Прислушавшись, я не услышала ни звука. Было слишком тихо и мрачно, намного мрачнее, чем в первый раз. Развернувшись, я направилась в ту сторону, откуда когда-то доносились крики. Добравшись до большого зала, я нахмурила брови: дверь была открыта. Я сделала несколько шагов, чтобы убедиться, что они все там. Но никого не было — только разгром.
Они ушли, бросили меня и ушли… Или Анисия знает, где может меня увидеть? Нужно бежать на улицу. Я быстро сорвалась с места и, полагаясь на память, побежала к двери, которая также была распахнута настежь и вела наружу.
Бежать, бежать, бежать — только и мелькало в голове, больше никаких мыслей, лишь бы успеть перехватить их.
– Как долго ты собираешься бежать? – раздался знакомый голос.
От такого поворота я не ожидала. Передо мной в той же позе, на том же месте стояла Марта. Она даже не заподозрила, что я испарилась прямо перед ее носом. Или это были видения, или я каким-то образом вернулась на несколько минут назад? Голова распиралась от вопросов.
– Марта?
– Ну а кто еще может тебя поджидать около твоей норки? Конечно, это я! Или ты ещё кого-то здесь видишь? Думаю, кроме нас с тобой здесь никого нет. Итак, ты мне обещала кое-что важное передать — услуга за услугой.
Я оглянулась, ища знакомые тени, но никого не было — мы были вдвоем.
– Да-да, конечно, только подожди сто лет. Может, прибудет тебе сила иная, но не от меня. Как я тебе уже говорила, ты не сможешь отобрать её силой. А убить тоже не получится, так что не злись, иначе будет как в фильме "День сурка" — только у нас с тобой вечер сурка.
– Ты что, не в себе? Але, есть кто-нибудь дома? Странно признавать, но ты меня пугаешь…
– Марта, послушай меня, не пытайся её получить. Стой, как стоишь, не делай угрожающую стойку, иначе всё это не прекратится. Мы с тобой в западне. Все уже ушли, и только мы с тобой почему-то здесь.
– Да ты с ума сошла, – хмыкнула она. – Хм, точно, какая же ты слабая. Стоит кому-то щелкнуть пальцем — и ты лишена разума.
– Ты о чем? – нахмурилась я.
– А ты о чем?
– Чего меня передергиваешь? Я серьезно тебе говорю. Если ты не отпустишь меня, мы, возможно, здесь застрянем насовсем. Это как проклятие…
– Мне надоели эти разговоры, – сказала Марта с раздражением. – Меня ты уже достала. Выбирай: или ты отдаёшь свою силу добровольно, или я возьму её силой. Но знай: живым уйдет только один из нас.
– Значит, ты не отступишь?
– Я жду.
В этот момент я почувствовала, что, возможно, отдала бы то, чего от меня требуют, если бы знала, как это делать. Обретая сверхъестественную силу, почему-то не дают учебника для чайников, и я даже не знала, как ею управлять.
Я находилась в пропасти, из которой боялась вылезти. Черт возьми, мне так страшно! Но обмануть Марту — это выход. Она, как и я, ничего не знает о силе.
– Я согласна, – с тяжестью в душе произнесла я.
Глаза Марты резко засияли, и она, казалось, ожила, чуть не прыгая от счастья.
– Вот и ладненько, так бы и сразу. Ну что ж, действуй!
Я лишь кивнула ей в ответ и, на всякий случай, сделала шаг назад. Моё тело дрожало от страха, сердце стучало так учащенно, что я боялась, как бы Марта не поняла мою ложь. Но рисковать стоит, ведь уже нет пути назад.
Подняв голову вверх, я посмотрела на небо и заметила, какое оно звёздное. А посреди этого полотна красовалась… голубая луна. Мой рот автоматически открылся — ведь этого не может быть! До этой фазы еще месяцы ждать. Или Арсений ошибся, или я окончательно свихнулась. Нет, мои глаза уж точно не врут.
Я быстрым взглядом окинула Марту: она, как стояла в ожидании чуда, так и стоит. Неужели она не видит?
Вновь посмотрев на луну, я набрала побольше воздуха в легкие и еле слышно выдохнула.
Как пробудить силу? Как я делала это в первый раз? Вспоминай, думала я, сжимая кулаки.
"Думай о своих страхах, думай о оскорблениях, причинённых ей. Разбуди зло в себе, отключи эмоции." — знакомый голос звучал в моей голове, но я не могла вспомнить, кому он принадлежал.
Не сомневаясь ни на мгновение, я последовала этому призыву.
Все страхи, обиды и разочарования снова ожили в моей памяти. Я отключила все чувства: больше не осталось ни сожаления, ни страха, ни боли — только пофигистское отношение ко всему живому, включая саму себя.
Взглянув в глаза Марте, я заметила, как уголок ее губ дрогнул. Игнорируя это, я расправила руки в стороны и автоматом произнесла слова, звучавшие в моей голове. Я даже не понимала, что они значат и на каком языке их произношу.
Затем, подняв правую руку к луне, я ладонью левой руки обернула вниз. Вокруг меня закружился густой туман, поднимаясь вихрем и беззвучно танцуя, радуясь своему существованию на этой сцене, где партнёршей была я. Я управляла им.
Протянув руки вперёд, я ощутила легкий колющий холодок — он был необычайно приятным, словно притягивал меня к себе. Махнув руками круговыми движениями против часовой стрелки, я остановила туман, заставив его замереть, ожидая нового приказа.
— Ты еще не передумала? — мой голос прозвучал хрипло, и я едва узнала его.
— Нет, — с твердостью ответила Марта.
Я хитро улыбнулась и протянула ей руку. Марта с недоверием посмотрела на мою протянутую ладонь, но в конце концов тоже дрожащей рукой ответила на мой жест. Повернув свою руку ладонью вперед, она повторила за мной, и между нашими ладонями возник сгусток энергии — мощный и искрящийся, словно маленький шарик.
Схватив Марту за руку, я заметила на ее лице смесь удивления и страха, в то время как меня охватил прилив силы и жизни. Это ощущение было непревзойденным — словно я обретала жабры под водой, вдыхая с невероятной легкостью, ощущая, что могу свернуть горы — и в прямом смысле. Чем длиннее я выкачивала энергию и жизненные силы из Марты, тем яснее осознавала, что остановиться не в моих силах.
С криком Марта упала на землю, извиваясь, как змея на раскаленной сковороде. Она кричала, била кулаками по земле, пыталась вырвать руку из моей хватки, но моя хватка была неотступной.
Если я уже начала этот путь, то обратного пути для меня нет...
Через некоторое время Марта прекратила сопротивляться и осталась неподвижной. Я отдёрнула её руку, словно тряпичную куколку, и прислушалась к тишине. Вдалеке журчала река, тихо шепча на невидимом языке, а вокруг услышался шелест листвы, как будто множество девушек в нарядах XVIII века танцевали в ночи, а подолы их платьев мягко скользили по земле.
Когда я подняла глаза, лес предстал передо мной в совершенно новом свете — он выглядел ярким и волшебно прекрасным, листья и трава переливались под невидимым солнцем, искрясь, как изумруды.
Я не могла налюбоваться этой красотой, но вдруг меня передёрнуло, и я ощутила острую боль в области сердца, как будто тяжесть на душе. Схватилась за грудную клетку, стараясь хоть как-то подавить это ощущение, но боль лишь усиливалась.
В ушах раздался пронзительный и чистый звон, напоминая белый шум. Боль прокатилась по голове, и, схватившись за неё, я совершенно бессильно упала на землю, закрыв глаза. Внутри меня появился яркий свет, который с каждой новой волной боли становился все более насыщенным.
Хотелось подняться, но силы покинули меня. Тело будто отстранилось от меня, я ни что не могла чувствовать, кроме страха и бешеного биения сердца, отзывающегося в груди.
Открыв глаза, я прищурилась от яркого света, что лился в комнату. Солнце ослепляло, и, отвернувшись от него, я уставилась на огромную, крепкую дубовую дверь. Такие двери я видела только в одном доме...
Резко вскочив с кровати, я ощутила сильную боль в голове. Зажмурившись, я вновь села на край кровати и помассировала виски, пытаясь прогнать неприятные ощущения.
Время шло. Боль постепенно утихала, но состояние было всё еще опьяняющим, словно я только что проснулась после долгого сна. Осмотрев комнату, на моём лице растянулась счастливая улыбка — как я рада снова оказаться здесь!
Внезапно массивная дверь распахнулась, и на пороге появилась знакомая до боли фигура.
— Анисия!
— Ох, Юля, ты как, в порядке? — обеспокоенно спросила она, подлетая ко мне и обнимая за плечи, как родную.
По моей щеке скатилась слеза. Как только Анисия отстранилась от меня, я быстро смахнула её ладонью и заметила, что мои руки были испачканы в земле.
— Почему они грязные? — с недоумением спросила я.
Анисия тяжело вздохнула, но всё же ответила:
— Мы нашли тебя лежащей без сознания на земле.
Я нахмурила брови, пытаясь вспомнить вчерашний день, но все усилия оказались тщетными.
— Почему я на земле лежала, да еще без сознания? — спросила я, чувствуя, как в животе закручивается неуютный холодок.
Анисия пожала плечами и подозрительно взглянула на меня.
— Я думала, ты мне ответишь, что случилось?!
— Я ничего не помню.
Почти ничего не помню… Чтобы предостеречь себя от вопросов Анисии, на которые я ещё не знала ответов, я решила не говорить про Арсения. Но я догадалась, что она спросит, как мне удалось выбраться из комнаты, где меня держали в заточении.
Придётся врать. Снова.
Анисия обняла меня в свои неестественно крепкие объятия и тихо произнесла:
— Как я рада, что ты жива.
Я почувствовала, что сейчас расплачусь, как маленький ребенок, и поэтому чуть отстранилась от неё.
— Со мной всё хорошо. Спасибо, что пришли за мной и не бросили. Но проблема всё еще осталась.
— Проблемы никогда не кончаются, — с грустной улыбкой произнесла Анисия.
— Возможно, ты права. Но моя проблема всегда была и будет Марта. Она снова где-то прячется и...
Анисия начала энергично мотать головой и не дала мне договорить:
— Её уже нет... Она...
Она нахмурила свои идеально выщипанные бровки и на мгновение замолчала, подбирая слова, чтобы не напугать меня.
— Она умерла. Я не знаю, как и кто это сделал, но её будто высушили. Она была похожа на изюм, вся скукоженная...
Анисия отвела взгляд в сторону и продолжила, как будто говорила сама собой:
— Хоть мне до неё было как до одного места, но думаю, что не гуманно таким образом лишать её жизни. Её глаза были широко открыты, похоже, от страха. Рот был... Да что там рот, всё её лицо было искажено от страха и боли. Как только я закрою глаза на секунду, я снова вижу эту жуткую картину.
Анисия снова посмотрела на меня, и в её глазах отразился ужас от сказанного.
От услышанного во мне все похолодело, и я потеряла дар речи, словно провалилась в бездну времени. Я сидела, боясь пошевелиться, и не знала, как реагировать на эту новость.
Конечно, я должна была бы ликовать, с радостью скакать на месте, бегом мчаться к Рудольфу и просить налить всем присутствующим в этом доме, людям или вампирам — уже не знаю, на что больше склоняться — хорошего напитка, чтобы выпить за свою свободу. Но вместо этого я не ощущала ничего, кроме угнетения и тяжести на душе. Это звучит глупо, но меня не покидало чувство, будто я виновата в ее смерти; в конце концов, именно я заморозила Арсения. Я знала, что это абсурд, но, если подумать логично, в комнате больше никого не было, кроме нас двоих.
По всему телу пробежала легкая, но неприятная дрожь, и я обняла себя руками.
"Боже, как мне страшно. Помоги мне все это пережить и не сойти окончательно с ума," — взывала я про себя. И в мыслях благодарила судьбу за то, что никто не может прочитать мои мысли, иначе меня давно разоблачили бы.
— А знаешь, что было самым странным? — продолжала Анисия, её голос раздавался в тишине, как шёпот ветра.
Я отрицательно помотала головой, не смея задавать вопрос.
— Что?
— Ты лежала рядом с ней.
От услышанных слов у меня зашумело в ушах, а в глазах всё затуманилось. Я не знала, что ответить, не знала, что там произошло. Я ничего не помнила. Все эти факты звучали для меня новинкой, и я не могла принять это как реальность.
— Кто-то убил её безжалостно, но при этом не тронул тебя... Ты просто лежала рядом без сознания. Это, конечно, хорошо. Я ужасно рада, что ты жива и цела, просто... это очень странно. Может, ты всё же что-то помнишь о том, что случилось?
Анисия смотрела на меня настойчивым взглядом, ожидая от меня объяснений. Но я была бы рада, если бы кто-нибудь мне объяснил, что произошло.
— Мне нужно привести себя в порядок, — тихо произнесла я, скорее для самой себя, чем для Анисии.
Она нахмурила брови, будто перед ней сидит кто-то посторонний, но только не я.
— Хорошо, — с неуверенностью ответила она. — Я буду внизу, в гостиной.
Сказав эти слова, Анисия поднялась с кровати и вышла из комнаты, оставив меня наедине с собой. Одиночество. Это слово — самое ядовитое в моей жизни, и оно никогда не покинет меня, всегда будет рядом как тень.
Прогнав мрачные мысли, я встала с постели и направилась в ванную. Мне нужно было освежить не только тело, но и разум, ведь вода всегда помогала мне смывать негатив.
Включив горячую воду, я встала под струю, когда она еще не успела нагреться. Неожиданно мои ноги подкосились, и я рухнула на колени, обняв себя руками. На глазах выступили слезы — слезы радости и свободы.
Наконец-то все завершилось, и меня больше не тянет в болото неприятностей…
О Боже, Крис. Как я могла забыть о нем? Я даже не спросила Анисию, почему он не пришел ко мне. Какая же я дура!
Вспомнив о Кристиане, я нашла в себе силы смыть с себя всю грязь.
Когда я выбралась из ванной, первым делом натянула на себя свою расползшуюся футболку и поношенные джинсы. Как только справилась с нарядом, я вылетела из комнаты, но это было напрасно — я ослабла настолько, что мое тело стало ватным, словно его можно лепить, как из пластилина.
В глазах потемнело, в голове раздался настойчивый звон, который с каждым мгновением становился все громче, вызывая неимоверную боль. Испугавшись, что могу наткнуться на лестницу и упасть, я решила отступить назад; может, все же вернусь в свою комнату. Но, подумав логически, поняла, что отдаляюсь от нее на значительное расстояние. Нужно было отойти в сторону и подождать, пока состояние не улучшится само собой.
Через мгновение зрение начало восстанавливаться, а головная боль стихала — не нужно было даже к гадалке обращаться.
Как только я почувствовала себя лучше, продолжила свой путь к гостиной.
Спустившись вниз в гостиную, я обнаружила, что меня ждала не только Анисия, но и Даник, сидевший рядом с ней, Рик, Эдвард, Рудольф и ещё трое незнакомых мне вампиров.
«Почти все собрались, кроме Криса и Гавриила», — мелькнула мысль, и я почувствовала, как мрачная тень окутала меня.
— А где Крис? — потерянным голосом спросила я, не в силах скрыть своего беспокойства.
Все присутствующие переглянулись между собой, и в воздухе повисло напряжение. Я посмотрела на Анисию, требуя не медленного ответа, но она лишь поджала губы и отвела взгляд в сторону.
— Он внизу, — ответил Даник таким глубоким и твёрдым голосом, что от его слов у меня ёкнуло сердце.
— Внизу — это где? — не понимая, повторила я. Неужели меня снова решили дразнить?
Какая-то неясная угроза витала в воздухе, и меня охватило предчувствие, что здесь действительно что-то не так.
— Юлия, вам лучше присесть и выслушать этих... — Рудольф запнулся на слове «людей» и быстро прочистил горло, как будто это помогло ему преодолеть неловкость.
Не колеблясь ни секунды, я послушно села в указанное Рудольфом место, пытаясь справиться с нарастающим беспокойством.
Они ушли, бросили меня и ушли… Или Анисия знает, где может меня увидеть? Нужно бежать на улицу. Я быстро сорвалась с места и, полагаясь на память, побежала к двери, которая также была распахнута настежь и вела наружу.
Бежать, бежать, бежать — только и мелькало в голове, больше никаких мыслей, лишь бы успеть перехватить их.
– Как долго ты собираешься бежать? – раздался знакомый голос.
От такого поворота я не ожидала. Передо мной в той же позе, на том же месте стояла Марта. Она даже не заподозрила, что я испарилась прямо перед ее носом. Или это были видения, или я каким-то образом вернулась на несколько минут назад? Голова распиралась от вопросов.
– Марта?
– Ну а кто еще может тебя поджидать около твоей норки? Конечно, это я! Или ты ещё кого-то здесь видишь? Думаю, кроме нас с тобой здесь никого нет. Итак, ты мне обещала кое-что важное передать — услуга за услугой.
Я оглянулась, ища знакомые тени, но никого не было — мы были вдвоем.
– Да-да, конечно, только подожди сто лет. Может, прибудет тебе сила иная, но не от меня. Как я тебе уже говорила, ты не сможешь отобрать её силой. А убить тоже не получится, так что не злись, иначе будет как в фильме "День сурка" — только у нас с тобой вечер сурка.
– Ты что, не в себе? Але, есть кто-нибудь дома? Странно признавать, но ты меня пугаешь…
– Марта, послушай меня, не пытайся её получить. Стой, как стоишь, не делай угрожающую стойку, иначе всё это не прекратится. Мы с тобой в западне. Все уже ушли, и только мы с тобой почему-то здесь.
– Да ты с ума сошла, – хмыкнула она. – Хм, точно, какая же ты слабая. Стоит кому-то щелкнуть пальцем — и ты лишена разума.
– Ты о чем? – нахмурилась я.
– А ты о чем?
– Чего меня передергиваешь? Я серьезно тебе говорю. Если ты не отпустишь меня, мы, возможно, здесь застрянем насовсем. Это как проклятие…
– Мне надоели эти разговоры, – сказала Марта с раздражением. – Меня ты уже достала. Выбирай: или ты отдаёшь свою силу добровольно, или я возьму её силой. Но знай: живым уйдет только один из нас.
– Значит, ты не отступишь?
– Я жду.
В этот момент я почувствовала, что, возможно, отдала бы то, чего от меня требуют, если бы знала, как это делать. Обретая сверхъестественную силу, почему-то не дают учебника для чайников, и я даже не знала, как ею управлять.
Я находилась в пропасти, из которой боялась вылезти. Черт возьми, мне так страшно! Но обмануть Марту — это выход. Она, как и я, ничего не знает о силе.
– Я согласна, – с тяжестью в душе произнесла я.
Глаза Марты резко засияли, и она, казалось, ожила, чуть не прыгая от счастья.
– Вот и ладненько, так бы и сразу. Ну что ж, действуй!
Я лишь кивнула ей в ответ и, на всякий случай, сделала шаг назад. Моё тело дрожало от страха, сердце стучало так учащенно, что я боялась, как бы Марта не поняла мою ложь. Но рисковать стоит, ведь уже нет пути назад.
Подняв голову вверх, я посмотрела на небо и заметила, какое оно звёздное. А посреди этого полотна красовалась… голубая луна. Мой рот автоматически открылся — ведь этого не может быть! До этой фазы еще месяцы ждать. Или Арсений ошибся, или я окончательно свихнулась. Нет, мои глаза уж точно не врут.
Я быстрым взглядом окинула Марту: она, как стояла в ожидании чуда, так и стоит. Неужели она не видит?
Вновь посмотрев на луну, я набрала побольше воздуха в легкие и еле слышно выдохнула.
Как пробудить силу? Как я делала это в первый раз? Вспоминай, думала я, сжимая кулаки.
"Думай о своих страхах, думай о оскорблениях, причинённых ей. Разбуди зло в себе, отключи эмоции." — знакомый голос звучал в моей голове, но я не могла вспомнить, кому он принадлежал.
Не сомневаясь ни на мгновение, я последовала этому призыву.
Все страхи, обиды и разочарования снова ожили в моей памяти. Я отключила все чувства: больше не осталось ни сожаления, ни страха, ни боли — только пофигистское отношение ко всему живому, включая саму себя.
Взглянув в глаза Марте, я заметила, как уголок ее губ дрогнул. Игнорируя это, я расправила руки в стороны и автоматом произнесла слова, звучавшие в моей голове. Я даже не понимала, что они значат и на каком языке их произношу.
Затем, подняв правую руку к луне, я ладонью левой руки обернула вниз. Вокруг меня закружился густой туман, поднимаясь вихрем и беззвучно танцуя, радуясь своему существованию на этой сцене, где партнёршей была я. Я управляла им.
Протянув руки вперёд, я ощутила легкий колющий холодок — он был необычайно приятным, словно притягивал меня к себе. Махнув руками круговыми движениями против часовой стрелки, я остановила туман, заставив его замереть, ожидая нового приказа.
— Ты еще не передумала? — мой голос прозвучал хрипло, и я едва узнала его.
— Нет, — с твердостью ответила Марта.
Я хитро улыбнулась и протянула ей руку. Марта с недоверием посмотрела на мою протянутую ладонь, но в конце концов тоже дрожащей рукой ответила на мой жест. Повернув свою руку ладонью вперед, она повторила за мной, и между нашими ладонями возник сгусток энергии — мощный и искрящийся, словно маленький шарик.
Схватив Марту за руку, я заметила на ее лице смесь удивления и страха, в то время как меня охватил прилив силы и жизни. Это ощущение было непревзойденным — словно я обретала жабры под водой, вдыхая с невероятной легкостью, ощущая, что могу свернуть горы — и в прямом смысле. Чем длиннее я выкачивала энергию и жизненные силы из Марты, тем яснее осознавала, что остановиться не в моих силах.
С криком Марта упала на землю, извиваясь, как змея на раскаленной сковороде. Она кричала, била кулаками по земле, пыталась вырвать руку из моей хватки, но моя хватка была неотступной.
Если я уже начала этот путь, то обратного пути для меня нет...
Через некоторое время Марта прекратила сопротивляться и осталась неподвижной. Я отдёрнула её руку, словно тряпичную куколку, и прислушалась к тишине. Вдалеке журчала река, тихо шепча на невидимом языке, а вокруг услышался шелест листвы, как будто множество девушек в нарядах XVIII века танцевали в ночи, а подолы их платьев мягко скользили по земле.
Когда я подняла глаза, лес предстал передо мной в совершенно новом свете — он выглядел ярким и волшебно прекрасным, листья и трава переливались под невидимым солнцем, искрясь, как изумруды.
Я не могла налюбоваться этой красотой, но вдруг меня передёрнуло, и я ощутила острую боль в области сердца, как будто тяжесть на душе. Схватилась за грудную клетку, стараясь хоть как-то подавить это ощущение, но боль лишь усиливалась.
В ушах раздался пронзительный и чистый звон, напоминая белый шум. Боль прокатилась по голове, и, схватившись за неё, я совершенно бессильно упала на землю, закрыв глаза. Внутри меня появился яркий свет, который с каждой новой волной боли становился все более насыщенным.
Хотелось подняться, но силы покинули меня. Тело будто отстранилось от меня, я ни что не могла чувствовать, кроме страха и бешеного биения сердца, отзывающегося в груди.
ГЛАВА 16.
Открыв глаза, я прищурилась от яркого света, что лился в комнату. Солнце ослепляло, и, отвернувшись от него, я уставилась на огромную, крепкую дубовую дверь. Такие двери я видела только в одном доме...
Резко вскочив с кровати, я ощутила сильную боль в голове. Зажмурившись, я вновь села на край кровати и помассировала виски, пытаясь прогнать неприятные ощущения.
Время шло. Боль постепенно утихала, но состояние было всё еще опьяняющим, словно я только что проснулась после долгого сна. Осмотрев комнату, на моём лице растянулась счастливая улыбка — как я рада снова оказаться здесь!
Внезапно массивная дверь распахнулась, и на пороге появилась знакомая до боли фигура.
— Анисия!
— Ох, Юля, ты как, в порядке? — обеспокоенно спросила она, подлетая ко мне и обнимая за плечи, как родную.
По моей щеке скатилась слеза. Как только Анисия отстранилась от меня, я быстро смахнула её ладонью и заметила, что мои руки были испачканы в земле.
— Почему они грязные? — с недоумением спросила я.
Анисия тяжело вздохнула, но всё же ответила:
— Мы нашли тебя лежащей без сознания на земле.
Я нахмурила брови, пытаясь вспомнить вчерашний день, но все усилия оказались тщетными.
— Почему я на земле лежала, да еще без сознания? — спросила я, чувствуя, как в животе закручивается неуютный холодок.
Анисия пожала плечами и подозрительно взглянула на меня.
— Я думала, ты мне ответишь, что случилось?!
— Я ничего не помню.
Почти ничего не помню… Чтобы предостеречь себя от вопросов Анисии, на которые я ещё не знала ответов, я решила не говорить про Арсения. Но я догадалась, что она спросит, как мне удалось выбраться из комнаты, где меня держали в заточении.
Придётся врать. Снова.
Анисия обняла меня в свои неестественно крепкие объятия и тихо произнесла:
— Как я рада, что ты жива.
Я почувствовала, что сейчас расплачусь, как маленький ребенок, и поэтому чуть отстранилась от неё.
— Со мной всё хорошо. Спасибо, что пришли за мной и не бросили. Но проблема всё еще осталась.
— Проблемы никогда не кончаются, — с грустной улыбкой произнесла Анисия.
— Возможно, ты права. Но моя проблема всегда была и будет Марта. Она снова где-то прячется и...
Анисия начала энергично мотать головой и не дала мне договорить:
— Её уже нет... Она...
Она нахмурила свои идеально выщипанные бровки и на мгновение замолчала, подбирая слова, чтобы не напугать меня.
— Она умерла. Я не знаю, как и кто это сделал, но её будто высушили. Она была похожа на изюм, вся скукоженная...
Анисия отвела взгляд в сторону и продолжила, как будто говорила сама собой:
— Хоть мне до неё было как до одного места, но думаю, что не гуманно таким образом лишать её жизни. Её глаза были широко открыты, похоже, от страха. Рот был... Да что там рот, всё её лицо было искажено от страха и боли. Как только я закрою глаза на секунду, я снова вижу эту жуткую картину.
Анисия снова посмотрела на меня, и в её глазах отразился ужас от сказанного.
От услышанного во мне все похолодело, и я потеряла дар речи, словно провалилась в бездну времени. Я сидела, боясь пошевелиться, и не знала, как реагировать на эту новость.
Конечно, я должна была бы ликовать, с радостью скакать на месте, бегом мчаться к Рудольфу и просить налить всем присутствующим в этом доме, людям или вампирам — уже не знаю, на что больше склоняться — хорошего напитка, чтобы выпить за свою свободу. Но вместо этого я не ощущала ничего, кроме угнетения и тяжести на душе. Это звучит глупо, но меня не покидало чувство, будто я виновата в ее смерти; в конце концов, именно я заморозила Арсения. Я знала, что это абсурд, но, если подумать логично, в комнате больше никого не было, кроме нас двоих.
По всему телу пробежала легкая, но неприятная дрожь, и я обняла себя руками.
"Боже, как мне страшно. Помоги мне все это пережить и не сойти окончательно с ума," — взывала я про себя. И в мыслях благодарила судьбу за то, что никто не может прочитать мои мысли, иначе меня давно разоблачили бы.
— А знаешь, что было самым странным? — продолжала Анисия, её голос раздавался в тишине, как шёпот ветра.
Я отрицательно помотала головой, не смея задавать вопрос.
— Что?
— Ты лежала рядом с ней.
От услышанных слов у меня зашумело в ушах, а в глазах всё затуманилось. Я не знала, что ответить, не знала, что там произошло. Я ничего не помнила. Все эти факты звучали для меня новинкой, и я не могла принять это как реальность.
— Кто-то убил её безжалостно, но при этом не тронул тебя... Ты просто лежала рядом без сознания. Это, конечно, хорошо. Я ужасно рада, что ты жива и цела, просто... это очень странно. Может, ты всё же что-то помнишь о том, что случилось?
Анисия смотрела на меня настойчивым взглядом, ожидая от меня объяснений. Но я была бы рада, если бы кто-нибудь мне объяснил, что произошло.
— Мне нужно привести себя в порядок, — тихо произнесла я, скорее для самой себя, чем для Анисии.
Она нахмурила брови, будто перед ней сидит кто-то посторонний, но только не я.
— Хорошо, — с неуверенностью ответила она. — Я буду внизу, в гостиной.
Сказав эти слова, Анисия поднялась с кровати и вышла из комнаты, оставив меня наедине с собой. Одиночество. Это слово — самое ядовитое в моей жизни, и оно никогда не покинет меня, всегда будет рядом как тень.
Прогнав мрачные мысли, я встала с постели и направилась в ванную. Мне нужно было освежить не только тело, но и разум, ведь вода всегда помогала мне смывать негатив.
Включив горячую воду, я встала под струю, когда она еще не успела нагреться. Неожиданно мои ноги подкосились, и я рухнула на колени, обняв себя руками. На глазах выступили слезы — слезы радости и свободы.
Наконец-то все завершилось, и меня больше не тянет в болото неприятностей…
О Боже, Крис. Как я могла забыть о нем? Я даже не спросила Анисию, почему он не пришел ко мне. Какая же я дура!
Вспомнив о Кристиане, я нашла в себе силы смыть с себя всю грязь.
Когда я выбралась из ванной, первым делом натянула на себя свою расползшуюся футболку и поношенные джинсы. Как только справилась с нарядом, я вылетела из комнаты, но это было напрасно — я ослабла настолько, что мое тело стало ватным, словно его можно лепить, как из пластилина.
В глазах потемнело, в голове раздался настойчивый звон, который с каждым мгновением становился все громче, вызывая неимоверную боль. Испугавшись, что могу наткнуться на лестницу и упасть, я решила отступить назад; может, все же вернусь в свою комнату. Но, подумав логически, поняла, что отдаляюсь от нее на значительное расстояние. Нужно было отойти в сторону и подождать, пока состояние не улучшится само собой.
Через мгновение зрение начало восстанавливаться, а головная боль стихала — не нужно было даже к гадалке обращаться.
Как только я почувствовала себя лучше, продолжила свой путь к гостиной.
Спустившись вниз в гостиную, я обнаружила, что меня ждала не только Анисия, но и Даник, сидевший рядом с ней, Рик, Эдвард, Рудольф и ещё трое незнакомых мне вампиров.
«Почти все собрались, кроме Криса и Гавриила», — мелькнула мысль, и я почувствовала, как мрачная тень окутала меня.
— А где Крис? — потерянным голосом спросила я, не в силах скрыть своего беспокойства.
Все присутствующие переглянулись между собой, и в воздухе повисло напряжение. Я посмотрела на Анисию, требуя не медленного ответа, но она лишь поджала губы и отвела взгляд в сторону.
— Он внизу, — ответил Даник таким глубоким и твёрдым голосом, что от его слов у меня ёкнуло сердце.
— Внизу — это где? — не понимая, повторила я. Неужели меня снова решили дразнить?
Какая-то неясная угроза витала в воздухе, и меня охватило предчувствие, что здесь действительно что-то не так.
— Юлия, вам лучше присесть и выслушать этих... — Рудольф запнулся на слове «людей» и быстро прочистил горло, как будто это помогло ему преодолеть неловкость.
Не колеблясь ни секунды, я послушно села в указанное Рудольфом место, пытаясь справиться с нарастающим беспокойством.
