Сезар подошел к ним. Седые волосы аккуратно зачесаны назад, на губах застыла вежливая улыбка, лишь побелевшие пальцы, сжимавшие бокал, выдавали злость.
- Добрый вечер, господин Санторо, – поздоровался он. – Великолепный прием.
- Благодарю. Рад, что вам нравится.
- Признаться, я думал, что мой зять выручил солидный барыш за этот отель, однако теперь считаю, что он продешевил. Вы превратили эту развалину в конфетку всего за пару лет.
- Совсем недавно он был бывшим зятем, не так ли? – отметил Ксавьер, сделав вид, что не услышал комплимента. – Кажется, ваша дочь развелась с ним сразу после скандала с Кристофом Солитарио.
Лицо Сезара перекосило, будто он раскусил горькую пилюлю, но лишь на мгновение. Он тут же взял себя в руки и снова изобразил вежливую улыбку.
- О, причина развода вовсе не в этом. В каждой семье случаются скандалы, так бывает. Но теперь все в порядке, дети снова вместе, и я как отец этому очень рад. – Лицо его, однако, особой радости не выражало, и он предпочел перевести тему. – Как же вам удалось встать на ноги за такой короткий срок, господин Санторо? Кажется, вас назначили исполнительным директором «Азар» около двух лет назад.
- Двух с половиной. Я не могу раскрывать профессиональные тайны, господин Лаэрте. Считайте, что мне просто повезло. – Ксавьер улыбнулся, однако глаза остались холодными. – И почему вы интересуетесь моими методами? «Вентина» взлетела к небесам после смерти Кристофа, не так ли? Значит, во главе стоит не менее талантливый управленец и стратег, посчитавший, что самым быстрым способом будет устранение главного конкурента.
Краска снова бросилась в лицо Сезару. Он-то считал, что за годы на должности генерального директора «Вентины» научился держать эмоции в узде, однако этот молокосос недвусмысленными намеками выводил его из себя.
- Не понимаю, о чем вы, господин Санторо. – Голос не дрожал, и Сезар мысленно похвалил себя. – У меня есть целый отдел, планирующий работу компании на год вперед. Одному человеку тут сложно управиться.
- Хотите сказать, что целый отдел планировал убийство директора «Азар»? – продолжал издеваться Ксавьер. – Вы, однако, очень смелый человек, господин Лаэрте. У меня бы не хватило духу посвятить в свой план столько людей.
- Это оскорбительно! – вскричал Сезар. Несколько гостей обернулись, и он понизил голос до тихого шипения. – Как вы смеете кидаться подобными обвинениями, да еще без доказательств!
- Прошу прощения. – Ксавьер с трудом удержался от ухмылки. – Я вовсе не имел в виду, что это сделали именно вы, что за реакция? Я могу лишь предполагать, ведь, как вы верно подметили, доказательств у меня нет. Это мог сделать кто угодно, кому Кристоф Солитарио мешал.
На губах Сезара появилась торжествующая улыбка.
- Даже вы! Вы теперь занимаете его место, и первый, на кого пало бы подозрение…
- Вы правы. – Ксавьер холодно улыбнулся. – Даже я.
Йохан уныло бродил туда-сюда по тесной камере, грызя ногти. Неделю назад начальник Эфрейн вызвал его и объявил, что Йохана ждет блок для условно освобождаемых. Сегодня он провел последнюю ночь в камере, и к вечеру его здесь уже не будет. А это означало, что Амадео останется один.
Всю неделю Йохан ломал голову над тем, как бы задержаться здесь подольше. Он не сказал Амадео об освобождении, хотя тот, безусловно, заметил нервозное состояние друга и даже пытался вывести его на разговор. Но Йохан отшутился. А теперь не знал, что делать.
Подраться с каким-нибудь задиристым пацаном, чтобы лишиться права выйти раньше? Или напасть на надзирателя? Что угодно, лишь бы остаться здесь!
Йохан схватился за голову и опустился на корточки. Нет, нельзя. Амадео так старался ради него, приносил книги, помогал писать чертовы сочинения, не подозревая, что Йохану это совсем не нужно. Он не может так подвести единственного друга, просто не может!
- Ну почему все так сложно? – пробормотал он, запустив пальцы в волосы. – Почему этот тип не додумался состряпать дело без права условного освобождения?
Йохан понимал, что с другом ничего не случится: во всем блоке его уважали и относились с должным почтением, а новичкам быстро растолковывали правила поведения. Кудрявого перевели отсюда практически сразу после того, как Йохан вышел из лазарета. Но сердце все равно было не на месте: противное чувство, что он предает Амадео, не покидало. Выйти на свободу на пять месяцев раньше! Мечта любого заключенного, но только не его.
Еще и придется объяснять Санторо, почему не выполнил задание. Да этот монстр его просто на кусочки разорвет! Сбежать? Скрыться? А получится ли? Йохан снова начал всерьез задумываться над тем, чтобы задержаться здесь, но стыд за вранье и усилия, потраченные Амадео ради него, перевешивали.
- Что с тобой, Йохан?
Он поднял голову. Амадео стоял у решетки с очередной книгой в руке – недавно в библиотеке снова была поставка. Великолепные волосы, которые он ни в какую не хотел стричь, спускались ниже лопаток – сегодня принц почему-то не собрал их в хвост. Шрам, оставленный Буйволом три с половиной года назад, нисколько не портил красивое лицо, на котором застыло беспокойство. Беспокойство за него. Йохан прижал ладони к глазам и глухо застонал.
- Йохан, да что с тобой? Тебе плохо? – Амадео присел рядом, положив книгу на край кровати. – Отвечай!
Он помотал головой.
- Все в порядке, просто я… Я скоро выйду на свободу. Начальник сказал, что сегодня меня переводят, и…
- Так это же замечательно. – В голосе прозвучала искренняя радость, и Йохану стало еще хуже. – Почему ты ведешь себя так, будто совсем этому не рад?
- Я рад, просто… Амадео. – Йохан отнял руки от лица и умоляюще посмотрел на него. – Обещай, что наймешь нового охранника. А лучше двух. Ладно?
На губах Амадео появилось подобие улыбки.
- Так вот что тебя беспокоит. Йохан, ты прекрасно знаешь, что мне ничего не грозит.
- Знаю! – огрызнулся тот. – Но все равно! Почему я не должен волноваться о своем единственном друге?!
Амадео сжал его плечо. Слова Йохана тронули до глубины души. Друг был с ним все время, ни на шаг не отступился, даже узнав, за какое преступление сосед по камере попал сюда, и заставил снова вспомнить о доверии, которое Амадео похоронил глубоко в душе.
Некстати вспомнился Ксавьер, но он пинком прогнал эту мысль. Йохан совсем не такой, никогда не лгал, даже по мелочам. Такой человек не умеет обманывать, у него все написано на лице.
- Йохан. – Он обнял друга. – Спасибо большое, что заботился обо мне все это время, защищал, выслушивал, поддерживал. Я очень тебе благодарен, без тебя я бы не выжил здесь. Ты заслужил свободу, поэтому, прошу, не отказывайся от нее.
Тот шмыгнул носом и кивнул.
- Хорошо. Но у меня есть одна просьба.
- Какая?
Йохан отстранился, вытер глаза и очень серьезно посмотрел на Амадео.
- Можно я буду навещать тебя, пока ты не выйдешь?
Огромная гостиная была погружена в полумрак. Свет исходил лишь из камина, у которого в больших мягких креслах удобно расположились трое. Женщина потягивала вино, мужчины – виски. В одном из стаканов тихонько постукивал лед, в другом не было ничего, кроме алкоголя.
- Дорогая Жаклин, – наконец нарушил тишину крупный, широкоплечий мужчина. Когда-то его можно было назвать красивым, но сейчас лицо пересекал огромный алый шрам, тянувшийся от правого виска через переносицу к левой щеке. – Вы говорили, что никаких проблем с Санторо не предвидится, что он потонет в собственном дерьме. Так, кажется?
- Леди не полагается оперировать такими выражениями, – холодно отозвалась та, делая глоток из бокала. – Но вы правы. Я и предположить не могла, что он сумеет выбраться из ямы, в которую его загнали.
- Он выбрался. Как вы это объясните?
- Вы сами натравили на него Валентайна Алькараса, Крейг. – Тон стал еще холоднее. – Могли предположить, что им захочется сотрудничать и после.
- Этого никто не мог бы знать. – Беррингтон выловил губами льдинку и тут же выплюнул обратно в стакан. Жаклин состроила гримасу отвращения. – Алькарас никогда не заключает повторных договоров, достаточно одной промашки, чтобы…
- И тем не менее, он передал ему «Азар» в качестве второго шанса, – вмешался в разговор третий мужчина. Седые волосы были стянуты на затылке в небольшой хвостик, нос с горбинкой надменно задран вверх. – Этого хватило, чтобы Санторо вновь вознесся на вершину. Этому ублюдку чертовски везет.
- Ошибаетесь, Сезар, – перебила Жаклин. – На одном отеле и казино далеко не уедешь. Чтобы восстановить из пепла поверженного титана, нужны деньги.
- Он же заключил соглашение с Алькарасом.
- На условиях того, что Ксавьер сам выкрутится из этой ситуации. Разумеется, Алькарас финансировал его, но не настолько, чтобы этот мальчишка сумел выкупить компанию всего за два с половиной года.
- Наша прекрасная Жаклин права, – сказал Беррингтон. Та поморщилась от фамильярного обращения, но ничего не сказала. – Санторо берет деньги откуда-то еще.
- Но вы же все проверили, Беррингтон, – с плохо скрываемой неприязнью отозвался Сезар Лаэрте. – Наркотиками он не занимается, а это едва ли не единственный способ достать огромную сумму в относительно короткий срок.
- Если я не нашел доказательств, это не значит, что он не торгует наркотиками. – Беррингтон отмахнулся. – Вы тоже хороши, Сезар. Почему ваш протеже не отдал компанию вам, пока была такая возможность?
- Я собирался немного подождать. Лукас дошел бы до последней стадии отчаяния, это не заняло бы много времени, учитывая, сколько он пьет. И тогда я бы протянул руку помощи и выкупил компанию за бесценок.
- Но вы опоздали. – Жаклин поставила пустой бокал на стеклянный столик. – Алькарас предложил больше, и теперь «Азар» в руках Ксавьера. Это только ваш промах, Сезар.
- Кто же мог предположить…
- …что обвинение в убийстве так удачно ляжет на младшего сына, – ядовито заметил Беррингтон. – Ваш зять оказался не промах, как бы вы его ни принижали.
От этой похвалы Сезар Лаэрте сжал кулаки.
- До сих пор жалею, что позволил дочери выйти замуж за этого бесполезного червяка.
- Но если бы он преподнес вам «Азар» на блюдечке, как планировалось изначально, вы бы так о нем не отзывались. – Беррингтон поднял ладонь, призывая к молчанию. – У вас был шанс подняться выше, однако вы им не воспользовались, предпочитая почивать на лаврах. Так чего же вы хотели?
Сезар покраснел, обычно невозмутимое лицо перекосила гримаса ярости. Казалось, еще минута – и он ударит Беррингтона, невзирая на последствия. Тот насмешливо смотрел на него, всем своим видом приглашая совершить это безрассудство.
- Прекратите петушиться. – Жаклин снова взяла бокал. – Лучше налейте мне еще вина, Крейг. Оно великолепно.
Тот, так и не согнав ухмылку с лица, взял бутылку.
- Разумеется, Жаклин. Я специально принес ваше любимое.
Сезар откинулся на спинку кресла, сжимая стакан с остатками виски. Краснота ушла, он снова напустил на себя безразличие.
- Так что с Санторо? – спросил он. – Выходит, он все же занимается наркотиками, однако мы не можем его уличить. Он слишком осторожен.
- Да. – Жаклин отпила вина. – У нас нет ни малейшего шанса, только если он где-нибудь не проколется. Мы можем лишь ждать удобного момента.
- Или создать условия для подобного прокола, как это было с Алькарасом. – Беррингтон кинул в стакан несколько кубиков льда.
- Второй раз это не пройдет. Ксавьер осторожен и не повторяет ошибок.
- Вы слишком идеализируете его, Жаклин. Он всего лишь человек, а человеку свойственно ошибаться. Нужно найти слабое место, и победа за нами.
- Мы считали, что таковым является Амадео Солитарио, но жестоко ошиблись, Крейг. Ксавьер наоборот способствовал тому, чтобы парень сел в тюрьму. Его изначальной целью была «Азар», это как пить дать. Однако с Алькарасом ему просто повезло. Уверена, если бы не дьявольское везение, он бы сам нашел способ получить компанию.
- Вовсе нет, – с принужденным смехом ответил Сезар. – В таком случае я успел бы раньше.
- Вы видите тут что-то смешное, Лаэрте? – спокойно спросил Беррингтон, и смех как рукой сняло. – Не указывайте нам на свои ошибки, мы и так прекрасно поняли, что вы полный неудачник.
Сезар возмущенно фыркнул, но предпочел не отвечать.
- Вы знаете Санторо лучше, чем кто-либо из нас, Жаклин. – Тон Беррингтона изрядно смягчился. Он взял ее руку и поцеловал тыльную сторону ладони. – Подумайте хорошенько и найдите его слабое место. И тогда мы надавим туда так, что он умрет от боли.
- Вот твои вещи. – Роджерс подал небольшую коробку. – Забирай и вали, без тебя тут народу полно.
Амадео поправил пиджак и взял из рук надзирателя коробку, однако открывать не стал.
- Спасибо вам, – сказал он. – Если бы не вы, я давно бы уже сдался.
Обычно каменное лицо Роджерса смягчилось, но он не позволил себе иного проявления чувств, кроме как похлопать Амадео по плечу.
- Надеюсь тебя больше никогда не увидеть, Солитарио. По крайней мере, в чертовой арестантской робе. Костюм тебе идет больше. – Он придирчиво оглядел Амадео. – Не забудь надеть пальто, на улице жуткий холод.
Роджерс не заметил, что говорит и ведет себя, как заботливый отец, но у Амадео защемило сердце. Человек, потерявший сына, и человек, потерявший отца, прощались, зная, что больше не увидятся, но не могли сказать друг другу ничего, кроме бессмысленных слов.
- Знаю. – Амадео оглянулся через плечо на падающий на улице снег. – Сегодня праздник. Обещайте, что проведете его не один. Рождество – не лучшее время для одиночества, а я случайно услышал, как Кортес приглашал вас в бар.
- Ах ты, хитрый жук! – Роджерс легко стукнул его кулаком в плечо. – Вот в чем секрет твоего успеха, Солитарио – ты слушаешь и наблюдаешь. Давай, иди уже, пока я не передумал.
Амадео крепко пожал надзирателю руку. И наконец ступил за порог тюрьмы.
На улице валил снег. Амадео на мгновение остановился и прикрыл глаза, ощущая хлопья, тающие на лице и стекающие по коже тяжелыми каплями.
Он взял с надзирателя Роджерса обещание не проводить праздник одному, но сам не мог иначе. За пять месяцев Йохан ни разу не пришел, но Амадео не мог его за это винить – свобода меняет так же, как и тюрьма. Может быть, друг нашел работу, может, переехал в другой город – могло случиться все, что угодно. Амадео оставалось лишь смириться, но чувство горечи никуда не делось.
Отойдя подальше от тюрьмы, он остановил такси. Стряхнув снег с волос, уселся поудобнее и открыл коробку. Внутри лежали ключи от особняка, от джипа, бумажник, три скрученных в цилиндры пачки денег, которые он заработал в тюрьме, мятая визитка Ребекки и пластиковый прямоугольник.
Пропуск в «Азар».
Амадео взял карточку и всмотрелся в свое же лицо. Ясный, незамутненный взгляд, еще не знающий, что такое предательство. Легкая полуулыбка. Совсем не похож на того мужчину, который мелькнул в стекле двери, когда Амадео вышел из здания тюрьмы.
- Куда едем? – спросил водитель. – Вы так и не сказали.
Амадео рассовал содержимое коробки по карманам, раздумывая, куда податься. У него был дом, которого он теперь лишился – Лукас наверняка уже продал особняк. Ксавьер его не ждет, Йохан пропал. Ребекка… Работает на Ксавьера, да и кто он такой, чтобы она помогала, да еще бесплатно.
- Добрый вечер, господин Санторо, – поздоровался он. – Великолепный прием.
- Благодарю. Рад, что вам нравится.
- Признаться, я думал, что мой зять выручил солидный барыш за этот отель, однако теперь считаю, что он продешевил. Вы превратили эту развалину в конфетку всего за пару лет.
- Совсем недавно он был бывшим зятем, не так ли? – отметил Ксавьер, сделав вид, что не услышал комплимента. – Кажется, ваша дочь развелась с ним сразу после скандала с Кристофом Солитарио.
Лицо Сезара перекосило, будто он раскусил горькую пилюлю, но лишь на мгновение. Он тут же взял себя в руки и снова изобразил вежливую улыбку.
- О, причина развода вовсе не в этом. В каждой семье случаются скандалы, так бывает. Но теперь все в порядке, дети снова вместе, и я как отец этому очень рад. – Лицо его, однако, особой радости не выражало, и он предпочел перевести тему. – Как же вам удалось встать на ноги за такой короткий срок, господин Санторо? Кажется, вас назначили исполнительным директором «Азар» около двух лет назад.
- Двух с половиной. Я не могу раскрывать профессиональные тайны, господин Лаэрте. Считайте, что мне просто повезло. – Ксавьер улыбнулся, однако глаза остались холодными. – И почему вы интересуетесь моими методами? «Вентина» взлетела к небесам после смерти Кристофа, не так ли? Значит, во главе стоит не менее талантливый управленец и стратег, посчитавший, что самым быстрым способом будет устранение главного конкурента.
Краска снова бросилась в лицо Сезару. Он-то считал, что за годы на должности генерального директора «Вентины» научился держать эмоции в узде, однако этот молокосос недвусмысленными намеками выводил его из себя.
- Не понимаю, о чем вы, господин Санторо. – Голос не дрожал, и Сезар мысленно похвалил себя. – У меня есть целый отдел, планирующий работу компании на год вперед. Одному человеку тут сложно управиться.
- Хотите сказать, что целый отдел планировал убийство директора «Азар»? – продолжал издеваться Ксавьер. – Вы, однако, очень смелый человек, господин Лаэрте. У меня бы не хватило духу посвятить в свой план столько людей.
- Это оскорбительно! – вскричал Сезар. Несколько гостей обернулись, и он понизил голос до тихого шипения. – Как вы смеете кидаться подобными обвинениями, да еще без доказательств!
- Прошу прощения. – Ксавьер с трудом удержался от ухмылки. – Я вовсе не имел в виду, что это сделали именно вы, что за реакция? Я могу лишь предполагать, ведь, как вы верно подметили, доказательств у меня нет. Это мог сделать кто угодно, кому Кристоф Солитарио мешал.
На губах Сезара появилась торжествующая улыбка.
- Даже вы! Вы теперь занимаете его место, и первый, на кого пало бы подозрение…
- Вы правы. – Ксавьер холодно улыбнулся. – Даже я.
Йохан уныло бродил туда-сюда по тесной камере, грызя ногти. Неделю назад начальник Эфрейн вызвал его и объявил, что Йохана ждет блок для условно освобождаемых. Сегодня он провел последнюю ночь в камере, и к вечеру его здесь уже не будет. А это означало, что Амадео останется один.
Всю неделю Йохан ломал голову над тем, как бы задержаться здесь подольше. Он не сказал Амадео об освобождении, хотя тот, безусловно, заметил нервозное состояние друга и даже пытался вывести его на разговор. Но Йохан отшутился. А теперь не знал, что делать.
Подраться с каким-нибудь задиристым пацаном, чтобы лишиться права выйти раньше? Или напасть на надзирателя? Что угодно, лишь бы остаться здесь!
Йохан схватился за голову и опустился на корточки. Нет, нельзя. Амадео так старался ради него, приносил книги, помогал писать чертовы сочинения, не подозревая, что Йохану это совсем не нужно. Он не может так подвести единственного друга, просто не может!
- Ну почему все так сложно? – пробормотал он, запустив пальцы в волосы. – Почему этот тип не додумался состряпать дело без права условного освобождения?
Йохан понимал, что с другом ничего не случится: во всем блоке его уважали и относились с должным почтением, а новичкам быстро растолковывали правила поведения. Кудрявого перевели отсюда практически сразу после того, как Йохан вышел из лазарета. Но сердце все равно было не на месте: противное чувство, что он предает Амадео, не покидало. Выйти на свободу на пять месяцев раньше! Мечта любого заключенного, но только не его.
Еще и придется объяснять Санторо, почему не выполнил задание. Да этот монстр его просто на кусочки разорвет! Сбежать? Скрыться? А получится ли? Йохан снова начал всерьез задумываться над тем, чтобы задержаться здесь, но стыд за вранье и усилия, потраченные Амадео ради него, перевешивали.
- Что с тобой, Йохан?
Он поднял голову. Амадео стоял у решетки с очередной книгой в руке – недавно в библиотеке снова была поставка. Великолепные волосы, которые он ни в какую не хотел стричь, спускались ниже лопаток – сегодня принц почему-то не собрал их в хвост. Шрам, оставленный Буйволом три с половиной года назад, нисколько не портил красивое лицо, на котором застыло беспокойство. Беспокойство за него. Йохан прижал ладони к глазам и глухо застонал.
- Йохан, да что с тобой? Тебе плохо? – Амадео присел рядом, положив книгу на край кровати. – Отвечай!
Он помотал головой.
- Все в порядке, просто я… Я скоро выйду на свободу. Начальник сказал, что сегодня меня переводят, и…
- Так это же замечательно. – В голосе прозвучала искренняя радость, и Йохану стало еще хуже. – Почему ты ведешь себя так, будто совсем этому не рад?
- Я рад, просто… Амадео. – Йохан отнял руки от лица и умоляюще посмотрел на него. – Обещай, что наймешь нового охранника. А лучше двух. Ладно?
На губах Амадео появилось подобие улыбки.
- Так вот что тебя беспокоит. Йохан, ты прекрасно знаешь, что мне ничего не грозит.
- Знаю! – огрызнулся тот. – Но все равно! Почему я не должен волноваться о своем единственном друге?!
Амадео сжал его плечо. Слова Йохана тронули до глубины души. Друг был с ним все время, ни на шаг не отступился, даже узнав, за какое преступление сосед по камере попал сюда, и заставил снова вспомнить о доверии, которое Амадео похоронил глубоко в душе.
Некстати вспомнился Ксавьер, но он пинком прогнал эту мысль. Йохан совсем не такой, никогда не лгал, даже по мелочам. Такой человек не умеет обманывать, у него все написано на лице.
- Йохан. – Он обнял друга. – Спасибо большое, что заботился обо мне все это время, защищал, выслушивал, поддерживал. Я очень тебе благодарен, без тебя я бы не выжил здесь. Ты заслужил свободу, поэтому, прошу, не отказывайся от нее.
Тот шмыгнул носом и кивнул.
- Хорошо. Но у меня есть одна просьба.
- Какая?
Йохан отстранился, вытер глаза и очень серьезно посмотрел на Амадео.
- Можно я буду навещать тебя, пока ты не выйдешь?
Огромная гостиная была погружена в полумрак. Свет исходил лишь из камина, у которого в больших мягких креслах удобно расположились трое. Женщина потягивала вино, мужчины – виски. В одном из стаканов тихонько постукивал лед, в другом не было ничего, кроме алкоголя.
- Дорогая Жаклин, – наконец нарушил тишину крупный, широкоплечий мужчина. Когда-то его можно было назвать красивым, но сейчас лицо пересекал огромный алый шрам, тянувшийся от правого виска через переносицу к левой щеке. – Вы говорили, что никаких проблем с Санторо не предвидится, что он потонет в собственном дерьме. Так, кажется?
- Леди не полагается оперировать такими выражениями, – холодно отозвалась та, делая глоток из бокала. – Но вы правы. Я и предположить не могла, что он сумеет выбраться из ямы, в которую его загнали.
- Он выбрался. Как вы это объясните?
- Вы сами натравили на него Валентайна Алькараса, Крейг. – Тон стал еще холоднее. – Могли предположить, что им захочется сотрудничать и после.
- Этого никто не мог бы знать. – Беррингтон выловил губами льдинку и тут же выплюнул обратно в стакан. Жаклин состроила гримасу отвращения. – Алькарас никогда не заключает повторных договоров, достаточно одной промашки, чтобы…
- И тем не менее, он передал ему «Азар» в качестве второго шанса, – вмешался в разговор третий мужчина. Седые волосы были стянуты на затылке в небольшой хвостик, нос с горбинкой надменно задран вверх. – Этого хватило, чтобы Санторо вновь вознесся на вершину. Этому ублюдку чертовски везет.
- Ошибаетесь, Сезар, – перебила Жаклин. – На одном отеле и казино далеко не уедешь. Чтобы восстановить из пепла поверженного титана, нужны деньги.
- Он же заключил соглашение с Алькарасом.
- На условиях того, что Ксавьер сам выкрутится из этой ситуации. Разумеется, Алькарас финансировал его, но не настолько, чтобы этот мальчишка сумел выкупить компанию всего за два с половиной года.
- Наша прекрасная Жаклин права, – сказал Беррингтон. Та поморщилась от фамильярного обращения, но ничего не сказала. – Санторо берет деньги откуда-то еще.
- Но вы же все проверили, Беррингтон, – с плохо скрываемой неприязнью отозвался Сезар Лаэрте. – Наркотиками он не занимается, а это едва ли не единственный способ достать огромную сумму в относительно короткий срок.
- Если я не нашел доказательств, это не значит, что он не торгует наркотиками. – Беррингтон отмахнулся. – Вы тоже хороши, Сезар. Почему ваш протеже не отдал компанию вам, пока была такая возможность?
- Я собирался немного подождать. Лукас дошел бы до последней стадии отчаяния, это не заняло бы много времени, учитывая, сколько он пьет. И тогда я бы протянул руку помощи и выкупил компанию за бесценок.
- Но вы опоздали. – Жаклин поставила пустой бокал на стеклянный столик. – Алькарас предложил больше, и теперь «Азар» в руках Ксавьера. Это только ваш промах, Сезар.
- Кто же мог предположить…
- …что обвинение в убийстве так удачно ляжет на младшего сына, – ядовито заметил Беррингтон. – Ваш зять оказался не промах, как бы вы его ни принижали.
От этой похвалы Сезар Лаэрте сжал кулаки.
- До сих пор жалею, что позволил дочери выйти замуж за этого бесполезного червяка.
- Но если бы он преподнес вам «Азар» на блюдечке, как планировалось изначально, вы бы так о нем не отзывались. – Беррингтон поднял ладонь, призывая к молчанию. – У вас был шанс подняться выше, однако вы им не воспользовались, предпочитая почивать на лаврах. Так чего же вы хотели?
Сезар покраснел, обычно невозмутимое лицо перекосила гримаса ярости. Казалось, еще минута – и он ударит Беррингтона, невзирая на последствия. Тот насмешливо смотрел на него, всем своим видом приглашая совершить это безрассудство.
- Прекратите петушиться. – Жаклин снова взяла бокал. – Лучше налейте мне еще вина, Крейг. Оно великолепно.
Тот, так и не согнав ухмылку с лица, взял бутылку.
- Разумеется, Жаклин. Я специально принес ваше любимое.
Сезар откинулся на спинку кресла, сжимая стакан с остатками виски. Краснота ушла, он снова напустил на себя безразличие.
- Так что с Санторо? – спросил он. – Выходит, он все же занимается наркотиками, однако мы не можем его уличить. Он слишком осторожен.
- Да. – Жаклин отпила вина. – У нас нет ни малейшего шанса, только если он где-нибудь не проколется. Мы можем лишь ждать удобного момента.
- Или создать условия для подобного прокола, как это было с Алькарасом. – Беррингтон кинул в стакан несколько кубиков льда.
- Второй раз это не пройдет. Ксавьер осторожен и не повторяет ошибок.
- Вы слишком идеализируете его, Жаклин. Он всего лишь человек, а человеку свойственно ошибаться. Нужно найти слабое место, и победа за нами.
- Мы считали, что таковым является Амадео Солитарио, но жестоко ошиблись, Крейг. Ксавьер наоборот способствовал тому, чтобы парень сел в тюрьму. Его изначальной целью была «Азар», это как пить дать. Однако с Алькарасом ему просто повезло. Уверена, если бы не дьявольское везение, он бы сам нашел способ получить компанию.
- Вовсе нет, – с принужденным смехом ответил Сезар. – В таком случае я успел бы раньше.
- Вы видите тут что-то смешное, Лаэрте? – спокойно спросил Беррингтон, и смех как рукой сняло. – Не указывайте нам на свои ошибки, мы и так прекрасно поняли, что вы полный неудачник.
Сезар возмущенно фыркнул, но предпочел не отвечать.
- Вы знаете Санторо лучше, чем кто-либо из нас, Жаклин. – Тон Беррингтона изрядно смягчился. Он взял ее руку и поцеловал тыльную сторону ладони. – Подумайте хорошенько и найдите его слабое место. И тогда мы надавим туда так, что он умрет от боли.
Часть 5 - Возвращение в Старый квартал
- Вот твои вещи. – Роджерс подал небольшую коробку. – Забирай и вали, без тебя тут народу полно.
Амадео поправил пиджак и взял из рук надзирателя коробку, однако открывать не стал.
- Спасибо вам, – сказал он. – Если бы не вы, я давно бы уже сдался.
Обычно каменное лицо Роджерса смягчилось, но он не позволил себе иного проявления чувств, кроме как похлопать Амадео по плечу.
- Надеюсь тебя больше никогда не увидеть, Солитарио. По крайней мере, в чертовой арестантской робе. Костюм тебе идет больше. – Он придирчиво оглядел Амадео. – Не забудь надеть пальто, на улице жуткий холод.
Роджерс не заметил, что говорит и ведет себя, как заботливый отец, но у Амадео защемило сердце. Человек, потерявший сына, и человек, потерявший отца, прощались, зная, что больше не увидятся, но не могли сказать друг другу ничего, кроме бессмысленных слов.
- Знаю. – Амадео оглянулся через плечо на падающий на улице снег. – Сегодня праздник. Обещайте, что проведете его не один. Рождество – не лучшее время для одиночества, а я случайно услышал, как Кортес приглашал вас в бар.
- Ах ты, хитрый жук! – Роджерс легко стукнул его кулаком в плечо. – Вот в чем секрет твоего успеха, Солитарио – ты слушаешь и наблюдаешь. Давай, иди уже, пока я не передумал.
Амадео крепко пожал надзирателю руку. И наконец ступил за порог тюрьмы.
На улице валил снег. Амадео на мгновение остановился и прикрыл глаза, ощущая хлопья, тающие на лице и стекающие по коже тяжелыми каплями.
Он взял с надзирателя Роджерса обещание не проводить праздник одному, но сам не мог иначе. За пять месяцев Йохан ни разу не пришел, но Амадео не мог его за это винить – свобода меняет так же, как и тюрьма. Может быть, друг нашел работу, может, переехал в другой город – могло случиться все, что угодно. Амадео оставалось лишь смириться, но чувство горечи никуда не делось.
Отойдя подальше от тюрьмы, он остановил такси. Стряхнув снег с волос, уселся поудобнее и открыл коробку. Внутри лежали ключи от особняка, от джипа, бумажник, три скрученных в цилиндры пачки денег, которые он заработал в тюрьме, мятая визитка Ребекки и пластиковый прямоугольник.
Пропуск в «Азар».
Амадео взял карточку и всмотрелся в свое же лицо. Ясный, незамутненный взгляд, еще не знающий, что такое предательство. Легкая полуулыбка. Совсем не похож на того мужчину, который мелькнул в стекле двери, когда Амадео вышел из здания тюрьмы.
- Куда едем? – спросил водитель. – Вы так и не сказали.
Амадео рассовал содержимое коробки по карманам, раздумывая, куда податься. У него был дом, которого он теперь лишился – Лукас наверняка уже продал особняк. Ксавьер его не ждет, Йохан пропал. Ребекка… Работает на Ксавьера, да и кто он такой, чтобы она помогала, да еще бесплатно.
