– Как это? – чуть ли не подскочил Максимилиансен. – А с кем же?
– Судя по тому, что вы мне сегодня рассказали, – улыбнулась Салима, – с Гъде.
Дед охнул.
– Ларс, подготовьте, пожалуйста, всю информацию по предполагаемому противнику и несколько вариантов кампании.
Терминатор делит планету на две равные части. Мир дня, незаходящего красного солнца, дарящего тепло и свет посевам и радость населяющим эти места темнокожим людям. Мир деревьев, цветов и зеленоволосых солнцепоклонников ба, спокойных и молчаливых, как деревья, и прекрасных, как цветы. И другой, совсем непохожий мир, мир вечной ночи и вечного льда, мир белых кланов. Здесь ничего не растёт, кроме злака бьярц и гидропоники в специальных теплицах с искусственным освещением. Но именно на ночной – как её мягко называют, сумеречной – стороне находятся основные месторождения природных богатств Шшерского Рая. Суровый, но хорошо развитый промышленный регион. Две совершенно разные половины, которые не могут друг без друга, без постоянных связей, без обмена. На этой планете всё состоит из дополняющих друг друга половин: и территория, и сам народ – кетреййи и шитанн, фотосинтетики ба не в счёт.
Терминатор здесь не линия, а область: атмосфера размывает границу. Область не то постоянного заката, не то рассвета, в зависимости от настроения Криййхан Винт думал о ней по-разному. Тёмные тяжёлые облака подкрашены красным солнцем, краешек которого выглядывает из-за горизонта, будто не решаясь вылезти целиком. Постоянный холодный бриз, дующий с сумеречной стороны. Низенькие, кривоватые деревца, больше похожие на кустики, дрожат на ветру. Кланы, что считают терминатор своей родиной, имеют внешность красивую и удивительную: большие глаза сумеречников сочетаются в них с необычным оттенком кожи цвета чуть подрумяненного печенья.
Но в Эфлуттраге кругом мелькают лица совсем не местного фенотипа. Узкоглазые, густо покрытые коричневым защитным пигментом жители полуденных земель; уроженцы умеренной полосы с миндалевидным разрезом глаз и кожей разнообразных охряных оттенков; сумеречники, белые, как снег, что лежит у их домов; обитатели глубоких сумерек со зрачками без радужек, во весь глаз… Мешанина кланов в больших городах – обычное дело, но нигде, кроме как в Эфлуттраге, нет такого их многообразия. В этом городе испокон веку собирается Круг кланов. Здесь находится резиденция его главы, последние семьсот лет являющегося одним из координаторов Содружества Планет. Криййхан Винт занимал эту должность уже тридцать второй год. И никогда прежде она не тяготила его так, как теперь.
Эскадра, посланная к Нлакису, на связь не вышла. Весть о её гибели пришла от руководства рудника, отрезанного от метрополии. На Шшерский Рай по ква-девайсу передали видеозапись, которую лучше было бы не смотреть. Представители кланов хорошо владеют собой, случайных людей среди них нет, но когда делегат клана Кенцца рекомендовал вывесить запись в компьютерной сети, дабы воодушевить людей на решительный бой с Гъде, Криййхан наложил вето. Кого-то она, может, и поднимет, но у скольких нарушится душевное равновесие? А беременные женщины, которые тоже пользуются интернетом? А дети, которые толком ещё не научились справляться с переживаниями?
Лично Криййхана вести с Нлакиса не воодушевили ни капли. Гибель линкоров означает, что Шшерский Рай остался без ГС-флота. На верфях идут работы, но ГС-корабль – не какой-нибудь аэромобиль: пока будет готов хотя бы один, пройдут месяцы. Как вести войну без рук и без ног? Гъдеане фактически победили. За эти месяцы они закрепятся на Нлакисе окончательно. И если они этим удовлетворятся, значит, Криййхан плохо узнал их натуру. Аппетит, он приходит во время еды. Нлакис – не только кладезь траинита. Нлакис, всего-то в шестнадцати световых годах от Шшерского Рая – очень удобный плацдарм для того, чтобы размеренно, не торопясь, отщипывать от владений Рая по кусочку. Астероид там, астероид здесь – собраться с мыслями не успеешь, как они приберут к рукам сектор и начнут маячить в самой системе, грабить вначале по мелочи и прицениваться к лунам. И что ты сделаешь без кораблей? Как гоняться за ГС-эсминцами – с досветовыми каботажниками?
Жаловаться в Совет координаторов бессмысленно. Жаловались уже, и не раз. Сколько миров, столько и мнений, к единому всё равно не придут. До сих пор четверть планет Созвездия считает, что в конфликте виноват Шшерский Рай. Ещё четверть – что Гъде, столько же – что виноваты оба, а остальные – что никто не виноват, просто так уж получилось. Тупик.
Войну надо продолжать, но нечем. Купить корабли? Никто не продаст, даже если найти средства, что само по себе проблема. В одном Совет координаторов твёрд: все миры, производящие ГС-корабли, взяли на себя обязательства не продавать их воюющим сторонам и не принимать корабли противников в ремонт. Хант, Тсета, Чфе Вар, Дуурдухан – все, словно сговорились. И Земля ещё. Но просить корабли у Земли даже помыслить невозможно. Проще у гъдеан прикупить, пожалуй.
Криййхан слушал выступающих представителей кланов и всё чётче осознавал: в одиночку Рай не выстоит. Раю нужен сильный союзник. Имеющий большой, по последнему слову техники вооружённый флот, обученных бойцов, немалые энергетические ресурсы. В идеале – независимо заинтересованный в разгроме Гъде: действительно союзник, а не наёмник. Память перебирала миры один за другим и отбрасывала в сторону. Хант? Ханты никогда не вмешаются в войну, они за свои-то интересы воевать не желают, предпочитают душить торговыми санкциями, благо в этом у них сильные позиции. Тсета? Тсетиане не возьмутся за то, что кажется им нелогичным, а что может быть менее логичным, чем попытка выиграть проигранную войну? Аналитики Тсеты, без сомнения, уже записали Шшерский Рай в проигравшие. Чфе Вар? Координатор Чфе Вара с самого начала высказывалась в поддержку Гъде, для неё кто первый пришёл, того и кресло, и наплевать, в чьём доме это кресло стоит. Если Чфе Вар вступит в войну, то явно не на той стороне. Дуурдухан гневно осудил обе стороны. Воевать против обеих он, разумеется, не будет, но никому и не поможет. Вот и все варианты.
В углу ноутбука заморгал значок: новое сообщение. Криййхан вздохнул и, отведя взгляд от женщины, говорящей от лица клана Цаххайн какую-то ерунду, открыл сообщение. Женщина была недурна собой – чисто эстетически, никакого влечения. Но, будь она кетреййи, это явилось бы хоть каким-то оправданием предлагаемым ею глупостям. Немедленно выступать на помощь пленникам Ена Пирана на субсветовых кораблях, это надо же! Через шестнадцать лет несчастным вряд ли потребуется помощь.
Наверное, она была не так уж непроходимо глупа, просто отчаяние затмевало разум. Ему, Криййхану, тоже ничего умного в голову не шло, один бред. Он перестал слушать Цаххайн и обратился к сообщению.
«В космопорту Генхсх произвёл посадку ГС-линкор «Райская молния». Капитан Мрланк Селдхреди просит разрешения доложить о рейде. Капитан Мрланк также сообщает, что на борту «Райской молнии» находятся члены первой экспедиции к Нлакису, в частности, её научный руководитель Шфлу Арранц. Капитан Мрланк рекомендует принять отчёт Шфлу Арранца об экспедиции».
Космопорт Генхсх находится на экваторе сумеречной стороны, чем выгодно отличается от двух других космопортов. Без солнечных помех проще производить манёвры, но Шшерский Рай всё-таки держал космопорт на дневной стороне на тот случай, если он понадобится солнцелюбам ба. На памяти Мрланка ни один ба не воспользовался космическим транспортом: ну не находилось у ба причин улетать куда-то от родного солнца. Однако правило есть правило: у каждой расы Шшерского Рая должны быть все возможности, а уж реализуются ли они – дело второстепенное. Другой космопорт, самый древний, располагался ближе к южному полюсу. Экватор выгоднее: больше линейная скорость вращения планеты, можно на старте сэкономить топливо. Но космопорт Лимбо строился в ту пору, когда земли были чётко поделены между кланами, и был возведён на границе владений двух кланов: Ваммпирх и Дэвв. Кланов, которых больше нет. Кланов, улетевших искать лучшей жизни, а нашедших под чужим солнцем смерть, и только космопорт остался им вечным мемориалом и вечным предостережением на будущее.
Генхсх сиял огнями. То и дело отправлялись и садились внутрисистемные рейсы, взмывали и падали лёгкие стратосферники, прыгающие по планете от пункта к пункту. По аппарелям носились электрические погрузчики, управляемые блондинами в форменных космопортовских куртках, на площадке перед пассажирским терминалом теснились аэромобили и наземные кары.
Для посадки «Райской молнии» диспетчеры расчистили небо над космопортом. Сотни глаз провожали покорёженный силуэт линкора, садящегося у доков. Корабль был один, и это не укрылось от тех, кто помнил, что уходило в рейд пять. «Райское пламя», «Райский гром», «Райский костёр», «Райский блик»… Глаза ожидающе смотрели в небо, но напрасно. «Молния» исчезла за ограждением доков, и диспетчеры объявили об отложенном старте челнока на Розовую Луну.
Шфлу Арранц простился с Эйззой. Говорил красиво и возвышенно, и она заслушалась, хотя опять ничего не поняла. Звучные, выразительные речи завораживали её, и мозг совершенно отключался. Она даже не запомнила, собирается ли хирра Шфлу остановиться в гостинице Генхсха или сразу уедет.
Мрланк распоряжался насчёт вахт, договаривался по радио о прибытии ремонтной бригады, бронировал места в гостинице, делал копию бортового журнала. Помощники метались, как угорелые, и гоняли рабочих-кетреййи: надо заняться и утилизацией отходов, и плановыми процедурами по техническому обслуживанию, и подготовкой к ремонту. Десантники возбуждённо переговаривались, предвкушая скорый выход в город, а там – женщины, и все, как на подбор, прекрасные…
Суматоха обтекала Эйззу, не касаясь. Она ведь не в экипаже – так сказал хирра Мрланк. Бездельничать было непривычно, но даже в чём-то приятно. Эйзза сидела за плечом Мрланка, тихо и никому вроде бы не мешая, и смотрела на правый экран, показывающий панораму космопорта. Над Генхсхом шёл мелкий снег, крупинки сыпались искрящейся стеной в лучах прожекторов. Площадку пересекал кар, гружёный топливными элементами. Несколько мышей, нахохлившись и сложив крылья, прятались от снега под навесом для уборочной техники, уцепившись лапками за верхнюю балку. Левее стоял стратосферник с помятыми стабилизаторами. С линкора он казался совсем маленьким, приземистым и несерьёзным, а ведь пятьдесят человек влезает.
Далеко, на крыше пассажирского терминала, горели красные буквы. Эйзза не умела читать, но знала: это название города. Рядом с буквами переливалась голограмма с гербом Генхсха. К Генхсху была приписана «Райская звезда», и Эйзза бывала здесь не раз. С Ччайкаром Ихстлом. Она украдкой вздохнула и покосилась на хирра Мрланка. Он ничего не заметил, поглощённый переговорами с начальником ремонтных доков.
Эйзза хорошо знала Генхсх. В этом городе жили Цаххайн, Винт, Кршш, сам клан Генхсх, конечно же. Ихстл – нет. Ихстл селились в тысячах километров отсюда. Несколько взлётов и посадок на стратосфернике. В космопорту можно встретить самых разных людей, но найти среди них кого-то из Ихстл так же тяжело, как волос ба в каше бьярц.
С хирра Мрланком, конечно, не очень весело. Если по правде, то совсем не весело, хуже, чем с холодным хирра Ччайкаром. Да, можно пойти в агентство, попроситься на какой-нибудь межпланетный транспорт. Но как его бросить, когда он в таком состоянии? У него глаза-то оживают, лишь когда он с ней. Пока обнимаешь – живой, а чуть отвернёшься – снова смерть в глазах. И так его жалко, что хоть плачь. Не знаешь, что и сделать, чтоб ему легче стало. Реттихи ему подать горяченького? Так он реттихи не пьёт теперь: желудок капризничает.
– Всё, девочка. – Мрланк бросил наушники на пульт, сделал знак вахтенному, чтобы он занял пост. – Пошли. У тебя куртка-то есть?
Эйзза помотала головой. Откуда ей взять куртку? Кофточка и та – земной докторши.
Кетреййи из Кенцца по приказу капитана принёс ей куртку со склада. Мужская, но почти впору. На груди – символ военного флота. Мрланк сам застегнул на ней куртку, сунул в карман бумаги:
– Это справки тебе и рекомендации, если будешь работу искать. – Порылся в бумажнике, вложил в другой карман магнитную карту: – А здесь твой идентификатор и деньги на первое время.
Створки шлюза раздвинулись, и порыв ветра швырнул в лицо горсть снега. Эйзза заморгала и невольно приостановилась. Мрланк шёл вперёд, к выходу с площадки; спохватившись, она догнала его, уцепилась за руку, чтобы не отстать. Морозным воздухом дышалось трудно после кондиционированной атмосферы корабля.
– Эйзза, спасибо тебе, – сказал шитанн, не убавляя шаг. – Ты мне очень помогла, правда. Знаю, я не подарок. Извини, если чем-то обидел.
Эйзза тихо всхлипнула. Он прощался.
– На какое-то время я остановлюсь в гостинице космопорта. Захочешь – приходи.
Всё равно это прощание. Чуть отложенное – какая разница?
У загородки, отделяющей пассажирскую зону от служебной, стояли люди, вглядываясь во тьму. Вопросительно смотрели на Мрланка, но взгляды соскальзывали с хмурого капитана. Беременная шитанн шагнула наперерез, тёплая одежда не скрывала большого живота, шапка сбилась на затылок:
– Вы с «Молнии»?
Мрланк молча кивнул, сделал попытку пройти, но она схватила его за куртку:
– Где «Райский гром»?
Мрланк опустил голову. Он потому и старался идти быстро, что боялся вопросов. Боялся обвинений: почему ты вернулся, а они – нет?
Эйзза вылезла вперёд, с сочувствием погладила женщину по напряжённой руке.
– «Гром» подбили, хирра.
– Что с экипажем? – Она не отставала. – Кто-нибудь остался жив? Ззирн Ихстл, офицер десанта?
Мрланк покачал головой. Женщина разжала руку и пошатнулась. Эйзза едва успела подхватить под руку, обняла, забормотала какие-то успокаивающие глупости; взрослая не воспримет, но, может, нерождённого ребёнка убаюкают.
Мрланк легонько пожал Эйззе предплечье и, сгорбившись, быстро пошёл дальше. А она осталась с женщиной своего клана.
– Пойдёмте в здание, хирра. – Эйзза аккуратно потянула беременную за собой. – Там тепло.
Шитанн плакала, вытирая слёзы рукавом. Шапка где-то потерялась. Недлинная коса с четверным плетением, такая же, как у Эйззы, только чёрная, растрепалась. Ладони её были ледяными, Эйзза аж ахнула, торопливо задышала на них, чтобы согреть.
– Хирра, вы давно кровь пили?
– Вчера, – всхлипнула женщина.
Беременным каждый день нужна новая кровь. Городские обычно на это время уезжают в деревню своего клана и живут на природе на попечении местных кетреййи. Ттеирра Ихстл покинула деревню и прилетела в Генхсх, чтобы повидаться с мужем. Давясь слезами, она вывалила на Эйззу всю свою историю, пока они шли к зданию. Первый год замужем, а Ззирн всё время в рейдах, война ведь. Только и увидеться, что в космопорту. Трижды она приезжала, трижды они встречались, а на четвёртый раз не встретились.
– Вам мужчину поискать? – обеспокоенно спросила Эйзза, глядя на окоченевшие, почти синие губы шитанн. – Или моя кровь сойдёт?
– Твоя, – хлюпнула носом Ттеирра. – Наших мужчин тут не сыскать, а чужих не хочу, тошнит. Только не из шеи, мутит меня от этого. – Беременных вечно тошнит да мутит от самых неожиданных вещей. – Дай запястье.
– Судя по тому, что вы мне сегодня рассказали, – улыбнулась Салима, – с Гъде.
Дед охнул.
– Ларс, подготовьте, пожалуйста, всю информацию по предполагаемому противнику и несколько вариантов кампании.
Глава 4
Терминатор делит планету на две равные части. Мир дня, незаходящего красного солнца, дарящего тепло и свет посевам и радость населяющим эти места темнокожим людям. Мир деревьев, цветов и зеленоволосых солнцепоклонников ба, спокойных и молчаливых, как деревья, и прекрасных, как цветы. И другой, совсем непохожий мир, мир вечной ночи и вечного льда, мир белых кланов. Здесь ничего не растёт, кроме злака бьярц и гидропоники в специальных теплицах с искусственным освещением. Но именно на ночной – как её мягко называют, сумеречной – стороне находятся основные месторождения природных богатств Шшерского Рая. Суровый, но хорошо развитый промышленный регион. Две совершенно разные половины, которые не могут друг без друга, без постоянных связей, без обмена. На этой планете всё состоит из дополняющих друг друга половин: и территория, и сам народ – кетреййи и шитанн, фотосинтетики ба не в счёт.
Терминатор здесь не линия, а область: атмосфера размывает границу. Область не то постоянного заката, не то рассвета, в зависимости от настроения Криййхан Винт думал о ней по-разному. Тёмные тяжёлые облака подкрашены красным солнцем, краешек которого выглядывает из-за горизонта, будто не решаясь вылезти целиком. Постоянный холодный бриз, дующий с сумеречной стороны. Низенькие, кривоватые деревца, больше похожие на кустики, дрожат на ветру. Кланы, что считают терминатор своей родиной, имеют внешность красивую и удивительную: большие глаза сумеречников сочетаются в них с необычным оттенком кожи цвета чуть подрумяненного печенья.
Но в Эфлуттраге кругом мелькают лица совсем не местного фенотипа. Узкоглазые, густо покрытые коричневым защитным пигментом жители полуденных земель; уроженцы умеренной полосы с миндалевидным разрезом глаз и кожей разнообразных охряных оттенков; сумеречники, белые, как снег, что лежит у их домов; обитатели глубоких сумерек со зрачками без радужек, во весь глаз… Мешанина кланов в больших городах – обычное дело, но нигде, кроме как в Эфлуттраге, нет такого их многообразия. В этом городе испокон веку собирается Круг кланов. Здесь находится резиденция его главы, последние семьсот лет являющегося одним из координаторов Содружества Планет. Криййхан Винт занимал эту должность уже тридцать второй год. И никогда прежде она не тяготила его так, как теперь.
Эскадра, посланная к Нлакису, на связь не вышла. Весть о её гибели пришла от руководства рудника, отрезанного от метрополии. На Шшерский Рай по ква-девайсу передали видеозапись, которую лучше было бы не смотреть. Представители кланов хорошо владеют собой, случайных людей среди них нет, но когда делегат клана Кенцца рекомендовал вывесить запись в компьютерной сети, дабы воодушевить людей на решительный бой с Гъде, Криййхан наложил вето. Кого-то она, может, и поднимет, но у скольких нарушится душевное равновесие? А беременные женщины, которые тоже пользуются интернетом? А дети, которые толком ещё не научились справляться с переживаниями?
Лично Криййхана вести с Нлакиса не воодушевили ни капли. Гибель линкоров означает, что Шшерский Рай остался без ГС-флота. На верфях идут работы, но ГС-корабль – не какой-нибудь аэромобиль: пока будет готов хотя бы один, пройдут месяцы. Как вести войну без рук и без ног? Гъдеане фактически победили. За эти месяцы они закрепятся на Нлакисе окончательно. И если они этим удовлетворятся, значит, Криййхан плохо узнал их натуру. Аппетит, он приходит во время еды. Нлакис – не только кладезь траинита. Нлакис, всего-то в шестнадцати световых годах от Шшерского Рая – очень удобный плацдарм для того, чтобы размеренно, не торопясь, отщипывать от владений Рая по кусочку. Астероид там, астероид здесь – собраться с мыслями не успеешь, как они приберут к рукам сектор и начнут маячить в самой системе, грабить вначале по мелочи и прицениваться к лунам. И что ты сделаешь без кораблей? Как гоняться за ГС-эсминцами – с досветовыми каботажниками?
Жаловаться в Совет координаторов бессмысленно. Жаловались уже, и не раз. Сколько миров, столько и мнений, к единому всё равно не придут. До сих пор четверть планет Созвездия считает, что в конфликте виноват Шшерский Рай. Ещё четверть – что Гъде, столько же – что виноваты оба, а остальные – что никто не виноват, просто так уж получилось. Тупик.
Войну надо продолжать, но нечем. Купить корабли? Никто не продаст, даже если найти средства, что само по себе проблема. В одном Совет координаторов твёрд: все миры, производящие ГС-корабли, взяли на себя обязательства не продавать их воюющим сторонам и не принимать корабли противников в ремонт. Хант, Тсета, Чфе Вар, Дуурдухан – все, словно сговорились. И Земля ещё. Но просить корабли у Земли даже помыслить невозможно. Проще у гъдеан прикупить, пожалуй.
Криййхан слушал выступающих представителей кланов и всё чётче осознавал: в одиночку Рай не выстоит. Раю нужен сильный союзник. Имеющий большой, по последнему слову техники вооружённый флот, обученных бойцов, немалые энергетические ресурсы. В идеале – независимо заинтересованный в разгроме Гъде: действительно союзник, а не наёмник. Память перебирала миры один за другим и отбрасывала в сторону. Хант? Ханты никогда не вмешаются в войну, они за свои-то интересы воевать не желают, предпочитают душить торговыми санкциями, благо в этом у них сильные позиции. Тсета? Тсетиане не возьмутся за то, что кажется им нелогичным, а что может быть менее логичным, чем попытка выиграть проигранную войну? Аналитики Тсеты, без сомнения, уже записали Шшерский Рай в проигравшие. Чфе Вар? Координатор Чфе Вара с самого начала высказывалась в поддержку Гъде, для неё кто первый пришёл, того и кресло, и наплевать, в чьём доме это кресло стоит. Если Чфе Вар вступит в войну, то явно не на той стороне. Дуурдухан гневно осудил обе стороны. Воевать против обеих он, разумеется, не будет, но никому и не поможет. Вот и все варианты.
В углу ноутбука заморгал значок: новое сообщение. Криййхан вздохнул и, отведя взгляд от женщины, говорящей от лица клана Цаххайн какую-то ерунду, открыл сообщение. Женщина была недурна собой – чисто эстетически, никакого влечения. Но, будь она кетреййи, это явилось бы хоть каким-то оправданием предлагаемым ею глупостям. Немедленно выступать на помощь пленникам Ена Пирана на субсветовых кораблях, это надо же! Через шестнадцать лет несчастным вряд ли потребуется помощь.
Наверное, она была не так уж непроходимо глупа, просто отчаяние затмевало разум. Ему, Криййхану, тоже ничего умного в голову не шло, один бред. Он перестал слушать Цаххайн и обратился к сообщению.
«В космопорту Генхсх произвёл посадку ГС-линкор «Райская молния». Капитан Мрланк Селдхреди просит разрешения доложить о рейде. Капитан Мрланк также сообщает, что на борту «Райской молнии» находятся члены первой экспедиции к Нлакису, в частности, её научный руководитель Шфлу Арранц. Капитан Мрланк рекомендует принять отчёт Шфлу Арранца об экспедиции».
Космопорт Генхсх находится на экваторе сумеречной стороны, чем выгодно отличается от двух других космопортов. Без солнечных помех проще производить манёвры, но Шшерский Рай всё-таки держал космопорт на дневной стороне на тот случай, если он понадобится солнцелюбам ба. На памяти Мрланка ни один ба не воспользовался космическим транспортом: ну не находилось у ба причин улетать куда-то от родного солнца. Однако правило есть правило: у каждой расы Шшерского Рая должны быть все возможности, а уж реализуются ли они – дело второстепенное. Другой космопорт, самый древний, располагался ближе к южному полюсу. Экватор выгоднее: больше линейная скорость вращения планеты, можно на старте сэкономить топливо. Но космопорт Лимбо строился в ту пору, когда земли были чётко поделены между кланами, и был возведён на границе владений двух кланов: Ваммпирх и Дэвв. Кланов, которых больше нет. Кланов, улетевших искать лучшей жизни, а нашедших под чужим солнцем смерть, и только космопорт остался им вечным мемориалом и вечным предостережением на будущее.
Генхсх сиял огнями. То и дело отправлялись и садились внутрисистемные рейсы, взмывали и падали лёгкие стратосферники, прыгающие по планете от пункта к пункту. По аппарелям носились электрические погрузчики, управляемые блондинами в форменных космопортовских куртках, на площадке перед пассажирским терминалом теснились аэромобили и наземные кары.
Для посадки «Райской молнии» диспетчеры расчистили небо над космопортом. Сотни глаз провожали покорёженный силуэт линкора, садящегося у доков. Корабль был один, и это не укрылось от тех, кто помнил, что уходило в рейд пять. «Райское пламя», «Райский гром», «Райский костёр», «Райский блик»… Глаза ожидающе смотрели в небо, но напрасно. «Молния» исчезла за ограждением доков, и диспетчеры объявили об отложенном старте челнока на Розовую Луну.
Шфлу Арранц простился с Эйззой. Говорил красиво и возвышенно, и она заслушалась, хотя опять ничего не поняла. Звучные, выразительные речи завораживали её, и мозг совершенно отключался. Она даже не запомнила, собирается ли хирра Шфлу остановиться в гостинице Генхсха или сразу уедет.
Мрланк распоряжался насчёт вахт, договаривался по радио о прибытии ремонтной бригады, бронировал места в гостинице, делал копию бортового журнала. Помощники метались, как угорелые, и гоняли рабочих-кетреййи: надо заняться и утилизацией отходов, и плановыми процедурами по техническому обслуживанию, и подготовкой к ремонту. Десантники возбуждённо переговаривались, предвкушая скорый выход в город, а там – женщины, и все, как на подбор, прекрасные…
Суматоха обтекала Эйззу, не касаясь. Она ведь не в экипаже – так сказал хирра Мрланк. Бездельничать было непривычно, но даже в чём-то приятно. Эйзза сидела за плечом Мрланка, тихо и никому вроде бы не мешая, и смотрела на правый экран, показывающий панораму космопорта. Над Генхсхом шёл мелкий снег, крупинки сыпались искрящейся стеной в лучах прожекторов. Площадку пересекал кар, гружёный топливными элементами. Несколько мышей, нахохлившись и сложив крылья, прятались от снега под навесом для уборочной техники, уцепившись лапками за верхнюю балку. Левее стоял стратосферник с помятыми стабилизаторами. С линкора он казался совсем маленьким, приземистым и несерьёзным, а ведь пятьдесят человек влезает.
Далеко, на крыше пассажирского терминала, горели красные буквы. Эйзза не умела читать, но знала: это название города. Рядом с буквами переливалась голограмма с гербом Генхсха. К Генхсху была приписана «Райская звезда», и Эйзза бывала здесь не раз. С Ччайкаром Ихстлом. Она украдкой вздохнула и покосилась на хирра Мрланка. Он ничего не заметил, поглощённый переговорами с начальником ремонтных доков.
Эйзза хорошо знала Генхсх. В этом городе жили Цаххайн, Винт, Кршш, сам клан Генхсх, конечно же. Ихстл – нет. Ихстл селились в тысячах километров отсюда. Несколько взлётов и посадок на стратосфернике. В космопорту можно встретить самых разных людей, но найти среди них кого-то из Ихстл так же тяжело, как волос ба в каше бьярц.
С хирра Мрланком, конечно, не очень весело. Если по правде, то совсем не весело, хуже, чем с холодным хирра Ччайкаром. Да, можно пойти в агентство, попроситься на какой-нибудь межпланетный транспорт. Но как его бросить, когда он в таком состоянии? У него глаза-то оживают, лишь когда он с ней. Пока обнимаешь – живой, а чуть отвернёшься – снова смерть в глазах. И так его жалко, что хоть плачь. Не знаешь, что и сделать, чтоб ему легче стало. Реттихи ему подать горяченького? Так он реттихи не пьёт теперь: желудок капризничает.
– Всё, девочка. – Мрланк бросил наушники на пульт, сделал знак вахтенному, чтобы он занял пост. – Пошли. У тебя куртка-то есть?
Эйзза помотала головой. Откуда ей взять куртку? Кофточка и та – земной докторши.
Кетреййи из Кенцца по приказу капитана принёс ей куртку со склада. Мужская, но почти впору. На груди – символ военного флота. Мрланк сам застегнул на ней куртку, сунул в карман бумаги:
– Это справки тебе и рекомендации, если будешь работу искать. – Порылся в бумажнике, вложил в другой карман магнитную карту: – А здесь твой идентификатор и деньги на первое время.
Створки шлюза раздвинулись, и порыв ветра швырнул в лицо горсть снега. Эйзза заморгала и невольно приостановилась. Мрланк шёл вперёд, к выходу с площадки; спохватившись, она догнала его, уцепилась за руку, чтобы не отстать. Морозным воздухом дышалось трудно после кондиционированной атмосферы корабля.
– Эйзза, спасибо тебе, – сказал шитанн, не убавляя шаг. – Ты мне очень помогла, правда. Знаю, я не подарок. Извини, если чем-то обидел.
Эйзза тихо всхлипнула. Он прощался.
– На какое-то время я остановлюсь в гостинице космопорта. Захочешь – приходи.
Всё равно это прощание. Чуть отложенное – какая разница?
У загородки, отделяющей пассажирскую зону от служебной, стояли люди, вглядываясь во тьму. Вопросительно смотрели на Мрланка, но взгляды соскальзывали с хмурого капитана. Беременная шитанн шагнула наперерез, тёплая одежда не скрывала большого живота, шапка сбилась на затылок:
– Вы с «Молнии»?
Мрланк молча кивнул, сделал попытку пройти, но она схватила его за куртку:
– Где «Райский гром»?
Мрланк опустил голову. Он потому и старался идти быстро, что боялся вопросов. Боялся обвинений: почему ты вернулся, а они – нет?
Эйзза вылезла вперёд, с сочувствием погладила женщину по напряжённой руке.
– «Гром» подбили, хирра.
– Что с экипажем? – Она не отставала. – Кто-нибудь остался жив? Ззирн Ихстл, офицер десанта?
Мрланк покачал головой. Женщина разжала руку и пошатнулась. Эйзза едва успела подхватить под руку, обняла, забормотала какие-то успокаивающие глупости; взрослая не воспримет, но, может, нерождённого ребёнка убаюкают.
Мрланк легонько пожал Эйззе предплечье и, сгорбившись, быстро пошёл дальше. А она осталась с женщиной своего клана.
– Пойдёмте в здание, хирра. – Эйзза аккуратно потянула беременную за собой. – Там тепло.
Шитанн плакала, вытирая слёзы рукавом. Шапка где-то потерялась. Недлинная коса с четверным плетением, такая же, как у Эйззы, только чёрная, растрепалась. Ладони её были ледяными, Эйзза аж ахнула, торопливо задышала на них, чтобы согреть.
– Хирра, вы давно кровь пили?
– Вчера, – всхлипнула женщина.
Беременным каждый день нужна новая кровь. Городские обычно на это время уезжают в деревню своего клана и живут на природе на попечении местных кетреййи. Ттеирра Ихстл покинула деревню и прилетела в Генхсх, чтобы повидаться с мужем. Давясь слезами, она вывалила на Эйззу всю свою историю, пока они шли к зданию. Первый год замужем, а Ззирн всё время в рейдах, война ведь. Только и увидеться, что в космопорту. Трижды она приезжала, трижды они встречались, а на четвёртый раз не встретились.
– Вам мужчину поискать? – обеспокоенно спросила Эйзза, глядя на окоченевшие, почти синие губы шитанн. – Или моя кровь сойдёт?
– Твоя, – хлюпнула носом Ттеирра. – Наших мужчин тут не сыскать, а чужих не хочу, тошнит. Только не из шеи, мутит меня от этого. – Беременных вечно тошнит да мутит от самых неожиданных вещей. – Дай запястье.
