Нет. Не мой обед – «блюдо дня». А вот этот тип – главное блюдо дня. Кушайте – не обляпайтесь.
Сказать, что я была удивлена, – это ничего не сказать. Не шок, конечно, но весьма неожиданно. Это будет покруче присказки «так есть хочется, что ночевать негде»!
Третий день в новом мире мне казался бесконечным. Даже мысль забрезжила, что время здесь течет по-другому. Хотя вряд ли. Это мое старческое восприятие. Я уже обнаружила и смирилась с этим возрастным парадоксом: дни, недели, месяцы, времена года летят как листья на ветру. Вот, только была весна, а уже Новый год на носу. Это в детстве и юности дни вмещают много событий, а если событий нет, то они кажутся бесконечными.
Этот день, как в юности, слишком насыщен для меня, уже отвыкшей от постоянного присутствия других людей рядом, от происшествий, происходящих не по моему плану. Простому плану: проснуться, умыться, позавтракать, посидеть за компом, что-то сделать по дому, обед, ужин, сон, раз в несколько дней выйти на почту или в банк, на рынок или в магазин.
А тут утром одевашки в непривычные одежки, мужик окровавленный за порогом, транспортировка тела, Скорая, явление гостя, наконец, обед и странные разговоры. И ведь еще не вечер. Я даже представить боялась, что будет дальше.
Да, я была просто в смятении. В общем-то он не жаловался, что попал в бедственное положение, открыто не просил о помощи, но все же завуалированно это прозвучало в просьбе приютить, да еще и с ребенком.
Очень хотелось откреститься по принципу «моя хата с краю». Меня пугало возможное сосуществование с посторонним мужиком, да еще и с ребенком. Но то, что ему нужна помощь (после утреннего кровавого явления), в доказательствах не нуждалось. Обычный человек после таких ранений уже бы умер, и его бы скорая до операционной не довезла. Не думаю, что даже со способностью гостя к обороту и самоизлечению, обошлось ему все легко и безболезненно и без угрозы для жизни.
Но я тянула, не спешила давать ответ и задала вопрос:
– А сыну сколько лет? И, кстати, вам сколько лет?
– Сыну семь. А мне сто тридцать два.
– А?... О?...
Я прикрыла рот рукой, чтобы прекратить акать и окать.
«Этот… старше меня больше, чем в два раза?! Если уж из меня песок сыплется, то он должен быть полной развалиной. Так, стоп!»
– Магия?! – это, не вполне себя контролируя, я произнесла вслух.
Парниша выглядел в диапазоне от двадцати пяти до тридцати пяти лет по земным меркам. В этом возрасте нормально иметь ребенка семи лет, но без плюс «сотки».
Ничуть не тушуясь, он подтвердил:
– Да, маги живут дольше обычных людей. Мой возраст – это примерно треть, если не четверть, срока жизни сильного мага.
– А сколько у вас живут обычные люди?
– Сто двадцать – сто пятьдесят лет.
– Понятно, – задумчиво протянула я. – То есть, если экстраполировать промежуток, то слабые маги живут чуть дольше обычных людей, а средние маги больше, чем слабые.
– Да, примерно так.
– А сколько живут оборотни?
– У оборотней, не владеющих магией, кроме расовой, продолжительность жизни приблизительно как у средних магов.
– А вы – оборотень. И маг? Так? То есть вам четыреста лет обеспечено?
– И сильный маг. Так что даже больше, если раньше меня не убьют.
Я помнила, что ему нужен мой «положительный ответ» [1]
Как ни странно, я гостя не боялась. То есть понимала, что он «моложе» и чисто физически крупнее и сильнее меня, что ему как магу я вообще не составляю конкуренцию, что, судя по виду, мужик непростой и по жизни может быть разным, в том числе и коварным, и жестким, если не жестоким – все это его обычная и привычная жизнь. Но не было от него ощущения как от бесчестной, скользкой твари, наоборот, он ощущался чем-то фундаментальным и надежным. И я решилась.
– Я позволю вам воспользоваться моим гостеприимством, но сначала хотела бы получить ответы на пару вопросов.
Гость кивнул и с готовностью уставился на меня.
– Кто перенес меня в южную комнату? Как там оказался кот… то есть как вы там оказались в виде кота? Кто открыл дверь квартиры бригаде Скорой помощи? Почему вам понадобилось превращаться в кота?
– М-да, вопросов не пара. Или еще есть? – он приподнял бровь, лукаво глядя на меня.
Я покачала головой и приготовилась слушать.
– Хорошо. В кота я превратился, когда понял, что вы не собираетесь сами оказывать мне помощь. Согласитесь, вам было бы сложнее объяснить скорой и полиции, откуда у вас в квартире оказался мужчина с такими странными ранениями. Это я перенес вас в кресло возле дивана, а сам прилег на диван. И это я оставил дверь открытой.
– То есть вы были в сознании, пока я надрывалась, втаскивая вас в коридор?
Он сделал глазки котика Шрека и приготовился оправдываться, но я остановила его жестом.
– Вы изначально планировали остаться у меня, а в раненном виде проще было втереться. Так?
– Именно так, леди. На самом деле, только окровавленная одежда выглядела впечатляюще. С теми ранениями после нескольких оборотов я мог исцелиться сам, не находясь у вас в доме. Но признайтесь, если бы я просто постучался к вам и начал рассказывать историю, вряд ли вы позволили бы мне даже порог переступить.
– Да я чуть кони не кинула от ваших штучек! – я злилась.
Нет! Я кипела праведным негодованием, но все же должна была признать, что в чем-то он был прав. Возможно, я позволила бы ему войти, но вряд ли позволила бы остаться. А так он уже попал в разряд «прирученных, за которых мы отвечаем».
– А на что вы рассчитывали, когда ехали ко мне? Или покушения не было, и вы все придумали?
– Нет-нет, Леди Ева, покушение было. И я не рассчитывал напрашиваться к вам на постой, ехал познакомиться, и полагал, что это не последний визит. Просто покушение сместило акценты с простого знакомства на вопросы безопасности. До сих пор вопросы безопасности моей и моего сына не стояли так остро.
Я разрешила ему остаться.
– Хорошо. Вы можете пожить у меня. А где ребенок?
Вроде бы он остался невозмутимым, но от меня не укрылся его тихий вздох облегчения. Я даже посочувствовала ему. Ну как же. Зависеть от взбалмошной непонятной старухи. Ведь я для него так же, как и он для меня, являюсь своего рода тайной. Он не знает, чего можно от меня ожидать. Для взрослых людей, да еще и являющихся лидерами в сообществах (а он по ощущениям, несомненно, лидер), тяжкое испытание от кого-то зависеть.
– Как только будет возможно, сына приведет доверенный человек.
– М-мм. А как он узнает, что можно? И куда?
Ответил он весьма своеобразно: раскрыл ладонь, на ладони появился небольшой, тускло светящийся шарик, сказал несколько слов на незнакомом языке (я как филолог, обладающий хорошим слухом на слово, не зная языка, могу хотя бы группу языковую определить, но нет, язык не земной), легко подтолкнул ладонью, и шарик просто исчез.
Н-да, маг-почта.
– Только один момент, – я замялась, не зная, как озвучить, чтобы не выглядело слишком грубо. Хотелось просто сказать, чтоб были тише воды и ниже травы.
– Я весь внимание, леди, говорите, вы в своем праве.
Начинается. Я должна прослезиться? Он разрешил мне говорить. Ужас! Как я с этим справлюсь? Не погорячилась ли я?
Но я решила. Буду держать себя в руках, что не помешает мне быть прямолинейной.
– Я подумаю – поскольку на эту тему думать не приходилось – и озвучу, как только буду готова, правила общежития.
– Хорошо, леди. Я подчинюсь вашим внутренним правилам, не думаю, что они будут содержать что-то, чего не вынесет моя честь. Я даже могу дать клятву, что – надеюсь, вы понимаете – говорит о моих добрых намерениях, так как вы, человек другого мира, об этом даже не подумали и не подозреваете.
Я, действительно, слегка зависла от информации о магической клятве.
– А так можно?
– Нужно!
– Мне тоже что ли клятву давать?
– Да, вы поклянетесь, что в вопросах безопасности будете полагаться на меня, и слушаться, не задавая вопросов.
– Что вообще не задавать вопросов? – еще больше обалдела я.
– Сначала слушаться, а вопросы задавать, когда позволяет ситуация.
Я поразмыслила. В общем, он прав. Я и так медленная, а если я еще буду выяснять, что к чему, а не реагировать адекватно, то можно все прохлопать.
– Хорошо. Я согласна.
После чего мы принесли клятвы. Он о том, что не причинит мне вреда ни сам, ни с помощью третьих лиц, более того обязуется меня оберегать и ничего не предпринимать вопреки моему желанию. О последнем я как-то тоже не подумала, ведь вред и безопасность тоже можно понимать по-разному. С ума сойти! Я же поклялась, что в опасных для жизни ситуациях буду его слушаться беспрекословно.
Наши клятвы сопровождались странным тихим, но гулким вздохом. У меня все это вызывало сомнения, ведь если он маг, то подпустить спецэффекты ему ничего не стоит. Этот цирк я восприняла с сомнением, правда говорить ничего не стала. Другими словами – «на Б-га надейся, но сам не плошай». За мной не заржавеет оплошать, но я от ответственности и за удачи, и неудачи не отказываюсь.
– И вот еще что. Я прошу называть меня по имени. Вы ведь в курсе, что я не «леди»? Я полагаю, что это у вас сословное общество. А у нас нет. И, возможно, вы – аристократ, но я не обращаюсь к вам по титулу. И я не хочу усложнять.
– Но вы и не простолюдинка. И вы сами объяснили разницу обращения на «ты» и на «вы».
– В этом нет противоречия. Обращайтесь ко мне по имени и на «вы», и я буду делать так же.
На этом неожиданности дня не закончились. Раздался звонок в квартиру.
Ант дернулся, но я его порыв удержала.
Да, я помню о нашей договоренности, но это же звонок, а не стук в дверь. Я сразу поняла, что в чужом мире кнопка звонка отсутствует, так что оттуда и звонить нечем. Опасность там. Оттуда стучат. А из моего мира звонят, и, кроме курьеров и работников ЖЭКа, мне ждать некого.
Кстати, нужно не забыть спросить, что будет за несоблюдение клятвы. Я ведь и об этом не догадалась спросить.
Сама пошла к двери, только он упорно крался за моей спиной. М-мм, да. Не то чтобы крался. Просто я его чувствовала, но не слышала шагов. Глянула в глазок, в сумраке подъезда увидела человека с невнятным ворохом непонятно чего, спросила:
– Кто там?
– Это доставка.
– А разве не завтра?
– Получилось сегодня. Я звонил вам, чтобы предупредить. Вы не брали трубку.
И в самом деле, давно не видела свой телефон. Я повернула ключ и уже отперла замок, но гость оттеснил меня и дверь распахнул сам. Довольно резко.
Посыпались на пол мягкие чехлы, выбитые дверью из рук курьера, ойкнул и растеряно застыл с пустыми руками молодой парень. Совсем обычный и абсолютно безопасный.
– Простите, – совершенно бесстрастно произнес Ант и уступил мне «сцену».
– Еще раз извините, мы вас не ждали. Заносите, – скомандовала я.
На лице парня застыло выражение: «Интересно, кого вы так гостеприимно ждали?»
Примерять я ничего не стала, просто проверила соответствие цвета и комплектацию и быстро отпустила курьера.
– Ле… Ева, я могу полюбопытствовать, что это?
– Ах, да, – я уже была в гостиной и увлеченно распаковывала наряды. – Это платья по вашей моде. Ну приблизительно, чтобы не вызвать у местных жителей культурный шок.
– Я могу посмотреть?
– Да пожалуйста.
Я распаковывала и раскладывала предметы одежды по дивану и креслам.
– Ой, давайте, свет включу.
Я привыкла жить с маленькой настольной лампой, которая светила в стену рядом со столом, на котором стоит комп. Она давала теплое рассеянное освещение. За окном надвигались вечерние сумерки, окна на север уже давали мало света. Чтобы что-то рассматривать нормально нужно было освещение поярче, вот я и предложила включить потолочные светильники.
– Да, можно.
И тут мне пришло в голову, а не будут ли мои окна сиять на всю улицу. О чем я и спросила Анта.
– Нет, Ева, не беспокойтесь. На дом наложена качественная иллюзия.
Я с пульта включила светильники над центром комнаты, прямо над диваном и креслами, где были разложены обновки. И залюбовалась.
Пара: жакет вельветовый в крупный широкий рубчик винно-красного цвета со вставкой на груди из бархата цвета топленого молока в мелкий цветочек в тон к вельвету; того же винно-красного цвета юбка, но из вельвета в мелкий рубчик. Под жакет две батистовые блузки: одна – с глухим на одной пуговке воротничком-стойкой с крошечной оборкой, но с каплевидным глубоким вырезом, вторая – с декольте в край выреза жакета. Обе цвета жирного молока. Нижняя юбка просто из белого хлопка с широким кружевным подзором понизу.
Платье из атласа глубокого цвета индиго с вытканными по всему полю мелкими перышками и цветочками. На лифе по вырезу двойная оборка со встречной складкой, по идее должна прилегать к телу. Такая же, только шире, двойная оборка по низу узкого в три четверти рукава. Оборки, шемизетка и вставки в складках юбки спереди из матового мягкого шелка цвета лаванды. Нижняя юбка из тонкого светло-розового шелка, край которой будет чуть выглядывать из-под верхней юбки.
Юбки платья и пары – объемные за счет кроя и заложенных встречных складок. Нижние юбки, естественно, тоже добавляли объем. На жакете и лифе платья по бокам шнуровки, чтобы можно было подогнать по фигуре. Шелковым круглым шнуром петлями были отделаны шемизетка, вырез и край рукава.
Красота! Я была ужасно довольна. Я уже представляла, как оденусь, какой макияж сделаю. Шляпки есть, перчатки есть, баретки на среднем каблуке есть. Как пройдусь!
Ант внимательно осмотрел наряды и пощупал ткани.
Выглядело это занятно. На моей памяти знакомые мужчины совсем тканями не интересовались и не разбирались в них. У меня даже были два «клиента» из приятелей – мой кум и бывший сотрудник, – которым я помогала обновлять гардероб, так как они не только в тканях, но и в одежках мало что понимали. Для них все было – просто рубашка, просто брюки, просто джинсы, просто пуловер. С обувью примерно так же.
Ант же ткани платьев даже обнюхал, разве что только не облизал. Хотелось спросить: «Съедобно?» Ну в самом деле, по моим представлениям мужчины в еде разбираются куда лучше, чем в тканях. Спрашивать не стала, ждала резолюцию.
– Ева, а вы куда-то собрались?
«Какой-то неправильный вопрос. Чувствую подвох».
– Ну надо же осваиваться. И любопытно мне, что и как там, снаружи. Я уже третий день сижу взаперти. Я же могу прогуляться? К тому же, вот ведь странность, я без посторонней помощи не могу выйти в свой мир. Вы что-нибудь об этом знаете?
Последний вопрос он будто не услышал.
– Вы собираетесь в этом гулять по ремесленному посаду?
Я насторожилась.
– А в чем проблема?
– Леди, это очень дорогие наряды и очень неподходящие для прогулок здесь.
Судя по тому, что Ант забыл о нашей договоренности обращаться ко мне по имени, он был взволнован.
– Что? Правда дорогие?
– Некоторых тканей у нас нет совсем, те, что есть, другого тканья, и ваши выглядят очень дорого. Возможно, это не сразу заметят, но присмотрятся, и вопросов не избежать. А нужно ли вам пристальное внимание?
Сказать, что я была удивлена, – это ничего не сказать. Не шок, конечно, но весьма неожиданно. Это будет покруче присказки «так есть хочется, что ночевать негде»!
Глава 5. Леди, вам нельзя выходить из дома
Третий день в новом мире мне казался бесконечным. Даже мысль забрезжила, что время здесь течет по-другому. Хотя вряд ли. Это мое старческое восприятие. Я уже обнаружила и смирилась с этим возрастным парадоксом: дни, недели, месяцы, времена года летят как листья на ветру. Вот, только была весна, а уже Новый год на носу. Это в детстве и юности дни вмещают много событий, а если событий нет, то они кажутся бесконечными.
Этот день, как в юности, слишком насыщен для меня, уже отвыкшей от постоянного присутствия других людей рядом, от происшествий, происходящих не по моему плану. Простому плану: проснуться, умыться, позавтракать, посидеть за компом, что-то сделать по дому, обед, ужин, сон, раз в несколько дней выйти на почту или в банк, на рынок или в магазин.
А тут утром одевашки в непривычные одежки, мужик окровавленный за порогом, транспортировка тела, Скорая, явление гостя, наконец, обед и странные разговоры. И ведь еще не вечер. Я даже представить боялась, что будет дальше.
Да, я была просто в смятении. В общем-то он не жаловался, что попал в бедственное положение, открыто не просил о помощи, но все же завуалированно это прозвучало в просьбе приютить, да еще и с ребенком.
Очень хотелось откреститься по принципу «моя хата с краю». Меня пугало возможное сосуществование с посторонним мужиком, да еще и с ребенком. Но то, что ему нужна помощь (после утреннего кровавого явления), в доказательствах не нуждалось. Обычный человек после таких ранений уже бы умер, и его бы скорая до операционной не довезла. Не думаю, что даже со способностью гостя к обороту и самоизлечению, обошлось ему все легко и безболезненно и без угрозы для жизни.
Но я тянула, не спешила давать ответ и задала вопрос:
– А сыну сколько лет? И, кстати, вам сколько лет?
– Сыну семь. А мне сто тридцать два.
– А?... О?...
Я прикрыла рот рукой, чтобы прекратить акать и окать.
«Этот… старше меня больше, чем в два раза?! Если уж из меня песок сыплется, то он должен быть полной развалиной. Так, стоп!»
– Магия?! – это, не вполне себя контролируя, я произнесла вслух.
Парниша выглядел в диапазоне от двадцати пяти до тридцати пяти лет по земным меркам. В этом возрасте нормально иметь ребенка семи лет, но без плюс «сотки».
Ничуть не тушуясь, он подтвердил:
– Да, маги живут дольше обычных людей. Мой возраст – это примерно треть, если не четверть, срока жизни сильного мага.
– А сколько у вас живут обычные люди?
– Сто двадцать – сто пятьдесят лет.
– Понятно, – задумчиво протянула я. – То есть, если экстраполировать промежуток, то слабые маги живут чуть дольше обычных людей, а средние маги больше, чем слабые.
– Да, примерно так.
– А сколько живут оборотни?
– У оборотней, не владеющих магией, кроме расовой, продолжительность жизни приблизительно как у средних магов.
– А вы – оборотень. И маг? Так? То есть вам четыреста лет обеспечено?
– И сильный маг. Так что даже больше, если раньше меня не убьют.
Я помнила, что ему нужен мой «положительный ответ» [1]
Закрыть
, но не суетился, не уговаривал, не давил на жалость. А мне совесть не позволяла отказать, как говорится, «выгнать на мороз». Я всю жизнь помогала разным людям в меру своих сил – и достойным, и недостойным, – всякое бывало. из фильма «Укрощение строптивого» - «Каков твой положительный ответ?»
Как ни странно, я гостя не боялась. То есть понимала, что он «моложе» и чисто физически крупнее и сильнее меня, что ему как магу я вообще не составляю конкуренцию, что, судя по виду, мужик непростой и по жизни может быть разным, в том числе и коварным, и жестким, если не жестоким – все это его обычная и привычная жизнь. Но не было от него ощущения как от бесчестной, скользкой твари, наоборот, он ощущался чем-то фундаментальным и надежным. И я решилась.
– Я позволю вам воспользоваться моим гостеприимством, но сначала хотела бы получить ответы на пару вопросов.
Гость кивнул и с готовностью уставился на меня.
– Кто перенес меня в южную комнату? Как там оказался кот… то есть как вы там оказались в виде кота? Кто открыл дверь квартиры бригаде Скорой помощи? Почему вам понадобилось превращаться в кота?
– М-да, вопросов не пара. Или еще есть? – он приподнял бровь, лукаво глядя на меня.
Я покачала головой и приготовилась слушать.
– Хорошо. В кота я превратился, когда понял, что вы не собираетесь сами оказывать мне помощь. Согласитесь, вам было бы сложнее объяснить скорой и полиции, откуда у вас в квартире оказался мужчина с такими странными ранениями. Это я перенес вас в кресло возле дивана, а сам прилег на диван. И это я оставил дверь открытой.
– То есть вы были в сознании, пока я надрывалась, втаскивая вас в коридор?
Он сделал глазки котика Шрека и приготовился оправдываться, но я остановила его жестом.
– Вы изначально планировали остаться у меня, а в раненном виде проще было втереться. Так?
– Именно так, леди. На самом деле, только окровавленная одежда выглядела впечатляюще. С теми ранениями после нескольких оборотов я мог исцелиться сам, не находясь у вас в доме. Но признайтесь, если бы я просто постучался к вам и начал рассказывать историю, вряд ли вы позволили бы мне даже порог переступить.
– Да я чуть кони не кинула от ваших штучек! – я злилась.
Нет! Я кипела праведным негодованием, но все же должна была признать, что в чем-то он был прав. Возможно, я позволила бы ему войти, но вряд ли позволила бы остаться. А так он уже попал в разряд «прирученных, за которых мы отвечаем».
– А на что вы рассчитывали, когда ехали ко мне? Или покушения не было, и вы все придумали?
– Нет-нет, Леди Ева, покушение было. И я не рассчитывал напрашиваться к вам на постой, ехал познакомиться, и полагал, что это не последний визит. Просто покушение сместило акценты с простого знакомства на вопросы безопасности. До сих пор вопросы безопасности моей и моего сына не стояли так остро.
Я разрешила ему остаться.
– Хорошо. Вы можете пожить у меня. А где ребенок?
Вроде бы он остался невозмутимым, но от меня не укрылся его тихий вздох облегчения. Я даже посочувствовала ему. Ну как же. Зависеть от взбалмошной непонятной старухи. Ведь я для него так же, как и он для меня, являюсь своего рода тайной. Он не знает, чего можно от меня ожидать. Для взрослых людей, да еще и являющихся лидерами в сообществах (а он по ощущениям, несомненно, лидер), тяжкое испытание от кого-то зависеть.
– Как только будет возможно, сына приведет доверенный человек.
– М-мм. А как он узнает, что можно? И куда?
Ответил он весьма своеобразно: раскрыл ладонь, на ладони появился небольшой, тускло светящийся шарик, сказал несколько слов на незнакомом языке (я как филолог, обладающий хорошим слухом на слово, не зная языка, могу хотя бы группу языковую определить, но нет, язык не земной), легко подтолкнул ладонью, и шарик просто исчез.
Н-да, маг-почта.
– Только один момент, – я замялась, не зная, как озвучить, чтобы не выглядело слишком грубо. Хотелось просто сказать, чтоб были тише воды и ниже травы.
– Я весь внимание, леди, говорите, вы в своем праве.
Начинается. Я должна прослезиться? Он разрешил мне говорить. Ужас! Как я с этим справлюсь? Не погорячилась ли я?
Но я решила. Буду держать себя в руках, что не помешает мне быть прямолинейной.
– Я подумаю – поскольку на эту тему думать не приходилось – и озвучу, как только буду готова, правила общежития.
– Хорошо, леди. Я подчинюсь вашим внутренним правилам, не думаю, что они будут содержать что-то, чего не вынесет моя честь. Я даже могу дать клятву, что – надеюсь, вы понимаете – говорит о моих добрых намерениях, так как вы, человек другого мира, об этом даже не подумали и не подозреваете.
Я, действительно, слегка зависла от информации о магической клятве.
– А так можно?
– Нужно!
– Мне тоже что ли клятву давать?
– Да, вы поклянетесь, что в вопросах безопасности будете полагаться на меня, и слушаться, не задавая вопросов.
– Что вообще не задавать вопросов? – еще больше обалдела я.
– Сначала слушаться, а вопросы задавать, когда позволяет ситуация.
Я поразмыслила. В общем, он прав. Я и так медленная, а если я еще буду выяснять, что к чему, а не реагировать адекватно, то можно все прохлопать.
– Хорошо. Я согласна.
После чего мы принесли клятвы. Он о том, что не причинит мне вреда ни сам, ни с помощью третьих лиц, более того обязуется меня оберегать и ничего не предпринимать вопреки моему желанию. О последнем я как-то тоже не подумала, ведь вред и безопасность тоже можно понимать по-разному. С ума сойти! Я же поклялась, что в опасных для жизни ситуациях буду его слушаться беспрекословно.
Наши клятвы сопровождались странным тихим, но гулким вздохом. У меня все это вызывало сомнения, ведь если он маг, то подпустить спецэффекты ему ничего не стоит. Этот цирк я восприняла с сомнением, правда говорить ничего не стала. Другими словами – «на Б-га надейся, но сам не плошай». За мной не заржавеет оплошать, но я от ответственности и за удачи, и неудачи не отказываюсь.
– И вот еще что. Я прошу называть меня по имени. Вы ведь в курсе, что я не «леди»? Я полагаю, что это у вас сословное общество. А у нас нет. И, возможно, вы – аристократ, но я не обращаюсь к вам по титулу. И я не хочу усложнять.
– Но вы и не простолюдинка. И вы сами объяснили разницу обращения на «ты» и на «вы».
– В этом нет противоречия. Обращайтесь ко мне по имени и на «вы», и я буду делать так же.
На этом неожиданности дня не закончились. Раздался звонок в квартиру.
Ант дернулся, но я его порыв удержала.
Да, я помню о нашей договоренности, но это же звонок, а не стук в дверь. Я сразу поняла, что в чужом мире кнопка звонка отсутствует, так что оттуда и звонить нечем. Опасность там. Оттуда стучат. А из моего мира звонят, и, кроме курьеров и работников ЖЭКа, мне ждать некого.
Кстати, нужно не забыть спросить, что будет за несоблюдение клятвы. Я ведь и об этом не догадалась спросить.
Сама пошла к двери, только он упорно крался за моей спиной. М-мм, да. Не то чтобы крался. Просто я его чувствовала, но не слышала шагов. Глянула в глазок, в сумраке подъезда увидела человека с невнятным ворохом непонятно чего, спросила:
– Кто там?
– Это доставка.
– А разве не завтра?
– Получилось сегодня. Я звонил вам, чтобы предупредить. Вы не брали трубку.
И в самом деле, давно не видела свой телефон. Я повернула ключ и уже отперла замок, но гость оттеснил меня и дверь распахнул сам. Довольно резко.
Посыпались на пол мягкие чехлы, выбитые дверью из рук курьера, ойкнул и растеряно застыл с пустыми руками молодой парень. Совсем обычный и абсолютно безопасный.
– Простите, – совершенно бесстрастно произнес Ант и уступил мне «сцену».
– Еще раз извините, мы вас не ждали. Заносите, – скомандовала я.
На лице парня застыло выражение: «Интересно, кого вы так гостеприимно ждали?»
Примерять я ничего не стала, просто проверила соответствие цвета и комплектацию и быстро отпустила курьера.
– Ле… Ева, я могу полюбопытствовать, что это?
– Ах, да, – я уже была в гостиной и увлеченно распаковывала наряды. – Это платья по вашей моде. Ну приблизительно, чтобы не вызвать у местных жителей культурный шок.
– Я могу посмотреть?
– Да пожалуйста.
Я распаковывала и раскладывала предметы одежды по дивану и креслам.
– Ой, давайте, свет включу.
Я привыкла жить с маленькой настольной лампой, которая светила в стену рядом со столом, на котором стоит комп. Она давала теплое рассеянное освещение. За окном надвигались вечерние сумерки, окна на север уже давали мало света. Чтобы что-то рассматривать нормально нужно было освещение поярче, вот я и предложила включить потолочные светильники.
– Да, можно.
И тут мне пришло в голову, а не будут ли мои окна сиять на всю улицу. О чем я и спросила Анта.
– Нет, Ева, не беспокойтесь. На дом наложена качественная иллюзия.
Я с пульта включила светильники над центром комнаты, прямо над диваном и креслами, где были разложены обновки. И залюбовалась.
Пара: жакет вельветовый в крупный широкий рубчик винно-красного цвета со вставкой на груди из бархата цвета топленого молока в мелкий цветочек в тон к вельвету; того же винно-красного цвета юбка, но из вельвета в мелкий рубчик. Под жакет две батистовые блузки: одна – с глухим на одной пуговке воротничком-стойкой с крошечной оборкой, но с каплевидным глубоким вырезом, вторая – с декольте в край выреза жакета. Обе цвета жирного молока. Нижняя юбка просто из белого хлопка с широким кружевным подзором понизу.
Платье из атласа глубокого цвета индиго с вытканными по всему полю мелкими перышками и цветочками. На лифе по вырезу двойная оборка со встречной складкой, по идее должна прилегать к телу. Такая же, только шире, двойная оборка по низу узкого в три четверти рукава. Оборки, шемизетка и вставки в складках юбки спереди из матового мягкого шелка цвета лаванды. Нижняя юбка из тонкого светло-розового шелка, край которой будет чуть выглядывать из-под верхней юбки.
Юбки платья и пары – объемные за счет кроя и заложенных встречных складок. Нижние юбки, естественно, тоже добавляли объем. На жакете и лифе платья по бокам шнуровки, чтобы можно было подогнать по фигуре. Шелковым круглым шнуром петлями были отделаны шемизетка, вырез и край рукава.
Красота! Я была ужасно довольна. Я уже представляла, как оденусь, какой макияж сделаю. Шляпки есть, перчатки есть, баретки на среднем каблуке есть. Как пройдусь!
Ант внимательно осмотрел наряды и пощупал ткани.
Выглядело это занятно. На моей памяти знакомые мужчины совсем тканями не интересовались и не разбирались в них. У меня даже были два «клиента» из приятелей – мой кум и бывший сотрудник, – которым я помогала обновлять гардероб, так как они не только в тканях, но и в одежках мало что понимали. Для них все было – просто рубашка, просто брюки, просто джинсы, просто пуловер. С обувью примерно так же.
Ант же ткани платьев даже обнюхал, разве что только не облизал. Хотелось спросить: «Съедобно?» Ну в самом деле, по моим представлениям мужчины в еде разбираются куда лучше, чем в тканях. Спрашивать не стала, ждала резолюцию.
– Ева, а вы куда-то собрались?
«Какой-то неправильный вопрос. Чувствую подвох».
– Ну надо же осваиваться. И любопытно мне, что и как там, снаружи. Я уже третий день сижу взаперти. Я же могу прогуляться? К тому же, вот ведь странность, я без посторонней помощи не могу выйти в свой мир. Вы что-нибудь об этом знаете?
Последний вопрос он будто не услышал.
– Вы собираетесь в этом гулять по ремесленному посаду?
Я насторожилась.
– А в чем проблема?
– Леди, это очень дорогие наряды и очень неподходящие для прогулок здесь.
Судя по тому, что Ант забыл о нашей договоренности обращаться ко мне по имени, он был взволнован.
– Что? Правда дорогие?
– Некоторых тканей у нас нет совсем, те, что есть, другого тканья, и ваши выглядят очень дорого. Возможно, это не сразу заметят, но присмотрятся, и вопросов не избежать. А нужно ли вам пристальное внимание?
