва умевшим говорить мальчиком. Двенадцатью годами спустя Альтен вернулся в Лиланию здоровым и сильным мужем. Мэллины распознали в нем дар убеждать и вести за собой людей, и в хрониках Альтена Альдийского называли Владеющим Словом. В те далекие дни в Альдэ тоже шла борьба за власть, которая грозила королевству гибелью, так как с юга уже наступали полчища тэров. Понимая, что стране нужна законная наследница, спустя краткое время Альтен привез из владений мэллинов и Алиену - взращенную древними дочь почившего короля Ульды IV, оказавшуюся его единственным выжившим ребенком. За её провидческий дар и умение исцелять наложением рук современники называли девушку Владеющей Силой. Вторжение тэров закончилось поражением для альдийцев, однако мудрая Алиена сумела спасти страну от гибели и сделать её в итоге еще более сильной, чем прежде.
Из книги следовало, что всего лишь двести лет назад никто не удивлялся, что сразу два ребенка из правящей династии были отправлены на милость древнего народа в лесные чащобы. Также в хрониках нередко упоминались благородные дамы, уходившие в лес после смерти мужей или в случае неспособности продолжить род. Иногда оставляли мирскую жизнь и мужчины. Сейчас такие поступки вызывали у знати скорее удивление, чем уважение, однако Лэйса припомнила историю с женой Кровопийцы, приходившейся родственницей покойной императрице Зинзии, которая несколько лет назад также приняла решение уйти к мэллинам.
«Мэллины никогда не отвергают тех, кто желает служить им», - заключила императрица.
Затем Лэйса рассказала своей фрейлине все, что могла вспомнить о прошлогодней встрече с древними в лесу и их загадочных речах.
Алиена пребывала в переменчивом настроении, то оживлённо говоря о новой жизни и знаниях, которые сможет получить у древних, то впадая в естественное беспокойство. С нервным смешком девушка поведала своей госпоже, что император лишь хмыкнул, узнав о её желании оставить мир.
«И какая тебе в этом выгода? - недоуменно вопросил он. – Знания? Зачем они тебе нужны, если некуда будет их применить?»
Впрочем, Корилад, с его практичным складом ума, редко обременял себя обдумыванием мотивов других людей, и его мозг сразу начал искать выгоды, которые можно было извлечь из её решения.
«Ну что ж, будет очень хорошо, если к мэллинам прибудет не только глупый младенец, но и разумный человек, который сможет объяснить этим ушедшим от мирской суеты мудрецам, сколько пользы им принесет дружба со мной! – деловито обратился к любовнице император. – Скажи им, например, что я могу дать их народу земли… богатые лесные угодья, в нашей стране их много, особенно на востоке. Итак, леса… ещё можно предложить им право беспрепятственной рыбной ловли в протекающих рядом реках – интересно, мэллины занимаются рыбной ловлей?.. Если древние хотят, чтобы восстановили их храмы, я это сделаю. Если им нужны люди – они тоже их получат. А взамен я прошу немногого. Во-первых, подтверждения моей власти. Если мэллины поддержат меня, простые люди не посмеют их ослушаться и не станут больше идти за самозванцем… А может быть, эти премудрые старцы сумеют устроить смерть молодого рэ-Кора? Уверен, для них это не сложнее, чем щелкнуть пальцами! Или, если же они не захотят марать руки и вмешиваться в людские дела, пусть пришлют мне чертежи какого-нибудь древнего оружия, которое позволит смести с лица земли Уэйли со всеми его обитателями. Этого мне будет вполне достаточно…»
Пересказывая слова императора, девушка вдруг умолкла на полуслове и отвернулась к окну. Корилад ни одним словом не выразил сожаления о разлуке с нею, как будто она была для него не более чем игрушкой. Это было обидно - но теперь уже не имело значения. Наутро для нее должна была начаться новую жизнь, и Лэйса крепко обняла подругу, искренне желая ей обрести счастье, если это только возможно.
И вот карета увезла её дочь и Алиену в неизвестность, и Лэйса сомневалась, что когда-нибудь увидит их вновь. Мэллины не отпускали обратно тех, кто приходил в их владения – лишь легендарные правители древности были исключением…
Корилад велел объявить народу о великой жертве, на которую он пошел, дабы почтить древних хозяев всех окрестных земель. Лэйса знала, что все простые люди, которые когда-либо относили на лесную опушку свое дитя, родившееся слабым или умиравшее от болезни, будут ей сочувствовать, но это мало утешало.
Молодая женщина положила руку себе на живот. Там, незаметная пока чужому глазу, зарождалась новая жизнь. Её хотелось верить, что это дитя родится здоровым и сможет принести мир в страну. А еще в её сердце теплилась робкая надежда, что Мартьен, который не желает признавать над собой власти Корилада, когда-нибудь склонится перед её ребенком – ведь маленький принц будет сыном женщины, перед которой он в долгу…
Глава 47. Желанная добыча
Их встреча произошла случайно, в паре лиг от ворот Лилании. В человеке, едущем на телеге лесоруба, Джейвен вдруг узнал старика, жестоко подшутившего над ним у моста через Лю - и в первый миг не смог поверить своей удаче.
…Когда нищий побирушка, запахнув свои лохмотья, поспешил уйти от моста, оставив за спиной эр-Лэйва и его солдат, агент Корилада пребывал в полной уверенности, что этот старикан – лишь случайный человек, использованный многомудрым Альтеном, дабы направить по ложному следу погоню и передать свое оскорбительное письмо. Осознание того, что хитроумный старец обманул его дважды, пришло гораздо позже. Вечером того же дня, ворочаясь на жесткой постели в придорожной гостинице, Джейви собрал факты воедино - и вдруг ясно понял, что нищий старик и был самим Альтеном!
Старец сумел предугадать, что во время ареста его сразу обыщут, и заранее подготовил письмо, которое послужило ему охранной грамотой. Конечно, существовал риск, что разозлённый преследователь велит тут же повесить глупого крестьянина – но, как видно, старик успел достаточно хорошо изучить привычки своего врага, ибо не сомневался в том, что подателя письма отпустят живым и здоровым.
Но хитрость не могла спасти его на этот раз. Осадив свою лошадь рядом с медленно едущей телегой, Джейвен громким криком велел вознице остановиться. Мгновенно соскочивший с бревен старик сделал попытку сбежать в лес, но эр-Лэйв, быстро спешившись, почти сразу настиг его и свалил с ног, после чего привычными движениями скрутил предателю руки за спиной.
Это была победа. И пусть главное задание так и осталось невыполненным – Джейвен слышал, что Мартьен по-прежнему был жив - однако эр-Лэйв чувствовал, что не останется без награды, если привезет императору столь желанный трофей, как этот старик.
Лесоруб на своей телеге только хлопал глазами, наблюдая, как неизвестный парень вяжет его добродушного спутника. Старик же, выплюнув попавшую в рот землю, постарался использовать свой шанс, пронзительно заорав:
- На помощь, люди добрые! Мой сын-негодяй собирается меня же убить, лишь бы завладеть родовою усадьбой!
