Детектив попыталась собрать мысли воедино. Здесь это сделать оказалось намного проще. Словно воздух в здании обладал особым свойством – помогал собраться. Кто знает, так ли она далека от истины. По крайней мере это объяснило бы сумасшествие, творящееся на улице. Даже здесь, за закрытыми дверями слышались выкрики отдыхающих. Собачий лай звучал и вовсе под окном.
Повернулась. У окна стояла девочка с планшетом – современным средством для написания стихов – и вздрагивала, глядя на лабрадора.
Собака продолжала гавкать, но менее уверенно. Когда детская ручка осторожно потянулась к морде, та не оскалилась. Будто избавившись от наваждения, пёс лишь тявкнул. Дружелюбно. Девочка расслабилась, собака тоже. Марина вздохнула с облегчением. Догадка подтвердилась. Комплекс влиял на жителей или, что скорее, наоборот, не попадал под чары.
Люди и прочие расы подходили к открытым окнам, заглядывали и менялись. Постояв какое-то время, уходили. Понемногу затихали голоса, шаги. Атмосфера накалённости становилась мягче. Жара спадала, и Марина задумалась: а не связана ли духота с колдовством?
Никто не мог управлять погодой, но корректировать… На это способен любой маломальский хороший маг. А в «Приюте» таковых могло оказаться немало. Впрочем, Лесницкая сомневалась, что виноват кто-то из отдыхающих. Сердце, интуиция, да и все события подсказывали: руку приложила та же старуха с перекрёстка или её прихвостень. Воспоминание о мужчине, сидевшим рядом со старухой в момент, когда её, Марину лишали памяти, показалось на берегу сознания и сразу кануло в пучину забытья. Образ размылся, а силуэт окрасился алым. Невольная мысль о смерти была ясной, вот только радости и даже облегчения не вызывала. Марина знала: главная – старуха, остальные лишь пешки.
Девочка улыбнулась детективу и отошла от окна. Планшет стал быстро заполняться словами. Лесницкая улыбнулась в ответ, чувствуя, в здании безопасно. Мария об этом, наверняка, знала, но проводя вчера экскурсию, приняла меры осторожности. Магия могла окольцевать любого: ребёнка, взрослого неважно. Хозяйка «Приюта» помнила об этом и вела себя соответствующе.
Марина нашла свободный стул у стены, где всего минуту назад сидел медитирующий эльф. Его она заметила не сразу – слишком тихим и незаметным тот был. Но стоило ей подумать о стуле, как эльф поднялся и пошёл по коридору. Прочитал мысли? И этого Марина не исключала.
Она села напротив картины и стала внимательно изучать рисунки: витиеватые линии, точные штрихи, замысловатые пируэты цвета и знакомые каждому образы. Вспомнила легенду о рождении магии, о Смерти, что жила одиноко в доме, о розовых и коричневых красках в палитре Лизы.
А потом увидела. Неявно, нечётко. Скорее, как иллюзию, а не полноценное изображение – сакуру красивую и величественную. Пугающую. Сомнений у детектива не осталось – перед ней дерево у пруда. То самое, что так смущало и тревожило. То самое, что исследовал Ботик.
Ботик… Вернётся? Не встанет ли на сторону старухи? Болезненная мысль обожгла Марину. Она не хотела верить в подобный исход. Не могла потерять друга.
Сейчас в тишине и спокойствии, рядом с волшебным полотном Марина готова была признаться: давно перестала считать робота простой машиной, а если говорить уж совсем честно, то никогда таковым и не воспринимала. Он ей друг. Он, тот, кого она не могла и не хотела терять. И сейчас Лесницкая за него волновалась. Она понимала, как ему тяжело. Быть не таким, как все задача не из лёгких. Марина родилась с этим, но всё равно до сих пор испытывала трудности. Вынужденно скрывала свою суть и способности.
Но она человек: ей проще в мире людей. А он – изобретение, воспринимаемое большинством негативно. Как нечто чужеродное, ненужное или, что хуже, как агрегат, просто запрограммированный на служение живым.
Где он сейчас? Где её друг?
«Рядом» – ответило сердце.
Марина поклонилась картине, будто та являлась живым организмом, своим добрым волшебством, направляющим на верный путь, и пошла искать Ботика в лабиринте эмоций и чувств. В мире искусства, что давало умиротворение.
Спичкин лежал на кровати и вдыхал аромат ненавистной женщины. Как ни старался, приходилось сознаться: он всё ещё мечтал о Лесницкой. Чувства к ней полностью затмили благодарность и некое восхищение Никой, провернувшей такой финт с толпой. Пускай, Ника всего лишь человек, сплетни распускать умела не хуже какой-нибудь ведьмы. Кто бы мог подумать, что она так быстро найдёт того, кому все поверят и столь ловко запудрит мозги. Эльфы! Надо же! Отец с сыном! Спичкин никогда бы не поверил, что мужчины могут быть такими… бабскими. Хотя, чего ожидать от эльфов.
Герман ненавидел эльфов. К слову, ненавидел не только их. Всех, кто хоть капельку восхищался Мариной Лесницкой. Так что по сути раса не имела значения. Поклонники Марины находились везде. И это бесило.
Несмотря на слухи и так себе репутацию, ею по-прежнему восхищались. Спичкин о подобном лишь мечтал. Как ни старался, какие дела не брал, а слава всё равно доставалась Лесницкой. Будто злой рок, эта женщина со своей исключительностью преследовала его повсюду. Но тут Спичкин лукавил: не она его преследовала. Он.
– Ненавижу тебя, тварь… – ударил кулаком по кровати. Герман чувствовал себя безумцем и всё из-за кого? Из-за неё. Он хотел бы избавиться от навязчивых мыслей, да только разве от них избавишься? Вероника не помогала. Уступала по всем фронтам. Вроде и красивая, а не то. Страстная, но Спичкин не сомневался: В Марине страсти больше.
Сойдясь изначально на желании досадить Марине, они всё больше теперь отдалялись. Опять неверно. Он. Отдалялся.
А Вероника прикладывала все усилия. Вот и сейчас расстаралась, да только ему по большому счёту на её потуги было наплевать.
Вдыхая аромат духов и ни с чем несравнимый запах тела, Спичкин силился понять, как быть дальше. Растоптать Марину, облить грязью? Уничтожить? Или отойти от плана и дать ей второй шанс? Вдруг одумается? Царя больше рядом нет, а он готов находиться при Марине всю жизнь. Рано или поздно она поймёт, как он ей нужен. Провёл рукой по простыни, похотливо улыбнулся. Затем вытащил из кармана брюк мобильный и вошёл в программу, отвечающую за прослушку в квартире Лесницкой. Сегодня он ещё не проверял запись. Надеялся как раз сейчас услышать нечто такое, что помогло бы вычислить дракона. А то как он не присматривался, эту Снегурочку так и не увидел. Нике тоже не посчастливилось. Зверь и для неё оставался недостижим.
Раскинулся звездой, закрыл глаза, приготовился. И услышал. Но совсем не то, что ожидал.
Осознав, каким лопухом его выставила Марина, Герман рассвирепел. Немного успокоившись – удалось после парочки разбитых тарелок, набрал Нику и рявкнул:
– Живо в Питер! Дело есть!
– Но… как же наш план, Гера? И ты вообще где?
– План резко меняется!
– А мои познания…
– Обойдёмся без них, – перебил Спичкин. – Вызывай такси прямо сейчас.
– То есть Лесницкую не трогаем? – недовольство пропитало не только женский голос. Казалось, оно сочилось из самого телефона.
– Ещё как трогаем! Ударим по всем фронтам сразу! Ты в Питере займёшься драконом, а я здесь роботом! И ни о чём не спрашивай! – отключился.
Нике подобный тон совсем не нравился, и если бы она не любила Геру со школьных лет, то давно послала.
Но она любила.
***
Ботик сидел в одном из дальних помещений и рассматривал полки, заваленные рисунками. На стене в хаотичном порядке висел творческий инвентарь, швабры, грязные тряпки.
«Совершеннейший бардак», – подумал робот.
Было похоже на то, что комнатой давно не пользовались. Сантиметровый слой пыли на единственной пустой полке прямо перед глазами это подтверждал.
Дверь Ботик открыл без труда – спасибо современным программам, заложенным создателем в тело робота. Жаль только создатель не вложил в него равнодушие. Не убрал эмоции. Зачем они вообще нужны? Люди от них только страдают. Вздохнул.
Сомнения в причастности Марины к убийству давно растаяли. Это случилось, как только он перешагнул порог комплекса. А стыд и чувство вины напротив захватили в плен и не желали выпускать.
Как он только мог заподозрить Марину? Как подобная мысль вообще пришла ему в голову? Столько вместе пережили, через такие испытания прошли, а он позволил себе размышлять о её вине. Абсурд! Нелепица! Позор!
Друг называется… Наверняка, она его не простит. Людям свойственно помнить обиды, лелеять их, как в случае со Спичкиным и Вероникой. Марина, безусловно, не такая, но она же человек, значит, вполне может обидеться. Из жизни не вычеркнет, но отношение изменит. А они в связке. Хочешь не хочешь, будут чувствовать друг друга. И эти эмоции дадутся ей нелегко.
«Дурак», – ругал себя Ботик.
Он живо представлял её одинокую, брошенную. Оставленную на растерзание врагам. Парочка злопыхателей способна на многое. Страшно даже предположить, на что они готовы пойти ради её унижения. И вместо того, чтобы защищать свою хозяйку, свою подругу, оберегать и помогать, он сидит тут и ноет, как… как… настоящий человек.
Внезапное открытие радовало и одновременно печалило.
– Ботик?
Решил, померещилось.
– Я тебя искала.
Обернулся.
В проходе стояла Марина: живая, не мираж. И в её голосе не звучало и толики обиды. Лишь теплота и что-то близкое к сожалению.
Миша боролся с собой. Желание сейчас же сесть в такси и мчаться в коттеджный посёлок было велико, но сорваться прямо в эту минуту он не мог из-за дракона. Сначала нужно его как-то спрятать. Единственный вариант, приходящий в голову, касался магии.
Участвуя в расследованиях Лесницкой, хотя почему участвуя, стоя где-то на задворках, Миша успел познакомиться с десятком магов и таким же количеством колдунов. Первые, если работали в сфере торговли, могли помочь с предметами, облегчающими жизнь вроде той же самоочищающейся тёрки. Миша как раз такую собирался подарить маме. Вторые отвечали за разного рода зелья. В том числе за такие, какими пользовалась сама детектив, «надевая» образ ведьмы. Хотя, случались, конечно, и исключения: маг открывал магазинчик с зельями, а колдун с самозашивающейся одеждой.
Вблизи дома подобных точек не было, зато он знал не одну в центре. Дорога на такси займёт не больше получаса, и в принципе, он мог оставить Снегурочку на это время одну. Но перво-наперво следует выяснить, есть ли в наличии необходимое зелье. И где. Студент сомневался в том, что имеется разница действия между драконом и любым другим живым существом, но, должен был убедиться. Всё-таки, драконы вроде как вымерли, а, значит, их реакцию на зелье никто не проверял. Жаль, с Мариной они ни разу о подобном не говорили. Спросить сейчас? Аккуратно, ненароком? Нет. Лесницкая не дура, догадается, и влетит ему от ненормальной, ещё и Снегурочку больше не доверит, а он успел к питомцу привязаться.
Размышляя о возможных последствиях, вернее фантазируя на тему, Миша взял мобильник и поочерёдно стал обзванивать специализированные магазинчики. Когда информация была получена, залез в интернет и прошерстил инструкции на предмет побочных действий. А потом решил перестраховаться и почитал статьи о влиянии зелий на те или иные организмы. Парень не видел того, как дракон выскочил за дверь, но, услышав громкий хруст, пулей выскочил из комнаты.
Снегурочка сидела на кухонном столе, там, где Мишина мама разделывала мясо, и, облизываясь, грызла свиные косточки.
– Мама суп хотела сварить, – укорил её Миша. – Ах ты, обжора. Что теперь делать будем?
Дракониха не ответила, Миша не сдержал улыбки: сердиться на Снегурочку было просто невозможно.
– Больше так не делай. А если бы дома кто-то был? Ладно. Сам виноват. Дверь не запер, – взял миску, посмотрел на мясо. – Ещё не всё разморозилось. Может, подправим это в микроволновке?
Дракон радостно заурчал.
– Хорошо. А потом я займусь изучением состава, а ты тихо посмотришь мультик. Договорились?
Снегурочка кивнула.
– Отлично. Идём.
В это самое время Ника читала сообщения от Геры. Дотошно, подробно, в ненужных деталях любимый мужчина описывал что и как сделать, будто она была идиоткой и сама не понимала. Обидно. Ведь, если дело не касалось Лесницкой, Гера вёл себя совсем по-другому. Иногда ей даже казалось, он тоже её любит. А потом очередная заметка о Лесницкой в газете, упоминание среди коллег и всё. Конец романтизму. Гера превращался в одержимого. Про Нику забывал, а вспоминал лишь когда нужна была помощь. И совместное проживание здесь не помогало.
Вероника ненавидела Марину.
Такси, к счастью, выскользнуло из пробки, проехало очередную высотку. Коттеджный посёлок миновали давно: водитель гнал, превышая лимит скорости, но об этом Ника сама его попросила, намекнув о связях в нужных структурах. В Питере движение замедлилось. Замри водитель в заторе на Невском, вообще начались бы проблемы. Ника нервничала, потому что Гера нервничал, а сообщения, между тем, сыпались, подпитывая нервозность.
Наконец, машина оказалась в знакомом районе. Ника бывала здесь неоднократно во время слежки за Лесницкой. Она ведь когда только узнала о способностях подруги, сразу попыталась выведать и о таинственной квартире. Уж сколько бродило слухов: и прОклята, и ведьмой облюбована, и жертвы там приносят. А оказалось всё просто: в «страшной» квартире жила Лесницкая. Время от времени.
Ника пыталась выяснить подробнее, но так и не смогла – детектив тщательно подбирала круг общения и осторожничала во всём.
Бесила.
Чем больше тайн хранила Лесницкая, тем ненасытнее становился Гера. Его прямо-таки распирало желание овладеть ею. Ника об этом отлично знала. Но ничего не могла поделать: все её уловки с красивым бельём и ролью будущей прекрасной жены имели лишь кратковременный эффект.
Подъезжая к дому студента, Ника уже буквально молилась об удачном исполнении плана, уверенная в том, что как только они с Герочкой морально уничтожат Лесницкую, всё наладится. Он должен был понять, кто ему нужен на самом деле. Зря она, что ли мешала всем его свиданиям в школе и после?
Вероника зашла в подъезд, используя собственный ключ, сделанный Герой, когда он ставил прослушку и, предчувствуя скорый триумф, – с каждым шагом вера крепчала – вызвала лифт.
Миша готовился долго. К поставленной перед самим собой задачей подошёл основательно.
– Я оставлю тебе миску с мясом. Оно уже разморожено, – объяснял драконихе. – В коробке есть игрушки. В детстве я мечтал о собаке. Собаку так и не купили, а на игрушки я ещё в средней школе спускал все карманные деньги. В общем, мы их так и не выбросили. Сам не знаю почему, – ухмыльнулся. – Ну вот, видишь, пригодились.
Снегурочка внимательно слушала.
– Скучать тебе не придётся. Летать можно. Смотри. Я занавесил окна другими шторами. Они не прозрачные. Поэтому когтями за них не цепляйся. Откроются, а ты летаешь, и всё, – развёл руками. – Возникнут у нас проблемы. Так что не подведи, хорошо?
Дракониха уткнулась мордой в ноги Миши.
– Скучать будешь? – догадался парень. Вздохнул. – Я тоже. – Погладил по спине. – Но постараюсь как можно скорее. Ты только будь осторожна, ладно?
Снегурочка не отреагировала.
Повернулась. У окна стояла девочка с планшетом – современным средством для написания стихов – и вздрагивала, глядя на лабрадора.
Собака продолжала гавкать, но менее уверенно. Когда детская ручка осторожно потянулась к морде, та не оскалилась. Будто избавившись от наваждения, пёс лишь тявкнул. Дружелюбно. Девочка расслабилась, собака тоже. Марина вздохнула с облегчением. Догадка подтвердилась. Комплекс влиял на жителей или, что скорее, наоборот, не попадал под чары.
Люди и прочие расы подходили к открытым окнам, заглядывали и менялись. Постояв какое-то время, уходили. Понемногу затихали голоса, шаги. Атмосфера накалённости становилась мягче. Жара спадала, и Марина задумалась: а не связана ли духота с колдовством?
Никто не мог управлять погодой, но корректировать… На это способен любой маломальский хороший маг. А в «Приюте» таковых могло оказаться немало. Впрочем, Лесницкая сомневалась, что виноват кто-то из отдыхающих. Сердце, интуиция, да и все события подсказывали: руку приложила та же старуха с перекрёстка или её прихвостень. Воспоминание о мужчине, сидевшим рядом со старухой в момент, когда её, Марину лишали памяти, показалось на берегу сознания и сразу кануло в пучину забытья. Образ размылся, а силуэт окрасился алым. Невольная мысль о смерти была ясной, вот только радости и даже облегчения не вызывала. Марина знала: главная – старуха, остальные лишь пешки.
Девочка улыбнулась детективу и отошла от окна. Планшет стал быстро заполняться словами. Лесницкая улыбнулась в ответ, чувствуя, в здании безопасно. Мария об этом, наверняка, знала, но проводя вчера экскурсию, приняла меры осторожности. Магия могла окольцевать любого: ребёнка, взрослого неважно. Хозяйка «Приюта» помнила об этом и вела себя соответствующе.
Марина нашла свободный стул у стены, где всего минуту назад сидел медитирующий эльф. Его она заметила не сразу – слишком тихим и незаметным тот был. Но стоило ей подумать о стуле, как эльф поднялся и пошёл по коридору. Прочитал мысли? И этого Марина не исключала.
Она села напротив картины и стала внимательно изучать рисунки: витиеватые линии, точные штрихи, замысловатые пируэты цвета и знакомые каждому образы. Вспомнила легенду о рождении магии, о Смерти, что жила одиноко в доме, о розовых и коричневых красках в палитре Лизы.
А потом увидела. Неявно, нечётко. Скорее, как иллюзию, а не полноценное изображение – сакуру красивую и величественную. Пугающую. Сомнений у детектива не осталось – перед ней дерево у пруда. То самое, что так смущало и тревожило. То самое, что исследовал Ботик.
Ботик… Вернётся? Не встанет ли на сторону старухи? Болезненная мысль обожгла Марину. Она не хотела верить в подобный исход. Не могла потерять друга.
Сейчас в тишине и спокойствии, рядом с волшебным полотном Марина готова была признаться: давно перестала считать робота простой машиной, а если говорить уж совсем честно, то никогда таковым и не воспринимала. Он ей друг. Он, тот, кого она не могла и не хотела терять. И сейчас Лесницкая за него волновалась. Она понимала, как ему тяжело. Быть не таким, как все задача не из лёгких. Марина родилась с этим, но всё равно до сих пор испытывала трудности. Вынужденно скрывала свою суть и способности.
Но она человек: ей проще в мире людей. А он – изобретение, воспринимаемое большинством негативно. Как нечто чужеродное, ненужное или, что хуже, как агрегат, просто запрограммированный на служение живым.
Где он сейчас? Где её друг?
«Рядом» – ответило сердце.
Марина поклонилась картине, будто та являлась живым организмом, своим добрым волшебством, направляющим на верный путь, и пошла искать Ботика в лабиринте эмоций и чувств. В мире искусства, что давало умиротворение.
Прода от 20.08.2020, 19:59
Глава 10
Спичкин лежал на кровати и вдыхал аромат ненавистной женщины. Как ни старался, приходилось сознаться: он всё ещё мечтал о Лесницкой. Чувства к ней полностью затмили благодарность и некое восхищение Никой, провернувшей такой финт с толпой. Пускай, Ника всего лишь человек, сплетни распускать умела не хуже какой-нибудь ведьмы. Кто бы мог подумать, что она так быстро найдёт того, кому все поверят и столь ловко запудрит мозги. Эльфы! Надо же! Отец с сыном! Спичкин никогда бы не поверил, что мужчины могут быть такими… бабскими. Хотя, чего ожидать от эльфов.
Герман ненавидел эльфов. К слову, ненавидел не только их. Всех, кто хоть капельку восхищался Мариной Лесницкой. Так что по сути раса не имела значения. Поклонники Марины находились везде. И это бесило.
Несмотря на слухи и так себе репутацию, ею по-прежнему восхищались. Спичкин о подобном лишь мечтал. Как ни старался, какие дела не брал, а слава всё равно доставалась Лесницкой. Будто злой рок, эта женщина со своей исключительностью преследовала его повсюду. Но тут Спичкин лукавил: не она его преследовала. Он.
– Ненавижу тебя, тварь… – ударил кулаком по кровати. Герман чувствовал себя безумцем и всё из-за кого? Из-за неё. Он хотел бы избавиться от навязчивых мыслей, да только разве от них избавишься? Вероника не помогала. Уступала по всем фронтам. Вроде и красивая, а не то. Страстная, но Спичкин не сомневался: В Марине страсти больше.
Сойдясь изначально на желании досадить Марине, они всё больше теперь отдалялись. Опять неверно. Он. Отдалялся.
А Вероника прикладывала все усилия. Вот и сейчас расстаралась, да только ему по большому счёту на её потуги было наплевать.
Вдыхая аромат духов и ни с чем несравнимый запах тела, Спичкин силился понять, как быть дальше. Растоптать Марину, облить грязью? Уничтожить? Или отойти от плана и дать ей второй шанс? Вдруг одумается? Царя больше рядом нет, а он готов находиться при Марине всю жизнь. Рано или поздно она поймёт, как он ей нужен. Провёл рукой по простыни, похотливо улыбнулся. Затем вытащил из кармана брюк мобильный и вошёл в программу, отвечающую за прослушку в квартире Лесницкой. Сегодня он ещё не проверял запись. Надеялся как раз сейчас услышать нечто такое, что помогло бы вычислить дракона. А то как он не присматривался, эту Снегурочку так и не увидел. Нике тоже не посчастливилось. Зверь и для неё оставался недостижим.
Раскинулся звездой, закрыл глаза, приготовился. И услышал. Но совсем не то, что ожидал.
Осознав, каким лопухом его выставила Марина, Герман рассвирепел. Немного успокоившись – удалось после парочки разбитых тарелок, набрал Нику и рявкнул:
– Живо в Питер! Дело есть!
– Но… как же наш план, Гера? И ты вообще где?
– План резко меняется!
– А мои познания…
– Обойдёмся без них, – перебил Спичкин. – Вызывай такси прямо сейчас.
– То есть Лесницкую не трогаем? – недовольство пропитало не только женский голос. Казалось, оно сочилось из самого телефона.
– Ещё как трогаем! Ударим по всем фронтам сразу! Ты в Питере займёшься драконом, а я здесь роботом! И ни о чём не спрашивай! – отключился.
Нике подобный тон совсем не нравился, и если бы она не любила Геру со школьных лет, то давно послала.
Но она любила.
***
Ботик сидел в одном из дальних помещений и рассматривал полки, заваленные рисунками. На стене в хаотичном порядке висел творческий инвентарь, швабры, грязные тряпки.
«Совершеннейший бардак», – подумал робот.
Было похоже на то, что комнатой давно не пользовались. Сантиметровый слой пыли на единственной пустой полке прямо перед глазами это подтверждал.
Дверь Ботик открыл без труда – спасибо современным программам, заложенным создателем в тело робота. Жаль только создатель не вложил в него равнодушие. Не убрал эмоции. Зачем они вообще нужны? Люди от них только страдают. Вздохнул.
Сомнения в причастности Марины к убийству давно растаяли. Это случилось, как только он перешагнул порог комплекса. А стыд и чувство вины напротив захватили в плен и не желали выпускать.
Как он только мог заподозрить Марину? Как подобная мысль вообще пришла ему в голову? Столько вместе пережили, через такие испытания прошли, а он позволил себе размышлять о её вине. Абсурд! Нелепица! Позор!
Друг называется… Наверняка, она его не простит. Людям свойственно помнить обиды, лелеять их, как в случае со Спичкиным и Вероникой. Марина, безусловно, не такая, но она же человек, значит, вполне может обидеться. Из жизни не вычеркнет, но отношение изменит. А они в связке. Хочешь не хочешь, будут чувствовать друг друга. И эти эмоции дадутся ей нелегко.
«Дурак», – ругал себя Ботик.
Он живо представлял её одинокую, брошенную. Оставленную на растерзание врагам. Парочка злопыхателей способна на многое. Страшно даже предположить, на что они готовы пойти ради её унижения. И вместо того, чтобы защищать свою хозяйку, свою подругу, оберегать и помогать, он сидит тут и ноет, как… как… настоящий человек.
Внезапное открытие радовало и одновременно печалило.
– Ботик?
Решил, померещилось.
– Я тебя искала.
Обернулся.
В проходе стояла Марина: живая, не мираж. И в её голосе не звучало и толики обиды. Лишь теплота и что-то близкое к сожалению.
Прода от 22.08.2020, 13:56
Миша боролся с собой. Желание сейчас же сесть в такси и мчаться в коттеджный посёлок было велико, но сорваться прямо в эту минуту он не мог из-за дракона. Сначала нужно его как-то спрятать. Единственный вариант, приходящий в голову, касался магии.
Участвуя в расследованиях Лесницкой, хотя почему участвуя, стоя где-то на задворках, Миша успел познакомиться с десятком магов и таким же количеством колдунов. Первые, если работали в сфере торговли, могли помочь с предметами, облегчающими жизнь вроде той же самоочищающейся тёрки. Миша как раз такую собирался подарить маме. Вторые отвечали за разного рода зелья. В том числе за такие, какими пользовалась сама детектив, «надевая» образ ведьмы. Хотя, случались, конечно, и исключения: маг открывал магазинчик с зельями, а колдун с самозашивающейся одеждой.
Вблизи дома подобных точек не было, зато он знал не одну в центре. Дорога на такси займёт не больше получаса, и в принципе, он мог оставить Снегурочку на это время одну. Но перво-наперво следует выяснить, есть ли в наличии необходимое зелье. И где. Студент сомневался в том, что имеется разница действия между драконом и любым другим живым существом, но, должен был убедиться. Всё-таки, драконы вроде как вымерли, а, значит, их реакцию на зелье никто не проверял. Жаль, с Мариной они ни разу о подобном не говорили. Спросить сейчас? Аккуратно, ненароком? Нет. Лесницкая не дура, догадается, и влетит ему от ненормальной, ещё и Снегурочку больше не доверит, а он успел к питомцу привязаться.
Размышляя о возможных последствиях, вернее фантазируя на тему, Миша взял мобильник и поочерёдно стал обзванивать специализированные магазинчики. Когда информация была получена, залез в интернет и прошерстил инструкции на предмет побочных действий. А потом решил перестраховаться и почитал статьи о влиянии зелий на те или иные организмы. Парень не видел того, как дракон выскочил за дверь, но, услышав громкий хруст, пулей выскочил из комнаты.
Снегурочка сидела на кухонном столе, там, где Мишина мама разделывала мясо, и, облизываясь, грызла свиные косточки.
– Мама суп хотела сварить, – укорил её Миша. – Ах ты, обжора. Что теперь делать будем?
Дракониха не ответила, Миша не сдержал улыбки: сердиться на Снегурочку было просто невозможно.
– Больше так не делай. А если бы дома кто-то был? Ладно. Сам виноват. Дверь не запер, – взял миску, посмотрел на мясо. – Ещё не всё разморозилось. Может, подправим это в микроволновке?
Дракон радостно заурчал.
– Хорошо. А потом я займусь изучением состава, а ты тихо посмотришь мультик. Договорились?
Снегурочка кивнула.
– Отлично. Идём.
Прода от 23.08.2020, 08:36
В это самое время Ника читала сообщения от Геры. Дотошно, подробно, в ненужных деталях любимый мужчина описывал что и как сделать, будто она была идиоткой и сама не понимала. Обидно. Ведь, если дело не касалось Лесницкой, Гера вёл себя совсем по-другому. Иногда ей даже казалось, он тоже её любит. А потом очередная заметка о Лесницкой в газете, упоминание среди коллег и всё. Конец романтизму. Гера превращался в одержимого. Про Нику забывал, а вспоминал лишь когда нужна была помощь. И совместное проживание здесь не помогало.
Вероника ненавидела Марину.
Такси, к счастью, выскользнуло из пробки, проехало очередную высотку. Коттеджный посёлок миновали давно: водитель гнал, превышая лимит скорости, но об этом Ника сама его попросила, намекнув о связях в нужных структурах. В Питере движение замедлилось. Замри водитель в заторе на Невском, вообще начались бы проблемы. Ника нервничала, потому что Гера нервничал, а сообщения, между тем, сыпались, подпитывая нервозность.
Наконец, машина оказалась в знакомом районе. Ника бывала здесь неоднократно во время слежки за Лесницкой. Она ведь когда только узнала о способностях подруги, сразу попыталась выведать и о таинственной квартире. Уж сколько бродило слухов: и прОклята, и ведьмой облюбована, и жертвы там приносят. А оказалось всё просто: в «страшной» квартире жила Лесницкая. Время от времени.
Ника пыталась выяснить подробнее, но так и не смогла – детектив тщательно подбирала круг общения и осторожничала во всём.
Бесила.
Чем больше тайн хранила Лесницкая, тем ненасытнее становился Гера. Его прямо-таки распирало желание овладеть ею. Ника об этом отлично знала. Но ничего не могла поделать: все её уловки с красивым бельём и ролью будущей прекрасной жены имели лишь кратковременный эффект.
Подъезжая к дому студента, Ника уже буквально молилась об удачном исполнении плана, уверенная в том, что как только они с Герочкой морально уничтожат Лесницкую, всё наладится. Он должен был понять, кто ему нужен на самом деле. Зря она, что ли мешала всем его свиданиям в школе и после?
Вероника зашла в подъезд, используя собственный ключ, сделанный Герой, когда он ставил прослушку и, предчувствуя скорый триумф, – с каждым шагом вера крепчала – вызвала лифт.
Прода от 23.08.2020, 19:41
Миша готовился долго. К поставленной перед самим собой задачей подошёл основательно.
– Я оставлю тебе миску с мясом. Оно уже разморожено, – объяснял драконихе. – В коробке есть игрушки. В детстве я мечтал о собаке. Собаку так и не купили, а на игрушки я ещё в средней школе спускал все карманные деньги. В общем, мы их так и не выбросили. Сам не знаю почему, – ухмыльнулся. – Ну вот, видишь, пригодились.
Снегурочка внимательно слушала.
– Скучать тебе не придётся. Летать можно. Смотри. Я занавесил окна другими шторами. Они не прозрачные. Поэтому когтями за них не цепляйся. Откроются, а ты летаешь, и всё, – развёл руками. – Возникнут у нас проблемы. Так что не подведи, хорошо?
Дракониха уткнулась мордой в ноги Миши.
– Скучать будешь? – догадался парень. Вздохнул. – Я тоже. – Погладил по спине. – Но постараюсь как можно скорее. Ты только будь осторожна, ладно?
Снегурочка не отреагировала.
