Конечно, его пропустили и через ворота, и даже в залу, где уже были и Бартоломью, и Володыка, и служители, и Всадники, и Филиппо, который, может быть, и не имел возможности присутствовать при таком щекотливом событии из-за должности, но всё-таки никто не осмелился бы его прогнать, ведь всякому ясно – такого человека как Филиппо ещё поискать!
– Говорите не таясь, виконт! – Бартоломью суров и мрачен. Он знает, что виконт Лоран – не самая простая фигура. Имя его отца наделало когда-то шуму. Сам отец, впрочем к Городу не торопился, посылал сына и дары, мол, отмоют ему грехи! Но вот сын уже зарабатывал определённую репутацию. То, что виконт любимец женщин, азартный игрок и несдержан в вине – это ещё пустяки. Но Бартоломью знал другое – виконт крайне любопытен до дел различных орденов, сект и сборищ. В том числе, и до Чёрного Креста.
Предчувствие не обмануло. Дело коснулось не самых праведных слоёв.
– Чёрный Крест! Его поганые служители хотели убить меня! В моём же доме! – виконту Лорану совершенно не шла истерика, но сейчас он не владел собою, и его лицо, горделиво-благородное в привычное мирное время, искажалось плаксивыми чертами. – Они хотели убить меня!
– Успокойтесь, виконт! – Бартоломью бросил взгляд на Володыку, тот едва заметно кивнул, правильно, мол, негоже ему тут позволять рыдания устраивать, – сейчас вы в безопасности, но сможем ли мы вам помочь зависит от того, как именно вы представите нам историю. Расскажите внятно, что случилось.
Виконт глубоко вздохнул. Судя по его бледности, ему хотелось упасть в обморок и переложить свои проблемы на Город, дознавателей и кого угодно ещё. Но Бартоломью не давал ему такой возможности. Магде пришло в голову, что виконту неплохо было бы предложить хоть стакан воды, но она не осмелилась так поступить, пусть человеческое сострадание и было в ней высоко.
– Расскажите, – повторил Бартоломью, – и будьте честны.
– Хорошо, – Лоран сдался. Он понимал, что иначе не получится. Рассказать придётся, хочет он того или нет, но придётся. Да и как иначе? – Мой отец недавно принимал у себя в доме гостя. Мне кажется… нет, я уверен, что это был человек Чёрного Креста.
– Откуда такая уверенность? – Бартоломью усмехнулся едва заметно, он знал, что виконт и сам не чист на идеи и предпочтения.
– Этот человек улучил время, он говорил со мной. Сказал, что я, как наследник своего отца, должен понимать куда вложить капиталы. И что лучшим решением будет вложиться в них…
– В Чёрный Крест? – уточнил Бартоломью.
– Да.
– А имя этого человека вы можете назвать? – мягко спросил Володыка. Он не любил участвовать в подобных сценах, но виконт Лоран просил убежища, а когда просил, то не называл ещё причины, вынудившей его это убежище искать. Как человек высокопоставленный, Володыка оказал почтительный приём, а сейчас уже жалел об этом.
– Володыка…– виконт Лоран обрёл мученический тон и черты, – не вынуждайте меня идти против моей чести, не просите меня выдать того, кто был в доме моего отца гостем!
Володыка нахмурился и обернулся к Верховному, взывая к справедливости. Володыка справедливо полагал, что, принимая кого-то в Городе, имеет право знать всё! Бартоломью, без труда поймав его взгляд, коснулся пальцами левой руки до правой ладони… этот древний жест успокоил Володыку – раз Верховный спокоен, то ему нужно лишь положиться на это. В конце концов, Бартоломью прав. Они ещё не приняли никакого решения, начало проблемы ясно, и угадать суть преследования тоже довольно просто, разве что детали важны? Ну это уже задача Дознания, от того и Бартоломью напомнил об этом. А ведь чтит традиции, зараза!
Володыка даже едва заметно улыбнулся. Он помнил, как и сам был мальчишкой, и как ему нравилось читать про древнее общение без слов служителей Города, когда нельзя было сказать на приёме всего, когда на поклон к Володыке Престола шли короли и императоры, и не ведали, что решения принимаются через едва заметные и будто случайные жесты, что прямо у них на глазах происходят совещания…
Это время ушло давно. Сейчас все говорят словами. А Бартоломью ещё помнит традиции! Приятно!
Может он и не так плох?
– Так что было дальше? – спросил Бартоломью, перехватывая внимание виконта и отвлекая его до поры от вопроса про имя гостя.
Дальше история оказалась проста. Виконт Лоран получил ещё два предложения о перераспределении будущих капиталов, и каждое предложение с негодованием отверг. Во всяком случае, он утверждал именно это.
Ну и после того, как предложения были отвергнуты, Чёрный Крест решил, видимо, что оставлять такого важного свидетеля их весьма определённых предложений, опасно. И виконт с удивлением обнаружил, что его собственная служанка попыталась его отравить. Весьма неумело и вычурно.
– И с чего вы взяли, что Чёрный Крест причастен к этому? – Бартоломью не сдержался от смешка. – Может быть, у этой девушки были на то личные причины? Может вы её как-то обидели?
Лоран вспыхнул негодованием. Он явственно ощутил, что все его страхи не имеют для Города Святого Престола никакого видимого значения и тревоги. Подумаешь! Что он для них значил? Всего лишь один из знатных представителей. Ну заинтересовались им из Чёрных, ну отказал он им…
Их это как будто и не тревожило.
– Я не намерен терпеть ваши издевательства! – голос виконта задрожал, пытаясь обрести угасший лоск, – я не позволю насмешничать над собой! Если я вам не угоден, так и скажите, зачем ваши шутки?!
– Мы этого не говорили, – заметил Володыка, – просто желаем прояснить все обстоятельства.
– Обстоятельства такие – меня хотят убить! – виконт не желал прощать обиды и пытался отстоять свою оскорблённую душонку до последнего.
– Мы этого не отрицаем! – успокоил Бартоломью, – виконт, прошу вас, вы, верно, с дороги устали и хотите воды или вина?
– Вина, – буркнул Лоран.
– О вас позаботятся, – пообещал Бартоломью и сделал знак.
Виконта Лорана, недоумевающего и всё ещё обиженного, повели прочь из залы. Бартоломью подождал, когда за ним закроется дверь и сразу высказался:
– История видится мне мутной, но я считаю, что вреда не будет, если, скажем, мы приютим его на пару недель или месяц. Володыка?
Володыка устало потёр виски и покачал головой:
– Я очень не люблю подобные истории. Зачем он прибыл к нам…почему именно к нам?
– Володыка, – это вмешался непрошенной тенью настоятель Габриэль, – вы в порядке?
– Было бы лучше, если бы этот не свалился нам на голову! – признал Володыка.
– Мутью несёт, – согласился Джиованни, настоятель, голоса которого Магда уже давно не слышала и даже вздрогнула, когда он сказал. Она вообще не считала Джиованни за кого-то, достойного внимания. Чудак, старичок, вечно плутает в коридорах, особенно по ночам – то ли плохо спит, то ли уже спятил? Она не интересовалась, зачем?
Кажется, Бартоломью тоже был впечатлён. Тем не менее, он сдержался.
– Ваш ответ, Володыка?
– Делай как знаешь, – раздражённо отозвался Володыка, у него явно болела голова и проблема в виде виконта, которого преследовал Чёрный Крест, не нужна была ему в виде ещё одной новости. Но так случилось, и он не спешил брать на себя ответственность. Да и зачем? Рядом есть Бартоломью, амбиции которого позволяют свалить на него всю тяжесть и любую дурную работу. Пусть копает, пусть ищет, пусть принимает решения, Володыка, если что, с него спросит, с него и ответ возьмёт!
Бартоломью кивнул, принимая такой ответ. Он прекрасно знал, что Володыка уклоняется от прямой ответственности, всё перекладывая на него, но сейчас это Бартоломью подходило, и может быть было гораздо лучше любых иных вариантов.
– Распорядитесь, – сказал Бартоломью, – чтобы для гостя подготовили покои, ванную и хороший ужин. Мы будем гостеприимны. И ещё сообщите виконту, что после ужина я жду его у себя.
Бартоломью прошёл мимо Магды и Филиппо, те последовали за ним на почтительном расстоянии, Верховный был погружён в свои мысли и не сразу их заметил.
– Странно это, – неуверенно протянула Магда, когда Бартоломью обратил на неё внимание, – очень… правда?
– Правда, – согласился Бартоломью, – поэтому я приглашаю его к себе после ужина. Поговорим честнее, может быть что-то и прояснится.
– Помощь нужна? – деловито спросил Филиппо, – может навести справки или ещё что-нибудь?
Бартоломью раздумывал недолго, но дал неожиданный ответ:
– Нет, не нужно. Пока не нужно, сосредоточьтесь на прежних задачах вроде Сибиллы и прежних делах, не думаю, что виконт стоит слишком много нашего внимания. Прошу меня простить.
Он поспешил прочь, явно дав понять, что разговор окончен. Изумлённые Филиппо и Магда стояли, глядя ему вслед. Магде категорически не нравилось происходящее, и Филиппо разделял это. Именно поэтому он и начал осторожно:
– Мне кажется, наш гость темнит.
– Мне тоже, – призналась Магда. Всё это слишком странно.
Филиппо помолчал. Ему хотелось сказать, что Бартоломью тоже темнит, но он понимал, что Магда его проклянёт и потеряет к нему всякое доверие за один намёк насчёт Бартоломью, личность которого для неё была неприкосновенна. Так что заходить следовало с другой стороны.
– Думаю, нам надо помочь Верховному, – сказал Филиппо, зная, что Магда клюнет. Она и клюнула:
– Помочь?
– Надо пощупать этого виконта. Хотя бы обыск провести у него! А?
Магда заколебалась. Она понимала, что как Всадник сейчас выглядит слабой, но Филиппо вроде бы относился к ней с уважением, и Магда признала, что предложение разумное, однако, от него веет бунтом, ведь Бартоломью сказал, чтобы они не лезли.
– Мы и не полезем, – заверил Филиппо, – то есть, если мы ничего не найдём…да хоть при том же обыске, мы ничего не скажем. А так, если есть хоть один шанс, что у нас получится что-то найти, почему бы не воспользоваться этой возможностью? В конце концов, безопасно ли Бартоломью встречаться с этим виконтом, тогда как намерения этого виконта нам не до конца ясны?
Магда нервничала. Слова Филиппо были разумны, но против воли Бартоломью? Опять же, а вдруг и правда ему угрожает опасность? Вдруг этот виконт прибыл не с добром?
– Просто обыск, – уговаривал Филиппо, – вдруг чего найдём. А если нет, то подождём распоряжений. И да, можешь сказать, что я тебя заставил и обманул.
Магда не хотела брать на себя ответственность за решение, а Филиппо предлагал обвинить его при случае. Выходило даже удобно. Получится или нет – они попробуют. Если что, то Магда и не при деле, не знала, не ведала, всё Филиппо! А если найдут чего – Бартоломью оценит! Сомнений нет.
– Ну ладно, – кивнула Магда, – дождёмся, когда этот виконт пойдёт к Бартоломью, и залезем в его комнату. Только у меня нет ключа и…где его вообще устроили?
– Узнаем! – пообещал повеселевший Филиппо, – мы дознаватели или что?
– Хорошая история, – сказал Бартоломью, – но для глупцов. Никаких деталей, никакой ясности. Вы точно переписали два или три ярмарочных рассказа на свой лад. Угроза, наследство отца, попытка убийства…вот только ваш отец жив, и логичнее, что нужно сначала прибить его, чтобы вы сделались наследником. Или он уже на одре?
– Не знаю, давно с ним не общался, – ответил виконт Лоран, ничуть не удивлённый такой ядовитой речью от Верховного. Этого разговора он ждал, ждал и понимал, что наспех придуманная история не впечатлит Бартоломью. Он хитрый, он поймёт сразу. Но Лоранн всегда плохо сочинял, зато хорошо выполнял порученное.
– Да и сказочка про попытку отравления разваливается на части, – продолжал Бартоломью, – девица, ещё и служанка, неумелый яд… Пресветлый! Виконт, разве допустима такая неосторожность?
– В вас помер театральный критик, – Лоран усмехнулся, – в другой раз напишите мне историю сами.
– Если вам нужно было в Город, вы могли бы просто попросить встречи.
– Да, и тогда все задавались бы вопросами и сочиняли небылицы.
– Вы опередили этих всех и сочинили небылицу сами? Похвально, но неудачно, – Бартоломью смолк, глядя на гостя. Он знал, что все эти реверансы в сторону неправдоподобной истории – всего лишь фарс. Откровение начнётся вот-вот.
– Исправлюсь.
– Надеюсь, что не придётся, – Бартоломью был вежлив, но нервность точила его изнутри, – в конце концов, полагаю, нам удастся договориться и вам не придётся себя утруждать возвращениями с новыми преследованиями.
– Насчёт преследования правда, – буднично сообщил Лоран, – но отравление и гость в доме отца, конечно, нет.
А вот это было уже интереснее.
– Я услышу полноценную историю? – деланно изумился Бартоломью, – о, виконт, вы явно удостаиваете меня незаслуженной чести, и…
– Гасион хочет знать где Грааль, – перебил Лоран спокойно, и взглянул в глаза Бартоломью. Он ждал этой фразы, ждал реакции на неё. Он знал, что для Бартоломью это скользкая тема, особенно сейчас, когда в Городе стало слишком много движения. – У него кончается терпение.
– И он отправил посыльного? – Бартоломью совладал с собою и поспешил вернуть ядовитую шпильку своему гостю. Всё-таки виконт Лоран был довольно горделив и положение гонца для него должно было быть оскорбительным, так что у него явно была своя причина для этого.
– Друга, – исправил Лоран, но лицо его потемнело. Они оба знали что такое дружба Гасиона. Сколько она стоит и как Гасион относится к своим друзьям.
– Отправил своего друга, не решившись связаться со мной? – уточнил Бартоломью, – и почему, скажи на милость, я должен тебе верить? Я могу назвать тебя провокатором и позвать стражу. Тебя запрут, виконт, в застенках. Будут пытать.
Он перешёл на менее вежливую форму общения, и это говорило о возросшей тревоге.
– Не позовёшь, – ответил виконт, но особенного убеждения в его голосе не было. Бартоломью практически правил Городом, а он и правда сглупил, появившись тут. Гасион говорил прибыть в Город, но… про убежище ни слова. Это было идеей самого Лорана, который и правда был не самым лучшим сочинителем. – Гасиона испугаешься.
– Его тут нет, – Бартоломью развёл руками, – а ты сам публично заявил, что тебе нужно убежище. И от кого? От Чёрных! Так может они до тебя доберутся? Кто докажет…
Прежде, чем лицо Лорана побледнело окончательно и приобрело землистый оттенок, Бартоломью расхохотался колючим и ледяным смехом:
– Это просто шутка, мой друг. Всего лишь шутка!
– Не смешно, – прошипел Лоран, который уже понял, что перестарался и напрасно повлёкся на просьбу-приказ Гасиона. Всё-таки этот дознаватель не был так прост, и дружбу свою вёл с Гасионом куда дольше, чем Лоран. А это что-нибудь да означало…
– Мне весело, – Бартоломью не смутился. Он знал, что у него не так много шансов на отступление, и что если речь зашла уже таким образом, то это значит, что у Гасиона и правда заканчивается терпение. Но что он мог? Пока ничего! Оставалось пытаться быть хозяином положения.
– Есть хоть что-то новое о Граале? – проворчал виконт, желавший как можно скорее убраться хотя бы в назначенную ему постель! Откуда ему, нелепому, было знать, что и постель его сейчас не имеет такого же приютственного значения, к которому он привык? Обыскивали его комнату, обыскивали!
– Неловко, – призналась Магда. Ей было не по себе, и Филиппо уже жалел, что втянул её в эту авантюру. На самом деле, отчасти он руководствовался не самыми благими намерениями, предположив, что даже если и застанут на месте обыска, то Верховный не станет раздувать историю хотя бы из-за Магды.
– Говорите не таясь, виконт! – Бартоломью суров и мрачен. Он знает, что виконт Лоран – не самая простая фигура. Имя его отца наделало когда-то шуму. Сам отец, впрочем к Городу не торопился, посылал сына и дары, мол, отмоют ему грехи! Но вот сын уже зарабатывал определённую репутацию. То, что виконт любимец женщин, азартный игрок и несдержан в вине – это ещё пустяки. Но Бартоломью знал другое – виконт крайне любопытен до дел различных орденов, сект и сборищ. В том числе, и до Чёрного Креста.
Предчувствие не обмануло. Дело коснулось не самых праведных слоёв.
– Чёрный Крест! Его поганые служители хотели убить меня! В моём же доме! – виконту Лорану совершенно не шла истерика, но сейчас он не владел собою, и его лицо, горделиво-благородное в привычное мирное время, искажалось плаксивыми чертами. – Они хотели убить меня!
– Успокойтесь, виконт! – Бартоломью бросил взгляд на Володыку, тот едва заметно кивнул, правильно, мол, негоже ему тут позволять рыдания устраивать, – сейчас вы в безопасности, но сможем ли мы вам помочь зависит от того, как именно вы представите нам историю. Расскажите внятно, что случилось.
Виконт глубоко вздохнул. Судя по его бледности, ему хотелось упасть в обморок и переложить свои проблемы на Город, дознавателей и кого угодно ещё. Но Бартоломью не давал ему такой возможности. Магде пришло в голову, что виконту неплохо было бы предложить хоть стакан воды, но она не осмелилась так поступить, пусть человеческое сострадание и было в ней высоко.
– Расскажите, – повторил Бартоломью, – и будьте честны.
– Хорошо, – Лоран сдался. Он понимал, что иначе не получится. Рассказать придётся, хочет он того или нет, но придётся. Да и как иначе? – Мой отец недавно принимал у себя в доме гостя. Мне кажется… нет, я уверен, что это был человек Чёрного Креста.
– Откуда такая уверенность? – Бартоломью усмехнулся едва заметно, он знал, что виконт и сам не чист на идеи и предпочтения.
– Этот человек улучил время, он говорил со мной. Сказал, что я, как наследник своего отца, должен понимать куда вложить капиталы. И что лучшим решением будет вложиться в них…
– В Чёрный Крест? – уточнил Бартоломью.
– Да.
– А имя этого человека вы можете назвать? – мягко спросил Володыка. Он не любил участвовать в подобных сценах, но виконт Лоран просил убежища, а когда просил, то не называл ещё причины, вынудившей его это убежище искать. Как человек высокопоставленный, Володыка оказал почтительный приём, а сейчас уже жалел об этом.
– Володыка…– виконт Лоран обрёл мученический тон и черты, – не вынуждайте меня идти против моей чести, не просите меня выдать того, кто был в доме моего отца гостем!
Володыка нахмурился и обернулся к Верховному, взывая к справедливости. Володыка справедливо полагал, что, принимая кого-то в Городе, имеет право знать всё! Бартоломью, без труда поймав его взгляд, коснулся пальцами левой руки до правой ладони… этот древний жест успокоил Володыку – раз Верховный спокоен, то ему нужно лишь положиться на это. В конце концов, Бартоломью прав. Они ещё не приняли никакого решения, начало проблемы ясно, и угадать суть преследования тоже довольно просто, разве что детали важны? Ну это уже задача Дознания, от того и Бартоломью напомнил об этом. А ведь чтит традиции, зараза!
Володыка даже едва заметно улыбнулся. Он помнил, как и сам был мальчишкой, и как ему нравилось читать про древнее общение без слов служителей Города, когда нельзя было сказать на приёме всего, когда на поклон к Володыке Престола шли короли и императоры, и не ведали, что решения принимаются через едва заметные и будто случайные жесты, что прямо у них на глазах происходят совещания…
Это время ушло давно. Сейчас все говорят словами. А Бартоломью ещё помнит традиции! Приятно!
Может он и не так плох?
– Так что было дальше? – спросил Бартоломью, перехватывая внимание виконта и отвлекая его до поры от вопроса про имя гостя.
Дальше история оказалась проста. Виконт Лоран получил ещё два предложения о перераспределении будущих капиталов, и каждое предложение с негодованием отверг. Во всяком случае, он утверждал именно это.
Ну и после того, как предложения были отвергнуты, Чёрный Крест решил, видимо, что оставлять такого важного свидетеля их весьма определённых предложений, опасно. И виконт с удивлением обнаружил, что его собственная служанка попыталась его отравить. Весьма неумело и вычурно.
– И с чего вы взяли, что Чёрный Крест причастен к этому? – Бартоломью не сдержался от смешка. – Может быть, у этой девушки были на то личные причины? Может вы её как-то обидели?
Лоран вспыхнул негодованием. Он явственно ощутил, что все его страхи не имеют для Города Святого Престола никакого видимого значения и тревоги. Подумаешь! Что он для них значил? Всего лишь один из знатных представителей. Ну заинтересовались им из Чёрных, ну отказал он им…
Их это как будто и не тревожило.
– Я не намерен терпеть ваши издевательства! – голос виконта задрожал, пытаясь обрести угасший лоск, – я не позволю насмешничать над собой! Если я вам не угоден, так и скажите, зачем ваши шутки?!
– Мы этого не говорили, – заметил Володыка, – просто желаем прояснить все обстоятельства.
– Обстоятельства такие – меня хотят убить! – виконт не желал прощать обиды и пытался отстоять свою оскорблённую душонку до последнего.
– Мы этого не отрицаем! – успокоил Бартоломью, – виконт, прошу вас, вы, верно, с дороги устали и хотите воды или вина?
– Вина, – буркнул Лоран.
– О вас позаботятся, – пообещал Бартоломью и сделал знак.
Виконта Лорана, недоумевающего и всё ещё обиженного, повели прочь из залы. Бартоломью подождал, когда за ним закроется дверь и сразу высказался:
– История видится мне мутной, но я считаю, что вреда не будет, если, скажем, мы приютим его на пару недель или месяц. Володыка?
Володыка устало потёр виски и покачал головой:
– Я очень не люблю подобные истории. Зачем он прибыл к нам…почему именно к нам?
– Володыка, – это вмешался непрошенной тенью настоятель Габриэль, – вы в порядке?
– Было бы лучше, если бы этот не свалился нам на голову! – признал Володыка.
– Мутью несёт, – согласился Джиованни, настоятель, голоса которого Магда уже давно не слышала и даже вздрогнула, когда он сказал. Она вообще не считала Джиованни за кого-то, достойного внимания. Чудак, старичок, вечно плутает в коридорах, особенно по ночам – то ли плохо спит, то ли уже спятил? Она не интересовалась, зачем?
Кажется, Бартоломью тоже был впечатлён. Тем не менее, он сдержался.
– Ваш ответ, Володыка?
– Делай как знаешь, – раздражённо отозвался Володыка, у него явно болела голова и проблема в виде виконта, которого преследовал Чёрный Крест, не нужна была ему в виде ещё одной новости. Но так случилось, и он не спешил брать на себя ответственность. Да и зачем? Рядом есть Бартоломью, амбиции которого позволяют свалить на него всю тяжесть и любую дурную работу. Пусть копает, пусть ищет, пусть принимает решения, Володыка, если что, с него спросит, с него и ответ возьмёт!
Бартоломью кивнул, принимая такой ответ. Он прекрасно знал, что Володыка уклоняется от прямой ответственности, всё перекладывая на него, но сейчас это Бартоломью подходило, и может быть было гораздо лучше любых иных вариантов.
– Распорядитесь, – сказал Бартоломью, – чтобы для гостя подготовили покои, ванную и хороший ужин. Мы будем гостеприимны. И ещё сообщите виконту, что после ужина я жду его у себя.
Бартоломью прошёл мимо Магды и Филиппо, те последовали за ним на почтительном расстоянии, Верховный был погружён в свои мысли и не сразу их заметил.
– Странно это, – неуверенно протянула Магда, когда Бартоломью обратил на неё внимание, – очень… правда?
– Правда, – согласился Бартоломью, – поэтому я приглашаю его к себе после ужина. Поговорим честнее, может быть что-то и прояснится.
– Помощь нужна? – деловито спросил Филиппо, – может навести справки или ещё что-нибудь?
Бартоломью раздумывал недолго, но дал неожиданный ответ:
– Нет, не нужно. Пока не нужно, сосредоточьтесь на прежних задачах вроде Сибиллы и прежних делах, не думаю, что виконт стоит слишком много нашего внимания. Прошу меня простить.
Он поспешил прочь, явно дав понять, что разговор окончен. Изумлённые Филиппо и Магда стояли, глядя ему вслед. Магде категорически не нравилось происходящее, и Филиппо разделял это. Именно поэтому он и начал осторожно:
– Мне кажется, наш гость темнит.
– Мне тоже, – призналась Магда. Всё это слишком странно.
Филиппо помолчал. Ему хотелось сказать, что Бартоломью тоже темнит, но он понимал, что Магда его проклянёт и потеряет к нему всякое доверие за один намёк насчёт Бартоломью, личность которого для неё была неприкосновенна. Так что заходить следовало с другой стороны.
– Думаю, нам надо помочь Верховному, – сказал Филиппо, зная, что Магда клюнет. Она и клюнула:
– Помочь?
– Надо пощупать этого виконта. Хотя бы обыск провести у него! А?
Магда заколебалась. Она понимала, что как Всадник сейчас выглядит слабой, но Филиппо вроде бы относился к ней с уважением, и Магда признала, что предложение разумное, однако, от него веет бунтом, ведь Бартоломью сказал, чтобы они не лезли.
– Мы и не полезем, – заверил Филиппо, – то есть, если мы ничего не найдём…да хоть при том же обыске, мы ничего не скажем. А так, если есть хоть один шанс, что у нас получится что-то найти, почему бы не воспользоваться этой возможностью? В конце концов, безопасно ли Бартоломью встречаться с этим виконтом, тогда как намерения этого виконта нам не до конца ясны?
Магда нервничала. Слова Филиппо были разумны, но против воли Бартоломью? Опять же, а вдруг и правда ему угрожает опасность? Вдруг этот виконт прибыл не с добром?
– Просто обыск, – уговаривал Филиппо, – вдруг чего найдём. А если нет, то подождём распоряжений. И да, можешь сказать, что я тебя заставил и обманул.
Магда не хотела брать на себя ответственность за решение, а Филиппо предлагал обвинить его при случае. Выходило даже удобно. Получится или нет – они попробуют. Если что, то Магда и не при деле, не знала, не ведала, всё Филиппо! А если найдут чего – Бартоломью оценит! Сомнений нет.
– Ну ладно, – кивнула Магда, – дождёмся, когда этот виконт пойдёт к Бартоломью, и залезем в его комнату. Только у меня нет ключа и…где его вообще устроили?
– Узнаем! – пообещал повеселевший Филиппо, – мы дознаватели или что?
***
– Хорошая история, – сказал Бартоломью, – но для глупцов. Никаких деталей, никакой ясности. Вы точно переписали два или три ярмарочных рассказа на свой лад. Угроза, наследство отца, попытка убийства…вот только ваш отец жив, и логичнее, что нужно сначала прибить его, чтобы вы сделались наследником. Или он уже на одре?
– Не знаю, давно с ним не общался, – ответил виконт Лоран, ничуть не удивлённый такой ядовитой речью от Верховного. Этого разговора он ждал, ждал и понимал, что наспех придуманная история не впечатлит Бартоломью. Он хитрый, он поймёт сразу. Но Лоранн всегда плохо сочинял, зато хорошо выполнял порученное.
– Да и сказочка про попытку отравления разваливается на части, – продолжал Бартоломью, – девица, ещё и служанка, неумелый яд… Пресветлый! Виконт, разве допустима такая неосторожность?
– В вас помер театральный критик, – Лоран усмехнулся, – в другой раз напишите мне историю сами.
– Если вам нужно было в Город, вы могли бы просто попросить встречи.
– Да, и тогда все задавались бы вопросами и сочиняли небылицы.
– Вы опередили этих всех и сочинили небылицу сами? Похвально, но неудачно, – Бартоломью смолк, глядя на гостя. Он знал, что все эти реверансы в сторону неправдоподобной истории – всего лишь фарс. Откровение начнётся вот-вот.
– Исправлюсь.
– Надеюсь, что не придётся, – Бартоломью был вежлив, но нервность точила его изнутри, – в конце концов, полагаю, нам удастся договориться и вам не придётся себя утруждать возвращениями с новыми преследованиями.
– Насчёт преследования правда, – буднично сообщил Лоран, – но отравление и гость в доме отца, конечно, нет.
А вот это было уже интереснее.
– Я услышу полноценную историю? – деланно изумился Бартоломью, – о, виконт, вы явно удостаиваете меня незаслуженной чести, и…
– Гасион хочет знать где Грааль, – перебил Лоран спокойно, и взглянул в глаза Бартоломью. Он ждал этой фразы, ждал реакции на неё. Он знал, что для Бартоломью это скользкая тема, особенно сейчас, когда в Городе стало слишком много движения. – У него кончается терпение.
– И он отправил посыльного? – Бартоломью совладал с собою и поспешил вернуть ядовитую шпильку своему гостю. Всё-таки виконт Лоран был довольно горделив и положение гонца для него должно было быть оскорбительным, так что у него явно была своя причина для этого.
– Друга, – исправил Лоран, но лицо его потемнело. Они оба знали что такое дружба Гасиона. Сколько она стоит и как Гасион относится к своим друзьям.
– Отправил своего друга, не решившись связаться со мной? – уточнил Бартоломью, – и почему, скажи на милость, я должен тебе верить? Я могу назвать тебя провокатором и позвать стражу. Тебя запрут, виконт, в застенках. Будут пытать.
Он перешёл на менее вежливую форму общения, и это говорило о возросшей тревоге.
– Не позовёшь, – ответил виконт, но особенного убеждения в его голосе не было. Бартоломью практически правил Городом, а он и правда сглупил, появившись тут. Гасион говорил прибыть в Город, но… про убежище ни слова. Это было идеей самого Лорана, который и правда был не самым лучшим сочинителем. – Гасиона испугаешься.
– Его тут нет, – Бартоломью развёл руками, – а ты сам публично заявил, что тебе нужно убежище. И от кого? От Чёрных! Так может они до тебя доберутся? Кто докажет…
Прежде, чем лицо Лорана побледнело окончательно и приобрело землистый оттенок, Бартоломью расхохотался колючим и ледяным смехом:
– Это просто шутка, мой друг. Всего лишь шутка!
– Не смешно, – прошипел Лоран, который уже понял, что перестарался и напрасно повлёкся на просьбу-приказ Гасиона. Всё-таки этот дознаватель не был так прост, и дружбу свою вёл с Гасионом куда дольше, чем Лоран. А это что-нибудь да означало…
– Мне весело, – Бартоломью не смутился. Он знал, что у него не так много шансов на отступление, и что если речь зашла уже таким образом, то это значит, что у Гасиона и правда заканчивается терпение. Но что он мог? Пока ничего! Оставалось пытаться быть хозяином положения.
– Есть хоть что-то новое о Граале? – проворчал виконт, желавший как можно скорее убраться хотя бы в назначенную ему постель! Откуда ему, нелепому, было знать, что и постель его сейчас не имеет такого же приютственного значения, к которому он привык? Обыскивали его комнату, обыскивали!
***
– Неловко, – призналась Магда. Ей было не по себе, и Филиппо уже жалел, что втянул её в эту авантюру. На самом деле, отчасти он руководствовался не самыми благими намерениями, предположив, что даже если и застанут на месте обыска, то Верховный не станет раздувать историю хотя бы из-за Магды.
