И Тереза придумала, как. Каждый раз перед уходом на вызов она стала посылать Маэдо сообщение, куда идет. И с определенным интервалом подтверждать, что все в порядке. Как-то спокойнее, когда знаешь, что в случае чего спасать тебя явится группа захвата из ближайшего отделения службы охраны безопасности. Маэдо охотно поддержал такую схему, назвал разумной и выразил уверенность, что благодаря ее применению госпожа Ильтен избежит большинства травмирующих ситуаций.
Конечно, пришлось разобраться с его телевизором. Как она и обещала, бесплатно. А закавыка там была непростая. Вроде бы с аппаратной частью все в норме, но почему-то не отзывался пси-блок. Все шло к тому, что дело в антенне. А антенна – на крыше. А ключ от люка на крышу – где-то в домоуправлении, которое почти всегда закрыто. А разрешение на работы на крыше выдают только представителям лицензированных фирм.
Тереза натурально взбесилась. Она разглядывала чертову антенну с балкона. Близок локоть – а не укусишь. Девятиэтажка, они на шестом. Лезть по балконам – это рисковать жизнью. Было бы из-за чего! Терезе приходилось лазать с балкона на балкон куда более высокого здания, но тогда речь шла о ее личном спасении. Ставить на карту жизнь и здоровье ради того, чтобы господин Маэдо и его соседи, товарищи по несчастью, могли посмотреть телек – явный перебор. Но должен же быть какой-то выход!
Она в ярости хватила ребром ладони по металлическим перилам, больно ударилась и рявкнула:
– Есть в этом клятом доме хоть один слесарь, способный убрать чертову решетку с дурацкого люка?
И с седьмого этажа вдруг отозвались:
– Ну, есть! А есть тут хоть один пси-инженер, способный настроить паскудную антенну?
– Я связист! – крикнула в ответ Тереза.
– Ого, – донеслось после паузы. – Встретимся у люка?
Когда они с Маэдо поднялись к люку, там уже ждал долговязый мужчина с короткой светлой бородой.
– Камма, – представился он, покосившись на ящик Терезы. У него был при себе свой, довольно похожий по внешнему виду, но наверняка иной по содержанию. – Я гляжу, у вас тоже не осталось никаких сил ждать, пока управляющая компания договорится с какой-нибудь зохеновой фирмой, так? А вы, госпожа, с какой планеты будете? Никогда не встречал женщину-связиста.
Откуда бы им тут взяться? Из рассказов Ильтена Тереза давно поняла, что поставщики везут в Тикви либо домашних квочек, готовых рожать без перерыва и хлопотать вокруг мужа и детей, либо постельных нимф, видящих свою основную жизненную задачу в том, чтобы завлечь мужчину в объятия и по возможности не выпускать. Про женщин, имеющих профессию, здесь даже фантастических романов не пишут. А женщина-лейтенант связи – вовсе мифический персонаж. Нормальный поставщик, каких-нибудь полчаса понаблюдав за Терезой, четко уяснил бы, что ловить тут нечего, и убрался подобру-поздорову. Но Бролинь и Кодесы были неудачниками, непрофессионалами и вообще идиотами. А мы теперь расплачиваемся за их ошибку, сказал Ильтен.
Заговорщики действовали быстро и организованно. Маэдо, как охранник безопасности, стоял на стрёме и бдил, чтобы никакие представители управляющей компании не помешали господину Камма вскрыть замок, а Терезе – осмотреть антенну.
Телевизионная пси-антенна – это не пентаграмма, нужен только приемник – один стержень. И что-то с этим стержнем было не так. Тереза вылезла на крышу, поеживаясь от холода – здесь гулял ветер, а она опрометчиво не взяла длинный плащ, решив, что он будет путаться в ногах. Вблизи стало ясно, что сбившиеся настройки – не главная беда. Распорки, на которых был установлен стержень, проржавели, и его мотыляло туда-сюда при каждом порыве ветра.
– Это варить надо, – сказал Камма, которому пришлось присоединиться к Терезе наверху, и чихнул. – Только у меня инструмента нет. И вообще я по сварке не спец.
– И что? – огорченно потребовал ответа Маэдо. – Мы зря сюда лезли?
На самом деле он еще никуда не вылез, стоял внизу у люка. Но Тереза не стала придираться к словам.
– Сейчас решим. – Она подошла к хлипкому ограждению крыши и зычно заорала: – Эй, а сварщик с аппаратом в этом доме есть?
Плотный мужик, куривший на балконе третьего этажа, аж сигарету изо рта выронил. Завертел головой, пытаясь понять, откуда только что проревела эта иерихонская труба.
– Мы на крыше! – помогла ему Тереза.
Мужик задрал голову. Лицо его прояснилось:
– Антенну, что ли, чините? Вот это дело, а то трындец какой-то, что есть телек, что его нет.
– Мы бы починили, но не получается! – крикнула Тереза. – Сварщик нужен.
– А, ну так я ща приду, – с готовностью откликнулся мужик. – Много там варить? Мне аккумулятора хватит, или провода кидать от розетки?
Вот это правильный и деловой подход. Настроение у Терезы поднялось. Сварщика звали Винк. Чисто выбритый и слегка пьяненький – успел отдохнуть после смены, вот только телевизор не смог посмотреть. Он обстоятельно пожелал всем светлого солнца, втащил через люк свой аппарат и приступил. Тереза пока проверяла контакты.
К сожалению, юстировать и настраивать приемник можно лишь после его надежной установки, и было потеряно много времени. Зато участники заговора против управляющей компании перезнакомились. Маэдо более-менее знал, кто есть кто из его соседей – въевшаяся на работе привычка все подмечать и разузнавать, – но весьма поверхностно, это не его подотчетная территория. Остальные же были совершенно не знакомы ни с ним, ни друг с другом. Дурацкая традиция жить обособленно и не лезть в дела соседей, жесткий этикет, оставляющий мало шансов завести приятеля, кроме как на работе или в интернет-кафе. Тереза послужила катализатором: женщины меньше связаны правилами этикета. Тиквийцы не одобряют сумасбродства и невежливости, но женщине готовы простить даже эти недостатки, лишь бы жила в Тикви. И Тереза быстро и бесцеремонно разговорила сперва Камма, потом Винка, представила им Маэдо. В общем, когда дело было сделано, успех предприятия решили отметить все вместе.
Отправились в квартиру Маэдо. Включили наконец заработавший телевизор, шла какая-то спортивная программа. Заказали в РЦП пироги и вино. Камма желчно и ехидно комментировал игру, Винк хохотал до слез, Маэдо радовался, что любимая команда выигрывает. Тереза просто ела пироги – спорт был ей не слишком интересен. Потом Камма пригласил Винка посмотреть телевизор у него. Что любопытно, ни Маэдо, ни Терезу с собой не позвал. Винк немного подумал – чего тут думать-то, не поняла Тереза, – и весело махнул рукой: мол, пошли.
– Быстро они слиняли, – проговорила Тереза, теребя бокал с вином. Ей казалось, что программа еще не исчерпана: вон, даже пирог не доели.
Мент усмехнулся:
– Они приняли нас за любовников. А что еще можно предположить? Женщина одна, без мужа, в гостях у чужого мужчины. Ушли, чтобы не мешать. И что-то мне подсказывает, их вечер будет наполнен удовольствием больше, чем наш.
Тереза подавилась. Они что?.. Мама родная, да ведь точно так же уходили парочки из интернет-кафе: перемигивались и демонстративно прощались. Не телевизор они пошли смотреть. А если и телевизор, то какое-нибудь порно с тайного диска, не иначе.
– Ну, а чему вы удивляетесь, госпожа Ильтен? – Маэдо допил бокал и отставил его. – Они провели столько времени в вашем обществе. У нас в стране, знаете ли, не каждый день увидишь женщину, не говоря уж о том, чтобы чинить вместе с ней антенну и сидеть за одним столом. Разумеется, ребята возбудились. Надо же им как-то сбросить напряжение.
Тереза до сих пор не могла свыкнуться с этой стороной тиквийского бытия. На Земле нетрадиционные отношения были в основном уделом богемы – всяких шоуменов, танцоров, режиссеров… Специфический образ жизни, стиль одежды, манеры… А тут вроде обычные мужики, не чурающиеся рюмочки, работяги, слесарь и сварщик – и на тебе!
– У вас на планете не одобряют, когда мужчины предаются отдохновению друг с другом, да? – понимающе спросил Маэдо.
– Ну… да. – Глупо отрицать.
– Это потому, что у вас много женщин.
Это тоже отрицать невозможно.
– Когда на каждого мужчину приходится по женщине, пренебрегать ею и поступать иначе – несомненный грех, – промурлыкал Маэдо. – Но вы нынче в Тикви, госпожа Ильтен. И если ваш муж вытянул счастливый билет и может наслаждаться вами сутки напролет, это не значит, что все остальные, кому не повезло, должны молча ему завидовать и ничего более не предпринимать.
Тереза хмыкнула. Предположение, будто Ильтен может непрерывно наслаждаться ею, показалось ей натянутым. Когда-нибудь они станут близки, возможно, и очень скоро, но сутки напролет – это озабоченный охранник загнул. Неужели больше нечем заняться?
– Кстати, – вспомнила она, – вы очень спокойно сказали, что господа Камма и Винк посчитали нас любовниками. Разве так можно? Ведь по вашим законам жена принадлежит только мужу.
– Законы, госпожа Ильтен, и их выполнение – разные вещи. – Голос Маэдо становился все более медоточивым. – Вот я, например, гораздо больше похож на сослуживца отца, чем на него самого. Причем у меня нет братьев, значит, брак отца с матерью был скорее всего бесплоден. Видите, какая польза от любовников. А потому государство будет всегда смотреть сквозь пальцы на мелкие нарушения этого закона. Все, что приводит к рождению детей – хорошо для государства.
Он опрокинул еще один бокал.
– У вас есть дети, госпожа Ильтен?
– Пока нет, – осторожно ответила она.
– Ну так имейте в виду: если что, вы знаете, где я живу.
Она вспыхнула:
– Это что, намек? Хотите меня соблазнить?
Соблазнить госпожу Ильтен было бы крайне соблазнительно, скаламбурил про себя Маэдо. Если бы не перспектива оказаться в морге с оторванной головой, он так бы и сделал. Она в его квартире, расслабленная, полупьяная… Пара нежных поцелуев и пачка лапши на уши – растает, никуда не денется. Но он хотел бы утром проснуться. Желательно в собственной постели, а не в палате интенсивной терапии. Чутье подсказывало офицеру: эту хищницу лучше не трогать, пока она сама не захочет.
– Тише, тише, госпожа Ильтен, – заговорил он негромко и урезонивающе. – Какой же это намек? Я честно предлагаю вам помощь, если вы будете испытывать затруднения. Принять ли ее, решайте сами. Именно сами, госпожа Ильтен, не пытайтесь обсуждать проблему с мужем. Мужья почему-то гораздо ревностнее относятся к выполнению брачных законов, чем даже мы, стоящие на страже законности, но тем не менее ставящие благо государства выше.
Ишь, соловьем разливается, подумала Тереза. Радетель о благе государства! О себе этот патриот, само собой, заботится в последнюю очередь.
– Знаете что, господин Маэдо? Отвалите лесом и не отсвечивайте!
– О, как скажете. – Он вроде бы и не расстроился. – Проводить вас? Мне кажется, вы не очень твердо будете стоять на ногах.
Требовательный звонок в дверь.
– Откройте! Служба охраны безопасности.
Ильтен чуть не поседел. Схватился за сердце, потом за чашку… Тереза с безумными глазами метнулась на балкон.
Он взял себя в руки. Не может быть, чтобы пришли за ней. Здесь, на Т5, никто не знает, что он прячет нелегалку. Они начали жизнь с чистого листа. Он – добросовестный сотрудник Компании, Тереза – его законная жена. Да, ее нет в базе данных. Но чтобы послать запрос в базу данных на Т1, требуются крайне веские подозрения, в противном случае ни один чиновник не даст разрешение на защищенную межпланетную связь по пустяковому поводу.
– Чем обязан? – Ильтен отворил дверь.
На пороге стояли двое. Охранник безопасности и клерк в официальном костюме со строгим шейным платком.
– Вы обвиняетесь в нелицензированной трудовой деятельности, – сурово объявил страж порядка, – и в неуплате налогов на доход, полученный в ее результате.
Ильтен округлил глаза.
– Налицо какая-то ошибка! Я работаю в Брачной Компании с десяти до семнадцати, откуда у меня время и силы на иную деятельность? Да и зачем мне это, если я имею хорошую работу?
– Это – ваш телефонный номер. – Реплика клерка прозвучала не вопросом, а утверждением.
Он протянул Ильтену бумагу. Тот машинально взял, развернул. Действительно: номер, зарегистрированный на Рино Ильтена. «Ремонт телевизоров, радио, телефонов»… Проклятье!
– Я представляю Центр бытового ремонта номер 4, – заявил клерк. – За последние три месяца наши заказы уменьшились в одну целую три десятых раза! Вы отбиваете наших клиентов. Я намерен отстаивать интересы фирмы в суде!
– А честная конкуренция вышла из моды, что ли? – покоробленно осведомился Ильтен.
– Вы делаете это, не имея разрешения и не платя налоги в пользу государства, – вмешался безопасник. – Государство поддержит обвинения Центра бытового ремонта номер 4. Вот повестка в суд.
– Все из-за тебя! – заорал Ильтен.
Профессиональная подготовка психолога дала трещину и рассыпалась. Они так старались жить незаметно, и вдруг – суд! Это катастрофа. В рамках судопроизводства поднимут всю информацию по Ильтену и его супруге. И никакие чиновники не станут препятствовать суду, возьмут под козырек и откроют доступ ко всем базам. Обман непременно обнаружат.
– Не могла сидеть дома, как все нормальные жены?
– Не могла, – пробурчала Тереза.
Ей было неловко. Какое там – ей было страшно. В первую очередь за Ильтена. Она-то как-нибудь выкрутится.
– А все твой зохенов Маэдо! Наверняка это он нас сдал. Я же говорил, что нельзя доверять этому ушлому легавому!
– Не мог он нас сдать, – запротестовала Тереза. – Какая ему выгода? Я же ему телевизор ремонтировала.
– Он – офицер службы охраны безопасности! – указал Ильтен. – У него не выгода во главе угла, а закон. А работа без лицензии незаконна. Зохен, ну почему я об этом не подумал? Повелся на твои басни про хобби, развесил уши!
– Господин Маэдо ни при чем, – упрямо произнесла Тереза. – Эти, из Центра бытового ремонта, просто мои объявления увидели. И связали с уменьшением числа заказов, чтоб им провалиться.
– Это тебе нравится так думать. – Ильтен нервно бросил повестку на стол. – Зохен, что же делать? – Он сжал ладонями виски. – Бежать из Тикви? Мне, небось, выезд закрыли, раз у меня вызов в суд.
Ильтен пребывал в отчаянии. Диком, неконструктивном. И глубоком: коли уж тиквиец заговорил о строго запрещенной эмиграции из Тикви, это последняя степень падения. Косясь на него, Тереза набрала номер:
– Господин Маэдо? Нам надо поговорить.
После ареста трех наркоманов и раскрытия доброй дюжины преступлений, в которых они признались, жизнь повернулась к командиру Маэдо светлой стороной. Его наградили, прибавили жалованье, повысили в звании и должности, и теперь старший командир Маэдо не носился по участку, как угорелый, а сидел в удобном кресле начальника отделения службы охраны безопасности. Бывшие сослуживцы стали подчиненными, кланялись и складывали рапорты на стол. Впрочем, обид не было: все сходились во мнении, что Маэдо получил повышение по заслугам, а не благодаря особой искусности в вылизывании вышестоящих задов. Как начальник он успел проявить себя справедливым и толковым, зазнайкой не стал, радел за дело и за своих сотрудников. Еще пара громких успехов – глядишь, и в городское управление перейдет, там уже присматриваются к перспективному кадру.
Он развалился в вертящемся кресле, покачиваясь влево-вправо, и задумчиво листал рапорт о вандализме у бара, когда затрезвонил телефон.
Конечно, пришлось разобраться с его телевизором. Как она и обещала, бесплатно. А закавыка там была непростая. Вроде бы с аппаратной частью все в норме, но почему-то не отзывался пси-блок. Все шло к тому, что дело в антенне. А антенна – на крыше. А ключ от люка на крышу – где-то в домоуправлении, которое почти всегда закрыто. А разрешение на работы на крыше выдают только представителям лицензированных фирм.
Тереза натурально взбесилась. Она разглядывала чертову антенну с балкона. Близок локоть – а не укусишь. Девятиэтажка, они на шестом. Лезть по балконам – это рисковать жизнью. Было бы из-за чего! Терезе приходилось лазать с балкона на балкон куда более высокого здания, но тогда речь шла о ее личном спасении. Ставить на карту жизнь и здоровье ради того, чтобы господин Маэдо и его соседи, товарищи по несчастью, могли посмотреть телек – явный перебор. Но должен же быть какой-то выход!
Она в ярости хватила ребром ладони по металлическим перилам, больно ударилась и рявкнула:
– Есть в этом клятом доме хоть один слесарь, способный убрать чертову решетку с дурацкого люка?
И с седьмого этажа вдруг отозвались:
– Ну, есть! А есть тут хоть один пси-инженер, способный настроить паскудную антенну?
– Я связист! – крикнула в ответ Тереза.
– Ого, – донеслось после паузы. – Встретимся у люка?
Когда они с Маэдо поднялись к люку, там уже ждал долговязый мужчина с короткой светлой бородой.
– Камма, – представился он, покосившись на ящик Терезы. У него был при себе свой, довольно похожий по внешнему виду, но наверняка иной по содержанию. – Я гляжу, у вас тоже не осталось никаких сил ждать, пока управляющая компания договорится с какой-нибудь зохеновой фирмой, так? А вы, госпожа, с какой планеты будете? Никогда не встречал женщину-связиста.
Откуда бы им тут взяться? Из рассказов Ильтена Тереза давно поняла, что поставщики везут в Тикви либо домашних квочек, готовых рожать без перерыва и хлопотать вокруг мужа и детей, либо постельных нимф, видящих свою основную жизненную задачу в том, чтобы завлечь мужчину в объятия и по возможности не выпускать. Про женщин, имеющих профессию, здесь даже фантастических романов не пишут. А женщина-лейтенант связи – вовсе мифический персонаж. Нормальный поставщик, каких-нибудь полчаса понаблюдав за Терезой, четко уяснил бы, что ловить тут нечего, и убрался подобру-поздорову. Но Бролинь и Кодесы были неудачниками, непрофессионалами и вообще идиотами. А мы теперь расплачиваемся за их ошибку, сказал Ильтен.
Заговорщики действовали быстро и организованно. Маэдо, как охранник безопасности, стоял на стрёме и бдил, чтобы никакие представители управляющей компании не помешали господину Камма вскрыть замок, а Терезе – осмотреть антенну.
Телевизионная пси-антенна – это не пентаграмма, нужен только приемник – один стержень. И что-то с этим стержнем было не так. Тереза вылезла на крышу, поеживаясь от холода – здесь гулял ветер, а она опрометчиво не взяла длинный плащ, решив, что он будет путаться в ногах. Вблизи стало ясно, что сбившиеся настройки – не главная беда. Распорки, на которых был установлен стержень, проржавели, и его мотыляло туда-сюда при каждом порыве ветра.
– Это варить надо, – сказал Камма, которому пришлось присоединиться к Терезе наверху, и чихнул. – Только у меня инструмента нет. И вообще я по сварке не спец.
– И что? – огорченно потребовал ответа Маэдо. – Мы зря сюда лезли?
На самом деле он еще никуда не вылез, стоял внизу у люка. Но Тереза не стала придираться к словам.
– Сейчас решим. – Она подошла к хлипкому ограждению крыши и зычно заорала: – Эй, а сварщик с аппаратом в этом доме есть?
Плотный мужик, куривший на балконе третьего этажа, аж сигарету изо рта выронил. Завертел головой, пытаясь понять, откуда только что проревела эта иерихонская труба.
– Мы на крыше! – помогла ему Тереза.
Мужик задрал голову. Лицо его прояснилось:
– Антенну, что ли, чините? Вот это дело, а то трындец какой-то, что есть телек, что его нет.
– Мы бы починили, но не получается! – крикнула Тереза. – Сварщик нужен.
– А, ну так я ща приду, – с готовностью откликнулся мужик. – Много там варить? Мне аккумулятора хватит, или провода кидать от розетки?
Вот это правильный и деловой подход. Настроение у Терезы поднялось. Сварщика звали Винк. Чисто выбритый и слегка пьяненький – успел отдохнуть после смены, вот только телевизор не смог посмотреть. Он обстоятельно пожелал всем светлого солнца, втащил через люк свой аппарат и приступил. Тереза пока проверяла контакты.
К сожалению, юстировать и настраивать приемник можно лишь после его надежной установки, и было потеряно много времени. Зато участники заговора против управляющей компании перезнакомились. Маэдо более-менее знал, кто есть кто из его соседей – въевшаяся на работе привычка все подмечать и разузнавать, – но весьма поверхностно, это не его подотчетная территория. Остальные же были совершенно не знакомы ни с ним, ни друг с другом. Дурацкая традиция жить обособленно и не лезть в дела соседей, жесткий этикет, оставляющий мало шансов завести приятеля, кроме как на работе или в интернет-кафе. Тереза послужила катализатором: женщины меньше связаны правилами этикета. Тиквийцы не одобряют сумасбродства и невежливости, но женщине готовы простить даже эти недостатки, лишь бы жила в Тикви. И Тереза быстро и бесцеремонно разговорила сперва Камма, потом Винка, представила им Маэдо. В общем, когда дело было сделано, успех предприятия решили отметить все вместе.
Отправились в квартиру Маэдо. Включили наконец заработавший телевизор, шла какая-то спортивная программа. Заказали в РЦП пироги и вино. Камма желчно и ехидно комментировал игру, Винк хохотал до слез, Маэдо радовался, что любимая команда выигрывает. Тереза просто ела пироги – спорт был ей не слишком интересен. Потом Камма пригласил Винка посмотреть телевизор у него. Что любопытно, ни Маэдо, ни Терезу с собой не позвал. Винк немного подумал – чего тут думать-то, не поняла Тереза, – и весело махнул рукой: мол, пошли.
– Быстро они слиняли, – проговорила Тереза, теребя бокал с вином. Ей казалось, что программа еще не исчерпана: вон, даже пирог не доели.
Мент усмехнулся:
– Они приняли нас за любовников. А что еще можно предположить? Женщина одна, без мужа, в гостях у чужого мужчины. Ушли, чтобы не мешать. И что-то мне подсказывает, их вечер будет наполнен удовольствием больше, чем наш.
Тереза подавилась. Они что?.. Мама родная, да ведь точно так же уходили парочки из интернет-кафе: перемигивались и демонстративно прощались. Не телевизор они пошли смотреть. А если и телевизор, то какое-нибудь порно с тайного диска, не иначе.
– Ну, а чему вы удивляетесь, госпожа Ильтен? – Маэдо допил бокал и отставил его. – Они провели столько времени в вашем обществе. У нас в стране, знаете ли, не каждый день увидишь женщину, не говоря уж о том, чтобы чинить вместе с ней антенну и сидеть за одним столом. Разумеется, ребята возбудились. Надо же им как-то сбросить напряжение.
Тереза до сих пор не могла свыкнуться с этой стороной тиквийского бытия. На Земле нетрадиционные отношения были в основном уделом богемы – всяких шоуменов, танцоров, режиссеров… Специфический образ жизни, стиль одежды, манеры… А тут вроде обычные мужики, не чурающиеся рюмочки, работяги, слесарь и сварщик – и на тебе!
– У вас на планете не одобряют, когда мужчины предаются отдохновению друг с другом, да? – понимающе спросил Маэдо.
– Ну… да. – Глупо отрицать.
– Это потому, что у вас много женщин.
Это тоже отрицать невозможно.
– Когда на каждого мужчину приходится по женщине, пренебрегать ею и поступать иначе – несомненный грех, – промурлыкал Маэдо. – Но вы нынче в Тикви, госпожа Ильтен. И если ваш муж вытянул счастливый билет и может наслаждаться вами сутки напролет, это не значит, что все остальные, кому не повезло, должны молча ему завидовать и ничего более не предпринимать.
Тереза хмыкнула. Предположение, будто Ильтен может непрерывно наслаждаться ею, показалось ей натянутым. Когда-нибудь они станут близки, возможно, и очень скоро, но сутки напролет – это озабоченный охранник загнул. Неужели больше нечем заняться?
– Кстати, – вспомнила она, – вы очень спокойно сказали, что господа Камма и Винк посчитали нас любовниками. Разве так можно? Ведь по вашим законам жена принадлежит только мужу.
– Законы, госпожа Ильтен, и их выполнение – разные вещи. – Голос Маэдо становился все более медоточивым. – Вот я, например, гораздо больше похож на сослуживца отца, чем на него самого. Причем у меня нет братьев, значит, брак отца с матерью был скорее всего бесплоден. Видите, какая польза от любовников. А потому государство будет всегда смотреть сквозь пальцы на мелкие нарушения этого закона. Все, что приводит к рождению детей – хорошо для государства.
Он опрокинул еще один бокал.
– У вас есть дети, госпожа Ильтен?
– Пока нет, – осторожно ответила она.
– Ну так имейте в виду: если что, вы знаете, где я живу.
Она вспыхнула:
– Это что, намек? Хотите меня соблазнить?
Соблазнить госпожу Ильтен было бы крайне соблазнительно, скаламбурил про себя Маэдо. Если бы не перспектива оказаться в морге с оторванной головой, он так бы и сделал. Она в его квартире, расслабленная, полупьяная… Пара нежных поцелуев и пачка лапши на уши – растает, никуда не денется. Но он хотел бы утром проснуться. Желательно в собственной постели, а не в палате интенсивной терапии. Чутье подсказывало офицеру: эту хищницу лучше не трогать, пока она сама не захочет.
– Тише, тише, госпожа Ильтен, – заговорил он негромко и урезонивающе. – Какой же это намек? Я честно предлагаю вам помощь, если вы будете испытывать затруднения. Принять ли ее, решайте сами. Именно сами, госпожа Ильтен, не пытайтесь обсуждать проблему с мужем. Мужья почему-то гораздо ревностнее относятся к выполнению брачных законов, чем даже мы, стоящие на страже законности, но тем не менее ставящие благо государства выше.
Ишь, соловьем разливается, подумала Тереза. Радетель о благе государства! О себе этот патриот, само собой, заботится в последнюю очередь.
– Знаете что, господин Маэдо? Отвалите лесом и не отсвечивайте!
– О, как скажете. – Он вроде бы и не расстроился. – Проводить вас? Мне кажется, вы не очень твердо будете стоять на ногах.
Требовательный звонок в дверь.
– Откройте! Служба охраны безопасности.
Ильтен чуть не поседел. Схватился за сердце, потом за чашку… Тереза с безумными глазами метнулась на балкон.
Он взял себя в руки. Не может быть, чтобы пришли за ней. Здесь, на Т5, никто не знает, что он прячет нелегалку. Они начали жизнь с чистого листа. Он – добросовестный сотрудник Компании, Тереза – его законная жена. Да, ее нет в базе данных. Но чтобы послать запрос в базу данных на Т1, требуются крайне веские подозрения, в противном случае ни один чиновник не даст разрешение на защищенную межпланетную связь по пустяковому поводу.
– Чем обязан? – Ильтен отворил дверь.
На пороге стояли двое. Охранник безопасности и клерк в официальном костюме со строгим шейным платком.
– Вы обвиняетесь в нелицензированной трудовой деятельности, – сурово объявил страж порядка, – и в неуплате налогов на доход, полученный в ее результате.
Ильтен округлил глаза.
– Налицо какая-то ошибка! Я работаю в Брачной Компании с десяти до семнадцати, откуда у меня время и силы на иную деятельность? Да и зачем мне это, если я имею хорошую работу?
– Это – ваш телефонный номер. – Реплика клерка прозвучала не вопросом, а утверждением.
Он протянул Ильтену бумагу. Тот машинально взял, развернул. Действительно: номер, зарегистрированный на Рино Ильтена. «Ремонт телевизоров, радио, телефонов»… Проклятье!
– Я представляю Центр бытового ремонта номер 4, – заявил клерк. – За последние три месяца наши заказы уменьшились в одну целую три десятых раза! Вы отбиваете наших клиентов. Я намерен отстаивать интересы фирмы в суде!
– А честная конкуренция вышла из моды, что ли? – покоробленно осведомился Ильтен.
– Вы делаете это, не имея разрешения и не платя налоги в пользу государства, – вмешался безопасник. – Государство поддержит обвинения Центра бытового ремонта номер 4. Вот повестка в суд.
– Все из-за тебя! – заорал Ильтен.
Профессиональная подготовка психолога дала трещину и рассыпалась. Они так старались жить незаметно, и вдруг – суд! Это катастрофа. В рамках судопроизводства поднимут всю информацию по Ильтену и его супруге. И никакие чиновники не станут препятствовать суду, возьмут под козырек и откроют доступ ко всем базам. Обман непременно обнаружат.
– Не могла сидеть дома, как все нормальные жены?
– Не могла, – пробурчала Тереза.
Ей было неловко. Какое там – ей было страшно. В первую очередь за Ильтена. Она-то как-нибудь выкрутится.
– А все твой зохенов Маэдо! Наверняка это он нас сдал. Я же говорил, что нельзя доверять этому ушлому легавому!
– Не мог он нас сдать, – запротестовала Тереза. – Какая ему выгода? Я же ему телевизор ремонтировала.
– Он – офицер службы охраны безопасности! – указал Ильтен. – У него не выгода во главе угла, а закон. А работа без лицензии незаконна. Зохен, ну почему я об этом не подумал? Повелся на твои басни про хобби, развесил уши!
– Господин Маэдо ни при чем, – упрямо произнесла Тереза. – Эти, из Центра бытового ремонта, просто мои объявления увидели. И связали с уменьшением числа заказов, чтоб им провалиться.
– Это тебе нравится так думать. – Ильтен нервно бросил повестку на стол. – Зохен, что же делать? – Он сжал ладонями виски. – Бежать из Тикви? Мне, небось, выезд закрыли, раз у меня вызов в суд.
Ильтен пребывал в отчаянии. Диком, неконструктивном. И глубоком: коли уж тиквиец заговорил о строго запрещенной эмиграции из Тикви, это последняя степень падения. Косясь на него, Тереза набрала номер:
– Господин Маэдо? Нам надо поговорить.
После ареста трех наркоманов и раскрытия доброй дюжины преступлений, в которых они признались, жизнь повернулась к командиру Маэдо светлой стороной. Его наградили, прибавили жалованье, повысили в звании и должности, и теперь старший командир Маэдо не носился по участку, как угорелый, а сидел в удобном кресле начальника отделения службы охраны безопасности. Бывшие сослуживцы стали подчиненными, кланялись и складывали рапорты на стол. Впрочем, обид не было: все сходились во мнении, что Маэдо получил повышение по заслугам, а не благодаря особой искусности в вылизывании вышестоящих задов. Как начальник он успел проявить себя справедливым и толковым, зазнайкой не стал, радел за дело и за своих сотрудников. Еще пара громких успехов – глядишь, и в городское управление перейдет, там уже присматриваются к перспективному кадру.
Он развалился в вертящемся кресле, покачиваясь влево-вправо, и задумчиво листал рапорт о вандализме у бара, когда затрезвонил телефон.
