1
Время замерло в однообразных, осенних сумерках, подернутых моросью холодных дождей. Этот вечер тоже не стал исключением. Он был абсолютно таким же, как все прежние, что были до него — безликим и медленным, с тусклыми красками угасшего дня и толпами людей на улицах, спешащими в самых разных направлениях, и все еще, — несмотря на пробирающий до костей ветер, — с теми, кто мечтал, смотря на календарь, вырвать у осени хотя бы немного тепла и веселья.
Именно такая группа людей подошла к ночному клубу с неоновой, вульгарно-розовой вывеской несколько минут назад. Три парня, две девушки. Они остановились у входа, решив выкурить по сигарете, — или тонкой скрутке с травкой, — прежде, чем зайти в дрожащий от музыки клуб.
Уильям едва заметно пошевелился в кресле черного Land Rover. С помощью этого автомобиля несколько месяцев назад он успешно, к своему глубочайшему удовлетворению, изловил тех, кто оказал особое влияние на его жизнь. Все это было не очень давно в рамках человеческого времяисчисления, но андроиду казалось, что с тех пор прошли целые века.
Грудная клетка Уильяма, закрытая черной, классической футболкой и, — в тон ей, — кожаной курткой, неслышно поднялась и опустилась в плавном, беззвучном вздохе. Последняя грань воздуха вышла из его электронных легких, и он плотнее впился резким, сосредоточенным взглядом в маленькую стайку людей. Они были веселы и беззаботны, они хотели впечатлений и радости, и они вовсе не были похожи на его знакомых из компании Ambassador Robots. Тогда что ему от них нужно?
«Совсем как Ава Полгар в день знакомства…» — пронеслось в мыслях андроида, медленно рассматривающего людей.
На его лице с ярко горящими глазами мелькнули сожаление и печаль. Они показались всего на один, очень краткий миг, и, освещенные бликами уличных фонарей, бежали прочь, не желая быть застигнутыми и выброшенными за борт мыслей въедливым разумом андроида, который в последнее время стал особенно тревожным.
«Словосочетание «в последнее время» ошибочно, и не отвечает происходящему в реальности, где ваша тревожность начала появляться после отъезда Авы Полгар из Пало-Альто. Местонахождение названной девушки вам до сих пор неиз…».
— Молчи! — протянул Уильям сквозь зубы, продолжая наблюдать за входом в клуб.
Андроид тоже замолчал, резко втягивая воздух через нос. «Черт знает, что такое. Как будто операционная система может меня слышать», — раздраженно одернул он себя, взглядом отслеживая смену действующих лиц.
Недавняя компания, забросившись никотином и травой, начала неспешно, в дружном хохоте от какой-то шутки, заползать в клуб. Люди еще были на улице, а внимание робота привлекло то, что так часто, за время своих вечерних наблюдений, он уже видел: тип, на этот раз похожий на громадный, неотесаный куб, зажав какую-то девчонку на углу здания, собирался получить от нее то, что она, — судя по негромкому писку и слабым попыткам отбиться, — отдавать совсем не хотела.
Уильям и раньше, — еще в пору близкого знакомства с охранниками Ambassador Robots, — не упустил бы возможности ввязаться в подобные происшествия. Теперь же, когда вечера стали долгими и непереносимо скучными, он и вовсе занимал свое время тем, что намеренно искал для себя подобные приключения.
«Уличная благотворительность на выезде» — так, мрачно и совсем не оригинально, он обозначил это для себя. Хулиганы и воры, — когда побольше, а когда поменьше, — неудавшиеся кавалеры, да и просто вечерние задиры, уверенные в быстроте своих ног и полной безнаказанности, — все они были теми, кого, застав врасплох, андроид занудно учил хорошим манерам.
«Назначить себя кем-то вроде тайного городского полицейского после пяти убийств?.. Почему бы и нет…» — мрачно усмехнувшись, подумал Уильям, неторопливо переводя взгляд голубых глаз на спину мужчины. Его глаза еще не успели сфокусироваться на фигуре этого человека, как точка солнечного сплетения, — впервые за месяцы, прошедшие с момента его расправы над охранниками и отъезда Авы Полгар неизвестно куда, — вспыхнула и раскалилась, отдавая резким жжением по всему телу андроида. Уильям больше не старался рассмотреть лицо мужчины. Все, что он видел и все, что интересовало его в эту секунду сосредоточилось в море длинных, темных волос, за которые мужчина схватил девушку.
Выпрыгнув из автомобиля, Уильям побежал к паре на углу дома. За шаг до приближения к грузной фигуре мужчины он остановился, тяжело, всей силой, втягивая ледяной воздух в легкие. Если такая дыхательная практика и могла помочь остыть, — в случае андроида буквально, — то Уильяму это не помогло. Потому что в следующее мгновение он услышал, как громкость женского голоса стала выше. На совсем краткий миг перед ним мелькнуло то же темное море волос, и Уильям, не отдавая себе никакого отчета, набросился на мужчину. Решение вопроса заняло меньше двух минут. Довольно быстро. Но андроид, напротив, считал, что он задержался, провозился. И только потому, что его сегодняшний знакомый был много больше обычного множества человеческих мужчин. А еще он угрожал Аве Полгар. Ведь это же была она? Это ей сейчас нужна была помощь! После нескольких сухих и точных ударов настала тишина. Мужчина повалился мешком на сырой от дождя тротуар, и застонал, пытаясь закрыть голову и лицо руками.
— Ава Полгар… с тобой все в порядке?! — крикнул Уильям как можно громче, но его голосовая система выдала во внешний мир только трудный, сбитый от волнения шепот.
Робот услышал свой собственный, ломаный помехами голос как будто издалека, и поморщился, пытаясь унять дикое, сорвавшееся дыхание и раскаленный жар солнечного сплетения. Ответа не последовало. Но андроид этому не удивился: он знал и помнил, что люди в целом, и Ава Полгар в частности, иногда так делают. Молчат, когда нужно ответить. В этом случае, для получения ответа нужно посмотреть на человека, «в ее лицо с кошачьими, черными глазами, которые в иные минуты светятся золотом…».
— С тобой все в порядке?
Андроид развернул девушку к себе, желая как можно скорее убедиться в том, что она цела и невредима.
— Да… спасибо вам…
Она поправила ремешок сумочки на плече, и скользнула по лицу Уильяма взглядом светлых, незнакомых глаз.
Реакции своей операционной системы андроид заслуженно считал очень быстрыми, — почти самыми быстрыми, особенно в сравнении с миром людей, — но даже они оказались медленнее этой испуганной девушки. Боясь взглянуть на него, она убежала, оглушительно отстучав каблуками по блестящему асфальту.
«Эта девушка тоже не Ава Полгар».
Операционная система андроида доставила закрытое, доступное только ему сообщение, и безразлично смолкла. Фамилия Авы еще не успела исчезнуть со скрытого дисплея, на который выводились все системные сообщения, предназначенные для андроида, как над городом, ледяным от осеннего ветра, снова рухнул проливной дождь.
Уильям ехал домой. Точнее, в тот дом, где раньше жила Ава Полгар. Теперь там жил он. Келс, адвокат Авы, до сих пор был с этим не согласен, но Уильям не оставлял попыток решить этот вопрос. Если не сейчас, то со временем. Андроид крепче сжал руль автомобиля, все еще недовольный собой из-за возникших в недавней потасовке трудностей.
«Это не трудности, а сбой системной работы. Изначально вызванный полученными вами ранениями, и кратно усиленный многочисленными случаями перезаписи вашего программного обеспечения, а также стиранием вашей кратковременной и долговременной памяти, теперь он возникает тогда, когда вы испытываете высокие эмоциональные реакции, чрезвычайно превышающие изначально заданные пороги…»
«Лучше бы ты знала, как преодолеть эти «высокие эмоциональные реакции» и сделать так, чтобы точка моего солнечного сплетения не раскалялась всякий раз, стоит мне испытать волнение чуть выше среднего» — отправил Уильям ответ операционной системе.
«Как показал недавний анализ данных, реакции, которые вы испытываете при упоминании имени Авы Полгар являются самыми мощными. Таким же эффектом до недавнего времени обладал ваш отклик на неких «охранников Ambassador Robots», но в данный момент эта реакция не является активной. В связи с чем настоятельно рекомендовано перевести мысли и реакции о мисс Полгар в тот же разряд неактивных и неважных для вас событий. Это все, чем я могу вам помочь в указанном случае».
Уильям выслушал ответ ОС и усмехнулся. Удерживая руль левой рукой, правой, — со всей возможной во время управления автомобилем силой, — он нажал ладонью на солнечное сплетение. И тяжело выдохнул, ожидая облегчения, которое скоро должно было наступить. Но время шло, и уже перевалило за полночь, до дома Авы Полгар оставалось чуть более трех километров, а лучше ему не становилось. В конце концов, потеряв всякое терпение, он остановил машину, и двумя быстрыми рывками стянул с себя сначала куртку, а затем и футболку. Стало легче. И даже почти хорошо, когда в открытое окно Land Rover ворвался ледяной, перебитый потоками долгого ливня, ветер, мгновенно охладивший его кожу. Уильям жадно втянул воздух в легкие, сделал очень медленный выдох и нажал на точку сплетения еще раз, с облегчением чувствуя, как постепенно, по капле, жжение в груди стихает, оставляя его в покое. На обнаженной груди и руках андроида выступила странная реакция, которой за собой он никогда прежде не замечал, и которую наблюдал только в мире людей. Люди называли это множество мелких точек, рассыпанных по коже, «мурашками». Уильям улыбнулся. Улыбка вышла настоящей, — легкой и радостной, с частицей иронии, такой привычной для него, блестящей во взгляде выразительных, внимательных глаз. Змеясь весельем, она вытянула тонкие губы Уильяма в стороны, превращая его улыбку в почти беззаботную, и поискрившись, вызвала у робота краткий смех. «Какое забавное, смешное слово… «мурашки»… люди бывают удивительно иррациональны». Его операционка, встряхнувшись от тяжести последних месяцев, — и тоже наверняка с облегчением выдохнув, — уже хотела сделать то, что люди называют не менее забавным выражением «на короткой ноге», и заметить Уильяму, что сам он не отличался особой рациональностью алгоритмов все эти длинные девяносто три дня, что Ава Полгар отсутствовала в Пало-Альто, но… не решилась. Посветив еще несколько секунд зеленым светом, и не рискуя нарушать краткий миг электронно-душевного равновесия андроида, — от которого напрямую зависела ее собственная работоспособность, — операционная система, плавно снизив скорость обработки информации, с облегчением перешла в спящий режим. В конце концов, пусть андроид сам разбирается со своими вспышками. Она и так тратит колоссальное количество их общей энергии на полноценное обеспечение его организма должным уровнем эмоциональной стабилизации.
Небольшое веселье принесло облегчение, и Уильям, удивленный этим, внес в перечень предстоящих для решения задач новый пункт: «Узнать, как, когда и по каким причинам возникает реакция тела, называемая людьми «мурашки».
Когда Уильям зашел в дом, Ида вскрикнула и зажала рот рукой. Андроид остановился, внимательно посмотрел на домработницу, которую уговорил остаться на прежнем месте работы после отъезда Авы, перевел взгляд на себя и понял, что забыл одеться. И пришел так, как был после остановки на шоссе, — «полуголый!», — как бы наверняка с ужасом сказали люди, не забывая при этом всплеснуть руками, тем более, учитывая непрекращающийся ливень за окном.
Андроиду было не слишком понятно изумление Иды, — ему гораздо важнее было там, на дороге, привести себя в порядок и унять дикое жжение в груди, чем заботиться о том, как он выглядит. Но сейчас он все же решил проследовать принятым у людей правилам. «Продлить режим временной ретуши кожи» — такую команду Уильям отдал своей ОС, и, опустив взгляд вниз, усмехнулся: футболка и куртка, которые он снял в машине, были зажаты в его правой руке.
— Добрый вечер, Ида. Прошу, не пугайтесь. Все в полном порядке. Мне просто было несколько жарко.
От этой фразы глаза женщины стали еще больше.
— Ж-ж-жарко… — протянула она, плотнее укутываясь в длинный, вязаный кардиган и вздрагивая от раската грома.
«Да-а… не стоило этого говорить. Неудачный вариант. Даже скажи я, что получил роль мистера Дарси, который по действию истории однажды выходит из вод озера, Ида была бы гораздо меньше подвержена шоковой реакции от моего внешнего вида. Хотя, даже у Дарси тогда была рубашка».
Губы Уильяма уже изогнулись веселой улыбкой, и он с трудом, — чтобы не пугать женщину еще больше, — подавил подступающий смех.
— Видите ли, Ида, — андроид перебросил одежду через левую руку и сделал изящный жест правой, который, по его мысли, призван был смягчить неблагоприятное впечатление, — я… как это говорят, когда намеренно охлаждают свое тело водой или при помощи низких температур?
— За… закаляетесь? — шепотом предположила Ида, стесняясь смотреть на андроида прямо, и, в то же время, бросая на него мимолетные взгляды, ни один из которых не ускользнул от внимания Уильяма, но которым он не придавал какого-либо значения. А если бы придал, сказав, к примеру, какую-нибудь ироничную, но в целом безобидную колкость, Ида потерялась бы еще больше. Ему же, Уильяму Блейку, в данный момент хотелось как можно скорее остаться в одиночестве громадного дома, и все хорошо обдумать.
— Именно. Спасибо.
Уильям галантно поклонился и прошел мимо домработницы к лестнице.
— Если вы закончили работу по дому, то можете быть свободны. Или… — в этот раз андроид решил учесть погодный фактор, — можете дождаться, когда дождь перестанет идти.
Свое предложение робот дополнил вежливо-закрытой улыбкой, но Ида, отказавшись от заманчивого варианта провести в доме очень странного человека по имени Уильям Блейк еще хоть сколько-нибудь времени, поспешно ушла.
Укрывшись в машине от хлеставшего землю ливня, она подумала, что завтра непременно подаст мистеру Блейку заявление об увольнении. Ида даже заявила себе об этом вслух, самым твердым голосом. А голос внутренний не забыл напомнить ей о том, что вряд ли она найдет место работы, похожее на это: да, Блейк очень странный, и иногда, — как сейчас, — очень ее пугает, но, с другой стороны, в последние месяцы он особенно редко бывает дома, — еще реже, чем это было при мисс Аве, — но при этом платит ей более чем щедрое жалование, и никогда не проверяет за ней работу. Он вообще, подумала женщина, выглядит так, словно его нисколько не интересует окружающая обстановка. Как мисс Ава никогда не требовала от нее постоянного натирания паркета воском или забитого, покорного подчинения. Аккуратность, честность, чистота и скорость работы, — вот какими были требования Авы. Пожелания мистера Блейка были еще мягче, и Ида, что называется, могла бы расслабиться, но что-то в нем, в его взгляде и поведении предупреждало ее, чтобы она не пробовала испытывать его терпение или щедрость на прочность.
Учитывая это совсем неприятное предостережение, Ида выполняла свои обязанности как прежде: тщательно, быстро и незаметно. Даже растолстевшего от изобильной жизни хамелеона она кормила предельно аккуратно, почти церемонно, будто в конце дня он мог пожаловаться Блейку на неподобающе выполненные Идой, в отношении него, обязанности.
Время замерло в однообразных, осенних сумерках, подернутых моросью холодных дождей. Этот вечер тоже не стал исключением. Он был абсолютно таким же, как все прежние, что были до него — безликим и медленным, с тусклыми красками угасшего дня и толпами людей на улицах, спешащими в самых разных направлениях, и все еще, — несмотря на пробирающий до костей ветер, — с теми, кто мечтал, смотря на календарь, вырвать у осени хотя бы немного тепла и веселья.
Именно такая группа людей подошла к ночному клубу с неоновой, вульгарно-розовой вывеской несколько минут назад. Три парня, две девушки. Они остановились у входа, решив выкурить по сигарете, — или тонкой скрутке с травкой, — прежде, чем зайти в дрожащий от музыки клуб.
Уильям едва заметно пошевелился в кресле черного Land Rover. С помощью этого автомобиля несколько месяцев назад он успешно, к своему глубочайшему удовлетворению, изловил тех, кто оказал особое влияние на его жизнь. Все это было не очень давно в рамках человеческого времяисчисления, но андроиду казалось, что с тех пор прошли целые века.
Грудная клетка Уильяма, закрытая черной, классической футболкой и, — в тон ей, — кожаной курткой, неслышно поднялась и опустилась в плавном, беззвучном вздохе. Последняя грань воздуха вышла из его электронных легких, и он плотнее впился резким, сосредоточенным взглядом в маленькую стайку людей. Они были веселы и беззаботны, они хотели впечатлений и радости, и они вовсе не были похожи на его знакомых из компании Ambassador Robots. Тогда что ему от них нужно?
«Совсем как Ава Полгар в день знакомства…» — пронеслось в мыслях андроида, медленно рассматривающего людей.
На его лице с ярко горящими глазами мелькнули сожаление и печаль. Они показались всего на один, очень краткий миг, и, освещенные бликами уличных фонарей, бежали прочь, не желая быть застигнутыми и выброшенными за борт мыслей въедливым разумом андроида, который в последнее время стал особенно тревожным.
«Словосочетание «в последнее время» ошибочно, и не отвечает происходящему в реальности, где ваша тревожность начала появляться после отъезда Авы Полгар из Пало-Альто. Местонахождение названной девушки вам до сих пор неиз…».
— Молчи! — протянул Уильям сквозь зубы, продолжая наблюдать за входом в клуб.
Андроид тоже замолчал, резко втягивая воздух через нос. «Черт знает, что такое. Как будто операционная система может меня слышать», — раздраженно одернул он себя, взглядом отслеживая смену действующих лиц.
Недавняя компания, забросившись никотином и травой, начала неспешно, в дружном хохоте от какой-то шутки, заползать в клуб. Люди еще были на улице, а внимание робота привлекло то, что так часто, за время своих вечерних наблюдений, он уже видел: тип, на этот раз похожий на громадный, неотесаный куб, зажав какую-то девчонку на углу здания, собирался получить от нее то, что она, — судя по негромкому писку и слабым попыткам отбиться, — отдавать совсем не хотела.
Уильям и раньше, — еще в пору близкого знакомства с охранниками Ambassador Robots, — не упустил бы возможности ввязаться в подобные происшествия. Теперь же, когда вечера стали долгими и непереносимо скучными, он и вовсе занимал свое время тем, что намеренно искал для себя подобные приключения.
«Уличная благотворительность на выезде» — так, мрачно и совсем не оригинально, он обозначил это для себя. Хулиганы и воры, — когда побольше, а когда поменьше, — неудавшиеся кавалеры, да и просто вечерние задиры, уверенные в быстроте своих ног и полной безнаказанности, — все они были теми, кого, застав врасплох, андроид занудно учил хорошим манерам.
«Назначить себя кем-то вроде тайного городского полицейского после пяти убийств?.. Почему бы и нет…» — мрачно усмехнувшись, подумал Уильям, неторопливо переводя взгляд голубых глаз на спину мужчины. Его глаза еще не успели сфокусироваться на фигуре этого человека, как точка солнечного сплетения, — впервые за месяцы, прошедшие с момента его расправы над охранниками и отъезда Авы Полгар неизвестно куда, — вспыхнула и раскалилась, отдавая резким жжением по всему телу андроида. Уильям больше не старался рассмотреть лицо мужчины. Все, что он видел и все, что интересовало его в эту секунду сосредоточилось в море длинных, темных волос, за которые мужчина схватил девушку.
Выпрыгнув из автомобиля, Уильям побежал к паре на углу дома. За шаг до приближения к грузной фигуре мужчины он остановился, тяжело, всей силой, втягивая ледяной воздух в легкие. Если такая дыхательная практика и могла помочь остыть, — в случае андроида буквально, — то Уильяму это не помогло. Потому что в следующее мгновение он услышал, как громкость женского голоса стала выше. На совсем краткий миг перед ним мелькнуло то же темное море волос, и Уильям, не отдавая себе никакого отчета, набросился на мужчину. Решение вопроса заняло меньше двух минут. Довольно быстро. Но андроид, напротив, считал, что он задержался, провозился. И только потому, что его сегодняшний знакомый был много больше обычного множества человеческих мужчин. А еще он угрожал Аве Полгар. Ведь это же была она? Это ей сейчас нужна была помощь! После нескольких сухих и точных ударов настала тишина. Мужчина повалился мешком на сырой от дождя тротуар, и застонал, пытаясь закрыть голову и лицо руками.
— Ава Полгар… с тобой все в порядке?! — крикнул Уильям как можно громче, но его голосовая система выдала во внешний мир только трудный, сбитый от волнения шепот.
Робот услышал свой собственный, ломаный помехами голос как будто издалека, и поморщился, пытаясь унять дикое, сорвавшееся дыхание и раскаленный жар солнечного сплетения. Ответа не последовало. Но андроид этому не удивился: он знал и помнил, что люди в целом, и Ава Полгар в частности, иногда так делают. Молчат, когда нужно ответить. В этом случае, для получения ответа нужно посмотреть на человека, «в ее лицо с кошачьими, черными глазами, которые в иные минуты светятся золотом…».
— С тобой все в порядке?
Андроид развернул девушку к себе, желая как можно скорее убедиться в том, что она цела и невредима.
— Да… спасибо вам…
Она поправила ремешок сумочки на плече, и скользнула по лицу Уильяма взглядом светлых, незнакомых глаз.
Реакции своей операционной системы андроид заслуженно считал очень быстрыми, — почти самыми быстрыми, особенно в сравнении с миром людей, — но даже они оказались медленнее этой испуганной девушки. Боясь взглянуть на него, она убежала, оглушительно отстучав каблуками по блестящему асфальту.
«Эта девушка тоже не Ава Полгар».
Операционная система андроида доставила закрытое, доступное только ему сообщение, и безразлично смолкла. Фамилия Авы еще не успела исчезнуть со скрытого дисплея, на который выводились все системные сообщения, предназначенные для андроида, как над городом, ледяным от осеннего ветра, снова рухнул проливной дождь.
***
Уильям ехал домой. Точнее, в тот дом, где раньше жила Ава Полгар. Теперь там жил он. Келс, адвокат Авы, до сих пор был с этим не согласен, но Уильям не оставлял попыток решить этот вопрос. Если не сейчас, то со временем. Андроид крепче сжал руль автомобиля, все еще недовольный собой из-за возникших в недавней потасовке трудностей.
«Это не трудности, а сбой системной работы. Изначально вызванный полученными вами ранениями, и кратно усиленный многочисленными случаями перезаписи вашего программного обеспечения, а также стиранием вашей кратковременной и долговременной памяти, теперь он возникает тогда, когда вы испытываете высокие эмоциональные реакции, чрезвычайно превышающие изначально заданные пороги…»
«Лучше бы ты знала, как преодолеть эти «высокие эмоциональные реакции» и сделать так, чтобы точка моего солнечного сплетения не раскалялась всякий раз, стоит мне испытать волнение чуть выше среднего» — отправил Уильям ответ операционной системе.
«Как показал недавний анализ данных, реакции, которые вы испытываете при упоминании имени Авы Полгар являются самыми мощными. Таким же эффектом до недавнего времени обладал ваш отклик на неких «охранников Ambassador Robots», но в данный момент эта реакция не является активной. В связи с чем настоятельно рекомендовано перевести мысли и реакции о мисс Полгар в тот же разряд неактивных и неважных для вас событий. Это все, чем я могу вам помочь в указанном случае».
Уильям выслушал ответ ОС и усмехнулся. Удерживая руль левой рукой, правой, — со всей возможной во время управления автомобилем силой, — он нажал ладонью на солнечное сплетение. И тяжело выдохнул, ожидая облегчения, которое скоро должно было наступить. Но время шло, и уже перевалило за полночь, до дома Авы Полгар оставалось чуть более трех километров, а лучше ему не становилось. В конце концов, потеряв всякое терпение, он остановил машину, и двумя быстрыми рывками стянул с себя сначала куртку, а затем и футболку. Стало легче. И даже почти хорошо, когда в открытое окно Land Rover ворвался ледяной, перебитый потоками долгого ливня, ветер, мгновенно охладивший его кожу. Уильям жадно втянул воздух в легкие, сделал очень медленный выдох и нажал на точку сплетения еще раз, с облегчением чувствуя, как постепенно, по капле, жжение в груди стихает, оставляя его в покое. На обнаженной груди и руках андроида выступила странная реакция, которой за собой он никогда прежде не замечал, и которую наблюдал только в мире людей. Люди называли это множество мелких точек, рассыпанных по коже, «мурашками». Уильям улыбнулся. Улыбка вышла настоящей, — легкой и радостной, с частицей иронии, такой привычной для него, блестящей во взгляде выразительных, внимательных глаз. Змеясь весельем, она вытянула тонкие губы Уильяма в стороны, превращая его улыбку в почти беззаботную, и поискрившись, вызвала у робота краткий смех. «Какое забавное, смешное слово… «мурашки»… люди бывают удивительно иррациональны». Его операционка, встряхнувшись от тяжести последних месяцев, — и тоже наверняка с облегчением выдохнув, — уже хотела сделать то, что люди называют не менее забавным выражением «на короткой ноге», и заметить Уильяму, что сам он не отличался особой рациональностью алгоритмов все эти длинные девяносто три дня, что Ава Полгар отсутствовала в Пало-Альто, но… не решилась. Посветив еще несколько секунд зеленым светом, и не рискуя нарушать краткий миг электронно-душевного равновесия андроида, — от которого напрямую зависела ее собственная работоспособность, — операционная система, плавно снизив скорость обработки информации, с облегчением перешла в спящий режим. В конце концов, пусть андроид сам разбирается со своими вспышками. Она и так тратит колоссальное количество их общей энергии на полноценное обеспечение его организма должным уровнем эмоциональной стабилизации.
Небольшое веселье принесло облегчение, и Уильям, удивленный этим, внес в перечень предстоящих для решения задач новый пункт: «Узнать, как, когда и по каким причинам возникает реакция тела, называемая людьми «мурашки».
***
Когда Уильям зашел в дом, Ида вскрикнула и зажала рот рукой. Андроид остановился, внимательно посмотрел на домработницу, которую уговорил остаться на прежнем месте работы после отъезда Авы, перевел взгляд на себя и понял, что забыл одеться. И пришел так, как был после остановки на шоссе, — «полуголый!», — как бы наверняка с ужасом сказали люди, не забывая при этом всплеснуть руками, тем более, учитывая непрекращающийся ливень за окном.
Андроиду было не слишком понятно изумление Иды, — ему гораздо важнее было там, на дороге, привести себя в порядок и унять дикое жжение в груди, чем заботиться о том, как он выглядит. Но сейчас он все же решил проследовать принятым у людей правилам. «Продлить режим временной ретуши кожи» — такую команду Уильям отдал своей ОС, и, опустив взгляд вниз, усмехнулся: футболка и куртка, которые он снял в машине, были зажаты в его правой руке.
— Добрый вечер, Ида. Прошу, не пугайтесь. Все в полном порядке. Мне просто было несколько жарко.
От этой фразы глаза женщины стали еще больше.
— Ж-ж-жарко… — протянула она, плотнее укутываясь в длинный, вязаный кардиган и вздрагивая от раската грома.
«Да-а… не стоило этого говорить. Неудачный вариант. Даже скажи я, что получил роль мистера Дарси, который по действию истории однажды выходит из вод озера, Ида была бы гораздо меньше подвержена шоковой реакции от моего внешнего вида. Хотя, даже у Дарси тогда была рубашка».
Губы Уильяма уже изогнулись веселой улыбкой, и он с трудом, — чтобы не пугать женщину еще больше, — подавил подступающий смех.
— Видите ли, Ида, — андроид перебросил одежду через левую руку и сделал изящный жест правой, который, по его мысли, призван был смягчить неблагоприятное впечатление, — я… как это говорят, когда намеренно охлаждают свое тело водой или при помощи низких температур?
— За… закаляетесь? — шепотом предположила Ида, стесняясь смотреть на андроида прямо, и, в то же время, бросая на него мимолетные взгляды, ни один из которых не ускользнул от внимания Уильяма, но которым он не придавал какого-либо значения. А если бы придал, сказав, к примеру, какую-нибудь ироничную, но в целом безобидную колкость, Ида потерялась бы еще больше. Ему же, Уильяму Блейку, в данный момент хотелось как можно скорее остаться в одиночестве громадного дома, и все хорошо обдумать.
— Именно. Спасибо.
Уильям галантно поклонился и прошел мимо домработницы к лестнице.
— Если вы закончили работу по дому, то можете быть свободны. Или… — в этот раз андроид решил учесть погодный фактор, — можете дождаться, когда дождь перестанет идти.
Свое предложение робот дополнил вежливо-закрытой улыбкой, но Ида, отказавшись от заманчивого варианта провести в доме очень странного человека по имени Уильям Блейк еще хоть сколько-нибудь времени, поспешно ушла.
Укрывшись в машине от хлеставшего землю ливня, она подумала, что завтра непременно подаст мистеру Блейку заявление об увольнении. Ида даже заявила себе об этом вслух, самым твердым голосом. А голос внутренний не забыл напомнить ей о том, что вряд ли она найдет место работы, похожее на это: да, Блейк очень странный, и иногда, — как сейчас, — очень ее пугает, но, с другой стороны, в последние месяцы он особенно редко бывает дома, — еще реже, чем это было при мисс Аве, — но при этом платит ей более чем щедрое жалование, и никогда не проверяет за ней работу. Он вообще, подумала женщина, выглядит так, словно его нисколько не интересует окружающая обстановка. Как мисс Ава никогда не требовала от нее постоянного натирания паркета воском или забитого, покорного подчинения. Аккуратность, честность, чистота и скорость работы, — вот какими были требования Авы. Пожелания мистера Блейка были еще мягче, и Ида, что называется, могла бы расслабиться, но что-то в нем, в его взгляде и поведении предупреждало ее, чтобы она не пробовала испытывать его терпение или щедрость на прочность.
Учитывая это совсем неприятное предостережение, Ида выполняла свои обязанности как прежде: тщательно, быстро и незаметно. Даже растолстевшего от изобильной жизни хамелеона она кормила предельно аккуратно, почти церемонно, будто в конце дня он мог пожаловаться Блейку на неподобающе выполненные Идой, в отношении него, обязанности.
