-Если надо, я буду жить дома.
-Не это главное. Чтобы пройти вступительные испытания, надо уметь читать, считать до ста, отнимать и прибавлять в пределах десяти. Еще делать физические упражнения, танцевать и знать основы веры и этикета. Сегодня – завтра мы с тобой должны решить, сможешь ли ты подготовиться к экзаменам до конца лета. Если решим, что сможешь, пока поживешь дома. Будешь учиться у леди Ариатиды и под моим наблюдением у учителей летней школы для мальчиков при храме. Почему ты молчишь, ты не согласна?
- Согласна, - странно, что кому-то нужно мое согласие. На самом деле, в школу мне хотелось из-за Белой Девы.
-Сейчас ты пойдешь со мной. Я буду заниматься своими делами. Среди прочего посидишь на уроках. Сиди тихо, без единого звука. Если что-то не поймешь, после уроков спросишь. В мои разговоры с учениками, а тем более со взрослыми не вмешивайся. Слушай молча, далеко от меня не отходи. Если велю идти за руку, молча иди за руку. Все понятно?
-Да, - вздохнула я, совершенно потрясенная происходящим.
-Что ты поняла?
-Я должна слушаться, - вздохнула я.
-Это безусловно. Главное, ты должна учиться. Постарайся понять и запомнить все, что сможешь. Все, что ты запомнишь сейчас, не надо будет учить потом. Все, мы торопимся, пошли, - резко поднялся оэн.
И мы пошли по храму, оэн негромко переговаривался с жрецами, магами, служками. Он вел себя, как если бы он был один, и его собеседники скользили по мне взглядом, как по пустому месту.
Из храма мы пришли в очень большую кухню. В помещении было душно, неприятно пахло едой. Оэн пробовал еду из большого котла, проверил чистоту в шкафах, попросил меня заглянуть под шкаф и посмотреть, вымыт ли пол. Пол был грязный. Я вопросительно посмотрела на оэна.
-Говори, как есть.
-Дурно вымыт, без раствора, - уверенно сообщила я, вставая на ноги, - скорее всего, просто стерта пыль мокрой тряпкой. В углу замытая грязь.
-Вы слышали? - сдвинул брови оэн, глядя на пузатого приземистого мужчину в поварском колпаке и куртке. Прибежала женщина с опухшим недовольным лицом и принялась наводить порядок под шкафом. Оэн внимательно смотрел на потеки черной от грязи воды под ее тряпкой. Перевел глаза на повара:
-Мы обсудим это завтра утром. - Оэн говорил тихо и спокойно, но повар и злая тетка задергались.
-Ты умеешь контролировать уборку? - оэн был огорчен не из-за меня, и я чувствовала себя спокойной.
-Маменька желает, чтобы я контролировала уборку в своих покоях. Иногда ее горничная Лиана проверяет мои успехи. – при воспоминании об уроках Лианы, я с трудом удержалась, чтобы по привычке не сделать реверанс. - Если хотите, я вспомню все, что делает Лиана при проверке и расскажу Вам.
-А сама поможешь проверять? - спросил меня оэн совершенно серьезно.
-С удовольствием, - кажется, впервые в жизни я произнесла эти слова искренне.
Пришли на урок в школе паломников. Класс впечатлил. Просторный, как бальная зала, с высоким потолком. От учительского стола до задней стены ряды скамей на постепенно возвышающихся уровнях. Проход между скамьями представлял собой лестницу, три ступени которой позволяли подняться на один ряд выше. Интересно, в школе все классы такие?
Мое место оказалось на жесткой деревянной скамье на самом верху. Оэн неторопливо показал, как установить откидной столик, и спустился к учительскому столу. Начало урока я прослушала. Рассматривала класс и однокашников.
Зал был заполнен наполовину. Мальчики разного возраста торопливо писали в толстых тетрадях. Некоторые делали вид, что писали. Я заметила, что один из мальчиков рисовал в тетради. Соседи нетерпеливо заглядывали через плечо. Оэн прервался, кашлянул и строго посмотрел на нарушителей. Не прошло и минуты, как те торопливо строчили в тетрадях.
Оэн задержал взгляд на мне. Сообразила, что надо слушать. Попыталась. Понятные слова, произносимые оэном, чудесным образом соединялись в речь, не доступную моему мозгу. В сознание врезались отдельные фразы. Из всего урока я усвоила, что в правилах Аидора, Аредора и Аподора много общего. Была и разница. Детали прошли мимо моего сознания, но именно из-за этой разницы правила подходили или не подходили людям разных профессий или магической направленности. Немножко подумала о том, какие правила подходят мне. Стала слушать лекцию дальше. И теперь, несмотря на все старания, совсем ничего не поняла. Накатила паника. В школу Белой Девы я не поступлю. Обидно. К счастью урок закончился, и оэн подозвал меня к себе.
- Все в порядке?
-Я не поняла, про разницу, которая, по которой,… - слов катастрофически не хватало, - проверяют, кому подходят какие правила.
-Главное, ты усвоила, что эта разница есть. И даже поняла, для чего о ней надо знать. Остальное потом. Еще один урок выдержишь? Можно просто сидеть рисовать.
-А у Белой Девы тоже есть правила? – ну все, оэн рассердится. Не выучила одно, спрашиваю про другое.
-Правила Белой Девы. Ну конечно, как я не сообразил. Подожди, - мужчина порылся в столе и протянул мне брошюрку, из тех, что раздают на входе в храм. Большие буквы, серая бумага. Я торопливо сделала книксен и понеслась на свое место.
Тему следующей лекции оэна я уже не слышала. По слогам разбирала текст. Не все слова были простые. Но мне читалось. Закончив, начала сначала. На каком-то по счету прочтении стала понимать смысл прочитанных слов. Читала с удовольствием, мне нравилась Белая Дева. Казалось, что слышала знакомый голос. Негромкий, он заполнял мою голову, заставив забыть про урок. Шум голосов вырвал меня из чтения, как из глубокого сна. Мальчики торопливо выходили из класса, я поспешила за ними.
После урока мы с оэном оказались на огромной площадке позади храма. Вдоль площадки тянулись длинные ряды плохо одетых людей, сидевших на скамьях, стульях, табуретах. Сидели по одному и группами. Некоторые были неопрятны и даже грязны и от них плохо пахло. Между рядами неторопливо передвигались люди и нелюди разного достатка.
-Почему они плохие? - спросила я, недовольно поджав губы и прижав к лицу носовой платок. Обучали манерам нас с Анастой по принципу «делай как маменька». А уж какое выражение лица у нее бывает при упоминании бедных, я знала хорошо.
- Неразумно судить по внешности. Они ни хорошие и ни плохие. Они просто люди. - Отповедь прозвучала неожиданно и обидно. Я сделала равнодушное лицо, приподняла уголки губ, отвернулась от оэна и увидела девочку лет пяти, странно одетую. На ней были поношенные бальные туфельки и почти новое повседневное платье с чернильным пятном на подоле. Она стояла, опустив голову, рядом с немолодой женщиной. Перед женщиной на земле стояла коробка с монетами.
Не удержавшись, я спросила у оэна, что происходит.
-Видишь ли, люди, не имеющие средств к существованию, принимают милостыню. – оэн уже не сердился, и говорил нормальным голосом. - Как ты думаешь, это приятно, принимать милостыню?
-Не знаю, - замялась я.
-Мы сейчас прошли мимо девочки. Ты хотела бы оказаться на ее месте? А как ты думаешь, эта девочка виновата, что ее родителей нет в живых, а единственная родственница не может ее накормить и одеть?
-Не виновата, - пробормотала я.
-Никогда не суди упавшего, завтра ты можешь оказаться на его месте.
-Об этом в правилах написано, - вспомнила я.
-Написано, - почему-то вздохнул оэн, - вот благотворители и помогают таким людям.
Мои щеки покраснели. Стыдно вспоминать не слишком аккуратные вышивки и криво связанные колпаки на чайник, проданные на весеннем благотворительном базаре. Маменька тогда сказала: «Для нищебродов и так сойдет». И я не стала ничего исправлять.
Теперь я видела этих людей вблизи. Оэн беседовал с ними уважительно. Совсем недавно я видела, как, не повышая голоса, он заставил умолкнуть маменьку, как боялся его повар. Среди благотворителей были несколько дам и господ, знакомых с маменькой, прислуга из известных мне домов. Они подходили к бедным и клали в их коробки деньги или какие-то свертки. Те с поклоном благодарили. Некоторых людей уводили с собой. Оэн пояснил, что самая лучшая милостыня, когда человеку дают возможность заработать себе на пропитание.
Жалость к бедной девочке, досада на себя смешались голодом и усталостью. Голова как будто наполнилась ватой. Хотелось забраться в свою кровать, укрыться с головой одеялом и заснуть.
Но день на этом не закончился. Мы пошли на обед в дом оэна.
Особняк внешне был похож на наш, только без разноцветной лепнины, колонн и пилястров. Зато крыша высокая, с крутыми скатами на все четыре стороны. Бордовый цвет крыши красиво контрастировал с серым камнем стен и перекликался с винным оттенком древесины дверей и оконных рам. Позади ажурного забора возвышалась живая изгородь.
Дорожка к дому тоже была сделана из серого камня. Аккуратный газон не был ничем огражден, только слева от калитки виднелись ворота, которые я не заметила, когда была снаружи. И открывались эти ворота наверняка прямо в живую изгородь. Добрая треть двора со стороны ворот была вымощена камнем. Если это место для карет и всадников, почему ворота засажены растениями? Я притормозила, оглядываясь на непонятное явление.
-Это хорошо, что ты такая внимательная. Давай все потом? Очень кушать хочется, - поторопил меня оэн.
Входная дверь открылась при нашем приближении. Высокий, седой дворецкий поклонился с достоинством монарха.
- Проводи юную леди в гостевую спальню, ей надо приготовиться к обеду.
Спешно умылась, поправила прическу и платье, замерла на пороге комнаты. Где горничная, кто меня проводит? По коридору важно шел дворецкий.
-Леди, пожалуйста, в столовую, – обычная фраза прозвучала настолько величественно, что я невольно ответила ему книксеном.
За столом было много народа. От усталости и голода кружилась голова. Я гостья или ученица, как себя вести? Осторожно осмотрелась. Свободное место было через одно от хозяина дома. Оэн поднялся со своего места во главе стола.
-Юная леди Эллен, - представил меня только по имени, значит, представление будет коротким, только имена и форма обращения, достаточно книксена. Но пять мест возле хозяина – места семьи и почетных гостей, нужен реверанс.
- По всей видимости, она будет проводить в этом доме много времени. Юная леди утомлена, прошу не смущать ее излишним вниманием.
Высокий синеглазый парень с длинными волосами, собранными в хвост простой резинкой оказался магом Грегором. Сидел он рядом со мной и по правую руку оэна, они были похожи лицом и фигурой, только у оэна волосы с проседью. Сын? Но оэн не женат. Я сама слышала, как маменька шепталась об этом с дамами за чаем. Не решаясь задать вопрос, осторожно взглянула на оэна.
-Младший брат, - со смехом пояснил мне маг Грегор. Я опустила глаза, чтобы не выдать изумление. Мне приходилось слышать сплетни про некую милейшую Анабель, у которой разница в возрасте между детьми составила целых десять лет. Все удивлялись. А здесь…
Оэн перебил мои мысли, представив экономку, дворецкого, конюха, и еще кучу гостей, имена которых тут же вылетели из моей памяти. Все понятно, оэн следует обычаям империи и ест за одним столом с прислугой. Часть прислуги сидела ближе к середине стола, чем гости. Группу мужчин, разместившихся в дальнем конце стола, мне представили одной фразой: гости из дальних стран.
Казалось, сейчас меня уже ничего не могло удивить, но, оглядевшись, вспомнила свои любимые фигурки. Нелюди! Среди гостей оэна были настоящие оборотни. Женщина справа от меня точно. И конюх. Гости из дальних стран в конце стола неподвижно сидели с равнодушными лицами, но глаз не отводили. Определить их принадлежность к людям или нелюдям незаметно и сходу не удалось, да и какая разница. Если бы вчера я встретила на улице оборотня, впечатлений бы хватило надолго. Но теперь произошло так много событий. С трудом дождалась конца длинного представления, поздоровалась общим реверансом, приличным для запоздавшей гостьи, и уселась на указанный стул. Оэн коротко помолился, благословил еду.
Прислуги у стола не было. На белоснежной скатерти рядом с закусками исходили паром супницы и блюда с вторым и гарниром. Я несмело спросила оэна, не следует ли накрыть блюда, чтобы еда не остыла.
Мне ответили улыбками.
-Не беспокойтесь, леди Эллен, - сказала кухарка, - ничего не остынет. Это бытовая магия.
-И чайник с кофейником? - спросила я, не скрывая восторга.
-И даже мытье посуды, Грег меня совершенно разбаловал, - женщина так ласково посмотрела на мага, что я почувствовала неловкость. У нас дома так себя не вели даже с Анастой. Краешком глаза я глянула на хозяина дома, тот невозмутимо накладывал себе салат. Маг Грегор помог мне наполнить тарелку. С трудом удержала улыбку. Грег, надо же. Обстановка за столом была свободной. Беседовали вполголоса, не привлекая всеобщего внимания. Меня отвлекал чудо-поднос, стоявший между супниц. На него ставили использованные приборы. И они исчезали!
От обильной вкусной пищи потянуло в сон. Маг, оэн и еще несколько мужчин перешли на веранду пить кофе. Я задержалась за столом. Высокая рыжеволосая женщина, сидевшая рядом, развернулась ко мне с улыбкой.
-Десерт сейчас, или позже?
-Позже, - проговорила я, стараясь сдержать любопытство. Неподвижная, она ничем не отличалась от знакомых дам. Но движения ее отличались плавностью и чем-то еще, чему я не могла подобрать названия.
«Точно, оборотница», - мелькнуло у меня в голове. Наверное, что-то отразилось на моем лице, потому что женщина, с улыбкой спросила:
-Вы прежде видели оборотней?
-Сегодня в первый раз. Вы и господин, я не помню имени, конюх.
-А как догадались?
-У меня фигурки нелюдей. Когда меня наказывают, игрушки запирают, а их не трогают, это же просто безделушки. Я играю ими. А в библиотеке книжка с картинками нелюдей.
-Умница, девочка. Давай перейдем на диван, - женщина обняла меня за плечи. Я вздрогнула.
-Почему? Ты же меня не боишься, я чувствую.
-Вы меня обняли.
- Мне нельзя тебя обнимать, а кому можно?
-Не знаю. Никому, наверное.
-Почему такую милую девочку нельзя обнимать?
-Потому что это никому не нужно! – неожиданно для себя, я произнесла последние слова с отчаянием.
-Т-с-с. - Женщина продолжала меня обнимать. – Но маме - то можно?
Слово за слово, я сама не заметила, как рассказала про маменьку и маму, про бабочку, про портрет, про Анасту и даже про леди Ариатиду. При этом женщина продолжала обнимать меня за плечи. Было непривычно и приятно.
-А как Вас зовут?
-Меня зовут Линда. Обращайся на ты. Как тебя называть?
-Элли, - ответила я чуть слышно. В моих мечтах ко мне обращались именно так. - А ты гостья?
-Да. Но давай поговорим об этом позже. Я хочу познакомить тебя с хорошей женщиной. - Надия, иди сюда. - К нам подсела кухарка. Немолодая женщина была не похожа на знакомых мне людей. Темные раскосые глаза смотрели из-под сложно завязанного платка, скрывавшего лоб и волосы, и только черные брови заставляли думать, что эти волосы темнее, чем у большинства моих знакомых. Надия смотрела так мягко и ласково, что я неожиданно сказала:
-Элли.
-Надия, можно на ты. И сколько тебе лет? - на этот вопрос вместо меня ответила Линда. Женщины негромко переговаривались. В нарушение всех правил поведения, я дремала под рукой оборотницы, и сквозь сон слушала про свои проблемы. В изложении Линды мои беды выглядели досадным недоразумением, с которым я со временем обязательно справлюсь.
-Не это главное. Чтобы пройти вступительные испытания, надо уметь читать, считать до ста, отнимать и прибавлять в пределах десяти. Еще делать физические упражнения, танцевать и знать основы веры и этикета. Сегодня – завтра мы с тобой должны решить, сможешь ли ты подготовиться к экзаменам до конца лета. Если решим, что сможешь, пока поживешь дома. Будешь учиться у леди Ариатиды и под моим наблюдением у учителей летней школы для мальчиков при храме. Почему ты молчишь, ты не согласна?
- Согласна, - странно, что кому-то нужно мое согласие. На самом деле, в школу мне хотелось из-за Белой Девы.
-Сейчас ты пойдешь со мной. Я буду заниматься своими делами. Среди прочего посидишь на уроках. Сиди тихо, без единого звука. Если что-то не поймешь, после уроков спросишь. В мои разговоры с учениками, а тем более со взрослыми не вмешивайся. Слушай молча, далеко от меня не отходи. Если велю идти за руку, молча иди за руку. Все понятно?
-Да, - вздохнула я, совершенно потрясенная происходящим.
-Что ты поняла?
-Я должна слушаться, - вздохнула я.
-Это безусловно. Главное, ты должна учиться. Постарайся понять и запомнить все, что сможешь. Все, что ты запомнишь сейчас, не надо будет учить потом. Все, мы торопимся, пошли, - резко поднялся оэн.
И мы пошли по храму, оэн негромко переговаривался с жрецами, магами, служками. Он вел себя, как если бы он был один, и его собеседники скользили по мне взглядом, как по пустому месту.
Из храма мы пришли в очень большую кухню. В помещении было душно, неприятно пахло едой. Оэн пробовал еду из большого котла, проверил чистоту в шкафах, попросил меня заглянуть под шкаф и посмотреть, вымыт ли пол. Пол был грязный. Я вопросительно посмотрела на оэна.
-Говори, как есть.
-Дурно вымыт, без раствора, - уверенно сообщила я, вставая на ноги, - скорее всего, просто стерта пыль мокрой тряпкой. В углу замытая грязь.
-Вы слышали? - сдвинул брови оэн, глядя на пузатого приземистого мужчину в поварском колпаке и куртке. Прибежала женщина с опухшим недовольным лицом и принялась наводить порядок под шкафом. Оэн внимательно смотрел на потеки черной от грязи воды под ее тряпкой. Перевел глаза на повара:
-Мы обсудим это завтра утром. - Оэн говорил тихо и спокойно, но повар и злая тетка задергались.
-Ты умеешь контролировать уборку? - оэн был огорчен не из-за меня, и я чувствовала себя спокойной.
-Маменька желает, чтобы я контролировала уборку в своих покоях. Иногда ее горничная Лиана проверяет мои успехи. – при воспоминании об уроках Лианы, я с трудом удержалась, чтобы по привычке не сделать реверанс. - Если хотите, я вспомню все, что делает Лиана при проверке и расскажу Вам.
-А сама поможешь проверять? - спросил меня оэн совершенно серьезно.
-С удовольствием, - кажется, впервые в жизни я произнесла эти слова искренне.
Пришли на урок в школе паломников. Класс впечатлил. Просторный, как бальная зала, с высоким потолком. От учительского стола до задней стены ряды скамей на постепенно возвышающихся уровнях. Проход между скамьями представлял собой лестницу, три ступени которой позволяли подняться на один ряд выше. Интересно, в школе все классы такие?
Мое место оказалось на жесткой деревянной скамье на самом верху. Оэн неторопливо показал, как установить откидной столик, и спустился к учительскому столу. Начало урока я прослушала. Рассматривала класс и однокашников.
Зал был заполнен наполовину. Мальчики разного возраста торопливо писали в толстых тетрадях. Некоторые делали вид, что писали. Я заметила, что один из мальчиков рисовал в тетради. Соседи нетерпеливо заглядывали через плечо. Оэн прервался, кашлянул и строго посмотрел на нарушителей. Не прошло и минуты, как те торопливо строчили в тетрадях.
Оэн задержал взгляд на мне. Сообразила, что надо слушать. Попыталась. Понятные слова, произносимые оэном, чудесным образом соединялись в речь, не доступную моему мозгу. В сознание врезались отдельные фразы. Из всего урока я усвоила, что в правилах Аидора, Аредора и Аподора много общего. Была и разница. Детали прошли мимо моего сознания, но именно из-за этой разницы правила подходили или не подходили людям разных профессий или магической направленности. Немножко подумала о том, какие правила подходят мне. Стала слушать лекцию дальше. И теперь, несмотря на все старания, совсем ничего не поняла. Накатила паника. В школу Белой Девы я не поступлю. Обидно. К счастью урок закончился, и оэн подозвал меня к себе.
- Все в порядке?
-Я не поняла, про разницу, которая, по которой,… - слов катастрофически не хватало, - проверяют, кому подходят какие правила.
-Главное, ты усвоила, что эта разница есть. И даже поняла, для чего о ней надо знать. Остальное потом. Еще один урок выдержишь? Можно просто сидеть рисовать.
-А у Белой Девы тоже есть правила? – ну все, оэн рассердится. Не выучила одно, спрашиваю про другое.
-Правила Белой Девы. Ну конечно, как я не сообразил. Подожди, - мужчина порылся в столе и протянул мне брошюрку, из тех, что раздают на входе в храм. Большие буквы, серая бумага. Я торопливо сделала книксен и понеслась на свое место.
Тему следующей лекции оэна я уже не слышала. По слогам разбирала текст. Не все слова были простые. Но мне читалось. Закончив, начала сначала. На каком-то по счету прочтении стала понимать смысл прочитанных слов. Читала с удовольствием, мне нравилась Белая Дева. Казалось, что слышала знакомый голос. Негромкий, он заполнял мою голову, заставив забыть про урок. Шум голосов вырвал меня из чтения, как из глубокого сна. Мальчики торопливо выходили из класса, я поспешила за ними.
После урока мы с оэном оказались на огромной площадке позади храма. Вдоль площадки тянулись длинные ряды плохо одетых людей, сидевших на скамьях, стульях, табуретах. Сидели по одному и группами. Некоторые были неопрятны и даже грязны и от них плохо пахло. Между рядами неторопливо передвигались люди и нелюди разного достатка.
-Почему они плохие? - спросила я, недовольно поджав губы и прижав к лицу носовой платок. Обучали манерам нас с Анастой по принципу «делай как маменька». А уж какое выражение лица у нее бывает при упоминании бедных, я знала хорошо.
- Неразумно судить по внешности. Они ни хорошие и ни плохие. Они просто люди. - Отповедь прозвучала неожиданно и обидно. Я сделала равнодушное лицо, приподняла уголки губ, отвернулась от оэна и увидела девочку лет пяти, странно одетую. На ней были поношенные бальные туфельки и почти новое повседневное платье с чернильным пятном на подоле. Она стояла, опустив голову, рядом с немолодой женщиной. Перед женщиной на земле стояла коробка с монетами.
Не удержавшись, я спросила у оэна, что происходит.
-Видишь ли, люди, не имеющие средств к существованию, принимают милостыню. – оэн уже не сердился, и говорил нормальным голосом. - Как ты думаешь, это приятно, принимать милостыню?
-Не знаю, - замялась я.
-Мы сейчас прошли мимо девочки. Ты хотела бы оказаться на ее месте? А как ты думаешь, эта девочка виновата, что ее родителей нет в живых, а единственная родственница не может ее накормить и одеть?
-Не виновата, - пробормотала я.
-Никогда не суди упавшего, завтра ты можешь оказаться на его месте.
-Об этом в правилах написано, - вспомнила я.
-Написано, - почему-то вздохнул оэн, - вот благотворители и помогают таким людям.
Мои щеки покраснели. Стыдно вспоминать не слишком аккуратные вышивки и криво связанные колпаки на чайник, проданные на весеннем благотворительном базаре. Маменька тогда сказала: «Для нищебродов и так сойдет». И я не стала ничего исправлять.
Теперь я видела этих людей вблизи. Оэн беседовал с ними уважительно. Совсем недавно я видела, как, не повышая голоса, он заставил умолкнуть маменьку, как боялся его повар. Среди благотворителей были несколько дам и господ, знакомых с маменькой, прислуга из известных мне домов. Они подходили к бедным и клали в их коробки деньги или какие-то свертки. Те с поклоном благодарили. Некоторых людей уводили с собой. Оэн пояснил, что самая лучшая милостыня, когда человеку дают возможность заработать себе на пропитание.
Жалость к бедной девочке, досада на себя смешались голодом и усталостью. Голова как будто наполнилась ватой. Хотелось забраться в свою кровать, укрыться с головой одеялом и заснуть.
Но день на этом не закончился. Мы пошли на обед в дом оэна.
Особняк внешне был похож на наш, только без разноцветной лепнины, колонн и пилястров. Зато крыша высокая, с крутыми скатами на все четыре стороны. Бордовый цвет крыши красиво контрастировал с серым камнем стен и перекликался с винным оттенком древесины дверей и оконных рам. Позади ажурного забора возвышалась живая изгородь.
Дорожка к дому тоже была сделана из серого камня. Аккуратный газон не был ничем огражден, только слева от калитки виднелись ворота, которые я не заметила, когда была снаружи. И открывались эти ворота наверняка прямо в живую изгородь. Добрая треть двора со стороны ворот была вымощена камнем. Если это место для карет и всадников, почему ворота засажены растениями? Я притормозила, оглядываясь на непонятное явление.
-Это хорошо, что ты такая внимательная. Давай все потом? Очень кушать хочется, - поторопил меня оэн.
Входная дверь открылась при нашем приближении. Высокий, седой дворецкий поклонился с достоинством монарха.
- Проводи юную леди в гостевую спальню, ей надо приготовиться к обеду.
Спешно умылась, поправила прическу и платье, замерла на пороге комнаты. Где горничная, кто меня проводит? По коридору важно шел дворецкий.
-Леди, пожалуйста, в столовую, – обычная фраза прозвучала настолько величественно, что я невольно ответила ему книксеном.
За столом было много народа. От усталости и голода кружилась голова. Я гостья или ученица, как себя вести? Осторожно осмотрелась. Свободное место было через одно от хозяина дома. Оэн поднялся со своего места во главе стола.
-Юная леди Эллен, - представил меня только по имени, значит, представление будет коротким, только имена и форма обращения, достаточно книксена. Но пять мест возле хозяина – места семьи и почетных гостей, нужен реверанс.
- По всей видимости, она будет проводить в этом доме много времени. Юная леди утомлена, прошу не смущать ее излишним вниманием.
Высокий синеглазый парень с длинными волосами, собранными в хвост простой резинкой оказался магом Грегором. Сидел он рядом со мной и по правую руку оэна, они были похожи лицом и фигурой, только у оэна волосы с проседью. Сын? Но оэн не женат. Я сама слышала, как маменька шепталась об этом с дамами за чаем. Не решаясь задать вопрос, осторожно взглянула на оэна.
-Младший брат, - со смехом пояснил мне маг Грегор. Я опустила глаза, чтобы не выдать изумление. Мне приходилось слышать сплетни про некую милейшую Анабель, у которой разница в возрасте между детьми составила целых десять лет. Все удивлялись. А здесь…
Оэн перебил мои мысли, представив экономку, дворецкого, конюха, и еще кучу гостей, имена которых тут же вылетели из моей памяти. Все понятно, оэн следует обычаям империи и ест за одним столом с прислугой. Часть прислуги сидела ближе к середине стола, чем гости. Группу мужчин, разместившихся в дальнем конце стола, мне представили одной фразой: гости из дальних стран.
Казалось, сейчас меня уже ничего не могло удивить, но, оглядевшись, вспомнила свои любимые фигурки. Нелюди! Среди гостей оэна были настоящие оборотни. Женщина справа от меня точно. И конюх. Гости из дальних стран в конце стола неподвижно сидели с равнодушными лицами, но глаз не отводили. Определить их принадлежность к людям или нелюдям незаметно и сходу не удалось, да и какая разница. Если бы вчера я встретила на улице оборотня, впечатлений бы хватило надолго. Но теперь произошло так много событий. С трудом дождалась конца длинного представления, поздоровалась общим реверансом, приличным для запоздавшей гостьи, и уселась на указанный стул. Оэн коротко помолился, благословил еду.
Прислуги у стола не было. На белоснежной скатерти рядом с закусками исходили паром супницы и блюда с вторым и гарниром. Я несмело спросила оэна, не следует ли накрыть блюда, чтобы еда не остыла.
Мне ответили улыбками.
-Не беспокойтесь, леди Эллен, - сказала кухарка, - ничего не остынет. Это бытовая магия.
-И чайник с кофейником? - спросила я, не скрывая восторга.
-И даже мытье посуды, Грег меня совершенно разбаловал, - женщина так ласково посмотрела на мага, что я почувствовала неловкость. У нас дома так себя не вели даже с Анастой. Краешком глаза я глянула на хозяина дома, тот невозмутимо накладывал себе салат. Маг Грегор помог мне наполнить тарелку. С трудом удержала улыбку. Грег, надо же. Обстановка за столом была свободной. Беседовали вполголоса, не привлекая всеобщего внимания. Меня отвлекал чудо-поднос, стоявший между супниц. На него ставили использованные приборы. И они исчезали!
От обильной вкусной пищи потянуло в сон. Маг, оэн и еще несколько мужчин перешли на веранду пить кофе. Я задержалась за столом. Высокая рыжеволосая женщина, сидевшая рядом, развернулась ко мне с улыбкой.
-Десерт сейчас, или позже?
-Позже, - проговорила я, стараясь сдержать любопытство. Неподвижная, она ничем не отличалась от знакомых дам. Но движения ее отличались плавностью и чем-то еще, чему я не могла подобрать названия.
«Точно, оборотница», - мелькнуло у меня в голове. Наверное, что-то отразилось на моем лице, потому что женщина, с улыбкой спросила:
-Вы прежде видели оборотней?
-Сегодня в первый раз. Вы и господин, я не помню имени, конюх.
-А как догадались?
-У меня фигурки нелюдей. Когда меня наказывают, игрушки запирают, а их не трогают, это же просто безделушки. Я играю ими. А в библиотеке книжка с картинками нелюдей.
-Умница, девочка. Давай перейдем на диван, - женщина обняла меня за плечи. Я вздрогнула.
-Почему? Ты же меня не боишься, я чувствую.
-Вы меня обняли.
- Мне нельзя тебя обнимать, а кому можно?
-Не знаю. Никому, наверное.
-Почему такую милую девочку нельзя обнимать?
-Потому что это никому не нужно! – неожиданно для себя, я произнесла последние слова с отчаянием.
-Т-с-с. - Женщина продолжала меня обнимать. – Но маме - то можно?
Слово за слово, я сама не заметила, как рассказала про маменьку и маму, про бабочку, про портрет, про Анасту и даже про леди Ариатиду. При этом женщина продолжала обнимать меня за плечи. Было непривычно и приятно.
-А как Вас зовут?
-Меня зовут Линда. Обращайся на ты. Как тебя называть?
-Элли, - ответила я чуть слышно. В моих мечтах ко мне обращались именно так. - А ты гостья?
-Да. Но давай поговорим об этом позже. Я хочу познакомить тебя с хорошей женщиной. - Надия, иди сюда. - К нам подсела кухарка. Немолодая женщина была не похожа на знакомых мне людей. Темные раскосые глаза смотрели из-под сложно завязанного платка, скрывавшего лоб и волосы, и только черные брови заставляли думать, что эти волосы темнее, чем у большинства моих знакомых. Надия смотрела так мягко и ласково, что я неожиданно сказала:
-Элли.
-Надия, можно на ты. И сколько тебе лет? - на этот вопрос вместо меня ответила Линда. Женщины негромко переговаривались. В нарушение всех правил поведения, я дремала под рукой оборотницы, и сквозь сон слушала про свои проблемы. В изложении Линды мои беды выглядели досадным недоразумением, с которым я со временем обязательно справлюсь.
