Казалось, что кота и человека объединила общая беда. Жёлтые глаза животного и добрые светлые глаза пожилого музыканта были устремлены в сторону леса, куда ушла Чистозвана несколько месяцев назад. Вадима принесли в жертву в просинце, а нынче был уже конец березеня. Очевидно, близкие Чистозваны не надеются увидеть её в Яви, но вода питает землю, а надежды — людей.
Чистозвана одними губами стала шептать имя того, кого хотела увидеть, но вредная Яга отобрала у неё яблоко.
— Знаю я, кого ты хочешь увидеть. Пора тебе опередиться, девица, со своими желаниями. Вот князь Яронег тоже метался между двумя женщинами, и чем всё это кончилось? Так-то.
Ярополк засмеялся, даже проснувшийся белый филин заухал, словно, смеясь над глупой девкой. Свинья хотела было попросить старуху позволения взглянуть на своих близких, но отчего-то язык, словно прилип к гортани. Арысь тоже подавленно молчала.
Чистозвану же насмешки хозяев только озлили. Она упрямо тряхнула годовой, откинула назад роскошную массу медовых волос и, не выпуская из рук блюда, вышла из горницы. Баба-Яга малость всполошилась. Не утопит же эта вздорная девица бесценную посуду в болоте. Просто в отместку за то, что хозяйка из вредности не дала взглянуть на Велислава. Если подумать, то Яге-то что с того? Некогда она жаждала разлучить влюблённых, но это за неё сделал сам Кощей. Пусть хоть все глаза проглядит внучка Величаны. Череп вышеупомянутой старухи скалился в недоумённой гримасе. Ворчливая удавленница примолкла в жилище своей бывшей покровительницы. Эх, ещё бы и сердце её у волхва вызволить... Но как неоднократно говорила Баба-Яга, бодливой корове Велес рогов не даёт.
Чистозвана вернулась достаточно быстро. Стремительная походка, решительное выражение точёного лица, лиловые глаза, смотрящие с вызовом, порывистые жесты — всё выдавало в ней человека, который преодолел всевозможные запреты.
В шуйце она несла розу кумачового цвета, которую прижимало к лихорадочно бьющемуся сердечку ретивому, а десница сжимала серебряное блюдо, которое Чистозвана могла бы метнуть в голову хозяйки с такой же лёгкостью как хоробр — сулицу.
Не говоря ни слова, дочь рыбака уселась за стол, оборвала несколько лепестков розы, вызвав сдавленный крик Свиньи, которую заморский цветок всегда приводил в редчайший восторг. Чистозвана приложила тоненький пальчик к своим губам, напоминающим оборванные лепестки пресловутой розы и запела песню, невесть где услышанную, которая идеально передавала движения её сердца:
— Ветер, ветер, ты повей
Из боров да из топей!
Да с болота поскорей
Я дружку поклон пошлю,
Я поклон пошлю, скажу
Что по нём я здесь тужу,
Что мне тяжко без него,
Без мило?ва моего!
Кабы было у меня
Два могучия крыла,
Полетела б я к нему,
К милу-другу моему.
Да на что мне улетать
Ясна сокола искать,
Коли сам он прилетит
И меня развеселит.
Так лети же, сокол мой!
Жду я, жду тебя с тоской;
Выхожу я на крыльцо,
Умываючи лицо;
Бело личико умою,
Поцалуюся с тобою.
И снова поверхность блюда заколебалась, показывая на этот раз луга града Златокаменска. Стройные девушки с длинными косами собирали цветы и напевали заклички Лели-Весны. А поодаль стоял он. Черноволосый жестокосердец с хищным профилем и насмешливой улыбкой на мрачном лице. Только чёрные, как смола волосы были припорошены белыми, как морская пена, нитями. Тут Велислав, словно почувствовал, что Чистозвана смотрит на него, послал взгляд, полный какой-то звериной тоски и люти, а затем подбежал к ни в чём неповинным цветам и стал безжалостно срывать их. Девицы напугались грозного волхва, даже добрый луговик, помогающий собирателям, юркнул под широкий лист лопуха, дабы схорониться от лихого чародея. Чистозвана же не могла на него насмотреться, вбирая каждую чёрточку, каждое движение, не пропуская ни единой детали. Она не заметила, как Стрибожьи внуки отворили слюдяное окошко и унесли сорванные лепестки розы. Только тогда поверхность блюдечка снова стала гладкой и безмятежной. Обладательница диковинки пришла в себя первой.
— Ты пораскинь своими мозгами гусиными, — в этот момент серый гусак, до этого мирно спавший на насесте в другой горнице, пробудился, яростно зашипел и быстро замахал крыльями, — ты ослышался, Туман, я сказала утиными мозгами.
Чистозвана слегка улыбнулась. Похоже, что гусаки и ручные лебеди имеют право голоса в избушке на курьих ножках. Не зря же Яга не стала хаять куриц, а перекинулась на уток.
— Соображение-то у этих птиц, дай Велес каждому. Но характер, конечно, не медовый, а бедовый. Туман-то ещё смирный, только самолюбивый, а вот лебеди... Каждый со своим характером, как люди. Только намного умнее, вернее и порядочнее. Ни один лебедь не вырвет у товарища последний кусок, прикинувшись нищим, никто из них не утопит себе подобного в болоте, и эти птицы не забывают добро, как ваши весняки.
— А ещё лебеди не рубят друг другу крылья, — в тон Яге ответила Чистозвана, — и ни один лебедь не променяет свою лебёдушку на другую.
Лебеди довольные похвалой прилетели в горницу. Девушки стали кормить их травами, которые заготовили для других нужд. А Ярополк бросил в миску своих пернатых друзей горсть овса. До этого Яга кормила птиц на полу, но чистоплотный Ярополк положил конец этой своеобразной традиции.
— Доброе слово и птице приятно, — заметила хозяйка.
Лебеди радостно закурлыкали, соглашаясь с Ягой. Дальше старуха усадила Ярополка к себе на колени и, расчёсывая его непослушные тёмно-русые кудри поведала о новом поручении. Мальчик не был в восторге от перемены своей жизни, но и кукситься не стал. До этого он пас гуся, лебедей, коней и умудрялся подоить пугливых оленух.
— Хоть сейчас иди даже не в подпаски, а в пастухи, — гордо сказала Баба-Яга.
— Не волнуйся, ба. Я не дам в обиду Вадима.
На следующий день Баба-Яга ворожила, вопрошала духов лесных, болотных, но всё было напрасно. К вечеру она села на самого смирного лебедя, по имени Молчун, и полетела на вершину Тетеревиного утёса. Вернулась путешественница только на исходе следующего дня, когда золотистый закат уже сменился сумерками. И лицо у колдуньи было замкнутым, неприветливым и сумрачным. Она уложила спать Ярополка, а сама открыла бутыль с малиновым квасом.
— Будешь? — спросила она у Чистозваны. Поколебавшись, девушка взяла чашу, но выложила на стол кости убитого зайчика. Как-то Яга упомянула, что из костей делает разные фигурки, но гостьям не показала костяные шедевры.
— Добренько. Завтра быть прощальноиу пирогу из зайчатины. Да не боись, девица, не съем я вас. Ворон ворону... Я женщин не ем. Только мужчин, да и то не всех, а только неверных и корыстных.
— Тогда?..
— Сказали мне горные духи всю правду. Я приблизительно догадывалась, как выручить топляка. А за болотника нужно совсем другой выкуп платить. Улавливаешь разницу?
—Улавливаю, — не стала перечить Чистозвана.
— Невезучий этот Вадим, — то ли с жалостью, то ли с осуждением сказала Баба-Яга, отхлёбывая квас прямо из ковша, — ну да ладно. Невод Гордеславы вполне подойдёт для отлова, хотя этот телепень сам к вам выйдет. В общем, надо свалить в топь побольше топляков. Варианта два
Первый взять мёртвые тела. Второй — вырезать фигурки и обратить их в топляков, упырей, кикимор. Оба варианта глупые. Где возьмёшь столько мертвецов? А чтобы нужное количество фигурок вырезать, то тут понадобится целая артель мастеров.
— Есть ещё третий выход, — мрачно ответила Чистозвана.
— Какой же?
— Если бы князья устроили бой около болота, то топляков было бы достаточно.
— Находчива, ты, внучка Величаны. Ишь чего удумала. А не жалко тебе воев, кметей и гридней, которые падут в битве?
— Не на мне будет вина. Виноват во всём Муромский выродок.
— Возможно. Следующее условие, как я и думала, добыть золото или покидать столько золотых камней, что болото выйдет из берегов. Но не это самое страшное. Нужно, чтобы чужой человек добровольно стал бы следующим болотником. Родные или знакомые Вадима не подойдут.
— Я не боюсь трудностей, — жизнерадостно сказала Чистозвана, — мы придумаем, как вызволить Вадима.
Баба-Яга только посмотрела на дерзкую с жалостью, но ничего не сказала. Удача на стороне смельчаков. А эта девушка смела до безрассудства
Чистозвана догадывалась, что хитрая лесная чародейка сообщила ей далеко не всю правду о том, что узнала на Тетеревином утёсе. Но расспрашивать скрытную и многомудрую Ягу было так же бесполезно, как носить воду в решете. Любые вопросы и даже тонкие намёки сильно раздражали хозяйку избушки на курьих ногах. Она поведала Чистозване только то, что сама считала нужным и необходимым. А вот простодушная Свинья не боялась озлить ведунью.
— А почему ты летаешь на птицах, а не в ступе? — беззастенчиво спросила девушка.
— Тот, кто задаёт много вопросов, рискует не дожить до старости, — мрачно заметила Баба-Яга.
— А я и не хочу доживать до старости, — беспечно ответила Свинья, — моя бабка Снежица и сама страдает, и всех окружающих мучает, а Марена никак не хочет прибрать наше горе луковое. Да и зачем, — тут девушка погрустнела, — мне состариться без любимого человека?
— Вот как? Что же в твоих словах есть резон, славница. Долгая жизнь порою является бременем. В мою молодость рассказывали предание о добром молодце, который запер в своём погребе саму Марену. Правда, ничего хорошего из этого не получилось.
— А как ему это удалось? — заблестели глаза Свиньи. — Вот бы и нам так, чтобы зима никогда не приходила, и Вадим жил вечно.
— Даже не думай, славница. Вечно! Ха! Вечно, к счастью, не живу даже я, слава пращурам. А поймать Марену невозможно. Ты сама посуди, что было бы, если не было бы зимы и смерти. Мать-сыра-земля утомилась бы и не давала урожаю.
— Ну и что? Мы бы питались рыбой и мясом, — упрямо возразила Свинья. Чем ближе она сходилась с людьми, тем бесцеремоннее себя вела. Вначале она поражалась смелости Чистозваны, но, поближе познакомившись с лесной старухой, она сама стала держаться более вызывающе.
— Ты так думаешь, славница? — торжествующе осклабилась Баба-Яга. — А как же ты сьедала бы рыбу, курицу, свинью в конце концов, если бы смерти не стало? Звери, птицы и рыбы тоже получили бы бессмертие. А люди мучились бы от голода, но не умирали бы. Старики и больные молили бы о смерти. Но это, конечно, сущие пустяки для тебя. Главное, чтобы Вадим был бы здоров, хотя и не вполне жив. Ради такого замечательного полюбовника ты готова обездолить весь свет.
— А что мне весь свет, если Вадима в нём не будет? — несколько запальчиво воскликнула Свинья, обескураженная логикой Бабы-Яги.
— Ты так говоришь, словно твоего Вадима уже положили в курган да землёй засыпали. Пока есть крошечный шанс на спасение, не стоит его хоронить раньше времени. И раз уж зашёл такой разговор… Времени у вас не так уж много, чтобы лясы точить. За какое дело сперва возьмётесь, славницы?
— Сперва мы будем золото искать, — ответила Чистозвана за себя и за подруг, — Арысь же нам без надобности. Она прошла наш путь до конца и обрела награду. Пусть теперь идёт к мужу и ребёнку. Да и Синеславу пора выгнать из избушки.
— Ишь ты какая! — то ли восхитилась, то ли возмутилась Баба-Яга, — приказы отдаёшь, словно княжной родилась.
— А я и есть княжна. Разве тебе это неизвестно, старая?
— Мне удивительно, откуда ты это знаешь? — с нажимом произнесла собеседница.
— Вороны поведали да рыбы рассказали, — засмеялась Чистозвана.
— Хотела бы и я увидеть говорящих рыб да всезнающих воронов, — поддержала шутку Баба-Яга, — подозреваю, что этого ворона зовут Гостобран, а рыбу кличут Гордеслава.
— Ты что, бабушка? — деланно изумилась Чистозвана, — если бы князь Гостобран знал о моём происхождении, то он бы сделал меня заложницей.
— Кто может предсказать ход мыслей дурачины, — нахмурилась Баба-Яга, — может он предполагал сделать княжескую внучку своей наложницей, и тем накликать на Творислава несмываемую осраму. Мол, смотрите, люди добрые, я сделал волочайкой княжескую внучку. Глупо, но Гостобран даже в молодости особым благоразумием не выделялся. Но я уважаю тех, кто умеет хранить свои… и чужие тайны. Похвальное, но редкое качество. Так каковы твои планы, Чистозвана?
Девушка отметила, что Баба-Яга обратилась именно к ней, словно признавая её старшинство в этой маленькой девичьей ватаге. Хотя теперь их остаётся только двое. Судя по тому, как озарилось красивое личико Арыси, она восприняла решение Чистозваны с огромным облегчением. Она не знала Вадима и, честно говоря, недолюбливала женатого парня, который только морочил светловолосую голову наивной и порывистой Свинье. Даже если бы Вадим был свободен, то Арысь была бы не в восторге заполучить такое чудо в родичи. Он же все соки из Свиньи выпьет. Даже мудрая лесная ведунья недолюбливала гончара и не раз пеняла девицам, что такой человек не стоит их любви и самопожертвования.
— Первым делом мы начнём искать золото. А после золота найдём жертву. Если мы заставим ждать человека, то он может и передумать, — сказала Чистозвана, стараясь, чтобы голос звучал уверенно.
— Это разумно, — одобрила Яга, — легче сыскать золото в топи, чем того, кто добровольно умрёт за чужака.
— Бывают, что люди накладывают на себя руки, — подала голос Свинья. Она хотела спросить Чистозвану о её княжеской родне, но отчего-то не решалась. Если слова их проводника девушка пропустила мимо ушей, то из диалога Чистозваны с Ягой она сделала определённые выводы. Но зачем княжне, которая тоскует по иному, простой гончар, некогда предавший её? Выходит, что Чистозвана остаётся в чаще только ради Свиньи. Или её данное слово держит крепче, чем болотные травы Вадима. Свинья уже пыталась его достать оттуда, но безрезультатно. Узнав об этом, Ярополк объяснил девушке, что даже если они закинут невод, сплетённый мёртвой красавицей, вытащат Вадима и опрыснут его живой и мёртвой водой, то особого добра не нужно знать. В лучшем случае Вадим останется чудовищем с длинными руками и чешуйчатым хвостом. А в худшем?.. В худшем он зачахнет от тоски, как берегиня или русалка, которую влюблённый красень насильно сделал своей женой. Или любимую может за кромку утянуть. Как любит говорить бабка Снежица: «Куда не кинь — всюду клин».
Вот и наступил месяц травень. Нормальные люди гуляют, веселятся, пару себе ищут, букеты собирают, венки плетут. А Чистозвана и Свинья целыми днями вычерпывают воду из болота. Чтобы больше не обременять Бабу-Ягу своим присутствием, Чистозвана смастерила шалаш из рябиновых веток и покрыла его зелёными луговыми и болотными травами, мягким, как паволоки мхом, листьями и хвойными ветвями. На крышу она поставила несколько камышей вместо конька. Получилось вполне неплохое и уютное жилище, похожее на болотные чертоги.
Нежить болотная сперва докучала девушкам, но потом Ярополк разогнал всех кикимор, русалок, болотниц. Немногочисленные топляки подчинялись своему хозяину. С непокорными у Ярополка был короткий разговор. Этот мальчик обладал твёрдым характером, и нежить поняла, что с выкормышем Бабы-Яги шутки плохи. Пошумели, пожалились друг другу, но бузить перестали. Ярополка же нежить прозвала болотным пастухом. Впоследствии ему было суждено прославиться под этим именем.
Чистозвана одними губами стала шептать имя того, кого хотела увидеть, но вредная Яга отобрала у неё яблоко.
— Знаю я, кого ты хочешь увидеть. Пора тебе опередиться, девица, со своими желаниями. Вот князь Яронег тоже метался между двумя женщинами, и чем всё это кончилось? Так-то.
Ярополк засмеялся, даже проснувшийся белый филин заухал, словно, смеясь над глупой девкой. Свинья хотела было попросить старуху позволения взглянуть на своих близких, но отчего-то язык, словно прилип к гортани. Арысь тоже подавленно молчала.
Чистозвану же насмешки хозяев только озлили. Она упрямо тряхнула годовой, откинула назад роскошную массу медовых волос и, не выпуская из рук блюда, вышла из горницы. Баба-Яга малость всполошилась. Не утопит же эта вздорная девица бесценную посуду в болоте. Просто в отместку за то, что хозяйка из вредности не дала взглянуть на Велислава. Если подумать, то Яге-то что с того? Некогда она жаждала разлучить влюблённых, но это за неё сделал сам Кощей. Пусть хоть все глаза проглядит внучка Величаны. Череп вышеупомянутой старухи скалился в недоумённой гримасе. Ворчливая удавленница примолкла в жилище своей бывшей покровительницы. Эх, ещё бы и сердце её у волхва вызволить... Но как неоднократно говорила Баба-Яга, бодливой корове Велес рогов не даёт.
Чистозвана вернулась достаточно быстро. Стремительная походка, решительное выражение точёного лица, лиловые глаза, смотрящие с вызовом, порывистые жесты — всё выдавало в ней человека, который преодолел всевозможные запреты.
В шуйце она несла розу кумачового цвета, которую прижимало к лихорадочно бьющемуся сердечку ретивому, а десница сжимала серебряное блюдо, которое Чистозвана могла бы метнуть в голову хозяйки с такой же лёгкостью как хоробр — сулицу.
Не говоря ни слова, дочь рыбака уселась за стол, оборвала несколько лепестков розы, вызвав сдавленный крик Свиньи, которую заморский цветок всегда приводил в редчайший восторг. Чистозвана приложила тоненький пальчик к своим губам, напоминающим оборванные лепестки пресловутой розы и запела песню, невесть где услышанную, которая идеально передавала движения её сердца:
— Ветер, ветер, ты повей
Из боров да из топей!
Да с болота поскорей
Я дружку поклон пошлю,
Я поклон пошлю, скажу
Что по нём я здесь тужу,
Что мне тяжко без него,
Без мило?ва моего!
Кабы было у меня
Два могучия крыла,
Полетела б я к нему,
К милу-другу моему.
Да на что мне улетать
Ясна сокола искать,
Коли сам он прилетит
И меня развеселит.
Так лети же, сокол мой!
Жду я, жду тебя с тоской;
Выхожу я на крыльцо,
Умываючи лицо;
Бело личико умою,
Поцалуюся с тобою.
И снова поверхность блюда заколебалась, показывая на этот раз луга града Златокаменска. Стройные девушки с длинными косами собирали цветы и напевали заклички Лели-Весны. А поодаль стоял он. Черноволосый жестокосердец с хищным профилем и насмешливой улыбкой на мрачном лице. Только чёрные, как смола волосы были припорошены белыми, как морская пена, нитями. Тут Велислав, словно почувствовал, что Чистозвана смотрит на него, послал взгляд, полный какой-то звериной тоски и люти, а затем подбежал к ни в чём неповинным цветам и стал безжалостно срывать их. Девицы напугались грозного волхва, даже добрый луговик, помогающий собирателям, юркнул под широкий лист лопуха, дабы схорониться от лихого чародея. Чистозвана же не могла на него насмотреться, вбирая каждую чёрточку, каждое движение, не пропуская ни единой детали. Она не заметила, как Стрибожьи внуки отворили слюдяное окошко и унесли сорванные лепестки розы. Только тогда поверхность блюдечка снова стала гладкой и безмятежной. Обладательница диковинки пришла в себя первой.
— Ты пораскинь своими мозгами гусиными, — в этот момент серый гусак, до этого мирно спавший на насесте в другой горнице, пробудился, яростно зашипел и быстро замахал крыльями, — ты ослышался, Туман, я сказала утиными мозгами.
Чистозвана слегка улыбнулась. Похоже, что гусаки и ручные лебеди имеют право голоса в избушке на курьих ножках. Не зря же Яга не стала хаять куриц, а перекинулась на уток.
— Соображение-то у этих птиц, дай Велес каждому. Но характер, конечно, не медовый, а бедовый. Туман-то ещё смирный, только самолюбивый, а вот лебеди... Каждый со своим характером, как люди. Только намного умнее, вернее и порядочнее. Ни один лебедь не вырвет у товарища последний кусок, прикинувшись нищим, никто из них не утопит себе подобного в болоте, и эти птицы не забывают добро, как ваши весняки.
— А ещё лебеди не рубят друг другу крылья, — в тон Яге ответила Чистозвана, — и ни один лебедь не променяет свою лебёдушку на другую.
Лебеди довольные похвалой прилетели в горницу. Девушки стали кормить их травами, которые заготовили для других нужд. А Ярополк бросил в миску своих пернатых друзей горсть овса. До этого Яга кормила птиц на полу, но чистоплотный Ярополк положил конец этой своеобразной традиции.
— Доброе слово и птице приятно, — заметила хозяйка.
Лебеди радостно закурлыкали, соглашаясь с Ягой. Дальше старуха усадила Ярополка к себе на колени и, расчёсывая его непослушные тёмно-русые кудри поведала о новом поручении. Мальчик не был в восторге от перемены своей жизни, но и кукситься не стал. До этого он пас гуся, лебедей, коней и умудрялся подоить пугливых оленух.
— Хоть сейчас иди даже не в подпаски, а в пастухи, — гордо сказала Баба-Яга.
— Не волнуйся, ба. Я не дам в обиду Вадима.
На следующий день Баба-Яга ворожила, вопрошала духов лесных, болотных, но всё было напрасно. К вечеру она села на самого смирного лебедя, по имени Молчун, и полетела на вершину Тетеревиного утёса. Вернулась путешественница только на исходе следующего дня, когда золотистый закат уже сменился сумерками. И лицо у колдуньи было замкнутым, неприветливым и сумрачным. Она уложила спать Ярополка, а сама открыла бутыль с малиновым квасом.
— Будешь? — спросила она у Чистозваны. Поколебавшись, девушка взяла чашу, но выложила на стол кости убитого зайчика. Как-то Яга упомянула, что из костей делает разные фигурки, но гостьям не показала костяные шедевры.
— Добренько. Завтра быть прощальноиу пирогу из зайчатины. Да не боись, девица, не съем я вас. Ворон ворону... Я женщин не ем. Только мужчин, да и то не всех, а только неверных и корыстных.
— Тогда?..
— Сказали мне горные духи всю правду. Я приблизительно догадывалась, как выручить топляка. А за болотника нужно совсем другой выкуп платить. Улавливаешь разницу?
—Улавливаю, — не стала перечить Чистозвана.
— Невезучий этот Вадим, — то ли с жалостью, то ли с осуждением сказала Баба-Яга, отхлёбывая квас прямо из ковша, — ну да ладно. Невод Гордеславы вполне подойдёт для отлова, хотя этот телепень сам к вам выйдет. В общем, надо свалить в топь побольше топляков. Варианта два
Первый взять мёртвые тела. Второй — вырезать фигурки и обратить их в топляков, упырей, кикимор. Оба варианта глупые. Где возьмёшь столько мертвецов? А чтобы нужное количество фигурок вырезать, то тут понадобится целая артель мастеров.
— Есть ещё третий выход, — мрачно ответила Чистозвана.
— Какой же?
— Если бы князья устроили бой около болота, то топляков было бы достаточно.
— Находчива, ты, внучка Величаны. Ишь чего удумала. А не жалко тебе воев, кметей и гридней, которые падут в битве?
— Не на мне будет вина. Виноват во всём Муромский выродок.
— Возможно. Следующее условие, как я и думала, добыть золото или покидать столько золотых камней, что болото выйдет из берегов. Но не это самое страшное. Нужно, чтобы чужой человек добровольно стал бы следующим болотником. Родные или знакомые Вадима не подойдут.
— Я не боюсь трудностей, — жизнерадостно сказала Чистозвана, — мы придумаем, как вызволить Вадима.
Баба-Яга только посмотрела на дерзкую с жалостью, но ничего не сказала. Удача на стороне смельчаков. А эта девушка смела до безрассудства
Прода от 31.07.2025, 09:02
Чистозвана догадывалась, что хитрая лесная чародейка сообщила ей далеко не всю правду о том, что узнала на Тетеревином утёсе. Но расспрашивать скрытную и многомудрую Ягу было так же бесполезно, как носить воду в решете. Любые вопросы и даже тонкие намёки сильно раздражали хозяйку избушки на курьих ногах. Она поведала Чистозване только то, что сама считала нужным и необходимым. А вот простодушная Свинья не боялась озлить ведунью.
— А почему ты летаешь на птицах, а не в ступе? — беззастенчиво спросила девушка.
— Тот, кто задаёт много вопросов, рискует не дожить до старости, — мрачно заметила Баба-Яга.
— А я и не хочу доживать до старости, — беспечно ответила Свинья, — моя бабка Снежица и сама страдает, и всех окружающих мучает, а Марена никак не хочет прибрать наше горе луковое. Да и зачем, — тут девушка погрустнела, — мне состариться без любимого человека?
— Вот как? Что же в твоих словах есть резон, славница. Долгая жизнь порою является бременем. В мою молодость рассказывали предание о добром молодце, который запер в своём погребе саму Марену. Правда, ничего хорошего из этого не получилось.
— А как ему это удалось? — заблестели глаза Свиньи. — Вот бы и нам так, чтобы зима никогда не приходила, и Вадим жил вечно.
— Даже не думай, славница. Вечно! Ха! Вечно, к счастью, не живу даже я, слава пращурам. А поймать Марену невозможно. Ты сама посуди, что было бы, если не было бы зимы и смерти. Мать-сыра-земля утомилась бы и не давала урожаю.
— Ну и что? Мы бы питались рыбой и мясом, — упрямо возразила Свинья. Чем ближе она сходилась с людьми, тем бесцеремоннее себя вела. Вначале она поражалась смелости Чистозваны, но, поближе познакомившись с лесной старухой, она сама стала держаться более вызывающе.
— Ты так думаешь, славница? — торжествующе осклабилась Баба-Яга. — А как же ты сьедала бы рыбу, курицу, свинью в конце концов, если бы смерти не стало? Звери, птицы и рыбы тоже получили бы бессмертие. А люди мучились бы от голода, но не умирали бы. Старики и больные молили бы о смерти. Но это, конечно, сущие пустяки для тебя. Главное, чтобы Вадим был бы здоров, хотя и не вполне жив. Ради такого замечательного полюбовника ты готова обездолить весь свет.
— А что мне весь свет, если Вадима в нём не будет? — несколько запальчиво воскликнула Свинья, обескураженная логикой Бабы-Яги.
— Ты так говоришь, словно твоего Вадима уже положили в курган да землёй засыпали. Пока есть крошечный шанс на спасение, не стоит его хоронить раньше времени. И раз уж зашёл такой разговор… Времени у вас не так уж много, чтобы лясы точить. За какое дело сперва возьмётесь, славницы?
— Сперва мы будем золото искать, — ответила Чистозвана за себя и за подруг, — Арысь же нам без надобности. Она прошла наш путь до конца и обрела награду. Пусть теперь идёт к мужу и ребёнку. Да и Синеславу пора выгнать из избушки.
— Ишь ты какая! — то ли восхитилась, то ли возмутилась Баба-Яга, — приказы отдаёшь, словно княжной родилась.
— А я и есть княжна. Разве тебе это неизвестно, старая?
— Мне удивительно, откуда ты это знаешь? — с нажимом произнесла собеседница.
— Вороны поведали да рыбы рассказали, — засмеялась Чистозвана.
— Хотела бы и я увидеть говорящих рыб да всезнающих воронов, — поддержала шутку Баба-Яга, — подозреваю, что этого ворона зовут Гостобран, а рыбу кличут Гордеслава.
— Ты что, бабушка? — деланно изумилась Чистозвана, — если бы князь Гостобран знал о моём происхождении, то он бы сделал меня заложницей.
— Кто может предсказать ход мыслей дурачины, — нахмурилась Баба-Яга, — может он предполагал сделать княжескую внучку своей наложницей, и тем накликать на Творислава несмываемую осраму. Мол, смотрите, люди добрые, я сделал волочайкой княжескую внучку. Глупо, но Гостобран даже в молодости особым благоразумием не выделялся. Но я уважаю тех, кто умеет хранить свои… и чужие тайны. Похвальное, но редкое качество. Так каковы твои планы, Чистозвана?
Девушка отметила, что Баба-Яга обратилась именно к ней, словно признавая её старшинство в этой маленькой девичьей ватаге. Хотя теперь их остаётся только двое. Судя по тому, как озарилось красивое личико Арыси, она восприняла решение Чистозваны с огромным облегчением. Она не знала Вадима и, честно говоря, недолюбливала женатого парня, который только морочил светловолосую голову наивной и порывистой Свинье. Даже если бы Вадим был свободен, то Арысь была бы не в восторге заполучить такое чудо в родичи. Он же все соки из Свиньи выпьет. Даже мудрая лесная ведунья недолюбливала гончара и не раз пеняла девицам, что такой человек не стоит их любви и самопожертвования.
— Первым делом мы начнём искать золото. А после золота найдём жертву. Если мы заставим ждать человека, то он может и передумать, — сказала Чистозвана, стараясь, чтобы голос звучал уверенно.
— Это разумно, — одобрила Яга, — легче сыскать золото в топи, чем того, кто добровольно умрёт за чужака.
— Бывают, что люди накладывают на себя руки, — подала голос Свинья. Она хотела спросить Чистозвану о её княжеской родне, но отчего-то не решалась. Если слова их проводника девушка пропустила мимо ушей, то из диалога Чистозваны с Ягой она сделала определённые выводы. Но зачем княжне, которая тоскует по иному, простой гончар, некогда предавший её? Выходит, что Чистозвана остаётся в чаще только ради Свиньи. Или её данное слово держит крепче, чем болотные травы Вадима. Свинья уже пыталась его достать оттуда, но безрезультатно. Узнав об этом, Ярополк объяснил девушке, что даже если они закинут невод, сплетённый мёртвой красавицей, вытащат Вадима и опрыснут его живой и мёртвой водой, то особого добра не нужно знать. В лучшем случае Вадим останется чудовищем с длинными руками и чешуйчатым хвостом. А в худшем?.. В худшем он зачахнет от тоски, как берегиня или русалка, которую влюблённый красень насильно сделал своей женой. Или любимую может за кромку утянуть. Как любит говорить бабка Снежица: «Куда не кинь — всюду клин».
Вот и наступил месяц травень. Нормальные люди гуляют, веселятся, пару себе ищут, букеты собирают, венки плетут. А Чистозвана и Свинья целыми днями вычерпывают воду из болота. Чтобы больше не обременять Бабу-Ягу своим присутствием, Чистозвана смастерила шалаш из рябиновых веток и покрыла его зелёными луговыми и болотными травами, мягким, как паволоки мхом, листьями и хвойными ветвями. На крышу она поставила несколько камышей вместо конька. Получилось вполне неплохое и уютное жилище, похожее на болотные чертоги.
Нежить болотная сперва докучала девушкам, но потом Ярополк разогнал всех кикимор, русалок, болотниц. Немногочисленные топляки подчинялись своему хозяину. С непокорными у Ярополка был короткий разговор. Этот мальчик обладал твёрдым характером, и нежить поняла, что с выкормышем Бабы-Яги шутки плохи. Пошумели, пожалились друг другу, но бузить перестали. Ярополка же нежить прозвала болотным пастухом. Впоследствии ему было суждено прославиться под этим именем.
