— Предатель, — произнес Рефатов, обращаясь к Мустафаеву. — Собери курултай, будем решать.
В ярости и бессилии Мустафаев сжимал кулаки. Но ни завтра, ни на следующий день «Меджлис»* не смог собрать курултай. Третья по величине фигура в «Меджлисе»*, разыграв свою карту, рвалась к власти. Закат Рефатова и Мустафаева был виден невооруженным взглядом, и теперь он, опираясь на духовенство, рвался к власти как среди своих, так и среди тех, кто захватил власть в Крыму. Его кандидатуру рассматривал лично начальник разведки турецкой Эймюр.
«Молодой, перспективный, пользующийся безукоризненным авторитетом среди молодежи, его поддерживает духовенство Крыма, то, что нужно, — рассуждал начальник разведки, — и главное — он вошел в доверие к мятежникам, захватившим власть на полуострове, а это значит, что в недалеком будущем он сможет влиять на умы людей, воспитывая молодежь всех национальностей Крыма. А что Рефатов, Мустафаев и их сторонники? Будем выводить из Крыма для открытой борьбы».
Начальник турецкой Эймюр окончательно сделал выводы, укрепившись в своей правоте. Восток — дело тонкое и не предполагает резких движений, как предлагают его «коллеги» из ЦРУ. Хватит Ирака, Ливии. О поддержке турецкой Эймюр знал и кандидат, стремящийся к власти среди крымско-татарского народа. Вчера его поддержали лидеры местных ячеек «Меджлис»*. Ему была нужна поддержка его народа, и он ее получил. Крымско-татарский народ сделал свой выбор, услышав своего духовного лидера и местных лидеров «Меджлиса»*.
Игра началась, и в этой игре крымско-татарский народ держал нейтралитет, выжидая в борьбе славян, кто кого, надеясь на несбыточность своей мечты.
Усталость взяла вверх. «Это все хорошо, но…спать». «Шелест» отключил телевизор, проваливаясь в сон, но настойчивый телефонный звонок говорил об обратном: поспать не удастся.
«Шелест» поднял телефон. «Андрей?»
На табло высветился номер его телефона, и по тому, как тот настойчиво звонил, «Шелест» понял: что-то случилось.
— Алло, слушаю, — произнес уставшим голосом «Шелест».
— Срочно, сбор по тревоге, — в трубке раздался взволнованный голос Андрея. — Нашим нужна помощь, место сбора — аэропорт Центральный.
Андрей еще что-то говорил, но «Шелест» не слышал, сон сняло как рукой. Быстро одевшись, он летел к месту встречи.
— 2 —
Роту «Шелест» увидел издалека, выпрыгивая из такси.
— Спасибо, земляк, выручил, — произнес «Шелест», расплатившись с водителем.
Водитель кивнул, взял деньги и, нажав на педаль газа, унесся в город. «Шелест», усмехнувшись вслед удаляющейся машине, направился к штабу.
«Будто бы и не уходил, — пронеслось у него в голове. — За день ничего не изменилось, патруль «вежливых» людей, медленно прохаживающийся вдоль терминала к площади и обратно, пустая площадь, неработающий аэропорт.
«Шелест» все ближе и ближе подходил к штабу, всматриваясь в лица людей. Разбившись на группы, все взволнованно обсуждали события последних дней. Кто-то курил, отойдя за угол дома.
«Шелест» спросил:
— Что случилось?
Тревога на лицах говорила о многом, впереди роту ожидала опасная работа, но вот какая? «Шелест» подошел к роте, глазами в гуще ополченцев разыскивая Андрея.
«Эти из других взводов, а вот и мои».
Пожимая руки ополченцам, «Шелест» пытался узнать, где Андрей. Кто-то пожимал плечами, кто-то неопределенно указал на дверь штаба, мол, там посмотри.
«Необходимо найти Андрея». С этой мыслью «Шелест» поднялся по ступенькам, направляясь к штабу. Резкий звук тормозов заставил обернуться. Лихо подъехала иномарка, из нее вышел Рубен и невесть откуда появившийся Андрей.
— Рота, строиться, — прозвучала команда.
— Повзводно становись, — подхватил Андрей.
Люди задвигались, каждый разыскивая свой взвод.
— Товарищ командир, — докладывал Андрей, — четвертая рота построена.
Рубен окинул пристальным взглядом ряды ополченцев.
— Мужики, — его голос нарушил тишину, нависшую над ротой с его появлением, — сакским ополченцам нужна наша помощь, необходимо помочь им захватить военный аэродром, «Феникс» лично попросил нашу роту помочь.
По тому, как говорил Рубен, «Шелест» понял: вчера Крым спасло везение на войне, называемое чудом. Ответа на вопрос: «Почему киевские транспортники, пытавшиеся сесть в Симферополе и захватить аэропорт, не воспользовались военным аэродромом, находящимся вблизи Сак и оставшимся вне контроля ополченцев?» «Шелест» не нашел. Его размышления прервала команда:
— Разойдись.
Рота зашевелилась, люди устремились кто куда. Одни в штаб, кто-то искал магазин. Командиры взводов ушли к Рубену для уточнения задач своим взводам, и только размеренный звук патруля «вежливых» человечков говорил о том, что ситуация под контролем.
Стемнело быстро.
— К автобусу, — раздалась чья-то команда.
Люди задвигались, покидая штаб и устремившись на улицу. Они стремились быстро пройти открытое пространство от штаба к автобусу. Накрапывающий дождь и холод подгоняли. «Шелест» стоял на ступеньках, рассматривая бегущих людей.
«Экипированы кто как, палки, биты, но главное — у них боевой настрой», — сделал заключение «Шелест», направляясь к автобусу.
Набирая скорость, автобус устремился к своей цели.
— Наши все, — произнес Андрей, — кажись, третий взвод остался на охране нашего объекта…
Он еще что-то говорил о созданном Рубеном для выполнения особо важных заданий спортвзводе, но «Шелест» не слушал, всматриваясь в непроглядную ночь и усиливающийся дождь.
Рубен, повышая голос, поторапливал водителя, и тот допустил ошибку. Сокращая дорогу к цели, он свернул на проселочную дорогу, летом используемую для проезда транспорта, и вот, размытая дождем, она превратилась в непроходимую ловушку из грязи, слякоти.
Автобус занесло. Он пошел юзом. Казалось, еще немного — и перевернется. Люди от неожиданности и страха кричали. Водитель что есть силы выкручивал руль, пытаясь выровнять автобус, и это ему удалось. Прокатившись будто на салазках, тяжелая машина села на брюхо. Водитель давил на педаль газа, раз, еще и еще. Двигатель грозно ревел, машину заносило то вправо, то влево, но от этого она все больше и больше погружалась в грязь, окончательно увязнув в роковой ловушке.
— Все, приехали, — с досадой выругался водитель, глядя на Рубена, — вот тебе и сократили.
Рубен нервничал, заикался, его гонор куда-то пропал. От этого его фигура казалась комической.
— Мужики, мужики, надо…
«Шелесту» почему-то вспомнился центральный аэропорт, взлетная полоса и бегающий по ней Рубен с криками «Мужики, мужики, мужики».
— Нужно всем выйти, толкнуть, — раздался голос Андрея.
Ополченцы с неохотой покидали автобус, устремившись в ночь, где накрапывающий дождь превратился в ливень.
«Шелест» выпрыгнул из автобуса и, подхваченный ветром, чуть не упал, еле устояв на ногах.
— Твою мать, — выругался «Шелест», балансируя руками. Ноги не слушались, будто не свои, разъезжались в грязи. Кто-то из ополченцев, выпрыгнув за ним из автобуса, не удержался на ногах и упал, распластавшись в грязи.
— Мужики, давай, обхвати, налегай, — умоляюще просил Рубен.
Минута — и автобус, охваченный ополченцами, ревя двигателем, задвигался, заскользил из стороны в сторону, разбрасывая грязь. И раз… и раз, кто-то давал счет. Автобус ревел, и ничего, только летящая в разные стороны грязь Мат ополченцев говорил о том, что поставленная штабом задача на грани срыва.
— Сколько до цели? — задал вопрос «Шелест», подойдя к Андрею.
— Километра… — Андрей задумался и вдруг, указав рукой в сторону огней, еле видимых на горизонте, выдавил: — Там.
— Нужно идти, — решительно произнес «Шелест». — Если хотим помочь нашим.
Андрей, уловив мысль «Шелеста», кивнул в знак согласия и рванул к Рубену. Крик Рубена, заглушающий порывистый ветер, возвестил о начале движения роты к намеченной цели. Сбиваемые ветром и не раз растянувшиеся люди падали, но упорно шли к своей цели. Дождь пропитал одежду насквозь, на обувь налипла грязь, и ноги становились неподъемными. Превозмогая себя, ополченцы шаг за шагом шли к цели. И никто уже не обращал внимания на отставшего где-то в ночи Рубена.
Продрогшим от холода и ливня людям казалось, что этот кошмар ни закончится никогда, но они продолжали упорно идти к своей цели, и ничто их не могло остановить: ни слякоть, ни ливень, ни сбивающий с ног ветер. Ополченцы были в шаге от цели.
Раздавшееся впереди «Вижу объект» оповестило о том, что рота вышла к цели — военному городку летчиков. И в подтверждение перед ополченцами четвертой роты появились местные ополченцы.
«Шелест» рассматривал стоявших перед ним людей.
«Человек десять, не больше», — решил он.
Ополченцы стояли возле освещенного КПП, укрываясь под навесом прилегающих пристроек, и с ними были женщины.
«В такую погоду, в ночи, и женщины».
— Это что, ваши? — задал вопрос «Шелест», обратившись к старшему группы сакских ополченцев.
— Нет, это жены офицеров, — ответил местный ополченец, — они мешают нам разобраться с теми, кто внутри.
Не сказав ничего, «Шелест» отошел в сторону, изучая подходы к воинской части.
«Ворота, КПП, двухметровый забор по периметру, местами покосившийся, но представляющий серьезное препятствие для тех, кто будет штурмовать, если по ту сторону… — «Шелест», отогнал от себя мысль, что может быть по ту сторону. — Колючая проволока, отделяющий часть от городка заросший ров, глубину которого так сразу и не определишь».
— Рота. Строиться!
Сквозь размышления «Шелест» услышал знакомый кавказский акцент Рубена. Рота построилась в ожидании отставших. Рубен отошел в сторону с местным ополченцем. Тот показывал то на КПП, то на женщин, сбившихся и с ужасом смотревших на большое количество вымокших и агрессивно настроенных мужчин.
То, что штурм неизбежен, понимали все. И те, кто стоял у ворот, и те, кто отказался открыть ворота и теперь стоял по ту сторону, готовые встретить врага. Тем, кто стоял по ту сторону ворот, было нелегко. Их жены оказались с теми, кто готовил штурм, и от этого на душе было неспокойно. Чувство выполняемого до конца долга и боязнь за жизнь близких боролись между собой. Призыв их женщин стоял в ушах командира отряда.
— Я не могу добровольно открыть ворота, — произнес командир отряда, — я давал присягу, но и мешать не буду, если только...
Собрав всех свободных от службы офицеров у КПП, командир отряда наблюдал за ровно стоящими рядами гражданских, в руках у которых были палки, биты и бог весть что еще. Командир был готов к любому развитию сценария.
— Всем надеть бронежилеты, — отдал команду командир отряда.
— А оружие… — начал было дежурный.
— Отставить, я кровопролития не допущу, перед нами народ.
Военные выстраивались по ту сторону забора, готовые встретить непрошеных гостей, и мнения их были неоднозначны. Стоявшие в нерешительности ряды ополченцев с другой стороны ворот говорили о колебаниях Рубена.
— Время уходит, — произнес «Шелест», обратившись к Андрею. — Нужно что-то делать, не исключено, к ним подойдет помощь, и тогда...
Андрей понял беспокойство «Шелеста».
— Периметр нами не изучен, — начал было Андрей
— По периметру ров, — перебил его «Шелест». — Глубину не знаю, времени на рекогносцировку части нет, выбор у нас небольшой, только штурм ворот КПП.
Андрей одобрительно кивнул, подойдя к взводу.
— Мне нужно несколько добровольцев.
Вышло человек шесть, молодые, подтянутые, бесшабашные парни, для которых происходящее было игрой.
— Ваша задача, — произнес Андрей, указав рукой на ворота, — преодолев препятствие, открыть эти ворота.
— Да запросто, — раздались возгласы и смешки добровольцев.
— Что бы там ни случилось, — продолжал Андрей, — вы должны открыть ворота, в противном случае мы вам не поможем.
После этой фразы спесь с искателей приключений как рукой сняло, смех прекратился, на лицах появилась серьезность. Имея опыт захвата аэропорта, «Шелест» понимал: главное — захват диспетчерских вышек. Это понимал не только «Шелест», это понимали и другие ополченцы роты.
«Шелест» не зря обратил внимание на ворота в часть. Это было единственное место, где не было колючей проволоки. Он понимал, что за ними наблюдают и не исключен сюрприз. Пока что-то говорил Рубен, группа добровольцев, быстро подбежав к воротам и став друг другу на плечи, преодолела препятствие, перелетела по ту сторону ворот. Минута, вторая, скрип открывающихся ворот и радостный крик ополченцев возвестил о начале штурма воинской части. Ополченцы кучно проникли внутрь. Справа — безжизненное КПП, сурово встретившее непрошеных гостей, и ровный квадрат людей в форме.
«Офицеры части, — мелькнуло в голове у «Шелеста», — численное превосходство на их стороне, но они стоят, не оказывая сопротивления, хотя могли наших первых враз покрошить. У них нет оружия, а значит, драться они не будут, теперь главное — не дать нашим спровоцировать бойню».
— Мужики, наша цель — диспетчерские вышки, офицеров не трогать, они на нашей стороне.
Растянувшись, рота стремительно бежала к маячащим вдалеке диспетчерским вышкам. Неожиданно асфальтную дорожку сменили ровно уложенные плиты.
«Неужели взлетка?» — пронеслось в голове.
«Шелест» бежал, за ним и впереди бежали люди, один за другим, даже не подозревая, что от опасности их отделяет один шаг.
«Столбы, колючка… стоп, охраняемый объект, где-то должен быть часовой, а у него разговор будет коротким. Он будет действовать согласно уставу…»
Неожиданно тишину ночи нарушил щелчок затвора. В темноте появился часовой, с удивлением рассматривавший такое большое количество нарушителей.
— Всем принять влево, — крикнул «Шелест», взяв левее и обходя часового.
Он прекрасно знал, что часовой не будет стрелять, пока нарушители не нападут на охраняемый им объект. Уйдя влево, ополченцы бежали вдоль самолетов. Один, второй, третий… Выстроенные ровными рядами, с накинутыми чехлами, самолеты в ночи были безобидны, они ожидали своего часа.
— Впереди цель — огни диспетчерских вышек, всем внимание.
Передние приостановились, ожидая отставших.
— Рассредоточиться, — звучали команды.
Ополченцы обходили вышки с разных сторон, беря их в кольцо.
За появлением неизвестных наблюдал высокого роста громила в балаклаве, с автоматом наперевес. В его руках автомат казался детской игрушкой. Толпа бежала прямо на них.
— Что за, — выругался громила, взяв на прицел приближающихся людей. — Это ваши? — задал он вопрос старшему смены, обеспечивающему работу диспетчерских вышек. Тот посмотрел сверху вниз, пожал плечами и отрицательно замотал головой.
— «Восьмой» «Первому».
— На связи, — раздалось в эфире.
— Разберись, в твоем секторе неизвестные.
— Принял.
Рота, окружив диспетчерские вышки, готовилась к их захвату. То, что произошло дальше, не входило в сценарий ополченцев. Открывшаяся дверь и появление «вежливого человека». Пораженный увиденным «Шелест» никогда не забудет удивление на лицах своих товарищей, рассматривающих «вежливого человечка». Тот молча поднял руку.
В ярости и бессилии Мустафаев сжимал кулаки. Но ни завтра, ни на следующий день «Меджлис»* не смог собрать курултай. Третья по величине фигура в «Меджлисе»*, разыграв свою карту, рвалась к власти. Закат Рефатова и Мустафаева был виден невооруженным взглядом, и теперь он, опираясь на духовенство, рвался к власти как среди своих, так и среди тех, кто захватил власть в Крыму. Его кандидатуру рассматривал лично начальник разведки турецкой Эймюр.
«Молодой, перспективный, пользующийся безукоризненным авторитетом среди молодежи, его поддерживает духовенство Крыма, то, что нужно, — рассуждал начальник разведки, — и главное — он вошел в доверие к мятежникам, захватившим власть на полуострове, а это значит, что в недалеком будущем он сможет влиять на умы людей, воспитывая молодежь всех национальностей Крыма. А что Рефатов, Мустафаев и их сторонники? Будем выводить из Крыма для открытой борьбы».
Начальник турецкой Эймюр окончательно сделал выводы, укрепившись в своей правоте. Восток — дело тонкое и не предполагает резких движений, как предлагают его «коллеги» из ЦРУ. Хватит Ирака, Ливии. О поддержке турецкой Эймюр знал и кандидат, стремящийся к власти среди крымско-татарского народа. Вчера его поддержали лидеры местных ячеек «Меджлис»*. Ему была нужна поддержка его народа, и он ее получил. Крымско-татарский народ сделал свой выбор, услышав своего духовного лидера и местных лидеров «Меджлиса»*.
Игра началась, и в этой игре крымско-татарский народ держал нейтралитет, выжидая в борьбе славян, кто кого, надеясь на несбыточность своей мечты.
Усталость взяла вверх. «Это все хорошо, но…спать». «Шелест» отключил телевизор, проваливаясь в сон, но настойчивый телефонный звонок говорил об обратном: поспать не удастся.
«Шелест» поднял телефон. «Андрей?»
На табло высветился номер его телефона, и по тому, как тот настойчиво звонил, «Шелест» понял: что-то случилось.
— Алло, слушаю, — произнес уставшим голосом «Шелест».
— Срочно, сбор по тревоге, — в трубке раздался взволнованный голос Андрея. — Нашим нужна помощь, место сбора — аэропорт Центральный.
Андрей еще что-то говорил, но «Шелест» не слышал, сон сняло как рукой. Быстро одевшись, он летел к месту встречи.
— 2 —
Роту «Шелест» увидел издалека, выпрыгивая из такси.
— Спасибо, земляк, выручил, — произнес «Шелест», расплатившись с водителем.
Водитель кивнул, взял деньги и, нажав на педаль газа, унесся в город. «Шелест», усмехнувшись вслед удаляющейся машине, направился к штабу.
«Будто бы и не уходил, — пронеслось у него в голове. — За день ничего не изменилось, патруль «вежливых» людей, медленно прохаживающийся вдоль терминала к площади и обратно, пустая площадь, неработающий аэропорт.
«Шелест» все ближе и ближе подходил к штабу, всматриваясь в лица людей. Разбившись на группы, все взволнованно обсуждали события последних дней. Кто-то курил, отойдя за угол дома.
«Шелест» спросил:
— Что случилось?
Тревога на лицах говорила о многом, впереди роту ожидала опасная работа, но вот какая? «Шелест» подошел к роте, глазами в гуще ополченцев разыскивая Андрея.
«Эти из других взводов, а вот и мои».
Пожимая руки ополченцам, «Шелест» пытался узнать, где Андрей. Кто-то пожимал плечами, кто-то неопределенно указал на дверь штаба, мол, там посмотри.
«Необходимо найти Андрея». С этой мыслью «Шелест» поднялся по ступенькам, направляясь к штабу. Резкий звук тормозов заставил обернуться. Лихо подъехала иномарка, из нее вышел Рубен и невесть откуда появившийся Андрей.
— Рота, строиться, — прозвучала команда.
— Повзводно становись, — подхватил Андрей.
Люди задвигались, каждый разыскивая свой взвод.
— Товарищ командир, — докладывал Андрей, — четвертая рота построена.
Рубен окинул пристальным взглядом ряды ополченцев.
— Мужики, — его голос нарушил тишину, нависшую над ротой с его появлением, — сакским ополченцам нужна наша помощь, необходимо помочь им захватить военный аэродром, «Феникс» лично попросил нашу роту помочь.
По тому, как говорил Рубен, «Шелест» понял: вчера Крым спасло везение на войне, называемое чудом. Ответа на вопрос: «Почему киевские транспортники, пытавшиеся сесть в Симферополе и захватить аэропорт, не воспользовались военным аэродромом, находящимся вблизи Сак и оставшимся вне контроля ополченцев?» «Шелест» не нашел. Его размышления прервала команда:
— Разойдись.
Рота зашевелилась, люди устремились кто куда. Одни в штаб, кто-то искал магазин. Командиры взводов ушли к Рубену для уточнения задач своим взводам, и только размеренный звук патруля «вежливых» человечков говорил о том, что ситуация под контролем.
******************************************************************
Стемнело быстро.
— К автобусу, — раздалась чья-то команда.
Люди задвигались, покидая штаб и устремившись на улицу. Они стремились быстро пройти открытое пространство от штаба к автобусу. Накрапывающий дождь и холод подгоняли. «Шелест» стоял на ступеньках, рассматривая бегущих людей.
«Экипированы кто как, палки, биты, но главное — у них боевой настрой», — сделал заключение «Шелест», направляясь к автобусу.
Набирая скорость, автобус устремился к своей цели.
— Наши все, — произнес Андрей, — кажись, третий взвод остался на охране нашего объекта…
Он еще что-то говорил о созданном Рубеном для выполнения особо важных заданий спортвзводе, но «Шелест» не слушал, всматриваясь в непроглядную ночь и усиливающийся дождь.
Рубен, повышая голос, поторапливал водителя, и тот допустил ошибку. Сокращая дорогу к цели, он свернул на проселочную дорогу, летом используемую для проезда транспорта, и вот, размытая дождем, она превратилась в непроходимую ловушку из грязи, слякоти.
Автобус занесло. Он пошел юзом. Казалось, еще немного — и перевернется. Люди от неожиданности и страха кричали. Водитель что есть силы выкручивал руль, пытаясь выровнять автобус, и это ему удалось. Прокатившись будто на салазках, тяжелая машина села на брюхо. Водитель давил на педаль газа, раз, еще и еще. Двигатель грозно ревел, машину заносило то вправо, то влево, но от этого она все больше и больше погружалась в грязь, окончательно увязнув в роковой ловушке.
— Все, приехали, — с досадой выругался водитель, глядя на Рубена, — вот тебе и сократили.
Рубен нервничал, заикался, его гонор куда-то пропал. От этого его фигура казалась комической.
— Мужики, мужики, надо…
«Шелесту» почему-то вспомнился центральный аэропорт, взлетная полоса и бегающий по ней Рубен с криками «Мужики, мужики, мужики».
— Нужно всем выйти, толкнуть, — раздался голос Андрея.
Ополченцы с неохотой покидали автобус, устремившись в ночь, где накрапывающий дождь превратился в ливень.
«Шелест» выпрыгнул из автобуса и, подхваченный ветром, чуть не упал, еле устояв на ногах.
— Твою мать, — выругался «Шелест», балансируя руками. Ноги не слушались, будто не свои, разъезжались в грязи. Кто-то из ополченцев, выпрыгнув за ним из автобуса, не удержался на ногах и упал, распластавшись в грязи.
— Мужики, давай, обхвати, налегай, — умоляюще просил Рубен.
Минута — и автобус, охваченный ополченцами, ревя двигателем, задвигался, заскользил из стороны в сторону, разбрасывая грязь. И раз… и раз, кто-то давал счет. Автобус ревел, и ничего, только летящая в разные стороны грязь Мат ополченцев говорил о том, что поставленная штабом задача на грани срыва.
— Сколько до цели? — задал вопрос «Шелест», подойдя к Андрею.
— Километра… — Андрей задумался и вдруг, указав рукой в сторону огней, еле видимых на горизонте, выдавил: — Там.
— Нужно идти, — решительно произнес «Шелест». — Если хотим помочь нашим.
Андрей, уловив мысль «Шелеста», кивнул в знак согласия и рванул к Рубену. Крик Рубена, заглушающий порывистый ветер, возвестил о начале движения роты к намеченной цели. Сбиваемые ветром и не раз растянувшиеся люди падали, но упорно шли к своей цели. Дождь пропитал одежду насквозь, на обувь налипла грязь, и ноги становились неподъемными. Превозмогая себя, ополченцы шаг за шагом шли к цели. И никто уже не обращал внимания на отставшего где-то в ночи Рубена.
Продрогшим от холода и ливня людям казалось, что этот кошмар ни закончится никогда, но они продолжали упорно идти к своей цели, и ничто их не могло остановить: ни слякоть, ни ливень, ни сбивающий с ног ветер. Ополченцы были в шаге от цели.
******************************************************************
Раздавшееся впереди «Вижу объект» оповестило о том, что рота вышла к цели — военному городку летчиков. И в подтверждение перед ополченцами четвертой роты появились местные ополченцы.
«Шелест» рассматривал стоявших перед ним людей.
«Человек десять, не больше», — решил он.
Ополченцы стояли возле освещенного КПП, укрываясь под навесом прилегающих пристроек, и с ними были женщины.
«В такую погоду, в ночи, и женщины».
— Это что, ваши? — задал вопрос «Шелест», обратившись к старшему группы сакских ополченцев.
— Нет, это жены офицеров, — ответил местный ополченец, — они мешают нам разобраться с теми, кто внутри.
Не сказав ничего, «Шелест» отошел в сторону, изучая подходы к воинской части.
«Ворота, КПП, двухметровый забор по периметру, местами покосившийся, но представляющий серьезное препятствие для тех, кто будет штурмовать, если по ту сторону… — «Шелест», отогнал от себя мысль, что может быть по ту сторону. — Колючая проволока, отделяющий часть от городка заросший ров, глубину которого так сразу и не определишь».
— Рота. Строиться!
Сквозь размышления «Шелест» услышал знакомый кавказский акцент Рубена. Рота построилась в ожидании отставших. Рубен отошел в сторону с местным ополченцем. Тот показывал то на КПП, то на женщин, сбившихся и с ужасом смотревших на большое количество вымокших и агрессивно настроенных мужчин.
То, что штурм неизбежен, понимали все. И те, кто стоял у ворот, и те, кто отказался открыть ворота и теперь стоял по ту сторону, готовые встретить врага. Тем, кто стоял по ту сторону ворот, было нелегко. Их жены оказались с теми, кто готовил штурм, и от этого на душе было неспокойно. Чувство выполняемого до конца долга и боязнь за жизнь близких боролись между собой. Призыв их женщин стоял в ушах командира отряда.
— Я не могу добровольно открыть ворота, — произнес командир отряда, — я давал присягу, но и мешать не буду, если только...
Собрав всех свободных от службы офицеров у КПП, командир отряда наблюдал за ровно стоящими рядами гражданских, в руках у которых были палки, биты и бог весть что еще. Командир был готов к любому развитию сценария.
— Всем надеть бронежилеты, — отдал команду командир отряда.
— А оружие… — начал было дежурный.
— Отставить, я кровопролития не допущу, перед нами народ.
Военные выстраивались по ту сторону забора, готовые встретить непрошеных гостей, и мнения их были неоднозначны. Стоявшие в нерешительности ряды ополченцев с другой стороны ворот говорили о колебаниях Рубена.
— Время уходит, — произнес «Шелест», обратившись к Андрею. — Нужно что-то делать, не исключено, к ним подойдет помощь, и тогда...
Андрей понял беспокойство «Шелеста».
— Периметр нами не изучен, — начал было Андрей
— По периметру ров, — перебил его «Шелест». — Глубину не знаю, времени на рекогносцировку части нет, выбор у нас небольшой, только штурм ворот КПП.
Андрей одобрительно кивнул, подойдя к взводу.
— Мне нужно несколько добровольцев.
Вышло человек шесть, молодые, подтянутые, бесшабашные парни, для которых происходящее было игрой.
— Ваша задача, — произнес Андрей, указав рукой на ворота, — преодолев препятствие, открыть эти ворота.
— Да запросто, — раздались возгласы и смешки добровольцев.
— Что бы там ни случилось, — продолжал Андрей, — вы должны открыть ворота, в противном случае мы вам не поможем.
После этой фразы спесь с искателей приключений как рукой сняло, смех прекратился, на лицах появилась серьезность. Имея опыт захвата аэропорта, «Шелест» понимал: главное — захват диспетчерских вышек. Это понимал не только «Шелест», это понимали и другие ополченцы роты.
******************************************************************
«Шелест» не зря обратил внимание на ворота в часть. Это было единственное место, где не было колючей проволоки. Он понимал, что за ними наблюдают и не исключен сюрприз. Пока что-то говорил Рубен, группа добровольцев, быстро подбежав к воротам и став друг другу на плечи, преодолела препятствие, перелетела по ту сторону ворот. Минута, вторая, скрип открывающихся ворот и радостный крик ополченцев возвестил о начале штурма воинской части. Ополченцы кучно проникли внутрь. Справа — безжизненное КПП, сурово встретившее непрошеных гостей, и ровный квадрат людей в форме.
«Офицеры части, — мелькнуло в голове у «Шелеста», — численное превосходство на их стороне, но они стоят, не оказывая сопротивления, хотя могли наших первых враз покрошить. У них нет оружия, а значит, драться они не будут, теперь главное — не дать нашим спровоцировать бойню».
— Мужики, наша цель — диспетчерские вышки, офицеров не трогать, они на нашей стороне.
Растянувшись, рота стремительно бежала к маячащим вдалеке диспетчерским вышкам. Неожиданно асфальтную дорожку сменили ровно уложенные плиты.
«Неужели взлетка?» — пронеслось в голове.
«Шелест» бежал, за ним и впереди бежали люди, один за другим, даже не подозревая, что от опасности их отделяет один шаг.
«Столбы, колючка… стоп, охраняемый объект, где-то должен быть часовой, а у него разговор будет коротким. Он будет действовать согласно уставу…»
Неожиданно тишину ночи нарушил щелчок затвора. В темноте появился часовой, с удивлением рассматривавший такое большое количество нарушителей.
— Всем принять влево, — крикнул «Шелест», взяв левее и обходя часового.
Он прекрасно знал, что часовой не будет стрелять, пока нарушители не нападут на охраняемый им объект. Уйдя влево, ополченцы бежали вдоль самолетов. Один, второй, третий… Выстроенные ровными рядами, с накинутыми чехлами, самолеты в ночи были безобидны, они ожидали своего часа.
— Впереди цель — огни диспетчерских вышек, всем внимание.
Передние приостановились, ожидая отставших.
— Рассредоточиться, — звучали команды.
Ополченцы обходили вышки с разных сторон, беря их в кольцо.
******************************************************************
За появлением неизвестных наблюдал высокого роста громила в балаклаве, с автоматом наперевес. В его руках автомат казался детской игрушкой. Толпа бежала прямо на них.
— Что за, — выругался громила, взяв на прицел приближающихся людей. — Это ваши? — задал он вопрос старшему смены, обеспечивающему работу диспетчерских вышек. Тот посмотрел сверху вниз, пожал плечами и отрицательно замотал головой.
— «Восьмой» «Первому».
— На связи, — раздалось в эфире.
— Разберись, в твоем секторе неизвестные.
— Принял.
Рота, окружив диспетчерские вышки, готовилась к их захвату. То, что произошло дальше, не входило в сценарий ополченцев. Открывшаяся дверь и появление «вежливого человека». Пораженный увиденным «Шелест» никогда не забудет удивление на лицах своих товарищей, рассматривающих «вежливого человечка». Тот молча поднял руку.
