Развить эту мысль не позволил заговоривший Томас:
- Дорогие гости, хочу от лица своих коллег поблагодарить вас за участие в сегодняшней выставке, - с лёгкой улыбкой сказал мужчина, усиливая голос. – Напоминаю также, что вы можете оставить заявку на покупку любого из представленных произведений и переговорить с их создателями лично. А ещё похвастаться перед знакомыми, которые остались без приглашения…
Томасу ответили смехом – светским, не слишком искренним, но вполне участливым.
- Не буду мучить вас излишними формальностями и закончу свою речь ещё одним объявлением.
Меня вдруг притянули к себе – сдержанно, конечно, но удивление наверняка отразилось на моем лице.
Вежливо улыбаясь, попробовала незаметно скинуть чужую руку. А сама холодела: что, бездна его дери, он собирается сказать?!
- Хочу вам представить Сильвию Хант – восходящую звезду Вилденбурга! Запомните ее лицо – потому что вы смотрите на принцессу Элоизу.
Гости… ответили бурными овациями. А я стояла и смотрела на это в безмолвном изумлении, не зная, что говорить и что делать.
Это не было уместно или ожидаемо… меня мало кто знает, и ещё меньшее количество людей настолько одержимо театром, чтобы рукоплескать с таким отчаянием.
Происходящее внизу казалось помешательством.
Меня обожали – ни за что. Только за то, что буду играть принцессу из вымышленной пьесы, не имеющей никакого отношения к реальности. Но смотря на искренний восторг собравшихся внизу людей, их широко раскрытые глаза, казалось, что я была воплощением их идеала.
Богиней… прямо как Элоиза. Именно ей были обращены аплодисменты, не мне, малоизвестной актрисе.
Стало жутко – и обидно.
Попыталась вырваться, но ощутила, что Томас держит мою руку удивительно крепко. Тогда я посмотрела на Виктора – но он отвернулся к стоявшей рядом женщине, коснувшейся его руки для продолжения беседы.
И стоило детективу отвести от нас взгляд, Альбо потянул меня в боковое помещение.
Мы оказались в его кабинете – небольшом, словно пыточная камера. И только здесь я наконец-то сумела вырваться и отойти на несколько шагов. Томас же, как будто не замечая моего поведения, удалился к своему столу.
- Что это было? – наконец спросила я, скрестила руки – и едва не опрокинула шампанское. Оказывается, оно все еще было при мне.
Инвестор непонимающе вскинул голову:
- Внимание, конечно же.
- Это не нормально! – выкрикнула неожиданно эмоционально.
- Благодарность? – приподнял бровь мужчина. – Овации, которые вы, безусловно, заслужили?
- Это не благодарность. – Я покачала головой. – А безумие какое-то.
- Сильвия, вы меня удивляете, - усмехнулся Томас. – Впрочем, актрисам не угодишь. Расслабьтесь и допейте шампанское – так и быть, не буду утомлять разговорами о театре, которые, судя по всему, вам ужасно надоели.
Я снова покачала головой, склонилась к напитку – и ощутила странное чувство… обволакивающее, мягкое, словно бархат. Нахмурившись, прикрыла глаза и покачала бокалом – шампанское тихо шелестело по стеклу. Своеобразная музыка – с инородными нотками.
Альбо снова на меня воздействовал.
В голове тут же прозвучали наставления Виктора, и я попыталась магически нащупать жучок, припрятанный в лифе – детектив, к слову, одобрил мой подход.
Вроде бы работает… не будучи уверенной, пошла к мужчине с чёткой целью. Он стоял ко мне спиной, выискивая что-то на столе. Но стоило к нему приблизиться, как Томас заговорил:
- Вы снова пытаетесь меня подставить?
Заявление было столь неожиданным, что я замерла. А мужчина продолжал:
- Отводите внимание от своего стремительного карьерного роста?
- Которому поспособствовали вы?
Томас медленно обернулся – я так же аккуратно опустила руку, лежавшую на декольте.
- Не с вашей ли просьбы? – как-то слишком спокойно продолжал инвестор.
- С какой ещё?..
Не успела договорить, как мужчина притянул меня к себе – не больно, скорее неожиданно. Бокал со звоном разбился об пол, и холодные капли брызнули на ногу.
- Неудобные подробности для полицейского отчета, не так ли? – усмехнулся Томас.
Испуганно сглотнула – и даже не сопротивлялась, когда Альбо дерзко оттопырил мое декольте и вынул припрятанный жучок. А потом и приподнял между нашими лицами, как будто и сама не догадывалась, что же там лежало.
- Было наивно полагать, что я не почувствую вашу магию, - заметил мужчина все так же спокойно. Отстранившись, бросил коробочку на пол. – Разбейте его.
Я не шелохнулась. Тогда Альбо снова приподнял свою бровь и повторил:
- Сильвия, если вы хотите честности в нашем общении, то лучше выполните просьбу. В противном случае я отзову свое обещание помогать расследованию.
- Вам это не выгодно, - заметила я.
- И вам тоже.
А вот это было угрозой – возможно, вынужденной. В самом деле, никому не понравится быть записанным.
Не отрывая напряженного взгляда от Томаса, я приняла решение и наступила на жучок каблуком. Артефакт зашипел и раскололся – неликвид.
Альбо медленно кивнул и так же неторопливо сел за свой стол. Видя мое нежелание присоединиться, инвестор выразительно указал взглядом на стул по другую сторону.
- Сильвия, я уверен, что ваш спутник вскоре к нам присоединится. Не будем же терять время даром.
Желания садиться не прибавилось, но я снова послушалась и расположилась напротив. И чувствовала себя при этом очень странно, потому что не понимала, как относиться к этому человеку – впрочем, я, кажется, повторяюсь. И скажу это ещё много, много раз, потому что не ощущаю себя не то чтобы в безопасности… я вообще не понимаю, что должна чувствовать и как должна себя повести в такой ситуации.
Наверное, стоило бы извиниться? Да ну, глупости какие-то…
- Прошу прощения за недоверие, - все-таки сказала я.
- Не стоит, - отмахнулся Томас. – Вы меня совершенно не удивили – и не только благодаря эмпатии. Так или иначе, мой водитель вас похитил…
- Вы подозреваете, на кого он работал? – перебила я мужчину.
- Список будет слишком велик, - последовал уклончивый ответ.
- Кто?
- Все приглашенные.
Я почувствовала мурашки на коже и потерла плечи, пытаясь унять внезапную тревогу.
- У меня создалось ощущение, что в какой-то момент все сошли с ума. – Я вскинула взгляд на Томаса, пытаясь найти в его глазах понимание – но встретила только невозмутимость.
- Вы слишком мнительны, общение с детективом пагубно на вас влияет. Могу уверить, что все присутствующие абсолютно здоровы. А вот за их мотивы не ручаюсь.
- Тогда почему вы подозреваете каждого из них?
- Наше общество – паутина, Сильвия, - серьёзно ответил инвестор. – Мы связаны тоненькими нитками, ведущими от одного узелка к другому…
- Тогда ведь должен быть и паук? – нахмурилась я.
- Не обязательно. В естественной среде паутина может просуществовать достаточно долго и даже не поддаваться гниению. Но я выражался абстрактно, поэтому можем сойтись на том, что каждый из жителей столицы – паук, плетущий общий рисунок.
- Вы очень любите природные аналогии, - заметила я с усмешкой. – На ужине в ресторане, к примеру, разделили наше общество на хищников и травоядных.
- На пауков и мошек, если будет угодно,- согласился мужчина.
- Что же плетут ваши гости?
- Каждый из них – влиятельный человек, активно принимающий участие в жизни города… даже творчество неизвестных художников – это своего рода воздействие. Да ведь и вы, актёры, делаете это со сцены.
- Мне начинает казаться, что наша роль на этом не заканчивается, - покачала я головой.
- Какой же узор плетете вы, Сильвия?
- Скорее пытаюсь разобрать чужие.
- Вы прибедняетесь. Так или иначе за вами тоже остаётся шелковый рисунок.
- Давайте пройдёмся по гостям. – Я сложила руки на коленях. – Шон Кристан?
- Обычный павлин, не более того, - отмахнулся Томас. – Перебирает чужие ниточки, вносит посильный вклад в культурную жизнь Вилденбурга.
- Может ли критик быть связан с преступлениями?
- Скорее очень заинтересован в том, чтобы докопаться до истины – в качестве зрителя.
- Недавно его видели с актером моего театра, - аккуратно заметила я. – Не похоже на равнодушного наблюдателя.
Томас посмотрел на меня с большим интересом:
- Не обладаю такой информацией, но… либо они хорошие знакомые, либо ваш коллега пытается купить хвалебную статью, либо же Кристан выполняет роль посредника для кого-то другого. На вашем месте я бы пригласил Шона на деловой ужин.
Мысленно с ним согласилась. Стоило бы узнать у Шаффера причины его общения с критиком и сделать то же самое.
- Что насчёт Уолтера Бенгера? – вернулась к списку.
- Я бы к нему присмотрелся. В последнее время «Сапфия» готовится к чему-то грандиозному, и директор наотрез отказывается раскрывать свои карты.
Я медленно кивнула, понимая, о чем он говорит.
- Недавно мы встретились возле театра. Какое вы имеете к нему отношение? – спросила собеседника.
- Исключительно финансовое. Если «Сантимент» закроется, я хочу вложиться в более выгодное предприятие, - честно ответил мужчина. – Похоже, что многие актёры такого же мнения.
- И вы совершенно не в курсе о планах «Сапфии»?
- Разве что стать ведущим театром и получить наилучшее финансирование, - усмехнулся Альбо. – Но подозревать Уолтера в грязной игре не берусь. В вопросах бизнеса он компетентен и избирателен.
- Элиз Сноуден?
Инвестор удивлённо приподнял свои брови:
- Театралка, светская дива, коллекционер. Мы часто пересекаемся на различных банкетах. Метит в оргкомитет Театрального Общества.
А вот это уже интересно.
- Какие привилегии даёт это членство? – тут же спросила я.
- Влияние в узком кругу, - усмехнулся Томас. – И доступ ко множеству ниточек. Когда в нашем государстве была жесткая цензура, Общество выполняло указания правительства и полностью контролировало сцену. Сейчас, разумеется, это не столь актуально.
- Тогда зачем ей это?
- Возможно, Сноуден очень любит театр, - пожал плечами инвестор. – И хочет в политику, если достаточно наивна, чтобы полагать, что это реально. Но выдавать гранты и рулить культурными настроениями Общество в праве.
- Может ли Элиз быть замешана в преступлениях?
Томас задумался:
- Разве что из идеологических соображений… а в чем они заключаются – бездна их знает. Может, ей не нравятся брюнетки?
Я покачала головой:
- Какой-то бессмысленный разговор у нас получается. Каждый из подозреваемых одновременно важен и бесполезен. Ума не приложу, кому может понадобиться всё это.
- Но вы подозревали и меня тоже, - заметил Томас. Отклонившись в кресле, мужчина скрестил руки на груди. – Зачем мне устранять актрис?
- Кристан сказал, что вы испытываете ко мне определённые чувства. – Я пожала плечами. – Было логичным предположить в вас фанатика.
- Но потом произошло покушение и на вас.
- И на меня, - согласилась я. – Но менталист не пытался отговорить от участия в пьесе.
- Даже так? – удивился Томас. – И что же он сказал?
- Очень странную вещь… что мне предстоит доказать свое право на роль: Элоиза должна быть безупречной.
Мужчина надолго задумался, катая ручку по столу. Тихий звук ее соприкосновения с древесиной казался тревожным.
- Идеологические мотивы, - резюмировал инвестор. – Насколько я понимаю, предыдущим актрисам не делали такого предложения
- Может, все угрозы были проверкой?
- На что?
Теперь задумалась я.
- На стойкость? Целеустремлённость? Не знаю… это не обязательные качества для хорошего актера.
- Кому-то очень нужно, чтобы постановка была идеальной.
- Или меня принесли в жертву ради искусство, - кисло усмехнулась я.
Последние слова повисли в тревожном молчании.
Мне не хотелось думать, что я стала пешкой в безумной, иррациональной игре. Это не укладывалось в голове и не поддавалось логике.
Но эти взгляды и недавние аплодисменты… наводили на соответствующие мысли.
Мы думали, что преступник срывает грядущую премьеру – но теперь получается, что он ее жаждет. В моем или другом лице оживет идеальная принцесса – но для кого и для чего? Никакое искусство не стоит грязных и беспринципных решений.
Почти сразу же за мной поднялся Виктор, но у меня не было моральных сил для продолжения вечера. Возвращаясь домой, детектив спрашивал подробности нашего с Томасом разговора – а я отвечала невпопад, передавала общую суть. А может, рассказала и детально, но совершенно этого не запомнила.
Ложась в постель, точно знала, что попросила узнать про общение Шаффера с Кристаном. Нужно втереться в доверие критика и выйти на следующего паука.
А ещё Грейвз рассказывал про Элиз Сноуден – кажется, женщина делилась своими планами о вступлении в Общество. Тогда она сможет бесплатно ходить на постановки и задавать направление репертуара – классическое вроде бы.
А ещё Сноуден оказалась знакома с начальником Виктора, якобы приятным человеком. Они учились в одной школе – ну разве не милота?
Кажется, я забыла упомянуть, что жучок наш – того…
Размышляя обо всем этом, сама не заметила, как погрузилась в беспокойный сон.
Следующая встреча с Грейвзом была неожиданной – утром, до работы. Едва я умылась и стала заваривать кофе, как детектив оповестил о своём визите (не) деликатным постукиванием в дверь.
- Мы разве договаривались? – вместо приветствия удивилась я, наблюдая, как мужчина по-хозяйски проходит в квартиру и вешает пальто.
- А это необходимо? – как будто бы тоже удивился Виктор, направляясь на кухню и оставляя за собой шлейф чего-то ароматного.
Захлопнув дверь, я тут же направилась следом и принялась заглядывать Грейвзу через плечо – а он, такой вредный тип, уворачивался и прятал коробку. Весьма успешно, между прочим, – профессионал!
- Ну мне же интересно, - возмутилась я.
- Сначала благодарность, потом коробка.
- А разве не в другой последовательности?
Детектив поставил загадочный объект на стол и развернулся ко мне, приобнимая за талию. А потом привлек поближе к себе, чтобы не продолжала выглядывать.
- И как же я должна тебя отблагодарить за это «что-то»? – ухмыльнулась, смотря в наглющие серые глаза.
- Дай-ка подумать. – Виктор нахмурился, поднимая взгляд к потолку. – Пожалуй, поцелуя будет достаточно.
- А если мне не понравится сюрприз?
- Брось, Сильвия! Это невозможно.
Я же решила не спорить и подыграть детективу, пребывающему в удивительно игривом настроении. Его легкость передавалась и мне, позволяя стереть тревогу прошедшего вечера.
Поэтому я приблизилась к мужчине, мягко обхватывая его лицо руками, и поцеловала. Вообще-то планировался лёгкий «чмок» (техническое задание было недостаточно подробным), но детектив имел другие планы. Виктор сильнее прижал меня к себе, пальцами сжимая ткань домашней блузы. Поцелуй получился долгим и глубоким – но при этом размеренным, словно воплощал понятие «уюта».
Я отстранилась первой, живо обогнула детектива и раскрыла загадочную коробку. Внутри оказались две горячих булки с начинкой из сыра. Приобняв меня за талию, Виктор коротко поцеловал в щеку и сел за стол.
- Ну что, нравится сюрприз или нет? – спросил мужчина, смотря на то, как я спешно ставлю чайник на плиту.
- Слюнки текут!
Принесенное блюдо оказалось неимоверно сытным и ужасно вкусным.
- Дорогие гости, хочу от лица своих коллег поблагодарить вас за участие в сегодняшней выставке, - с лёгкой улыбкой сказал мужчина, усиливая голос. – Напоминаю также, что вы можете оставить заявку на покупку любого из представленных произведений и переговорить с их создателями лично. А ещё похвастаться перед знакомыми, которые остались без приглашения…
Томасу ответили смехом – светским, не слишком искренним, но вполне участливым.
- Не буду мучить вас излишними формальностями и закончу свою речь ещё одним объявлением.
Меня вдруг притянули к себе – сдержанно, конечно, но удивление наверняка отразилось на моем лице.
Вежливо улыбаясь, попробовала незаметно скинуть чужую руку. А сама холодела: что, бездна его дери, он собирается сказать?!
- Хочу вам представить Сильвию Хант – восходящую звезду Вилденбурга! Запомните ее лицо – потому что вы смотрите на принцессу Элоизу.
Гости… ответили бурными овациями. А я стояла и смотрела на это в безмолвном изумлении, не зная, что говорить и что делать.
Это не было уместно или ожидаемо… меня мало кто знает, и ещё меньшее количество людей настолько одержимо театром, чтобы рукоплескать с таким отчаянием.
Происходящее внизу казалось помешательством.
Меня обожали – ни за что. Только за то, что буду играть принцессу из вымышленной пьесы, не имеющей никакого отношения к реальности. Но смотря на искренний восторг собравшихся внизу людей, их широко раскрытые глаза, казалось, что я была воплощением их идеала.
Богиней… прямо как Элоиза. Именно ей были обращены аплодисменты, не мне, малоизвестной актрисе.
Стало жутко – и обидно.
Попыталась вырваться, но ощутила, что Томас держит мою руку удивительно крепко. Тогда я посмотрела на Виктора – но он отвернулся к стоявшей рядом женщине, коснувшейся его руки для продолжения беседы.
И стоило детективу отвести от нас взгляд, Альбо потянул меня в боковое помещение.
Мы оказались в его кабинете – небольшом, словно пыточная камера. И только здесь я наконец-то сумела вырваться и отойти на несколько шагов. Томас же, как будто не замечая моего поведения, удалился к своему столу.
- Что это было? – наконец спросила я, скрестила руки – и едва не опрокинула шампанское. Оказывается, оно все еще было при мне.
Инвестор непонимающе вскинул голову:
- Внимание, конечно же.
- Это не нормально! – выкрикнула неожиданно эмоционально.
- Благодарность? – приподнял бровь мужчина. – Овации, которые вы, безусловно, заслужили?
- Это не благодарность. – Я покачала головой. – А безумие какое-то.
- Сильвия, вы меня удивляете, - усмехнулся Томас. – Впрочем, актрисам не угодишь. Расслабьтесь и допейте шампанское – так и быть, не буду утомлять разговорами о театре, которые, судя по всему, вам ужасно надоели.
Я снова покачала головой, склонилась к напитку – и ощутила странное чувство… обволакивающее, мягкое, словно бархат. Нахмурившись, прикрыла глаза и покачала бокалом – шампанское тихо шелестело по стеклу. Своеобразная музыка – с инородными нотками.
Альбо снова на меня воздействовал.
В голове тут же прозвучали наставления Виктора, и я попыталась магически нащупать жучок, припрятанный в лифе – детектив, к слову, одобрил мой подход.
Вроде бы работает… не будучи уверенной, пошла к мужчине с чёткой целью. Он стоял ко мне спиной, выискивая что-то на столе. Но стоило к нему приблизиться, как Томас заговорил:
- Вы снова пытаетесь меня подставить?
Заявление было столь неожиданным, что я замерла. А мужчина продолжал:
- Отводите внимание от своего стремительного карьерного роста?
- Которому поспособствовали вы?
Томас медленно обернулся – я так же аккуратно опустила руку, лежавшую на декольте.
- Не с вашей ли просьбы? – как-то слишком спокойно продолжал инвестор.
- С какой ещё?..
Не успела договорить, как мужчина притянул меня к себе – не больно, скорее неожиданно. Бокал со звоном разбился об пол, и холодные капли брызнули на ногу.
- Неудобные подробности для полицейского отчета, не так ли? – усмехнулся Томас.
Испуганно сглотнула – и даже не сопротивлялась, когда Альбо дерзко оттопырил мое декольте и вынул припрятанный жучок. А потом и приподнял между нашими лицами, как будто и сама не догадывалась, что же там лежало.
- Было наивно полагать, что я не почувствую вашу магию, - заметил мужчина все так же спокойно. Отстранившись, бросил коробочку на пол. – Разбейте его.
Я не шелохнулась. Тогда Альбо снова приподнял свою бровь и повторил:
- Сильвия, если вы хотите честности в нашем общении, то лучше выполните просьбу. В противном случае я отзову свое обещание помогать расследованию.
- Вам это не выгодно, - заметила я.
- И вам тоже.
А вот это было угрозой – возможно, вынужденной. В самом деле, никому не понравится быть записанным.
Не отрывая напряженного взгляда от Томаса, я приняла решение и наступила на жучок каблуком. Артефакт зашипел и раскололся – неликвид.
Альбо медленно кивнул и так же неторопливо сел за свой стол. Видя мое нежелание присоединиться, инвестор выразительно указал взглядом на стул по другую сторону.
- Сильвия, я уверен, что ваш спутник вскоре к нам присоединится. Не будем же терять время даром.
Желания садиться не прибавилось, но я снова послушалась и расположилась напротив. И чувствовала себя при этом очень странно, потому что не понимала, как относиться к этому человеку – впрочем, я, кажется, повторяюсь. И скажу это ещё много, много раз, потому что не ощущаю себя не то чтобы в безопасности… я вообще не понимаю, что должна чувствовать и как должна себя повести в такой ситуации.
Наверное, стоило бы извиниться? Да ну, глупости какие-то…
- Прошу прощения за недоверие, - все-таки сказала я.
- Не стоит, - отмахнулся Томас. – Вы меня совершенно не удивили – и не только благодаря эмпатии. Так или иначе, мой водитель вас похитил…
- Вы подозреваете, на кого он работал? – перебила я мужчину.
- Список будет слишком велик, - последовал уклончивый ответ.
- Кто?
- Все приглашенные.
Прода от 18.06.2024, 12:52
Я почувствовала мурашки на коже и потерла плечи, пытаясь унять внезапную тревогу.
- У меня создалось ощущение, что в какой-то момент все сошли с ума. – Я вскинула взгляд на Томаса, пытаясь найти в его глазах понимание – но встретила только невозмутимость.
- Вы слишком мнительны, общение с детективом пагубно на вас влияет. Могу уверить, что все присутствующие абсолютно здоровы. А вот за их мотивы не ручаюсь.
- Тогда почему вы подозреваете каждого из них?
- Наше общество – паутина, Сильвия, - серьёзно ответил инвестор. – Мы связаны тоненькими нитками, ведущими от одного узелка к другому…
- Тогда ведь должен быть и паук? – нахмурилась я.
- Не обязательно. В естественной среде паутина может просуществовать достаточно долго и даже не поддаваться гниению. Но я выражался абстрактно, поэтому можем сойтись на том, что каждый из жителей столицы – паук, плетущий общий рисунок.
- Вы очень любите природные аналогии, - заметила я с усмешкой. – На ужине в ресторане, к примеру, разделили наше общество на хищников и травоядных.
- На пауков и мошек, если будет угодно,- согласился мужчина.
- Что же плетут ваши гости?
- Каждый из них – влиятельный человек, активно принимающий участие в жизни города… даже творчество неизвестных художников – это своего рода воздействие. Да ведь и вы, актёры, делаете это со сцены.
- Мне начинает казаться, что наша роль на этом не заканчивается, - покачала я головой.
- Какой же узор плетете вы, Сильвия?
- Скорее пытаюсь разобрать чужие.
- Вы прибедняетесь. Так или иначе за вами тоже остаётся шелковый рисунок.
- Давайте пройдёмся по гостям. – Я сложила руки на коленях. – Шон Кристан?
- Обычный павлин, не более того, - отмахнулся Томас. – Перебирает чужие ниточки, вносит посильный вклад в культурную жизнь Вилденбурга.
- Может ли критик быть связан с преступлениями?
- Скорее очень заинтересован в том, чтобы докопаться до истины – в качестве зрителя.
- Недавно его видели с актером моего театра, - аккуратно заметила я. – Не похоже на равнодушного наблюдателя.
Томас посмотрел на меня с большим интересом:
- Не обладаю такой информацией, но… либо они хорошие знакомые, либо ваш коллега пытается купить хвалебную статью, либо же Кристан выполняет роль посредника для кого-то другого. На вашем месте я бы пригласил Шона на деловой ужин.
Мысленно с ним согласилась. Стоило бы узнать у Шаффера причины его общения с критиком и сделать то же самое.
- Что насчёт Уолтера Бенгера? – вернулась к списку.
- Я бы к нему присмотрелся. В последнее время «Сапфия» готовится к чему-то грандиозному, и директор наотрез отказывается раскрывать свои карты.
Я медленно кивнула, понимая, о чем он говорит.
- Недавно мы встретились возле театра. Какое вы имеете к нему отношение? – спросила собеседника.
- Исключительно финансовое. Если «Сантимент» закроется, я хочу вложиться в более выгодное предприятие, - честно ответил мужчина. – Похоже, что многие актёры такого же мнения.
- И вы совершенно не в курсе о планах «Сапфии»?
- Разве что стать ведущим театром и получить наилучшее финансирование, - усмехнулся Альбо. – Но подозревать Уолтера в грязной игре не берусь. В вопросах бизнеса он компетентен и избирателен.
- Элиз Сноуден?
Инвестор удивлённо приподнял свои брови:
- Театралка, светская дива, коллекционер. Мы часто пересекаемся на различных банкетах. Метит в оргкомитет Театрального Общества.
А вот это уже интересно.
- Какие привилегии даёт это членство? – тут же спросила я.
- Влияние в узком кругу, - усмехнулся Томас. – И доступ ко множеству ниточек. Когда в нашем государстве была жесткая цензура, Общество выполняло указания правительства и полностью контролировало сцену. Сейчас, разумеется, это не столь актуально.
- Тогда зачем ей это?
- Возможно, Сноуден очень любит театр, - пожал плечами инвестор. – И хочет в политику, если достаточно наивна, чтобы полагать, что это реально. Но выдавать гранты и рулить культурными настроениями Общество в праве.
- Может ли Элиз быть замешана в преступлениях?
Томас задумался:
- Разве что из идеологических соображений… а в чем они заключаются – бездна их знает. Может, ей не нравятся брюнетки?
Я покачала головой:
- Какой-то бессмысленный разговор у нас получается. Каждый из подозреваемых одновременно важен и бесполезен. Ума не приложу, кому может понадобиться всё это.
- Но вы подозревали и меня тоже, - заметил Томас. Отклонившись в кресле, мужчина скрестил руки на груди. – Зачем мне устранять актрис?
- Кристан сказал, что вы испытываете ко мне определённые чувства. – Я пожала плечами. – Было логичным предположить в вас фанатика.
- Но потом произошло покушение и на вас.
- И на меня, - согласилась я. – Но менталист не пытался отговорить от участия в пьесе.
- Даже так? – удивился Томас. – И что же он сказал?
- Очень странную вещь… что мне предстоит доказать свое право на роль: Элоиза должна быть безупречной.
Мужчина надолго задумался, катая ручку по столу. Тихий звук ее соприкосновения с древесиной казался тревожным.
- Идеологические мотивы, - резюмировал инвестор. – Насколько я понимаю, предыдущим актрисам не делали такого предложения
- Может, все угрозы были проверкой?
- На что?
Теперь задумалась я.
- На стойкость? Целеустремлённость? Не знаю… это не обязательные качества для хорошего актера.
- Кому-то очень нужно, чтобы постановка была идеальной.
- Или меня принесли в жертву ради искусство, - кисло усмехнулась я.
Последние слова повисли в тревожном молчании.
Мне не хотелось думать, что я стала пешкой в безумной, иррациональной игре. Это не укладывалось в голове и не поддавалось логике.
Но эти взгляды и недавние аплодисменты… наводили на соответствующие мысли.
Мы думали, что преступник срывает грядущую премьеру – но теперь получается, что он ее жаждет. В моем или другом лице оживет идеальная принцесса – но для кого и для чего? Никакое искусство не стоит грязных и беспринципных решений.
***
Почти сразу же за мной поднялся Виктор, но у меня не было моральных сил для продолжения вечера. Возвращаясь домой, детектив спрашивал подробности нашего с Томасом разговора – а я отвечала невпопад, передавала общую суть. А может, рассказала и детально, но совершенно этого не запомнила.
Ложась в постель, точно знала, что попросила узнать про общение Шаффера с Кристаном. Нужно втереться в доверие критика и выйти на следующего паука.
А ещё Грейвз рассказывал про Элиз Сноуден – кажется, женщина делилась своими планами о вступлении в Общество. Тогда она сможет бесплатно ходить на постановки и задавать направление репертуара – классическое вроде бы.
А ещё Сноуден оказалась знакома с начальником Виктора, якобы приятным человеком. Они учились в одной школе – ну разве не милота?
Кажется, я забыла упомянуть, что жучок наш – того…
Размышляя обо всем этом, сама не заметила, как погрузилась в беспокойный сон.
Прода от 19.06.2024, 11:46
Глава 18.
Следующая встреча с Грейвзом была неожиданной – утром, до работы. Едва я умылась и стала заваривать кофе, как детектив оповестил о своём визите (не) деликатным постукиванием в дверь.
- Мы разве договаривались? – вместо приветствия удивилась я, наблюдая, как мужчина по-хозяйски проходит в квартиру и вешает пальто.
- А это необходимо? – как будто бы тоже удивился Виктор, направляясь на кухню и оставляя за собой шлейф чего-то ароматного.
Захлопнув дверь, я тут же направилась следом и принялась заглядывать Грейвзу через плечо – а он, такой вредный тип, уворачивался и прятал коробку. Весьма успешно, между прочим, – профессионал!
- Ну мне же интересно, - возмутилась я.
- Сначала благодарность, потом коробка.
- А разве не в другой последовательности?
Детектив поставил загадочный объект на стол и развернулся ко мне, приобнимая за талию. А потом привлек поближе к себе, чтобы не продолжала выглядывать.
- И как же я должна тебя отблагодарить за это «что-то»? – ухмыльнулась, смотря в наглющие серые глаза.
- Дай-ка подумать. – Виктор нахмурился, поднимая взгляд к потолку. – Пожалуй, поцелуя будет достаточно.
- А если мне не понравится сюрприз?
- Брось, Сильвия! Это невозможно.
Я же решила не спорить и подыграть детективу, пребывающему в удивительно игривом настроении. Его легкость передавалась и мне, позволяя стереть тревогу прошедшего вечера.
Поэтому я приблизилась к мужчине, мягко обхватывая его лицо руками, и поцеловала. Вообще-то планировался лёгкий «чмок» (техническое задание было недостаточно подробным), но детектив имел другие планы. Виктор сильнее прижал меня к себе, пальцами сжимая ткань домашней блузы. Поцелуй получился долгим и глубоким – но при этом размеренным, словно воплощал понятие «уюта».
Я отстранилась первой, живо обогнула детектива и раскрыла загадочную коробку. Внутри оказались две горячих булки с начинкой из сыра. Приобняв меня за талию, Виктор коротко поцеловал в щеку и сел за стол.
- Ну что, нравится сюрприз или нет? – спросил мужчина, смотря на то, как я спешно ставлю чайник на плиту.
- Слюнки текут!
Принесенное блюдо оказалось неимоверно сытным и ужасно вкусным.
