Ртхинн Фййк бросил взгляд на часы в углу экрана ноутбука. Что-то капитан Мрланк задерживается. Сколько можно извиняться?
В этот самый момент капитан Мрланк в распахнутом плаще, пнув ногой дверь, появился на пороге кают-компании. Капитана слегка пошатывало, на щеке багровел свежий ожог.
Ртхинн отодвинул ноутбук и недовольно проговорил:
– Ну наконец-то. Надеюсь, главнокомандующий удовлетворён?
Издевается, скотина. Сузив глаза, Мрланк скинул плащ и начал закатывать рукав.
– Вы принесли ему извинения?
– Нет.
– Нет? – У Ртхинна вытянулось лицо.
– Вы не приказывали мне извиняться, – едко напомнил Мрланк. – Вы мне что сказали? Снять штаны и нагнуться. С-сука! – Подхваченное у Гржельчика ругательство вылетело вместе с кулаком, с размаху врезавшимся посланнику в левый глаз. Этот удар Мрланка никогда не подводил.
Корабль вёл Фархад. Не из главной рубки, правда – из резервной. За второго пилота сидел въедливый Федотыч. В главной рубке замерли, не касаясь пульта, Гржельчик и Бабаев, готовые подстраховать, перехватить управление: при активации обоих пультов корабельные системы подчиняются сигналам с главного. Но пока капитан не видел необходимости вмешиваться. «Ийон Тихий» двигался по хорошей, экономной траектории вдоль границы с сектором Тсеты, тестируя системы после прокола пространства, также совершённого Фархадом.
Гржельчик не слишком доверял всяким желторотым стажёрам. Вроде и знал, что учат в Ебурге на совесть, а подсознательно не верил в то, что юнец со свеженьким дипломом способен справиться с кораблём. Но два фактора сложились и побудили Йозефа пустить мальчика за пульт. Во-первых, изящный и спокойный выигрыш Фархада на симуляторе. Оказавшись в невыгодном положении, юноша не стал психовать, не потерял головы в ненужном азарте, не опустил руки в отчаянии, а придумал нетрадиционную стратегию, позволившую ему победить. И после победы повёл себя разумно, не поддался на скандальный тон противника. Мальчик определённо станет когда-нибудь капитаном. Не потому, что мама купит ему подержанный катер, а потому, что этого достоин. А будущему капитану следует давать управлять кораблём, хотя бы понемножку.
А во-вторых, Йозефа подкосил уход Калиоки. Нет, нехватки пилотов на «Ийоне» не наблюдалось: штат крейсера избыточен, мало ли как повернётся бой, на корабле в любой момент обязательно должен быть кто-то, способный взять на себя управление. Военный флот всегда готов к потерям, но именно после этой потери, не имеющей никакого отношения к войне, Йозефа настигла мысль о человеческой хрупкости. Все мы не вечны, и у любого может что-то разладиться. Молодёжь – спасение. Молодёжь, на которую можно было бы положиться.
Фархад об этой причине не подозревал, но догадывался о том, что капитан принял во внимание его выигрыш у вампира. Тот день не только приблизил его к осуществлению мечты – самому управлять настоящим кораблём, – но и сильно подкорректировал некоторые его представления о жизни. Например, о том, какие пути ведут к победе. Чтобы победить, не обязательно быть самым сильным, самым умелым, самым ловким. Это, конечно, полезные качества, но… Гораздо важнее в правильный момент принять правильное решение.
Ещё он узнал кое-что о детях и взрослых. Старше – не значит взрослее. Скритху Цаххайну на семь лет больше, а обижался он, как ребёнок – даже младший брат Фахим давно так себя не ведёт. Может, шитанн взрослеют позже, подумал он тогда. Но белый программист Тгерран Лис был не старше Скритха, а ощущался совершенно по-другому: как взрослый, ответственный человек, не зря же начальствовал над всеми компьютерщиками «Райской молнии». А потом, когда они со Скритхом сидели и пили кофе, к нему подошёл кетреййи с такой же панковской стрижкой – старше ещё лет на пять-десять –и пожаловался, что смуглые женщины в длинных юбках отобрали у него все деньги, и ему не хватает на мороженое. Тогда Фархад понял, что у Скритха, в общем, всё впереди, а этот мужчина из тех, кто не повзрослеет никогда. Рядом с ним Скритх вдруг стал взрослым: заговорил на своём языке утешающе-наставительно, дал денег, подозвал сотрудника службы безопасности космопорта и потребовал разобраться.
Наконец, в этот день Фархад приобрёл первый опыт непосредственного общения с шитанн. Опыт довольно неожиданный. Вступая в космический флот, Фархад, конечно, предполагал, что судьба рано или поздно столкнёт его с вампирами лицом к лицу, но не мог предвидеть, что это произойдёт за столиком в баре. Ершистый Скритх, заглотив чашку кофе и в первом приближении примирившись с проигрышем, пожелал самоутвердиться другим способом.
– Ты в бою-то хоть раз был, землянин?
– Нет, – ответил Фархад и усмехнулся: – Никто на нас нападать не хочет, вот такая досада.
– Я б тоже не хотел, – буркнул шитанн. – А мы четыре года воюем. Четыре года! Бой за боем, ремонт за ремонтом. Рай потерял шестнадцать ГС-кораблей. Ты вообще представляешь себе, сколько это?
– Представляю, – кивнул Фархад. – У нас двадцать четыре.
Скритх заскрипел зубами. Напоминание о военном потенциале Земли не улучшило ему настроения.
– Будь у нас двадцать четыре корабля, при нашей отваге мы давно бы разгромили гъдеан!
Фархад пожал плечами. Может, да, а может, нет. Для победы недостаточно ни кораблей, ни отваги. Нужно умное командование. И стоит признать: гъдеанский адмирал, если отвлечься от его человеческих качеств, вести войну умеет. А что касается райских… Ну, о мёртвых – либо хорошо, либо ничего.
– Несколько кораблей погибло на моих глазах, землянин. Сотни людей. Однажды нам удалось снять экипаж с разбитого корабля, мы подобрали спасательные капсулы с «Райского луча», подставив гъдеанам борт и дав всю резервную энергию на дефлекторы. Другой раз мы взяли поврёжденный корабль на буксир, довели до орбиты Рая… «Радуга» была почти целой с виду, а внутри все оказались мертвы. Гъдеане пробили оболочку корабля инфразвуковой бомбой, и она уничтожила всё живое. Тогда мы ещё не знали, что это, не умели противостоять. Теперь умеем, но экипаж «Райской радуги» не вернуть. А скольких было просто невозможно спасти! «Райское пламя» развалилось на куски, человеческие тела выбрасывало в космос потоком воздуха… «Блик» сгорел мгновенно, плазма слизнула его, как и не было. «Райский костёр» взрывался постепенно, к нему было не подойти, а капсулы сбивали гъдеане. И «Райский гром»… Мы ушли, когда они ещё были живы. Мы ничем не могли помочь. И каждый раз думаешь об одном – не пришла ли очередь «Молнии»?
Он смерил взглядом Фархада и заключил:
– Это тебе не симулятор, понял, щенок? Не перезагрузишься и не хакнешь.
– Если я не бывал в реальном бою, – заметил юноша, – это не значит, что я ничего в жизни не понимаю.
– Значит, – отрезал сумеречник. – Ты не убивал, не видел смерти, не терял родных. Ты возвращаешься из рейда на Землю и приходишь к матери. Откуда тебе знать, каково одному? Моя мать работала инженером на нлакисском руднике. Разве кто-то думал, что гъдеане станут убивать инженеров, рабочих?.. Всё должно было решиться между военными. Рай тогда не знал, что Ен Пиран использует нечестные приёмы.
Ну, и кто тут наивен? Фархад давно знал, что нечестные приёмы используются сплошь и рядом. А самое главное, используются всегда обеими сторонами, и каждая из них считает себя правой, а противника – бесчестным. Мать нечасто могла посвятить детям свободное время, но успела научить их многому.
– Они стали бомбить рудник. Потом, конечно, наши построили защиту, укрепили штреки… Но сколько погибло при первой орбитальной бомбардировке! И она тоже… – Скритх хрустнул кулаком.
– А что отец? – спросил Фархад.
– Он там до сих пор. От него приходят сообщения, но он не может вернуться. Они заперты там, на Нлакисе. Наша эскадра должна была деблокировать планету, эвакуировать людей, ну и траинит… Ничего не вышло, стало только хуже. Четыре корабля из пяти погибли.
Пятым была «Молния». Фархад не знал, что сказать. Терять товарищей в бою ему действительно не приходилось и совершенно не хотелось приобретать подобный опыт.
– Расскажи мне о чём-нибудь хорошем, землянин. – Должно быть, ужасно чувствует себя человек, когда все новости – плохие. – Расскажи о своей матери. Какая она?
Фархад улыбнулся.
– Самая лучшая, понятное дело.
Скритх, отставив кофе, смотрел на него с какой-то жадностью. Наверное, ему остро не хватало воспоминаний о собственной матери.
– Красивая и умная.
– И добрая? – вздохнул шитанн.
Фархад пожал плечами.
– К нам, детям – да. А вообще… не очень. Ты только не думай, что злая. Просто нельзя быть добренькой, когда занимаешься ответственным делом.
– А чем она занимается?
Фархад предпочёл обойти скользкий момент.
– Работает в Организации Объединённых Наций. Это вроде вашего Круга кланов.
Скритх кивнул. Зачем ему подробности? Прокатило.
– Слышал. – Он ушёл от темы. – Мы посланника привезли в эту вашу Организацию, знаешь?
Фархад до сих пор не мог разобраться, как же он относится к Скритху. В первый момент и сразу после гонок шитанн резко не понравился ему, выступив сначала надменной скотиной, а потом скандалистом. Однако кофе и откровенность сгладили углы. Неприязнь стала вытесняться сочувствием и снисходительностью. Жизнь Скритху досталась не слишком сладкая, но над характером стоило бы поработать, подумал Фархад и подивился, что рассуждает о сумеречнике, как об обычном человеке.
В тот же вечер он пообщался с ещё одним сумеречником. Тгерран Лис, подсевший к их столику, был приятелем Скритха. Белокожий сисадмин «Молнии» с пучком чёрных волос, сколотых шпильками на затылке. И с неизменными тёмными очками – очки казались чуть ли не расовым признаком шитанн, хотя умом Фархад понимал, что на родной планете и на своём корабле они не прячут глаза от света. Тгерран сдержанно поздравил Фархада с выигрышем и поинтересовался, не напоят ли здесь кофе человека, организовавшего гонки. Конечно, его напоили. Выслушали пару анекдотов про хантов, тсетиан и шитанн – забавно, что Фархад слышал их прежде в иной редакции, где вместо шитанн самыми находчивыми выступали земляне. С юмором поспорили о том, кто важнее – пилоты или компьютерщики, и чей капитан круче. Поговорили и о войне – без особого энтузиазма, но как обойти эту тему, если война для Рая – ежедневные будни?
Может, они встретились бы следующим вечером в той же компании. Но назавтра «Ийон Тихий» ушёл в рейд, и знакомство оборвалось. Возобновится ли оно когда-нибудь? И не окажутся ли они по разные стороны фронта?
На мониторе зажглась красная надпись: «Управление заблокировано», – и Фархад вздохнул. Федотыч взглянул на него с доброй усмешкой.
– Почему так мало? – выразил недовольство Фархад.
– Потому что так надо… – Федотыч хотел добавить что-то, но пришёл вызов из главной рубки, и назидательная фраза осталась незаконченной.
– Резервная рубка! – голос Гржельчика. – Извини. Кот прыгнул на пульт и активировал его. Сейчас дадим животине пинка, и можешь продолжать.
Фархад радостно и гордо вновь повернулся к пульту.
Врач был занят с валяющимся без сознания Ртхинном, и вокруг Мрланка хлопотала Эйзза. Помогла ему раздеться и разуться, смешала лекарство и меняла ему на щеке тряпочки с заживляющей мазью. Такая милая, заботливая… Ему до боли хотелось дотянуться и прокусить нежную шейку, но шею теперь обнимала цепочка стоимостью двадцать восемь тысяч монет – Мрланку даже страшно было представить, сколько это в райской валюте.
Раздался стук, и в дверь просунулась физиономия, обрамлённая массой тонких золотистых косичек. Стейрр Фййк.
– Я не убил хирра Ртхинна, – со вздохом сказал Мрланк. – Он в медблоке. Поваляется и очнётся.
Ему уже пришлось давать объяснения кому-то из Фййк. Беспокоятся. И осуждать их нельзя: как не переживать за шитанн из своего клана?
– Ну-у… – Стейрр замялся, не решаясь войти. – Я вообще-то не про хирра Ртхинна. То есть мне его жаль, но…
Мрланк приподнялся на кровати, сунув под локоть подушку.
– Зайди и говори толком. Чего ты хотел?
Кетреййи шагнул в каюту и закрыл дверь.
– Я про Эйззу, хирра Мрланк. Можно мне на ней жениться?
А вот это было бы весьма кстати. Настолько кстати, что не верится. Мрланк сел по-человечески, обернув бёдра одеялом.
– Я собираюсь позаботиться о её браке, Стейрр. Но можно ли жениться тебе, лучше спросить у Фййк.
– Я хочу перейти в клан Ихстл.
Мрланк перевёл вопросительный взгляд на Эйззу. Она радостно закивала.
– Стейрр, Эйзза ждёт ребёнка.
– Я знаю, хирра Мрланк. Пусть все думают, что это мой ребёнок.
Капитан вздохнул и перешёл к самому неприятному:
– Я могу вас поженить, Стейрр, но не могу решать за Ихстл. Возможно, клан заинтересуется, почему срок беременности на два месяца больше, чем время вашего брака. С Эйззой, конечно, не сделают ничего, что могло бы повредить матери, но тебя наверняка накажут по всей строгости.
– Ох… – Стейрр поёжился. – Ну-у, ладно, пусть. Что же делать!
– То есть ты согласен, – подытожил Мрланк.
– Ну да, я ж сказал.
Мрланк покачал головой. Хороший парень, и Эйззе явно нравится. Удачно, что темнокожий. И, видно, любит её, раз на такое идёт. Несправедливо, чтобы Стейрра наказывали за чужие грехи.
– Слушайте меня. Вам нужны два свидетеля. Мы с хирра Ххнном засвидетельствуем ваш брак. Но в бумаге, которую подпишем, поставим другую дату. Тот день, когда забрали вас с «Ийона Тихого». Кто бы вас ни спросил, даже я сам – вы поженились в первый же день, как попали на «Молнию». Понятно?
– Да-а, – задумчиво кивнула Эйзза.
– Нет, – честно ответил Стейрр. – Но как прикажете.
– Как прикажу, это точно, – проворчал Мрланк. – Ты смотри не забудь, что я приказал, а то наживёшь проблем. И Эйззу слушай, она поумнее.
– Ага, – заулыбался кетреййи.
– Тогда бегом за старшим помощником. А ты, девочка, бросай эту клятую мазь и иди оденься как следует. Выходить замуж в земных тряпках – неправильная идея.
Ххнн, пришедший со Стейрром, тут же поинтересовался:
– Почему я? За парня должен быть Фййк. Не считая увечного хирра Ртхинна, на «Молнии» трое шитанн из Фййк.
– Он переходит в клан Ихстл. Из Ихстл у нас никого нет, так что мы за них как высшие должностные лица. А если бы и были… дело слишком деликатное, чтобы звать кого попало.
Некоторое время обсуждали, где проводить церемонию. В каюте Стейрра, которую он делит с тремя десантниками – неуютно, да и лишние глаза и уши ни к чему, когда планируешь обман, пусть даже благой. В одной из кают-компаний? Там, конечно, просторно и красиво, но – проходной двор: увидят, опять же начнутся глупые вопросы и ненужные умозаключения. У Эйззы своей каюты вообще не было: с самого начала она стала жить с Мрланком. И где? Не в рубке же запереться!
– Здесь давай, – сказал наконец Ххнн. – У тебя тут и развернуться есть где, и никто не припрётся без доклада.
Жених с невестой приоделись. Официально, по форме: Стейрр в парадной экипировке десанта, Эйзза в синем сайртаке младшего персонала и строгих синих брюках. Женского варианта формы в военном флоте не имеется, но обтягивающий голубой трикотаж с низким вырезом подчеркивал грудь девушки так, словно для этого и был создан. Жених тоже хорош: ладный, физически развитый, в глазах блеск.
– Встаньте друг напротив друга, – указал Ххнн, – и произносите обет.
В этот самый момент капитан Мрланк в распахнутом плаще, пнув ногой дверь, появился на пороге кают-компании. Капитана слегка пошатывало, на щеке багровел свежий ожог.
Ртхинн отодвинул ноутбук и недовольно проговорил:
– Ну наконец-то. Надеюсь, главнокомандующий удовлетворён?
Издевается, скотина. Сузив глаза, Мрланк скинул плащ и начал закатывать рукав.
– Вы принесли ему извинения?
– Нет.
– Нет? – У Ртхинна вытянулось лицо.
– Вы не приказывали мне извиняться, – едко напомнил Мрланк. – Вы мне что сказали? Снять штаны и нагнуться. С-сука! – Подхваченное у Гржельчика ругательство вылетело вместе с кулаком, с размаху врезавшимся посланнику в левый глаз. Этот удар Мрланка никогда не подводил.
Глава 8
Корабль вёл Фархад. Не из главной рубки, правда – из резервной. За второго пилота сидел въедливый Федотыч. В главной рубке замерли, не касаясь пульта, Гржельчик и Бабаев, готовые подстраховать, перехватить управление: при активации обоих пультов корабельные системы подчиняются сигналам с главного. Но пока капитан не видел необходимости вмешиваться. «Ийон Тихий» двигался по хорошей, экономной траектории вдоль границы с сектором Тсеты, тестируя системы после прокола пространства, также совершённого Фархадом.
Гржельчик не слишком доверял всяким желторотым стажёрам. Вроде и знал, что учат в Ебурге на совесть, а подсознательно не верил в то, что юнец со свеженьким дипломом способен справиться с кораблём. Но два фактора сложились и побудили Йозефа пустить мальчика за пульт. Во-первых, изящный и спокойный выигрыш Фархада на симуляторе. Оказавшись в невыгодном положении, юноша не стал психовать, не потерял головы в ненужном азарте, не опустил руки в отчаянии, а придумал нетрадиционную стратегию, позволившую ему победить. И после победы повёл себя разумно, не поддался на скандальный тон противника. Мальчик определённо станет когда-нибудь капитаном. Не потому, что мама купит ему подержанный катер, а потому, что этого достоин. А будущему капитану следует давать управлять кораблём, хотя бы понемножку.
А во-вторых, Йозефа подкосил уход Калиоки. Нет, нехватки пилотов на «Ийоне» не наблюдалось: штат крейсера избыточен, мало ли как повернётся бой, на корабле в любой момент обязательно должен быть кто-то, способный взять на себя управление. Военный флот всегда готов к потерям, но именно после этой потери, не имеющей никакого отношения к войне, Йозефа настигла мысль о человеческой хрупкости. Все мы не вечны, и у любого может что-то разладиться. Молодёжь – спасение. Молодёжь, на которую можно было бы положиться.
Фархад об этой причине не подозревал, но догадывался о том, что капитан принял во внимание его выигрыш у вампира. Тот день не только приблизил его к осуществлению мечты – самому управлять настоящим кораблём, – но и сильно подкорректировал некоторые его представления о жизни. Например, о том, какие пути ведут к победе. Чтобы победить, не обязательно быть самым сильным, самым умелым, самым ловким. Это, конечно, полезные качества, но… Гораздо важнее в правильный момент принять правильное решение.
Ещё он узнал кое-что о детях и взрослых. Старше – не значит взрослее. Скритху Цаххайну на семь лет больше, а обижался он, как ребёнок – даже младший брат Фахим давно так себя не ведёт. Может, шитанн взрослеют позже, подумал он тогда. Но белый программист Тгерран Лис был не старше Скритха, а ощущался совершенно по-другому: как взрослый, ответственный человек, не зря же начальствовал над всеми компьютерщиками «Райской молнии». А потом, когда они со Скритхом сидели и пили кофе, к нему подошёл кетреййи с такой же панковской стрижкой – старше ещё лет на пять-десять –и пожаловался, что смуглые женщины в длинных юбках отобрали у него все деньги, и ему не хватает на мороженое. Тогда Фархад понял, что у Скритха, в общем, всё впереди, а этот мужчина из тех, кто не повзрослеет никогда. Рядом с ним Скритх вдруг стал взрослым: заговорил на своём языке утешающе-наставительно, дал денег, подозвал сотрудника службы безопасности космопорта и потребовал разобраться.
Наконец, в этот день Фархад приобрёл первый опыт непосредственного общения с шитанн. Опыт довольно неожиданный. Вступая в космический флот, Фархад, конечно, предполагал, что судьба рано или поздно столкнёт его с вампирами лицом к лицу, но не мог предвидеть, что это произойдёт за столиком в баре. Ершистый Скритх, заглотив чашку кофе и в первом приближении примирившись с проигрышем, пожелал самоутвердиться другим способом.
– Ты в бою-то хоть раз был, землянин?
– Нет, – ответил Фархад и усмехнулся: – Никто на нас нападать не хочет, вот такая досада.
– Я б тоже не хотел, – буркнул шитанн. – А мы четыре года воюем. Четыре года! Бой за боем, ремонт за ремонтом. Рай потерял шестнадцать ГС-кораблей. Ты вообще представляешь себе, сколько это?
– Представляю, – кивнул Фархад. – У нас двадцать четыре.
Скритх заскрипел зубами. Напоминание о военном потенциале Земли не улучшило ему настроения.
– Будь у нас двадцать четыре корабля, при нашей отваге мы давно бы разгромили гъдеан!
Фархад пожал плечами. Может, да, а может, нет. Для победы недостаточно ни кораблей, ни отваги. Нужно умное командование. И стоит признать: гъдеанский адмирал, если отвлечься от его человеческих качеств, вести войну умеет. А что касается райских… Ну, о мёртвых – либо хорошо, либо ничего.
– Несколько кораблей погибло на моих глазах, землянин. Сотни людей. Однажды нам удалось снять экипаж с разбитого корабля, мы подобрали спасательные капсулы с «Райского луча», подставив гъдеанам борт и дав всю резервную энергию на дефлекторы. Другой раз мы взяли поврёжденный корабль на буксир, довели до орбиты Рая… «Радуга» была почти целой с виду, а внутри все оказались мертвы. Гъдеане пробили оболочку корабля инфразвуковой бомбой, и она уничтожила всё живое. Тогда мы ещё не знали, что это, не умели противостоять. Теперь умеем, но экипаж «Райской радуги» не вернуть. А скольких было просто невозможно спасти! «Райское пламя» развалилось на куски, человеческие тела выбрасывало в космос потоком воздуха… «Блик» сгорел мгновенно, плазма слизнула его, как и не было. «Райский костёр» взрывался постепенно, к нему было не подойти, а капсулы сбивали гъдеане. И «Райский гром»… Мы ушли, когда они ещё были живы. Мы ничем не могли помочь. И каждый раз думаешь об одном – не пришла ли очередь «Молнии»?
Он смерил взглядом Фархада и заключил:
– Это тебе не симулятор, понял, щенок? Не перезагрузишься и не хакнешь.
– Если я не бывал в реальном бою, – заметил юноша, – это не значит, что я ничего в жизни не понимаю.
– Значит, – отрезал сумеречник. – Ты не убивал, не видел смерти, не терял родных. Ты возвращаешься из рейда на Землю и приходишь к матери. Откуда тебе знать, каково одному? Моя мать работала инженером на нлакисском руднике. Разве кто-то думал, что гъдеане станут убивать инженеров, рабочих?.. Всё должно было решиться между военными. Рай тогда не знал, что Ен Пиран использует нечестные приёмы.
Ну, и кто тут наивен? Фархад давно знал, что нечестные приёмы используются сплошь и рядом. А самое главное, используются всегда обеими сторонами, и каждая из них считает себя правой, а противника – бесчестным. Мать нечасто могла посвятить детям свободное время, но успела научить их многому.
– Они стали бомбить рудник. Потом, конечно, наши построили защиту, укрепили штреки… Но сколько погибло при первой орбитальной бомбардировке! И она тоже… – Скритх хрустнул кулаком.
– А что отец? – спросил Фархад.
– Он там до сих пор. От него приходят сообщения, но он не может вернуться. Они заперты там, на Нлакисе. Наша эскадра должна была деблокировать планету, эвакуировать людей, ну и траинит… Ничего не вышло, стало только хуже. Четыре корабля из пяти погибли.
Пятым была «Молния». Фархад не знал, что сказать. Терять товарищей в бою ему действительно не приходилось и совершенно не хотелось приобретать подобный опыт.
– Расскажи мне о чём-нибудь хорошем, землянин. – Должно быть, ужасно чувствует себя человек, когда все новости – плохие. – Расскажи о своей матери. Какая она?
Фархад улыбнулся.
– Самая лучшая, понятное дело.
Скритх, отставив кофе, смотрел на него с какой-то жадностью. Наверное, ему остро не хватало воспоминаний о собственной матери.
– Красивая и умная.
– И добрая? – вздохнул шитанн.
Фархад пожал плечами.
– К нам, детям – да. А вообще… не очень. Ты только не думай, что злая. Просто нельзя быть добренькой, когда занимаешься ответственным делом.
– А чем она занимается?
Фархад предпочёл обойти скользкий момент.
– Работает в Организации Объединённых Наций. Это вроде вашего Круга кланов.
Скритх кивнул. Зачем ему подробности? Прокатило.
– Слышал. – Он ушёл от темы. – Мы посланника привезли в эту вашу Организацию, знаешь?
Фархад до сих пор не мог разобраться, как же он относится к Скритху. В первый момент и сразу после гонок шитанн резко не понравился ему, выступив сначала надменной скотиной, а потом скандалистом. Однако кофе и откровенность сгладили углы. Неприязнь стала вытесняться сочувствием и снисходительностью. Жизнь Скритху досталась не слишком сладкая, но над характером стоило бы поработать, подумал Фархад и подивился, что рассуждает о сумеречнике, как об обычном человеке.
В тот же вечер он пообщался с ещё одним сумеречником. Тгерран Лис, подсевший к их столику, был приятелем Скритха. Белокожий сисадмин «Молнии» с пучком чёрных волос, сколотых шпильками на затылке. И с неизменными тёмными очками – очки казались чуть ли не расовым признаком шитанн, хотя умом Фархад понимал, что на родной планете и на своём корабле они не прячут глаза от света. Тгерран сдержанно поздравил Фархада с выигрышем и поинтересовался, не напоят ли здесь кофе человека, организовавшего гонки. Конечно, его напоили. Выслушали пару анекдотов про хантов, тсетиан и шитанн – забавно, что Фархад слышал их прежде в иной редакции, где вместо шитанн самыми находчивыми выступали земляне. С юмором поспорили о том, кто важнее – пилоты или компьютерщики, и чей капитан круче. Поговорили и о войне – без особого энтузиазма, но как обойти эту тему, если война для Рая – ежедневные будни?
Может, они встретились бы следующим вечером в той же компании. Но назавтра «Ийон Тихий» ушёл в рейд, и знакомство оборвалось. Возобновится ли оно когда-нибудь? И не окажутся ли они по разные стороны фронта?
На мониторе зажглась красная надпись: «Управление заблокировано», – и Фархад вздохнул. Федотыч взглянул на него с доброй усмешкой.
– Почему так мало? – выразил недовольство Фархад.
– Потому что так надо… – Федотыч хотел добавить что-то, но пришёл вызов из главной рубки, и назидательная фраза осталась незаконченной.
– Резервная рубка! – голос Гржельчика. – Извини. Кот прыгнул на пульт и активировал его. Сейчас дадим животине пинка, и можешь продолжать.
Фархад радостно и гордо вновь повернулся к пульту.
Врач был занят с валяющимся без сознания Ртхинном, и вокруг Мрланка хлопотала Эйзза. Помогла ему раздеться и разуться, смешала лекарство и меняла ему на щеке тряпочки с заживляющей мазью. Такая милая, заботливая… Ему до боли хотелось дотянуться и прокусить нежную шейку, но шею теперь обнимала цепочка стоимостью двадцать восемь тысяч монет – Мрланку даже страшно было представить, сколько это в райской валюте.
Раздался стук, и в дверь просунулась физиономия, обрамлённая массой тонких золотистых косичек. Стейрр Фййк.
– Я не убил хирра Ртхинна, – со вздохом сказал Мрланк. – Он в медблоке. Поваляется и очнётся.
Ему уже пришлось давать объяснения кому-то из Фййк. Беспокоятся. И осуждать их нельзя: как не переживать за шитанн из своего клана?
– Ну-у… – Стейрр замялся, не решаясь войти. – Я вообще-то не про хирра Ртхинна. То есть мне его жаль, но…
Мрланк приподнялся на кровати, сунув под локоть подушку.
– Зайди и говори толком. Чего ты хотел?
Кетреййи шагнул в каюту и закрыл дверь.
– Я про Эйззу, хирра Мрланк. Можно мне на ней жениться?
А вот это было бы весьма кстати. Настолько кстати, что не верится. Мрланк сел по-человечески, обернув бёдра одеялом.
– Я собираюсь позаботиться о её браке, Стейрр. Но можно ли жениться тебе, лучше спросить у Фййк.
– Я хочу перейти в клан Ихстл.
Мрланк перевёл вопросительный взгляд на Эйззу. Она радостно закивала.
– Стейрр, Эйзза ждёт ребёнка.
– Я знаю, хирра Мрланк. Пусть все думают, что это мой ребёнок.
Капитан вздохнул и перешёл к самому неприятному:
– Я могу вас поженить, Стейрр, но не могу решать за Ихстл. Возможно, клан заинтересуется, почему срок беременности на два месяца больше, чем время вашего брака. С Эйззой, конечно, не сделают ничего, что могло бы повредить матери, но тебя наверняка накажут по всей строгости.
– Ох… – Стейрр поёжился. – Ну-у, ладно, пусть. Что же делать!
– То есть ты согласен, – подытожил Мрланк.
– Ну да, я ж сказал.
Мрланк покачал головой. Хороший парень, и Эйззе явно нравится. Удачно, что темнокожий. И, видно, любит её, раз на такое идёт. Несправедливо, чтобы Стейрра наказывали за чужие грехи.
– Слушайте меня. Вам нужны два свидетеля. Мы с хирра Ххнном засвидетельствуем ваш брак. Но в бумаге, которую подпишем, поставим другую дату. Тот день, когда забрали вас с «Ийона Тихого». Кто бы вас ни спросил, даже я сам – вы поженились в первый же день, как попали на «Молнию». Понятно?
– Да-а, – задумчиво кивнула Эйзза.
– Нет, – честно ответил Стейрр. – Но как прикажете.
– Как прикажу, это точно, – проворчал Мрланк. – Ты смотри не забудь, что я приказал, а то наживёшь проблем. И Эйззу слушай, она поумнее.
– Ага, – заулыбался кетреййи.
– Тогда бегом за старшим помощником. А ты, девочка, бросай эту клятую мазь и иди оденься как следует. Выходить замуж в земных тряпках – неправильная идея.
Ххнн, пришедший со Стейрром, тут же поинтересовался:
– Почему я? За парня должен быть Фййк. Не считая увечного хирра Ртхинна, на «Молнии» трое шитанн из Фййк.
– Он переходит в клан Ихстл. Из Ихстл у нас никого нет, так что мы за них как высшие должностные лица. А если бы и были… дело слишком деликатное, чтобы звать кого попало.
Некоторое время обсуждали, где проводить церемонию. В каюте Стейрра, которую он делит с тремя десантниками – неуютно, да и лишние глаза и уши ни к чему, когда планируешь обман, пусть даже благой. В одной из кают-компаний? Там, конечно, просторно и красиво, но – проходной двор: увидят, опять же начнутся глупые вопросы и ненужные умозаключения. У Эйззы своей каюты вообще не было: с самого начала она стала жить с Мрланком. И где? Не в рубке же запереться!
– Здесь давай, – сказал наконец Ххнн. – У тебя тут и развернуться есть где, и никто не припрётся без доклада.
Жених с невестой приоделись. Официально, по форме: Стейрр в парадной экипировке десанта, Эйзза в синем сайртаке младшего персонала и строгих синих брюках. Женского варианта формы в военном флоте не имеется, но обтягивающий голубой трикотаж с низким вырезом подчеркивал грудь девушки так, словно для этого и был создан. Жених тоже хорош: ладный, физически развитый, в глазах блеск.
– Встаньте друг напротив друга, – указал Ххнн, – и произносите обет.
