Надо же им чем-то занимать свое время. Разумеется, он не упомянул, что не собирается давать делу ход. Пусть эти звери перебьют друг друга, если им так хочется. – На нем действительно кровь, которую вроде бы пытались отмыть, но принадлежит она убитому или нет – вопрос открытый. И это еще одна причина, почему на тебя до сих пор не заведено новое дело, Солитарио.
- То есть, вы не знаете, чья именно это кровь, – утвердительно сказал Амадео. – Возможно, она не имеет никакого отношения к убитому, однако вполне может принадлежать убийце или кому-то еще.
- Клонишь к тому, что тебя подставили, но кому это нужно?
Амадео помолчал, делая вид, что усиленно думает, затем покачал головой.
- Понятия не имею.
Эфрейн, которого порядком утомила эта болтовня, сложил платок и сунул в нагрудный карман. Он хотел лишь добраться до дома, рухнуть в кровать и ближайшие восемь или девять часов не слышать ничего об этой проклятой тюрьме.
- Ладно. Можешь идти.
Амадео склонил голову в знак благодарности и направился к выходу. Взявшись за ручку, обернулся.
- Вы хорошо заботитесь о своих людях, начальник Эфрейн, и я не могу не сказать вам, что надзиратель Бенедикт поранил руку. На вашем месте я бы посоветовал ему обратиться в медпункт. Он мужественно терпит, и это делает ему честь, однако если начнется воспаление, он не сможет выполнять свои прямые обязанности. К сожалению, я не рискну давать ему советов, поэтому ставлю в известность вас.
Эфрейн устало уронил голову на раскрытую ладонь.
- Хорошо, Солитарио, я ему скажу. Топай уже, пока я добрый.
- Какого черта ты промолчал, Солитарио? – прошипел ему в ухо Роджерс. Они направлялись обратно в блок. Позади шел Кортес, впереди – Бенедикт. Роджерс шагал рядом, крепко держа Амадео за локоть, будто тот мог сбежать или выкинуть какую-нибудь глупость. – Знаешь ведь, кто это сделал, черт побери, даже дураку ясно! Чего ты добиваешься?
- Я не знаю, кто за этим стоит, господин надзиратель. – Амадео безмятежно смотрел в спину Бенедикту. Тот чуть повернул голову, прислушиваясь к разговору. Правая рука покоилась в кармане форменных штанов.
- Все ты знаешь! – вскипел Роджерс. – И не смей со мной в игры играть, я тебя насквозь вижу!
- Если так, то не давайте повода другим думать, будто я в курсе, – тихо, почти не разжимая губ, ответил Амадео. – Не все надзиратели добросовестно выполняют свою работу.
Роджерс на мгновение сильнее стиснул его локоть. Затем, ни слова не говоря, разжал пальцы.
Когда Амадео зашел в камеру, он склонился над замком, делая вид, что проверяет его, и тихо произнес:
- Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Солитарио.
Тот едва заметно кивнул.
- Пас мне! Я открыт! – крикнул Йохан.
Амадео бросил мяч другу. Тот подпрыгнул и зашвырнул мяч в кольцо.
- Ха! – Он ударил по ладони товарища по команде. – Ведем десять-пять, победа у нас в кармане! Сегодня я разживусь сигаретами.
- Не слишком зарывайся, Торн, – поддел заключенный из команды противника. – Игра еще продолжается.
- Лучше приготовь выигрыш, Пальяно! – Йохан расхохотался. – Придется тебе пару дней прожить без курева!
Амадео выдохнул белое облачко пара и потуже стянул волосы на затылке. Сегодняшняя игра складывалась в их пользу, и друг пребывал в отличнейшем настроении. Но нельзя расслабляться, игра еще не окончена. В любую минуту расклад может смениться.
После убийства Криса Уильямса прошло четыре месяца. К разочарованию Амадео, начальство тюрьмы не стало расследовать преступление, списав все на несчастный случай. Правда, Бенедикта отправили на больничный без сохранения месячного жалованья, и теперь он, злой, как тысяча чертей, не мог пройти мимо Амадео, не ударив его, не подставив подножку или просто не осыпав оскорблениями. Но Амадео только улыбался в ответ, чем еще больше выводил надзирателя из себя.
- На кой черт ты злишь его, Солитарио? – высказывал ему Роджерс. – Бенедикт – как бешеная собака, стоит только спровоцировать…
- Эта бешеная собака сидит на цепи, господин надзиратель, – отвечал Амадео. – Однажды она уже попыталась сорваться с поводка, но получила удар током. Второй раз попытка не повторится – вряд ли Бенедикту хочется оказаться на месте заключенных, которых он нещадно мучает. Сейчас его авторитет кое-что значит, но, надень он тюремную одежду – и ему припомнят все издевательства.
Несмотря на спокойствие Амадео, Роджерс не терял бдительности. Бенедикт уже давно внушал ему опасения, и сговор с Кудрявым, который хотел во что бы то ни стало навредить пареньку, стал последней каплей. Но надзиратель и правда вел себя на удивление смирно, и Кортес, которого Роджерс попросил приглядывать за Бенедиктом, ничего необычного не замечал.
- Эй, Солитарио! – крикнул заключенный по фамилии Криденс. Он играл в команде противника на позиции защитника. – Тебя там какой-то парень требует. Говорит, хочет книжку заказать.
Амадео оглянулся. У скамейки стоял, обхватив себя руками, худенький парнишка. Редкие волосы шевелились на ветру, и его самого, казалось, вот-вот сдует. Он поднял тощую руку в приветствии, и Амадео заметил синяк на локтевом сгибе – несмотря на холод, мальчишка был в одной футболке.
Йохан нахмурился.
- Кто это?
- Я видел его раньше, все в порядке. Играй дальше, я сейчас приду.
- Уверен?
- Да. – Амадео отделился от толпы игроков и подошел к парню. Тот уставился на него мутным, как у дохлой рыбы, взглядом. Хочет попросить книгу? Да этот наркоман вряд ли умеет читать.
Тот улыбнулся, показав подгнившие зубы.
- Ты Солитарио? Библиотекой заведуешь, да? – Парень жутко нервничал и постоянно оглядывался по сторонам, почесывая локти.
- Да, – ответил Амадео, уже зная, о чем дальше пойдет разговор. – Что тебе нужно?
На губах собеседника мелькнула кривая ухмылка.
- Ну, книжку… Только с сюрпризом в переплете, понял?
- Я не работаю с наркотиками, – перебил Амадео. – Обратись к тем, кто этим занимается.
- Да ладно, это же так просто! Никто ничего не узнает, правда, я заплачу, сколько потребуется…
- Деньги меня не интересуют. Если считаешь, что это просто, доставай сам.
- Вот противный какой… – фыркнул парень, отходя. – И дружка себе под стать нашел.
Амадео проводил его хмурым взглядом. Когда он только начинал работать в библиотеке, к нему часто обращались с подобными просьбами, и обычно хватало пары слов, чтобы не приставали. Но этот новичок оказался подозрительно настырным.
Амадео нахмурился. Новичок? Насколько он помнил, этот мальчишка сидел здесь уже без малого полгода и наверняка осведомлен о правилах.
В следующее мгновение внутренности Амадео скрутило в тугой узел. Юный наркоман подошел к Кудрявому и заговорил, радостно кивая. Затем в руку парня перекочевал какой-то пакетик.
Кудрявый поймал взгляд Амадео и ухмыльнулся, приставив палец к виску, как пистолет. И одновременно раздался крик.
- Начальник! Эй, начальник!! Тут человека убили!
Амадео повернулся к игрокам и в следующее мгновение уже расталкивал их локтями, стремясь пробиться к пострадавшему и молясь, чтобы угроза прошла мимо. Но нет. Посреди площадки на боку лежал Йохан. Между ребер торчала заточка, кровь капала на серый бетон.
- Йохан! – Амадео приподнял его. – Йохан!
Глаза друга были закрыты, лицо побледнело. Амадео потянулся к заточке, но в нерешительности остановился. Не вызовет ли это большее кровотечение?
- Отойдите! – рявкали надзиратели, расталкивая толпу. – Живо, прочь, пока не загремели в одиночку! Солитарио, пошел вон!
Амадео не слышал. Он судорожно пытался нащупать пульс, но пальцы так дрожали, что ничего не выходило.
- Солитарио!! – заорал Роджерс. – Свали, пока я тебя не упек в карцер!
Амадео отбросили в сторону. Он хорошенько приложился о бетонный блок, огораживающий баскетбольную площадку, но даже не заметил прострелившей спину боли. Йохана уложили на носилки и унесли. Заключенные столпились в центре площадки и возбужденно переговаривались.
Амадео поднялся на ноги, глядя вслед надзирателям и с трудом сдерживаясь, чтобы не броситься следом – в медпункт его все равно не пустят. Положив испачканную в крови ладонь на плечо ближайшего игрока, спросил:
- Кто это сделал? Ты видел?
Заключенный – им оказался сорокадвухлетний Пако Росса, он обитал в камере напротив – покачал головой.
- Нет, все произошло слишком быстро. Торн побежал за мячом, улетевшим к зрителям, и там его кто-то пырнул. Он успел доковылять до нас, и только потом упал. Мы и не поняли ничего, пока не увидели кровь.
- Ясно. Спасибо. – Амадео отошел в сторону, выслушивая по пути ненужные слова сочувствия и перешептывания за спиной.
На бетонной площадке остались капли крови, которые Амадео попытался стереть, но они уже успели застыть. Его охватила адская злость: на Кудрявого, на его дружка-наркомана, который сыграл роль отвлекающего, на товарищей и противников по команде, которые не поняли, что происходит, и, прежде всего, на самого себя. Мог бы и догадаться, что дело тут нечисто.
- Где твое хваленое умение разбираться в людях?! – прорычал он. Заключенные оглядывались, перешептывались, но ему было наплевать.
У здания тюрьмы он едва не столкнулся с Кудрявым. Позади маячил парень, пытавшийся купить у Амадео наркотики.
- Что, не повезло твоему дружку, да? – прогрохотал Кудрявый. – Надо играть осторожней и не спотыкаться. Кто знает, на какую дрянь наткнешься.
- Да, на таком грязном дворе это немудрено, – лебезил рядом наркоман. Амадео наконец вспомнил его фамилию – Стингер. – Всякое случается, несчастные случаи…
Амадео сжал кулаки. Как же хотелось расквасить эти самодовольные физиономии! Наркоман специально отвлекал внимание, пока один из подельников Кудрявого пытался убить Йохана.
- Дрянь? – прошипел он. – Ты себя имеешь в виду? Как самокритично.
- Че ты сказал? – взвизгнул за спиной Кудрявого Стингер. – Ты на кого бочку катишь?!
- Тихо! – осадил его Кудрявый. – Аристократ в шоке и не отвечает за свои действия. Не так ли, Аристократ? Свиты ты лишился, поэтому почаще оглядывайся. Как бы не попасть в гарем к султану.
Стингер расхохотался во всю мощь своих хилых легких. Кудрявый вторил ему басом.
Амадео размахнулся и врезал в солнечное сплетение Кудрявому, разом оборвав смех.
- Если считаешь, что король без свиты ничего не стоит, ты ошибаешься, – прошептал он, наклонившись. Ушибленная спина сопротивлялась такому обращению, но в ярости Амадео не замечал ничего. Нос Кудрявого он зажал между указательным и средним пальцами, вывернув его в сторону. – Не следует расслабляться, мразь, потому что если Йохан умрет, тебе тоже не жить.
- Ты же… – пискнул Кудрявый, безуспешно дергая головой. – Ты же не убийца…
- Ради такого дела я им стану. Попробуй только подойти к нему, и я за себя не отвечаю.
Стингер вопил, созывая охрану, но Амадео уже шел к медпункту.
Йохан мрачно разглядывал повязку, тыкая в нее пальцем. Вот неудача так неудача. И как он только не заметил приближающегося к нему дружка Кудрявого? Видимо, слишком увлекся игрой.
В таком месте нельзя терять бдительность, отругал он себя. Ты здесь уже больше года, пора уже знать, что это не просто грязная улица, а еще более грязная тюряга. Здесь тебя убьют не ради выживания, а потому, что нечего терять.
Еще и подвел Амадео. Как он там один? Йохан надеялся, что Кудрявый до него не добрался.
- Торн. К тебе посетитель, – возвестил врач, пробегая мимо с охапкой документов.
- Привет. – Амадео присел на кровать. – Как себя чувствуешь?
- Накачали обезболивающим, так что вполне сносно. – Йохан внимательно изучал друга. – А ты как?
- А что со мной будет? – вопросом на вопрос ответил Амадео.
- Ну… Никто не лез?
- Нет. Не беспокойся на этот счет, все в полном порядке. Что говорят врачи?
- Жить буду. – Йохан криво усмехнулся. – Но, понятное дело, этого ублюдка наказывать никто не станет. Здесь подобное часто случается, сам знаешь.
- Сколько тебе еще здесь лежать?
- Около месяца, заточка глубоко вошла. Чудом ничего важного не повредила.
Амадео едва заметно поморщился.
- Говоришь, никто не станет наказывать преступника? Почему?
- А что ему сделают? Добавят срок? Обычно на такое идут закоренелые преступники, которым нечего терять. Ты же помнишь, как было с Уильямсом. – Йохан махнул рукой и скривился о боли. – Ой…
Амадео поднялся и подошел к зарешеченному окну. Похоже, Йохан и не догадывался, кто стоял за этим преступлением. Или тщательно скрывал, что знает. Но Амадео уже решил, что в скором времени разберется с Кудрявым раз и навсегда. Если раньше дело касалось лишь его одного, то теперь в разборки оказался втянут Йохан, а этого Амадео простить не мог.
- Я пойду. – Он развернулся и пошел к двери. – Тебе нужно больше отдыхать.
Йохан схватил его за запястье, скривившись от боли, которую причинило резкое движение. Амадео обернулся.
- Что случилось?
- Амадео, дай мне слово, что не будешь мстить, – тихо сказал Йохан. – Я понимаю, что Кудрявый и его банда заслужили это, но я того не стою.
Внезапно Амадео разозлился на Йохана. Его едва не убили, а он считает, что его жизнь ничего не стоит?!
- Да как ты смеешь говорить такое! – воскликнул он, вырывая руку. – Считаешь, раз оказался в тюрьме, то жизнь кончена? Многие совершают ошибки и расплачиваются за них, но это не значит, что ценность твоей жизни становится равна нулю из-за того, что ты случайно отнял ее у кого-то другого!
Йохан таращился на него, ошеломленный вспышкой ярости.
- Я… Я вовсе не…
- Ты убеждаешь меня оставить все как есть, чтобы в следующий раз Кудрявый повторил попытку и на этот раз не промахнулся. Ты этого хочешь, Йохан?
- Нет! – выкрикнул он. – Но я не хочу, чтобы ты становился настоящим убийцей из-за меня!
Амадео раздраженно фыркнул.
- Я не собираюсь его убивать. Что за глупости ты говоришь?
- Тогда оставь все как есть. Пожалуйста, Амадео. Тебе не нужно...
- Прости, Йохан. Но не могу. Однажды я уже совершил подобную ошибку – пустил все на самотек и в результате потерял отца. С меня хватит. Когда, ты сказал, тебя выписывают?
- Через месяц, но…
- Буду тебя ждать. Не беспокойся, со мной ничего не случится.
Амадео опустился на скамью и раскрыл книгу. Погода сегодня была не очень – постоянно дул пронизывающий ветер, да и солнце то и дело скрывалось за облаками, но взаперти он сидеть больше не мог. Хотя после происшествия с Буйволом прошел год, клаустрофобия только обострилась, и теперь он при каждой возможности старался покинуть камеру, которая казалась теснее, чем раньше. А без Йохана, который все еще пребывал в лазарете, сидеть там было еще хуже.
Его стараниями в библиотеку регулярно завозили новую литературу, и теперь он стремился поскорей начать с ней знакомиться. Потребовалось три письменных прошения к начальнику тюрьмы, однако он во второй раз добился, чего хотел. С пугающей легкостью. Мысли о том, что могла сработать его знаменитая фамилия, он гнал подальше.
Скамейка вздрогнула: рядом сел заключенный, на куртке которого красовался номер: двести семьдесят. Невысокий сухощавый мужчина, на лбу небольшие залысины. Острый нос нацелился на площадку для баскетбола, будто заключенный случайно присел отдохнуть рядом и посмотреть на игру. Однако Амадео сразу понял, что это не так.
С минуту он разглядывал скачущих по площадке игроков.
- То есть, вы не знаете, чья именно это кровь, – утвердительно сказал Амадео. – Возможно, она не имеет никакого отношения к убитому, однако вполне может принадлежать убийце или кому-то еще.
- Клонишь к тому, что тебя подставили, но кому это нужно?
Амадео помолчал, делая вид, что усиленно думает, затем покачал головой.
- Понятия не имею.
Эфрейн, которого порядком утомила эта болтовня, сложил платок и сунул в нагрудный карман. Он хотел лишь добраться до дома, рухнуть в кровать и ближайшие восемь или девять часов не слышать ничего об этой проклятой тюрьме.
- Ладно. Можешь идти.
Амадео склонил голову в знак благодарности и направился к выходу. Взявшись за ручку, обернулся.
- Вы хорошо заботитесь о своих людях, начальник Эфрейн, и я не могу не сказать вам, что надзиратель Бенедикт поранил руку. На вашем месте я бы посоветовал ему обратиться в медпункт. Он мужественно терпит, и это делает ему честь, однако если начнется воспаление, он не сможет выполнять свои прямые обязанности. К сожалению, я не рискну давать ему советов, поэтому ставлю в известность вас.
Эфрейн устало уронил голову на раскрытую ладонь.
- Хорошо, Солитарио, я ему скажу. Топай уже, пока я добрый.
- Какого черта ты промолчал, Солитарио? – прошипел ему в ухо Роджерс. Они направлялись обратно в блок. Позади шел Кортес, впереди – Бенедикт. Роджерс шагал рядом, крепко держа Амадео за локоть, будто тот мог сбежать или выкинуть какую-нибудь глупость. – Знаешь ведь, кто это сделал, черт побери, даже дураку ясно! Чего ты добиваешься?
- Я не знаю, кто за этим стоит, господин надзиратель. – Амадео безмятежно смотрел в спину Бенедикту. Тот чуть повернул голову, прислушиваясь к разговору. Правая рука покоилась в кармане форменных штанов.
- Все ты знаешь! – вскипел Роджерс. – И не смей со мной в игры играть, я тебя насквозь вижу!
- Если так, то не давайте повода другим думать, будто я в курсе, – тихо, почти не разжимая губ, ответил Амадео. – Не все надзиратели добросовестно выполняют свою работу.
Роджерс на мгновение сильнее стиснул его локоть. Затем, ни слова не говоря, разжал пальцы.
Когда Амадео зашел в камеру, он склонился над замком, делая вид, что проверяет его, и тихо произнес:
- Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Солитарио.
Тот едва заметно кивнул.
Часть 4 - Допрос с пристрастием
- Пас мне! Я открыт! – крикнул Йохан.
Амадео бросил мяч другу. Тот подпрыгнул и зашвырнул мяч в кольцо.
- Ха! – Он ударил по ладони товарища по команде. – Ведем десять-пять, победа у нас в кармане! Сегодня я разживусь сигаретами.
- Не слишком зарывайся, Торн, – поддел заключенный из команды противника. – Игра еще продолжается.
- Лучше приготовь выигрыш, Пальяно! – Йохан расхохотался. – Придется тебе пару дней прожить без курева!
Амадео выдохнул белое облачко пара и потуже стянул волосы на затылке. Сегодняшняя игра складывалась в их пользу, и друг пребывал в отличнейшем настроении. Но нельзя расслабляться, игра еще не окончена. В любую минуту расклад может смениться.
После убийства Криса Уильямса прошло четыре месяца. К разочарованию Амадео, начальство тюрьмы не стало расследовать преступление, списав все на несчастный случай. Правда, Бенедикта отправили на больничный без сохранения месячного жалованья, и теперь он, злой, как тысяча чертей, не мог пройти мимо Амадео, не ударив его, не подставив подножку или просто не осыпав оскорблениями. Но Амадео только улыбался в ответ, чем еще больше выводил надзирателя из себя.
- На кой черт ты злишь его, Солитарио? – высказывал ему Роджерс. – Бенедикт – как бешеная собака, стоит только спровоцировать…
- Эта бешеная собака сидит на цепи, господин надзиратель, – отвечал Амадео. – Однажды она уже попыталась сорваться с поводка, но получила удар током. Второй раз попытка не повторится – вряд ли Бенедикту хочется оказаться на месте заключенных, которых он нещадно мучает. Сейчас его авторитет кое-что значит, но, надень он тюремную одежду – и ему припомнят все издевательства.
Несмотря на спокойствие Амадео, Роджерс не терял бдительности. Бенедикт уже давно внушал ему опасения, и сговор с Кудрявым, который хотел во что бы то ни стало навредить пареньку, стал последней каплей. Но надзиратель и правда вел себя на удивление смирно, и Кортес, которого Роджерс попросил приглядывать за Бенедиктом, ничего необычного не замечал.
- Эй, Солитарио! – крикнул заключенный по фамилии Криденс. Он играл в команде противника на позиции защитника. – Тебя там какой-то парень требует. Говорит, хочет книжку заказать.
Амадео оглянулся. У скамейки стоял, обхватив себя руками, худенький парнишка. Редкие волосы шевелились на ветру, и его самого, казалось, вот-вот сдует. Он поднял тощую руку в приветствии, и Амадео заметил синяк на локтевом сгибе – несмотря на холод, мальчишка был в одной футболке.
Йохан нахмурился.
- Кто это?
- Я видел его раньше, все в порядке. Играй дальше, я сейчас приду.
- Уверен?
- Да. – Амадео отделился от толпы игроков и подошел к парню. Тот уставился на него мутным, как у дохлой рыбы, взглядом. Хочет попросить книгу? Да этот наркоман вряд ли умеет читать.
Тот улыбнулся, показав подгнившие зубы.
- Ты Солитарио? Библиотекой заведуешь, да? – Парень жутко нервничал и постоянно оглядывался по сторонам, почесывая локти.
- Да, – ответил Амадео, уже зная, о чем дальше пойдет разговор. – Что тебе нужно?
На губах собеседника мелькнула кривая ухмылка.
- Ну, книжку… Только с сюрпризом в переплете, понял?
- Я не работаю с наркотиками, – перебил Амадео. – Обратись к тем, кто этим занимается.
- Да ладно, это же так просто! Никто ничего не узнает, правда, я заплачу, сколько потребуется…
- Деньги меня не интересуют. Если считаешь, что это просто, доставай сам.
- Вот противный какой… – фыркнул парень, отходя. – И дружка себе под стать нашел.
Амадео проводил его хмурым взглядом. Когда он только начинал работать в библиотеке, к нему часто обращались с подобными просьбами, и обычно хватало пары слов, чтобы не приставали. Но этот новичок оказался подозрительно настырным.
Амадео нахмурился. Новичок? Насколько он помнил, этот мальчишка сидел здесь уже без малого полгода и наверняка осведомлен о правилах.
В следующее мгновение внутренности Амадео скрутило в тугой узел. Юный наркоман подошел к Кудрявому и заговорил, радостно кивая. Затем в руку парня перекочевал какой-то пакетик.
Кудрявый поймал взгляд Амадео и ухмыльнулся, приставив палец к виску, как пистолет. И одновременно раздался крик.
- Начальник! Эй, начальник!! Тут человека убили!
Амадео повернулся к игрокам и в следующее мгновение уже расталкивал их локтями, стремясь пробиться к пострадавшему и молясь, чтобы угроза прошла мимо. Но нет. Посреди площадки на боку лежал Йохан. Между ребер торчала заточка, кровь капала на серый бетон.
- Йохан! – Амадео приподнял его. – Йохан!
Глаза друга были закрыты, лицо побледнело. Амадео потянулся к заточке, но в нерешительности остановился. Не вызовет ли это большее кровотечение?
- Отойдите! – рявкали надзиратели, расталкивая толпу. – Живо, прочь, пока не загремели в одиночку! Солитарио, пошел вон!
Амадео не слышал. Он судорожно пытался нащупать пульс, но пальцы так дрожали, что ничего не выходило.
- Солитарио!! – заорал Роджерс. – Свали, пока я тебя не упек в карцер!
Амадео отбросили в сторону. Он хорошенько приложился о бетонный блок, огораживающий баскетбольную площадку, но даже не заметил прострелившей спину боли. Йохана уложили на носилки и унесли. Заключенные столпились в центре площадки и возбужденно переговаривались.
Амадео поднялся на ноги, глядя вслед надзирателям и с трудом сдерживаясь, чтобы не броситься следом – в медпункт его все равно не пустят. Положив испачканную в крови ладонь на плечо ближайшего игрока, спросил:
- Кто это сделал? Ты видел?
Заключенный – им оказался сорокадвухлетний Пако Росса, он обитал в камере напротив – покачал головой.
- Нет, все произошло слишком быстро. Торн побежал за мячом, улетевшим к зрителям, и там его кто-то пырнул. Он успел доковылять до нас, и только потом упал. Мы и не поняли ничего, пока не увидели кровь.
- Ясно. Спасибо. – Амадео отошел в сторону, выслушивая по пути ненужные слова сочувствия и перешептывания за спиной.
На бетонной площадке остались капли крови, которые Амадео попытался стереть, но они уже успели застыть. Его охватила адская злость: на Кудрявого, на его дружка-наркомана, который сыграл роль отвлекающего, на товарищей и противников по команде, которые не поняли, что происходит, и, прежде всего, на самого себя. Мог бы и догадаться, что дело тут нечисто.
- Где твое хваленое умение разбираться в людях?! – прорычал он. Заключенные оглядывались, перешептывались, но ему было наплевать.
У здания тюрьмы он едва не столкнулся с Кудрявым. Позади маячил парень, пытавшийся купить у Амадео наркотики.
- Что, не повезло твоему дружку, да? – прогрохотал Кудрявый. – Надо играть осторожней и не спотыкаться. Кто знает, на какую дрянь наткнешься.
- Да, на таком грязном дворе это немудрено, – лебезил рядом наркоман. Амадео наконец вспомнил его фамилию – Стингер. – Всякое случается, несчастные случаи…
Амадео сжал кулаки. Как же хотелось расквасить эти самодовольные физиономии! Наркоман специально отвлекал внимание, пока один из подельников Кудрявого пытался убить Йохана.
- Дрянь? – прошипел он. – Ты себя имеешь в виду? Как самокритично.
- Че ты сказал? – взвизгнул за спиной Кудрявого Стингер. – Ты на кого бочку катишь?!
- Тихо! – осадил его Кудрявый. – Аристократ в шоке и не отвечает за свои действия. Не так ли, Аристократ? Свиты ты лишился, поэтому почаще оглядывайся. Как бы не попасть в гарем к султану.
Стингер расхохотался во всю мощь своих хилых легких. Кудрявый вторил ему басом.
Амадео размахнулся и врезал в солнечное сплетение Кудрявому, разом оборвав смех.
- Если считаешь, что король без свиты ничего не стоит, ты ошибаешься, – прошептал он, наклонившись. Ушибленная спина сопротивлялась такому обращению, но в ярости Амадео не замечал ничего. Нос Кудрявого он зажал между указательным и средним пальцами, вывернув его в сторону. – Не следует расслабляться, мразь, потому что если Йохан умрет, тебе тоже не жить.
- Ты же… – пискнул Кудрявый, безуспешно дергая головой. – Ты же не убийца…
- Ради такого дела я им стану. Попробуй только подойти к нему, и я за себя не отвечаю.
Стингер вопил, созывая охрану, но Амадео уже шел к медпункту.
Йохан мрачно разглядывал повязку, тыкая в нее пальцем. Вот неудача так неудача. И как он только не заметил приближающегося к нему дружка Кудрявого? Видимо, слишком увлекся игрой.
В таком месте нельзя терять бдительность, отругал он себя. Ты здесь уже больше года, пора уже знать, что это не просто грязная улица, а еще более грязная тюряга. Здесь тебя убьют не ради выживания, а потому, что нечего терять.
Еще и подвел Амадео. Как он там один? Йохан надеялся, что Кудрявый до него не добрался.
- Торн. К тебе посетитель, – возвестил врач, пробегая мимо с охапкой документов.
- Привет. – Амадео присел на кровать. – Как себя чувствуешь?
- Накачали обезболивающим, так что вполне сносно. – Йохан внимательно изучал друга. – А ты как?
- А что со мной будет? – вопросом на вопрос ответил Амадео.
- Ну… Никто не лез?
- Нет. Не беспокойся на этот счет, все в полном порядке. Что говорят врачи?
- Жить буду. – Йохан криво усмехнулся. – Но, понятное дело, этого ублюдка наказывать никто не станет. Здесь подобное часто случается, сам знаешь.
- Сколько тебе еще здесь лежать?
- Около месяца, заточка глубоко вошла. Чудом ничего важного не повредила.
Амадео едва заметно поморщился.
- Говоришь, никто не станет наказывать преступника? Почему?
- А что ему сделают? Добавят срок? Обычно на такое идут закоренелые преступники, которым нечего терять. Ты же помнишь, как было с Уильямсом. – Йохан махнул рукой и скривился о боли. – Ой…
Амадео поднялся и подошел к зарешеченному окну. Похоже, Йохан и не догадывался, кто стоял за этим преступлением. Или тщательно скрывал, что знает. Но Амадео уже решил, что в скором времени разберется с Кудрявым раз и навсегда. Если раньше дело касалось лишь его одного, то теперь в разборки оказался втянут Йохан, а этого Амадео простить не мог.
- Я пойду. – Он развернулся и пошел к двери. – Тебе нужно больше отдыхать.
Йохан схватил его за запястье, скривившись от боли, которую причинило резкое движение. Амадео обернулся.
- Что случилось?
- Амадео, дай мне слово, что не будешь мстить, – тихо сказал Йохан. – Я понимаю, что Кудрявый и его банда заслужили это, но я того не стою.
Внезапно Амадео разозлился на Йохана. Его едва не убили, а он считает, что его жизнь ничего не стоит?!
- Да как ты смеешь говорить такое! – воскликнул он, вырывая руку. – Считаешь, раз оказался в тюрьме, то жизнь кончена? Многие совершают ошибки и расплачиваются за них, но это не значит, что ценность твоей жизни становится равна нулю из-за того, что ты случайно отнял ее у кого-то другого!
Йохан таращился на него, ошеломленный вспышкой ярости.
- Я… Я вовсе не…
- Ты убеждаешь меня оставить все как есть, чтобы в следующий раз Кудрявый повторил попытку и на этот раз не промахнулся. Ты этого хочешь, Йохан?
- Нет! – выкрикнул он. – Но я не хочу, чтобы ты становился настоящим убийцей из-за меня!
Амадео раздраженно фыркнул.
- Я не собираюсь его убивать. Что за глупости ты говоришь?
- Тогда оставь все как есть. Пожалуйста, Амадео. Тебе не нужно...
- Прости, Йохан. Но не могу. Однажды я уже совершил подобную ошибку – пустил все на самотек и в результате потерял отца. С меня хватит. Когда, ты сказал, тебя выписывают?
- Через месяц, но…
- Буду тебя ждать. Не беспокойся, со мной ничего не случится.
Амадео опустился на скамью и раскрыл книгу. Погода сегодня была не очень – постоянно дул пронизывающий ветер, да и солнце то и дело скрывалось за облаками, но взаперти он сидеть больше не мог. Хотя после происшествия с Буйволом прошел год, клаустрофобия только обострилась, и теперь он при каждой возможности старался покинуть камеру, которая казалась теснее, чем раньше. А без Йохана, который все еще пребывал в лазарете, сидеть там было еще хуже.
Его стараниями в библиотеку регулярно завозили новую литературу, и теперь он стремился поскорей начать с ней знакомиться. Потребовалось три письменных прошения к начальнику тюрьмы, однако он во второй раз добился, чего хотел. С пугающей легкостью. Мысли о том, что могла сработать его знаменитая фамилия, он гнал подальше.
Скамейка вздрогнула: рядом сел заключенный, на куртке которого красовался номер: двести семьдесят. Невысокий сухощавый мужчина, на лбу небольшие залысины. Острый нос нацелился на площадку для баскетбола, будто заключенный случайно присел отдохнуть рядом и посмотреть на игру. Однако Амадео сразу понял, что это не так.
С минуту он разглядывал скачущих по площадке игроков.
