Глава 1. Зарабатывать – непристойное занятие
Машина заворчала и тронулась, оставляя за собой облако пыли. Прощай, Т1, чтоб на тебя метеорит упал!
Вот он, шанс сбежать, пришло в голову Терезе незадолго до отъезда, и какое-то время она продумывала, как им воспользоваться. Они отправляются на Т5, а это космическое путешествие. Ильтен официально приобретет для нее билет, ее пропустят в зону вылета… Дальше – дело техники. Затесаться в другую группу улетающих в Шайхаф или Юверд, а там попросить убежища. Проблема в том, что без Ильтена Тереза за пост контроля не попадет, а он не захочет бежать с ней из Тикви. Оглушить его чем-нибудь после того, как они пройдут пост? Очнется не вовремя, поднимет всех на поиски, сорвет такой хороший план… Да и чисто по-человечески Тереза не хотела причинять ему вред. Пусть в некоторых вещах Ильтен – дурная деревяха, но сделал он для нее столько, что рука не поворачивается его обидеть. Всей своей судьбой рискнул и планирует рисковать дальше.
А для чего ей, в сущности, бежать? И от чего? Она терпеть не могла Т1, но они и так оттуда уезжают. Она ненавидела работу Ильтена – он сменил работу. Ее бесили поставщики Брачной Компании и дурацкие невесты, так она их больше не увидит. Что еще она хотела бы оставить позади, не оглядываясь? Ильтена? Нет! Она могла бы кинуть его, уехать одна, но вспоминала бы исключительно добром. Даже скучала бы. Беспокоилась: как там этот олух без меня?
Если бы Терезе было к кому возвращаться, она продолжила бы попытки побега. Но Анджея Ковалевского больше нет. Командование? Смешно. Ее давно внесли в список без вести пропавших и вычеркнули из всех остальных. Война с Ирру как-нибудь закончится без ее участия. Родители? С них станется еще и отругать ее, что бросила такого мужика, как Рино Ильтен. Не алкаш, не наркоман, хорошо зарабатывает – с их точки зрения, идеал.
Никакой он, конечно, не идеал. Обманщик и сластолюбец. С другой стороны, обманывать службу охраны безопасности – не грех. А касательно второго… если рядом не будет проклятых невест, это, может, и не недостаток.
Планета Т5 была тиха и прохладна. После центральной Т1 с ее жарким солнцем это казалось странным. Тереза даже поежилась на свежем ветру в своих капроновых одеяниях.
– Здесь еще и зима бывает, – проинформировал ее Ильтен со странной гордостью, будто зима была его личной заслугой. Он тут родился, это его планета.
– И снег? – уточнила Тереза.
Снег она не любила. Единственным плюсом Т1 она считала то, что на планете не бывало снега. Снег засыпает дороги, нарушает коммуникации.
– Снег? – спросил Ильтен. – Ты имеешь в виду твердый дождь?
Ни фига себе! Он не знает, что такое снег?
– На Т6 это случается, – сказал Ильтен. – Даже не так чтобы редко. Но только в высоких широтах. А на Т4 – везде. И большая часть планеты засыпана мелкокристаллической водой… снегом этим самым. Все, кроме тропиков.
Ильтен не бывал ни на Т6, ни на Т4, и ему сложно было такое представить. Вряд ли он смог бы комфортно жить на этих планетах. Но многие невесты говорили о снеге, из чего он сделал вывод, что во Вселенной это – не редкость. Удивительно, но некоторые признавались, что им тоскливо без снега, ведь он красивый и чистый, и по нему можно кататься на специальных приспособлениях. Кто-то утверждал, что снежная зима – ее любимое время года, а пару раз Ильтену попадались девушки, жившие в вечных снегах и не мыслящие себе иного. Он предусмотрительно подбирал им женихов с Т6 и Т4. Но до сих пор никогда не задумывался о том, к какому климату привыкла Тереза. А вдруг она тоже любительница зимы и страдала все то время, пока они жили на Т1? И теперь продолжит страдать на бесснежной Т5…
– На Т5 вода всегда жидкая, – осторожно произнес он. – Зимой у нас десять-пятнадцать градусов. Вода не замерзает, но по сравнению с летними двадцатью-двадцатью пятью это холодно.
Тереза хмыкнула. Холодно им при плюс десяти! Но сказанное Ильтеном ее порадовало. Ни настоящего холода, ни серьезной жары. И солнце на прозрачных небесах светло-желтое, почти как дома. А в палисаднике у пассажирского терминала сидели на ветвях птицы с длинными сиреневыми перьями и что-то чирикали – явление совершенно немыслимое для мегаполисов Т1. Пожалуй, она готова полюбить эту планету. Не как родную, конечно, пускай Ильтен не надеется, но жить здесь будет не тошно.
Приемщику заявлений полагалась от компании двухкомнатная квартира на четвертом этаже семиэтажного дома. Она была поменьше габаритами и попроще обстановкой, чем квартира-офис диспетчера, но Терезе показалась уютной. Малоэтажное, по меркам Т1, здание утопало в кронах высоких деревьев с желтыми и розовыми цветами. Выйдя на балкон – а балконы были во всех помещениях, даже в кухне и ванной, – можно было дотронуться до веток и набрать лепестков. При этом темно в квартире не было: ветки редкие, листья ажурные, цветы полупрозрачные. Позже Тереза пристрастилась принимать ванну с только что сорванными разноцветными лепестками, а сушеные – добавлять в чай.
Большую комнату Тереза объявила своей, а вещи Ильтена велела грузчикам отнести в маленькую. Много ли надо места мужику его комплекции? Тем более что работать ему теперь предстоит не дома: пункт приема заявлений от желающих вступить в брак располагался на первом этаже этого же здания. Удобно: в непогоду можно не выходить на улицу, и все же не прямо на дому, как на Т1.
Ильтен попытался оспорить диспозицию:
– Почему это меня в маленькую? Мы вместе должны жить в большой комнате, а малую оставить для детей.
– Отвали! – отрезала Тереза. Ишь, раскатал губу! – А то вообще навсегда лишишься надежды не только на детей, но и на сам процесс.
Трех дней не прошло, как отдал последнюю невесту мужу, царапины на спине зажить не успели, а уже о детях с Терезой размечтался! Развратник треклятый.
Кстати, насчет детей. Контрацептивы в Союзе Тикви запрещены законом. Неженатого мужчину, уличенного в использовании контрабандного товара, упекут на каторгу, у женатого плюс к тому отберут жену. Женщине, конечно, ничего не будет, но она лишится мужа, который, возможно, был ей по душе… Понятно, чем продиктован запрет: государство демографией не то что озабочено, это слишком мягкое слово, у него прямо-таки кипит и горит. Любая встреча мужчины и женщины, которая и так-то не слишком вероятна чисто статистически, должна заканчиваться беременностью, а сопутствующие нюансы не волнуют: замужем ли эта женщина или отец девочки еще не договорился о ее браке, а если замужем, то за кем, за своим ли партнером – всякое ведь бывает, – и как у нее со здоровьем, и не станет ли плод угрозой для ее жизни – аборты, между прочим, тоже строго запрещены, никаких медицинских показаний, никаких исключений. Конечно, генеральная линия государства – это одно, а реальность – другое, и в нашей реальности существует куча препятствий к тому, чтобы директива сверху воплотилась в жизнь, начиная с браков, бесплодных по генетическим причинам, и заканчивая тем печальным фактом, что дней, неблагоприятных для зачатия, больше, чем благоприятных. Но Тереза готова была деньги поставить на то, что кое-кто из невест унес в новую семью подарочек от Ильтена. У этого мерзавца дети по всему Союзу раскиданы, а он тут строит из себя обделенного, мечтает, понимаешь ли!
Скрипнув зубами, Тереза попыталась в отместку помечтать, что кто-нибудь из мужей, вынужденных растить чужого ребенка, явится бить Ильтену морду. Увы, увы – мечтать не вредно, но это не более чем мечты. Никто не станет предъявлять претензий. Наказание за подкат к чужой жене сурово, но в тот момент невесты еще не были женами. Кроме того, Ильтен действовал в рамках своих должностных обязанностей, то есть иначе и быть не могло. А за побочный эффект он не в ответе. Кое-кто из тех мужей, кому генетика не позволяет самому стать отцом, еще и благодарен должен быть: официально ребенок его, и именно он получит за малыша немалое денежное вознаграждение от государства.
Но как же муторно все это понимать! Вот у Анджея никаких детей до Терезы не было. И с ней тоже… Обидно за него до слез. Зачем они тянули с ребенком? Ждали, когда закончится война. Для Анджея она уже никогда не закончится. Отличный парень, статный красавец, сильный, храбрый, настоящий лейтенант, куда там Ильтену… И погиб, не оставив никого после себя. А у этого смазливого гада на каждой планете по десятку неучтенных потомков! Ну как с таким жить?
Ильтен смирился. Как смирялся в конечном счете со всеми ее закидонами. Анджей не смирился бы ни за что. Перебросил бы ее через плечо, унес в свою комнату и показал, кто в семье главный. Но если бы Ильтен вздумал так поступить, она бы его прибила.
Мир так мир. Тереза не была настроена враждовать. Она помогла Ильтену развесить по стенам в маленькой комнате любимые фотографии, настроила телевизор, выбрала ковер в прихожую, а шторы с окон поснимала, чтобы не мешали любоваться на деревья в цвету. Ильтен был доволен. Мало ли что традиции велят вешать шторы, это как раз тот случай, когда они неправы, а Тереза права. Зачем занавешиваться от красоты за окном?
Впрочем, созерцать красоту у него было не так уж много времени. Режим работы приемщика заявлений сильно отличался от режима работы диспетчера. У диспетчера нагрузка не лимитирована: то густо, то пусто. Привезли поставщики невест – изволь принять их в любое время дня и ночи и возись с ними сутками без перерыва. А не привезли – предавайся отдохновению, бездельничай хоть целыми днями. Здесь не так. Пункт приема заявлений работает с десяти до семнадцати – семь часов, ровно треть суток. Так принято на всех планетах Тикви: на Т1, где в сутках двадцать шесть часов, рабочий день в офисах длится восемь часов сорок минут, а на Т4 с ее восемнадцатичасовыми сутками – всего шесть часов. Как бы то ни было, в рабочее время ты должен быть на работе, ведь к тебе приходят посетители. Перекусить в середине дня можно, но покидать рабочее место – ни-ни, если только на пять минут по нужде.
Пункт представлял собой большое помещение, выходящее на фасад дома огромным окном-витриной во всю стену из бронированного стекла, сверкающей цветными гирляндами из лампочек с логотипом Брачной Компании. Внутри располагалась приемная, где женихи могли полистать буклеты, заполнить анкеты, просто поразмышлять за стаканчиком кофе из автомата, прежде чем сделать важный шаг и отдать в залог Компании немалую сумму, которая неизвестно, окупится ли вообще. Жен находят отнюдь не всем, подача заявления – вступление в своего рода азартную игру с высокими ставками, в которой от твоих действий мало что зависит. Разве только попытаться соврать в анкетных данных – но такие, как доход и здоровье, должны регулярно подтверждаться сведениями из банковской базы и базы медицинского страхования, а психический склад и важные черты характера специалист выявит при наблюдении и собеседовании.
Из приемной ведет дверь в кабинет Ильтена. Дверь непростая, полупрозрачная: он может наблюдать изнутри, что делают клиенты в приемной и как себя ведут, а для них остается невидим до того момента, как они примут решение и войдут в эту дверь. Рабочий стол с компьютером и чайный столик с сервизом: все те же чашки в горошек, красные и белые, по которым так удобно оценивать натуру клиента, только новые. Здесь Ильтен беседует с потенциальными женихами, смотрит на их анкеты, а сам составляет независимый психологический портрет. Кому-то дает хорошие советы, чьи-то анкеты безжалостно правит, кого-то уговаривает не ввязываться в безнадежную авантюру.
Клиентов немало, они съезжаются в Ноккэм со всего региона. Ноккэм – не столица Т5, такова политика Брачной Компании: не располагать пункты приема заявлений в центральных городах. В пункт не должны заходить туристы между делом, просто так. Сюда специально едут люди, которым действительно нужна жена. Молодые здоровые мужчины, в большинстве своем еще не успевшие заработать состояние, но получившие материальную поддержку от отцов или взявшие кредит, подают заявления – кто с трепетом в душе, кто с неоправданным оптимизмом. Приходят и зрелые клиенты, твердо вставшие на ноги, имеющие стабильную зарплату или хороший бизнес. Нередки обращения по поводу изменений в анкете: жизнь идет, многое меняется; то, что в молодости казалось важным, отходит на второй план, а на первый выступает совсем иное… Являются и такие, кто хочет или вынужден забрать заявление: обедневшие, вышедшие из возраста, утратившие здоровье… порой просто те, кому срочно нужны деньги: при отмене заявления Компания возвращает треть суммы залога. Но немалая часть не перестает иррационально надеяться до конца. Что ни день, то сообщения из похоронных бюро: требуется сбросить заявление по причине смерти клиента.
Боковая дверь ведет в подсобное помещение. Здесь хранится архив: оригиналы заявлений, распечатанные и подписанные анкеты, квитанции, кристаллы памяти с электронными документами. Один из будних дней каждую декаду неприемный, он отводится на работу с документацией, составление отчетов и наведение порядка в архиве. В приемные дни на это нет времени. Расслабиться можно только в выходные – два в конце декады. Да и то…
– Нельзя же столько работать! – Тереза возмущенно поставила перед Ильтеном чашку с чаем.
Он воззрился на нее.
– А сколько, по-твоему, надо работать?
Она всплеснула руками.
– Ну не целыми же днями!
– Но, Тереза, такое у меня расписание. – Он пожал плечами.
– Ты работаешь больше, чем раньше, – обвинила она, – а получаешь меньше! Где логика?
– Тебе ведь не нравилась моя работа, – устало напомнил он. – Я ушел на другую. Ты сама этого хотела.
Тереза недовольно фыркнула. Она хотела вовсе не этого. Не того, чтобы он работал больше, а получал меньше. Она хотела лишь избавиться от круговорота доставучих невест. А теперь выходит, что они чересчур потратились на межпланетный перелет, а новый уровень зарплаты Ильтена не позволит ей путешествовать по планете, как на Т1. Хорошо еще, что Терм взял на себя расходы по постройке пентаграммы. С этой идеей Терезе было бы тяжело расстаться.
И того, что Ильтен станет ежедневно пропадать на работе, она тоже не ожидала. Она думала, он будет с ней. Вдалеке от гадских невест они обретут возможность узнать друг друга получше, притереться – а там, глядишь, и сладится… А что в итоге? Они друг друга почти не видят!
– Мне скучно одной в этой пустой квартире, – предъявила она претензию. – Тебя постоянно нет дома!
– На Т1 я постоянно находился дома, – возразил Ильтен. – А ты ворчала.
– Я не на это ворчала, дерево стоеросовое! А на твоих чертовых невест, будь они неладны. Ты не со мной общался, а с ними!
– Теперь я провожу с тобой все свободное время.
– Как же! Ты все время пялишься в телевизор. Или в тарелку, или в чашку. Только не на меня!
Он вздохнул.
– Тереза, когда я смотрю на тебя, мне хочется тебя обнять. Что ты сделала в последний раз, когда я попытался?
– Увянь, – обиженно буркнула она и угрюмо засопела. А нечего было руки распускать! Огреб по заслугам. Ничего, походил неделю с синяком под глазом, небось не умер.
Натура Терезы требовала деятельности. С утра до вечера, пока Ильтен был на работе, она слонялась по квартире или по улице, изнывая от тоски.
