Без всякого предупреждения девочка начала плакать.
И что мне с ней делать? И какой шанс, что тот песок – не пустыня иного мира, которую когда там, – вчера? – некий Валерий Иванов сторожить должен был.
Если пропавший Кирин товарищ ко всему этому причастен, и об этом узнает Круг…
Девочка плакала. Я осторожно приблизился и взял ее за маленькую руку. Все дети такие маленькие?
– Лидия. Ты храбрая. Нормально бояться чудовища. Но оно ушло и больше не появится, – я надеюсь на это, – ты можешь мне показать, откуда прибежала? Вдруг дяде Валере нужна помощь.
Девочка молчала, шмыгая носом и медленно успокаиваясь. Но потом все же сжала мою руку в ответ.
– Я попробую.
Что ж, лучше, чем ничего.
Девочка довольно долго осматривалась, потом ткнула пальцем на юго-запад. Примерно туда, откуда я взгляд чувствовал, кстати…
– Вон там, еще дерево поваленное рядом. Я как прибежала сюда, так тут сидела, под деревом, тихо-тихо, как мышка, чтобы чудовище не пришло. Дядя Валера сказал бежать, но я не знала куда, и я так устала…
Девочка начала плакать вновь. Ну не с ней же тут лес обыскивать… Ладно.
Иногда приходится брать на себя некоторую ответственность.
Я свободной рукой нащупал амулет и активировал его, потянув за стальную нить, мысленно указывая цель. Высвободившееся плетение окутало плачущую девочку, которая, кажется, и не заметила этого.
Я не слишком любил это делать. Но есть вещи, которые просто необходимы. Повинуясь приказу, магия, вложенная Максом, стирала в детском разуме все события после того, как ее старшая сестра отвлеклась на смартфон.
– Ты не помнишь, как оказалась здесь. Последнее, что ты помнишь – рядом была твоя сестра с телефоном в руках, и вы играли на поляне. А потом я нашел тебя около ручья. Ты устала и хочешь спать, сейчас ты заснешь и проснешься тогда, когда я скажу «Вставай».
Лидия покорно закрыла глаза и сначала села, а потом и вовсе легла на землю, тут же уступая внушению. Судя по всему, она и так была измотана.
И, если верить моим ощущениям, а я им стараюсь верить, не я первый подправил ей воспоминания. Не первый. Впрочем, оно и понятно. Даже маленькие девочки иногда могут рассказать важное для внимательно слушающих о своем похитителе… А вот где она была почти сутки – совершенно непонятно. Об исчезновении-то еще вчера вечером заявили.
Я поднял девочку на руки, в большей степени используя синие нити и прилагая не физические, а магические усилия. Все-таки я не Петр, без магии мне носить даже маленьких девочек тяжело.
Чужой взгляд не возвращался. Но все же всю дорогу до ручья, идущего от родника, я всматривался в мир вокруг и глазами, и чувствами. Ничего.
План казался простым, и надеюсь, он сработает как надо. Дойдя до источника воды, служившего неплохим ориентиром, я достал телефон и набирал номер Марины. Ловит сеть тут конечно паршиво, но все же ловит.
– Ты заблудился, – вместо приветствия.
– Нет. Сможешь прийти к роднику в моем квадрате, где-то, – я сверился с картой, – на юго-западной его части. Ну или кого-то из своих прислать, кто не Алекс и сам не заблудится. Отдам ребенка и скроюсь с глаз родителей, спасателей и от вот этого всего официального.
Пауза.
– Ты серьезно?
– Да. Или мне обязательно с помпой возвращаться и потом всем службам рассказывать, как именно я искал?
– Ладно, ладно. Я пришлю Антона, он знает хорошо лес и физически крепкий. Или кто-то еще нужен. Нужна помощь… в чем-то?
– Нет. Все в порядке, насколько я могу судить.
– Рада. Очень рада. Не скажешь, что с ней случилось? Рядом со мной никого.
– Увы. Понятия не имею. Просто нашел у ручья, кажется, она не помнит вообще ничего. Травм не видел. Магии вокруг нет. Забирайте свое сокровище, я дело сделал и могу быть полностью свободен.
Никакой магии. А та, что была от амулета, уже рассеялась, как и та, что почувствовал раньше я.
– Хорошо, – я не уверен, что Марина мне поверила. Но меня просили найти, и я нашел. Остальное – не моя забота. – Оставайся на месте.
Я достаточно нашагался за сегодня, так что все равно бы никуда не пошел, даже если бы ну очень надо было. Так что оставалось просто пить воду, отмахиваться от комаров, и периодически поглядывать на спящего ребенка. Милая девочка, надо признать. Впрочем, говорят, они все милые. Пока спят.
Через полчаса где-то пришел Антон. Я его видел уже пару раз у Марины, высокий и плечистый пацан.
– Эй, Лидия, вставай, – сказал я в тот момент, когда парень только появился в зоне видимости.
Антон не маг, а затронутый, но все равно не стоит при нем снимать внушение.
Еще сонную девочку я передал парню. Покачал головой на предложение вместе вернуться к штабу волонтеров.
– Я не хочу шумихи и толпы. Девочка жива, и хорошо.
– Ну как знаете, Вениамин Александрович.
Антон, кажется, еще что-то хотел спросить, но потом только плечами пожал и ушел, неся на руках вновь уснувшую Лидию. С его статью никакой магии не надо…
Всего-то меня на года четыре младше, а уже – Вениамин Александрович… Ну да и ладно.
Увы, как бы я не хотел, вечность сидеть у ручья нет никакой возможности. Когда шаги Антона перестают быть слышны, приходится вновь подниматься на ноги и отправляться на поиски места, где девочка оставила «дядю Валентина» и «чудовище».
Десять минут хода. Двадцать. Сорок.
В какой-то момент я хотел уж было плюнуть на гордость и позвонить Петру, может они с Сергеем что почуют, по крайней мере целитель-то магию хорошо видит. Мою ж разглядел в том подлеске, где мы встретились. Но спустя вечность, прокляв и натирающие берцы, и комаров, и жару, и вообще идею искать все это сейчас самому, а не Киру звать проверять догадки, я все-таки пришел куда нужно.
Отгремевшая, отзвучавшая, почти полностью распавшаяся магия впереди. И не только магия, но и смутное, и в тоже время уже знакомое ощущение сухого ветра и жара, куда большего, чем можно было бы ощутить в любом другом месте леса.
Чудовище, кстати, так и не появилось, сколько я не смотрел по сторонам.
Хотя дело оно свое сделало. Кем бы ни было…
Я приблизился к груде валунов, буквально кожей чувствуя исходящий от центрального из них жар. Но интересует меня вовсе не Проход, хотя в него я и заглядываю, отпирая привычным движением. Но, как я и думал, – никого, лишь один песок до самого горизонта. Чудовище, или его создатель, или они оба уже ушли здесь куда-то в другое место.
А вот «дядя Валентин» никуда не ушел. Его путь закончился здесь навсегда.
Я тяжело вздохнул и достал телефон.
– Кира, у меня для тебя не самые лучшие новости...
Надо сказать, моя несостоявшаяся школьная возлюбленная восприняла все случившееся крайне хладнокровно. От вечно взрывной Киры, которая в свое время директора школы матами обложила, я этого не ждал, признаю. Но время людей меняет, вот уж точно. Или она и правда после картинки появившейся в неизбежность плохого исхода поверила?..
Так или иначе, через три часа, когда я уже успел проклясть все и всех, и успокоить Марину, решившую, что я заблудился, и написавшую мне по этому поводу целую поэму в стиле «Не будь ребенком, позови на помощь», я наконец дождался Вольную. И где ее носило... Проще уж самому было тело до какой-нибудь грунтовки дотащить, а потом Петра позвать, но я хотел, чтобы Кира все сама увидела. Хотя, признаю, сообщение Марины мне льстило, несмотря на содержание. Впрочем, если учесть ее основную работу и тот факт, что в Круге в основном состояли те еще дети неразумные, то я не удивлен.
– Не знаешь, какой падле голову открутить? – Кира присела рядом с обожжённым телом.
Не видь я эти пустые глаза вчера на татуировке, задался бы вопросом, кто это. Но, несмотря на пугающий внешний вид, человек с картинки узнавался моментально. Смотреть на его тело, как и на любое другое, было тяжело, так что я оставил Кире самой проверять личность погибшего и причину смерти. Увы, помочь ему не я ничем не мог. Только найти убийцу.
– С этой историей связана маленькая девочка. Я ни в чем никого не обвиняю, но все-таки…
– Нет, – с жаром отозвалась Кира, – только не Валера. Он тот еще ботаник был, даже удивительно, что с нами время проводил. На байк копил. Наивный до ужаса, за что и нравился всем.
– Ты хорошо его знала?
По лицу Киры промелькнула какая-то глубокая, ощутимая тоска. Промелькнула – и исчезла.
– Хуже, чем следовало бы. У него девушка есть… Была, точнее. Хранил ей верность. Копил на байк редкими подработками да стипендиями. Маг, хотя и не опытный, с огнем работать умел.
– А. Тогда понятно, – я наконец разобрался в той мешанине плетений, которые видел, когда пришел сюда.
Магия удерживается в мире по-разному. Иногда я могу видеть ее следы уже сильно после применения заклинаний, иногда она исчезает сразу, иногда и вовсе почти не видна. Но часто видеть и понимать то, что увидел – разные вещи.
Увы, этот наивный, если верить Кире, юноша, погиб до моего прихода. Судя по позе и по всему, что я видел и ощущал, погиб он мгновенно. И теперь я понял почему – огонь был его. Причиной смерти стала его собственная магия, из-за чего-то пошедшая вразнос. Собственное заклинание убило создателя. Так бывает. Точнее, так может быть. Наверное. В теории. До того, на самом деле, я сам никогда не видел подтверждения когда-то нами с Максом разработанной теории. Но это объясняло странные рваные переплетения красных и зеленых лент магии, в беспорядке разбросанных вокруг мертвеца.
Я не смог бы его спасти даже заставив девочку привести меня сюда сразу. Но мог бы, наверное, найти убийцу. Тот взгляд, что я чувствовал… Искало ли чудовище девочку? Я не слышал криков, о которых говорила Лидия. Никто не слышал. Интересно, почему? Уголок глухой, но все же. Ведь получается, что я ребенка нашел через сколько от произошедшего здесь, около Прохода, – через двадцать минут? Тридцать? Меньше?
Кира подняла бровь, следя разом и за тем, как пара ее подручных заворачивают тело погибшего в мешок, и за тем, что написано у меня на лице.
– Ты что-то знаешь.
Я покачал головой.
– Я думаю, он здесь нашел кого-то, кто, судя по всему, затащил ребенка в пустыню. Ребенка вывел, завязалась драка. Девочка сбежала, противник – тоже, а вот сам Валентин по какой-то причине утратил контроль над своей магией и погиб мгновенно в тот момент, когда сила вырвалась из тела.
– Разбаланс, – Кира поморщилась.
– Видела такое?
– Слышала. Я в этом мало смыслю. Но вроде как если сил мало, а очень хочешь что-то сложное сотворить, то вместе с магией и жизнь в плетения вкладывается, и упархивает, вырываясь на волю без возврата. Но это все байка, однажды услышанная.
– Была.
– Была, – Кира на миг прикрыла глаза, – ладно. Спасибо, Вен, за мной должок. И большой. Услышишь что – говори. И в оба смотри. Если кто-то из магов детей крадет – он не наш друг, а если не маг, а тварь какая оттуда, – она показала на Проход, – то вдвойне не друг.
С этим сложно было поспорить.
Возвращаюсь домой я уставший, голодный и задумчивый. Стоит после душа спуститься на кухню, как там обнаруживается и Макс, и Ника, и Петр, и даже скромно сидящий в углу Сергей.
– Обмен, Веня, – Ника подмигивает. – Мы тебе ужин, ты нам – историю.
Я улыбнулся. Любопытство не порок, и все прочее… Но в любом случае я бы рассказал. Мне сейчас очень и очень хотелось услышать чье-то еще мнение обо всем, что я сам видел и слышал. В картине произошедшего не хватало каких-то больших фрагментов.
И ужин, и рассказ не занял много времени. Пока Сергей заваривал чай, за столом царило молчание. В моем случае – сытое молчание, а остальные, кажется, просто осмысливали все, что услышали.
– Я варенья принес, – Сергей поставил на стол пиалы с чем-то приятно-малиновым. – Не магазинная ерунда, а настоящее.
– Спасибо.
Варенье, правда, хорошее. И где только взял? Макс, отстраненно макая в вазочку с ним какую-то диетическую печеньку, разглядывал то меня, то Сергея, словно бы что-то прикидывая.
– Ты что-то задумал? – от Ники взгляд брата не укрылся.
– Нет. Пытаюсь понять склонность к типу потоков, но это гиблое дело. Мало образцов.
– А по-русски? – я откусил большой кусок тоста с маслом.
– Думаю, что и зачем все это мог устроить.
– И как?
– Никак, – Макс с сожалением взялся за тост, смотря на него так, словно хлеб был виновен во всех грехах мира, – мы мало знаем. Кто-то, набросив на себя маскировку, похищает ребенка. Или кто-то призывает что-то, что похищает ребенка. Сутки провала, и ребенок оказывается в пустыне около прохода, откуда его выводит почивший Валентин. И появляется чудовище – или создание магии, над которым сам Иванов потерял контроль, или, что вероятнее, другой маг. Девочка сбегает, у похитителя, кем бы он ни был, с Валентином возникают серьезные разногласия, и все заканчивается дракой, в которой Иванов выполняет слишком сложное воздействие, превышает предел своих сил и погибает. Похититель же к девочке теряет интерес, или, что вероятнее, чует тебя, не желает связываться и уходит в пустыню. Но кто он и что ему было нужно от ребенка я даже предполагать не берусь.
– Это не может быть тварь оттуда? – Петр предпочитает варенью какие-то розовые пастилки. – Ну, из пустыни?
Макс с сожалением покачал головой.
– Я не могу дать гарантий. Я не специалист по всему в мире. Но, думаю, если бы москвичи обнаружили кого-то за то время, что наблюдали за дверьми, они бы рассказали об этом. В том мире, что вы нашли, морском, мне кажется, вообще никого нет. Только стихия и магия. Я не могу сказать что «оттуда» не может быть тварей. Но давайте пользоваться бритвой Оккама и отсекать лишние сущности. В этом случае у нас остается или маг-похититель, маскирующийся под чудовище, или неуверенный в себе маг-похититель, который рассорился со своими же созданием и вступил с ним в бой. Впрочем, на последнее я не поставлю. Едва ли кто-то вообще способен создать полноценно действующее существо, которое бы после потери над ним контроля не исчезло бы. Да и парень контролировал огонь, а тут совсем другие силы.
– Кира говорила, что Иванов этот пропал после дежурства, – я вспоминал детали вчерашнего визита. – Сговорился с кем-то, похитил ребенка, а потом передумал и в итоге рассорился с подельником?
– Вполне возможно, – после паузы ответил Макс. – Вряд ли эти события, похищение девочки и исчезновение Валентина, ну совсем уж не связаны. Может быть, конечно, Студент сам стал жертвой, сумел бежать вместе с девочкой, но похититель его догнал с известным результатом. Он-то не был похож на кого-то вроде Кабана.
Я усмехнулся. Кабан не уступал в размерах Петру, а это о чем-то да говорило. Правая рука Киры и человек, кстати, честно, без всякой магии, способный мотоцикл носить на себе куда дальше, чем на десяток шагов. Даже вроде как призер местных соревнований по поднятию тяжестей.
Связаны. События связаны… Иванов пропал после сдачи дежурства в парке, девочка исчезла на пикнике в лесу в сорока минутах от города. Может быть, конечно они были связанны как-то иначе… Но самый очевидный вариант был простой. И надо для начала этот самый простой вариант и проверить.
– Петр, у тебя планы на завтра есть?
