- К вашему сведению, юноша, мой хозяин не только владыка Голконды, но ещё и наследник Румайлы.
- Румайлы? Это что - страна такая? Впервые о ней слышу. И где она находится?
- В самом сердце Аравии, темнота.
- Вполне может статься, - горько улыбнулся Акбар, - что сейчас мой зять уже повелитель этой малоизвестной страны.
В эту минуту дверь распахнулась, и в проёме показался царевич в натянутом второпях домашнем халате, в прорезях которого виднелись его волосатая грудь и голенастые ноги. При виде его все как один покраснели и опустили глаза.
- Я не ослышался, государь, - молвил он, завязывая на талии кушак неловкими от волнения пальцами, - вы сказали, что теперь я повелитель Румайлы?
- Я сказал, что такое вполне вероятно, - ответил султан. - О том, что твой отец при смерти, я получил уведомление после твоего побега из Лахора, вследствие чего решил простить тебе твою дерзкую выходку. Сейчас не время для распрей. Тебе следует как можно скорее вернуться домой и вступить на престол, пока его не занял твой брат Амиран.
Сарнияр заметно побледнел.
- Отец при смерти, - повторил он заплетающимся языком. - Но с чего вдруг? Он же был здоров как буйвол.
- Пока на голову ему не упала массивная люстра, - поведал Акбар. - Это произошло за день или два до твоего отъезда в Индию.
- Значит, отец заболел уже давно! И ничего не сообщил мне ни об этом происшествии, ни о своём недуге.
- Он не хотел зря беспокоить тебя, пока врачи внушали ему, что всё обойдётся. А когда ему стало хуже, поспешил написать в Индию, что дни его сочтены, и ты должен вернуться домой. Больше самой смерти мой бедный друг боится, как бы престол Румайлы не перешёл в чужие руки. Не дай бог, этот страх сведёт его в могилу раньше, чем недуг!
- Не приведи Аллах, - прошептал Сарнияр, начиная разделять тревогу отца за судьбу престола. - Я буду молиться, чтобы этот страх, наоборот, помог ему продержаться до моего возвращения.
- Я охотно присоединюсь к твоим молитвам, - обещал Акбар, - когда ты, наконец, соизволишь меня впустить.
- Простите, Властитель, - смешался Сарнияр, - я так потрясён, что забыл о гостеприимстве. Покорнейше прошу, пожалуйте!
Он почтительно посторонился, пропуская в покои султана и его жену.
- Мы привезли принцессе приданое и свиту, - задержавшись в дверях, сообщила султанша Зайбе. - Наша дочь не въедет в вашу страну, словно нищая оборванка.
Сарнияр склонился к её запястью, но она сердито отдёрнула руку так, что он сумел поцеловать только кончики её пальцев.
- Можно минуточку вашего драгоценного внимания, сахиб? - спросил Бехрам.
- Говори, - кивнул Сарнияр.
Хотя мавр был немалого роста, ему пришлось привстать на цыпочки, чтобы дотянуться губами до уха Сарнияра. Пока он шептал ему что-то, царевич мерил подозрительным взглядом стоявшего поодаль художника. Едва Бехрам умолк, как он глазами приказал Франческо подойти ближе.
- Ну, что скажешь, мой юный друг? Глава моей стражи видел, как ты выходил на крыльцо встречать султана, словно долгожданного гостя и как целовал ему подол и довольно долго беседовал с ним. Такое поведение наводит на мысль, что это ты донёс ему на меня. Конечно, из-за болезни отца я должен быть благодарен тебе за то, что ты помог Акбару напасть на мой след, но отчего-то не чувствую благодарности к предателю, втёршемуся ко мне в доверие.
Франческо не успел ответить, так как в эту минуту наверх поднялась Катерина, неся в одной руке серебряный кувшин с вином, в другой фарфоровую расписную тарелку со свадебным пирогом.
- Простите, ваша светлость, - сказала она виноватым голосом, - но я больше не могла скрывать от хозяина, что вы женились. Он отругал меня за то, что я молчала столько времени, и велел предложить вам праздничное угощение.
- Ну, что же, - милостиво улыбнулся Сарнияр, - неси его в покои и угости всех, кого там найдёшь.
Присев в глубоком реверансе, Катерина скрылась за дверью.
- Это она, ваша светлость, - ткнул пальцем ей вслед художник, - она донесла султану, что вы здесь.
- Побойся бога, Франческо! - рассердился Сарнияр. - Как у тебя язык повернулся обвинить Катерину? До сих пор она безупречно исполняла всё, о чём бы я ни попросил.
- Да, но при этом затаила на вас обиду за то, что вы, несмотря на все её достоинства, решили взять с собой на родину не её, а Розалию, которая, по её мнению, ей в подмётки не годится.
- Нет, я не верю, - покачал головой Сарнияр.
- Если не верите мне, спросите у своей охраны, была ли у меня хоть малейшая возможность сделать то, в чём вы меня подозреваете. А вот у Катерины была и не раз. Каждое утро она носит парное мясо и свежий сыр губернатору Камбея. А кто ещё, если не он, мог сообщить султану о вашем местонахождении?
Сарнияр наморщил лоб, силясь вспомнить, когда Омар Шариф запретил судам выходить в море без его особого разрешения. Но, к сожалению, точная дата выветрилась у него из головы. Зато он хорошо запомнил день, когда принцесса решила отказаться от услуг Катерины и та пригрозила рассказать ей про Селену, если потеряет дополнительный заработок. Асара тогда согласилась оставить Катерину при условии, что возьмёт с собой в путешествие не её, а Розалию. Если ему не изменяет память, эти события произошли одно за другим, вот только он, хоть убей, не может вспомнить, в какой последовательности.
- Точно, - произнёс он вслух, - всё было, как ты говоришь. Теперь я уверен, что это Катерина донесла на меня. Вот подлая душа! Недаром моя жена её так невзлюбила. Прости меня за мои подозрения, дружок. Но всё-таки, о чём ты так долго секретничал с султаном на крыльце?
- Его величество предложил мне место придворного художника, - честно признался Франческо.
- Вот как? - снова засомневался в нём Сарнияр. - За какие заслуги?
- Как это, за какие? За то, что моя служанка донесла ему на вас - по моему приказу или приказу моего дяди, как он, вероятно, считает.
- Хм-хм! Ну и что же - ты принял его предложение?
- Нет, ваша светлость, отклонил, чтобы вы потом не обвинили меня в доносительстве.
- А я всё же, не разобравшись, обвинил. Ещё раз приношу тебе свои извинения, Франческо. Но как это несправедливо, что ты не попадёшь ко двору Великого Могола! Ты же так мечтал об этом.
- Для меня куда важнее, - с достоинством сказал Франческо, - не запятнать свою совесть и ваше доброе расположение ко мне.
- В таком случае, - ответил Сарнияр, - предлагаю тебе взамен служить у меня, хотя мой двор, конечно, уступает двору моего тестя по всем статьям. Ну как, ты согласен?
Франческо просиял от радости.
- Для меня это большая честь, ваша светлость, - сказал он, целуя ему руку. - К тому же, я не успел закончить портрет синьоры.
- Не беда, закончишь его уже в Румайле.
- Как вам будет угодно, синьор.
- Что-то ты чересчур весел. Тебе совсем не жаль расстаться со своим дядей?
- Ни капельки. Если я останусь здесь, он, в конце концов, заставит меня заняться делами гостиницы, а мне это совсем не по нутру. Я хочу посвятить свою жизнь высокому искусству.
- Тогда иди, попрощайся с ним и собери свои вещи, а заодно разыщи Розалию. Пусть тоже собирается в дорогу. Я увезу вас обоих с собой, это решено. Надеюсь, мессер Джованни не обидится на меня за то, что я забираю у него сразу двух помощников?
- Конечно, нет, - усмехнулся Франческо, - мы ему не рабы. А когда мы выезжаем?
- Завтра чуть свет. Медлить нельзя. Я хочу успеть... сказать последнее прости моему несчастному отцу.
Грациозно поклонившись, художник направился к лестнице. Подождав, пока он скроется из виду, Бехрам заметил с сомнением в голосе:
- Этот малый совсем не такой невинный агнец, каким хочет казаться. На вашем месте я не стал бы так слепо доверять ему.
- Полно, Бехрам, - беспечно отвечал Сарнияр. - Таким возвышенным натурам чуждо плутовство.
- Ну, не знаю, - протянул мавр. - Отказаться от блестящей карьеры ради поездки в незнакомую страну, и всё для того, чтобы оправдаться в ваших глазах, на мой взгляд, мог только безумец, а этот парень совсем не похож на сумасшедшего. Нет, определённо, за этим что-то кроется!
- Ну, что может за этим скрываться, Бехрам?
- Иншаллах, если только свойственная юности жажда приключений, а то ведь может и что похуже. Вам не приходит на ум, что ваш тесть мог подрядить его шпионить за вами?
- Не говори чепухи, Бехрам.
- Как знать! Вы что-то совсем расслабились, забыли об осторожности. Отчего, к примеру, не спешите к своим гостям?
Сарнияр махнул рукой.
- Ещё успеется. Пусть наговорятся всласть со своим чадом. Вряд ли им в будущем выпадет такая возможность.
- На вашем месте я бы не оставлял их наедине с принцессой. Один Аллах ведает, что они там затевают против вас.
Сарнияр с неожиданной злостью стукнул мавра по плечу.
- Хватит каркать, ворон! И что ты за человек такой! во всём видишь только дурное.
Согнувшись от его удара, Бехрам потёр ушибленное плечо.
- Издержки профессии, ваше высочество; как-никак старшиной вашей охраны состою. А вы чересчур беззаботны. Думаете, если женились на дочери Великого Могола, то вам теперь и море по колено?
- Ладно, ладно, - примирительно хлопнул его по пострадавшему месту Сарнияр, заставив мавра скорчиться от боли, - последую твоему совету: присоединюсь к своим достопочтенным родичам.
Он дёрнул на себя дверь с такой силой, что схватившаяся за ручку с другой стороны Катерина плашмя упала ему на грудь.
- Ах, извините, ваша светлость, - сконфуженно произнесла она, закрывая за собой дверь. - Вы не уделите мне несколько минут своего внимания?
- Весьма охотно, - косо усмехнулся Сарнияр. - Что там у тебя?
- У меня... э-э... свадьба намечается, синьор.
- Поздравляю. И кто счастливый жених?
- Ринальдо, синьор. Да вы его знаете. Он помогал мне носить вам покупки с рынка.
- Да-да, припоминаю. Милый, обходительный юноша. У тебя недурной вкус, Катерина. Если тебе нужно моё одобрение, то я одобряю твой выбор.
Катерина в большом смущении потупила глазки.
- Не только ваше одобрение, синьор, но и ваше... вспомоществование.
- Моё - что? - не понял Сарнияр.
- Вспомоществование, ваша светлость. Дело в том, что мой суженый беден, как библейский Иов.
- Не беда, зато ты наверняка скопила круглый капиталец к свадьбе. Чего греха таить, ты девушка хваткая, своей выгоды не упустишь.
- Ах, нет у меня никаких накоплений, ваша светлость. Я понадеялась на хозяина, всё же он наш патриарх, глава нашей общины. Но мессер Джованни не даёт мне денег, потому как сам имел на меня виды. Ну, вы понимаете, о чём я.
Сарнияр притворно вздохнул.
- Понимаю и сочувствую тебе, голубка. Но чего ты хочешь от меня? Я и так внёс ощутимый вклад в твоё приданое.
- Всё верно, синьор, да только для свадьбы этого недостаточно.
- Так пусть Великий Могол тебе прибавит. Ты сейчас была у него, отчего же не воспользовалась своей удачей?
- Ох, что вы, ваша светлость! - смешалась Катерина. - Я бы сроду не осмелилась.
- Ну, и зря. Уж он бы точно тебе не отказал. Впрочем, ты ещё успеешь исправить свою оплошность. Мой тесть наверняка пробудет тут до утра. Только сперва напомни ему, как напоминала мне, чем он тебе обязан, а то у венценосных особ память короткая.
На глаза Катерины навернулись слёзы.
- За что вы так со мной, синьор? Того ли я за свою приверженность вам ожидать должна?
- За твою приверженность, дорогуша, я тебе исправно платил, но твоего предательства оплачивать не собираюсь.
- Когда я предала вас? - оторопела девушка. - В чём?
- Спроси у своей совести, Катерина, - ответил Сарнияр.
Она умоляюще сложила перед собой ладони, но он отвернулся, давая понять, что говорить больше не о чем и величаво удалился в свои комнаты. Оставшись наедине с Катериной, Бехрам гневно напустился на неё:
- А ну, топай отсюда, попрошайка! Какая наглость - донесла на моего хозяина, а теперь ещё и денег у него просишь! Убирайся прочь, пока я не спустил тебя с лестницы!
Катерина давно побаивалась мавра. Каждый раз, заходя в апартаменты магараджи, она не могла сдержать дрожи при виде его чёрного стража. Но так как до сих пор он был с ней неизменно вежлив, она перемогала себя. Теперь же страх охватил её с неодолимой силой. Она кинулась наутёк и так припустила, что чуть не сбила с ног Франческо, ожидавшего её внизу.
- Чего несёшься, как будто за тобой черти гонятся! - упрекнул он её. - Ты же лицо нашей гостиницы, должна ступать чопорно, степенно...
Забыв о приличиях, Катерина упала ему на грудь и дала волю слезам.
- Ах, сударь! Всё пропало! Теперь я умру старой девой.
- С чего бы это? - ласково спросил художник.
- Кто-то наговорил на меня, бог знает чего магарадже, а он был моей последней надеждой. Я не выйду замуж за Ринальдо, потому что у меня не будет достойного приданого.
- Успокойся. У тебя будет приданое не хуже, чем у любой невесты.
- Откуда же оно возьмётся, сударь? - всхлипнула Катерина.
- Я заплачу тебе из тех средств, что достались мне в наследство от родителей, - пообещал Франческо.
- Но... почему вдруг вы решили облагодетельствовать меня?
- Потому что виноват перед тобой. Не спрашивай, в чём, всё равно не скажу. А кроме того, мне стыдно за дядю. Он обязан был дать тебе приданое, раз обещал.
- Румайлы? Это что - страна такая? Впервые о ней слышу. И где она находится?
- В самом сердце Аравии, темнота.
- Вполне может статься, - горько улыбнулся Акбар, - что сейчас мой зять уже повелитель этой малоизвестной страны.
В эту минуту дверь распахнулась, и в проёме показался царевич в натянутом второпях домашнем халате, в прорезях которого виднелись его волосатая грудь и голенастые ноги. При виде его все как один покраснели и опустили глаза.
- Я не ослышался, государь, - молвил он, завязывая на талии кушак неловкими от волнения пальцами, - вы сказали, что теперь я повелитель Румайлы?
- Я сказал, что такое вполне вероятно, - ответил султан. - О том, что твой отец при смерти, я получил уведомление после твоего побега из Лахора, вследствие чего решил простить тебе твою дерзкую выходку. Сейчас не время для распрей. Тебе следует как можно скорее вернуться домой и вступить на престол, пока его не занял твой брат Амиран.
Сарнияр заметно побледнел.
- Отец при смерти, - повторил он заплетающимся языком. - Но с чего вдруг? Он же был здоров как буйвол.
- Пока на голову ему не упала массивная люстра, - поведал Акбар. - Это произошло за день или два до твоего отъезда в Индию.
- Значит, отец заболел уже давно! И ничего не сообщил мне ни об этом происшествии, ни о своём недуге.
- Он не хотел зря беспокоить тебя, пока врачи внушали ему, что всё обойдётся. А когда ему стало хуже, поспешил написать в Индию, что дни его сочтены, и ты должен вернуться домой. Больше самой смерти мой бедный друг боится, как бы престол Румайлы не перешёл в чужие руки. Не дай бог, этот страх сведёт его в могилу раньше, чем недуг!
- Не приведи Аллах, - прошептал Сарнияр, начиная разделять тревогу отца за судьбу престола. - Я буду молиться, чтобы этот страх, наоборот, помог ему продержаться до моего возвращения.
- Я охотно присоединюсь к твоим молитвам, - обещал Акбар, - когда ты, наконец, соизволишь меня впустить.
- Простите, Властитель, - смешался Сарнияр, - я так потрясён, что забыл о гостеприимстве. Покорнейше прошу, пожалуйте!
Он почтительно посторонился, пропуская в покои султана и его жену.
- Мы привезли принцессе приданое и свиту, - задержавшись в дверях, сообщила султанша Зайбе. - Наша дочь не въедет в вашу страну, словно нищая оборванка.
Сарнияр склонился к её запястью, но она сердито отдёрнула руку так, что он сумел поцеловать только кончики её пальцев.
Прода от 08.09.2022, 13:09
- Можно минуточку вашего драгоценного внимания, сахиб? - спросил Бехрам.
- Говори, - кивнул Сарнияр.
Хотя мавр был немалого роста, ему пришлось привстать на цыпочки, чтобы дотянуться губами до уха Сарнияра. Пока он шептал ему что-то, царевич мерил подозрительным взглядом стоявшего поодаль художника. Едва Бехрам умолк, как он глазами приказал Франческо подойти ближе.
- Ну, что скажешь, мой юный друг? Глава моей стражи видел, как ты выходил на крыльцо встречать султана, словно долгожданного гостя и как целовал ему подол и довольно долго беседовал с ним. Такое поведение наводит на мысль, что это ты донёс ему на меня. Конечно, из-за болезни отца я должен быть благодарен тебе за то, что ты помог Акбару напасть на мой след, но отчего-то не чувствую благодарности к предателю, втёршемуся ко мне в доверие.
Франческо не успел ответить, так как в эту минуту наверх поднялась Катерина, неся в одной руке серебряный кувшин с вином, в другой фарфоровую расписную тарелку со свадебным пирогом.
- Простите, ваша светлость, - сказала она виноватым голосом, - но я больше не могла скрывать от хозяина, что вы женились. Он отругал меня за то, что я молчала столько времени, и велел предложить вам праздничное угощение.
- Ну, что же, - милостиво улыбнулся Сарнияр, - неси его в покои и угости всех, кого там найдёшь.
Присев в глубоком реверансе, Катерина скрылась за дверью.
- Это она, ваша светлость, - ткнул пальцем ей вслед художник, - она донесла султану, что вы здесь.
- Побойся бога, Франческо! - рассердился Сарнияр. - Как у тебя язык повернулся обвинить Катерину? До сих пор она безупречно исполняла всё, о чём бы я ни попросил.
- Да, но при этом затаила на вас обиду за то, что вы, несмотря на все её достоинства, решили взять с собой на родину не её, а Розалию, которая, по её мнению, ей в подмётки не годится.
- Нет, я не верю, - покачал головой Сарнияр.
- Если не верите мне, спросите у своей охраны, была ли у меня хоть малейшая возможность сделать то, в чём вы меня подозреваете. А вот у Катерины была и не раз. Каждое утро она носит парное мясо и свежий сыр губернатору Камбея. А кто ещё, если не он, мог сообщить султану о вашем местонахождении?
Сарнияр наморщил лоб, силясь вспомнить, когда Омар Шариф запретил судам выходить в море без его особого разрешения. Но, к сожалению, точная дата выветрилась у него из головы. Зато он хорошо запомнил день, когда принцесса решила отказаться от услуг Катерины и та пригрозила рассказать ей про Селену, если потеряет дополнительный заработок. Асара тогда согласилась оставить Катерину при условии, что возьмёт с собой в путешествие не её, а Розалию. Если ему не изменяет память, эти события произошли одно за другим, вот только он, хоть убей, не может вспомнить, в какой последовательности.
- Точно, - произнёс он вслух, - всё было, как ты говоришь. Теперь я уверен, что это Катерина донесла на меня. Вот подлая душа! Недаром моя жена её так невзлюбила. Прости меня за мои подозрения, дружок. Но всё-таки, о чём ты так долго секретничал с султаном на крыльце?
- Его величество предложил мне место придворного художника, - честно признался Франческо.
- Вот как? - снова засомневался в нём Сарнияр. - За какие заслуги?
- Как это, за какие? За то, что моя служанка донесла ему на вас - по моему приказу или приказу моего дяди, как он, вероятно, считает.
- Хм-хм! Ну и что же - ты принял его предложение?
- Нет, ваша светлость, отклонил, чтобы вы потом не обвинили меня в доносительстве.
- А я всё же, не разобравшись, обвинил. Ещё раз приношу тебе свои извинения, Франческо. Но как это несправедливо, что ты не попадёшь ко двору Великого Могола! Ты же так мечтал об этом.
- Для меня куда важнее, - с достоинством сказал Франческо, - не запятнать свою совесть и ваше доброе расположение ко мне.
- В таком случае, - ответил Сарнияр, - предлагаю тебе взамен служить у меня, хотя мой двор, конечно, уступает двору моего тестя по всем статьям. Ну как, ты согласен?
Франческо просиял от радости.
- Для меня это большая честь, ваша светлость, - сказал он, целуя ему руку. - К тому же, я не успел закончить портрет синьоры.
- Не беда, закончишь его уже в Румайле.
- Как вам будет угодно, синьор.
- Что-то ты чересчур весел. Тебе совсем не жаль расстаться со своим дядей?
- Ни капельки. Если я останусь здесь, он, в конце концов, заставит меня заняться делами гостиницы, а мне это совсем не по нутру. Я хочу посвятить свою жизнь высокому искусству.
- Тогда иди, попрощайся с ним и собери свои вещи, а заодно разыщи Розалию. Пусть тоже собирается в дорогу. Я увезу вас обоих с собой, это решено. Надеюсь, мессер Джованни не обидится на меня за то, что я забираю у него сразу двух помощников?
- Конечно, нет, - усмехнулся Франческо, - мы ему не рабы. А когда мы выезжаем?
- Завтра чуть свет. Медлить нельзя. Я хочу успеть... сказать последнее прости моему несчастному отцу.
Грациозно поклонившись, художник направился к лестнице. Подождав, пока он скроется из виду, Бехрам заметил с сомнением в голосе:
- Этот малый совсем не такой невинный агнец, каким хочет казаться. На вашем месте я не стал бы так слепо доверять ему.
- Полно, Бехрам, - беспечно отвечал Сарнияр. - Таким возвышенным натурам чуждо плутовство.
- Ну, не знаю, - протянул мавр. - Отказаться от блестящей карьеры ради поездки в незнакомую страну, и всё для того, чтобы оправдаться в ваших глазах, на мой взгляд, мог только безумец, а этот парень совсем не похож на сумасшедшего. Нет, определённо, за этим что-то кроется!
- Ну, что может за этим скрываться, Бехрам?
- Иншаллах, если только свойственная юности жажда приключений, а то ведь может и что похуже. Вам не приходит на ум, что ваш тесть мог подрядить его шпионить за вами?
- Не говори чепухи, Бехрам.
- Как знать! Вы что-то совсем расслабились, забыли об осторожности. Отчего, к примеру, не спешите к своим гостям?
Сарнияр махнул рукой.
- Ещё успеется. Пусть наговорятся всласть со своим чадом. Вряд ли им в будущем выпадет такая возможность.
- На вашем месте я бы не оставлял их наедине с принцессой. Один Аллах ведает, что они там затевают против вас.
Сарнияр с неожиданной злостью стукнул мавра по плечу.
- Хватит каркать, ворон! И что ты за человек такой! во всём видишь только дурное.
Согнувшись от его удара, Бехрам потёр ушибленное плечо.
- Издержки профессии, ваше высочество; как-никак старшиной вашей охраны состою. А вы чересчур беззаботны. Думаете, если женились на дочери Великого Могола, то вам теперь и море по колено?
- Ладно, ладно, - примирительно хлопнул его по пострадавшему месту Сарнияр, заставив мавра скорчиться от боли, - последую твоему совету: присоединюсь к своим достопочтенным родичам.
Он дёрнул на себя дверь с такой силой, что схватившаяся за ручку с другой стороны Катерина плашмя упала ему на грудь.
- Ах, извините, ваша светлость, - сконфуженно произнесла она, закрывая за собой дверь. - Вы не уделите мне несколько минут своего внимания?
- Весьма охотно, - косо усмехнулся Сарнияр. - Что там у тебя?
- У меня... э-э... свадьба намечается, синьор.
- Поздравляю. И кто счастливый жених?
- Ринальдо, синьор. Да вы его знаете. Он помогал мне носить вам покупки с рынка.
- Да-да, припоминаю. Милый, обходительный юноша. У тебя недурной вкус, Катерина. Если тебе нужно моё одобрение, то я одобряю твой выбор.
Катерина в большом смущении потупила глазки.
- Не только ваше одобрение, синьор, но и ваше... вспомоществование.
- Моё - что? - не понял Сарнияр.
- Вспомоществование, ваша светлость. Дело в том, что мой суженый беден, как библейский Иов.
- Не беда, зато ты наверняка скопила круглый капиталец к свадьбе. Чего греха таить, ты девушка хваткая, своей выгоды не упустишь.
- Ах, нет у меня никаких накоплений, ваша светлость. Я понадеялась на хозяина, всё же он наш патриарх, глава нашей общины. Но мессер Джованни не даёт мне денег, потому как сам имел на меня виды. Ну, вы понимаете, о чём я.
Сарнияр притворно вздохнул.
- Понимаю и сочувствую тебе, голубка. Но чего ты хочешь от меня? Я и так внёс ощутимый вклад в твоё приданое.
- Всё верно, синьор, да только для свадьбы этого недостаточно.
- Так пусть Великий Могол тебе прибавит. Ты сейчас была у него, отчего же не воспользовалась своей удачей?
- Ох, что вы, ваша светлость! - смешалась Катерина. - Я бы сроду не осмелилась.
- Ну, и зря. Уж он бы точно тебе не отказал. Впрочем, ты ещё успеешь исправить свою оплошность. Мой тесть наверняка пробудет тут до утра. Только сперва напомни ему, как напоминала мне, чем он тебе обязан, а то у венценосных особ память короткая.
На глаза Катерины навернулись слёзы.
- За что вы так со мной, синьор? Того ли я за свою приверженность вам ожидать должна?
- За твою приверженность, дорогуша, я тебе исправно платил, но твоего предательства оплачивать не собираюсь.
- Когда я предала вас? - оторопела девушка. - В чём?
- Спроси у своей совести, Катерина, - ответил Сарнияр.
Она умоляюще сложила перед собой ладони, но он отвернулся, давая понять, что говорить больше не о чем и величаво удалился в свои комнаты. Оставшись наедине с Катериной, Бехрам гневно напустился на неё:
- А ну, топай отсюда, попрошайка! Какая наглость - донесла на моего хозяина, а теперь ещё и денег у него просишь! Убирайся прочь, пока я не спустил тебя с лестницы!
Катерина давно побаивалась мавра. Каждый раз, заходя в апартаменты магараджи, она не могла сдержать дрожи при виде его чёрного стража. Но так как до сих пор он был с ней неизменно вежлив, она перемогала себя. Теперь же страх охватил её с неодолимой силой. Она кинулась наутёк и так припустила, что чуть не сбила с ног Франческо, ожидавшего её внизу.
- Чего несёшься, как будто за тобой черти гонятся! - упрекнул он её. - Ты же лицо нашей гостиницы, должна ступать чопорно, степенно...
Забыв о приличиях, Катерина упала ему на грудь и дала волю слезам.
- Ах, сударь! Всё пропало! Теперь я умру старой девой.
- С чего бы это? - ласково спросил художник.
- Кто-то наговорил на меня, бог знает чего магарадже, а он был моей последней надеждой. Я не выйду замуж за Ринальдо, потому что у меня не будет достойного приданого.
- Успокойся. У тебя будет приданое не хуже, чем у любой невесты.
- Откуда же оно возьмётся, сударь? - всхлипнула Катерина.
- Я заплачу тебе из тех средств, что достались мне в наследство от родителей, - пообещал Франческо.
- Но... почему вдруг вы решили облагодетельствовать меня?
- Потому что виноват перед тобой. Не спрашивай, в чём, всё равно не скажу. А кроме того, мне стыдно за дядю. Он обязан был дать тебе приданое, раз обещал.
